Иов | 9 глава

В этой и следующей главе звучит ответ Иова на речь Вилдада, в котором он говорит с почтением о Боге, со смирением о себе и с чувством о своих бедах; но в прямом ответе на слова Вилдада нет ни единого упрека в адрес друзей за их недоброжелательное отношение. Иов мудро придерживается сути вопроса, не критикуя начавшего обсуждение и не пытаясь его обвинить. В этой главе мы находим:

(I) Основы доктрины о Божьем правосудии (ст. 2).

(II) Ее доказательство, основанное на мудрости, силе и верховном владычестве Бога (ст. 3−13).

(III) Прикладное значение, говоря о котором Иов (1) осуждает себя, ибо не способен состязаться с Богом ни в законе, ни в битве (ст. 14−21).

(2) Отстаивает точку зрения, что мы не вправе судить о характере людей по ситуации, в которой они оказались (ст. 22−24).

(3) Сетует на серьезность своих бед, на замешательство, в котором пребывает, и на затруднения с выбором правильных слов и действий (ст. 25−35).

Стихи 1−13. Вилдад начинал свою речь с упрека в адрес Иова, якобы тот слишком много говорил (Иов 8:2). Иов на это ничего не отвечает, хотя мог бы обвинить Вилдада в том же; но, излагая далее свое учение о том, что Бог никогда не извращает суд, Иов соглашается с Вилдадом: правда! знаю, что так (ст. 2). Следует заметить: мы должны охотно признавать, в чем и насколько согласны со своими оппонентами в споре, не пренебрегая, тем более не противясь истине, несмотря на то что она изложена нашим противником и обращена против нас; но нужно принимать ее, как и подобает любящим истину, даже если, возможно, ею злоупотребили. «Правда! знаю, что так: нечестие приводит людей к погибели, а благочестивые находятся под особой защитой Бога. Это истины, под которыми я готов подписаться; но как может человек преуспеть, выступая перед Богом?» Не оправдается пред Ним ни один из живущих (Пс 142:2). Как оправдается человек пред Богом? Существует мнение, что здесь Иов с раздражением жалуется на Божью строгость и суровость, якобы с Богом невозможно иметь дело; и нельзя отрицать, что в этой главе встречаются фразы, похожие на ворчание и выражение недовольства. Я же склонен видеть в этом благоговейное признание того, что человек грешен, особенно сам Иов; и если бы Бог поступал с нами, как мы того заслуживаем своим беззаконием, то мы непременно бы погибли.

I. Иов утверждает как истину то, что человек не равный соперник своему Создателю как в споре, так и в борьбе.

1. В споре: если захочет вступить в прение с Ним во время суда или во время дискуссии, то не ответит Ему ни на одно из тысячи (ст. 3).

(1) Бог может задать тысячу трудных вопросов, на которые ссорящиеся с Ним или обвиняющие Его так и не найдут ответы. Когда Бог говорил с Иовом из бури, то задал ему огромное множество вопросов (можешь ли сделать это? Знаешь ли то?), ни на один из которых Иов ответа не дал (Иов 38−39 главы). Бог без труда покажет безумие самых великих из притязавших на мудрость.

(2) Бог может выдвинуть нам обвинение в тысяче преступлений и предъявить тысячу статей для привлечения к суду, и мы не сможем ответить Ему так, чтобы освободиться от обвинений, но вынуждены молча согласиться с тем, что все они верны. Мы не можем отклонить одно как не соответствующее действительности, другое как несерьезное, третье как ложное. Мы не можем в одном случае отрицать факт преступления и заявлять о своей невиновности, а в другом случае отрицать свою вину, исповедоваться и оправдываться. Нет, мы не способны ответить Господу, но должны положить руку на уста свои, как это сделал Иов (Иов 39:34−35), и воскликнуть: виновен, виновен.

2. В борьбе: «кто ожесточался против Него и преуспел?» (англ. пер., ст. 4). Ответ предельно прост. Вы не сможете привести ни единого примера от основания мира и до наших дней, чтобы какой-нибудь дерзкий грешник, который ожесточался против Бога и упорствовал в своем бунте против Него, не поплатился дорого за свое безумие, убедившись, что Бог слишком сильный для него противник. Такие преступники не преуспевали и не оставались в покое; на своем пути они не нашли ни утешения, ни успеха. Давали ли что-нибудь человеку его попытки помериться со своим Создателем силами или правами? Оказывать Богу сопротивление все равно что раскладывать волчцы и терны перед огнем поядающим столь безумна, бесплодна и губительна подобная попытка (Ис 27:4; Иез 28:24; 1Кор 10:22). Ангелы-отступники ожесточились против Бога, но не преуспели (2Пет 2:4). Дракон сражается, но низвергается (Откр 12:9). Нечестивцы ожесточаются против Бога, подвергают сомнению Его мудрость, не подчиняются Его законам, не раскаиваются в своих грехах и не исправляются во время скорбей; они отказываются от предложенной им Божьей благодати и противятся действиям Его Духа; они не придают значения угрозам и выступают против Божьих интересов и этом мире. Но преуспели ли они? И могут ли преуспеть? Нет, они лишь сами себе собирают гнев на день гнева. Противящиеся воле Господа убедятся, что это обернется против них.

II. Иов доказывает это, описывая Бога, с Которым мы имеем дело: Он премудр сердцем, поэтому мы не в состоянии ответить Ему по закону; Он могуч силою, поэтому победить в борьбе с Ним невозможно. Величайшее безумие замыслить состязание с Богом безмерной мудрости и силы, Который знает все и может все и Которого невозможно перехитрить и превозмочь. Дьявол надеялся, что в день скорби Иов проклянет Господа и скажет о Нем худое, но вместо этого он принялся чествовать и превозносить Бога. От каких бы болей Иов ни страдал и какие бы несчастья ни переживал, когда у него появляется возможность упомянуть о мудрости и силе Бога, он забывает о своих жалобах, исполняется радостью и становится весьма красноречивым, говоря на эту благородную и полезную тему. Доказательства мудрости и силы Бога Иов находит:

1. В царстве природы, в котором Бог природы действует с неудержимой силой и делает то, что Ему угодно; ибо порядок вещей и все силы природы исходят от Него и зависят от Него.

(2) Когда Господу угодно, Он изменяет законы природы, поворачивает вспять потоки (ст. 5−7). Всем известно, что горы устойчивы и поэтому названы вековыми горами, а земля тверда и не подвигнется (Пс 92:1), ее столпы закреплены неподвижно, солнце встает в свое время и звезды распространяют свое влияние на мир под небом. Но когда Богу угодно, Он может не только сместить их с привычной орбиты, но и изменить естественный порядок вещей и законы природы.

[1] Нет ничего более прочного, чем горы. Когда мы говорим «сдвинуть горы», то подразумеваем нечто невозможное; тем не менее Божья сила способна заставить горы поменять свое место: Он передвигает горы, и не узнают их, передвигает независимо от того, хотят они этого или нет; Бог может уменьшить высоту вершин, сравнять горы с землей и перевернуть их в гневе Своем. Он разрушает горы так же легко, как крестьянин кротовину, какими бы высокими, огромными и скалистыми они ни были. Перейти гору для человека дело хлопотное, Бог же, когда Ему угодно, может заставить горы уйти прочь. В Его присутствии и Синай таял (Пс 67:9). Горы прыгали (Пс 113:4). Вековые горы распались (Ав 3:6).

[2] Нет ничего более устойчивого, чем земля на своей оси; тем не менее Бог, когда Ему угодно, может сдвинуть землю с места ее, сместить ее ось и даже заставить столбы ее дрожать; то, что ее, казалось, поддерживает, само будет нуждаться в поддержке, когда Бог нанесет удар. Видите, сколь многим мы обязаны Божьему терпению. У Господа достаточно силы, чтобы поколебать землю вместе с преступным родом человеческим, заставляющим ее стонать под бременем греха, и таким образом стряхнуть с нее нечестивых (Иов 38:13); тем не менее Бог продлевает существование земли и человека на ней и не вынуждает ее, как когда-то, поглотить непокорных.

[3] Нет ничего более постоянного, чемвосходящее солнце: оно никогда не пропускает определенное ему время; тем не менее Бог, когда Ему угодно, может задержать его. Кто сначала постановил солнцу восходить, Тот вправе отменить постановление. Когда-то солнцу было приказано остановиться, в другой раз удалиться, чтобы показать, что все до сих пор находится под контролем Великого Творца. Столь огромна Божья сила; и как велика Его благость, которая побуждает солнце сиять даже над злыми и неблагодарными, хотя Бог мог бы остановить сияние! Создавший также и звезды, может, если Ему угодно, наложить на них печать и спрятать от нашего взора. Вследствие землетрясений и подземного горения горы подчас сдвигались с места и земля сотрясалась; в очень темные и облачные дни и ночи нам кажется, что солнцу запрещено восходить, а на звезды наложена печать (Деян 27:20). Достаточно сказать, что Иов говорит здесь о том, что Бог может сделать; но если следует понимать это как то, что Бог фактически сделал, то, наверно, данные стихи имеют отношение в Ноеву потопу, когда сотрясались горы и земля и не было видно ни солнца, ни звезд; а современный мир, мы полагаем, приберегается для того огня, который сожжет горы и расплавит землю своим неистовым жаром и превратит солнце во тьму.

(2) До тех пор, пока Ему угодно, Господь сохраняет естественный порядок вещей и законы природы; речь идет о продолжающемся сотворении. Без посторонней силы и помощи Бог Сам:

[1] Распростирает небеса (ст. 8), не только распростер с самого начала, но и до сих пор распростирает (то есть продолжает распростирать), ибо в противном случае сами по себе они бы свернулись, подобно свитку пергамента.

[2] Ходит по волнам моря (англ. пер, ст. 8); то есть подавляет их и держит под контролем, чтобы не возвратились и не потопили землю (Пс 103:9), и это является для нас веским основанием для страха и благоговения перед Богом (Иер 5:22). Он могущественнее волн (Пс 92:4; 64:8).

[3] Создает созвездия, три представителя которых здесь упомянуты: Ас, Кесиль и Хима (ст. 9) и вообще создает тайники юга. Сначала Господь сотворил звезды, а затем объединил их и расположил в определенном порядке; и до сих пор создает, поддерживает их существование и руководит их движением; Он создает небесные тела и представляет их взору людей, склоняя сердце последних к наблюдению за ними, тогда как звери этого делать не могут. Под Божьим руководством и властью находятся не только звезды, которые мы видим и которым даем названия, но и звезды другого полушария, никогда не попадающие в поле нашего зрения, светящие над регионами, располагающимися ближе к южному полюсу, и названные здесь тайниками юга. О, как велик и силен Господь!

2. В царстве Провидения Провидения, которое отлично осведомлено о делах сынов человеческих. Задумайтесь над тем, что Бог делает в управлении миром, и тогда вы скажете: «Он премудр сердцем и могуч силою».

(1) Господь творит много великих и достойных восхищения дел (ст. 10). Здесь Иов говорит то же, что сказал прежде Елифаз (причем в оригинале звучат одинаковые слова, Иов 5:9), не отказываясь повторять за ним, хотя сейчас Елифаз его антагонист. Бог есть Бог великий и делает великое, ибо Он Богчудотворец; Его дела удивительны и столь многочисленны, что их невозможно пересчитать, и настолько таинственны, что мы не в состоянии их исследовать. О, как глубоки Его намерения!

(2) Господь действует невидимо и незаметно. «Он пройдет предо мною (ст. 11), совершая Свои действия, и не увижу Его... не замечу Его. Его путь в море (Пс 76:20)». Когда действия совершают создания, то они обычно очевидны и ощутимы органами чувств, а Бог делает все вокруг, тем не менее мы не видим Его (см. Деян 17:23). Своим ограниченным разумом мы не способны постичь Его намерения, предугадать Его движения и понять меры, к которым Он прибегает; а значит, мы не можем судить о Божьих действиях компетентно, ибо не знаем, что Он делает или что планирует. Горнее для нас как arcana imperii государственная тайна, поэтому мы не вправе претендовать на то, что можем это объяснить или прокомментировать.

(3) Господь действует с неоспоримой верховной властью (ст. 12). Когда Ему угодно, Он отнимает у нас уверенность и утешение, которое мы находим в твари, забирает здоровье, имение, родственников, друзей, забирает саму жизнь; чего бы мы ни лишились, именно Он отнимает это; какая бы рука ни изымала, в изъятии следует признавать Божью руку. Господь возьмет, и кто возбранит Ему? Кто может не допустить, чтобы Он взял? Кто заставит Его возместить (написано на полях). У кого получится разубедить Его, чтобы Он изменил Свои намерения? Кто в состоянии противиться Ему и оспаривать Его действия? Кто вправе контролировать Его и призывать к ответу? Какое обвинение можно Ему предъявить? Или кто скажет Ему: что Ты делаешь? Или: «почему Ты это делаешь?» (см. Дан 4:32). Бог не обязан давать нам объяснения в Своих поступках. Сейчас нам неведом смысл Его действий, но у нас будет достаточно времени, чтобы узнать об этом впоследствии, и тогда станет очевидным: деяния, которые Он творил, пользуясь Своим исключительным правом, совершались с безмерной мудростью и к лучшему.

(4) Господь действует с неодолимой силой, которой не способно противиться ни одно из созданий. Если Бог не отвратит гнева Своего (имея на это полное право, когда Ему угодно, ибо Он Господин Своего гнева и дает ему выход и отвращает по Своей воле), то гордые помощники согнутся перед Ним (англ. пер., ст. 13). То есть Господь непременно сломит и уничтожит тех, которые в своей гордыне помогают друг другу выступать против Него. Гордые люди настраивают себя против Бога и Его деяний. Оказывая сопротивление, они держатся за руки. Восстают цари земли, и князья совещаются вместе о том, как бы сбросить Его иго, опровергнуть Его истины и преследовать Его народ. Мужи Израильские, помогите! (Деян 21:28; Пс 82:2−9). Если одного врага Божьего царства постигнет Божий суд, то остальные в своей гордыне придут ему на помощь, замышляя избавить его от руки Господа: но все тщетно, если только Богу не будет угодно отвратить Свой суд (что Он часто делает, ибо сейчас день Его терпения); гордые помощники согнутся перед Господом и падут вместе с теми, кому они намеревались помочь. Кто знает силу гнева Божия? Кто думает, что у него достаточно силы, чтобы помочь другим, тот не сможет помочь себе самому, если на него разгневается Господь.

Стихи 14−21. Слова о полной несостоятельности человека в состязании с Господом Иов произносит применительно к себе и выражает искреннее отчаяние из-за невозможности обрести Его благосклонность, а это (существует такое мнение) является следствием тягостных размышлений Иова о Боге, когда он счел, что Всевышний выступил против него (заслуженно или нет) и предпочитает обращаться с ним слишком сурово. Я же склонен думать, что отчаяние у Иова появилось из-за ощущения несовершенства собственной праведности и мрачных предчувствий, что Бог недоволен им в данное время.

I. Иов не осмеливается спорить с Богом: «Если гордые помощники согнутся перед Ним, тем более могу ли я (бедная немощная тварь, далекая от того, чтобы стать помощником, потому что сам совершенно беспомощен) отвечать Ему? (ст. 14). Что я могу сказать против действий Бога? Если возьмусь дискутировать с Ним, то Он непременно окажется слишком сильным для меня противником». Когда горшечник сделает из глины сосуд для непочетного употребления или разобьет на куски готовый сосуд, то станет ли глина или разбитый сосуд спорить с ним? Так же нелепо выглядит и человек, который возражает Богу или думает переубедить Его. Нет, пусть умолкнет пред Ним всякая плоть!

II. Иов не осмеливается настаивать на собственном оправдании перед Богом. Хотя он и доказывал друзьям, что непорочен, и не пожелал согласиться с их предположениями о его лицемерии и нечестии, тем не менее Иов ни за что не станет отстаивать свою праведность перед Богом. «Я никогда не отважусь ссылаться на завет невиновности или надеяться на успех в силу такового». Иов хорошо знал Бога и хорошо знал себя, поэтому и не дерзал настаивать на оправдании перед Богом.

1. Иов знал о Боге так много, что не осмелился вести с ним тяжбу (ст. 15−19). Он знал, как отвечать друзьям, и знал, что справится с этим; но, несмотря на то что мог бы оказаться в более благоприятной ситуации, чем эта, в споре с Богом он смысла не видел.

(1) Бог знал его лучше, чем он сам знал себя, и поэтому: «Хотя бы я и прав был (ст. 15) по своему разумению и мое собственное сердце не осуждало меня, тем не менее Бог больше сердца моего и знает все мои тайные грехи и ошибки, которые я не понимаю, да и не способен понять, и Господь может обвинить меня в них, поэтому не буду отвечать». Св. Павел говорит по этому поводу: «...я ничего не знаю за собою, я не осознаю, что надо мной властвует нечестие, но тем не оправдываюсь (1Кор 4:4). Я не дерзну взять на себя это, чтобы Бог не вменил мне в вину нечто, чего я сам не обнаружил в себе». Поэтому Иов отказывается от оправданий и будет умолять Судию своего, то есть сдастся на милость Господа, не помышляя добиться успеха собственными силами.

(2) У Иова нет оснований думать, якобы в его молитвах есть нечто, гарантирующее Божье одобрение и мирный ответ; они не представляют никакой ценности, чтобы рассчитывать на успех, который зависит исключительно от благодати и сострадания Господа, отвечающего еще до того, как мы воззвали к Нему, причем не по причине нашего воззвания, ведь Он дает благодатный ответ на молитвы, а не за молитвы. «Если бы я воззвал, и Он ответил мне (ст. 16) и дал мне просимое, все равно даже мои наилучшие молитвы столь немощны и несовершенны, что я не поверил бы, что Он в них голос мой услышал; я не смог бы сказать, что Он спас десницею Своею (Пс 59:5) и ответил мне, ибо Бог сделал это исключительно ради Своего имени». Епископ Патрик приводит такое толкование: «Если бы я умолял и Бог исполнил мое желание, я не стал бы думать, что все сделала моя молитва». Не ради вас... да будет вам известно.

(3) Нынешние несчастья, наведенные Господом, невзирая на непорочность Иова, стали для него весьма серьезным убеждением, что, усматривая и устраивая внешние условия жизни человека в мире, Бог руководствуется Своей верховной властью и, хотя Он никому не причиняет вреда, тем не менее не наделяет в этой жизни полными правами кого бы то ни было (то есть наилучшее не всегда полезно, а наихудшее не всегда вредно), потому что полное и точное распределение наград и наказаний Господь приберегает для будущего состояния. Иов не знал за собой какого-либо экстраординарного греха, тем не менее его постигли экстраординарные беды (ст. 17−18). Каждый человек должен быть готов к тому, что в его сторону подует ветер и нарушит покой, но Иова поразил вихрь. Каждый человек, оказавшись среди волчцов и терния, непременно поцарапается; но Иов был ранен, и раны умножались. Каждому человеку суждено ежедневно сталкиваться с трудностями и не удивляться, если иногда приходится пить из чаши горечи; но на Иова беды сыпались столь густо, что у него не было времени перевести дух и горечь переполняла его. И он осмеливается сказать, что все постигло его безвинно, без какой-либо серьезной провокации с его стороны. Вопреки суждению многих хороших толкователей, мы представили сказанное Иовом до сих пор в наилучшем свете; но это он, вне всякого сомнения, говорит необдуманно: он погрешил устами своими; ибо слова «не дает мне перевести духа» (несмотря на то что у Иова были веские основания говорить об этом) бросают тень на Божью благость, а слово безвинно на Божью справедливость. Тем не менее верно и то, что, с одной стороны, есть множество людей, виновных в более серьезных грехах, чем просто слабость человеческого естества, и они не испытывают при этом скорби сверх обычных житейских неприятностей; так и, с другой стороны, есть множество людей, испытавших скорби, которые превосходят любые жизненные невзгоды, тогда как что-либо более серьезное, нежели общие немощи человеческого естества, они в себе не находят.

(4) Иов совершенно не способен преуспеть в состязании с Богом (ст. 19).

[1] Ни силой мышцы. «Я не дерзну вступить в борьбу с Всемогущим; ибо если действовать силою и надеяться при этом на успех, то Он могуществен сильнее, чем я, и непременно меня одолеет». Не стоит спорить с тем (сказали однажды кесарю), кто командует легионами. А наипаче с Тем, в Чьем подчинении находятся легионы ангелов. Устоит ли сердце твое (сохранишь ли мужество и присутствие духа), будут ли тверды руки твои, чтобы защитить тебя, в те дни, в которые буду действовать против тебя? (Иез 22:14).

[2] Ни силой аргументов. «Я не дерзну подвергать дело судебному разбирательству. Если судом, то есть если я буду настаивать на своей правоте, то кто выделит мне время для защиты? (англ. пер., ст. 19). Нет более высокой власти, к которой я мог бы обратиться, и нет суда высшей инстанции, чтобы назначить слушание дела; ибо Господь является Верховным Владыкой и Он влияет на суд каждого человека, и этому нужно неукоснительно следовать».

2. Иов знал о себе так много, что не осмелился вести тяжбу (ст. 20−21). «Если я возьмусь оправдываться и доказывать свою правоту, то моя защита станет нападением и мои же уста обвинят меня, даже если собирались оправдать». Благочестивый человек, который знает о лукавстве собственного сердца и исследует его со святой ревностью и часто находит недостатки, которые долгое время оставались необнаруженными, обычно подозревает, что у него больше зла, чем на самом деле, и поэтому ни в коем случае не станет оправдываться перед Богом. Если говорим, что не имеем греха, то мы не только обманываем самих себя, но и наносим оскорбление Богу; ибо если грешим, говоря это, то обвиняем во лжи и Писание, которое всех заключило под грехом. «Если говорю, что я невинен, безгрешен и Богу не за что меня осуждать, то Он признает меня виновным, гордым, невежественным и дерзким. Даже если бы я был невинен и Бог признал мою правоту, все равно не хочу знать души моей, не хочу хлопотать о продлении своей жизни, обремененной всеми этими горестями». Или: «Даже если я не виновен в серьезном грехе и моя совесть не обличает меня в каком-нибудь тяжком преступлении, тем не менее не хочу верить собственному сердцу так, чтобы настаивать на своей невиновности и считать, что моя жизнь стоит того, чтобы бороться с Богом». Короче говоря, состязаться с Богом неразумно, и мы проявим мудрость и исполним свой долг, если покоримся и бросимся Ему в ноги.

Стихи 22−24. Здесь Иов вскользь касается основного вопроса в споре между ним и его друзьями. Те считали, что праведные и честные всегда процветают в этом мире, а нищета и беды постигают только нечестивых; Иов же, наоборот, утверждал, что процветание нечестивых и тяжкие скорби праведных обычное дело. Это единственный и главный вопрос, по которому мнения расходились; друзья не доказали свою точку зрения, поэтому Иов твердо держится своей: «Я сказал и говорю снова, что всех постигает одно и то же». Итак:

(1) Следует признать: то, что Иов здесь имеет в виду, весьма близко к истине, ибо временные наказания, посылаемые в мир, могут пасть как на хороших, так и на плохих, и ангел-губитель редко проводит различие (хотя однажды все-таки провел) между домами израильтян и домами египтян. Правда, в суде над Содомом, который назван казнью огня вечного (Иуд 1:7), не могло быть, чтобы Бог поступил так, чтобы погубил праведного с нечестивым, чтобы то же было с праведником, что с нечестивым (Быт 18:25). Но когда речь идет о временных судах, то праведных постигает та же (а порой и более тяжкая) участь. Меч поядает иногда того, иногда сего (Иосию наряду с Ахавом). Таким образом Бог губит и непорочного и виновного, повергая и одного и другого в крах; хорошие и плохие были вместе отправлены в Вавилон (Иер 24:5,9). Если... поражает Он бичом вдруг и сметает перед Собой все, то Ему угодно показать, как бич, несущий погибель нечестивым, одновременно становится испытанием для невинных и для их веры, которая окажется к похвале и чести и славе (1Пет 1:7; Пс 65:10). Стрелы Всемогущего летят на праведных. Ибо Ему угодно испытывать невинных, Чтобы они проявили верность и благочестие, Не сломавшись от скорби, а очистившись. Сэр Р. Блэкмор Пусть это поможет Божьим детям примириться со своими бедами; таковые всего лишь испытания, задуманные к их же благу и чести; и если Богу это угодно, то пусть и Его дети не проявляют недовольство; если Он пытке невинных посмеивается, зная, сколь славным будет исход, то пусть и они посмеются опустошению и голоду (Иов 5:22) и восторжествуют со словами: смерть! где твое жало? С другой стороны, нечестивые настолько далеки от того, чтобы стать мишенью для Божьих судов, что даже земля отдана им в руки (ст. 24); ведь в их распоряжении находятся огромные владения и большая власть: чего хотят, тем и обладают, что хотят, то и делают; в подлиннике говорится в единственном числе: в руку нечестивца; этот нечестивец дьявол, о котором сказано: «бог века сего» и который хвалился, что все предано в руки его (Лк 4:6). Или же: в руку нечестивого человека, под которым подразумевается (согласно епископу Патрику и Аннотациям Ассамблеи) некий известный тиран, живший тогда в тех местах, о чьем огромном нечестии и огромном процветании знали как Иов, так и его друзья. Земля отдана в руки нечестивцев, а праведным даны небеса; и что лучше: небеса без земли или земля без небес? В Своем провидении Бог дает нечестивым высокое положение в обществе, тогда как закрывает лица достойных быть судьями мудрых, благочестивых и способных к управлению; таковые погребены заживо и преданы забвению; наверно, Бог допускает, чтобы их попирали, осуждали и покрывали им лица, словно преступникам, именно те нечестивцы, в руки которых отдана земля. Мы каждый день наблюдаем, как это происходит; и если это делает не Бог, то кто же? Кому можно приписать это, если не Тому, Кто владычествует над царствами человеческими и дает их, кому хочет? (Дан 4:29).

(2) Тем не менее следует признать, что в словах Иова слишком много эмоций. Он говорит с раздражением. Когда Иов имел в виду, что Бог посылает скорби, то ему не стоило говорить: Он губит и непорочного и виновного; когда он имел в виду, что Богу угодно испытывать невинных, то не стоило говорить: посмеивается; ибо Господь весьма неохотно подвергает людей страданиям. Когда дух распаляется то ли в споре, то ли от недовольства, тогда нам нужно поставить стража у дверей наших уст, чтобы, говоря о духовном, мы могли соблюдать правила приличия.

Стихи 25−35. Раздражение Иова нарастает, и в конце главы мы не находим благоговейных слов о мудрости и справедливости Бога, с которых она начиналась. Кто потакает себе в сетованиях, тот даже не представляет, до какого неприличия и даже нечестия это может довести. Начало ссоры с Богом как прорыв воды; оставь ссору прежде, нежели разгорелась она. Когда мы в беде, нам позволено жаловаться Богу, как зачастую поступал псалмопевец, но ни в коем случае нельзя жаловаться на Бога, как это делает здесь Иов.

I. Жалоба Иова на то, что дни его преуспевания минули, вполне уместна (ст. 25−26): «Дни мои (то есть все мои добрые дни) ушли и никогда не вернутся, ушли внезапно я и опомниться не успел. Еще ни один гонец (подобный Хусию и Ахимаасу) не бежал с добрыми вестями столь поспешно, как мои блага убегали от меня. Никогда корабль не шел в свой порт и орел не летел на добычу с такой невероятной скоростью; от былого процветания не осталось и следа так и орел не оставляет след на небе, а корабль среди моря» (см. Притч 30:19). Здесь обратите внимание:

(1) Сколь быстротечно время. Оно летит как на крыльях, устремляясь к своему концу; оно никого не ждет. Как неуместны развлечения и как необходимо беречь время, когда оно истекает и так стремительно бежит к вечности, которая наступит, когда время уйдет!

(2) Как суетны хорошие времена, которых у нас, возможно, и не было совсем. Может быть, наш день оказался длиннее, чем солнечный свет нашего преуспевания; и, когда время уйдет, покажется, что его и не было. Впоследствии нам будут приятны воспоминания о выполненном долге, в отличие от воспоминаний об обладании огромным состоянием в мире, которое полностью исчезнет. «Дни бегут безвозвратно и не видят добра, и ничего от них не останется».

II. Жалоба Иова на нынешние тревоги простительна (ст. 27−28).

1. По-видимому, он действительно пытался успокоиться и взять себя в руки, как советовали ему друзья. Такое желание похвально: Иов был бы рад забыть жалобы свои и восхвалить Бога, отложить мрачный вид и ободриться, чтобы достойным образом общаться с Богом и друзьями.

2. Но ему это не удалось: «...трепещу от всех страданий моих. Чем больше я борюсь со своим горем, тем сильнее оно одолевается меня и оказывается слишком сильным противником!» В подобных случаях нетрудно узнать, что нужно делать и каким должно быть настроение, гораздо сложнее прийти в такое настроение и сохранить его. Легко призывать к терпению тех, кто попал в беду, и говорить, что они должны забыть о жалобах и ободриться, но делается это не так быстро, как говорится. Страх и печаль мучительны, не так-то легко подчинить их религии и здравому смыслу.

III. Однако жалоба Иова на Бога была нетерпимой и жесткой и никоим образом не может быть оправдана. Это заговорило в нем тление. Иов и сам прекрасно понимал и в другое время ни за что не приютил бы у себя столь суровые мысли о Боге, но сейчас он был сломлен духом и дал выход гневным жалобам. Благочестивые люди не всегда говорят сообразно своему благочестию; но Бог, принимающий во внимание расположение духа человека и силу его искушений, впоследствии позволяет ему взять сказанные сгоряча слова обратно путем покаяния и не вменяет их в вину.

1. Похоже, Иов здесь говорит:

(1) Как будто он не надеется дождаться от Бога облегчения или удовлетворения жалобы, какие бы веские доказательства своей непорочности ни приводил: «Знаю, что Ты не объявишь меня невинным. Мои скорби длились так долго и усиливались столь быстро, и я не рассчитываю, что Ты убедишься в моей невиновности, избавив меня от страданий и вернув мне былое процветание. Справедливо или нет, но со мной обращаются, как с нечестивцем; так желают думать обо мне мои друзья, и Богу угодно продлевать мои скорби, давая друзьям повод к подобным мыслям. Для чего тогда напрасно томлюсь, чтобы доказать свою невиновность и собственную непорочность?» (ст. 29). Нет смысла говорить о деле, которое уже предрешено. Зачастую случается так, что совершенно невиновные напрасно томятся, чтобы оправдаться перед людьми. Им непременно вынесут обвинительный приговор, даже если доказательства их невиновности очевидны. Но Бог судит иначе, ибо Он является покровителем угнетенной невинности, и обращение к Нему за защитой правого дела никогда не будет тщетным. Тем не менее Иов не только отчаялся получить облегчение, но и предвидел, что, пытаясь оправдаться, он может вызвать еще больше отвращение (ст. 30−31): «Хотя бы я омылся и снежною водою и доказал свою непорочность, это окажется бессмысленным, ибо суд все равно обернется против меня. Ты погрузишь меня в грязь (в ров погибели существует такое мнение, хотя, скорее всего, речь идет о выгребной яме или сточной канаве), из-за чего исходящее от меня зловоние будет неприятно обонянию всех вокруг, так что возгнушаются мною одежды мои и мне самому не захочется касаться себя». Иов видел, что его скорби исходят от Бога. И данное обстоятельство очерняло его в глазах друзей; и именно по этому поводу Иов сетовал на свои скорби и на их бесконечность, ибо они погубили не только его комфорт, но и репутацию. Однако словам Иова можно дать хорошее толкование. Если бы мы сильно старались оправдаться перед людьми, чтобы не утратить доверие, и если бы наши руки были чисты от осквернения серьезными грехами, которые не останутся незамеченными в глазах мира, все равно Господь, знающий наше сердце, может обвинить нас в тайном грехе и таким образом заставить отказаться от каких бы то ни было претензий на чистоту и невинность, чтобы мы увидели свою омерзительность в глазах святого Бога. Пока Павел был фарисеем, он очищал свои руки весьма тщательно; но когда пришла заповедь и открыла ему затаившиеся в сердце грехи, то он понял похоть, которая погрузила его в грязь.

(2) Как будто он потерял надежду, что Бог непредвзято выслушает его; и это действительно было сурово.

[1] Иов сетует на неравные условия между ним и Богом: «...Он не человек, как я (ст. 32). Я могу отважиться на дискуссию с человеком, подобным мне (глиняные черепки могут спорить с такими же глиняными черепками), но Бог бесконечно выше меня, и поэтому я не осмелюсь вступить с Ним в состязание; я непременно потерплю поражение, если стану бороться с Ним». Следует заметить: во-первых, Бог не человек, как мы. Даже о величайших правителях мы вправе говорить: «Они люди, как и мы», но о великом Боге этого не скажешь. Его мысли и пути несравненно выше наших, и мы не должны судить о Нем по себе. Человек неразумен и слаб, неустойчив и ненадежен, а Бог не таков. Мы зависимые, смертные твари, а Он независимый и бессмертный Творец. Во-вторых, размышления об этом должны поддерживать в нас смирение и безмолвие перед Богом. Давайте перестанем приравнивать себя к Господу, но будем постоянно взирать на Него как на безмерно превосходящего нас.

[2] Иов сетует, что нет третейского судьи или арбитра, который учел бы различия между ним и Богом и разрешил спор: нет между нами посредника (ст. 3З). Фактически жалоба об отсутствии арбитра является пожеланием о наличии такового, именно так звучит эта мысль в Септуагинте: о, если бы между нами был посредник! Иов охотно передал бы свое дело на рассмотрение арбитра, но никто из созданий не способен быть таким арбитром, и поэтому передать дело он может только Самому Богу, приняв при этом решение согласиться с Его судом. Наш Господь Иисус является благословенным посредником между небесами и землей, и Он положил руку Свою на обоих; именно Ему Отец отдал весь суд, так же должны поступить и мы. Но в то время эта истина не была еще представлена в столь ясном свете, как сейчас в Евангелии, которое не оставляет нам места для подобных жалоб.

[3] Иов сетует на Божьи ужасы, которые ополчились на него и привели в такое замешательство, что он не в силах обратиться к Богу с присущей ему прежде уверенностью (ст. 34−35). «Меня сильно обескураживает не только расстояние, на котором я вынужден держаться в связи с безмерным превосходством Бога, но и то, как Он в данное время обходится со мной: да отстранит Он от меня жезл Свой». Иов имеет в виду не столько постигшие его извне беды, сколько мрачные предчувствия Божьего гнева, которые легли тяжким бременем на его дух; именно Божий страх ужасал его. «Да будет он отстранен; да увижу я вновь Божью милость и перестану изумляться виду одних только ужасов, и тогда я буду говорить и представлю Богу мое дело. Но со мной все не так (англ. пер., ст. 35); тучи совсем не рассеялись; Божий гнев до сих пор довлеет надо мной и угнетает мой дух с прежней силой; и я не знаю, что делать».

2. На основании всего сказанного давайте научимся (1) благоговеть перед Богом и бояться силы Его гнева. И если благочестивые люди приходили от этого в такой ужас, то нечестивый и грешный где явится?

(2) Сочувствовать пораженным духом и усердно о них молиться, потому что в таком состоянии они не способны молиться о себе.

(3) Старательно хранить в своей душе добрые мысли о Боге, ибо плохие мысли о Нем открывают путь к большим злодеяниям.

(4) Благословлять Бога за то, что мы сами не в таком безутешном состоянии, в каком пребывал бедный Иов, но можем ходить в свете Господа; давайте будем радоваться этому, но радоваться с трепетом.