Иов | 39 глава

Бог продолжает и показывает Иову, как мало есть у него оснований обвинять в немилосердии Бога, Который был сострадателен к нижним тварям и заботился о них. Тем более у него не было оснований хвалиться собой и своими добрыми делами перед Богом, которые были ничто по сравнению с божественными милостями. Он также показывает, какой повод смириться был у того, кто знал очень мало о природе окружавших его тварей и вряд ли мог повлиять на них; ему следовало подчиниться Богу, на Которого все уповают. В частности, Он имеет в виду:

(I) Диких козлов и ланей (ст. 1−4).

(II) Диких ослов (ст. 5−8).

(III) Единорога (ст. 9−12).

(IV) Коня (ст. 19−25).

(V) Ястреба и орла (ст. 26−30).

Стихи 1−12. В данных стихах Бог показывает Иову, что тот знает очень мало о диких животных, живущих в пустыне на свободе, но они живут благодаря заботе божественного провидения.

I. Дикие козы и лани. Здесь говорится об их рождении и воспитании детенышей. Ибо не только каждый человек, но и каждый представитель животного мира существует за счет божественного провидения, и, насколько мне известно, никто до сегодняшнего дня не вымер. Здесь обратите внимание, (1) что говорится о рождении детенышей.

[1] Человек абсолютно ничего не знает о времени их рождения (ст. 1−2). Так стоит ли нам делать вид, будто мы знаем, что находится в утробе Провидения и что принесет нам следующий день, если мы не знаем времени, когда будут рожать лань и дикая коза?

[2] Хотя они рождают потомство с трудом и скорбями и при этом человек не помогает им, тем не менее благодаря милостивому провидению Бога их детеныши благополучно рождаются, а скорби быстро забываются (ст. 3). Некоторые полагают, что в Псалме 28:9 подразумевается, якобы с помощью грома Бог помогает ланям рожать. Для утешения женщин во время родов следует обратить внимание, что Бог помогает даже ланям производить на свет потомство, так не будет ли Он больше помогать и спасать при родах тех, которые по завету являются Его детьми?

(2) Что говорится об их воспитании (ст. 4): «Дети их приходят в силу, хотя они рождаются со скорбями, но после того как матери выкормят их, детеныши сами заботятся о себе на полях, где колосятся зерновые, и больше не являются обузой для родителей». Это должно быть примером для детей, чтобы, став взрослыми, они не полагались постоянно на родителей и не требовали настоятельно поддержки, а сами старательно трудились, чтобы добыть средства к жизни.

II. Некоторые говорят, что дикие ослы, о которых часто упоминает Писание, не поддаются укрощению. Сказано, что человек рождается таким же, как детеныш дикого осла, которым трудно управлять. Провидение обеспечило дикому ослу:

(1) Безграничную свободу (ст. 5): «Кто, как не Бог, пустил дикого осла на свободу?» Он дал ему тягу к свободе и возможность иметь ее. Прирученный осел обязан работать, а дикий не имеет обязанностей. Отметьте: свободу от служения и возможность скитаться в свое удовольствие это привилегии дикого осла. Жаль, что сыны человеческие жаждут такой свободы и согласно ей оценивают себя. Лучше трудиться и быть годным на что-либо, чем бродить и быть ни на что не годным. Но если Провидение среди людей дает некоторым свободу и позволяет жить беспечно, в то время как другие приговорены к рабству, то этому не стоит удивляться: то же наблюдается среди животных.

(2) Неогороженное место для обитания (ст. 6): «Степь Я назначил домом ему, где он имеет достаточно пространства, чтобы бродить своими путями и в свое удовольствие глотать воздух (как говорит Писание, Иер 2:24), словно он питается воздухом, ибо солончаки жилище его». Обратите внимание: прирученный осел, который трудится и приносит пользу человеку, имеет стойло своего хозяина, куда он направляется, чтобы поесть и найти укрытие; он живет на плодородной земле; а дикий осел, живущий на свободе, вынужден обитать на земле бесплодной. Кто не работает, тот не ест. Кто трудится, тот будет питаться от труда своих рук и сможет уделить нуждающемуся. Пастух Иаков поделился вкусной чечевичной похлебкой с Исавом, который был охотником, но умирал от голода. Продолжение описания свободы и образа жизни дикого осла мы находим в ст. 7−8.

[1] У него нет владельца, и он никому не подчиняется: «Он посмеивается городскому многолюдству». Если его попытаются схватить и для этого окружат толпой, то он сможет легко избавиться от них, и крики погонщиков ничто для него. Он смеется над теми, кто живет в шумных и суматошных городах (как понимает епископ Патрик), считая себя более счастливым в пустыне; а мнение это оценка вещей.

[2] Не имея владельца, он не имеет и кормильца. Никто не запасает для него пищу, и поэтому он сам вынужден заботиться о себе: «По горам ищет себе пищи, но там ничего не растет; там он гоняется за всякой зеленью, которую можно найти и сорвать», в то время как работающий осел имеет вдоволь зеленой травы, и ему не нужно разыскивать ее. Исходя из невозможности приручить других животных, можно сделать вывод, что мы не имеем права повелевать Провидением, ибо неспособны приручить даже детеныша дикого осла.

III. Единорог сильное животное (Чис 23:22), величественное и гордое. Он может служить человеку, но не желает; и в данных стихах Бог призывает Иова силой заставить его служить. Иов желает, чтобы все было так, как он хочет. «Раз ты утверждаешь, говорит Бог, что имеешь влияние и можешь управлять всеми, то начни с единорога и попытайся заставить его служить. Теперь, когда ты лишился своих ослов и волов, попытайся приручить единорога, чтобы он служил вместо них (ст. 9); посмотришь, будет ли он доволен твоей пищей, переночует ли он у яслей твоих? Нет.

1. Ты не сможешь приручить его и привязать веревкою к борозде; ты не заставишь его боронить за тобою поле» (ст. 10). Есть животные, которые охотно служат человеку, похоже, получают от этого удовольствие и любят своего хозяина, а есть такие, которых невозможно заставить служить человеку, и это является следствием греха. Человек отказался подчиняться своему Творцу и поэтому был справедливо наказан отказом нижних тварей подчиняться ему; но некоторые все еще служат человеку, а это свидетельствует о благоволении Бога к нему. Хотя дикий буйвол (о котором, как полагают некоторые, здесь идет речь под видом единорога) не служит человеку и не подчиняется его руке на борозде, тем не менее существуют прирученные буйволы и другие животные, которым не свойственна такая ferae nature дикая природа; они подчиняются владычеству человека, который о них заботится и потому имеет на него права. Господи, что есть человек, что Ты помнишь его?

2. «Ты не осмелишься положиться на него; хотя сила у него велика, но ты не предоставишь ему работу твою, как делал с ослами и волами, вести и управлять которыми мог малый ребенок, предоставляя им прилагать усилия. Ты никогда не положился бы на дикого буйвола и не надеялся бы, что он поможет тебе вырастить урожай и тем более собрать его: что он семена твои возвратит и сложит на гумно твое» (ст. 11−12). А так как он не работает на полях зерновых, то и не питается так же хорошо, как прирученный вол, чей рот нельзя заграждать, когда он молотит зерно. Дикий буйвол не тянет плуг, потому что это занятие никогда не предназначалось для него. Желание трудиться является таким же даром Божьим, как и способность совершать труд; Бог оказывает великую милость, если не только дает силу совершать служение, но и сердце, расположенное к нему. Об этом мы должны молиться и побуждать себя к этому, чего не могут делать животные; ибо о них можно сказать то же, что о человеке: вполне справедливо считать дикими и оставленными жить в пустыне тех, кто не думает и не прилагает усилий для совершения доброго дела.

Стихи 13−18. Страус удивительное животное; это большая птица, но она не летает. Некоторые называют его крылатым верблюдом. В данных стихах Бог описывает его и обращает внимание:

I. На то, что общего у страусов с павлинами на их красивые перья (ст. 13): «Ты ли дал красивые крылья павлину?» Красивые перья делают птиц гордыми. Павлин символ гордости; когда он ходит с важным видом, демонстрируя свои прекрасные перья, то Соломон во всей своей красе не может сравниться с ним. Страус тоже имеет красивые перья, но он глупая птица, ибо мудрость не всегда присутствует там, где красота и веселье. Другие птицы не завидуют ярким перьям павлина и страуса и не жалуются на их отсутствие; так почему мы ропщем, видя, что другие надевают более красивую одежду, чем мы можем позволить себе? Бог раздает Свои дары по-разному, и не всегда самыми ценными являются те, которые смотрятся красивее. Разве не предпочли бы вы голос соловья хвосту павлина, глаз орла и его парящие крылья, естественную привязанность аиста красивым крыльям и перьям страуса, который никогда не сможет взлететь над землей и не имеет природной любви?

II. На нечто, присущее только страусам.

1. На невнимание к своему потомству. Хорошо, что подобное отношение свойственно только ему, ибо это очень плохая черта характера. Обратите внимание:

(1) как страус обращается со своими яйцами; он не удаляется в какое-то уединенное место и не строит там гнездо, как делают воробьи и ласточки (Пс 83:4), которые откладывают там яйца и высиживают птенцов. Большинство птиц и другие животные непонятным образом подчиняются природным инстинктам, заботясь о сохранности своего потомства. Но страус это чудовище по своей природе, ибо он оставляет свои яйца в любом месте на земле и не старается высидеть их. Если песок и солнце высидят птенцов, то хорошо; они могут сделать это вместо него, ибо он не согревает их (ст. 14). Более того, он не старается защитить их: «Нога путника может раздавить их и полевой зверь может растоптать их» (ст. 15). Но как же тогда птенцы вырастают и этот вид все еще не погиб? Мы можем предположить, что либо Бог Своим особым Провидением с помощью тепла солнца и песка (как считают некоторые) высиживает оставленные в пренебрежении яйца страуса (как Он питает оставленных без внимания птенцов ворона), либо страус часто, но не всегда оставляет свои яйца в небрежении.

(2) На основание, почему он подобным образом подвергает свои яйца опасности.

[1] Из-за отсутствия природной привязанности к потомству (ст. 16): он жесток к детям своим. Ожесточающиеся против творения заслуживают осуждения: даже животные, а тем более разумные творения, которые хвастают своей человечностью, но при этом ожесточаются против своих потомков, которые нуждаются в помощи и поэтому заслуживают сострадания, которые не раздражают и поэтому не заслуживают сурового обращения. Но самое страшное, что страус жесток к детям своим, словно они не его дети, хотя на самом деле они часть его. Его труды при откладывании яиц напрасны и бессмысленны, потому что у него нет боязни потерять их и нежной заботы, которые он должен иметь. Напрасно трудится тот, кто не боится потерять плоды своего труда.

[2] Из-за отсутствия мудрости (ст. 17): Бог не дал ему мудрости. Это означает, что искусство кормить и защищать свое потомство, присущее другим животным, дар Божий; и что там, где этого умения нет, Бог отнял его; и чтобы на примере глупости страуса и мудрости муравья мы научились быть мудрыми. Ибо, во-первых, как невнимателен страус к своим яйцам, так беспечны многие люди к своим душам; они не беспокоятся о них, не заботятся, чтобы у них было соответствующее гнездо, в котором они были бы защищены, подвергают их опасности со стороны сатаны и его искушений, что является четким доказательством отсутствия мудрости. Во-вторых, так же беспечно ведут себя многие родители в отношении своих детей: некоторые не заботятся об их здоровье, не обеспечивая собственным домом, не имеют к ним сострадания и поэтому хуже неверных; они такие же плохие, как страусы. Но намного больше людей не заботится о душах своих детей, об их воспитании и отсылают их далеко в мир необученными, невооруженными, забывая, насколько порочен мир, в котором царствуют похоти и который, несомненно, раздавит их. А их труд по взращиванию детей будет напрасен; для страны было бы лучше, если бы они никогда не рождались. В-третьих, так же беспечны многие служители к своей пастве, которую должны постоянно взращивать; но служители оставляют их в земле, забывая, что сатана неустанно сеет плевелы, пока люди спят. Они не уделяют внимания тем, за кем должны присматривать, и ожесточаются против них.

2. На их заботу о себе. Страус подвергает яйца опасности, оставляя их; но если он сам оказывается в опасности, то ни одно животное не будет бороться так же яростно, как страус, чтобы избежать ее (ст. 18). Тогда он высоко поднимает свои крылья (сила которых в тот момент ему нужна больше, чем их красота) и с их помощью бежит так быстро, что всадник на полной скорости не может догнать его: «Он посмеивается коню и всаднику». Кто не подчиняется закону природной привязанности, тот обычно особо яростно придерживается закона самосохранения. Так пусть же всадник не гордится быстротой своего коня, раз такие животные, как страус, могут перегнать его.

Стихи 19−25. В предыдущих стихах Бог показал Свою силу в тех творениях, которые сильны и презирают человека; а в данных показывает творение, которое по силе практически не уступаем им, но в то же время приручено и служит человеку. Речь идет о коне, особенно о коне, приготовленном на день битвы, который служит человеку, когда ему предоставляется такая возможность. Похоже, в то время в стране, где проживал Иов, водилась благородная порода лошадей; и, возможно, у Иова их было много, хотя они не упоминаются среди имущества, которым он владел; скот для использования в земледелии ценился выше скота, обученного для войны и демонстрирующего состояние владельца, а коней в то время держали только для этой цели и не использовали для презренного служения, как это делаем мы в наше время. В адрес коня, величественного животного, здесь обращается внимание:

(1) что он обладает силой и духом (ст. 19): «Ты ли дал коню силу?» Конь использует свою силу для человека, но не получает ее от него; силу дает ему Бог, Который является источником всех сил природы, но сам Он не на силу коня смотрит (Пс 146:10) и нам сказал, что ненадежен конь для спасения (Пс 32:17). Никакое другое животное не обладает такой же силой и не пригодно в той же степени для передвижения, волочения и ношения тяжести, как конь; нет другого такого же отважного и смелого творения, которое не пугалось бы, как кузнечик, а смело смотрело в лицо опасности. Для человека милость иметь такого слугу, который, несмотря на свою силу, подчиняется руководству ребенка и не восстает на своего владельца. Но не следует уповать на силу коня (Ос 14:3; Пс 19:8; Ис 31:1,3).

(2) Что его шея и ноздри смотрятся величественно. Его шея облечена гривою большой ниспадающей гривою, которая украшает и делает его грозным. Храпение ноздрей его, когда он фыркает, забрасывая голову и разбрасывая пену, вызывает ужас (ст. 20). Возможно, в то время и в той стране проживала более величественная порода лошадей, чем в наше время.

(3) Что в сражении он смел и неистов и отличается непоколебимой храбростью, хотя при этом подвергает свою жизнь неминуемой опасности.

[1] Посмотрите, какой он резвый (ст. 21): он роет ногою землю, вряд ли осознавая, на какой земле стоит. Он гордится своей силой, и у него для этого есть больше оснований (ибо он использует ее для служения человеку и под его руководством), чем у дикого осла, который использует ее из презрения к человеку, не желая покориться ему (ст. 8).

[2] Посмотрите, как конь стремится послужить: он идет навстречу оружию: воодушевленный, но не правотой дела или возможностью прославиться, а всего лишь звуком трубы, громкими голосами вождей и криком воинов, которые служат мехами для огня его врожденной смелости и заставляют его нестись вперед с максимальным рвением, издавая голос: «Гу! Гу!» (ст. 25). Как чудесно сотворены животные пригодными и имеющими желание служить и делать то, для чего они были предназначены.

[3] Посмотрите, как они бесстрашны, как презирают смерть и непосредственную опасность (ст. 22): «Он смеется над опасностью и делает ее шуткой; ударьте его мечом, пугайте колчаном, размахивайте перед ним копьем, чтобы заставить отступить, но он не отступит, а будет стремиться вперед и ободрять своего всадника».

[4] Посмотрите, как он яростен. Он делает курбет и становится на дыбы, бежит с такой яростью на врага, что кажется, будто он в порыве и ярости глотает землю (ст. 24). Пыл в сражении это слава, скорее, коня, а не человека, которому не свойственны неистовство и ярость. Описание военного коня поможет объяснить характер, который приводится для описания самонадеянного грешника (Иер 8:6): «Каждый обращается на свой путь, как конь, бросающийся в сражение». Когда сердце человека расположено ко злу и он становится на нечестивый путь под неумолимым воздействием необузданных желаний и страстей, то ничто не может заставить его бояться гнева Божьего и фатальных последствий греха. И если его совесть поставит перед ним проклятия закона, покажет смерть, которая является платой за грех, и все ужасы Всемогущего в военном облачении, но он посмеется над этими страхами и не испугается, не отступит перед пламенеющим мечом херувима. Даже если служители возвысят свой голос, как трубу, чтобы возвестить о гневе Божьем, который собирается против них, то он не верит, что это звук трубы (ст. 24, англ. пер.) и что Бог со Своими вестниками серьезно разговаривает с ним; но легко предвидеть, чем все это закончится.

Стихи 26−30. Птицы небесные являются доказательством чудесной силы и провидения Бога, как и животные земли. В данных стихах Бог ссылается на двух их величественных представителей.

1. Ястреб благородная птица, обладающая большой силой и смышленостью; но это птица хищная (ст. 26). На эту птицу обращают внимание за ее полет, стремительный и сильный, особенно за курс, которого она придерживается, направляя крылья свои на полдень: зимой ястреб следует за солнцем на юг, покидая холодные страны на севере, особенно когда ему предстоит сбросить и обновить свои перья. В этом он проявляет мудрость, которую дал ему Бог, а не человек. Возможно, необычная мудрость ястреба, когда он охотился за добычей, в то время не использовалась для развлечения, как стало позднее. Жаль, что с прирученным ястребом, наученным летать по команде человека и развлекать его, жестоко обращаются и тем самым бесчестят Бога, ибо именно от Бога он получил мудрость, сделавшую его полеты полезными и развлекательными.

2. Орел царская птица, но, тем не менее, тоже хищник; а позволение, более того, сила, данная ему, должны примирить нас с процветанием угнетателей среди людей. На орла мы обращаем внимание (1) за высоту его полета. Ни одна птица не поднимается так высоко, не имеет такие же сильные крылья и не переносит солнечный свет так же легко, как орел. «По твоему ли слову возносится орел? спрашивает Бог (ст. 27). Получил ли он свою силу от тебя? И направляешь ли ты его полет? Нет; Бог дал ему природную силу и инстинкты, благодаря которым он может парить высоко в небе так высоко, что не услышит тебя».

(2) За крепость его гнезда. Его дом это замок и твердыня; он строит его на скале и на зубце утесов (ст. 28), в результате чего со своими птенцами находится вне опасности. Самонадеянные грешники, когда согрешают, считают, что находятся в безопасности, как орел в своем гнезде на скале, в расселинах скал, но и оттуда низрину тебя, говорит Господь (Иер 49:16). Чем выше возносятся нечестивцы, презирая негодование земли, тем ближе оказываются к отмщению небес, и они должны осознавать это.

(3) За быстроту его взгляда (ст. 29): «Глаза его смотрят далеко, но не вверх, а вниз, в поиске добычи». В этом действии орел является эмблемой лицемера, который, похоже, согласно его исповеданию религии, поднимается к небесам, но в то же время устремляет свой глаз и сердце к добыче земной некому временному преимуществу, высматривая дом вдовы или нечто другое, что он мог бы поглотить под видом религиозного рвения.

(4) За способ, благодаря которому он поддерживает жизнь свою и своих птенцов. Орел охотится на живых животных, хватая и разрывая их на части, а добычу переносит своим птенцам, которых учит пить кровь. Они делают это инстинктивно, ибо не знают ничего лучшего; но трудно поверить, что люди, у которых есть разум и совесть, могут жаждать крови, если бы в каждом веке не были тому печальные примеры. Он также охотится на мертвые тела людей: где труп, там и он. Эти хищные птицы (в другом смысле, а не так, как кони) издалека чуют битву (ст. 25). Поэтому, когда произойдет великое истребление врагов Церкви, птиц пригласят на великую вечерю Божию, чтобы пожрать трупы царей, трупы тысяченачальников (Откр 19:17−18). Наш Спаситель ссылается на данный инстинкт орла (Мф 24:28) и говорит: «Ибо, где будет труп, там соберутся орлы». Каждая тварь спешит туда, где находится подходящая для нее пища, ибо Тот, Кто обеспечивает творение пищей, заложил в нем тягу к ней. Эти и многие другие примеры природной силы и благоразумия в нижних тварях, которые мы не можем объяснить, обязывают нас исповедать собственную слабость и невежество и воздать славу Богу как источнику всего живого источнику силы, мудрости и совершенства.