Иов | 2 глава

Мы остановились на том, что Иов с честью выдержал испытание и на законном основании был оправдан после судебного разбирательства о нем между Богом и сатаной. Сатана получил разрешение напасть на Иова, напасть и отобрать все, что у него было, и не сомневался, что тогда Иов проклянет Бога прямо в лицо; но вышло наоборот: Иов благословил Господа и тем самым подтвердил, что он честный человек, а сатана клеветник. И теперь, казалось бы, все стало предельно ясно, и репутация Иова уже никогда не будет подвергаться сомнению; но Иов прославился своей непоколебимостью, и поэтому ему суждено стать примером и пройти еще одно испытание.

I. Сатана ходатайствует о втором испытании, которое затронет кость и плоть Иова (ст. 1−5).

II. Для достижения святой цели Бог позволяет это (ст. 6).

III. Сатана поражает Иова весьма мучительной и отвратительной болезнью (ст. 7−8).

IV. Жена Иова искушает его проклясть Бога, но Иов противится искушению (ст. 9−10).

V. К Иову приходят друзья, чтобы посочувствовать ему и утешить (ст. 11−13). И во втором испытании этот благочестивый человек являет пример терпения и достойного поведения в скорби.

Стихи 1−6. Сатана, заклятый враг Бога и всех благочестивых людей, и теперь выдвигает свои злобные обвинения против Иова, которого он ненавидел за то, что его любил Бог. Поэтому он делает все возможное, чтобы между Иовом и его Богом произошло разделение, старается посеять разногласия и вызвать ссору, убеждая Господа подвергнуть Иова страданиям, чтобы он потом похулил Бога. Казалось бы, сатане достаточно и прежнего покушения на Иова, в котором он с позором потерпел поражение и разочарование. Но его злоба неугомонна: таков дьявол и его орудия. Кто клевещет на благочестивых людей и выдвигает против них ложные обвинения, тот упорно стоит на своем, сколь бы исчерпывающими и очевидными ни оказались в результате доказательства противоположного тому, что они утверждали. Сатана пожелал повторного рассмотрения дела Иова. Злостная и необоснованная назойливость этого известного гонителя святых проявляется в том, что он обвиняет их перед Богом день и ночь (Откр 12:10), повторяя и настаивая на том, что уже неоднократно опровергалось: таким же образом и здесь сатана клевещет на Иова день за днем. Итак:

I. Суд готов к заседанию, и появляется, как и прежде (Иов 1:6−7), прокурор, или обвинитель (ст. 1−2). Ангелы, служащие у престола Божия, и сатана среди них. Казалось бы, ему следовало прийти и исповедаться в том зле, которое он причинил Иову, и признаться, что заблуждался в отношении этого человека, с воплем: «Ресахп грешен! Я совершил ошибку, когда оклеветал того, о ком Бог так хорошо отзывался, и прошу прощения». Но вместо этого он приходит с еще одним замыслом против Иова. Сатане задан прежний вопрос: откуда ты пришел? И он дает прежний ответ: «я ходил по земле и обошел ее», как будто бы он совсем не делал зла, хотя и причинял вред благочестивому человеку.

II. Сам Судья заступается за обвиняемого: «Обратил ли ты внимание твое на раба Моего Иова (ст. 3) лучше, чем в прошлый раз? И не убедился ли ты наконец, что он Мой верный слуга, человек непорочный, справедливый? Ибо, как видишь, он доселе тверд в своей непорочности». Это делает честь нраву Иова и является еще одним его достижением: вместо того чтобы отказаться от своей религии и проклясть Бога, он держится ее крепче, чем прежде, ибо нуждается в ней теперь как никогда. В скудости он таков же, как и в достатке, и даже лучше, ибо еще искреннее и усерднее благословляет Бога и укореняется сильнее, перенеся такое потрясение. Обратите внимание:

(1) Какое осуждение получает сатана за голословные заявления в адрес Иова: «а ты возбуждал Меня против него, обвиняя, чтобы погубить его безвинно». Или: «Напрасно ты побуждал Меня погубить Иова, ибо Я никогда не сделаю этого». Даже когда благочестивые низлагаемы, они все равно не погибают (2Кор 4:9). Как хорошо, что ни люди, ни бесы не могут быть нашими судьями! Ибо, наверняка, они пожелали бы погубить нас во что бы то ни стало. Но наш Судья Господь, чей суд непогрешим и нелицеприятен.

(2) Какую похвалу получает Иов за стойкость, вопреки всем нападкам на него: он до сих пор тверд в своей непорочности; она его оружие, и ты не сможешь его разоружить; она его сокровище, и ты не сможешь его ограбить; более того, твои попытки сделать это заставляют его крепко держаться своей непорочности; вместо того чтобы потерять под ногами почву от искушения, он еще тверже стоит на земле». Бог говорит об этом с восхищением и удовольствием и с некоторым ликованием о силе собственной благодати: доселе тверд в своей непорочности. Таким образом, испытание Иова оказалось к похвале и чести (1Пет 1:17 ). Венцом непорочности становится стойкость.

III. Выдвигаются дальнейшие обвинения (ст. 4). Какое извинение провалу предыдущей попытки может придумать сатана? Что ему сказать, чтобы найти оправдание, ведь он был так уверен, что добьется своей цели? На самом деле, почему ему пришлось говорить: кожу за кожу, а за жизнь свою отдаст человек все, что есть у него? В этом есть доля правды: любовь к себе и инстинкт самосохранения являются весьма мощными принципами, господствующими в сердце человека. Люди любят себя больше, чем ближайших родственников, даже собственных детей частичку себя, поэтому не только отважатся, но и отдадут все свое имение ради спасения собственной жизни. Все считают жизнь приятной и драгоценной, поэтому пока они в полном здравии и не имеют проблем, то ни за что не допустят тревогу в свое сердце. И мы должны руководствоваться таким соображением: пока Бог хранит нашу жизнь, здоровье и у нас работают руки, ноги и органы чувств, то нам следует с большим терпением переносить потерю других благ (см. Мф 6:25). Однако именно на этом сатана и строит свое обвинение против Иова, хитро представляя, что (1) Иов не испытывает естественной привязанности к окружающим и не принял близко к сердцу смерть своих детей и слуг; и ему нет дела до того, что многие из них лезли из кожи вон (позволю себе так сказать), пока он спал и берег свою кожу, оставаясь целым и невредимым. Но неужели человек, который так заботился о душе своих детей, мог совсем не волноваться об их плоти и, подобно страусу в пустыне, ожесточился против своих «детенышей», как будто бы они и не его собственные?

(2) Иов полный эгоист и думает только о собственном покое и безопасности; как будто бы религия сделала его мрачным, замкнутым и недоброжелательным. Именно в таком свете дьявол и его помощники зачастую представляют Божьих детей.

IV. Сатана призывает, чтобы непорочность Иова подверглась дальнейшим испытаниям: «но простри руку Твою (ибо я нахожу свою руку слишком короткой, чтобы достать его, и слишком слабой, чтобы причинить ему вред) и коснись кости его и плоти его (ибо это его единственное уязвимое место, неисцельно порази его, Мих 6:13), и тогда, осмелюсь заявить, он проклянет тебя прямо в лицо (англ. пер., ст. 5), и куда денется его непорочность?» Сатана знал и мы убеждаемся на опыте, что ничто не вносит сумятицу в наши мысли и не приводит к помрачению разума так, как острая боль и телесные недуги. С этим не поспоришь. Даже самому Св. Павлу немало мук доставляло жало в плоти, перенести которые он мог лишь при помощи особой благодати, дарованной ему Христом (2Кор 12:7,9).

V. Сатана получает разрешение на проведение испытания (ст. 6). Он хотел, чтобы Бог Сам простер руку и сделал это, но Господь не по изволению сердца Своего наказывает и не находит удовольствие в том, чтобы огорчать сынов человеческих (Плач 3:33), тем более Своих детей; и если этому суждено совершиться, то пусть это сделает сатана, который радуется такой работе: «вот, он в руке твоей, можешь делать наихудшее, но при одном условии и ограничении: только душу его сбереги, (в англ. пер.: только жизнь его сбереги). Мучай его, но не до смерти». Сатана нацелился на драгоценную жизнь Иова и отнял бы ее, если смог, в надежде, что предсмертные муки заставят Иова проклясть своего Бога. Но Бог приберег милость для Иова после испытания, и Иов должен дожить до этого, а значит, как бы он ни страдал, жизнь ему будет дана вместо добычи. Если бы Бог не посадил рыкающего льва на цепь, то как быстро бы он нас поглотил! Господь позволяет гневу сатаны и нечестивых людей обращаться против Его народа, но Он обращает это во славу Себе и к похвале Своих верных, а остаток гнева Он укрощает (Пс 75:10). «Только душу его сбереги», то есть: «его разум» (существует такое мнение). «Сбереги его, чтобы он мог пользоваться им, иначе испытание будет нечестным; если он проклянет Бога в бреду, то это не послужит опровержением непорочности Иова. Ибо слова будут исходить не от искреннего сердца, а от душевного расстройства». Таким образом, как объект клеветы сатаны, Иов служил прообразом Христа, первым пророчеством о Котором было то, что сатана будет жалить Его в пяту (Быт 3:15); и сатана досаждал Ему, как здесь Иову. В частности, искушал Христа отказаться от Своей непорочности, от Своих сыновних прав: если Ты Сын Божий (Мф 4:6). Сатана вошел в сердце Иуды, который предал Христа, и (существует мнение) доставил Христу мучения в саду своими страхами. Сатана получил разрешение коснуться кости и плоти Христа, не исключая и жизни, потому что Своей смертью Христос совершил то, что не смог бы Иов, а именно лишил силы имеющего державу смерти, то есть дьявола.

Стихи 7−10. Получив разрешение терзать и беспокоить бедного Иова, сатана тотчас же принялся за дело, сначала как мучитель, а потом как искуситель. Своих собственных детей он сначала искушает и втягивает в грех, а затем мучает, когда уже обрек их на погибель. Но это дитя Божье он сначала заставил страдать, а затем искушал к неправильной реакции на страдания. Он поставил перед собой цель: чтобы Иов проклял Господа. И здесь повествуется о том, какой курс действий он избрал, чтобы приблизить к ней Иова и приблизить ее к Иову, спровоцировать его, иначе мысль о проклятии даже не придет ему в голову. Столь искусен и коварен в искушении древний змий, который играет здесь с Иовом в ту же игру, в которую когда-то сыграл с нашими прародителями (Быт З), стремится склонить Иова к отказу от преданности Богу и лишить его непорочности.

I. Сатана провоцирует Иова проклясть Бога, поразив его болезненными нарывами так, что тот стал бременем самому себе (ст. 7−8). Предыдущее нападение было чрезвычайно жестоким, но Иов твердо стоял на земле, мужественно принял происшедшее и вышел победителем. Но ему еще рано снимать доспехи худшее впереди. После дождя возвращаются тучи. По Божьему разрешению сатана наносит очередной удар, и теперь бездна бездну призывает.

1. Болезнь, поразившая Иова, была весьма мучительной: сатана поразил Иова проказою лютою по всему телу с головы до ног, губительным воспалением (существует и такой перевод); возможно, рожистым воспалением высшей степени. Когда созревает один нарыв, это становится настоящей мукой, причиняя человеку боль и множество неудобств. В каком же тогда состоянии был Иов, если все его тело было в нарывах: ни одного живого места! И все они вызывали жар (здесь сатана постарался), как бы воспаляемые от геенны! Такая болезнь, как оспа, причиняет сильные страдания и боль; и она казалась бы нам еще ужаснее, если бы мы не знали, что пик заболевания ограничивается несколькими днями. Какой же серьезной была болезнь Иова, причинившая ему сердечные страдания, если он полностью покрылся болезненными нарывами и язвами и испытывал немыслимые муки! Ведь все тело было поражено так, что он даже не мог прилечь, чтобы получить облегчение. Если когда-нибудь нам придется иметь дело с болезненными и мучительными недугами, то давайте не будем думать, что наш случай из ряда вон выходящий, а вспомним, как Бог подчас поступает с лучшими из Своих слуг и святых. Мы не знаем, как сильно сатана прилагает руку (с Божьего позволения) к болезням сынов человеческих, особенно Божьих детей, и какие инфекции может распространять князь, господствующий в воздухе, и какие воспаления могут исходить от этого огненного змея. Мы читали о женщине, которую сатана связал на многие годы (Лк 13:16). Стоит Богу позволить, чтобы этот рыкающей лев делал с нами все, что пожелает, то какими жалкими мы вскоре станем!

2. То, что делал с собой Иов в постигшем его горе, было очень странным (ст. 8).

(1) Вместо целебных мазей, взял он себе черепицу, кусок разбитого кувшина, чтобы скоблить себя ею. Этот благочестивый человек оказался в весьма плачевном положении. Когда кто-нибудь заболевает, то болезнь переносится легче, если больного окружают вниманием и обеспечивают хороший уход. Многие богатые люди делами милосердия служат бедным в ситуациях, подобных этой; даже Лазарь получал некоторое облегчение от языков собак, которые приходили и лизали струпья его; но Иову не предложили никакой помощи.

[1] Его болезнь никто не лечит: он сам помогает себе собственными руками. Все дети и слуги погибли, а жена не отличалась добротой (Иов 19:17). Он не располагает средствами, чтобы заплатить целителю или врачу. Но самое печальное заключалось в том, что всем людям, которым он являл милости прежде, недоставало чувства чести или благодарности, чтобы поддержать Иова в беде (например, перевязать или промыть гнойные язвы), либо потому что из-за болезни он источал зловоние и вызывал отвращение, либо потому что болезнь считали заразной. А значит, как в дни прежние и как в последние дни, люди были и будут самолюбивы... неблагодарны и недружелюбны.

[2] Все, что он делает со своими язвами, это скоблит их: никаких повязок и смягчающих бальзамов, никаких промываний и очищений, никаких лечебных пластырей, обезболивающих, успокаивающих средств этот страждущий больной не получает, чтобы боль утихла и он мог отдохнуть; не дают ему и сердечного бальзама для поддержания духа. Все лечение сводится к скоблению язв, которые дошли до головы и начали отмирать, из-за чего все тело покрылось коростой, как обычно бывает в конце заболевания оспой. Перевязывание нарывов по одному стало бы бесконечным делом. Поэтому Иов решает «разделаться» с ними сразу; и такое «лечение» представляется более болезненным, чем сам недуг.

[3] Никаких средств, кроме черепицы, у него под руками не было: никаких хирургических инструментов, уместных в данном случае; и Иов пользуется тем, что, скорее, увеличит его раны и усилит боль, чем принесет облегчение. Заболевшие люди нуждаются в указаниях и присмотре со стороны, ибо зачастую они лишь наносят себе вред.

(2) Вместо того чтобы лежать в теплой и мягкой постели, Иов сел в пепел. Вероятно, постель у него оставалась (ибо, хотя он и лишился своих полей, ничего не говорится о том, что сгорел или был разграблен его дом), но Иов предпочел сидеть в пепле, либо потому, что постель ему надоела, либо потому, что он желал занять место и положение кающегося, который в знак самоуничижения лежит в прахе и пепле (Иов 42:6; Ис 58:5; Иона 3:6). Он сделал это, чтобы смириться под крепкую руку Божию и размышлять о низости и нищете своего состояния. Иов сетует, что тело его одето червями и пыльными струпьями (Иов 7:5), а посему: прах к праху и пепел к пеплу. Если Бог поместил его в пепел, то Иов будет довольствоваться этим положением. Униженному духу приличествуют унизительные обстоятельства, и он поможет нам с таковыми примириться. В Септуагинте сказано: Иов сел в пепел вне селения (обычно так и говорят, когда речь идет об этой истории); но в подлиннике упоминается лишь то, что он сел в пепел, а это он мог сделать и в собственном доме.

II. Сатана старается внушить Иову через его собственную жену, чтобы он проклял Бога (ст. 9). Иудеи (которые стремятся казаться мудрее самого Писания) говорят, что женой Иова была дочь Иакова Дина; об этом написано в халдейском парафразе. На правду это не похоже; но, кем бы она ни была, для Иова она стала, как Мелхола для Давида, насмешницей над его благочестием. Жену, в отличие от остальных близких Иова, сатана пощадил, но лишь с той целью, чтобы она искушала и тревожила своего мужа. Если сатана оставляет нечто из того, что ему было позволено отнять, то делает это с недобрыми намерениями. Его тактика посылать искушения посредством тех, кто нам дорог: так он искушал Адама через Еву, Христа через Петра. Поэтому мы должны внимательно следить за собой, чтобы не сказать или не сделать что-то плохое под чьим-либо влиянием или уговорами, даже если речь идет о людях, чьим мнением и благосклонностью мы очень дорожим. Обратите внимание, каким сильным было искушение.

1. Жена поддразнивает Иова за его постоянство в религии: «ты все еще тверд в непорочности твоей! Ты так упорствуешь в религии, что ничто не может тебя от нее излечить? Как малодушно и неразумно раболепствовать перед Богом, Который не только не желает вознаградить тебя за службу Ему знаками благосклонности, но и, похоже, находит удовольствие в том, чтобы сделать тебя несчастным, лишить всего, наказать без повода! Такого ли Бога нужно беззаветно любить, благословлять и служить Ему?» Разве ты не видишь, что преданность твоя напрасна? Чего добился ты молитвами своими, кроме горя и боли? Разве ты еще не понял, что тебе нужно, В своей упрямой праведности и абсурдном благочестии? Болезненные язвы и все твои потери доказывают, Что Небеса смотрят на этого святого свысока, как на безумца. Неисправимо набожный! Разве не может твой Бог Исправить твою неразумную добродетельность Своим жезлом? Сэр Р. Блэкмор Подобным же образом сатана до сих пор старается увести людей от Бога: так он поступил с нашими прародителями, внушив им плохие мысли о Боге, якобы Он находит счастье и наслаждение в страданиях Своих созданий, а это явная ложь. Сатана прибегает к еще одной уловке, чтобы увести людей от религии, досаждая им насмешками и упреками за преданность ей. Не следует удивляться, когда мы сталкиваемся с подобным, но как же мы неразумны, если прислушиваемся к этому! Таким же искушениям подвергался и наш Господь, и перенесшие их вознаграждаются сполна, поэтому у нас есть все основания возразить насмешникам: «Неужели вы столь неразумны, чтобы оставаться в своем нечестии, когда можете благословить Бога и жить?»

2. Жена призывает Иова отречься от религии, похулить Бога, бросить Ему вызов и спровоцировать Его на самое худшее: «похули Бога и умри; прекрати жить в зависимости от Господа, не жди от Него помощи, но будь сам себе избавителем, став своим собственным палачом; положи конец своим бедам, положив конец своей жизни; лучше умереть один раз, чем непрестанно умирать такой смертью; наверно, ты теперь отчаялся дождаться помощи от Бога? Тогда прокляни Его и повесься». Речь идет о двух самых мрачных и ужасных искушениях сатаны; тем не менее благочестивые люди подчас подвергаются именно таким жестоким нападениям. Ничто так не претит совести человека, как хула на Бога, ничто так не претит чувствам человека, как самоубийство; поэтому в отношении подобных внушений сразу возникает подозрение, что они исходят непосредственно от сатаны. Господи, не введи нас в искушение ни в такое, ни в любое другое, но избавь нас от лукавого.

III. Иов смело противится и преодолевает искушение (ст. 10). Он сразу же дал жене ответ (ибо сатана сохранил ему язык в надежде, что Иов проклянет им Бога), показывая, что полон решимости прилепиться к Господу, хранить о Нем добрые мысли и не отказываться от своей непорочности. Обратите внимание:

1. Как Иов возмущался против искушения. Слова жены вызвали у него сильное негодование: «О чем ты говоришь! Проклясть Бога? Мне отвратительна сама мысль об этом. Отойди от меня, сатана!» В других ситуациях Иов убеждал жену очень вежливо, даже когда она была с ним нелюбезна: я должен умолять ее ради детей чрева моего (Иов 19:17). Но когда она призвала его проклясть Бога, Иов проявил сильное недовольство: ты говоришь как одна из безумных. Он не стал называть ее безумной или безбожницей и не разразился ругательствами, как склонны поступать некоторые больные и страждущие, думая, что им это простительно; но Иов показывает, насколько нечестивы ее слова так говорят неверующие и идолопоклонники, когда они жестоко угнетены и будут злиться, хулить царя своего и Бога своего (Ис 8:21). У нас есть основания предполагать, что в таком благочестивом семействе, как дом Иова, жена хозяина была весьма религиозной; теперь же, когда супруги лишились имущества и всех близких, ей не удалось перенести потерю с присущим Иову самообладанием, но хотелось и его заразить своей злобной раздражительностью и спровоцировать, а Иов не пожелал с этим мириться и выразил свое недовольство. Следует заметить:

(1) Если человек гневается только на грех и воспринимает искушение как сильное оскорбление, то, гневаясь таким образом, он не согрешает, ибо не может сносить развратных (Откр 2:2). Когда Петр стал сатаной для Христа, Иисус прямо ему сказал: ты Мне соблазн!

(2) Если люди, которых мы считаем мудрыми и добрыми, когда-нибудь скажут что-то неразумное, то нам надлежит честно обличить их и показать нечестивость сказанных ими слов, чтобы не понести за них греха.

(3) Если нас искушают проклясть Христа, то такое искушение мы должны решительно отвергнуть, как нечто весьма непристойное и не подлежащее обсуждению. Всякого, кто склоняет нас к этому, надлежит считать своим врагом, уступив которому мы рискуем жизнью. Иов не проклял Бога, и поэтому ему не пришлось прибегать к Адамову оправданию: «жена, которую Ты мне дал, убедила меня сделать это» (Быт 3:12), ведь в этих словах слышится скрытый упрек в адрес Бога, Его постановлений и провидения. Но нет: если буен, если ты проклинаешь, то один потерпишь.

2. Какой довод против искушения привел Иов: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? Если мы кого-то обличаем, то должны постараться и убедить; и не столь сложное дело привести основания тому, почему мы крепко держимся за свою непорочность, даже когда лишились всего остального. Иов рассуждает таким образом: хотя добро и зло это противоположности, тем не менее они не являются следствием противоположных причин, но и то и другое приходит от руки Божьей (Ис 45:7; Плач 3:38); поэтому, что бы нас ни постигло, мы должны взирать на Господа с благодарностью за ниспосланное Им доброе и без раздражения на злое. Обратите внимание, насколько убедительным был этот довод:

(1) Иов отстаивает необходимость не только достойно переносить, но и принимать злое: «неужели... злого не будем принимать?», то есть:

[1] «Разве мы не будем готовы к злому? Если Бог дает нам так много добра, нужно ли нам удивляться или почитать странным, если Он иногда причиняет нам скорбь? (1Пет 4:12). Ведь Господь говорил, что благополучия и несчастья приходят на смену друг другу».

[2] «Разве мы не настроимся на то, чтобы достойно принять злое?» Употребленное здесь слово означает «принять как дар» и подразумевает благочестивые чувства и расположение духа во время скорби; причем мы не должны ни пренебрегать скорбями, ни ослабевать под их влиянием, но почитать их за дар (Флп 1:29) и принимать как наказание за свое беззаконие (Лев 26:41), подчиняясь Божьей воле («что Ему угодно, то да сотворит со мной») и приспосабливаясь к ним, как приличествует людям, которые умеют жить и в скудости и в изобилии (Флп 4:12). Когда сердцу приходится смириться и терпеть лишения по воле Провидения, создавшего соответствующие обстоятельства, тогда нам следует принять наставления (Соф 3:2) и нести свой крест.

(2) На чем Иов основывает свой довод: «Неужели мы, приняв так много добра, исходившего из Божьей руки на протяжении всех прожитых нами лет мира и процветания, не примем злое, если Бог считает нужным ниспослать его?» Следует заметить: размышления о милостях, которые мы получали от Господа в прошлом и получаем в настоящем, должны побудить нас к принятию скорбей с подобающим расположением духа. Если мы получали свою долю благ на протяжении семи лет изобилия, то неужели не примем свою долю страданий, когда наступят годы голода? Qui sentit commodum sentire debet et onus Кто испытывает удобства, тот познает долги и бремя. Если мы располагаем столь многими угодными нам вещами, то почему бы не удовлетвориться тем, что угодно Богу? Получая множество благ, неужели мы не примем немного скорбей, на фоне которых научимся ценить блага (ценность милостей мы познаем тогда, когда на какое-то время лишаемся таковых) и которые немного омрачают блага, делая их менее опасными для нас и поддерживая равновесие, чтобы мы не превозносились (2Кор 12:7). Если мы получаем так много благ для своего тела, то неужели не примем нечто полезное для своей души, то есть немного скорбей, чтобы нам иметь участие в Божьей святости (Евр 12:10), то, от чего лицо печалится, а сердце становится лучше. Поэтому давайте навсегда избавимся от ропота, равно как и от хвастовства.

IV. Таким образом, Иов достаточно твердо держался своей непорочности, и замысел сатаны против него снова потерпел поражение: во всем этом не согрешил Иов устами своими; все сказанное им в это время было не только правильным, но и подчинялось принципам религии и логики. В гуще всех постигших его бедствий Иов не произнес ни одного неверного слова; и у нас есть все основания думать, что он сохранил правильное расположение духа, то есть, хотя в его сердце и возникали некие порочные побуждения, тем не менее верх взяла благодать, и он наблюдал, чтобы какой горький корень, возникнув, не причинил вреда (Евр 12:15). От избытка сердца, посвященного Господу, произошло добро, а все злое было там же подавлено, оказавшись в меньшинстве. Даже если Иов и помыслил злое, он положил руку на уста (Притч 30:32), задушив злую мысль и не дав ей развиться, и на этом основании очевидно, что благодать, которой он обладал, была не только истинной, но и сильной и победоносной; короче говоря, Иов оставался по своему характеру человеком непорочным и справедливым; ибо именно таков, судя по всему, тот, кто в гуще искушений не согрешает в слове (Иак 3:2; Пс 16:3).

Стихи 11−13. Здесь приводится описание визита, который нанесли Иову во время скорби три его друга. Весть о чрезвычайных бедах Иова распространилась повсеместно, ибо он был человеком, славившимся своим величием и благостью, а обстоятельства постигших его несчастий оказались весьма необычными. Некоторые враги Иова возликовали, когда он попал в беду (Иов 16:10; 19:18; 30:1 и т.д.). Наверно, о нем слагали небылицы. Друзья же беспокоились об Иове и предприняли попытку утешить его. Друг любит во всякое время и, как брат, явится во время несчастья. Здесь перечислены имена трех друзей Иова: Елифаз, Вилдад и Софар (ст. 11). Позже мы узнаем и о четвертом, по имени Елиуй, который, по-видимому, присутствовал на протяжении всей дискуссии. Пришел ли он как друг или просто как слушатель, не представляется очевидным. О троих сказано, что они были друзьями Иова, близкими знакомыми, подобно тому как у Давида и Соломона при дворе были люди, о которых говорилось друг царя. Эти трое отличались мудростью и благочестием, как становится очевидным из их речей. Они были пожилыми людьми, почтенными старцами и благодаря своим знаниям имели великолепную репутацию; к их суждениям относились с большим уважением (Иов 32:6). Вероятно, они занимали высокое положение в своих странах были князьями или главами кланов. Итак, примите во внимание:

I. Иов завязал дружбу с ними во время своего процветания. Если они были равными ему, то он не испытывал к ним зависти; если занимали более низкое положение, то он не презирал их; поэтому никаких помех для доверительных отношений и общения не было. Наличие таких друзей делало его в дни преуспевания более счастливым, чем все поголовье скота, которым он владел. Дружба и знакомство с достойными и благоразумными людьми делает нашу жизнь весьма приятной; и человеку, у которого есть несколько таких друзей, следует высоко ценить их. Предположительно, все три друга Иова были потомками Авраама, которым даже через несколько поколений (учитывая их принадлежность к семьям, не допущенным к завету избранности) удалось сохранить добрые плоды благочестивого воспитания, которое отец верных давал своим подопечным. Елифаз был потомком Фемана, внука Исава (Быт 36:11). Вилдад (вероятно) потомок Шуаха, сына Авраама от Хеттуры (Быт 25:2). Существует мнение, что Софар и потомок Исава Цефо (Быт 36:11) один и тот же человек. То обстоятельство, что люди, чуждые завету обетования, сохранили так много мудрости и благочестия, является счастливым предзнаменованием, что Божья благодать будет дарована и язычникам, когда в последние дни разделяющая преграда будет устранена. Исав был отвергнут, тем не менее многие, родившиеся от него, наследовали несколько из наилучших благословений.

II. Они не перестали дружить с Иовом, когда его постигли бедствия и когда большая часть близких и знакомых оставила его (Иов 19:14). Свои дружеские чувства они проявили двояким образом:

1. Посещением, которое нанесли ему в скорби, чтобы сетовать вместе с ним и утешать его (ст. 11). Вероятно, они имели обыкновение навещать Иова и в дни процветания, но не для совместной охоты на диких зверей и птиц, не для танцев или игры в карты, но чтобы послушать разумные и благочестивые речи Иова и получить назидание. И теперь, когда он оказался в беде, друзья пришли, чтобы разделить его горе, как прежде приходили, чтобы приобщиться к его благам. Это были мудрые люди, чье сердце в доме плача (Еккл 7:4). Посещение страждущих, больных и немощных, сирот и бездетных в скорбные для них времена является одной из составляющих чистого и непорочного благочестия (Иак 1:27); и если это делается бескорыстно, то вскоре будет щедро вознаграждено (Мф 25:36).

(1) Посещая сынов и дочерей скорби, мы способствуем [1] совершенствованию своих собственных достоинств; ибо на примере бед других людей можно многому научиться и усвоить полезные уроки; глядя на них, мы получаем назидание и становимся мудрее и серьезнее. [2] Утешению страждущих. Проявив к ним внимание, мы воодушевляем их; ведь доброе слово может принести им облегчение. Друзья Иова пришли не с тем, чтобы удовлетворить свое любопытство и услышать отчет о его бедах и о сопутствовавших им необычных обстоятельствах, и не как псевдодрузья Давида, чтобы делать в его адрес оскорбительные замечания (Пс 40:7−9). Нет, друзья Иова пришли, чтобы плакать вместе с ним, смешать свои слезы с его слезами и таким образом утешить его. Намного приятнее посещать в скорби тех, кто заслуживает утешения, а не тех, кого надлежит сначала обличить.

(2) В отношении друзей, посетивших Иова, следует заметить, что:

[1] За ними не посылали, но они пришли по собственному желанию (Иов 6:22); и на этом основании г-н Карил отмечает, что стать незваным гостем в доме плача признак хорошего тона; чтобы утешить друзей, не нужно ждать приглашения.

[2] О своем приходе они договорились. Следует заметить: добрые люди должны договариваться между собой о совершении добрых дел, ибо таким образом они побуждают к ним друг друга и связывают себя обязательством, поддерживают и воодушевляют друг друга в этих делах. Давайте возьмемся за руки, чтобы осуществлять благочестивые замыслы.

[3] Они пришли с намерением (и у нас есть основания полагать, что намерение было искренним) утешить Иова, хотя и оказались жалкими утешителями, потому что не сумели справиться с этим делом. Многие, кто ставит перед собой благие цели, по оплошности не могут их достичь.

2. Своим искренним сочувствием Иову в его скорби и заботой о нем. Когда друзья увидели Иова на расстоянии, то он был настолько обезображен язвами, что они не узнали его (ст. 12). Его лицо побагровело от плача (Иов 16:16), он изменился подобно князьям Иерусалима, которые некогда были краше коралла, а стали темнее всего черного (Плач 4:7−8). Как сильно изменяет лицо за короткое время мучительная болезнь или, даже без болезни, гнет забот и печали! Это Ноеминь? (Руфь 1:18). Точно так же: это Иов? Как ты сдал! Как померкла твоя слава и все твои почести повергнуты в прах! Боже, подготовь нас к подобным изменениям! Увидев, какие печальные перемены произошли с Иовом, друзья не покинули его в страхе или с отвращением, но охотнее проявили по отношению к нему чуткость.

(1) Придя сетовать вместе с ним, они дали выход своей непритворной печали всевозможными принятыми в то время способами выражения душевных волнений. Они громко зарыдали; когда Иов увидел их, то скорбь (что вполне естественно) охватила его с новой силой и побудила к плачу, из-за чего и друзья плакали, не скрывая слез. И разодрал каждый верхнюю одежду свою, и бросали пыль над головами своими к небу, как люди, готовые к лишениям и унижениям вместе со своим потерпевшим лишения и унижения другом.

(2) Придя утешить его, они сидели с ним на земле, ибо именно так он принимал посетителей. И друзья не просто из любезности, а от искреннего сострадания заняли такое же неприглядное и неудобное место и положение. Вероятно, в дни процветания Иова они неоднократно сидели вместе с ним на его диванах и за трапезой и поэтому теперь были готовы разделить с ним скорбь и нищету, как раньше он делился с ними своей радостью и достатком. Друзья нанесли Иову не просто короткий визит вежливости, чтобы посмотреть на него и удалиться, нет, они поступили как люди, которые были бы недовольны собой, если бы вернулись домой, в то время как их друг находится в столь жалком положении; поэтому они решили остаться, пока не увидят либо улучшение, либо конец, и сняли себе жилье рядом с ним, хотя теперь он не мог угощать их, как прежде; а значит, им придется нести расходы самостоятельно. Каждый день на протяжении семи дней кряду они приходили в дом, где Иов мог принимать друзей, и сидели рядом с ним как товарищи по скорби, являя собой исключение из правила, гласящего, что nullus ad amisas ibit amicus opes — потерявшие богатство не должны рассчитывать на визиты друзей. Они сидели рядом с Иовом, но никто не говорил ему ни слова, и лишь слушали подробный рассказ Иова о постигших его бедах. Они молчали, пребывая в ужасе и изумлении. Curae leves loquuntur, ingentes stupent — Малые печали имеют голос, а более гнетущие немы. Так долго они хранили покой, чтобы проявить Благоговение перед столь непомерным горем. Сэр Р. Блэкмор Что бы друзья ни говорили друг другу, Иову они не сказали ни слова наставления о том, какую пользу извлечь из сложившихся обстоятельств. В этом смысле они не говорили пока ничего (хотя потом скажут очень много) ничего, что могло бы его огорчить (Иов 4:2), потому что видели: его страдание и так слишком велико, а поначалу им претила сама мысль об усугублении скорби скорбящего. Время молчать приходит тогда, когда либо нечестивый пред нами, которого могут ожесточить наши речи (Пс 38:2), либо своими словами мы можем оскорбить род сынов Божьих (Пс 72:15). Отказ вступать в дискуссию до седьмого дня мог быть продиктован и тем обстоятельством, что речь идет о дне субботнем, который, вне всякого сомнения, соблюдался в эпоху патриархов; и до этого дня они отложили задуманное обсуждение, потому что, вероятно, именно тогда друзья уединились, как обычно, в доме Иова, чтобы поклоняться вместе с ним и провести назидательные беседы. Или, скорее всего, своим долгим молчанием друзья подразумевали, что сказанное впоследствии будет результатом многих размышлений после усвоения и взвешивания информации. Сердце мудрого тщательно готовится к ответу. Прежде чем сказать один раз, нужно подумать дважды, особенно в ситуациях, подобных этой; и думать следует долго тогда ответ будет кратким и уместным.