Иезекииль | 3 глава

В данной главе мы узнаем о дальнейшей подготовке пророка к делу, к которому призвал его Бог.

(I) Иезекииль съедает свиток, о котором говорится в конце предшествующей главы (ст. 1−3).

(II) Он получает дальнейшие наставления и ободрение с той же целью, что и в предыдущей главе (ст. 4−11).

(III) Он пребывает под воздействием мощного импульса, отправившего его к людям, которым предстояло стать его слушателями (ст. 12−15).

(IV) Ему приводится дальнейшее объяснение его служения и обязанностей в качестве пророка путем сравнения со стражем (ст. 16−21).

(V) Свобода слова пророка ограничивается и восстанавливается по Божьему усмотрению (ст. 22−27).

Стихи 1−15. Некоторые переводчики вполне обоснованно располагают эти стихи в конце предшествующей главы, поскольку они составляют с ней одно целое и являются продолжением того же видения. Пророки принимали слово от Господа, чтобы передавать его Божьему народу, вооружившись сами, чтобы потом вооружить и людей знанием Божьего мнения и воли.

Итак, здесь пророка учат:

I. Как ему самому надлежит принять Божье откровение (ст. 1). Христос (Которого он увидел вверху на престоле, Иез 1:26) сказал ему: «Сын человеческий... съешь этот свиток, прими и постигни своим разумом данное откровение, прими его и пойми его значение, пойми правильно, прими его сердцем, приложи к себе и подвергнись его действию; пусть оно оставит след в твоей душе, а ты размышляй над ним, как бы пережевывая, прими его целиком и полностью без возражений, более того, прими его с удовольствием, как ты вкушаешь мясо, и пусть твоя душа напитается и укрепится им; пусть оно станет для тебя пищей и питьем, хлебом насущным; пусть оно насытит тебя, как насыщает съеденное тобою мясо». Таким же образом духовные служители должны изучать и размышлять над Словом Божьим, которое собираются проповедовать другим. Обретены слова Твои, и я съел их (Иер 15:16). Проповедник должен не только хорошо знать Божьи истины, но и подвергнуться их воздействию, чтобы говорить о них ясно и пылко, с обилием Божьего света и огня.

Теперь примите во внимание:

(1) Как данное повеление было внушено пророку. В предшествующей главе: съешь, что Я дам тебе. И здесь: «Съешь, что перед тобою (ст. 1), что передала тебе рука Христа». Следует заметить: все, что является словом Божьим, все, что передано нам Тем, Кто является Словом Бога, мы должны принимать без прений. Все, что предстает перед нами в Писании, мы должны есть. И опять: «Напитай чрево твое и наполни внутренность твою этим свитком (ст. 3); ты не должен съесть это, а потом извлечь снова, как нечто тошнотворное, но съесть и удержать, как питательное и приятное для желудка. Вкушай это видение, пока не будешь полон речами, как Елиуй (Иов 32:18). Пусть слово найдет у тебя место, самое сокровенное место». Нам нужно трудиться над собственным сердцем, чтобы оно надлежащим образом принимало и хранило Божье Слово, чтобы каждый член выполнял свою работу с целью хорошего усвоения Слова Божия и оно превратилось in succum et sanguinem — в кровь и дух. Чтобы наполнить внутренность свою этим свитком, мы должны избавиться от мирского.

(2) Как данное повеление объясняется: «Все слова Мои, которые буду говорить тебе, чтобы ты сказал народу, прими сердцем твоим, а также выслушай ушами твоими, прими их с любовью» (ст. 10). Вложите вы себе в уши слова сии (Лк 9:44). Христос требует, чтобы пророк внял не только тому, что слышит сейчас, но и всем словам, произнесенным когда-либо впоследствии: прими это сердцем твоим; о сем заботься, в сем пребывай (1Тим 4:15).

(3) Как пророк покорился данному повелению в видении. Он открыл уста свои, и Христос дал ему съесть этот свиток (ст. 2). Если мы искренне желаем принять слово сердцем своим, то Христос Своим Духом принесет его нам и даст ему вселиться в нас обильно. Если Тот, Кто открывает свиток и разворачивает его перед нами Духом Своим, Духом откровения, не отверзет нам при этом ум к уразумению Духом Своим, Духом мудрости, и не даст нам ведения о нем и не даст нам съесть этот свиток, то мы навсегда останемся ему чужими. У пророка была причина бояться, что свиток станет неаппетитным куском и жалким продуктом для приготовления кушанья, но он оказался в устах его сладким, как мед. Следует заметить: если мы с готовностью подчиняемся самым сложным повелениям, то найдем утешение в размышлении об изобилии вознаграждений за все трудности на нашем пути долга. Несмотря на то что свиток был полон плача, и стона, и горя, тем не менее пророку он показался сладким, как мед. Следует заметить: благодатные души могут принять с великой радостью те Божьи истины, которые внушают сильнейший ужас нечестивцам. Мы находим, что допуск св. Иоанна к определенной части откровения сопровождался таким знамением: он взял книжку из руки Ангела и съел ее; и она в устах его была сладка, как мед (как и здесь); когда же съел ее, то горько стало во чреве (Откр 10:9−10); и мы увидим, что в случае Иезекииля было так же, ибо он шел в огорчении (ст. 14).

II. Как пророку надлежит передать полученное им Божье откровение другим: съешь этот свиток и тогда иди, говори дому Израилеву (ст. 1). Он не должен браться проповедовать Божьи истины людям, пока сам полностью не поймет их; пусть он не идет без поручения и не относится к нему небрежно. Но когда пророк полностью поймет Божьи слова, тогда он должен смело и охотно проповедовать их на благо людей. Нам не следует отвергаться изречений Святого (Иов 6:10), ибо это — все равно что зарывать в землю талант, данный нам для получения прибыли. Пророк должен идти и говорить дому Израилеву; ибо получить знание о Божьих уставах и судах — это привилегия израильтян; живые слова пророчества принадлежат им наряду с живыми словами закона. Господь послал Иезекииля не к халдеям, чтобы обличать их в грехах, но к Дому Израилеву — чтобы обличить в грехах израильтян, ибо отец наказывает за проступки собственного сына, а не чужого ребенка.

1. Предписания о том, что говорить народу, в основном совпадают с приведенными в предшествующей главе.

(1) Пророк должен говорить все то, причем исключительно то, что сказал ему Господь. Господь велел ранее: говори им слова Мои (Иез 2:7), и велит теперь: говори им Моими словами (ст. 4). Ему надлежит не только передавать суть сказанного Богом, но и воспроизводить те же слова и выражения. Благословенный Павел, хотя и был человеком весьма изобретательным, тем не менее возвещал Божьи истины словами, изученными от Духа Святого (1Кор 2:13). Библейские истины лучше всего передаются языком Библии, их родным языком; и как лучше всего передать Божье мнение, если не Его словами?

(2) Пророк должен помнить, что люди, к которым он послан говорить, — дом Израилев, Божий дом и его собственный дом; и поэтому к ним следует отнестись с особой заботой и нежностью и действовать честно. Речь идет о людях, с которыми он близко знаком, и нужно быть для них не просто соотечественником, но и соучастником в скорби. Он страдал вместе с ними и недавно был их попутчиком из Иудеи в Вавилон при весьма печальных обстоятельствах; зачастую они вместе плакали, что способствовало укреплению взаимной привязанности. Народу посчастливилось иметь пророка, который на собственном опыте знал, как ему сочувствовать, и не мог оставаться равнодушным к его немощам. Пророку же посчастливилось иметь дело с представителями своего народа, а не с народом с речью невнятною и с непонятным языком, с труднопостигаемыми словами, о значении которых невозможно догадаться, с людьми косноязычными, с которыми невозможно и не хватает терпения общаться. Любой незнакомый язык кажется нам трудным и непостижимым. «Ты послан не к народам многим, с которыми не сможешь говорить и которых не услышишь, ибо они не поймут тебя, и ты их не поймешь, если среди вас не будет толкователя». А вот апостолы действительно были посланы к народам многим с невнятною речью, и ничего доброго у них не совершили бы, не имей они дара языков; однако Иезекииль послан к одному народу, причем немногочисленному и к тому же собственному, знакомство с которым давало ему надежду на то, что его примут.

(3) Пророк должен помнить, что Бог уже поведал ему о дурном нраве людей, к которым он отправлен, чтобы не обижался, если его постигнет отчаяние или разочарование в них. Они с крепким лбом и жестоким сердцем (ст. 7), никакие обличения в грехе не заставят их покраснеть, никакие возвещения о гневе не вызовут у них трепет.

Упрямство народа отягчалось двумя обстоятельствами:

[1] Они проявили большую неуступчивость по сравнению с соседями, если бы к тем был послан пророк. Отправь Господь Иезекииля к любому другому народу, тот, несмотря на невнятную речь... послушался бы его; по крайней мере, пророка выслушали бы терпеливо и оказали почтение, которого он не дождется от своих соотечественников. Ниневитяне поддались воздействию проповеди Ионы, тогда как дом Израилев, имея вокруг себя такое огромное облако пророков, не смирился и не исправился. Но что мы на это скажем? — Средства благодати даны людям, которые не желают пользоваться ими сами и удерживают от тех, кто воспользовался бы. Нам надлежит решительно приписать это верховному владычеству Бога и сказать: Господи, судьбы Твои — бездна великая.

[2] Они противились Самому Богу: «...дом Израилев не захочет слушать тебя, что неудивительно, ибо они не хотят слушать Меня». Они не придают значения словам пророка, потому что не придают значения Божьему жезлу, посредством которого глас Господа взывает к городу. Если они не верят Господу, говорящему с ними через Своего служителя, то не поверят, даже если Он заговорит с ними гласом с небес; более того, они отвергают слова пророка именно потому, что те исходят от Бога, с Которым плотские помышления враждуют. Они относятся к Божьему закону с предубеждением, и по этой причине их ухо глухо к пророкам, чье дело — проводить закон в жизнь.

(4) Он должен стать решительным и отважным, и Христос обещает придать ему силы (ст. 8−9). Иезекииль отправлен к людям с крепким лбом и жестоким сердцем, которые всеми правдами и неправдами отказываются реагировать на слова или изменяться под их воздействием и гордятся своими нападками на Божьего посланника и сопротивлением посланию.

Научиться обращаться с ними будет нелегкой задачей, но:

[1] Господь наделит пророка способностью предстать в наилучшем свете: «Я сделал и твое лицо крепким против лиц их, даровал тебе всю необходимую твердость и смелость». Возможно, Иезекииль был от природы робким и стеснительным, но если Господь и не нашел его пригодным, то Своей благодатью подготовил пророка к преодолению больших трудностей. Следует заметить: чем упорнее нечестивцы сопротивляются религии, тем более открыто и решительно надлежит Божьим людям ее практиковать и вставать на защиту. Пусть невинный вознегодует на лицемера (Иов 17:8). Да не робеет добродетель, когда наглеет порок. И когда у Бога есть работа, Он воодушевит на нее людей и наделит их необходимой силой. В случае необходимости Господь сможет сделать и сделает чело Своих верных служителей крепким, как алмаз, так что самые грозные силы не обескуражат их. Господь Бог помогает Мне... поэтому Я держу лицо Мое, как кремень (Ис 50:7).

[2] Поэтому пророку велено не падать духом и продолжать свое дело со святой уверенностью, не переоценивая порицаний и угроз со стороны врагов: «Не бойся их и не страшись перед лицем их; пусть проявления их бессильной злобы не запугают тебя и не станут камнем преткновения». На дерзких грешников должны найтись дерзкие обличители; злых зверей надлежит обличать строго (Тит 1:12−13) и спасать страхом (Иуд 1:23). Кто твердо держится служения Богу, тот вправе быть уверенным в Его благосклонности, и ему нет нужды пугаться гордого вида людей. Пусть сердитое лицо, прогоняющее злословящие языки, не обуздывает язык обличающий.

(5) Он должен настойчиво продолжать проповедовать им, каким бы ни был результат (ст. 11). Иезекиилю надлежит идти к переселенным: они переживали скорбь, а посему была надежда, что примут наставление. Пророку следует отнестись к ним, как к сынам народа своего, с которыми он связан кровными узами и поэтому должен, подобно Павлу, нежно о них заботиться, как о родных ему по плоти (Рим 9:3). Ему надлежит не только сказать им слова Господа, но и сообщить, что их произнес Господь. Пусть он говорит во имя Бога и подкрепляет сказанное Божьим авторитетом: «Так говорит Господь Бог!» Скажи им это, будут ли они слушать, или не будут. Не то чтобы мы должны оставаться равнодушными к успеху своего служения, но, каким бы он ни был, нам надлежит продолжать свое дело, а его исход предоставить Богу. Нам не следует говорить: «Здесь есть столь хорошие люди, что нет нужды обращаться к ним», или: «А другие столь плохи, что с ними бесполезно говорить», но, как бы там ни было, передавай послание верно, скажи им: «Так говорит Господь Бог...», а если они отвергнут сказанное, то себе на погибель.

2. Итак, здесь пророку даны подробные предписания, соответственно его поручению, и теперь мы узнаем:

(1) С каким удовлетворением одобрили его миссию святые ангелы, которые весьма рады видеть, какой чести и доверия удостоен стоящий ниже их в иерархии мироздания. Иезекииль слышал... великий громовой голос (ст. 12), как если бы множество ангелов собралось, чтобы увидеть торжественное посвящение пророка на служение, ибо ангелам именно через Церковь (то есть по отражению в Церкви) стала известной многоразличная премудрость Божия (Еф 3:10). Похоже, что они соревнуются за право стоять ближе к этому великому зрелищу. Пророк слышал шум крыльев животных, соприкасающихся одно к другому, или (дословно) целующих друг друга, что указывает на любовь и взаимопомощь среди ангелов. Он также слышал стук колес Провидения, движущихся подле них и вместе с ними. Все это должно привлечь внимание Иезекииля и убедить, что пославший его Бог, имея в Своем распоряжении такую славную свиту, вне всякого сомнения, обладает достаточной властью, чтобы поддержать пророка в его деле и помочь довести его до конца. Однако весь этот шум в конечном счете оказался гласом хвалы. Иезекииль слышал, как ангелы говорили: «Благословенна слава Господа от места своего!»

[1] От неба — места Бога вверху, откуда сейчас, в данном видении, слава сходила, или куда, возможно, она теперь возвращалась. Пусть несчетное множество ангелов вверху присоединится к ангелам, задействованным в этом видении, и все вместе скажут: благословенна слава Господа! Хвалите Господа с небес! Хвалите Его, все Ангелы Его! (Пс 118:1−2).

[2] От храма — места Бога на земле, откуда Его слава теперь отходила. Ангелы оплакивают уход славы, но при этом восхищаются праведностью Бога: как бы там ни было, Господь благословен и славен, и так будет всегда. И пророк Исаия, когда получал свое поручение, слышал, как Бога восхваляли подобным же образом (Ис 6:3). Для всех верных служителей Божьих, когда они видят, как бесчестят Господа в этом нижнем мире, огромным утешением служит размышление о том, как восхищаются и славят Бога в вышних. На славу Господа направлено много презрительных взглядов отсюда, зато множество благословений — от места Его.

(2) Как неохотно по собственному духу и, тем не менее, с какой действенной силой Божьего Духа пророк принимается за выполнение своих обязанностей. Данная ему благодать не была тщетна, ибо [1] Дух вел его крепкою рукой. Бог велел Иезекиилю идти, но тот не сдвинулся с места, пока Дух не поднял его. Дух животных, который был в колесах, теперь был и в пророке и поднял его: сначала — чтобы тот четко услышал восклицания ангелов (ст. 12), а затем — поднял его и взял его, чтобы отнести к месту служения (ст. 14), куда сам пророк не торопился, потому что не хотел либо навлечь беду на себя, либо предсказывать ее народу. Он бы с радостью принял освобождение от обязанностей, но должен, вместе с другим пророком, признать: Ты сильнее меня — и превозмог (Иер 20:7). Иезекииль охотно оставил бы при себе все увиденное и услышанное, чтобы никуда не идти, но рука Господня была крепко на нем и превозмогла. Благодаря пророческому импульсу он отправился вопреки собственному желанию, а посему, подобно апостолам, не мог не говорить того, что видел и слышал (Деян 4:20). Следует заметить: призывая людей на служение, Господь не только дарует их головам способности, но и склоняет их сердца к выполнению такового.

[2] Иезекииль отправился с печалью на сердце: «И Дух поднял меня, — говорит он, — и тогда шел я, но в огорчении, с встревоженным духом». Возможно, он видел, сколь трудной была задача Иеремии в Иерусалиме, когда тот выступил в качестве пророка, и каких трудов это ему стоило, с каким сопротивлением он столкнулся, как его унижали и рукой, и языком, как плохо с ним обращались, причем все оказалось бесполезным. «И, — думает Иезекииль, — должен ли я становиться мишенью, как он?» Жизнь пленника и без того была трудной, какой же станет жизнь пророка в пленении? Поэтому он шел с такими мучениями и в замешательстве. Следует заметить: в некоторых случаях может наблюдаться сильное сопротивление со стороны тленной плоти даже там, где явно изобилует благодать. «И шел я, причем не воспротивился небесному видению и не пытался увильнуть от дела, как поступил Иона, но шел в огорчении, совсем не радуясь ему». Когда Иезекииль сам принял Божье откровение, оно показалось ему сладким, как мед (ст. 3). Он мог с превеликим удовольствием проводить все свои дни в размышлениях о нем; но когда перед ним встала задача передать откровение другим людям, которые, как он предвидел, ожесточатся и впадут от него в отчаяние к еще большему своему осуждению, тогда он и шел в огорчении. Следует заметить: верным служителям весьма прискорбно осознавать (и по этой причине они выполняют свое дело с тяжелым сердцем), что люди неисправимы и совершенно не желают преобразовываться. Иезекииль шел с встревоженным духом, ибо предвидел, какое его ждет разочарование, но рука Господня была крепко на нем, не только заставляя его работать, но и готовя к делу, помогая ему довести его до конца и воодушевляя пророка в трудностях, с которыми ему предстояло столкнуться (так можно понимать). И когда Иезекииль ощутил это, тогда ему стало легче примириться со своим делом и взяться за него: и пришел он к переселенным (ст. 15) в некое место, где их собралось довольно много, и остановился там, где они жили, работая, читая или общаясь, и провел среди них семь дней, чтобы послушать, о чем они говорят, и понаблюдать, что они делают. И все это время пророк ждал, когда к нему придет слово Господне. Следует заметить: кто желает говорить с людьми о состоянии их душ надлежащим образом и с пользой, тот должен познакомиться с ними самими и с их случаем, должен, как здесь Иезекииль, остановиться там, где они живут, и говорить с ними о Божьих истинах доступным языком, ставя себя на их место, даже если они сидят при реках Вавилона. Однако заметьте: Иезекииль был там в изумлении, его переполняла печаль из-за грехов и невзгод его народа, и он находился под впечатлением величия данного ему видения. Там он был одиноким (существует такое чтение): Бог не давал ему видений, люди не общались с ним. Таким образом он был оставлен, чтобы пережить свою скорбь и прийти в лучшее расположение духа, прежде чем ему будет дано слово Господне. Следует заметить: кого Бог намерен возвысить и освободить, того Он сначала смиряет и какое-то время стесняет.

Стихи 16−21. Приведенные здесь дальнейшие предписания Бог дал пророку по прошествии семи дней, то есть на седьмой день после видения; и весьма вероятно, что и видение, и слово Господне пришло к пророку в день субботний, который дом Израилев даже в пленении соблюдал, насколько это было возможно в данных обстоятельствах. Мы не находим информации о том, что завоеватели и угнетатели принуждали евреев к какому-то постоянному труду, как поступали прежде их египетские начальники работ, так что здесь евреи могли соблюдать субботу в знак отличия от своих соседей. Что же касается субботнего служения, то в их распоряжении не было ни храма, ни синагоги, но, похоже, было место у реки, где, по обыкновению, был молитвенный дом (как в Деян 16:13), где они и собирались по субботам. Именно там враги заставляли их пропеть из песней сионских (Пс 116:1,3). Там же с ними встретился Иезекииль, и тогда к нему пришло слово Господне. Размышлявший о Божьих истинных целую неделю был готов говорить с народом от Божьего имени в день субботний и настроен услышать Божьи слова. В отличие от предшествующей субботы, в эту Иезекииль уже не был удостоен видений славы Божьей. Но ему просто, с использованием обычного сравнения, рассказали, в чем состоит его долг, о котором надлежит сообщить народу. Следует заметить: бурная радость и восторги не являются хлебом насущным Божьих детей, тем не менее они могут вкушать их по тому или иному случаю. Мы не можем отрицать того, что имеем истинное общение с Богом (1Ин 1:3), хотя иной раз не столь явно это ощущаем. И хотя тайны Царствия Небесного не лежат на поверхности, тем не менее самой назидательной становится простая и доходчивая проповедь. Здесь Бог говорит пророку, в чем заключается его долг и какие обязанности он подразумевает. И это (мы вправе предположить) ему предстояло сказать и народу, чтобы они внимали его словам и надлежащим образом ими воспользовались. Следует заметить: людям полезно знать и учитывать, какая ответственность за них возложена на духовных служителей и как вскоре они должны отчитаться.

Примите во внимание:

I. К какому служению призван пророк: сын человеческий! Я поставил тебя стражем дому Израилеву (ст. 17). Данное Иезекиилю видение поразило его: он не знал, как это истолковать, и поэтому Бог прибегает к простому сравнению, которое помогло пророку лучше понять свое дело и примириться с ним. Он сидел среди пленников и почти все время молчал, но к нему приходит Бог и говорит, что этого недостаточно, ибо он является стражем и должен что-то сообщать людям. Он поставлен как бы стражем над городом, чтобы беречь тот от пожара, грабителей и нарушителей спокойствия; поставлен как бы стражем над стадом, чтобы оберегать его от воров и хищных зверей; но прежде всего он поставлен стражем над станом в оккупированной стране или в осажденном городе, и ему предстоит следить за передвижением врага и трубить тревогу, когда приближается, более того — когда только возникает опасность. Это предполагает, что дом Израилев находится в военном положении и беззащитен перед врагами, которые коварны и неутомимы в своих нападениях на него. Более того, каждый отдельный обитатель этого дома подвержен опасности и заинтересован в его защите. Следует заметить: духовные служители являются сторожами на стенах Церкви (Ис 62:6), стражами, обходящими город (Песн 3:3). Это — утомительное служение. Стражи должны бодрствовать, как бы им ни хотелось спать, и должны находиться на улице, несмотря на холод; при любой погоде им надлежит стоять на страже (Ис 21:8; Быт 31:40). Подчас им не удается сохранить свой пост и они рискуют принять смерть от рук врага, который добивается цели, убив часового; тем не менее они не рискуют оставить свой пост под страхом смерти от рук своего командира. В таком же трудном положении находятся и стражи Церкви: люди проклинают их, если они хранят верность, а Бог проклянет их за измену. Но это служение необходимо; дому Израилеву без стража грозит опасность, и тем не менее, если Господь не охранит его, напрасно бодрствует страж (Пс 116:1−2).

II. Какие обязанности подразумевает это служение. Дело стража — замечать и сообщать.

1. Пророк, как страж, должен замечать, что говорит Господь относительно этого народа, причем не только народа в целом, к которому чаще всего были обращены пророчества Иеремии и других пророков, но и касательно отдельных лиц, соответственно их характеру. В отличие от других стражей, Иезекииль не должен смотреть вокруг, выслеживая опасность и собирая сведения, но ему надлежит смотреть на Бога (заглядывать дальше нет нужды): ты будешь слушать слово из уст Моих (ст. 17). Следует заметить: кому предстоит проповедовать, тот должен сначала услышать, ибо как можно научить других, не научившись самому?

2. Ему надлежит сообщать об услышанном. У стража должны быть не только глаза, но и язык: если он нем, то это так же плохо, как если бы он был слеп (Ис 56:10). Ты будешь вразумлять их от Меня, подавать им сигнал тревоги на святой горе, но не от своего имени и не от себя, а во имя Бога и от Него. Духовные служители являются Божьими устами для сынов человеческих. Для нашего вразумления написаны и Писания. И раб Твой охраняется ими (Пс 18:12). Но поскольку переданное viva voce — живым голосом обычно производит самое глубокое впечатление, то Богу угодно, чтобы люди, подобные нам (которые тоже в том заинтересованы) настойчиво внушали нам предостережения записанного Слова. Теперь пророку надлежит проводить в своей проповеди различие между нечестивыми и праведными, драгоценными и порочными, и его обращения должны быть приспособлены к нуждам каждого человека, сообщая ему о его уделе. Поступая так, Иезекииль будет иметь утешение, независимо от успеха, в противном же случае ответственность лежит на нем.

(1) Среди людей, с которыми пророку довелось иметь дело, были нечестивые, и он должен предупредить их, чтобы они не шли по пути нечестия, но обратились от него (ст. 18−19).

Здесь мы можем принять во внимание:

[1] Бог неба сказал и продолжает говорить каждому нечестивцу, что если тот будет продолжать свои беззакония, то смертью умрет. Его беззаконие, несомненно, станет его погибелью; беззаконие имеет тенденцию разрушать и поэтому приведет к краху. Умирая, ты умрешь, ты умрешь такой страшной смертью, что будешь умирать вечно, будешь всегда при смерти, так и не дождавшись смерти. Беззаконник тот умрет в беззаконии своем, умрет под давлением вины и во власти беззакония.

[2] Если беззаконник обращается от беззакония своего и от беззаконного пути своего, чтобы он жив был, то угрожавший ему крах будет предотвращен. А чтобы он обратился, его нужно предупредить о грозящей ему опасности. Беззаконник тот умрет в беззаконии своем, если будет продолжать его, но будет жив, если покается. Примите во внимание, что он должен обратиться от беззакония своего и от беззаконного пути своего. Человеку не достаточно обратиться от беззаконного пути своего лишь внешними изменениями, которые могут быть следствием того, что грехи нечестивого оставили его, а не он сам оставил их. Ему же следует обратиться от беззакония своего, от любви и склонности к таковому, путем внутреннего преобразования. Если же он не обратился от беззаконного пути своего, то маловероятно, что обратится от беззакония своего.

[3] Долг духовных служителей состоит и в том, чтобы предупреждать грешников об опасности греха, и в том, чтобы заверять их в пользе покаяния. Нужно показывать им, сколь жалки они, если продолжают грешить, и какими счастливыми могли бы стать, если бы покаялись и преобразовались. Следует заметить: служение слова сводится к вопросам о жизни и смерти (ибо они встают перед нами) и о благословении и проклятии, чтобы нам избежать проклятия и унаследовать благословение.

[4] Даже если духовные служители не предупреждают должным образом нечестивцев об их жалком состоянии и об опасности, данное обстоятельство не послужит оправданием упорно идущим по пути нечестия; ибо, даже если страж не остерегает, беззаконники все равно умрут в беззаконии своем, потому что Божье провидение и собственная совесть давали им достаточно предостережений; и если бы они вняли таковым, то могли бы спасти жизнь свою.

[5] Если духовные служители не будут хранить верность своему поручению и не станут предупреждать грешников о фатальных последствиях греха, но допустят, чтобы те остались без обличения, то Господь взыщет кровь погибших из-за легкомыслия служителей от рук последних. В день отчета им вменится в вину то обстоятельство, что по причине их неверности такая-то и такая-то драгоценная душа погибла в грехе; ибо кто знает: получи они вовремя честное предупреждение, то не удалось ли бы им избежать грядущего гнева? И если, будучи причастным к убийству тела, человек навлекает на себя ужасную вину, то какая же вина лежит на нем, если он причастен к гибели бессмертной души!

[6] Если духовный служитель исполняет свой долг, состоящий в предостережении грешников, то, даже когда предостережениям не внимают, он может утешиться тем, что на нем нет крови грешников и он спас душу свою, хотя ему и не удалось спасти их души. Верные получат награду свою, даже не добившись успеха.

(2) Среди людей, с которыми пророку довелось иметь дело, были праведники; по крайней мере, по милостивому суду, у него были основания думать, что они таковы. И ему надлежит предостерегать их, чтобы не предавали свою веру и не отступали от правды своей (ст. 20−21).

Здесь мы можем принять во внимание:

[1] Наилучшие в мире люди нуждаются, чтобы их предостерегали в отношении отступничества, что оно им действительно угрожает и чем именно грозит. Божьих служителей следует предостерегать, чтобы не пренебрегали своим делом и не оставляли служения своего (Пс 18:12). Существует хорошее средство, чтобы удержать нас от падения, а именно — святой страх перед таковым: посему будем опасаться (Евр 4:1). И даже человек, который держится верою, должен не гордиться, но бояться (Рим 11:20), поэтому его нужно предостерегать.

[2] Существует праведность, от которой человек может отступить, — кажущаяся праведность, и если человек от нее отступает, то таким образом становится очевидным, что она никогда не была искренней, какой бы сносной и даже благовидной ни казалась; ибо если бы они были наши, то остались бы с нами (1Ин 2:19). Многие начинают духом, но оканчивают плотью; устремили свой взор к небу, но оглядываются назад; у них была первая любовь, но они оставили ее и возвратились назад от святой заповеди.

[3] Если люди отступают от правды своей, то они вскоре научатся поступать беззаконно. Они становятся беспечными и забывают о своих обязанностях в поклонении Богу, пренебрегают ими или выполняют их недобросовестно и превращаются в легкую добычу для искусителя. Упущения прокладывают путь преступлениям.

[4] Когда люди отступают от правды своей и поступают беззаконно, то со стороны Бога справедливо положить пред ними преткновение, чтобы они становились все хуже и хуже, пока не созреют для погибели. Когда фараон ожесточал свое сердце, тогда и Бог ожесточал его. Когда грешники поворачиваются к Господу спиной, оставляют служение Ему и порочат Его, тогда Он, совершая справедливый суд, не только забирает Свою удерживающую благодать и предоставляет их своим собственным похотям, но и создает им Своим провидением такие обстоятельства, которые дают повод ко греху и приближают погибель. Есть люди, для которых Сам Христос стал камнем претыкания и камнем соблазна (1Пет 2:7).

[5] Праведность, которую люди оставили, уже никогда не будет вспоминаться к их чести и благу. Она не поможет им ни в этом мире, ни в ином. Отступники теряют все, что они заработали; их служение и страдания становятся тщетными и никогда не будут учтены, потому что были прерваны. Таково правило закона: factum поп dicitur, quod non perseverat — говорят, что мы делаем только то, что делаем упорно (Гал 3:3−4).

[6] Если духовные служители не предупреждают должным образом наилучших из людей об их слабости и склонности претыкаться и падать, о конкретных искушениях, которым те подвержены, и о фатальных последствиях отступничества, тогда вина в гибели отступивших будет возложена на них, и им придется отвечать. Хотя и находятся люди, которых предостерегали в отношении отступничества, а они все равно отступают от правды своей, эта ситуация здесь не рассматривается, как в случае с нечестивыми, потому что, в отличие от тех, праведник, получив предостережение, внимает ему и не согрешит (ст. 21). Ибо дай наставление мудрому, и он будет еще мудрее. Мы должны не только воздержаться от потакания нечестивцам, но и не потакать праведникам, как если бы те могли быть уверены в своей безопасности где-нибудь по эту сторону небес.

[7] Если духовные служители дают предостережения и люди внимают им, то это хорошо и для тех и для других. Что может быть прекраснее мудрого обличителя для внимательного уха? Один жив будет, потому что был вразумлен, и другой спас душу свою. Чего еще желать доброму служителю, если не спасти себя и слушающих его (1Тим 4:16)?

Стихи 22−27. После такого важного и величественного откровения, которое Бог дал о Себе пророку, и подробных предписаний, как обращаться с людьми, к которым Иезекииль послан с большим поручением, нам бы следовало ожидать повествования о том, как он будет проповедовать Божье слово великому собранию Израилеву, однако здесь мы находим нечто совсем иное. Дело Иезекииля поначалу представляется отнюдь не соразмерным величию его призвания.

I. Здесь мы видим, что пророк удаляется для дальнейшего обучения. По его нежеланию идти могло показаться, что он все еще не убедился должным образом в том, что Посылающей способен поддержать его. И поэтому, чтобы вдохновить пророка не бояться предстоящих ему трудностей, Богу угодно удостоить его еще одним видением Своей славы, которое (пожалуй) вдохнуло бы в него жизнь и воодушевило в работе. С этой целью Господь зовет Иезекииля выйти в поле (ст. 22), где Он будет с ним говорить. Смотрите и восхищайтесь снисходительностью Бога, явленной в таком близком общении с человеком, сыном человеческим, бедным пленником, более того, грешным человеком, который, когда Бог его призвал, шел с встревоженным духом и был в то время совсем не рад своему делу. Давайте же признаем, что мы в вечном долгу перед Христом за Его посредничество в благословенных отношениях и общении между Богом и человеком, между небом и землей. Кроме того, видите, какое преимущество имеет уединение и как сильно оно располагает к размышлению. Как утешительно оставаться наедине с Богом, удалившись от мира, чтобы пообщаться с Ним, услышать Его и говорить Ему! И благочестивый человек скажет, что в таком уединении он менее всего одинок. Иезекииль вышел в поле более охотно, нежели он шел к переселенным (ст. 15), ибо кто знает, что значит иметь общение с Богом, тот непременно предпочтет его любому общению в этом мире, особенно с людьми, с которыми он обычно встречается. Иезекииль вышел в поле и увидел там такое же видение, которое было ему дано при реке Ховаре, ибо Бог не привязан к какому-то одному месту. Следует заметить: кто следует за Богом, тот найдет у Него утешение, куда бы ни пошел. Господь позвал пророка, чтобы говорить с ним, но сделал нечто большее: Он явил ему Свою славу (ст. 23). Нам сейчас не следует рассчитывать на такие видения, но мы должны признать, что удостоены благосклонности, которая никоим образом не меньше, если, с верою взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ... как от Господня Духа (2Кор 3:18). И честь сия — всем святым Его. Славьте Господа!

II. Здесь пророка на время удерживают от дальнейшего обучения. Когда он увидел славу Господню, то пал на лицо свое, попав во власть благоговения перед величием Бога и страха не угодить Ему. Но в него вошел Дух, чтобы поднять его, и тогда Иезекииль пришел в себя, встал на ноги свои и услышал, что Дух прошептал ему, причем слова были весьма удивительными. Следовало бы предположить, что теперь Бог отправит пророка непосредственно к главному месту собрания и обеспечит ему благосклонность со стороны его братьев, сделает так, что они примут и самого Иезекииля, и его послание; перед ним широко распахнутся двери, давая небывалые возможности, и Господь пожалует ему дар слова, чтобы он смело отверзал уста; однако сказанное здесь противоречит всем этим предположениям.

1. Вместо того чтобы послать пророка на общее собрание народа, Господь велит ему закрыться в своем жилище: иди и запрись в доме твоем (ст. 24). Иезекииль не желал появляться на публике, а когда появился, люди не удостоили его вниманием, не проявили к нему должного уважения, и Бог запрещает ему появляться, причем это обстоятельство служит справедливым упреком как в его, так и в их адрес: его можно упрекнуть в робости перед ними, а их — за холодное к нему отношение. Следует заметить, что наш выбор зачастую становится нашим наказанием; и со стороны Бога справедливо загонять учителей в угол, когда или они, или их народ, или же и те и другие вместе становятся безразличными к святым собраниям. Существует мнение, что Иезекиилю надлежало запереться, чтобы представить знамение об осаде Иерусалима, в котором люди находились взаперти, как и он в своем доме, о чем пророк говорит в следующей главе. Он должен запереться в доме своем, чтобы получать дальнейшие откровения о воле Господа и всесторонне подготовиться, чтобы что-то сказать людям, когда выйдет наружу. Мы читаем, что иногда пророка в его доме навещали старейшины Иудейские и сидели перед лицем его (Иез 8:1), чтобы стать свидетелями его экстазов; однако только в главе 11 мы находим сообщение о том, что Иезекииль пересказал переселенцам все слова Господа, которые Он открыл ему (Иез 11:25). Следует заметить: кто призван проповедовать, тот должен найти время для учебы, причем довольно много времени, и ему надлежит часто запираться в своем доме, чтобы сосредоточиться на чтении и размышлениях, дабы успех его для всех был очевиден.

2. Вместо того чтобы гарантировать пророку уважение и любовь людей, к которым Он его посылает, Господь говорит ему, что те возложат на него узы, и свяжут его (ст. 25) либо:

(1) Как преступника. Они свяжут его, чтобы потом наказать как возмутителя спокойствия. Несмотря на то что иудеи стали узниками в Вавилоне в наказание за гонения на пророков, они продолжают преследовать их. Либо, скорее:

(2) Как обезумевшего. Они будут стараться связать его как человека, вышедшего из себя. Ибо именно такое объяснение они находили его стремительным движениям в порыве чувств. Воины спросили Ииуя: «Зачем приходил этот неистовый к тебе?» И Фест сказал Павлу: безумствуешь ты! Подобное говорили иудеи и о нашем Господе Иисусе (Мк 3:21). Возможно, Иезекииля нужно держать взаперти по той причине, чтобы, в противном случае, его не связали под предлогом сумасшествия, и поэтому он не должен ходить среди них. Как справедлив запрет для пророков, чтобы они не ходили среди унижающих их!

3. Вместо того чтобы уста пророка отверзлись в вознесении хвалы Господу, Бог приказывает ему молчать и заставляет язык его прилепиться к гортани, так чтобы он онемел на значительное время (ст. 26). Благочестивые пленники в Вавилоне применяли это проклятие к себе: если они забудут Иерусалим, то их язык прилипнет к гортани их (Пс 116:6). Иезекииль помнит Иерусалим больше, чем кого-либо из пленников, тем не менее его язык прилепился к гортани его, и, таким образом, человеку, который мог бы сказать лучше всех, запрещено говорить вообще; и приведенная тому причина гласит: ибо они (к кому Иезекииль послан) мятежный дом и недостойны такого обличителя, как он. Пророк не будет наставлять и вразумлять их, потому что они забывают и отбрасывают наставления и вразумления. Ранее Иезекиилю велели говорить с народом смело, потому что они упрямы (Иез 2:7). Но поскольку это оказалось бесполезным, то по данной причине пророку теперь приказано молчать и не говорить с ними вообще. Следует заметить: чье сердце ожесточено к обличениям, тот заслуженно лишается средств обличения. Почему бы обличителям не онеметь, если после долгих стараний оказывается, что обличаемые предпочитают быть глухими? Если Ефрем привязался к идолам, то оставь его. Ты онемеешь и не будешь обличителем, что подразумевает: не онемей Иезекииль, он обличал бы. Если бы он вообще мог говорить, то свидетельствовал бы против нечестия нечестивых. А когда Бог будет говорить с ним и замыслит говорить через него, тогда Он откроет уста пророка (ст. 27). Следует заметить: несмотря на то что Божьи пророки могут ненадолго замолчать, наступит время, когда Бог снова откроет их уста. И когда Бог говорит со своими служителями, то Он не только отверзает их уши, чтобы слышали Его слова, но и открывает их уста, чтобы отвечали. Моисей, на лицо которого было покрывало, когда он сходил вниз к народу, снимал его, когда снова восходил к Богу (Исх 34:34).

4. Вместо того чтобы заверить пророка в успехе, когда бы тот ни говорил с народом, Господь здесь представляет данный вопрос весьма сомнительным, причем Иезекииль не должен смущаться или беспокоиться по этому поводу, но будь что будет. Кто хочет слушать, слушай и принимай, пожалуйста, утешение; пусть послушает, и жива будет душа его. А кто не хочет слушать, не слушай себе на погибель и получай по заслугам. Если буен, то один потерпишь, ни Бог, ни Его пророк ничего не потеряют, но пророк будет вознагражден за свою верность в обличении грешника, а Бог прославится за Свою справедливость в осуждении не внявшего обличению.