До сих пор мы с великим удовлетворением внимали рассказу о славных похождениях апостолов, возвещавших Евангелие в чужих краях, наблюдали за тем, как расширялись пределы Церкви, когда дверь в нее открылась не только евреям, но и язычникам; и да будет благодарение Богу, всегда дававшему торжествовать Своим апостолам. В конце предыдущей главы мы расстались с апостолами, задержавшимися в Антиохии и назидавшими поместную церковь повествованием о своих приключениях, и было бы поистине жаль, если бы кто-нибудь отвлек их от этого занятия. Но в этой главе мы находим иное (притом вовсе не приятное) дело, уготованное апостолам. Христиане и служители вовлекаются в распрю, и те, чья обязанность заключается в том, чтобы расширять владения Церкви, теперь вынуждены изо всех сил улаживать возникающие в ней разногласия. Когда надлежало вступать в бой с царством сатаны, апостолам приходилось прилагать большие усилия, чтобы сохранить в царстве Христа мир. И все же как само это происшествие, так и запись о нем оборачиваются для Церкви великой пользой, и через это Бог, с одной стороны, предупреждает нас о том, что мы должны быть готовы к подобным неуместным раздорам среди верующих, а с другой — указывает нам на то, что мы обязаны содействовать примирению враждующих сторон. Итак, здесь:
I. Иудействующие христиане в Антиохии, желая возложить иго обрезания и обрядового закона на уверовавших из язычников, вызывают в поместной церкви разделение, ст. 1−2.
II. По этому вопросу решено провести церковный собор в Иерусалиме, для чего туда посылают представителей Антиохийской церкви. Это оборачивается возникновением таких же разногласий и там, ст. 3−5.
III. Рассказывается о ходе собора, созванного по этому вопросу, ст. 6. Что сказал Петр, ст. 7−11. О чем говорили Павел и Варнава, см. 12. И, наконец, что предложил Иаков для разрешения этого вопроса, ст. 13−21.
IV. Далее подводятся итоги обсуждения. Обращенным из язычников направляют циркулярные письма, в которых их призывают иметь почтительное обращение с уверовавшими иудеями, ст. 22−29.
V. Принятое решение передается церкви в Антиохии. Далее следует рассказ о том, с каким удовлетворением это решение воспринимают на местах, см. 30−35.
VI. Желая и дальше проповедовать Евангелие язычникам, Павел и Варнава планируют вторую экспедицию, в продолжение которой между ними возникает ссора из-за их помощника, в результате чего апостолы расстаются, причем каждый из них следует далее своим путем, ст. 36−41.
Стихи 1−5. Неблагоразумно — чувствовать себя в полной безопасности, полагая, что горы твои стоят твердо и не дрогнут даже в том случае, когда дела в государстве или в церкви идут хорошо и гладко: непременно появятся те или иные трудности и беспокойства, которые невозможно ни предугадать, ни отвести, но к которым необходимо заранее приготовиться. Если небо когда-нибудь и было на земле, то оно было в Антиохийской церкви, когда в ней служили превосходные служители, а среди них благословенный Павел, назидавший эту церковь на святейшей вере. Но вот мы читаем о том, что покой антиохийских христиан был нарушен и в их среде появились разногласия.
I. Причиной разделения стало новое учение, распространявшееся тогда по церквам. Это учение обязывало обращенных из язычников обрезываться и подчиняться обрядовому закону, ст. 1. Многие бывшие прозелиты иудейства стали христианами, и теперь им хотелось, чтобы все прозелиты христианства стали иудеями.
1. К этому их принуждали некоторые, пришедшие из Иудеи. Полагают, что речь здесь идет о фарисеях (ст. 5) или же, возможно, о тех священниках, которые покорились вере, Деян 6:7. Они пришли из Иудеи, представляя себя, по всей видимости, посланниками иерусалимских апостолов или, по крайней мере, людьми, посланными с их ведома. С целью распространения своих убеждений они пришли в Антиохию, поскольку этот город был резиденцией братьев, благовествующих язычникам, и наиболее посещаемым местом язычников, обратившихся к Христу. И если бы иудействующим христианам удалось заинтересовать здешних христиан своим учением, то эта закваска вскоре распространилась бы по всем общинам. Изображая великую радость, оттого что те приняли веру Христову, и поздравляя их с обращением, иудействующие христиане постепенно втирались в доверие здешних братьев. Вместе с тем они утверждали, что одного недостает им, ведь им надлежит еще и обрезаться.
Примечание: пусть хорошо наученный истине неусыпно бодрствует, чтобы не разучиться или не научиться превратному.
2. Учение, которое они утверждали. Выдвигаемая ими аргументация была такова: христиане из язычников, не обрезавшиеся по обряду Моисееву и через это не обязавшиеся соблюдать все ритуалы обрядового закона, не могут спастись. В этой связи необходимо отметить, что:
(1) Многие евреи из числа принявших веру Христову продолжали оставаться ревнителями закона, Деян 21:20. Они понимали, что закон был от Бога и что власть закона священна. Они уважали закон за его древность и с молоком матери впитали в себя почтительное отношение к нему. Возможно также, что они часто самым искренним образом ревновали в отправлении установленных обрядов. Вот почему они продолжали соблюдать требования закона и после водного крещения и приема в Церковь, продолжали соблюдать пищевые ограничения и церемониальные очищения от церемониальных осквернений, продолжали посещать храмовые службы и праздновать иудейские праздники. Иудействующим христианам попускали держаться старого, поскольку воспринятое с молоком матери не могло перемениться в них в одночасье, и только спустя годы после разрушения храма, а также в связи с всеобщим рассеянием евреев, когда совершение Моисеевых обрядов стало совершенно невозможным, с этими предубеждениями было наконец покончено. Однако иудействующим христианам мало было того, что к ним снисходили: им нужно было еще и обращенных из язычников преклонить под свое ярмо.
Примечание: у нас есть странное свойство превращать свои собственные суждения и жизненный опыт в правило и закон для остальных людей, судить обо всех по собственным меркам и думать, что если мы в чем-то поступаем правильно, то остальные непременно ошибаются, когда поступают не по-нашему.
(2) Как не могли евреи, принимающие Христа Мессией, избавиться от привязанности к обрядовому закону, так не могли они и расстаться с представлением о том, что из любви к Израилю Мессия обязательно должен был воздвигнуть евреям земное Царство и сделать его прославленным и победоносным; и сама мысль о том, что ничего из ожидаемого ими до сих пор не осуществилось, угнетала их. Теперь же, когда иудействующие христиане услышали о том, что учение Христа стали принимать иноплеменники и Его Царство начало воздвигаться среди народов, у них появилась надежда на то, что их цель — увидеть иудейский народ во славе, которую они сами себе желали, — будет достигнута, хотя и в иной форме. Вот только бы им удалось убедить уверовавших во Христа исполнять закон Моисеев, поэтому они и рассуждают так: «Вот почему нам любой ценой нужно заставить братьев обрезаться и соблюдать закон Моисеев. И тогда наша религия распространится заодно с нашим господством, и нам удастся через какое-то время сбросить с себя ярмо Рима. И мы не только сбросим его с себя, но и возложим его на шею наших соседей и так обретем Царство Мессии, которое обещали себе».
Примечание: нет ничего удивительного в том, что люди с ложными представлениями о Царстве Христа принимают для его достижения такие же неправильные меры, хотя в действительности такие меры ведут их к погибели, как и этих иудействующих христиан.
(3) Спор среди евреев об обрезании прозелитов из язычников возник задолго до описываемых здесь событий. На это со ссылкой на Иосифа Флавия (см. его Иудейские древности, 20.38−45) указывает д-р Уитби (Dr. Whitby): «Когда Изат, сын адиабенской царицы Елены, принял иудейскую веру, Анания объявил, что ему это позволительно без обрезания; Елеазар же утверждал, что оставаться необрезанным значит вовсе не иметь никакого благочестия». И когда два выдающихся язычника прибежали к Иосифу Флавию (о чем он пишет в своей автобиографии), «зилоты из числа иудеев принуждали их к обрезанию, но Иосиф уговорил их не настаивать на этом». Итак, фанатизм и умеренность отличались друг от друга во все времена.
(4) Достойно внимания то обстоятельство, что иудействующие христиане видели в исполнении обрядового закона глубокий смысл. Они не просто говорили: «Вы должны обрезаться по обряду Моисееву, и если вы это сделаете, то это принесет большую пользу Царству Мессии. Обрезание лучше всего устранит разногласия с обращенными из евреев, и если вы обрежетесь, то мы будем весьма признательным вам за это и наши отношения с вами упростятся», а настаивали: «Если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись. Если вы не будете держаться вместе с нами одного и того же понимания и пути, то никогда не попадете на небо и тогда, конечно, вы пойдете в геенну».
Примечание: гордые самозванцы навязывают свои измышления, как всегда, угрожая будущим осуждением; говорить же людям о том, что они не спасутся, пока не уверуют так, как хотелось бы иудействующим христианам, вовсе не означало, что люди именно так и поступят; поэтому дело иудействующих христиан было не просто опасным, но и безнадежным. В общем, эти евреи говорят своим братьям (несмотря на то что они являются членами одной с ними церкви, причащаются вместе с ними, соблюдают другие богослужебные заповеди и во всем остальном поступают как люди добрые и верующие во Христа), что они, несмотря на все это, не спасутся, то есть что Само Спасение не в силах спасти их. Никто, по их мнению, не пребывал во Христе, кроме соблюдающих иудейский закон. Однако, прежде чем утверждать: «Если вы не сделаете того-то и того-то, то не спасетесь», им следовало бы заручиться поддержкой слова Божьего.
II. Павел и Варнава выступили против ереси, согласно которой исключительным правом на спасение обладали евреи, ст. 2. ...Произошло разногласие и не малое состязание у Павла и Варнавы с ними... Апостолы не желали соглашаться с этим учением и вступили в открытое состязание с ним.
1. Как верным рабам Христа, им не хотелось видеть, как попираются Его истины. Они знали, что Христос пришел избавить евреев от ига обрядового закона, разрушить преграду, стоящую между евреями и всеми остальными народами, объединив в Себе и тех, и других. Поэтому апостолы не могли слышать разговоров о необходимости обрезания обращенных из язычников, когда сами учили их только крестить. Евреи желали объединиться с язычниками, то есть им хотелось подчинить язычников во всем своим обычаям, и лишь тогда, и не раньше, евреи согласились бы видеть в них своих братьев. Однако Христос намеревался объединять евреев и язычников не на основании соблюдения закона, и потому допускать подобное объединение было просто немыслимо.
2. Павел и Варнава как духовные отцы обращенных из язычников не могли допустить покушения на их свободы. Разве не сами апостолы свидетельствовали язычникам о том, что всякий принявший веру Христову спасется? Теперь же, в начале христианского пути, учение о том, что одной только веры Христовой для спасения недостаточно и что уверовавшим во Христа язычникам необходимо еще и обрезание по закону Моисееву, вызывало в них такой упадок духа и оборачивалось таким преткновением на их пути, что, вполне вероятно, могло подтолкнуть их к решению повернуть назад, в духовный Египет. Вот почему апостолы выступили против этой ереси.
III. Средство, выбранное для предупреждения вреда от этой страшной ереси, а также для того, чтобы заставить замолчать открыто ее высказывающих и поселить покой в душах, ею огорченных. Братья решили, что Павел, Варнава и некоторые из их числа отправятся к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим, чтобы разрешить связанные с этим делом сомнения. Не то чтобы Антиохийская церковь имела какие-то сомнения относительно этой ереси: здешние братья стояли в свободе, дарованной им Христом; однако разрешение этого дела передавалось в Иерусалим, поскольку:
1. Учившие этой ереси пришли из Иерусалима и ссылались на якобы имеющиеся у них указания иерусалимских апостолов убеждать обращенных из язычников обрезываться. Так что было весьма разумно посоветоваться по этому вопросу с Иерусалимом, чтобы узнать доподлинно, действительно ли тамошняя церковь давала своим христианам такие указания. Тут же на месте выяснилось, что все это не правда, а жалкое притязание на апостольский авторитет. Действительно, некоторые вышли от них (ст. 24), однако никаких указаний от иерусалимских апостолов они не получали.
2. Люди, которых этой ереси учили, лучше утвердились бы в своем противостоянии ей и в значительной мере оградили бы себя от потрясений и смущений, если бы были уверены в том, что апостолы и пресвитеры в Иерусалиме (а это, надо сказать, была церковь, более всех других привязанная к закону Моисееву) выступают против нее. И если бы им удалось заручиться поддержкой апостолов, то это был бы наилучший способ заставить замолчать и устыдить иудействующих подстрекателей, узурпировавших право выступать по поручению апостолов.
3. Провести совещание с апостолами в Иерусалиме по вопросам, не нашедшим пока окончательного разрешения, было весьма прилично, ибо решение этих людей, известных своим верным апостольским духом, должно было положить конец возникшим разногласиям. Однако то обстоятельство, что данное решение не принесло желаемого результата, следует приписать коварству и злому умыслу врага, выступающего против мира и устройства в церкви (о чем можно судить по тому, как часто Павел жаловался на иудействующих учителей, таких же лжеапостолов, лукавых деятелей и врагов креста Христова).
IV. Павла, Варнаву и других братьев отпустили в Иерусалим с этим поручением, ст. 3. Из этого текста мы узнаем о том, что:
1. Им при этом была оказана честь. Они были провожены церковью. Такие проводы в прежние времена часто устраивали уважаемым людям в знак почтения, чему определено было бытьем Бога, 3Ин 1:6. Таким образом церковь засвидетельствовала о своей любви к тем, кто, выступая в защиту свобод обращенных из язычников, выступал в защиту ее членов.
2. По пути в Иерусалим они творили добро. Эти мужи были не из тех, кто стал бы терять время даром, поэтому по пути в Иерусалим они посетили известные им поместные церкви. Проходя Финикию и Самарию, они рассказывали об обращении язычников и успехе благовествования среди них и производили радость великую во всех братиях. Успехи благовествования являются (и должны являться) предметом великой радости. Все братия, все верные братья семьи Христовой, ликуют, когда в их семье случается прибавление; такая семья никогда не оскудеет из-за множества детей в ней. Во Христе и на небе у всякого уверовавшего есть свой удел, и наследства хватит на всех.
V. В Иерусалиме антиохийским братьям был оказан радушный прием, ст. 4.
1. Радушие друзей по отношению к ним. ...Они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами... Их приняли, как братьев, и выслушали, как посланников Антиохийской церкви. Их приняли, всячески засвидетельствовав им свою любовь и дружеские чувства.
2. Их радушие по отношению к друзьям. Они возвестили все, что Бог сотворил с ними, рассказали им об успехе своего служения среди язычников, причем не о том, что они сделали, а о том, что Бог сотворил с ними, о том, что Бог дал апостолам силы сделать, исполнив их Своей благодатью, и о том, что Бог дал их слушателям силы принять, исполнив тех Своей благодатью. Тогда, проходя, апостолы насаждали, а теперь, возвращаясь, они орошали водой, но и в первом, и во втором случае, по их свидетельству, взращивал Сам Бог.
Примечание: большая честь — совершать труд во имя всего святого, быть делателем Божьим, ибо таковым Бог содействует, вот почему вся слава должна быть приписываема одному только Богу.
VI. Партия иудействующих христиан в Иерусалимской церкви оказала сопротивление, ст. 5. Когда Варнава и Павел рассказали о множестве язычников, обратившихся к Богу, и о великой евангельской жатве душ, приобретенных для Христа среди различных народов, и когда все поздравили их с этим успехом тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие. Они приняли эту весть без особой радости и, хотя и веровали во Христа, не только были недовольны тем, что обращенных язычников приняли в церковь, но и посчитали еще, что их необходимо обрезать. Заметьте здесь:
1. Люди, больше всего настроенные против Евангелия покорились ему: таким сильным Божьей силой оно было для разрушения твердынь. Во время земного служения Христа находилось очень немного (если вообще находилось) начальников и фарисеев, которые веровали в Него. Теперь же мы находим уверовавших фарисеев, которые, мы надеемся, в большинстве своем веровали искренне.
2. Людям очень трудно сразу же избавиться от овладевших ими предрассудков. Поэтому и бывшие фарисеи, приняв христианскую веру, сохраняли в себе толику старой закваски. Впрочем, не все, а лишь некоторые бывшие фарисеи были ею заквашены, и пример тому — Павел. Именно эти иудействующие христиане и проявляли такую ревность в отношении обрядового закона, и язычники были до того несимпатичны им, что иудействующие христиане не могли согласиться иметь общение с ними до тех пор, пока те не пожелают обрезаться и не поклянутся соблюдать закон Моисеев. По мнению таких христиан, обрезание было просто необходимо, поэтому они не желали общаться с язычниками до тех пор, пока те не подчинятся закону.
Стихи 6−21. В этом отрывке рассказывается о соборе, созванном апостолами и пресвитерами не по предписанию, а по согласию для решения этого важного вопроса, ст. 6. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела. Они не стали давать каждый свой совет по отдельности, а собрались для того, чтобы, выслушав друг друга по существу вопроса, принять общее, согласованное решение, поскольку мир и согласие водворяются при множестве советников. Апостолы не принимали поспешных решений по эту делу, но сначала обстоятельно рассмотрели его. И, хотя по данному вопросу у них сложилось вполне определенное мнение, они сочли нужным обсудить его и выслушать все, что могла сказать по данному поводу противная сторона. Кроме того, апостолы не дали своего заключения, не посовещавшись с пресвитерами — служителями низового звена, которых они пригласили для участия в соборе, почтив тем самым младших их по рангу. Люди, выдающиеся среди прочих своими дарами и дарованиями и занимающие самые ответственные посты в церкви, обязаны почитать младших и нижестоящих, ибо хотя и сказано: пусть говорят дни, тем не менее есть дух в человеке, Иов 32:7−8. Это написано в наставление пасторам церкви: имеешь трудности в служении, собери святых для взаимного назидания и ободрения, чтобы узнать, чем живут друзья, чтобы поддерживать руки друг друга и действовать сообща. Здесь мы читаем:
I. Речь Петра на этом соборе. Здесь он не позволяет себе и малейших притязаний на какое-либо первенство или руководящий пост. Он не распоряжается этим собранием в качестве его главы или председательствующего pro hac vice — по этому случаю; ибо здесь не сказано, что он открыл собор (ведь он встал по долгом рассуждении) или что он выступил с заключительным словом, в котором подвел итоги обсуждения и сообщил результаты голосования. Никак нет; показав себя верным, мудрым ревнителем этого собрания, он просто предложил то, что было совершенно кстати, так что как нельзя лучше было то, что сделанное им предложение прозвучало именно из его уст, а не из уст других братьев, ведь первым благовестником среди язычников был именно он. По этому вопросу долго рассуждали, взвешивая все за и против, при этом каждому была предоставлена свобода слова, как и полагается на такого рода совещаниях. На соборе также присутствовало несколько представителей фарисейской ереси, которым тоже было дано право высказаться в защиту своих сторонников в Антиохии, против чего, по всей видимости, возражали некоторые из пресвитеров. Безусловно, прежде чем принимать соответствующие решения, подобные вопросы следует обсуждать. После того как были выслушаны обе стороны, Петр, встав, обратился ко всему собранию: «Мужи братия!..», как потом скажет, вторя ему, и Иаков, ст. 13. Здесь:
1. Петр напомнил всем собравшимся о своем призвании свыше и о поручении проповедовать Евангелие язычникам, данном ему некоторое время тому назад. Он выразил свое удивление тому, что еще продолжают возникать какие-то трудности в деле, уже давно решенном: «Вы знаете, что Бог ἀφ΄ ήεμερῶν ἀρχαίων — от дней первых благовествования, много лет тому назад, избрал одного из нас, апостолов, благовествовать язычникам и что таким избранником оказался я, чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали» (ст. 7). «Вам известно, что ко мне уже подходили по этому вопросу и что я тогда же дал необходимое разъяснение, которое удовлетворило всех. Тогда всякий ликовал, радуясь тому, что и язычникам дал Бог покаяние в жизнь, причем никто и слова не проронил тогда о необходимости их обрезания — о нем тогда и не думали». См. Деян 11:18. «Зачем же язычников, принимающих Евангелие из уст Павла, понуждать к обрезанию больше, нежели тех, кто принял его из моих уст? Или зачем нужно с этих пор ужесточать условия приема в церковь?»
2. Петр напомнил всем собравшимся, как замечательно Бог подтвердил то, что проповедь Евангелия язычникам благоугодна Ему, и как Он засвидетельствовал о том, что язычники искренне уверовали во Христа, ст. 8. «И Сердцеведец Бог, Который верно судит о людях, дал им свидетельство, что Он действительно принимает их в число Своих детей, даровав им Духа Святого, не только милости и утешения, но и сверхъестественные, чудесные дары Святого Духа, как и нам, апостолам». См. Деян 11:15−17.
Примечание: познал Господь Своих, ибо Он знает сердца человеческие, ведь мы таковы, каковы наши сердца. Кому Бог дарует Духа Святого, тем Он дает и свидетельство, что для Него эти люди являются Его народом. Поэтому о нас и сказано, что мы запечатлены обетованным Святым Духом и тем самым отмечены для Бога. Бог радушно пригласил язычников в общение с Собой, не потребовав от них обрезания и соблюдения закона Моисеева; поэтому разве не обязаны и мы принять их в общение с нами, причем на тех же условиях, то есть не требуя от них обрезания и соблюдения закона? «Бог не положил никакого различия между нами и ими» (ст. 9); «им, хотя они и язычники, также предложено принять благодать Христову. Они имеют доступ к престолу благодати точно так же, как и мы, евреи. Зачем же нам сторониться их, разве мы более святы, чем они?» (Ис 65:5).
Примечание: братьев следует принимать ни на каких иных условиях, кроме тех, на которых их принимает Бог, Рим 14:3. «В настоящее время язычники призваны в общение с Богом, Который верою очистил сердца их; эта вера является результатом Божьего труда в них. Поэтому как можно считать их недостойными общения с нами до тех пор, пока они не станут совершать очистительные обряды, предписанные Моисеевым законом только для нас, евреев?»
Примечание:
(1) Сердца очищаются верою. Бог не только оправдывает нас, не только очищает нашу совесть, но и постоянно освящает нас.
(2) Те люди, чьи сердца очищены верой, со временем становятся все более похожими друг на друга. И тогда, какие бы различия между ними ни существовали, мы не должны обращать на них внимание, ибо вера у всех святых одинаково драгоценна и в каждом из них совершает одинаково драгоценное действие, 2Пет 1:1. И тем, кого вера объединяет во Христе, необходимо видеть друг друга связанными как бы в одно, ибо всякое отличие, и даже то, которое отличает еврея от язычника, исчезает и сливается в общей вере.
3. Апостол строго обличил иудействующих христиан (некоторые из них, по-видимому, присутствовали на этом соборе) в том, что они вознамерились поработить обращенных из язычников Моисееву закону, ст. 10. Это было настолько очевидно, что Петр не мог говорить без некоторой горячности в тоне: «Что же, если Бог считает их Своим народом, вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников, то есть обращенных из язычников и их потомство» (поскольку обрезание было игом для их младенцев), «иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы?» Здесь Петр указывает на то, что:
(1) Они тем самым нанесли великое оскорбление Богу. «Подвергая сомнению то, что Бог уже утвердил и определил, причем не чем иным, как Своим даром Духа Святого, вы по сути бросаете Ему вызов и ставите неуместные вопросы: «Знает ли Он, что творит?», или «Вполне ли серьезно подходит Он к этому делу?», или «Не откажется ли Он потом от Своих действий?» Неужели вы намерены испытывать Бога, усмотревшего обрядовый закон только для еврейского народа, чтобы выяснить, не обяжет ли Он ныне и язычников соблюдать закон, переживающий свои последние дни, для того чтобы доставить вам удовольствие?» О, как искушают Бога приписывающие Ему то, чего Он никогда не определял, говоря от Его имени то, например, что люди не могут спастись, если не исполнят тех или иных условий, как будто бы Бог спасения обязан соответствовать их понятиям о Нем.
(2) Они нанесли значительный ущерб ученикам. Христос пришел проповедовать освобождение пленным, а они употребляют Его проповедь для порабощения тех, кого Он уже освободил. См. Неем 5:8. Обрядовый закон был тяжким игом: и сами они, и отцы их находили этот закон неудобоносимым; вот как многочисленны, как разнообразны, как сложны для исполнения были его установления. Ограничения, касающиеся пищи, были тяжким бременем не только потому, что они препятствовали общению людей и делали его не таким приятным, но и потому, что они обременяли совесть людей бесконечными угрызениями. Постановления, связанные с запретом прикасаться, даже случайно, к гробу или к мертвому телу, осквернение, вызываемое этим прикосновением, а также множество различных правил, регламентирующих порядок очищения от такого осквернения, — все это и было тяжким бременем. Христос пришел освободить нас от этого ига и призвал всех труждающихся и обремененных игом закона прийти к Нему и взять на себя Его иго, легкое иго. Итак, то, что иудействующие христиане намеревались возложить на обращенных язычников иго, от которого Христос пришел освободить и самих евреев, было тяжелейшим оскорблением для обращенных язычников.
4. В то время как иудействующие христиане настаивали на обрезании как на необходимом условии спасения, Петр убедительно доказывает, что и евреи, и язычники спасутся только благодатию Господа Иисуса Христа, и ничем иным, ст. 11. «Мы веруем, — говорит апостол, — что спасемся исключительно благодатию; πιστεύομεν σωθῆναι — уповаем на спасение». Или: «Мы веруем в спасение точно так же, как и они — καθ' ὃν τρόπον κἀκεῖνοι. Мы, обрезанные, верим в спасение, но то же делают и необрезанные. Но как нам нет никакой пользы от нашего обрезания, так и им нет никакого вреда от их необрезания, ибо в вопросе спасения мы, как и язычники, должны целиком полагаться на благодать Христа и обращаться за ней с верой. Не существует одного пути спасения для иудеев, а другого — для язычников. Не имеет силы ни обрезание, ни необрезание (то есть ни то, ни другое не имеет в себе силы), но вера, действующая любовью» (Гал 5:6). «Зачем обременять язычников Моисеевым законом, будто бы нужным для их спасения, если в действительности он не может никого спасти и для спасения как нашего, так и их нужно одно лишь Евангелие Христа?»
II. Отчет Варнавы и Павла на этом соборе. Нет никакой необходимости приводить здесь их отчет, ибо он уже был дан в предыдущих главах, в тех их частях, которые повествуют о том, какие знамения и чудеса сотворил Бог чрез них среди язычников, ст. 12. Они сообщали об этом церкви в Антиохии (Деян 14:27), братьям на обратном пути (Деян 15:3) и в Иерусалиме на соборе, и очень правильно было то, что они рассказали о пережитых ими благословениях здешним братьям. Предметом же обсуждения было заявление о том, что обращенные из язычников должны подчиняться Моисееву закону, в противовес чему Павел и Варнава, беспристрастно изложив фактическую сторону дела, взяли на себя труд доказать, что Богу благоугодна проповедь язычникам чистого (исключающего закон) Евангелия и что поэтому навязывать Моисеев закон обращенным из язычников в настоящий момент равнозначно пересмотру того, что сделал Бог.
Примечание:
1. Содержание их рассказа. Варнава и Павел объявили, или надлежащим образом разъяснили, со всеми достославными и замечательными подробностями, как много восхитительного, знаменательного и чудесного сотворил Бог чрез них среди язычников, как засвидетельствовал об апостольской проповеди чудесами в царстве природы и как закрепил ее достижения чудесами в царстве благодати. Так Бог прославил апостолов, которых иудействующие христиане осуждали, и так Бог прославил обращенных из язычников, которыми те пренебрегали. Какой еще защитник был нужен Павлу и Варнаве, когда на их стороне находился Сам Бог? Обращение язычников уже само по себе есть знамение, и притом, если учесть все обстоятельства, знамение не меньше, чем чудо. Итак, если язычники получили Духа чрез наставление в вере, зачем в таком случае обременять их делами закона? См. Гал 3:2.
2. С каким вниманием собравшиеся слушали апостолов. Тогда умолкло все собрание (несмотря на то что не все могли принять участие в голосовании, многие пришли послушать, о чем здесь пойдет речь) и слушало Варнаву и Павла. Складывается впечатление, что совещающихся больше интересовала фактическая сторона дела, чем аргументация, предложенная их вниманию. Как в естествознании и медицине нет ничего более убедительного, чем факты, полученные экспериментальным путем, а в юриспруденции ничего более достоверного, чем факты, установленные в судебном порядке, так и в Божьем деле наилучшим толкованием слова благодати являются толкования действий Духа благодати. Эти самые толкования собрание и было готово выслушать со вниманием. Боящиеся Бога более всего готовы слушать тех, кто может рассказать им, что сотворил Бог для души их или через них, Пс 65:16.
III. Речь, с которой выступил на соборе апостол Иаков. Он не прерывал Павла и Варнаву (несмотря на то что, по всей видимости, уже слышал их накануне), но дал им возможность выступить с их сообщением для назидания собравшихся, а также для того, чтобы собравшиеся выслушали это сообщение из первых рук. После же того, как они умолкли, начал речь Иаков... Ибо все один за другим можете пророчествовать... (1Кор 14:31). Наш Бог есть Бог устройства. Он дал Павлу и Варнаве сказать то, что они должны были сказать, а затем употребил сказанное апостолами для достижения Своих замыслов. Очень полезно слушать разных служителей, когда правда одного не вытесняет, а утверждает правду другого.
1. Он с почтением обращается к присутствующим: «Мужи братия! послушайте меня. Вы — мужи, и потому, я надеюсь, вы прислушаетесь к моим рассуждениям. Вы — мои братья, и потому вы сможете выслушать меня без предубеждений. Все мы — братья и равно заинтересованы в том, чтобы не сделать ничего, что может обесславить Христа и стеснить христиан».
2. Он ссылается на мнение Петра касательно обращения язычников (ст. 14): «Симон» (то есть Симон Петр) «изъяснил и вынес на ваше рассмотрение предмет обсуждения — как Бог первоначально призрел на язычников — на Корнилия и его друзей, первых обращенных из числа язычников, — а затем, спустя какое-то время после того, как Евангелие впервые стало возвещаться среди язычников, их призвали прийти и воспользоваться Его благодатью». И здесь Иаков отмечает, что:
(1) Первопричиной Евангелия является благодать Божия. Это Бог призрел на язычников, в этом заключалось великое благо. Предоставленные сами себе, язычники никогда не пришли бы к Богу, но их встреча с Ним состоялась по Божьему благоволению. Он призрел и искупил не только Свой народ, но и бывших ло амми — не народ.
(2) Конечной целью Евангелия является слава Божья. Она состояла в том, чтобы составить из них народ во имя Свое, так чтобы этот народ прославил Его, а Он — прославился в нем. В дни древние Бог избрал евреев, а теперь и язычников для того, чтоб они были Его народом и Его славою, хвалою и украшением, Иер 13:11. Пусть народ Божий помнит, что он для того так удостоился в Боге, чтобы в нем прославился Бог.
3. Он подкрепляет свои соображения цитатами из Ветхого Завета. Он не мог засвидетельствовать о призвании язычников, сославшись на видение свыше, как Петр, или сославшись на совершенные его руками чудеса, как Павел и Варнава, поэтому он прибегает к ветхозаветным пророчествам, ведь все предсказанное в Ветхом Завете должно исполниться, ст. 15. ...И с сим согласны слова пророков... Большинство ветхозаветных пророков так или иначе говорили о призвании язычников, говорил об этом и сам Моисей, Рим 10:19. Основу упования благочестивых евреев составляло их верование в то, что Мессия станет светом к просвещению язычников, Лк 2:32. Иаков же уклонился от цитирования наиболее известных пророчеств на эту тему и выбрал одно казавшееся наиболее туманным: ...написано... (Ам 9:11−12), и тем было предречено:
(1) Основание царства Мессии, ст. 16. ...Я восстановлю скинию Давидову падшую... Этот завет был заключен с Давидом и его семенем, однако дом и семья Давида названы здесь скинией, потому что тот вначале, будучи простым пастухом, жил в палатках и его дом, некогда представлявший собой величественный дворец, превратился в скромную и презренную скинию, низведенную до положения скромного жилища, сравнимого с тем, что было в начале. Эта скиния была разрушена и пала, и в дальнейшем, в течение многих веков, царя в доме Давида не было: отошел скипетр от Иуды, царская семья канула в небытие и, казалось, уже никогда больше не была взыскана. Однако же Бог обратится и воссоздаст ее, восстановит Давида из руин, словно птицу феникс из пепла. Это пророчество исполнилось в последнее время, когда из царского дома Давидова был воздвигнут Господь Иисус и когда дал Ему Господь Бог престол Давида, отца Его, с обетованием, что Он будет царствовать над домом Иакова вовеки, Лк 1:32−33. И, когда скиния Давидова была таким образом воссоздана во Христе, все остальное в ней спустя не так уж много времени полностью истребилось и прекратило свое существование, как то произошло с еврейским народом, когда все его родословные были уничтожены. Церковь Христа вполне можно назвать скинией Давида. Временами эта скиния бывает весьма презренной и может показаться, что от нее уже ничего не осталось, но она все равно обстроится и возродится; она низлагаема, но не погибает, ведь оживают даже сухие кости.
(2) Призвание язычников как результат, ст. 17. ...Чтобы взыскали Господа прочие человеки...; не только евреи, считавшие себя единственными обладателями прав на скинию Давида, но и прочие человеки, до сих пор остававшиеся за пределами видимой Церкви. Теперь же, по восстановлении скинии Давида, всем придется взыскать Господа и задуматься над тем, как обрести Его милость. Когда скиния Давида будет восстановлена, тогда взыщут Господа Бога своего и Давида, царя своего, Ос 3:5; Иер 30:9. ...Чтоб они овладели остатком Едома... (так сказано в еврейском Ветхом Завете); однако евреи всех язычников называли идумеянами, почему в Септуагинте и было опущено конкретное упоминание о Едоме. Там, как и здесь, сказано: чтобы взыскали Господа (добавляет Иаков) и все народы, то есть язычники, между которыми возвестится имя Мое. В течение многих поколений евреи пользовались таким обилием благ, что остальные народы казались на их фоне отверженными. Однако наступило время, когда Бог обратил на них Свое внимание и они теперь могли призывать Его имя. Имя Божье будет проповедано во всех народах и распространится в них, и они познают это имя и будут призывать его. Они будут называть себя народом Божьим, и Бог будет называть их так же. Итак, по согласию обеих сторон между ними возвестится имя Его. Это обетование, и в том можно не сомневаться, в свое время исполнится полностью; теперь же оно только начало исполняться, так как написано: ...говорит Господь, творящий все сие (как сказано в Септуагинте). И апостол утверждает здесь же: «Это говорит Господь, творящий сие. Так сказал Тот, Кто положил тому быть и Кто сделал так, как сказал. У Бога не как у людей, у которых слово расходится с делом». Исполнившееся пророчество о союзе иудеев и язычников в одном теле и обо всем другом, что сопровождало его исполнение, как раз и было тем:
[1] Что сотворил Бог. Было это от Господа, кем бы в качестве посредника Он ни пользовался.
[2] Чем Бог остался весьма доволен, поскольку Он является таким же Богом язычников, каким и иудеев, и славой Его является то, что Он многомилостив ко всем призывающим Его.
4. Иаков отмечает здесь два момента — Божье определение и Божье изволение, ст. 18. Ведомы Богу от вечности все дела Его. Бог устами пророков много веков тому назад не только предсказал призвание язычников (которое поэтому не является для нас ни неожиданностью, ни камнем преткновения), но предвидел и предопределил его в Своих предвечных определениях, несомненно мудрых и неизменно твердых. Здесь излагается превосходный принцип, описывающий все дела Божьи, будь то дела Провидения или дела благодати, дела в физическом мире или дела в духовном мире. Ведомы Богу от вечности все дела Его; они ведомы Ему от начала, когда Он еще только обдумывал их, а это подразумевает Его всеведение (как сказано в других манускриптах) прежде основания мира, то есть от вечности.
Примечание: что бы Господь ни творил, Он прежде замышляет и предопределяет творимое, ибо Он творит все не только по Своей воле, но и по изволению воли Своей. Он не только творит все, что хочет (Пс 114:6), что нам недоступно (ибо наши замыслы часто и в различных ситуациях меняются и наши старания не всегда увенчиваются успехом), но и хочет все, что творит. Что бы Он ни говорил с целью убедить нас, Он ведает все, что сотворит. Мы ничего не знаем заранее о наших делах и потому должны делать то, что может рука наша, 1Цар 10:7. Мы не можем сказать, что нам следует делать в тех или иных обстоятельствах, до тех пор, пока не начнем делать, Богу же ведомы все дела Его. В книжном свитке (названном истинным писанием, Дан 10:21) все дела Его начертаны в определенном порядке, без единого стертого или исправленного места в тексте, Пс 39:8. И в день оный обнаружится, что все дела Божьи достоверно, без единой ошибки или уклонения, отвечают Его определениям. Мы, по сути, являемся существами немощными и недальновидными, так что даже самые мудрые из нас видят не дальше собственного носа, а если и видят чуть дальше, то никогда не бывают до конца уверены в том, что действительно видят. Поэтому нашим утешением является точное, безукоризненное предведение Господне, ибо ведомы Богу от вечности все дела Его.
5. Иаков советует, что, на его взгляд, следует предпринять в создавшейся обстановке, по разбираемому в настоящий момент вопросу о язычниках, ст. 19. Я полагаю; ἐγὼ κρίνο, то есть по-моему, или на мой взгляд. Иаков не возвышает своего мнения над остальными, но советуется с собравшимися. Итак, он предлагает следующее:
(1) Нельзя возлагать на обращенных из язычников обрезание и бремя исполнения обрядового закона, не следует им это предлагать, и даже упоминать об этом совершенно не стоит. «Уже многие язычники обратились к Богу во Христе, и, надо полагать, еще большее число их обратится в будущем. Вот почему я считаю, что относиться к ним, безусловно, следует со всякой нежностью, чтобы не причинять им неудобств и не приносить им огорчений», μὴ παρενοχλεῖν — «чтобы не докучать им и не причинять им беспокойства. Я советую не предлагать им ничего того, что могло бы встревожить их дух, или вызвать в них угрызения совести, или привести их в состояние неуверенности».
Примечание: мы должны быть особенно внимательны к тому, чтобы своими спорами о мнениях не обескураживать новообращенных и тем более не приводить их в смятение. Пусть же основные положения нашего вероисповедания, которые с готовностью принимает совесть обращенного к Богу человека, в начале его христианского пути глубоко запечатлеваются в нем, утешают его дух и усмиряют его тревоги; и пусть ничто чуждое и несущественное, способное только смутить человека, не отягощает его. Царствие Божие, в котором нужно наставлять новообращенных, есть не пища и питие и не противостояние чему-либо незначительному или навязывание чего-либо малозначащего, способного только устрашить их, но праведность и мир и радость во Святом Духе, Который, мы уверены, никого никогда не смущает и не отягощает.
(2) В то же самое время новообращенным из язычников было бы хорошо соблюдать некоторые правила, невыполнение которых является наибольшим соблазном для евреев. То, что язычники не обязаны ублажать евреев, соглашаясь с необходимостью обрезания и соблюдения всех требований обрядового закона, вовсе не означает, что обратившиеся из язычников должны постоянно действовать вопреки евреям, выискивая повод к их недовольству. Евреям очень понравится (а если евреям можно угодить в малом, то нужно ли идти им поперек?), если обращенные из язычников будут воздерживаться:
[1] От оскверненного идолами, от блуда — от двух мерзостей, которых всегда следует сторониться. И если подробно написать им об этом и строго указать им на необходимость воздерживаться от подобных мерзостей (поскольку именно в этих двух вещах евреи ревностно стерегли обращенных из язычников, чтобы те не преступали этих запретов), то это принесет евреям величайшее успокоение. Апостолам и в проповеди, и в послании к обратившимся в веру Христову язычникам следовало с осторожностью отвращать их не только:
Во-первых, от оскверненного идолами, но и от различных греховных связей с идолопоклонниками во время их культовых обрядов, в особенности же от участия в жертвоприношениях идолам. См. 1Кор 10:14 и далее; 2Кор 6:14 и далее.
Во-вторых, от блуда и всякой нечистоты. С какой силой и строгостью предостерегает верующих Павел от подобных преступлений! См. 1Кор 6:9−15; Еф 5:3 и далее. Однако евреи, которые ожидали худшего от язычников, внушавших им отвращение, дают понять, что язычники и после обращения к Христу позволяли себе именно блуд и нечистоту, между тем как Павел, апостол язычников попускал им это делать. Поэтому для того, чтобы устранить возникшее недоразумение и не дать распространяться неправде, Иаков предлагает помимо частных увещеваний, которые давались обращенным из язычников их служителями, открыто предостеречь их, чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, и предупредить их, что им следует проявлять большую осторожность и избегать двух вышеупомянутых грехов, способных более всего оскорбить религиозное чувство евреев.
[2] От удавленины и крови, которые, хотя и не являются злом сами по себе, как первые два, и, более того, не предназначены для постоянного воздержания, как первые два, были запрещены заповедями Ноя (Быт 9:4) еще до обретения закона Моисеева. Евреи испытывали крайнее отвращение к удавленине и крови, равно и ко всем тем, кто бесцеремонно обращался с запретным. Поэтому для того, чтобы не подавать евреям соблазна, обращенные из язычников должны ограничить в этом свою свободу, 1Кор 8:9,13. Таким образом, мы должны для всех сделаться всем.
6. Свое суждение апостол обосновывает тем, что к евреям необходимо относиться с большим почтением, ибо они настолько привыкли соблюдать всякое постановление обрядового закона, что теперь до них следует снисходить, если они пока не могут избавиться от своей привязанности к закону, cт. 21. Ибо закон Моисеев, то есть его писания (значительная часть которых касается вопросов обрядности), от древних родов по всем городам имеет проповедующих его и читается в синагогах каждую субботу. «Евреев нельзя порицать за излишнее благоговение перед Моисеевым законом, ибо кроме него они беспрекословно верят всему, что говорил Бог Моисею».
(1) «Моисея проповедовали иудеям постоянно, их призывали помнить закон Моисея» (Мал 4:4).
Примечание: и нам следует возвещать слово Божье, оставленное для нас в письменной форме: имеющие Писание нуждаются в служителях, способных помочь им понять и применить слово Божье в жизни.
(2) «Слово Божье торжественно читается в синагогах по субботам, то есть там и тогда, где и когда евреи собираются на богослужение. Евреи с детства приучены чтить закон Моисеев, и соблюдение закона является частью их вероисповедания».
(3) «Так было установлено от древних родов: евреи унаследовали почтение к Моисею от праотцев, ибо так повелось от начала».
(4) «Это совершалось по всем городам, где находились евреи, так что никто из них не может не знать, какое значение придает закон подобным вещам. Поэтому если Евангелие и освобождает нас от таких требований, то нельзя осуждать евреев ни за то, что они не желают избавляться от этих требований, ни за то, что их нельзя заставить считать бесполезными и маловажными требования закона, которым они, а прежде них их отцы, так долго учились, причем учились от Бога, почитать исповеданием своей веры. Вот почему нам следует повременить и пойти язычникам навстречу. Их нужно какое-то время сносить, способствуя их постепенному духовному росту, и соглашаться с ними столько времени, сколько можно, не оставляя при этом своих евангельских свобод». Итак, апостол Иаков выказывает дух посредничества и умеренности, стараясь не оскорбить ни евреев, ни обращенных из язычников, желая удовлетворить, насколько это возможно, обе стороны, так чтобы никого не огорчить.
Примечание: не следует считать предосудительным то, что люди дорожат обычаями отцов, которым они научены почитать как священные; поэтому в таких случаях необходимо учитывать данное обстоятельство и не принимать слишком строгих мер.
Стихи 22−35. В этих стихах рассматриваются итоги Иерусалимского совещания по вопросу о соблюдении обрядового закона обращенными из язычников. По всей видимости, на соборе по этому вопросу было сказано значительно больше, чем написано здесь. Как бы там ни было, обсуждение завершилось, и совет Иакова пришелся всем по душе и был одобрен nemine contradicente — единогласно. Во исполнение принятого решения, с нарочными людьми из их среды были отправлены письма, адресованные обращенным из язычников и ставящие верующих в известность относительно решения собора по данному вопросу, что могло стать большим подспорьем в противостоянии лжеучителям. Здесь заметьте:
I. Выборы делегатов, которые должны были быть посланы вместе с Павлом и Варнавой для исполнения данного поручения. Дело не в том, что иерусалимские братья сомневались в верности этих великих мужей и не могли доверять им, и тем более не в том, что обратившиеся из язычников стали бы подозревать иерусалимских посланников в том, что они как-то изменили содержание этих писем. Совсем нет; любовь не может подозревать людей с испытанным, чистым сердцем. Однако:
1. Они посчитали благонадежным послать из среды себя мужей в Антиохию с Павлом и Варнавою, ст. 22. Это решение одобрили Апостолы и пресвитеры со всею церковью, которая, весьма вероятно, взяла на себя все издержки, 1Кор 9:7. Итак, их послали для того, чтобы:
(1) Приветствовать Антиохийскую церковь как церковь-сестру, пусть и младшую, и показать, что считают ее на равном положении с собой и хотели бы в дальнейшем знать о состоянии дел в ней.
(2) Поддержать Павла и Варнаву и сделать их путешествие домой более приятным (поскольку, судя по всему, до того они шли пешком), так как сопровождать их будут такие превосходные мужи; amicus pro vehiculo — вместо повозки друг.
(3) Прибавить значимости передаваемым через них письмам, сделать их делегацию как бы священным посольством и привлечь тем самым большее внимание к содержанию писем, которые, несомненно, должны были встретить противодействие со стороны некоторых членов церкви.
(4) Поддержать общение святых, содействовать дальнейшему общению церквей и служителей, находящихся на известном расстоянии друг от друга, и показать, что теперь членов много, а тело одно.
2. Посланники Иерусалимской церкви были не из рядовых членов церкви, задачей которых было только доставить эти письма и удостоверить адресатов в том, что они были присланы от иерусалимских апостолов. Совсем нет; это были мужи начальствующие между братиями, мужи весьма похвальные, наделенные выдающимися дарами и дарованиями. Указывая на то, что эти мужи являются начальствующими между братьями, такие характеристики дают их носителям право быть посланниками церквей. Здесь приводятся их имена: Иуда, прозванный Варсавою (возможно, что это был брат того самого Иосифа, который назывался Варсавою и готовился заместить в апостольском служении одного из двенадцати, предавшего Господа, Деян 1:23), и Сила. Репутация этих двух людей в Иерусалимской церкви братьев должна была оказать на пришедших из Иудеи влияние не меньшее, чем то, которое оказывали на верующих иудействующие учители, и помимо этого обязать их со вниманием прочитать переданные через них письма.
II. Подготовка посланий, этих циркулярных писем, которые следовало разослать по церквам для уведомления их о решении Иерусалимского собора по известному вопросу.
1. Решение Иерусалимского собора предваряет весьма любезное предисловие, ст. 23. Здесь нет и тени пустой горделивости или высокомерия; напротив:
(1) В полном доверии, с каким апостолы разделяют свои полномочия с пресвитерами и братиями, служителями, рядовыми христианами, советуясь с ними по известному вопросу точно так же, как привыкли советоваться и по другим вопросам, проявляется их смиренномудрие. Хотя никто кроме апостолов, не имел ни тех прав на безраздельную власть или владычество в церкви, ни тех полномочий, которые были даны им, тем не менее решение Иерусалимского собора не начинается словами: «Мы, апостолы, Христовы наместники на земле, и пастыри всех пастырей церковных общин» (как величает себя Папа Римский), «и единственные судьи во всяком деле веры...». Вместо этого мы находим такое начало: «Апостолы и пресвитеры и братия...», указывающее на их согласие в служении. Апостолы помнили наставление Учителя (Мф 23:8): «...а вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья...»
(2) Их смиренномудрие проявилось еще и в том, что они почтили церкви, которым адресовали свои послания. Они шлют верующим приветствия с пожеланиями здоровья, благополучия, довольства и радости, называя их братиями из язычников, тем самым соглашаясь с их вступлением в Церковь и протягивая им руку дружбы. «Вы наши братья, — пишут апостолы, хотя вы и не из еврейского народа; мы составляем одно во Христе, первородном между многими братиями, в Боге нашем, Отце каждого из нас». Ныне язычники суть сонаследники, составляющие одно тело, и, как таковые, они нуждаются в нашей духовной поддержке и ободрении, поэтому их следует считать братьями по вере.
2. Далее следует справедливая и строгая отповедь иудействующим христианам, ст. 24. «Мы услышали, что некоторые, вышедшие от нас, смутили вас своими речами, и были весьма озабочены этим известием. Скажите им, что проповедующие это еретическое учение лгут как в том, что имеют поручение от нас, так и в том, чему учат».
(1) Притворяясь, будто бы они были научены апостолами и служителями в Иерусалиме требовать от обращенных из язычников соблюдения обрядового закона, иудействующие христиане без всяких на то оснований причинили им много беспокойства. «Они и в самом деле вышли от нас, то есть они принадлежали к нашей церкви и выразили желание отправиться в путешествие, о чем, возможно, мы и дали свое свидетельство. Что же касается возложения на вас бремени исполнения закона Моисеева, то мы сего им не поручали, никогда об этом не думали и не давали им никакого повода ссылаться на нас в этом деле». Нет ничего нового в том, что люди ссылаются на авторитет апостолов, желая защитить свои учения и дела, которых апостолы не одобряли и о которых они не распоряжались.
(2) Иудействующие христиане причинили много беспокойства обращенным из язычников, говоря: «Вам должно обрезываться и соблюдать закон».
[1] Это привело их в смущение. «Они смутили вас своими речами, тем самым встревожив и взволновав ваши сердца. Сначала вы положились на тех, которые говорили вам: «Если поверите в Господа Иисуса Христа, то спасетесь»; теперь же вас устрашают те, которые говорят вам: «Если не обрежетесь по обряду Моисееву, то не можете спастись», поэтому вы чувствуете себя как бы пойманные в сеть. Они смущают вас не более чем словами, то есть пустыми, бессмысленными звуками». Какие только смущения не переживала Церковь от различных мнений, от гордых людей, любящих слушать только себя!
[2] Это подвергло их опасности. Иудействующие христиане поколебали души обращенных из язычников, расстроили и разрушили то, что было воздвигнуто в их сердцах. Таким образом, христиан из языческих народов отвращали от поисков чистой Христовой веры и помышлений о Его воле, наполняли их умы мыслями о необходимости обрезания и соблюдения Моисеева закона, всем тем, что не имеет никакого отношения к спасению.
3. Далее следует переданное посланниками из Иерусалима похвальное слово, адресованное:
(1) Павлу и Варнаве, которым иудействующие христиане противостояли и которых они порицали за то, что те не доводили до конца своего дела, поскольку приводили язычников к Христу и не обращали их в иудейство. Пусть иерусалимские братья скажут об этих мужах то, что хотят.
[1] «Эти мужи дороги нам. Возлюбленные наши Варнава и Павел — это люди, которых мы высоко ценим, которым желаем добра и о которых печемся». Занимающим высокие посты было бы хорошо высоко оценивать не только презренную миром истину Христову, но и презренных миром проповедников и защитников ее, поскольку такая оценка способна ослаблять противостояние их врагов.
[2] «Эти мужи проявили себя в служении Христу и потому имеют большие заслуги перед всеми церквами. Эти люди предали души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа» (ст. 26), «поэтому им необходимо оказывать сугубую честь и их нельзя подозревать в том, что они ищут для себя каких-то земных выгод, так как все, что имели, они не страшась отдали ради имени Христа и, как воины Христа, отважились на самое опасное, а не только на самое трудоемкое, служение». Не может быть, чтобы верные служители превратились в неверных проповедников. Принуждающие обрезываться делали это только для того, чтобы избежать гонений (Гал 6:12−13); выступающие же против обрезания знали, что они вследствие этого подвергнутся гонениям. Кто же тогда, те или другие, ближе к истине?
(2) Иуде и Силе. «Они суть избранные мужи» (ст. 25); «эти мужи, слышавшие наши рассуждения, хорошо осведомлены в вопросе обрезания и поэтому изъяснят вам то же и словесно» (ст. 27). Полезное для нас слово хорошо иметь как в письменной, так и в устной форме, для того чтобы извлекать пользу и от чтения, и от слышания. Апостолы отсылают своих читателей к подателям апостольских посланий, для того чтобы они получили полный отчет о решении апостолов и об основаниях принятого ими решения, а податели апостольских посланий отсылают читающих их к самим посланиям, для того чтобы они удостоверились в принятом решении.
4. Далее следует указание на то, какие требования необходимо предъявлять к обращенным из язычников. Остановимся здесь:
(1) На содержании предписания, отражающего мнение Иакова. Суть данного предписания заключается в том, чтобы не подавать евреям соблазна. Для этого обращенные из язычников:
[1] Не должны употреблять в пищу то, что является идоложертвенной пищей, считая ее, хотя и чистую во всех остальных отношениях, скверной для себя. Этот запрет впоследствии был частично снят, так как обращенным из язычников разрешалось есть без исследования все, что продавалось на торгу или предлагалось во время дружеского застолья, и даже то, что ранее было принесено в жертву идолам, за исключением тех случаев, когда это полагало преткновение кому-либо, то есть давало повод немощному верующему думать худое о нашей вере или нечестивому язычнику — доброе о своем идолослужении. В таких случаях предлагалось лучше воздерживаться, 1Кор 10:25 и далее. Для нас же этот запрет является делом минувших дней.
[2] Должны воздерживаться от крови, то есть не есть и не пить крови и избегать всего того, что представлялось жестоким и варварским в этом древнем обряде.
[3] Должны воздерживаться от удавленины, то есть от мертвечины или же от того, из чего не удалена кровь.
[4] Должны проявлять сугубую строгость в обличении повинных в блудодеянии или же вступающих в брак с теми из родственников, брак с которыми был запрещен левитским законом. По мнению некоторых, именно такой родственный брак и назывался блудодеянием. См. 1Кор 5:1. Д-р Хаммонд (Dr. Hammond) излагает этот вопрос так. Иудействующие учители хотели покорить обращенных из язычников тому, чему покорялись так называемые прозелиты праведности, то есть тому, чтобы обрезываться и соблюдать закон; но апостолы требовали от обращенных из язычников не больше, чем от прозелитов ворот, которые должны были соблюдать семь заповедей сынов Ноевых, на что, по его мнению, здесь и дается ссылка. С исчезновением необходимости в этом предписании, вызванным взятием Иерусалима, должна была исчезнуть и обязательность этого предписания. От него должно было остаться в силе только одно требование, приятное для неуступчивых евреев, обратившихся в христианскую веру, а именно требование, касающееся блудодеянии. Что же касалось пищевых ограничений, то всякая пища должна была быть объявлена доступной и приемлемой для всех христиан. «Все это омерзительно для евреев, поэтому в нынешнее время обращенным из язычников не следует проявлять неучтивости по отношению к евреям. Пройдет немного времени, и верующие евреи смешаются с верующими язычниками, и эта опасность исчезнет сама собой».
(2) На форме изложения этого предписания.
[1] Апостолы высказываются довольно властно, для того чтобы верующие обратили серьезное внимание на сделанное предписание и с почтением приняли его. «Ибо угодно Святому Духу и нам (то есть пребывающим под водительством и руководством Святого Духа), чтобы не только апостолы, но и окружающие их верующие были наделены сверхъестественными дарами и познавали волю Божью больше тех, кто, не имея таких даров, притязал на такое познание». Святость Христовых служителей придавала непререкаемый авторитет их указаниями и постановлениям, и они не стали бы ни предписывать, ни повелевать что-либо только на том основании, что это было угодно им, но только на том основании, что, как они узнали, это было угодно Святому Духу. Или же эти слова относятся к тому, что было определено Святым Духом прежде. Святой Дух, излившись на апостолов, даровал им знание языков для благовествования язычникам; это было очевидным доказательством того, что Богу было угодно призвать и язычников. Когда после проповеди Петра Святой Дух сошел на Корнилия и его друзей, тогда стало ясно, что Христос имел цель упразднить обособленность еврейского народа, хотя в этой самой обособленности и заключался, по мнению евреев, их дух.
[2] Апостолы высказываются, преисполнившись нежности и отеческой заботы.
Во-первых, они не желали обременять обращенных из язычников. «Мы не возложим на вас никакого бремени», — пишут апостолы. Ничто не пугает апостолов так, как возложение на христиан, обращенных из языческих народов, излишнего и тяжкого бремени, способного сразу же отбить у них всякое желание ко всему доброму.
Во-вторых, они не желали возлагать на них никакого бремени более, кроме необходимого. «Воздерживаться от блуда должен всякий христианин, причем во всякое время, — говорилось далее в послании. — Воздерживаться от удавленины, крови и идоложертвенного необходимо в настоящее время для установления доброго взаимопонимания между вами и вашими братьями-евреями, так чтобы никому ни в чем не полагать преткновения». Такие установления были приняты только на определенное время, пока не будет достигнута их цель.
Примечание: пастырям церкви следует возлагать на паству только те бремена, которые являются необходимыми для спасения душ верующих. Речь здесь идет о бременах, ношение которых Христос сделал нашим долгом, что в конечном итоге было нацелено на назидание церкви и, как в данном случае, на единение верных христиан. Если бы апостолы налагали это бремя, с тем чтобы только проявить собственную власть и испытать послушание Божьего народа, то они тем самым показали бы свою забывчивость, потому что начальствующие среди братьев не имеют власти издавать новые законы, так как единственная их власть — надзирать за должным исполнением законов, оставленных Христом, и побуждать христиан исполнять Его законы.
В-третьих, они подкрепили свои утверждения больше похвалой в адрес тех, кто согласится с этим предписанием, нежели осуждением в адрес тех, кто не примет его. Они не заключили своего послания словами: «Итак, если вы не станете соблюдать это предписание, то да будет анафема; Церковь отвергнет вас и отлучит», что было в духе последующих соборов, особенно Трентского. Вместо этого они написали: «Соблюдая сие (а мы не сомневаемся, что так оно и будет), хорошо сделаете; хорошо сделаете для славы Божьей, хорошо сделаете для дальнейшего благовествования, хорошо сделаете для укрепления рук ваших братьев, а также для укрепления вашей собственной веры и утешения». Сколько нежности, любви и добрых желаний находится у последователей Христа, Который, призвав взять Его иго, удостоверил нас в том, что мы найдем Самого Господа, кроткого и смиренного сердцем. Разница в стилях посланий апостолов истины и посланий апостолов лжи весьма заметна. Кто желает возложить бремя обрядового закона, тот самоуверен и горд. «Если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись, — пишут одни (ст. 1), — и будете отлучены от Церкви ipso facto — сразу же и преданы сатане». Апостолы же Христа, советующие только необходимое, снисходительны и скромны. «Соблюдая сие, хорошо сделаете, как вам и приличествует, — пишут другие. — Будьте здравы; мир и почтение вам от ваших доброжелателей».
III. Как эти письма были доставлены по назначению и как посланники распорядились собой.
1. Братья, отправленные в Антиохию после прощальной встречи с апостолами (братьев-посланников отпустили, по всей видимости, с молитвой, святым благословением во имя Господа, наставлениями и поддержкой в предстоящем труде), пришли в Антиохию. Задерживаться в Иерусалиме Павел и Варнава не пожелали и, как только исполнили свое дело, возвратились домой. Вернувшихся апостолов, по всей видимости, встречали те же самые братья, которые до того провожали их в дорогу. Хорошо потрудившихся на ниве общественного служения необходимо ободрять и духовно поддерживать.
2. Сразу же по прибытии в Антиохию они, собравши людей, вручили письмо (ст. 30−31), чтобы довести до сведения всех решения апостолов, касающиеся запретного, и обсудить эти самые решения, исполнять которые верующим из язычников было нетрудно, так как многие из них еще до уверования были прозелитами ворот и соблюдали эти запреты. Но это было еще не все; обращенные из язычников узнали, что им запрещено не более того, о чем говорилось в этом послании, то есть употребление в пищу свинины не было грехом, а прикосновение к гробу или умершему уже не являлось осквернением.
3. Верующие остались очень довольны предписанием, поступившим из Иерусалима, ст. 31. Они же... возрадовались о сем наставлении. Многие нашли для себя большое утешение в том:
(1) Что утвердились в свободе от ига обрядового закона и что теперь на них не было того бремени, которое пытались возложить на них иудействующие выскочки. Им очень приятно было узнать, что обряды, касающиеся вопросов плоти и способные лишь отягощать совесть, нисколько не очищая и не умиротворяя ее больше не являлись для них обязательными.
(2) Что иудействующие христиане, отягощавшие их совесть требованием обрезания, ныне были пристыжены и вынуждены замолчать, а их обман, будто бы они имели поручение от апостолов, был разоблачен.
(3) Что у язычников появилось дополнительное основание для принятия веры Христовой, а у тех, кто уже принял ее, — для пребывания в ней.
(4) Что благодаря принятому решению был восстановлен мир в церкви и что наконец была устранена причина, порождавшая ранее разделение. Все это вместе было таким утешением, которому они радовались и за которое прославляли Бога.
4. В церкви были приняты незнакомые никому служители из Иерусалима, у каждого из которых было слово, и притом обильное, ст. 32. Иуда и Сила, будучи также пророками, были исполнены Святого Духа и призваны проповедовать. К тому же у них имелось поручение от апостолов передать некоторые положения по известному вопросу также и в устной форме, поэтому они обильным словом преподали наставления братиям и утвердили их. И даже те, кто постоянно слышал проповеди Павла и Варнавы, были рады помощи со стороны Иуды и Силы, ибо многообразие даров у разных служителей служит во благо Церкви.
Заметьте: что значит работать с душами принявших веру Христову.
(1) Это значит утверждать их в вере, доводя до их сознания то, что они сделали правильный выбор, когда уверовали во Христа, послушались Его и решили следовать за Ним.
(2) Это значит призывать их к постоянству в вере и к исполнению конкретных заповедей. Это значит побуждать их творить добро и направлять их к добру. Они утешали братьев (так можно перевести это место), и это утешение было их лептой в деле утверждения этих верующих, поскольку радость о Господе является нашей силой. Иуда и Сила наставляли братьев многими словами, то есть употребляли в своих проповедях великое множество различных речений. Одно слово должно было затронуть сердце одного верующего, другое — сердце другого, и, хотя то, что они имели сказать, можно было выразить всего несколькими словами, братья для назидания церкви свидетельствовали обильным словом, διὰ λόγου πολλοῦ — с множеством слов, со многими рассуждениями, так чтобы все было заповедь на заповедь.
5. Состоялись проводы иерусалимских служителей, ст. 33. Проведя среди них некоторое время (так можно прочитать этот текст), ποιήσαντες χρόνον — сделав там остановку на время, посвятив это время добрым делам, а не пустому времяпрепровождению и заняв его чем должно, они отправились в Иерусалим, отпущенные антиохийскими братьями к апостолам с миром и всякими выражениями любви и почтения. Их поблагодарили за посещение, за труды, за совершенное ими доброе служение и с добрыми напутствиями предали их благодати Божьей.
6. Между тем Сила остался с Павлом и Варнавой в Антиохии.
(1) Сила, не желавший в нынешней ситуации возвращаться с Иудой в Иерусалим, отпустил его одного, а сам решил остаться в Антиохии, ст. 34. У нас нет никаких оснований порицать за это Силу, хотя мы и не знаем, что побудило его так поступить. Я склоняюсь к той мысли, что христианские церкви в Антиохии были в то время более многочисленными и активными в сравнении с иерусалимскими, что, по-видимому, и побудило Силу остаться в Антиохии, так что он поступил правильно. Иуда же, несмотря на решение Силы, решил вернуться к своему служению в Иерусалиме.
(2) Некоторое время и Павел с Варнавой также оставались в Антиохии (хотя их служение по большей части совершалось среди язычников), так как им по душе было находиться среди тамошних служителей и церкви и, судя по различным отрывкам Писания, приглашение задержаться в Антиохии значило для них нечто большее, чем просто приглашение. Они остались здесь не ради собственного удовольствия, а ради того, чтобы учить и благовествовать слово Господне. Поскольку Антиохия являлась столицей Сирии, вполне можно предположить, что по тем или иным причинам она же была местом, наиболее посещаемым язычниками, тогда как Иерусалим был местом, наиболее посещаемым евреями. Проповедуя здесь Евангелие, Павел и Варнава благовествовали многим народам, ибо люди, слышавшие их проповеди, передавали затем Благую весть множеству других народов, подготавливая таким образом почву для апостольского благовествования среди них в дальнейшем. Итак, они не только не пребывали здесь в праздности, но и исполняли свое главное предназначение.
(3) В это же самое время в Антиохии то же самое делали и другие многие. Тот факт, что в Христовом винограднике трудятся многие, не дает нам права стоять в стороне. И даже там, где многие трудятся в слове и учении, можем пригодиться и мы; ревность и успех других в этом служении должны побуждать нас к труду, а не к бездействию.
Стихи 36−41. Мы только что рассмотрели, как было устранено одно печальное разделение церковного характера, произошедшее между братьями. В следующих стихах описана личная ссора, произошедшая между двумя служителями — Павлом и Варнавой. В этом их разногласии ни один из них не согласился с другим, хотя в конце концов все закончилось хорошо.
I. Павел сделал Варнаве доброе предложение — пойти и обновить свой труд среди язычников, обойти насажденные ими церкви и посмотреть на результаты, достигнутые там благовествованием. Теперь Антиохия представлялась им тихой, безопасной гаванью; здесь у них не было ни противников, ни препон. Однако Павел помнил, что они остались в Антиохии, для того чтобы залечить раны и укрепить силы, поэтому он снова подумывал о том, чтобы отправиться в плавание. Пробыв достаточно времени на зимних квартирах, он, задумавший новую операцию в святом сражении с царством сатаны, снова рвался в бой. Павел никогда не забывал о том, что ему определено трудиться среди язычников в отдаленных местах, поэтому он планирует еще одно благовестие среди язычников, несмотря на то что там их ожидают те же самые трудности. Произошло это по некоторому времени, поскольку энергичный характер Павла не позволял ему оставаться долгое время без труда, а его отвага и смелость изнемогали в отсутствие опасности. Заметьте:
1. Кому он сделал это предложение? Он предлагает пойти с ним Варнаве, давнему другу и соработнику. Он приглашает Варнаву стать его сотрудником, так как нуждается в его помощи. Мы должны чувствовать нашу нужду друг в друге, ибо можем помогать друг другу во многом; вот почему мы должны просить друг друга о помощи и никогда не отказывать в ней. Двоим лучше, нежели одному. У всякого воина бывает друг.
2. Кого нужно было посетить? «Не будем браться за новое дело, не будем вспахивать новину; лучше проверим поля, засеянные нами прежде». ...Поутру пойдем в виноградники, посмотрим, распустилась ли виноградная лоза... (Песн 7:13). Пойдем опять, посетим братиев наших по всем городам, в которых мы проповедали слово Господне...
Заметьте: Павел называет братьями всех христиан, а не одних только служителей. Не один ли у всех нас Отец? Он заботится о них по всем городам — и там, где их было меньше всего, и там, где они были беднее всех, и там, где они были более всех гонимы и презираемы. И тем не менее он говорит: «Пойдем и посетим наших братьев. Всюду, где мы ни проповедали слово Господне, пойдем и оросим водою засеянные нами поля».
Примечание: проповедники Евангелия должны посещать тех, кому они его проповедовали. Как мы должны молиться и ожидать Божьего ответа на нашу молитву, так точно должны мы проповедовать и наблюдать за результатами нашей проповеди. Верные служители не могут не заботиться с любовью о тех, кому они возвещали Благую весть, желая, чтобы их труд у них не был напрасен. См. 1Фес 3:5−6.
3. Ради чего предпринималось это путешествие? «Посмотрим, как они живут», πῶς ἔχουσιν — как обстоят у них дела. Павел не просто думал оказать любезность и тем более не хотел отправиться в новое путешествие исключительно ради того, чтобы спросить верующих: «Как вы поживаете?» Никак нет. Ему хотелось посетить обратившихся в веру Христову, для того чтобы самому понять, как они живут, каково их духовное состояние, и сообщить им те или иные духовные дары в зависимости от того, в каких именно дарах они нуждались более всего. Так внимательный врач совершает обход выздоравливающих больных и назначает соответствующие лекарства для полного выздоровления своих пациентов и предупреждения у них возможных осложнений. «Посмотрим, чем живут церкви», то есть:
(1) В каком состоянии духа они пребывают, как переносят искушения, как ведут себя в них. По всей видимости, от них часто слышали такие рассуждения: «Пойдем, повидаемся с ними. Посмотрим, держатся ли они того, что мы проповедовали им, и поступают ли они согласно проповеданному им учению, чтобы можно было поправить их, если окажется, что они сбились с правильного пути, или утвердить их, если окажется, что они поколебались в вере, или ободрить их, если окажется, что они остались верными».
(2) В каком духовном состоянии находятся церкви. «Посмотрим, находятся ли они в покое и свободе, то есть живут ли они без тревог и волнений, чтобы порадоваться вместе с ними, если они радуются, чтобы предупредить их о беспечности, чтобы поплакать вместе с ними, если они плачут, чтобы утешить их у подножия Креста, чтобы лучше узнать их молитвенные нужды».
II. Между Павлом и Варнавой произошло разногласие в отношении выбора помощника. Им было очень удобно держать при себе молодого человека, который бы сопровождал их и служил им, который был бы послушен в учении, житии и терпении и которого можно было готовить к дальнейшему служению, привлекая время от времени к служению в настоящее время. Итак:
1. Варнаве хотелось взять в помощники своего племянника, Иоанна, называемого Марком, ст. 37. Он решил взять с собой Иоанна Марка только потому, что он был его родственником и, судя по всему, был им воспитан; поэтому он был так добр к нему и так ревновал о его благополучии. Надо различать в себе подобные пристрастия и стараться не предпочитать своих родственников другим верующим.
2. Павел воспротивился этому, ст. 38. Он полагал не брать отставшего от них, то есть он не считал Иоанна Марка достойным такой чести, тем более не видел подготовленным для служения отставшего от них в Памфилии (Деян 13:13) — причем отставшего, по всей видимости, тайком и не поставившего апостолов в известность или же отставшего по собственному произволу и не получившего на то согласия апостолов — и не шедшего с ними на дело, поскольку Марк был то ли ленив и потому не стал бы исполнять своих обязанностей, то ли труслив и потому не стал бы рисковать своей жизнью тогда, когда это было нужно. Он оставил поле битвы именно в тот самый момент, когда нужно было вступить в бой. По всей видимости, Иоанн Марк в то время весьма искренне давал слово больше так не поступать. Но Павел считал недостойным такой чести человека, уже однажды поставившего под вопрос свою репутацию, и тем более невозможным привлекать к труду человека, потерявшего доверие, по крайней мере, до тех пор, пока тот не будет испытан в течение длительного времени. Если человек обманывает тебя впервые, то это его грех; если же он обманывает тебя в другой раз, то это уже не его, а твой грех, так как ты опять поверил обманщику. Соломон сказал: «Что сломанный зуб и расслабленная нога, то надежда на ненадежного человека в день бедствия», так что вряд ли стоит снова обращаться за его помощью, Притч 25:19.
III. Спор между апостолами разгорелся до такой степени, что они разделились. Этот спор, или пароход (так читается это слово по-гречески), то есть излияние эмоций, толкнувшее обоих апостолов на этот спор, имел такое сильное действие, что они разлучились друг с другом. Варнава твердо заявил, что не пойдет с Павлом, до тех пор пока тот не согласится взять с ними Марка. Также и Павел не менее твердо заявил, что не отправится никуда, если с ними пойдет Иоанн. Никто не хотел уступать, так что оставался единственный выход — разделиться. Здесь мы наблюдаем весьма прискорбный оборот дела, повод для плача, хотя само по себе это дело является весьма поучительным для нас, так как мы видим, что:
1. Даже самые лучшие из людей являются просто людьми, подобными нам, как и было сказано ими ранее (Деян 14:15), и теперь подлинность этих слов только подтвердилась. Не думаю, что здесь была (как обычно бывает в препирательствах такого рода) обоюдная вина. Возможно, Павел был излишне строг по отношению к молодому человеку, не пытался оправдать его в той мере, в которой мог бы его оправдать, не принимал в расчет того, какой весьма добродетельной женщиной была его мать, жившая в Иерусалиме (Деян 12:12), и не делал той скидки, которую мог бы сделать, на естественные родственные в данной ситуации чувства Варнавы. Однако именно Варнава был повинен в том, что в вопросе, касающемся Царства Христова, основывал свое решение на родственных связях с Иоанном и сверх меры потакал наполнявшему его родственному чувству. И, конечно же, оба апостола были повинны в том, что дали разгореться острому словопрению (вот почему никогда не следует говорить друг другу обидных слов) и что каждый из них настаивал на своем и не желал уступить своему оппоненту. Жаль, что в разрешении этого вопроса они не обратились за помощью к третьей стороне; жаль также и то, что никто из друзей не вмешался в спор апостолов, для того чтобы предотвратить открытый разрыв между ними. Неужели не нашлось между ними ни одного разумного человека, способного, честно послужив, прекратить их ссору, уладить их отношения и напомнить Павлу и Варнаве о хананеях и ферезеях, живущих ныне в той земле, о том, что не только неверующие евреи и безбожники, но и находящиеся среди них лжебратья, нагреют руки на огне раздора между апостолами? Следует признать, что разделение, произошедшее между Павлом и Варнавой, свидетельствовало об их немощи, и рассказ о нем приведен здесь для нашего назидания. Однако нам не следует ни употреблять этого факта в оправдание своего неумения сдерживать пыл и страсть, ни преуменьшать тяжести скорби и стыда за случившееся. Мы не должны говорить: «Ну и что с того, что я вспылил? Разве не было того же с Павлом и Варнавой?» Никак нет. Поступать так совершенно не следует, и свои суждения о своих ближних нужно сдерживать в себе и смягчать. Когда два добрых человека сердятся друг на друга, не нужно падать духом, ибо подобная немощь была и у двух других, лучших из людей, когда-либо живших на земле. Покаяние учит строгости по отношению к себе, а любовь учит непредвзятости в отношениях с ближними. И лишь образец, явленный Христом, является образцом совершенства и чистоты.
2. Не следует считать странным то, что между разумными и добрыми людьми бывают разногласия. Христос заранее предупредил нас о том, что соблазны непременно придут, и здесь мы находим один из примеров того. Что же касается рассудительности, то люди, даже единые в одном Иисусе и освященные одним Святым Духом, имеют разные мнения, разные точки зрения и разные переживания. Так будет всегда, пока мы пребываем в нынешнем состоянии невежества и несовершенства, и мы никогда не будем мыслить одинаково до тех пор, пока не попадем на небо, где знание и любовь доведены до совершенства. Это та любовь, которая никогда не перестает.
3. Нередко подобные разногласия разгораются до такой степени, что заканчиваются разлучением друзей. Павел и Варнава, которых не могли разлучить ни гонения со стороны неверующих евреев, ни соблазны со стороны верующих евреев, разлучаются друг с другом из-за прискорбного несогласия во мнениях. О, как горько то, что даже незначительные и слабейшие остатки гордыни и гнева, обнаруживающиеся даже в добрых людях, действуют в мире, действуют в церкви! Стоит ли поэтому удивляться губительным последствиям, если люди дают место в сердце гордыне и гневу?
IV. Из этого зла вышло добро, как из ядущего — ядомое, а из сильного сладкое. Удивительно, что страдания апостолов (см. Флп 1:12) и, даже более того, их ссоры служили к большему успеху благовествования Христова, однако справедливость этого наблюдения находит здесь свое подтверждение. Бог не допустил бы ни их страданий, ни их ссор, если бы не знал, как впоследствии употребить в Своем деле и то, и другое.
1. В результате разделения апостолы в целом посетили большее число мест. Варнава отправился в одну сторону: он отплыл на Кипр (ст. 39), знаменитый остров, с которого они с Павлом начинали свое служение (Деян 13:4) и который являлся его родиной, Деян 4:36. А Павел отправился в другую сторону: он пошел в Киликию, которая была его родиной, Деян 21:39. По-видимому, каждый из апостолов был движим любовью к родной земле, как и бывает обычно (Nesco qua natale solum dulcedine cunctos ducit — Что-то привязывает каждого из нас к родной земле.). Бог же, распространяющий повсюду евангельский свет, доводит всякое Свое дело до конца.
2. И большее число тружеников Божьих включилось в труд на ниве благовестия народам, ибо:
(1) Иоанн Марк, проявивший неверность в деле, не был отстранен от служения, но был вновь задействован в нем, хотя и без согласия Павла, и, насколько нам известно, показал себя деловитым и исполнительным в порученном ему деле, хотя многие полагают, что Марк, о котором здесь идет речь, — это не тот Марк, который написал Евангелие и основал церковь в Александрии и которого Петр называл своим сыном, 1Пет 5:13.
(2) Также и Сила, этот неопытный служитель, который никогда прежде не принимал участия в подобном служении и не помышлял о нем и который обязательно возвратился бы в Иерусалим для служения в тамошней церкви, если бы Бог не переменил его намерений (ст. 33−34), оказался привлеченным к этому делу и занялся этим почетным трудом.
V. Далее можно заметить:
1. Антиохийская церковь, по всей видимости, встала на сторону Павла. Варнава отплыл с племянником на Кипр, после чего о нем уже не дается никакой a bene discessit — рекомендации, более того, о нем вообще ничего больше не сообщается.
Примечание: служители церкви, подверженные в своем служении влиянию собственных чувств и предпочтений, в конечном итоге теряют уважение к себе и почести церкви. Между тем Павел при проводах был поручен братиями благодати Божией. Антиохийские братья считали, что Павел правильно поступил, не взяв с собой Иоанна Марка, а Варнаву, настаивавшего на участии своего племянника в миссионерском служении, не могли не винить, хотя и хвалили его (Деян 11:22) прежде, еще до своего знакомства с Павлом. И теперь антиохийские братья сообща молились о Павле и успехе его миссии, поощряя его тем самым к продолжению труда, и, не имея более возможности помогать ему, поручили его дело благодати Божьей, предоставив ей помогать Павлу и действовать заодно с ним.
Примечание: во всякое время и особенно в период разногласий и состязаний блаженны те, кто старается не угасить в себе духа любви и молитвы за добродетельных людей.
2. Впоследствии, по всей видимости, у Павла сложится об Иоанне Марке иное мнение, лучшее, нежели то, которое было у него сейчас, и совсем не потому, что он передумал, а потому, что Иоанн будет вновь испытан, так как Павел напишет потом Тимофею (2Тим 4:11): Марка возьми и приведи с собою, ибо он мне нужен для служения. О Марке, племяннике Варнавы, он писал и братьям в Колоссах, прося их о том, чтобы они, если он придет к ним, приняли его, приветствовали его и воспользовались его помощью, Кол 4:10. Через это Павел и нам преподал следующие уроки:
(1) Даже тех, кого мы обличаем справедливо, мы должны обличать в мере и с великой сдержанностью, потому что в будущем у нас, возможно, появятся причины иметь о них лучшее мнение и нам понадобятся их помощь и дружба. Поэтому нам следует так умерять свое негодование, чтобы оно соответствовало вызвавшей его причине и чтобы впоследствии нам не было стыдно за слишком строгое обличение.
(2) Даже тех, кого мы сейчас обвиняем, в будущем, когда они покажут свою преданность, мы должны будем с радостью принять и простить. И тогда, забыв все обиды, мы должны будем вновь доверять им и при первом же удобном случае благословлять их.
3. Несмотря на то что Павел сильно нуждался в старом, добром друге и товарище в Царстве и терпении Иисуса Христа, он с радостью продолжил свой труд, ст. 41. Апостол проходил Сирию и Киликию — области, находившиеся рядом с Антиохией, — утверждая церкви. Можно отказаться от прежних сотрудников, но при этом не отказаться от прежнего Вождя.
Заметьте также: когда Бог употребляет служителей в деле утверждения верующих, а также в деле обращения неверующих, служители оказываются занятыми самым лучшим делом и должны так думать о себе и быть довольными своим занятием.
толкование Мэтью Генри на Деяния апостолов, 15 глава