| Псалом 26

Псалом 26: Взятие Иисуса и суд

Псалом 26 прекрасен при любом его понимании, но особое очарование он приобретает, если мы прочтем его как выражение сокровенных раздумий нашего Господа в последние судьбоносные часы перед Голгофой.

26:1 Например, когда первосвященники, начальники храма и старейшины пришли в Гефсиманский сад, чтобы взять Иисуса, Он сказал им: «теперь ваше время и власть тьмы» (Лк 22:53). Но в этот же самый момент Он, вполне возможно, находил умиротворение в такой мысли:

Господь — свет мой и спасение мое: Кого мне бояться?

Господь — крепость жизни моей: Кого мне страшиться? Бог был Его светом, когда подступила тьма. Бог — Его спасение, то есть Его Защитник от земных врагов. Бог — крепость жизни Его, убежище во время бури. С такой защитой действительно некого бояться!

26:2 Когда толпа людей пришла, чтобы взять Иисуса, Он спросил «кого ищете?» Ему ответили: «Иисуса Назорея». И едва Он сказал им: «это Я», как они отступили и упали на землю (Ин 18:6). Возможно, именно в этот момент Христос подумал:

Если будут наступать на меня злодеи, Противники и враги мои,

Чтобы пожрать плоть мою, То они сами преткнутся и падут.

Они бросились на Него, как хищные птицы на добычу, но слава Его божественности, Его великого «Я есмь Сущий», сияла сквозь Его земное обличье, так что нападавшие оказались сбиты с ног.

26:3 Иоанн рассказывает нам, что пришедшая в Гефсиманию за Иисусом толпа состояла из отряда воинов, нескольких служителей первосвященника и множества фарисеев. Они несли с собой светильники, факелы и оружие (Ин 18:3). Увидев их приближение, Он с полным спокойствием мог сказать:

Если ополчится против меня полк,
Не убоится сердце мое;
Если восстанет на меня война,
И тогда буду надеяться.

26:4 Бедный Петр пытался защитить своего Учителя и отсек ухо у раба первосвященника. Но Иисус сказал Петру:

«неужели Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец?». Единственным Его стремлением было пребывать вместе с Богом, а так как путь к прославлению лежал через распятие, Он готовился претерпеть муки и позор этой казни. Он сказал бы об этом так:

Одного просил я у Господа, Того только ищу,
Чтобы пребывать мне в доме Господнем
Во все дни жизни моей,
Созерцать красоту Господню
И посещать храм Его.

В людях «одной мечты» есть своя неукротимость. Они знают, чего хотят, и полны решимости этого добиться. Ничто не может помешать им.

26:5 В конце концов воины со своим тысяченачальником и служители иудейские взяли Иисуса и связали Его (Ин 18:12). Постороннему наблюдателю могло бы показаться, что дело Господа Иисуса проиграно. Но именно в этот момент Он мог бы сказать:

Ибо Он укрыл бы меня

В скинии Своей в день бедствия,

Скрыл бы меня

В потаенном месте селения Своего,

Вознес бы меня на скалу. Сердце Его утешалось упованием на ту защиту, которую Бог обещал всем любящим его.

26:6 Воины привели Христа к первосвященнику Каиафе (Мф 26:57). Это был тот самый Каиафа, который ранее подал совет иудеям, что лучше одному человеку умереть за народ (Ин 18:14). Хотя враги Христа собирались вознести Его между небом и землей, на крест, наш Господь предвосхищал другого рода вознесение:

Тогда вознеслась бы голова моя над врагами, окружающими меня;

И я принес бы в Его скинии жертвы славословия,

Стал бы петь и воспевать пред Господом.

Какой странный оптимизм для стоящего перед безжалостным судом и знающего, что приговором Ему будет смертная казнь! Но даже сейчас Он полон предвосхищения грядущей славы. Разве не сказал Он Каиафе: «отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мф 26:64)?

26:7−8 На это первосвященник разразился градом обвинений в богохульстве. «Как вам кажется?» — обратился он к присутствующим. Те отвечали: «повинен смерти». Здесь я могу себе представить, как Спаситель молча молится:

Услышь, Господи, голос мой, которым я взываю,
Помилуй меня и внемли мне.
Сердце мое говорит от Тебя: «ищите лица Моего»;
И я буду искать лица Твоего, Господи.

26:9 К этому времени все ученики, оставив Его, бежали (Мф 26:56). Но Бог был Ему помощником в прошлом, и сейчас Иисус умоляет, чтобы Бог не оставил Его и в этот смертный час.

Не скрой от меня лица Твоего;
Не отринь во гневе раба Твоего.
Ты был помощником моим;
Не отвергни меня и не оставь меня,
Боже, Спаситель мой!

26:10 Насколько нам известно, родители Давида никогда не оставляли его, как и не оставляли земные родители нашего Господа. Возможно, более точен перевод этого стиха у Дж. Н. Дерби:

Ибо, оставь меня отец мой и мать
моя, тогда Иегова примет меня.

26:11−12 Во время религиозного суда над Иисусом первосвященники и весь синедрион добивались ложных свидетельских показаний против Иисуса, решив непременно приговорить Его к смерти. Но ничего мало-мальски убедительного придумать не могли, пока не появились два свидетеля с таким обвинением: «Он говорил: 'могу разрушить храм Божий и в три дня создать его'» (Мф 26:59−61). На самом же деле Иисус сказал (о храме тела Своего) следующее: «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (Ин 2:19,21). Тем не менее, поскольку весь этот суд заведомо был фарсом, лжесвидетельство было принято. И теперь мы можем услышать молитву Спасителя:

Научи меня, Господи, пути Твоему
И наставь меня на стезю правды, ради врагов моих;
Не предавай меня на произвол врагам моим,
Ибо восстали на меня свидетели лживые
И дышат злобою.

26:13 Далее мы слышим крики беснующейся толпы, окружившей судейское место Пилата: «да будет распят» (Мф 27:22−23). Благословенный Господь Иисус тоже слышал эти крики и знал, что они означают. И все же Он воистину мог тогда сказать:

Но я верую, Что увижу благость Господа На земле живых.

26:14 А как быть с последним стихом данного псалма? Согласуется ли он с нашим толкованием? Что ж, лично я предпочитаю думать, что это Его прощальные слова, обращенные ко всем нам — подсказка с небес, рожденный жизненным опытом личный совет нашего Господа, Который всегда уповал на Своего Отца.

Надейся на Господа,
Мужайся,

И да укрепляется сердце твое, И надейся на Господа.