Иисус Навин | 22 глава

Мы узнали немало особенностей, касающихся двух с половиной колен (хотя от остальных колен их не отделяло ничто, кроме реки Иордан), и данная глава полностью посвящена им.

I. Иисус Навин отпускает из стана Израилева народное ополчение из представителей этих колен, которые помогали во всех сражениях за Ханаан; после чего они возвращаются в свои владения (ст. 1−9).

II. Они сооружают жертвенник в окрестностях Иордана в знак своей общности с землей Израиля (ст. 10).

III. Остальные колена принимают сооружение жертвенника за обиду и отправляют к ним посланников (ст. 11−20).

IV. Два с половиной колена приводят оправдание своим действиям (ст. 21−29).

V. Остальные колена удовлетворились этим оправданием (ст. 30−34).

И, как ни странно, тогда как в большинстве разногласий виноваты обе стороны, в данном случае ни одна сторона не виновата; никто (насколько это очевидно) не подлежит осуждению, но все достойны похвалы.

Стихи 1−9. Война закончилась, причем успешно, и Навин, будучи благоразумным полководцем, распускает армию, которая никогда не планировала сделать войну своим ремеслом. Он отправляет воинов по домам, чтобы они воспользовались плодами завоеваний и перековали мечи на орала, а копья на садовые ножи; в особенности это касалось представителей обособившихся колен, получивших свое наследие от Моисея на другом берегу Иордана, на том условии, что их мужи брани помогут остальным коленам в завоевании Ханаана; они дали соответствующее обещание (Чис 32:32) и повторили его Иисусу Навину в начале военной кампании (Нав 1:16). И теперь, когда условия договора были выполнены, Иисус Навин торжественно при собрании народа в Силоме отпускает их с напутственным словом. Согласно одному мнению, это событие произошло соответственно своему расположению в данной книге, то есть не раньше, чем разделили землю, согласно другому мнению по окончании войны, но до раздела земли, ибо в их помощи нуждались при завоевании, а не при разделе земли, к тому же они не числились среди уполномоченных по этому вопросу речь шла только о представителях остальных десяти колен (Чис 34:18 и след.). Как бы там ни было, с уверенностью можно сказать лишь то, что это событие произошло не раньше, чем Силом сделали главным местом собраний (ст. 12), а землю начали делить прежде, чем покинули Галгал (Нав 14:6).

Войско из потомков Рувима и Гада шло в авангарде военных действий, и в перерывах между сражениями, когда остальные воины удалялись на зимние квартиры, вероятно, и они, по крайней мере, некоторые из них, переходили через Иордан (ибо это было недалеко), чтобы навестйть свои семьи и проверить, как идут дела, и, возможно, задерживались дома, послав вместо себя других, более боеспособных мужчин; в любом случае, доля представителей этих двух с половиной колен оставалась неизменной всего 40 000 воинов, которые, чтобы там ни случилось, всегда были на своем посту и теперь собрались все вместе, чтобы получить увольнение. Несмотря на то что любовь к своим семьям и забота о делах побуждали их желать скорейшего возвращения после столь долгого отсутствия, тем не менее, как и подобает добрым воинам, они не сдвинутся с места, пока не получат распоряжения от своего военачальника. Подобным же образом и мы должны оставаться на земле до завершения духовной брани и ждать увольнения в должное время, стараясь не торопить события, сколь бы желанным ни казался нам дом нашего Небесного Отца (такое сравнение приводит епископ Холл).

I. Иисус отпускает этих воинов в землю владения их (ст. 4). Кто был первым в получении земли, тот оказался последним в обладании и использовании. Они получили преимущество перед братьями в праве на владение, но те опередили их в том, что стали полноправными собственниками раньше; так будут последние первыми, и первые последними ради сохранения равенства.

II. Иисус отпускает их с вознаграждением, ибо какой воин служит когда-либо на своем содержании? С великим богатством возвращаетесь вы в шатры ваши (ст. 8). Хотя земля, которую они помогли завоевать, полностью досталась другим коленам, тем не менее им принадлежит своя доля трофеев, ведь именно на такое вознаграждение рассчитывает любой воин. К тому же в сражениях за Ханаан были свои издержки. Иисус Навин говорит: «Возвращайтесь в свои шатры», то есть «в дома», которые он здесь называет шатрами, потому что они очень привыкли к шатрам в пустыне; действительно, самые прочные и роскошные дома в этом мире следует считать шатрами шаткими и ничтожными по сравнению с нашим домом на небе. «Возвращайтесь с великим богатством не только со скотом добычей из сельской местности, но и с серебром и золотом трофеями из городов».

1. «И скажите доброе слово вашим братьям, которых вы оставляете здесь и которые позволили вам сполна получить свою долю, не требуя какой-либо компенсации, хотя эта земля полностью принадлежит им. И не говорите, что потерпели из-за нас убытки».

2. «Дайте часть трофеев братьям, к которым вы возвращаетесь и которые стерегли вашу собственность: разделите же добычу... с братьями своими, как делили трофеи после войны с мадианитянами (Чис 31:27). Пусть братья, которым вас не хватало все это время, будут вознаграждены, когда вы вернетесь домой».

III. Иисус отпускает их с весьма похвальной характеристикой. Хотя служба являлась их святым долгом и выполнением обещания и ничего сверх требуемого они не делали, тем не менее Навин удостоил их высокой похвалы; он не только развязывает узы обязательства после выполнения условий с их стороны, но и рукоплещет их доброй службе. Несмотря на то что Израиль получил эту землю во владение благодаря Божьей благосклонности и власти и вся слава должна принадлежать Господу, Иисус Навин считает нужным выразить признательность и благодарность братьям, помогавшим в завоевании, меч и лук которых были на их стороне. В первую очередь мы воздаем хвалу Господу, однако и к орудиям не стоит относиться с пренебрежением. Здесь Навин хвалит их:

(1) За охотное послушание командирам (ст. 2). После смерти Моисея они помнили и выполняли задание, которое он им дал, а также беспрекословно подчинялись всем приказам Иисуса Навина как главнокомандующего: уходили и приходили и делали, как он велел (Мф 8:9). Соблюдение воином слов приказа заслуживает похвалы.

(2) За постоянство в любви и верности братьям: вы не оставляли братьев своих в продолжение многих дней. Навин не говорит, сколько именно дней, впрочем, из иного источника мы тоже не узнаем точное число. Кальвизий и другие лучшие специалисты в области хронологии подсчитали, что завоевание и раздел земли стали делом шести-семи лет, и все это время представители обособившихся колен находились в стане и служили своему народу наилучшим образом. Следует заметить: человек, подвизавшийся за дело Израиля Божия. сочтет за честь жить его интересами, хранить ему верность и не покидать, пока Бог не даст ему покой, и тогда он обретет покой вместе с Израилем.

(3) За верность в соблюдении Божьего закона. Они не только исполнили свой долг перед Иисусом и Израилем, но и, что важнее всего, добросовестно служили Богу: исполнили, что надлежало исполнить, то есть: «Вы внимательно и добросовестно исполняли заповеди Господа Бога своего, не только в этой конкретной ситуации, когда продолжали служить Израилю до конца войны, но и вообще вы поддерживали дело религии в своей части стана качество для воина редкое, а потому превосходное и достойное похвалы».

IV. Навин отпускает их с добрым напутствием, которое сводится отнюдь не к тому, чтобы возделывали землю, укрепляли города и расширяли владения, нападая на соседей (ведь теперь их руки привычны к брани и победам), но призывает тщательно хранить благочестие во всей силе его. Данные Иисусом наставления имели отношение не к политике, а к религии (ст. 5).

1. В общем, надлежит тщательно исполнять заповеди и закон. Кто знает заповедь, но не исполняет ее, тот знает ее напрасно; и если мы не будем прислушиваться к заповедям, причем прислушиваться тщательно, то не сумеем исполнять их правильно (ибо мы склонны отклоняться, а наши духовные враги усердно уводят нас в сторону).

2. В частности, надлежит любить Господа Бога своего более всего сущего, как самого близкого. И если сердце руководствуется этим принципом и черпает в нем энергию, то человек будет искренне заботиться и постоянно стараться ходить всеми путями Его, даже самыми узкими и крутыми подъемами, и в каждом конкретном случае, во всех поступках будет исполнять заповеди, во все времена и в любой ситуации будет усердно прилепляться к Нему, служить Ему, Его чести и интересам Его Царства среди людей всем сердцем своим и всею душею своею. Добрый совет, данный здесь воинам, относится и к нам. Дай нам, Боже, благоразумия принять его!

V. Иисус отпускает их с благословением (ст. 6). Особое благословение адресовано половине колена Манассиина, к которому Навин, как ефремлянин, был ближе по родству, нежели к двум другим, и которое уходило не столь охотно, потому что половина братьев из собственного колена оставалась в Ханаане, и, по-видимому, их прощание затянулось, и они удостоились еще одного благословения (ст. 7). Иисус не только молился о них как друг, но и благословил их как отец во имя Господа, желая, чтобы им самим, их семьям и делам сопутствовала Божья благодать. Существует мнение, что под благословением Навина подразумеваются подарки как вознаграждение за службу. Но учитывая, что Иисус Навин был пророком и первая часть пророческой награды имела вид напутствия (ст. 5), то и здесь, несомненно, речь идет о благословении такого же рода, если учесть, что молился о них человек, обладающий властью и авторитетом Божьего наместника.

VI. Получив увольнение, воины все вместе отправились в землю своего владения (ст. 9); вероятно, их обеспечили лодками, чтобы переплыть Иордан. Хотя у хозяина дома подчас бывают причины для отсутствия и долгой разлуки с семьей, тем не менее, когда дела вдали от дома завершены, ему нужно помнить, что его место дома, покидать который, как птица гнездо, не стоит.

Стихи 10−20. Здесь мы узнаем:

I. О благочестивой заботе двух с половиной колен о сохранении верности религии Израиля: покидая землю Ханаана, они не желали уподобляться сыну иноплеменника, совсем отделенного от Божьего народа (Ис 56:3). С этой целью они соорудили огромный жертвенник в окрестностях Иордана в свидетельство о том, что они израильтяне, а значит, и участники жертвенника (1Кор 10:18). Когда они пришли к Иордану (ст. 10), то не стали совещаться о том, как бы увековечить память о собственных подвигах в битве за Ханаан и о службе, которую они сослужили своим братьям, для чего воздвигли бы памятник вечной славы двум с половиной коленам; нет, они заботятся о своей связи с Божьей Церковью и о принадлежности к сообществу святых и решают сохранить и увековечить свидетельства и подтверждения тому. И поэтому, как только из уст кого-то из них (кто, хотя и радовался по поводу возвращения домой, в то же время сожалел, что приходится так далеко уходить от Божьего жертвенника) прозвучало соответствующее предложение, они безотлагательно возвели жертвенник, который стал бы своего рода мостом единения с другими коленами в их верности Богу. Существует мнение, что жертвенник соорудили на ханаанском берегу Иордана в уделе Вениамина, чтобы, глядя на противоположный берег реки, два с половиной колена видели прообраз жертвенника в Силоме, когда пойти туда не представлялось возможным. Но не кажется ли более вероятным, что жертвенник возвели на своем берегу, ибо стоит ли строить на чьей-то земле без согласия хозяина? Сказано, что жертвенник соорудили напротив земли Ханаана (англ. пер., ст. 11); к тому же, если бы алтарь был сооружен не в их собственных пределах, то не было бы причины подозревать, что они собираются совершать жертвоприношения. Намерения о сооружении жертвенника были искренними и честными, но поскольку в этом заподозрили зло и оскорбление в адрес братьев, то было бы лучше, если бы сначала два с половиной колена вопросили об этом Господа или, по крайней мере, рассказали о своих планах братьям и, чтобы предотвратить их ревность, заблаговременно привели объяснения, прозвучавшие впоследствии с целью умиротворения. Их старания достойны похвалы, но следовало бы вести себя более рассудительно. Необходимости спешить с возведением жертвенника, предназначение которого описано выше, не было, и тогда нашлось бы время для обсуждения и советов. Но поскольку искренность намерений стала очевидной, то мы не видим причин для осуждения двух с половиной колен за поспешность. Бог снисходит к слабостям, сопряженным с искренней ревностью, и людям следует снисходить к таковым.

II. О святой ревности остальных колен о чести Господа и Его жертвенника в Силоме. До князей Израиля тотчас же дошли сведения о сооружении жертвенника (ст. 11). И они, зная о строгости требования закона, предписывающего совершать все жертвоприношения только в том месте, которое избрал Бог (Втор 12:5−7), стали опасаться, что установление еще одного жертвенника выглядит как вызов, брошенный выбору Бога, Который не так давно определил место, чтобы пребывать имени Его там; кроме того, они увидели в этом прямую угрозу встать на путь поклонения иным богам. Итак:

1. Их подозрения объяснимы, ибо следует признать, что prima facie на первый взгляд сооружение жертвенника выглядело странным, и казалось, что при его сооружении руководствовались замыслом поставить и поддерживать соперника жертвеннику в Силоме. Ведь очень просто увидеть в этом прозрачный намек и прийти к выводу, что за возведением алтаря стоят планы совершать жертвоприношения, а отсюда недалеко и до идолопоклонства и полного отступничества от веры и поклонения истинному Богу Израилеву. Такое сильное пламя может возгореться от этой искры. Бог весьма ревностно относится к Своим установлениям так же к ним должны относиться и мы, опасаясь всего, что похоже на идолопоклонство или может привести к таковому.

2. Их ревность, возникшая на основе упомянутых подозрений, весьма похвальна (ст. 12). Когда у них появились опасения, что колена, отделенные от них Иорданом, отделяются и от Бога, они осознали, какой огромный вред это может причинить, и проявили готовность, если нужно, то и пожертвовать собственной жизнью в защиту Божьего жертвенника и взять в руки оружие, чтобы подавить бунт и наказать мятежников и предотвратить распространение заразы, отрезав от своего тела омертвевший член, если более мягкие методы не помогут. Они собрались все вместе, и местом встречи стал Силом, потому что их действия были продиктованы желанием защитить Божью хартию, недавно дарованную этому месту. Они проявили решимость, достойную царства священников, которые, посвятив себя Богу и служению Ему, и братьев своих не признают, и сыновей своих не знают (Втор 33:9). Они тотчас же решили идти против них войною, поскольку казалось, что два с половиной колена отступили от Бога и подняли мятеж. Несмотря на то что те были кость от кости их и соучастниками в скорби в пустыне, а также помогали в сражениях за Ханаан, тем не менее если окажется, что они служат иным богам, то с ними поступят как с врагами не как с сынами Израилевыми, а как с детьми блуда (Втор 13:12 и след.). Израильтяне лишь недавно спрятали в ножны мечи и ушли от опасностей и тягот войны к покою, дарованному им Богом, тем не менее они готовы начать новую войну, не желая проявить небрежность в исполнении своего долга по обузданию, подавлению и наказанию идолопоклонства, и делают первый шаг принимают смелое решение, которое свидетельствует об их усердии в религии и, мы надеемся, о внимательном и прилежном соблюдении ее принципов в жизни. С пороками нужно бороться при первых признаках их появления, пока они не укоренятся и не станут ссылаться на давность.

3. Не менее похвально и благоразумие, которое проявили израильтяне в действиях, последовавших за их ревностным решением. Бог предписывал им в ситуациях подобного рода исследовать и хорошо расспросить (Втор 13:14), чтобы не обидеть своих братьев под предлогом наставления в правильной религии. В соответствии с этим они принимают здесь решение не посылать войска и не начинать военных действий, пока не отправят послов, которые исследуют обстоятельства этого дела, причем послами стали люди высокого ранга, по одному из каждого колена во главе с Финеесом, который будет говорить от их имени (ст. 13−14). Таким образом мудрая кротость умерила их пыл и направила в нужное русло их ревность о Господе. Тот, Который знает все и ненавидит всякое зло, не стал сразу же наказывать наихудших из преступников, но сначала сошел и посмотрел (Быт 18:21). Как много ненужных конфликтов можно предотвратить или быстро разрешить, проведя беспристрастное и доброжелательное расследование сути и причин проступка! Самый действенный способ улаживания личных и общественных споров, чтобы привести таковые к счастливому концу, заключается в устранении ошибок и недопонимания и в рассмотрении неправильно истолкованных слов и поступков в их истинном свете.

4. В разрешении этого вопроса послы полностью учли настроение и отношение общества к таковому, что свидетельствует как о ревности, так и о благоразумии.

(1) Выдвинутое против братьев обвинение действительно было очень серьезным, и единственным извинением тому могла послужить лишь ревность о Божьей чести; сейчас надлежало обосновать негодование общества, собравшегося в Силоме, и побудить предполагаемых преступников к оправданию; в противном случае они не торопились бы в суждениях или, по крайней мере, смягчили бы обвинение и не считали бы само собой разумеющимся (как было здесь), что сооружение жертвенника являлось преступлением пред Господом Богом Израилевым (ст. 16); ведь речь идет о преступлении столь же омерзительном, как отступление воинов от своего командира (вы отступаете... от Господа) и как мятеж подданных против своего правителя: вы восстали ныне против Господа. Суровые слова! Хорошо, что обвинение не было доказано. Пусть невиновные не удивляются, если их представляют в ложном свете и обвиняют подобным образом. Восстали на меня свидетели неправедные: чего я не знаю, о том допрашивают меня.

(2) Последствия преступления, в котором обвинялись два с половиной колена, представляются несколько надуманными: разве мало для нас беззакония Фегорова (ст. 17). Вероятно, это событие упоминается здесь потому, что в нем заявил о себе Финеес главный посол в данных переговорах (Чис 25:7), а еще, предположительно, они находились где-то поблизости места совершения этого беззакония на противоположном берегу Иордана. Полезно вспоминать и извлекать уроки из случаев, когда Божий гнев открывался на всякое нечестие и неправду человеков, в особенности в наше время, тем более, если мы были очевидцами такового. Итак, двум с половиной коленам напомнили о беззаконии Фегоровом:

[1] Как об очень серьезном грехе, весьма раздражающем Бога. Само по себе сооружение жертвенника большой проблемой не казалось, но могло привести к такому же серьезному беззаконию, как Фегорово, а посему надлежит уничтожить его первые ростки. Следует заметить: воспоминания о совершенных ранее серьезных грехах должны побуждать нас стоять на страже, чтобы уберечься от малейших проявлений и начала греха, ибо его путь ведет по наклонной вниз.

[2] Как о грехе, от которого пострадало все общество: «...поражено было общество Господне таким поражением, от которого в один день умерло не менее 24 000 человек. Разве этого не достаточно, чтобы служить вечным предостережением против идолопоклонства? И что же, вы хотите навести на себя еще одно поражение? Неужели вас до безумия привлекает языческий жертвенник, так что вы готовы пасть на острие меча Божьих судов? Разве наш стан не ощущает до сих пор последствия этого греха и наказания за него? Мы не очистились до сего дня от него; до сих пор возникают, во-первых, вспышки инфекции этого греха, и некоторые из нас столь сильно подвержены идолопоклонству, что, если вы установите еще один жертвенник, то они, замышляли вы это или нет, вскоре воспользуются возможностью поклоняться иному богу. Во-вторых, вспышки Божьего гнева за этот грех. У нас есть основания опасаться, что если мы спровоцируем Бога, чтобы Он посетил нас за очередной грех, то Он припомнит нам беззаконие Фегорово, ибо такая угроза прозвучала из Его уст в подобной ситуации с золотым тельцом (Исх 32:34). И вы дерзаете разбудить спящего льва Божьего возмездия?» Следует заметить: преуменьшать серьезность прошлых грехов, считая их слишком малыми, неразумно и опасно, ведь думающие так прибавляют беззаконие к беззаконию и сами себе собирают гнев на день гнева. Довольно, что они поступали так в прошедшее время жизни (1Пет 4:3).

(3) Объяснения своему беспокойству о себе, которые послы столь доверительно приводят, звучат достаточно убедительно. Закон самосохранения обязывал их заботиться о собственной защите: «Ибо если вы отступите от Бога сегодня, то, кто знает, не обрушатся ли Его суды на все общество (ст. 18) завтра, как в ситуации с Аханом (ст. 20). Он согрешил, а пострадали из-за него мы все, и нам следует усвоить урок и сделать вывод: как Бог поступил один раз, Он может поступить еще, и бояться, что именно так Он и поступит, если мы, которых так много, не дадим показания против вашего греха и не накажем его». Следует заметить: блюстители общественного порядка ради безопасности всего народа обязаны использовать свои полномочия для обуздания и подавления порока и нечестия, иначе, если на таковые смотреть сквозь пальцы, грех примет национальные масштабы и навлечет Божьи суды на все общество. Более того, мы все должны обличать ближнего, когда он неправильно себя ведет, чтобы не понести за него греха (Лев 19:17).

(4) Предложение, с которым они выступают, является весьма справедливым и щедрым: если два с половиной колена считают землю своего владения нечистой из-за отсутствия на ней жертвенника, без которого не могут обойтись, то вместо установления «соперника» жертвеннику в Силоме, пусть лучше вернутся на землю, в которой находится скиния Господня (ст. 19), и поселятся на ней, а мы охотно потеснимся, чтобы для них нашлось место. Таким образом, несмотря на слабость претензий (как они представлены здесь), основанных на огромном заблуждении, они проявили истинное, искреннее и усердное желание не допустить раскола: они готовы расстаться со значительной долей земли, которую Сам Бог дал им в удел, и принять и поселить у себя братьев, лишь бы у тех не было повода устраивать отдельный жертвенник. Таков был дух подлинных израильтян.

Стихи 21−29. Можно предположить, что два с половиной колена созвали общее собрание из своих князей и великих людей, чтобы дать аудиенцию послам; или, возможно, войско по возвращении домой еще не расформировалось и располагалось единым станом. Как бы там ни было, нашлось достаточно людей, чтобы представлять два с половиной колена и дать объяснения. Их ответ на увещевания десяти колен был честным и бесхитростным; они не стали резко отклонять обвинение и упрекать братьев в несправедливости и суровости угроз, не осудили их за поспешность и необдуманность обличений, но дали кроткий ответ, отвративший гнев, избегая всех тех оскорбительных слов, которые возбуждают ярость. Они не стали подвергать сомнению полномочия обвинявших и не заявили, что не обязаны отчитываться перед теми в своих действиях, и не советовали не вмешиваться не в свое дело, но открыто и непринужденно рассказали о чистоте помыслов, стоящих за их поступком, и сняли с себя обвинение, доказав братьям свою правоту, для чего им понадобилось просто представить свое дело в истинном свете.

I. Они торжественно заявили, что не собирались использовать свой алтарь для жертвоприношений и не собирались делать его «соперником» жертвеннику в Силоме, не допуская и мысли о том, чтобы оставить последний. Их сооружение действительно имело форму и вид жертвенника, но его не освящали для проведения религиозных обрядов, во всяком случае, никаких торжеств по этому поводу не было, а значит, не следует вменять им в вину подобные замыслы. Чтобы возражения звучали убедительно, представители двух с половиной колен:

1. Торжественно призвали в свидетели Бога именно с этого они начали речь в свою защиту, намереваясь таким образом в первую очередь воздать славу Господу, а затем принести извинения братьям (ст. 22).

(1) Форма их обращения к Богу свидетельствует о глубоком почтении и благоговении перед Ним: Бог богов Господь, Бог богов Господь, Он знает. Или, если перевести еще ближе к первоисточнику: Бог богов Иегова, Бог богов Иегова, Он знает, и это свидетельствует о самосуществовании и самодостаточности Господа; Он Иегова, Его верховному владычеству подчиняется все сущее и любые власти, даже так называемые боги, или те, кому поклоняются. Такое лаконичное исповедание веры помогло обвиняемым снять с себя возникшие у братьев подозрения в намерениях оставить Бога Израилева и поклоняться другим богам: могут ли допустить подобную мысль люди, верящие, что Бог стоит над всем? Давайте на этом примере научимся всегда говорить о Боге серьезно и почтительно и произносить его имя со святым благоговением. Кто взывает к небу без должного уважения, бросая легкомысленную фразу: «Бог знает», у того есть причины опасаться, что он поминает Бога всуе, ведь это так не похоже на приведенное выше воззвание к Господу.

(2) Их обращение к Богу по сути своей свидетельствует о твердой уверенности двух с половиной колен в собственной невиновности. Они передают спор Богу богов, Чей суд, как мы знаем, по истине, и тогда у виновных есть причины бояться, а у правых радоваться. «Если мы соорудили жертвенник для того, чтоб отступить от Господа и противопоставить свой алтарь Божьему жертвеннику в Силоме, или чтобы устраивать празднества и воздвигнуть себе новых богов для поклонения, то:

[1] Он знает об этом (ст. 22), ибо Ему отлично известны мысли и намерения сердца, в особенности любая склонность к идолопоклонству (Пс 43:21−22); все это открыто Господу особым образом. Мы верим, что Он знает, и никакие хитрости не помогут нам скрыть это от Него.

[2] Да взыщет Сам Господь! И мы знаем, что Он сделает это, ибо Он Бог ревнитель». Только чистая совесть могла таким образом призывать Божий суд для наказания непокорности, если бы таковая имела место. Следует заметить: во-первых, во всем, что касается нашей духовной жизни, мы должны представать перед Богом честными, помня о том, что Он знает сердце. Во-вторых, когда мы попадаем под осуждение людей, лучше всего со смиренной уверенностью воззвать к Богу, чтобы Он стал свидетелем нашей искренности (см. 1Кор 4:3−4).

2. Рассудительно представили братьям свои объяснения: и Израиль да знает! Хотя Заступник в вышних и Свидетель в душе будет, главным образом, на нашей стороне, тем не менее мы обязаны убедить в своей непорочности братьев, которые в ней сомневаются, и быть готовы дать ответ с кротостью и благоговением. Если Бог знает о нашей искренности, то нам следует постараться, чтобы по плодам ее о ней узнали и другие, особенно те, кто, хотя и заблуждается в отношении нас, но, тем не менее, проявляет ревность о Божьей славе, как в данном случае десять колен.

3. Торжественно отрицали и опровергли замыслы, в которых их подозревали. Они закончили свою защитную речь такими словами: «Да не будет этого, чтобы восстать нам против Господа (ст. 29), что и имело бы место, установи мы жертвенник для всесожжений, но нам ненавистна сама мысль об этом. Мы очень дорожим жертвенником Господа в Силоме и относимся к нему с не меньшим почтением, чем любое из колен Израилевых, и решительно настроены хранить ему верность и постоянно посещать; точно так же, как и вы, мы заботимся о чистоте поклонения Богу и о единстве Его Церкви; мы далеки, слишком далеки от мысли об отступничестве от Господа.

II. Они полностью объяснили свои истинные намерения в сооружении жертвенника; и у нас есть все на свете основания верить, что именно таким и был их замысел (не будем преувеличивать сейчас, чтобы не пришлось смягчать впоследствии), а также есть основания думать, что те же самые лица имели честные намерения, когда просили дать им удел на противоположном берегу Иордана, хотя тогда, к своему несчастью, они столкнулись с непониманием даже со стороны Моисея. Доказывая свою невиновность, они объясняют, что установление жертвенника отнюдь не было шагом к отделению от братьев и от жертвенника в Силоме, а, наоборот, задумывалось как залог сохранения общности с братьями и с Божьим жертвенником и как знак твердой решимости служить Господу (ст. 27), причем постоянно.

1. Они признаются в собственных опасениях, что с течением времени на их потомков, поселившихся так далеко от скинии, будут смотреть как на посторонних обществу Израилеву (ст. 24) и соответствующим образом относиться; именно по причине этих опасений (причем употребленное здесь слово означает сильное смущение и душевное волнение, в котором они пребывали) два с половиной колена и задумали возведение жертвенника, чтобы утешиться. По дорогое домой (и мы вправе предположить, что раньше об этом не думали, иначе ознакомили бы со своими планами Иисуса Навина) кто-то из них в разговоре затронул эту тему, остальные же намек поняли и стали представлять себе и делиться друг с другом весьма мрачными перспективами того, что, вероятно, произойдет в последующие века, и что остальные колена будут смотреть на их детей, как на не имеющих части в Божьем жертвеннике и приносимых на нем жертвах. Сейчас-то их признавали братьями и радушно приглашали в скинию, как и любое другое из колен, но не отрекутся ли впоследствии от их детей? Из-за удаленности и преграды в виде Иордана, которую не во всякое время можно с легкостью преодолеть, их посещения трех ежегодных праздников (что равнозначно заявлению о постоянном праве на привилегии израильтян) не будут такими продолжительными и многолюдными, как посещения другими коленами, и, возможно, их начнут считать не столь важными членами церкви, а со временем отвергнут, как не являющихся ее членами вообще: таким образом ваши сыны (которые в гордыне своей способны монополизировать привилегии жертвенника) не допустили бы наших сынов (которые, возможно, не побеспокоятся должным образом о том, чтобы сохранить за собой эти привилегии) чтить Господа. Следует заметить:

(1) Кто не допущен к участию в общих таинствах, тот вскоре может остаться без религии вообще и постепенно перестанет чтить Господа. Хотя многие поддерживают вид благочестия и заявляют о таковом, не имея при том его силы и жизни, тем не менее невозможно сохранить силу и жизнь благочестия, не поддерживая вид такового и не заявляя о нем. Если вы отнимаете средства благодати, то отнимаете и благодать.

(2) Кто нашел для себя утешение и благо в Божьих таинствах, тот непременно пожелает сохранить и передать это своим потомкам и сделает все возможное во избежание того, чтобы его детей не допустили чтить Господа или считали их не имеющими в Нем части.

2. Они составляют план предотвращения упомянутого выше (ст. 26−28). «Поэтому, чтобы сохранить привилегии Божьего жертвенника для грядущего поколения и доказать его право на таковые, мы сказали: соорудим себе жертвенник... чтобы он между нами и вами... был свидетелем», то есть, имея у себя копию жертвенника, они могли предъявить ее в качестве доказательства своего права на привилегии оригинала. Каждый видевший этот жертвенник и заметивший, что его никогда не используют для жертвоприношений, заинтересовался бы, в чем его значение, и вот какой ответ прозвучал бы на вопрос: этот жертвенник был возведен живущими за Иорданом коленами в знак их общности с братьями и совместной с ними части в жертвеннике Господа. А Христос является Великим Жертвенником, освящающим каждый дар, и наилучшим свидетельством наших привилегий в Нем будет образец Его Духа в наших сердцах и наше сообразование с Ним. Если мы сможем это предъявить, то засвидетельствуем, что имеем часть в Господе и залог того, что постоянно чтим Его.

Стихи 30−34. Здесь сообщается о благополучном разрешении спора, который, если бы обе стороны не были расположены к миру (поскольку и той и другой руководила ревность о Боге), мог бы иметь печальные последствия. Ибо религиозные конфликты зачастую оказываются самыми жестокими и труднорегулируемыми из-за недостатка мудрости и любви. В данном же случае, после честного обсуждения и выяснения обстоятельств дела, конфликтующие стороны с радостью нашли взаимопонимание и своевременно пришли к компромиссу.

I. Послы были чрезвычайно довольны, когда восточные колена торжественно заявили о невинности своих намерений в сооружении жертвенника.

1. Послы не стали подвергать сомнению правдивость заявления и не сказали: «Вы говорите, что не замышляли сделать свой алтарь местом жертвоприношений, но кто вам поверит? Какие гарантии того, что он никогда не будет использоваться подобным образом, вы нам дадите?» Нет. Любовь всему верит, всего надеется, верит и надеется на лучшее и весьма неохотно уличает кого-либо во лжи.

2. Послы не стали упрекать их в поспешности и необдуманности действий и не сказали: «Если вы захотели сделать это с такими хорошими намерениями, то могли бы проявить должное уважение к Иисусу Навину и Елеазару, посоветовавшись с ними или, по крайней мере, поставив их в известность о своих планах, что уберегло бы нас от хлопот и расходов данного посольства». Но людям с честными намерениями (как у нас есть основания полагать) можно простить и не ставить на вид некоторый недостаток рассудительности и хороших манер.

3. И тем более, послы не стали выискивать доказательства обвинения, прозвучавшего поначалу из их уст, но были рады исправить свою ошибку и совсем не стыдились признать таковую. Дух гордый и сварливый, когда он выносит братьям несправедливый приговор, ни под каким предлогом не отменит таковой, но будет стоять на своем, какими бы убедительными ни были доказательства необоснованности обвинения. Эти же послы не были столь предвзятыми в своем мнении, их вполне удовлетворило оправдание братьев (ст. 30). И они увидели в невиновности братьев знак Божьего присутствия (ст. 31), особенно когда убедились, что совершенное ими отнюдь не являлось признаком охлаждения к Божьему жертвеннику, а, наоборот, стало плодом ревностной привязанности к нему: теперь вы избавили сынов Израиля от руки Господней, то есть: «Вы не предали их, как мы того опасались, в руки Господа, не призвали на них Божьи суды за чрезмерное проявление нами ревности».

II. Собрание было полностью удовлетворено, когда его посланники доложили об оправдании поступка, которое представили их братья. По-видимому, израильтяне не расходились, по крайней мере, оставили своих представителей, пока не услышали о результатах (ст. 32); и когда они разобрались в истинном положении дел, это их обрадовало (ст. 3З) и они благословили Бога. Следует заметить: постоянство наших братьев в религии, их усердие о силе благодати и сохранении единства Духа в вере и любви (хотя порой и кажется, что своей ревностью они разрушают единство Церкви) должны вызывать у нас удовлетворение и стать предметом не только нашей радости, но и благодарения; да воздадим за это славу Господу, а сами найдем в этом утешение. Будучи удовлетворены, израильтяне сложили оружие и оставили любые мысли о продолжении войны, которую недавно замышляли против своих братьев; более того, можно предположить, как сильно они ждали очередного праздника, чтобы встретиться с ними в Силоме.

III. Два с половиной колена остались довольны, поскольку их намерение сохранить у себя образец жертвенника Божия осуществилось; ведь, несмотря на то что в нем, скорее всего, не было такой надобности, как они это себе представляли, тем не менее Иисус Навин и князья позволили им поступить по-своему и не выдали распоряжений о разрушении жертвенника, хотя опасений, что с течением времени он послужит поводом к идолопоклонству, было не меньше, чем надежд на то, что он удержит их от такового. Именно таким образом сильные несут немощи бессильных. Нужно учесть, что израильтяне все-таки позаботились получить объяснения относительно жертвенника и убедиться, что за его сооружением стоит намерение двух с половиной колен свидетельствовать о своей общности с жертвенником в Силоме; данное объяснение надлежало по обычаям того времени увековечить в памяти, и жертвеннику дали название со смыслом (ст. 34), а именно Ед свидетель, свидетель сохранения родства с Богом и Израилем и единства с остальными коленами в общей вере в то, что Господь есть Бог наш только Он, и никто другой. Жертвенник был свидетелем для потомков, что их отцы позаботились передать им религию в чистоте и целости, а также будет свидетельствовать против них, если они оставят Бога и перестанут Его чтить.