Деяния | 19 глава

Мы оставили Павла обходить церкви (Деян 18:23), однако вместе с тем мы помним и о его обещании ефесским друзьям прийти опять и погостить у них какое-то время. В этой главе рассказывается о том, как апостол во исполнение своего обещания пришел в Ефес и продолжительное время, в течение двух лет, оставался здесь. Из этой главы мы узнаем о том:

I. Как Павел трудился в слове и в учении; как наставлял некоторых немощных в вере христиан, не знавших ничего кроме Иоаннова крещения (ст. 1−7); как три месяца учил в синагоге (ст. 8), а по изгнании оттуда в течение долгого времени преподавал учение Христа язычникам в частной школе (ст. 9−10); и как подтверждал свое учение чудесами, ст. 11−12.

II. Каков был результат трудов Павла, особенно среди заклинателей, наихудших из грешников. Одни, совершенно сбитые с толку, только употребляли имя Христово (ст. 13−17); другие же, напротив, обращались к Богу, принимая и понимая проповедуемое апостолом учение, ст. 18−20.

III. Каковы были намерения и планы Павла (ст. 21−22) и, наконец, какую помеху, вынудившую апостола перейти к исполнению намеченных планов, учинили ефесские мастера серебряных дел; как Димитрий подстрекнул народ к мятежу, чтобы превознести Артемиду (ст. 23−34); и как городской страж Ефеса подавил этот мятеж и отпустил народ, принявший в нем участие, ст. 35−41.

Стихи 1−7. Ефес был весьма примечательным городом Асии, славившимся своим храмом в честь Артемиды, который был одним из семи чудес света. Сюда, во время пребывания Аполлоса в Коринфе, Павел прибыл с благовестием, ст. 1. Пока Аполлос поливал в Коринфе Павел насаждал в Ефесе; при этом апостол не просто не испытывал недоброго чувства по отношению к Аполлосу за то, что тот занимался его делом и строил на основании, не им положенном, но, напротив, очень этому радовался. Так что новое дело, приготовленное для него Богом в Ефесе, апостол начал, ощутив прилив новых сил от сознания того, что теперь в Коринфе находился одаренный служитель Нового завета Аполлос, и потому продолжил творить добро здесь, в Ефесе. Тогда же нашлись люди, сделавшие Аполлоса руководителем партии, противостоящей Павлу (1Кор 1:12), однако апостол не позавидовал ни Аполлосу, ни тем чувствам, которые питал к нему народ. Путешествуя по Галатии и Фригии, Павел прошел верхние страны (имеются в виду Понт и Вифиния, лежащие к северу) и в конце концов прибыл в Ефес, где ранее оставил Акилу и Прискиллу и где теперь нашел их. Сразу же по прибытии апостол встретился с некоторыми учениками, уверовавшими во Христа как в истинного Мессию, но еще пока остающимися как бы в первом классе школы Христа под началом Его младшего учителя Иоанна Крестителя. Всего их было человек около двенадцати (ст. 7); по своим убеждениям они, в основном, напоминали Аполлоса в бытность его в Ефесе (ибо тогда он знал только крещение Иоанново, Деян 18:25), однако эти ученики не познакомились с Акилой и Прискиллой то ли потому, что сами оказались в Ефесе недавно, то ли потому, что не хотели выслушивать наставления так, как в свое время хотел получить их Аполлос, иначе бы путь Господень был им изложен точнее, как и ранее Аполлосу. Заметьте:

I. Как Павел поучал их. Акила и Прискилла, по всей видимости, рассказали апостолу о том, что это были верующие люди, воистину исповедующие Христа и предавшие себя Ему; и вот теперь Павел испытывает этих людей.

1. Они воистину уверовали в Сына Божьего. Павел осведомляется у них, приняли ли они Святого Духа; то есть веруют ли они в Духа, действие Которого в душе человека, необходимое для его покаяния, обращения и утешения, открылось спустя время после того, как открылось учение о том, что Иисус есть Христос; знакомы ли они с таким откровением и не отвергают ли его. Но это было еще не все: вскоре после вознесения Христа произошло обильное излияние на апостолов и других учеников сверхъестественных даров Святого Духа и затем нечто подобное этому событию еще повторялось не раз; итак, интересуется апостол, являются ли они причастниками этих даров? «Приняли ли вы Святого Духа, уверовавши? Несете ли вы на себе эту печать истинности учения Христова?» В наше время у верующих нет оснований ожидать каких-либо сверхъестественных даров, подобных тем, которые получали ученики в прежнее время. Поскольку канон Нового Завета был с тех пор завершен и окончательно подтвержден, мы и полагаемся на него как на вернейшее пророческое слово. Тем не менее некоторые милости Духа и сегодня посылаются всем верующим в качестве утешения и залога будущих благ, 2Кор 1:22; 2Кор 5:5; Еф 1:13,14. Вот почему всем серьезно исповедующим веру Христову вовсе не безразличен вопрос о том, приняли ли мы Святого Духа или нет. Дух Святой обещан всем верующим, всем просящим (Лк 11:13), однако многие обманывают самих себя, думая, что они приняли Его, тогда как на самом деле они Его не имеют. И как бывают притворщики, притязающие на дары Святого Духа, так бывают и симулянты, претендующие на Его милости и утешения. Итак, все мы должны строго спрашивать себя, воистину ли мы приняли Святого Духа, уверовав? Всякое дерево познается по плодам. Приносим ли мы плоды Святого Духа? Поступаем ли мы так, как повелевает Святой Дух? Святой ли Дух управляет нами?

2. Они признали свое невежество. «Мы ничего не знаем о том, есть ли Дух Святый. Из Ветхого Завета нам известно, что сошествие Духа Святого было обещано, и мы не сомневаемся в том, что это обещание в свое время исполнится. Однако мы настолько далеки от действительного понимания этого вопроса, что даже и не слышали о том, действительно ли Святой Дух уже дан как дух пророчества». Из отеческих преданий эти ученики знали (замечает д-р Лайтфут, Dr. Lightfoot), что по смерти Ездры, Аггея, Захарии и Малахии отошел Дух Святый от Израиля и взошел, и потому признались теперь, что ничего не слышали о Его возвращении. Они, как видно, ожидали возвращения Святого Духа, поражаясь тому, что до сих пор ничего об этом не слышали, и потому с радостью были готовы принять всякое о том известие. Евангельский свет, подобно утренней заре, разгорается постепенно, с нарастающей силой, разгорается не только ярче и сильнее через откровение неслыханных прежде истин, но и все дальше и больше через откровение этих истин людям, ничего о них прежде не слышавшим.

3. Павел спросил, каким образом они были крещены, если ничего не знали о Святом Духе, ибо если бы их крестил кто-либо из служителей Христа, то непременно наставил бы их в отношении Духа Святого и крестил бы их во имя Его. «Разве вы не знаете, что Иисус уже прославился и что поэтому дается Дух Святой? Во что же вы крестились? Для меня это странно и непостижимо. Неужели вы крестились и до сих пор ничего не знаете о Святом Духе?! Воистину, если вы ничего не знаете о Святом Духе, ваше крещение является недействительным, поскольку именно эта баня возрождения прообразует и запечатлевает получение Святого Духа. Неведение о Святом Духе, как и неведение о Самом Христе, несовместимо с подлинным исповеданием веры во Христа». Если применить это положение к сегодняшнему времени, то необходимо будет заключить, что напрасно крестятся и при этом тщетно принимают благодать Божью те, кто не принимает Святого Духа и не покоряется Ему. Для того чтобы ответить на вопрос, рождены ли мы свыше или нет и во что мы крестились, нам следует чаще думать не только о том Кто удостоил нас рождением свыше, но и о том, в Чье служение мы крестились. Давайте чаще размышлять о том, во что мы крестились, чтобы нам проводить жизнь, достойную нашего крещения.

4. Они исповедовали Иоанново крещение — εἰς τὸ Ἰωάννου βάπτισμα, то есть, как мне представляется, крестились во имя Иоанна. Этих учеников крестил не сам Иоанн (ибо Иоанн Креститель был далек от мысли крестить в свое имя), а кто-то из числа его немощных, хотя и благонамеренных, учеников, которые по своему неведению продолжали считать Иоанна руководителем какой-то партии и продолжали действовать в духе и наставлении тех его учеников, которые жаловались своему учителю, видя возрастание Христа, Ин 3:26. Некоторые из числа считающих себя получившими большее назидание в Иоанновом крещении покаяния для прощения грехов и не думали о том, что Царство Небесное, о котором свидетельствовал Иоанн, было близко, как оказалось, весьма близко. Легко увлекшись этой идеей, они успокоились на достигнутом, полагая, что для них нет ничего лучшего, как убеждать своих ближних поступать таким же образом. Итак, по неведению, в слепой ревности по учению Иоанна, они крестили всюду во имя его, или, как здесь сказано, во Иоанново крещение. При этом крестители ни сами не видели никакой дальнейшей перспективы, ни крещенных ими не учили видеть ее.

5. Павел раскрывает им подлинную цель и значение Иоаннова крещения, указывающего исключительно на Иисуса Христа, и исправляет ошибку тех, кто крестил их этим крещением, не уча их видеть никакого дальнейшего продолжения, ибо крестившие их учили держаться Иоаннова крещения и далее. Людям, многое узнавшим и правильно наученным, следует не презирать и не отвергать невежественных людей, сбитых с толку по причине недостаточного образования, а наставлять таковых с состраданием и учить их лучшему, что и делает в данном случае Павел.

(1) Апостол не отрицает того, что Иоанново крещение, коль скоро оно имело место, было благим делом: «Иоанн крестил крещением покаяния...» Этим крещением Иоанн призывал людей к тому, чтобы они сокрушались о своих грехах, каялись и обращались от них; привести кого-либо в состояние покаяния означало для него добиться великой цели. Однако:

(2) Как объясняет им Павел, у этого крещения имелось продолжение, ведь Иоанн вовсе не призывал крещеных оставаться в его крещении, а призывал людей веровать в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса, ибо Иоанново крещение покаяния должно было лишь приготовить путь Господень и расположить человеческие сердца к тому, чтобы принять и возлюбить Христа, с великим упованием на попечение Которого он и оставлял людей. Более того, он прямо указывал им путь, ведущий к Нему: «Вот Агнец Божий...» «Иоанн был великим и добродетельным человеком, но при всем том он был всего лишь предтечей. Христос же является Князем. Крещение Иоанново было только преддверием, которое вам надлежало пройти, а вовсе не самим домом, в котором вам надлежало обрести покой. Поэтому ваша убежденность в необходимости одного только Иоаннова крещения представляет собой превратный во всех отношениях образ мыслей».

6. Обнаружив свои заблуждения, они с благодарностью приняли данное им откровение и крестились во имя Господа Иисуса, ст. 5. Аполлос же, о котором сказано (Деян 18:25), что он знал только крещение Иоанново (то есть правильно понимал смысл Иоаннова крещения в тот момент, когда принимал его, хотя его только и знал), получив более точное объяснение пути Господня, не крестился повторно, ибо нуждался во втором крещении не больше первых учеников Христа, когда они, принимая Иоанново крещение, ясно осознавали, что оно указывает на грядущего Мессию (почему они и приняли его), и по этой причине не крестились повторно. Эти же ученики, принявшие крещение только ради Иоанна и не видевшие за ним ничего более, словно бы их спасителем был Иоанн, впадали в такое же глубокое, роковое заблуждение, как если бы кто крестился во имя Павла, 1Кор 1:13. Разобравшись же в сути вопроса, они пожелали креститься во имя Господа Иисуса и действительно крестились, но не от самого Павла, а от кого-то из братьев, сопровождавших апостола. Вот почему не следует из этого заключать, что между крещением Иоанновым и крещением христианским не было согласия или что обе эти формы были по сути дела одним и тем же крещением. И уж тем более отсюда не следует, что однажды крестившихся во имя Отца, и Сына, и Святого Духа (эта формула является установленной в христианском крещении) необходимо перекрещивать в то же самое имя, поскольку крестившимся во имя Господа нашего Иисуса такого крещения прежде никогда не преподавали.

II. Как Павел наделил их сверхъестественными дарами Святого Духа, ст. 6.

1. Он благоговейно молился Богу, прося наделить их этими дарами, возвещая о том самом возложением на них рук — жестом, которым пользовались праотцы во время благословения, особенно для передачи великой веры в данные Богом обетования, см. Быт 48:14. Поскольку именно ниспослание Духа являлось замечательным новозаветным обетованием, апостолы передавали Его посредством возложения рук. «Господь благословляет тебя этим благословением, благословением из благословений» (см. Ис 44:3).

2. Бог даровал то, о чем просил Павел. Нисшел на них Дух Святый в преизобильной мере, и они стали говорить иными языками и пророчествовать, подобно апостолам и первым обращенным из язычников, Деян 10:44. Дары иных языков и пророчеств должны были предварить благовествование в Ефесе и пробудить в сердцах людей ожидание чего-то великого. Как полагают, эти двенадцать должны были получить дар иных языков и пророчеств, для того чтобы приготовиться к дальнейшему служению, и они, эти самые двенадцать, как раз и были теми пастырями Ефесской церкви, которым Павел доверил попечение о душах и правление. Эти ученики получили Духа пророчества, для того чтобы понимать сокровенные тайны Царства Божьего, и стали говорить иными языками, для того чтобы открывать эти тайны всякому народу и всякому языку. О, какая чудная и стремительная перемена произошла тотчас с двенадцатью! Люди, которые еще совсем недавно даже и не слыхали, есть ли Дух Святый, теперь исполнились Святым Духом. Воистину, Дух дышит там и тогда, где и когда хочет.

Стихи 8−12. В этом отрывке описывается, сколько добра сделал Павел жителям Ефеса.

I. Как обычно, апостол начинает с иудейской синагоги и первым делом именно иудеям предлагает принять Благую весть, с тем чтобы собрать погибших овец дома Израилева, рассеянных ныне по всем холмам. Заметьте:

1. Где Павел проповедовал иудеям. Благовестие проходило в иудейской синагоге (ст. 8): в синагогах обыкновенно проповедовал и Христос. Павел приходил в синагогу и присоединялся к иудеям в их богослужении, для того чтобы избавиться от их предубеждений против него и снискать их расположение, пока еще оставалась надежда обратить их к Христу. Вот почему апостол обыкновенно свидетельствовал иудеям на их общем богослужении по субботним дням. Там, где еще не было христианских собраний, Павел нередко приходил на иудейские богослужения, и он делал это до тех пор, пока наконец иудеи не были отвергнуты совершенно. Павел шел в синагогу, поскольку там собирались иудеи, и находил их там (а на это можно было надеяться) в добром расположении духа.

2. О чем Павел проповедовал иудеям. Он проповедовал им о Царствии Божием среди людей, обо всем том многозначительном и великом, что имело отношение к Божьему владычеству над людьми и Его благорасположению к ним, о смирении людей перед Богом и об их блаженстве в Нем. Павел говорил иудеям об их обязательствах перед Богом и об их заинтересованности в Нем как в Творце, воздвигнувшем это Царство (которое было унижено по причине греха, приведшего к неисполнению этих обязательств и к потере данных Богом преимуществ), а также о возобновлении этих обязательств и о восстановлении человека в этой заинтересованности благодаря Искупителю, Которым Царство Божье вновь было воздвигнуто. Или же (уже в более узком смысле слова) Павел проповедовал иудеям о Царствии Мессии, наступления которого иудеи ждали и от которого надеялись обрести многое. Апостол изъяснял им Писание, учившее о Царстве Мессии, и давал им верное представление о нем, указывая при этом на их заблуждения.

3. Как Павел проповедовал иудеям.

(1) Павел проповедовал, приводя разумные доводы. Он беседовал, обосновывал свою проповедь Писанием и отвечал на возражения, чтобы таким образом обличить человеческие суждения и моральные оценки и чтобы вследствие этого иудеи не только поверили, но и усмотрели основание для своей веры. Апостол проповедовал διαλεγόμενος — диалогично, то есть апостол задавал вопросы и получал на них ответы, а также предоставлял возможность своим собеседникам самим задавать вопросы и получать ответы на них.

(2) Павел проповедовал нежно, с любовью. Он убеждал слушателей, употреблял не только логические доводы, чтобы придать силу своим словам, обращенным к разуму слушателей, но и красноречие, чтобы произвести сильное впечатление словами, обращенными к чувствам слушателей. Апостол показывал, что сказанное в его проповеди о Царстве Божьем глубоко и непосредственно затрагивает его слушателей, и если они были заняты собой, и притом немало, то поэтому должны были сильно опечалиться ожидавшей их участью. ...Мы вразумляем людей... (2Кор 5:11). Проповедь Павла касалась сердец людей, потому что он умел вразумлять их.

(3) Павел проповедовал бесстрашно, со святой решимостью. Он говорил смело, нисколько не сомневаясь ни в том, что возвещал, ни в тех предпосылках, на которых выстраивал свою проповедь, и нисколько не страшась тех, кому говорил.

4. Как долго Павел проповедовал иудеям. Он проповедовал им три месяца, то есть столько, сколько требовалось для того, чтобы слушавшие апостола вместили его проповеди. За это время некоторые из них, избранники благодати, были призваны, а остальные остались без извинения. Так долго благовествовал Павел с великим подвигом (1Фес 2:2), однако при этом не ослабел и не изнемог.

5. Как успешно Павел проповедовал иудеям.

(1) Некоторых он склонял к вере Христовой. Намек на это некоторые усматривают в словах апостола: «...мы вразумляем...»; Павел убеждал, уговаривал иудеев. И все же:

(2) Многие упорствовали в своем неверии и еще более утверждались в предрассудках против христианского учения. Когда Павел прежде проповедовал ефесским иудеям, избирая только некоторые обычные для проповеди темы, они старались удержать его у себя (Деян 18:20); теперь же, когда он остался среди них и его слово стало все больше тревожить их совесть, он вскоре наскучил им.

[1] Ефесские иудеи неодолимо отвращались от Евангелия Христа. Они ожесточились и не верили, твердо решив, что не уверуют, хотя истина и освещала их лица чудным светом вразумления и свидетельства. Они ожесточились и потому не верили.

[2] Иудеи сделали все от них зависевшее, для того чтобы вспоить и вскормить подобное же отвращение к Евангелию у своих ближних. Они не только сами отказались войти в Царство Божье, но и нетерпимо относились к тем, кто решил встать на путь правды, ибо они злословили путь Господень пред народом, желая настроить многих людей против этого пути. Не находя в пути Господнем никакого зла, иудеи всячески злословили его. Эти грешники, подобно преступившим ангелам, стали бесами, врагами и злыми духами, клеветниками.

II. Доведя дело в иудейской синагоге до возможного предела и найдя противление иудеев непреодолимым, Павел оставил синагогу, так как уже не имел возможности безопасно, или, лучше сказать, спокойно и успешно, общаться с иудеями. Иудейское богослужение было таково, что в Ефесе Павел мог поклоняться Богу заодно с иудеями, которые, надо сказать, не запрещали Павлу проповедовать, но все же отвратили его от себя, понося то, что он говорил о Царствии Божием. Иудеям были ненавистны перемены, они не хотели, чтобы кто-то наставлял их, и тогда Павел оставил их, отделив учеников. Мы уверены в том, что здесь имело место разделение, а не раскол, вызванный ересью, ибо для такого разделения имелось достаточно оснований и было заметно очевидное побуждение к тому.

1. Оставив синагогу, Павел взял некоторых учеников и отделил их, чтобы спасти от рода сего развращенного (как увещевал новообращенных апостол Петр, Деян 2:40). Чтобы эти ученики не пострадали от смертоносных языков Божьих хулителей, Павел отделил уверовавших, для того чтобы основать христианскую церковь, так как их теперь было достаточно для образования общины, а также для того, чтобы и другие имели возможность внимать вместе с ними проповеди Евангелия и, в случае если они уверуют, быть причисленными к ученикам. Когда Павел покидал Ефес, ему не понадобилось отделять учеников: пусть он отправляется куда угодно, ученики все равно последуют за ним.

2. Оставив синагогу, Павел организовал собственное собрание и начал ежедневно проповедовать в училище некоего Тиранна. Павел оставил иудейскую синагогу, для того чтобы иметь возможность делать свое дело без лишних помех. Апостол по-прежнему стоял за Христа и за веру и был готов выступить в их защиту против всех нападок врага; теперь, благодаря этому отделению, у него появилось двойное преимущество.

(1) Теперь у Павла появилось больше благоприятных возможностей. В синагоге он мог проповедовать только по субботам (Деян 13:42), в христианском же собрании он рассуждал всякий день, выступал с речами всякий день и тем самым наверстывал упущенное время. Люди, чья занятость не позволяла им прийти в какой-то один день, могли прийти в другой; желанным гостем был тот, кто бодрствовал каждый день у ворот мудрости и стоял на страже у дверей ее.

(2) Теперь выступления Павла стали более открытыми. В иудейскую синагогу допускались лишь иудеи и прозелиты, вход язычникам был туда воспрещен; когда же Павел организовал собственное собрание в училище Тиранна, язычники стали посещать его служение наряду с евреями, ст. 10. Таким образом, согласно Павлову описанию широких возможностей для благовестия в Ефесе (1Кор 16:8−9), для него была отверста великая и широкая дверь, хотя и противников было много. Одни полагают, что училище Тиранна являлось одним из духовных учебных заведений иудеев, какие обыкновенно учреждались ими в крупных городах наряду с синагогой; назывались такие заведения Вефмидраш — дом расспросов, или повторения; эти учебные заведения посещались иудеями по субботам после богослужения в синагоге. Приходят от силы в силу и из дома святилища в дом учения. Если училище Тиранна на самом деле было одним из подобных учебных заведений, то отсюда следует, что Павел, оставив синагогу, оставил ее не сразу, а постепенно, стараясь держаться к ней как можно ближе (он и раньше действовал таким же образом, Деян 18:7). Однако другие считают, что речь идет о философской школе, принадлежавшей какому-то Тиранну, или же о месте для отдыха и уединения (иногда слово σχολῇ употребляется именно в этом значении), принадлежащем знатнейшему гражданину или правителю того города. Итак, место, которым Павел с учениками пользуются любой ценой, будь то бесплатно или же за деньги, было весьма подходящим.

3. Здесь Павел трудился в течение двух лет, выступал с речами и рассуждал. Эти два года считаются сверх тех трех месяцев, которые он провел в синагоге, ст. 8. По истечении этих двух лет Павел продолжал какое-то время благовествовать в окрестностях Ефеса, поэтому он имел право включить это время в счет полных трех лет, см. Деян 20:31.

4. Благая весть при этом распространялась повсюду, ст. 10. ...Все жители Асии слышали проповедь о Господе Иисусе... Здесь имеются в виду не только все жители Ефеса, но и все население крупной провинции под названием Асия с ее главным городом Ефесом, у которого имелось и другое название-Малая Асия. Множество народа приходило сюда из разных концов провинции судиться, торговать, исповедовать веру и получать образование, что давало Павлу возможность доносить Благую весть до всех окрестных городов и селений. Все слышали слово Господа Иисуса. Евангелие есть одновременно слово Христа и слово о Христе. Вот что или вот о чем, по крайней мере, все слышали. Некоторые люди из всевозможных вероисповеданий, со всех сторон, равно городов и селений, принимали Евангелие и дорожили им, и через них оно передавалось дальше окрестным народам. Итак, все слышали или могли слышать слово Господа Иисуса. Павел, по всей видимости, либо сам отправлялся благовествовать в провинции, либо посылал туда проповедников или бывших с ним помощников, и так слово Господне распространялось по всей стране. И вот, народ, ходящий во тьме, увидел свет великий.

III. Бог подтверждал учение Павла чудесами, что побуждало людей осведомляться об этом учении, привязывало их к нему и внушало им доверие к нему, ст. 11−12. Я поражаюсь тому, почему до сих пор ничего не говорится о чудесах, совершенных Павлом после чуда изгнания злого духа из служанки в Филиппах, почему он не творил чудес в Фессалонике, Верии и Афинах. Если же он их творил, то почему об этом ничего не сказано? Являлись ли сами по себе успехи дела благовествования (если не говорить о чудесах, явленных в царстве природы) такими чудесами в царстве благодати и силы небесные, сопровождавшие это благовествование, такими свидетельствами его происхождения от Бога, что нужды в иных свидетельствах просто не было? Несомненно, в Коринфе Павел совершил множество чудес (хотя Лука и не упомянул ни об одном из них), ведь недаром апостол говорит в своем письме к коринфянам (2Кор 12:12), что признаки его апостольства оказались перед ними всякими чудесами и силами. Что касается Ефеса, то вот перед нами краткий рассказ о свидетельствах такого рода, и этот рассказ неопровержимо указывает на то, что посланничество Павла было от Бога.

1. Свидетельством апостольства Павла были чудеса особой силы — Δυνάμεις οὐ τυχούσας (в Синодальном переводе: не мало чудес. — Прим. переводчика.). Бог творил знамения вопреки законам природы — virtutes non vulgares. Апостолом совершались дела, которые никак нельзя было приписать ни случаю, ни действию каких-то иных причин. Или же эти чудеса не были просто совершенно необычными (как любые чудеса вообще), потому что они были из ряда вон выходящими, ведь до сих пор никто из апостолов их не совершал. Противники Евангелия были до того пристрастными, что никаким чудесам не удалось бы исполнить своего назначения, поэтому Бог творил virtutes non quaslibet — чудеса из ряда вон выходящие (так это можно перевести).

2. И не Павел (Кто Павел? кто Аполлос?), а Бог творил удивительные чудеса руками Павла. Действовал Бог — Павел был только орудием в Его руках.

3. Исцелялись больные, которых приводили к Павлу или к которым приводили его самого; больше того, больные исцелялись также и в том случае когда на них возлагали платки и опоясания с тела его. Для этого брались платки или опоясания Павла, то есть, как полагают одни, те опоясания, которые он носил во время занятий ремеслом, и прикладывались к больным, и больные мгновенно исцелялись. Другие считают, что платки и опоясания, колпаки и головные уборы, взятые у больных, на какое-то время прилагались к телу Павла, а затем возвращались их хозяевам. Первое толкование более правдоподобно. Так исполнялось обещание, данное Христом ученикам: ...верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит... Мы читаем об одной больной женщине, которая исцелилась посредством прикосновения к одеждам Христа, бывших на Нем, в тот самый момент, когда Он ощутил, что вышла из Него сила; здесь же больные исцелялись от одежд, взятых у Павла. Христос наделил апостолов властью над нечистыми духами и силой врачевать всякую болезнь и всякую немощь (Мф 10:1); теперь же мы убеждаемся, что люди, которым помогал Павел, исцелялись как от душевных, так и от физических недугов, ибо у них прекращались болезни и злые духи выходили из них, что было одновременно великой целью и благословенным плодом благовествования, исцелением от духовной болезни и избавлением человеческих душ от власти и силы сатаны.

Стихи 13−20. Благовестники были посланы продолжить войну с сатаной, и на эту войну Христос шел как победоносный и чтобы победить. Изгнание бесов из одержимых было одним из доказательств победы Христа над сатаной. И, чтобы показать, как часто Христос торжествовал над сильным врагом, в этих стихах приводится два замечательных примера Его победы над сатаной, обитавшим не только в бесноватых людях, насильственно удерживаемых им, но и в тех, кто добровольно отдался в его волю.

I. Срам и унижение одних служителей сатаны, каких-то скитающихся Иудейских заклинателей, которые с поруганием и посрамлением воспользовались именем Христа во время своих диавольских заклинаний, но которым пришлось дорого заплатить за свою наглость. Заметьте:

1. Общая характеристика виновных в этом дерзком бесстыдстве. Это были евреи, но евреи скитающиеся; они были из иудейского народа и исповедовали иудейство, однако бродили по городам, добывая себе на пропитание посредством заклинания духов. Они скитались, предвещая людям их судьбу и делая вид, будто с помощью заклинаний и заговоров могут исцелять болезни тела и приводить в чувства меланхоликов и умалишенных. Они называли себя заклинателями потому, что в своих трюках прибегали к помощи заклинаний и при этом употребляли те или иные громкие имена. Суеверные евреи, желая облагородить магическое искусство входить в общение с бесами, грешным образом приписывали его изобретение Соломону. Так, Иосиф Флавий (см. его Иудейские древности, кн. 8.45−46) сообщает, что Соломон оставил после себя заклинания для излечения всяких болезней, а также волшебные формулы, позволяющие так связывать бесов, что они уже никогда более не отваживаются вернуться к людям. Иосиф Флавий сообщает также, что искусство магии очень сильно процветало среди евреев. Христос, по всей видимости, тоже ссылается на это искусство, когда говорит (Мф 12:27): «И если Я силою веельзевула изгоняю бесов, то сыновья ваши чьею силою изгоняют?»

2. Подробный отчет о скитальцах, ведущих такой образ жизни и оказавшихся в то время в Ефесе. Речь здесь идет о каких-то семи сынах Иудейского первосвященника Скевы, ст. 14. Печально видеть вырождение дома Иаковлева, тем более дома Ааронова — семейства, особым образом отделенного для Бога; воистину печально видеть заодно с сатаной кого бы то ни было из этого рода. Их отец был первосвященником, главой одной из двадцати четырех священнических черед. Надо думать, храм нашел бы чем занять и как поддержать всех этих сыновей первосвященника, будь их число даже вдвое больше нынешнего. Но, по всей видимости, именно суетный, кочевой, беспутный характер этих евреев и заставил их сделаться шарлатанами и скитаться по всему свету, исцеляя сумасшедших.

3. Богохульство, в котором эти евреи оказались повинны. Они стали употреблять над имеющими злых духов имя Господа Иисуса, причем без всякого благоговения перед Христом и без упования на Его имя, подобно тем людям, которые изгоняли бесов именем Христа, хотя и не следовали за Ним вместе с Его учениками (Лк 9:49), и которым Он не запретил это делать. Они стали употреблять Его имя, чтобы преуспеть в своем греховном ремесле, употребляя всякие уловки и действуя, по всей видимости, со следующим расчетом. Если злые духи станут уступать заклинаниям во имя Иисуса, произнесенным не верующими в Него, то они скажут, мол, какое же это удостоверение учения Христа для верующих в Него: бесы уступают независимо от того, веруешь ты во Христа или нет. Если же злые духи не станут уступать, то заклинатели скажут, что имя Христа не настолько сильное, как другие имена, которые они употребляют и перед которыми бесы часто, тайно согласившись между собой в ущерб третьей стороне, уступают. Эти евреи восклицали: «Заклинаем вас Иисусом, Которого Павел проповедует», не «в Которого мы веруем, или рабами Которого почитаем себя, или Который и уполномочил нас», а Которого Павел проповедует. Другими словами, они говорили: «Испытаем, на что это имя годится». В католической Церкви заклинатели, делающие вид, будто изгоняют бесов из несчастных умалишенных при помощи амулетов и заклинаний, смысла которых и сами не понимают и которые, не имея никаких Божьих свидетельств о себе, не могут поэтому употребляться в богослужебной практике, суть истинные преемники этих скитающихся иудейских заклинателей.

4. Унижение, которое эти евреи понесли за свои нечестивые деяния. Пусть они не обманываются: Бог поругаем не бывает, также и славное имя Христа не оскверняется столь постыдной целью, ибо какое согласие между Христом и Велиаром?

(1) Злой дух язвительно ответил этим заклинателям (ст. 15): «Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто? Я знаю, что Иисус лишил силы начальства и властей, так что Павел имеет полное право изгонять бесов именем Господа Иисуса. А вы какое имеете право повелевать нам именем Иисуса, или кто вам дал такое право? Что это вы взяли на себя смелость возвещать силу Иисуса, или зачем вы берете в ваши уста Его завет и заповеди, а сами ненавидите Его наставления?» (Пс 49:16−17). Эти слова были исторгнуты из уст злого духа действием силы Божьей для славы Благой вести, чтобы ими были постыжены негодно прибегающие к имени Христа. Власти и секты, враждебные христианству, выказывают непомерную ревность о Христе и Павле, а также то, что якобы Христос и Павел наделили их властными полномочиями; на поверку же оказывается, что за всем этим кроются банальные, чуждые возвышенным устремлениям, заботы и даже, более того, ненависть к истинному богопочитанию: «Иисуса мы знаем, и Павел нам знаком, а вы кто?»

(2) И человек, в котором был злой дух, оказал им горячий прием: он напал, бросился на них в приступе сильнейшей ярости и неистовства и, одолев их со всеми их чарами и искусством волшебства, взял над ними такую силу, показав свое несравненное превосходство над ними, что они выбежали из того дома, причем не просто нагие, но еще и избитые; одежды их были с них сорваны, и головы разбиты. Этот эпизод приводится здесь с целью предупредить всех исповедующих имя Христа и в то же время не отступающих от неправды. Тот же самый враг, который побеждает их тогда, когда вводит их в искушения, будет побеждать их и тогда, когда будет устрашать их; и заклинание врага именем Христа с целью его изгнания никак не оградит от опасности самих заклинателей. Если мы будем противостоять сатане с чистым сердцем и с живой верой во Христа, то враг убежит от нас; если же мы будем противостоять сатане, употребляя имя Христа или любую часть из Его слова всуе, как колдовской наговор или магическую формулу, то враг одолеет нас.

5. Всеобщее внимание, вызванное этим происшествием, и доброе впечатление, произведенное им на многих, ст. 17. Это сделалось известно всем живущим в Ефесе Иудеям и Еллинам... В городе только и говорили о случившемся, и следствием этого происшествия было то, что:

(1) Народ ужаснулся. ...И напал страх на всех их... В данном случае люди распознали злой умысел сатаны, которому они служили, и владычество Христа, Которому они противостояли; оба этих суждения внушили народу благоговейный страх. Люди поняли, что никак нельзя относиться к имени Христа несерьезно и смешивать христианскую веру с языческим суеверием.

(2) Бог прославился. И имя Господа Иисуса, которым Его верные ученики изгоняли бесов и беспрепятственно исцеляли недуги, величаемо было, ибо ныне Его имя было вознесено выше всякого имени.

II. Обращение к Богу других служителей сатаны и очевидные доказательства их обращения.

1. Виновные раскаивались в нечестивых делах, ст. 18. Многие из уверовавших и крестившихся, но не исповедавших должным образом своих грехов были настолько напуганы такими примерами возвеличения имени Иисуса Христа, что пришли к Павлу или же бывшим с ним и раскаялись в том порочном образе жизни, который они вели, а также в своих, осуждаемых совестью, тайных пороках, о которых мир и не подозревал, — тайном обмане и тайной нечистоте. Они открывали дела свои, посыпая голову пеплом, славя Бога и предостерегая других. Эта доверительная исповедь не была исторгнута из уст людей силой, ибо она совершалась по их доброй воле, без насилия над совестью тех, кому последние чудеса внушили ужас.

Примечание: там, где есть искреннее сокрушение о грехе, будет звучать и искреннее покаяние перед Богом во всякой молитве, а также и перед человеком, которого мы обидели, в тех случаях, когда этого будут требовать обстоятельства.

2. Обратившиеся к Богу от своих нечистых книг сожгли их, ст. 19. А из занимавшихся чародейством, то есть τὰ περίεργα — пустяками в ущерб важным делам, multa nihil ad se pertinentia satagentes — хлопотами о бесполезном (в этом смысле употребленное здесь слово употребляется также и в 2Фес 3:11; 1Тим 5:13), довольно многие имели доход от занятий колдовством и ворожбой, от торговли книгами по астрологии, от составления гороскопов, гаданий, вызывания душ умерших, толкования сновидений, предсказания будущего и так далее. При этом, как полагают некоторые, в этот список следует внести также пьесы, рыцарские романы, любовные повести, безнравственные и неприличные стихи — histrionica, amatoria, saltatoria (театр, любовная поэзия, танцы. — Прим. переводчика.). И вот занимавшиеся чародейством, чья совесть, как никогда прежде, стала обличать их за занятия чародейством, которому учили их эти книги, собравши книги свои, сожгли их пред всеми. Ефесяне были печально известны своей увлеченностью чародейством, поэтому кажется вполне понятным, почему заклинания и магические формулы назывались в то время Literae Ephesiae (ефесская ученость. Прим. переводчика.). Именно в Ефесе люди имели возможность приобрести книги такого рода, и здесь же, по-видимому, желающие могли получить уроки черной магии. Вот почему такое положительное свидетельство против чародейства, свидетельство, имевшее место там, где чародейство процветало, послужило к большей славе Христа и Его Благой вести. Не требует доказательства тот очевидный факт, что люди, прежде занимавшиеся чародейством, убедились в преступности этого безбожного занятия и приняли решение не иметь с ним более ничего общего; более того, они посчитали необходимым сжечь свои колдовские книги.

(1) Так занимавшиеся чародейством выказали святое негодование теми грехами, в которых были виновны. Точно так и бывшие прежде идолослужителями, а ныне обратившиеся от своих грехов должны говорить своим идолам: «Прочь отсюда» (Ис 30:22) — и бросить серебряных своих идолов и золотых своих идолов кротам и летучим мышам, Ис 2:20. Так занимавшиеся чародейством мстили орудиям своего греха и так выказывали свою убежденность в греховности этих культовых предметов, а также в том, что вещи, ранее вожделенные ими, отныне были им отвратительны.

(2) Так занимавшиеся чародейством выказали свою решимость никогда впредь не прибегать к помощи чародейства, а также не обращаться за помощью к книгам, имевшим отношение к чародейству. Занимавшиеся чародейством были теперь настолько убеждены в греховности и опасности чародейства, что не пожелали отставить эти книги до поры до времени, исходя из того предположения, что все еще может перемениться; но, твердо решив впредь никогда не пользоваться этими книгами, сожгли их.

(3) Так занимавшиеся чародейством избавились от соблазна вновь прибегнуть к нему. Если бы они только перестали читать эти книги, то по прошествии времени, когда бы уверенность в своей греховности ощущалась ими уже не так остро, им угрожала бы опасность поддаться искушению и, заглянув в эти книги, найти их полезными и вновь привязаться к ним, так что эти книги действительно лучше было сжечь без всякого промедления.

Примечание: все искренне раскаявшиеся в своих грехах желают держаться от них как можно дальше.

(4) Так занимавшиеся чародейством перестали вредить своим ближним. Если бы сейчас где-то поблизости оказался Иуда, то он, наверно, сказал бы: «Продайте эти книги а деньги раздайте нищим», или: «Купите на эти деньги Библии и другие полезные книги». Но кто может сказать, в чьи руки попадут тогда эти сатанинские книги и сколько вреда они еще принесут людям? Поэтому лучше уж бросить их, все до последней, в огонь. Исцеленные от греха стремятся делать все посильное, для того чтобы удержать от того же греха своих ближних, а больше всего остального боятся стать на их пути к Богу камнем преткновения.

(5) Так занимавшиеся чародейством выказали свое презрение к богатствам этого мира. Подсчитав цену книг (а подсчетами, по всей видимости, занимались те, кто отговаривал их сжигать), нашли ее в пятьдесят тысяч драхм, или, как считают некоторые, около полутора тысяч фунтов стерлингов в переводе на наши деньги. Эти книги, наверное, являлись запрещенными, а потому стоили дорого. Именно столько, по всей видимости, стоили они им в свое время. Эти книги были сатанинскими, и, хотя занимавшиеся чародейством прежде и приобрели их по неразумию, теперь бывшие чародеи считали, что, если они, поддавшись искушению, выставят эти книги на продажу, такой поступок нельзя будет оправдать никакой благотворительностью.

(6) Так занимавшиеся чародейством публично выказали свою радость, вызванную отделением от греха, как в свое время Матфей, который устроил большой пир по случаю того, что Христос призвал его от сбора пошлин. Новообращенные, в прошлом занимавшиеся чародейством, развели костер на виду у всех. Они могли бы сжечь сатанинские книги и втайне, каждый у себя дома, но предпочли сделать это сообща, с общего согласия, у главного креста (как говорят у нас), чтобы Христос и Его благоволение в них возвеличились и все окружающие получили большее для себя назидание.

III. Краткое описание хода и успехов благовестия в Ефесе и его окрестностях, ст. 20. С такою силою возрастало и возмогало слово Господне. Как приятно видеть, с какой силой возрастает и превозмогает, как здесь, слово Божье!

1. Приятно видеть как оно простирается, возрастая посредством присоединения к Церкви многих душ. Когда все больше и больше людей приобретаются благовестием и под влиянием благовестия начинают следовать христианскому учению, тогда слово Господне возрастает. Когда сдаются и смиряются перед наступающей Благой вестью наиболее упрямые ее противники, прежде менее всего расположенные к тому, чтобы уступить перед ней, тогда тоже можно сказать, что слово Господне возмогает.

2. Приятно видеть, с какой силой слово Божье простирается, превозмогая успехами в познании и благодати присоединившихся к Церкви. Когда люди умерщвляют в себе серьезные пороки, бросают вредные привычки, оставляют давние и гибельные обычаи и отвращаются от приятных, прибыльных и модных пороков, тогда слово Господне превозмогает и Христос в нем продолжает идти как победоносный и чтобы победить.

Стихи 21−40. I. В Ефесе Павел попадает в беду, причем именно тогда, когда замышляет покинуть город, ведь у него много дел и в других местах. Посмотрите:

1. Что побудило Павла отправиться в другие места, ст. 21−22. Будучи человеком отважным в том, что касалось Бога, Павел взялся распространять Его влияние как можно шире и дальше. Он провел в Ефесе более двух лет и теперь:

(1) Замыслил посетить церкви в Македонии и Ахаии, и конкретно в Филиппах и Коринфе, главных городах этих двух провинций, ст. 21. Он образовал там церкви, и теперь ему хотелось навестить их. Павел положил в духе — либо в своем духе, пока что не сообщая о том никому, но держа то при себе; либо под руководством Святого Духа, Который сопровождал его во всех его перемещениях и наставлял во всем. Апостол намеревался выйти посмотреть, как совершается труд Божий в других церквах, с тем чтобы очистить их от беззаконных проявлений и утвердить в благих начинаниях.

(2) Оттуда Павел намеревался отправиться в Иерусалим, чтобы посетить тамошних братьев и рассказать им о том, как преуспевает благоволение Господне в его руке. Из Иерусалима Павел планировал предпринять путешествие в Рим, пойти, чтобы видеть Рим. Осмотреть этот древний, знаменитый город апостолу хотелось не просто из любопытства (широко распространенное в народе выражение «пойдем и увидим Рим» означало в то время приглашение пойти и справиться о чем-либо), нет, ибо в Риме он желал встретиться с христианами и преподать им некое духовное дарование к утверждению их веры, Рим 1:11. Славой этого города были его верующие, с ними-то Павел и стремился увидеться. Д-р Лайтфут (Dr. Lightfoot) допускает, что описываемые здесь события имели место после смерти императора Клавдия, скончавшегося на втором году пребывания Павла в Ефесе, и что апостол начал планировать свое путешествие в Рим только теперь, поскольку, пока Клавдий был жив, Рим для евреев был закрытым городом, Деян 18:2.

(3) Павел заранее послал в Македонию Тимофея и Ераста, чтобы тамошние церкви узнали о желании апостола посетить их и собрали пожертвование для оказания помощи бедным братьям в Иерусалиме. Вскоре после этого он пишет Первое послание к Коринфянам, надеясь вскоре после этого прийти в Коринф, как это видно из текста послания: ...я послал к вам Тимофея... но я скоро приду к вам, если угодно будет Господу... (1Кор 4:17,19). Пока же он продолжал находиться в Асии, в окрестностях Ефеса, и созидать церкви.

2. Каким образом скорби, наконец начавшие преследовать Павла в Ефесе, способствовали осуществлению его замыслов, заставив апостола приступить к претворению их в жизнь. Странно, как это Павлу удалось почивать здесь так долго; и все же он попал в Ефесе в беду, о которой здесь ничего не сказано, хотя мы знаем о ней из написанного в то время апостолом Послания, где он свидетельствует о своей борьбе со зверями в Ефесе (1Кор 15:32), имея в виду, вероятнее всего, то, что по варварскому обычаю, сложившемуся в то же время в отношении христиан, его бросили на борьбу с дикими зверями в театре. Апостол также сообщает о беде, приключившейся с ними в Асии, близ Ефеса, когда они уже не надеялись остаться в живых и сами в себе имели приговор к смерти, 2Кор 1:8−9.

II. Оказавшись в беде, о которой пойдет речь в следующем отрывке, Павел отделался больше испугом, чем пострадал. В общем, в то время произошел не малый мятеж против пути Господня, ст. 23. Некоторые историки отмечают, что знаменитый самозванец из Тианы Аполлоний, провозгласивший себя соперником Христа и, подобно Симону-волхву, выдававший себя за кого-то великого, находился в Ефесе приблизительно в то же время, что и Павел. Противление, оказываемое Аполлонием благовестию, судя по всему, было таким незначительным, что священнописатель Лука не почел за нужное привлечь к нему наше внимание. Беспорядки, о которых повествует историк, были совершенно иного рода. Рассмотрим их подробнее. Здесь:

1. Великое недовольство Павлом и другими благовестниками, вызванное тем, что они отвлекали народ от служения Артемиде и таким образом уменьшали доход ремесленников, занятых в храме Артемиды.

(1) Обвинителем выступает Димитрий, серебряных дел мастер и, как кажется, глава ремесленников, человек, более всех остальных понимающий в ювелирном искусстве и неравнодушный к делам всего цеха. Занимался ли он изготовлением серебряной и золотой утвари, не сообщается, но, как бы там ни было, самой доходной частью его ремесла было изготовление серебряных храмов Артемиды, ст. 24. Одни полагают, что это были медали с изображением Артемиды или храма, а возможно, того и другого вместе. Другие говорят о серебряных изваяниях храма со статуэткой Артемиды, только миниатюрных размеров, чтобы люди могли носить их с собой, подобно тому как паписты носят на себе распятие. Паломники, приходившие сюда издалека для того, чтобы совершить в храме Артемиды культовые обряды, на обратном пути покупали миниатюрные изваяния храма, которые служили им в качестве святыни, и уносили их с собой, чтобы дома удовлетворить любопытство друзей и сохранить память об этом грандиозном строении. Посмотрите, какую немалую выгоду извлекали мастера серебряных дел, а заодно с ними и хитрецы рангом повыше ремесленников, эксплуатируя человеческие суеверия и через это удовлетворяя свои материальные потребности.

(2) Димитрий обращается не к городским властям, а к народу. Он призвал художников и других подобных ремесленников (компанию мастеровых, не знающих ничего, кроме земных забот), намереваясь натравить на Павла этих людей, которых при желании легче было возбудить гневом, нежели разумным словом.

(3) Жалоба Димитрия и изложение им фактов в достаточной степени полны.

[1] Димитрий делает ставку на то, что искусство и секреты изготовления серебряных идолов для служителей Артемиды нуждаются в финансовой поддержке, ст. 25. «Вы знаете, что от этого ремесла зависит не только наше существование, но и благосостояние наше. Мы богатеем и собираем впрок. Мы живем на широкую ногу и имеем необходимые средства, для того чтобы доставлять себе удовольствия; поэтому, что бы ни случилось, мы не допустим того, чтобы наше ремесло оказалось в пренебрежении».

Примечание: человеку свойственно ревновать об источнике собственного благосостояния независимо от того, чистый это источник или нет; и немало людей на одном только этом основании противопоставляют себя Евангелию Христа, потому что оно призывает людей расстаться с нечестивыми ремеслами, сколько бы значимый доход они ни приносили.

[2] Димитрий обвиняет Павла в том, что тот отвращает народ от служения идолам. По словам Димитрия, вина Павла состояла в его убеждении, что делаемые руками человеческими не суть боги, ст. 26. Но какая еще истина может быть более очевидной и не требующей доказательств, чем эта, или какая еще аргументация может быть более убедительной и неоспоримой, чем пророческая: Художник сделал его, и потому он — не бог!..? Первое и наиболее истинное представление, которое мы получаем о Боге, состоит в том, что Он существует Сам по Себе и ни от кого не зависит; и наоборот, все остальное является производным от Него, берет в Нем свое начало и совершенно зависит от Него. Отсюда неизбежно должно следовать то, что плоды человеческой фантазии и произведения человеческих рук никак не могут быть богами. И все же Димитрий призывает считать такое воззрение Павла еретическим и безбожным, а самого Павла, занимающегося пропагандой подобных убеждений, преступником. И дело было вовсе не в том, что это учение можно было хоть как-то оспорить, нет; вся причина спора заключалась в последствиях распространения этого учения, причем не только в Ефесе, главном городе провинции, но и по всей Асии, особенно среди сельских жителей, главных покупателей изображений Артемиды, среди которых (а в этом не было никаких сомнений) этот Павел своими убеждениями уже совратил немалое число людей и отвратил их от служения Артемиде; так что спрос на серебряных идолов был уже не таким, как прежде, и, соответственно, цена их была уже не такой, как прежде. Нам иногда приходится встречаться с людьми, которые упрямо стоят на своем, готовые спорить по самым пустым и сумасбродным вопросам, осознавая между тем свою неправоту и утверждая, как в данном случае, что делаемые руками человеческими суть боги, лишь бы эти произведения были утверждены человеческим законом и материальной выгодой.

[3] Димитрий обращает внимание толпы на опасность, которую несет упадок их ремесла. Все, что касалось их ремесла, затрагивало больное, уязвимое место. «Если это учение возобладает, то все мы окажемся не у дел и тогда, возможно, нам придется закрыть наши лавки; ремесло наше придет в презрение, будет всеми осуждаемо, стяжает дурную славу, предстанет всесветным обманом, и тогда всякий станет презирать его. Эта наша доля» (таково истинное значение употребленного здесь греческого слова), «не только наш прибыток или доля в ремесле и торговле» — κινδυνεύει ἡμῖν τὸ μέρος — «окажутся под угрозой постепенного исчезновения, но и мы сами совершенно разоримся и станем попрошайками или даже разбойниками».

[4] Димитрий выставляет причиной своего выступления великую ревность и заботу об Артемиде и ее славе. «Не только ремесло наше находится в опасности». О, если бы дело было только в угрозе их ремеслу, он не стал бы изображать подобных чувствований, потому что главная причина его беспокойств заключалась в ином, а именно в том, что храм великой богини Артемиды ничего не будет значить и испровергнется ее величие. О, как ему ни за что на свете не хотелось бы увидеть умаление славы богини, которую почитает вся Асия и вселенная. Посмотрите, как нуждался в защите культ Артемиды и что могли сказать в защиту этого культа наиболее ревностные его сторонники.

Во-первых, сам по себе культ был помпезным: величие храма завораживало народ, храм притягивал к себе людей, приковывал к себе их внимание, поэтому сама мысль о возможности умаления его славы была невыносима, и еще более невыносимой была мысль о его разрушении.

Во-вторых, у этого культа было множество служителей: его почитает вся Асия и вселенная, то есть, должно было считать, вера в Артемиду не могла быть лжеверием, что бы там ни говорил Павел. Итак, дивилась вся земля, следя за зверем, потому что дал ему дракон — диавол, бог века сего — силу свою и престол свой и великую власть, Откр 13:2−3.

2. Негодование народа, вызванное обвинением, которое выдвинул Димитрий. Это обвинение было сфабриковано для того, чтобы привести в ярость толпу, и эта цель была достигнута, поскольку народ выказал по этому поводу:

(1) Чрезвычайное возмущение проведенным благовестием и проповедниками. Ремесленники исполнились ярости (ст. 28), исполнились гнева и негодования (таков смысл употребленного здесь греческого слова). Ремесленники обезумели, когда услышали, что их ремесло и идолы оказались в опасности.

(2) Великую ревность о славе их богини. Ремесленники стали кричать, говоря: велика Артемида Ефесская! «Мы будем за нее драться, мы готовы ее защищать и, если надо, умереть за нее. Пусть только кто-нибудь посмеет унизить нашу богиню и причинить ей вред, такие люди будут иметь дело с нами! Пусть Павел говорит что угодно, убеждая нас в том, что произведения рук человеческих не суть боги; мы ни на шаг не отступим от своих взглядов, ибо, что бы ни было с иными богами и богинями, велика Артемида Ефесская! Как и положено, мы не дадим родную веру в обиду, разве мы приняли ее не от наших отцов». И все народы ходят каждый во имя своего бога, также и все народы высоко мнят о своих божествах; так тем более должны поступать слуги истинного Бога, могущие сказать: «...сей Бог есть Бог наш на веки и веки...»

(3) Замешательство и беспорядок в толпе, ст. 29. И весь город наполнился смятением... — обычные, дикие последствия необузданной ревности о лжеверии; эта ревность приводит людей к смятению, низвергает разум и возводит на престол страсти; тогда люди сливаются в одно целое, при этом они не знают умонастроений не только своих ближних, но и даже своих собственных.

3. Поведение толпы в состоянии одержимости злом и то, как далеко она завела людей.

(1) Восставшие схватили некоторых из числа бывших с Павлом и приволокли их в театр (ст. 29), как полагают некоторые, на борьбу со зверями, ибо известно, что однажды Павел боролся со зверями; или, возможно, над ними хотели просто поругаться, сделав из них народное позорище. Схваченными оказались Гаий и Аристарх (о том и другом мы узнаем далее). Гаий был родом из Дервии, Деян 20:4. Аристарх также упоминается здесь, а также в Кол 4:10. Эти братья пришли с Павлом из Македонии, в чем и состояло их единственное «преступление»; они являлись спутниками Павла, товарищами в трудах и несчастьях.

(2) Павел, схватить которого толпе не удалось, узнал о беде, приключившейся с его друзьями из-за него, и хотел войти в народ, чтобы пожертвовать собой, если не поможет никакое иное средство, только бы его друзья не пострадали ради него. Так проявились на деле великодушие и любовь апостола к ближнему своему, как к самому себе.

(3) Но добрые друзья уговорили Павла не делать этого.

[1] Ученики не допустили его, ибо Павлу больше подобало предложить такой ход, нежели ученикам — допустить его. Ученики имели все основания заявить Павлу то же, что однажды заявили люди Давида своему предводителю, пожелавшему вместе со всеми отправиться в бой: «Не ходи... ты один то же, что нас десять тысяч...» (2Цар 18:3).

[2] В ситуацию вмешались также и другие друзья Павла, убеждая его не порываться попасть в пасть врагу. Друзья убеждали апостола в том, что с ним поступят гораздо хуже, чем с Гаием и Аристархом, разглядев в нем главаря секты; и лучше уж Гаию и Аристарху принять на себя всю тяжесть вражеских нападок, чем пускаться в опасное предприятие самому Павлу, ст. 31. Речь идет о некоторых из Асийских начальников, властителей Асии — Ἀσιάρχαι. Известные критики высказывают мнение, что этими асиархами были верховные жрецы Ефеса или же, по мнению других исследователей, первые из тамошних театральных лицедеев. Были ли это новообращенные (ведь в Ефесе к Христу обращались даже жрецы и властители) или только доброжелатели Павла, бесхитростные и добродетельные люди, неизвестно; сказано лишь, что это были друзья его. Д-р Лайтфут (Dr. Lightfoot) предполагает, что асиархи прониклись почтением и любовью к Павлу после того, как тот поборол зверей в ефесском театре но теперь они боялись, что над ним снова надругаются.

Примечание: друзья должны заботиться о жизни и благополучии верующих больше, чем лично о себе. Пойти в театр было для Павла большим риском: вероятность того, что апостол лишится жизни, составляла тысячу шансов против одного. Поэтому Павел уступил настойчивости друзей и покорился закону самосохранения; этим он научил нас по возможности избегать опасности, при этом изо всех сил стараясь исполнить возложенное на нас Господом. Положить душу свою можно, но нельзя губить ее попусту. Действовать смело, решительно, не останавливаясь перед трудностями, Павлу пристало больше в синагоге, чем в театре.

(4) Народ пребывал в совершенном смятении, ст. 32. Одни кричали одно, другие другое, каждый в меру своей фантазии и страсти, также и слухи, которые, по всей видимости, до них доходили, заставляли их действовать. Одни кричали: «Долой евреев!», другие — «Долой Павла!», но собрание было беспорядочное, поскольку одни не понимали целей других. Одни противоречили другим, готовые бросить вызов, хотя и сами не понимали, что к чему; дело в том, что большая часть собравшихся не знали, за чем собрались. Люди не знали ни того, что послужило причиной этого мятежа, ни того, кто его затеял, и менее всего они понимали, зачем они собрались сюда. Поэтому, оказавшись в беспорядочной толпе, люди начали выяснять, в чем тут дело: все кричали, страсти разогревались, возбуждение нарастало как снежный ком, и где было много, там становилось еще больше.

(5) Этот мятеж, надо полагать, был на руку иудеям (ведь в других местах именно они были зачинщиками подобных беспорядков), однако в нынешней ситуации в Ефесе им было не очень выгодно раззадоривать чернь и поднимать сброд. Тем не менее, когда толпа пришла в ярость, у них достало злой воли приступить к следующему предприятию, ст. 33. Из народа выволокли Александра (в русском Синодальном переводе: «вызван был Александр». — Прим. переводчика.), с тем чтобы он сказал слово от имени иудеев, в котором бы выступил против Павла и его товарищей. «Вы уже выслушали свидетельства Димитрия и серебряников о том, что Павел и его друзья суть враги вашей веры, — начал Александр. — Теперь позвольте и нам засвидетельствовать о том, что Павел является противником и нашей веры». Иудеи же сами и выволокли Александра вперед, подучили его что говорить и заверили, что будут находиться рядом с ним и поддакивать ему. Иудеи считали, что такой ход необходим им в целях самозащиты, ибо все, что Александр должен был сказать, было направлено на то, чтобы принести народу извинения, извинения не за себя лично, а за всех иудеев в целом, в которых поклонники Артемиды видели таких же врагов, что и в Павле с его товарищами. Иудеи хотели заверить собравшихся в том, что Павел для них враг такой же, какой и для них. И в наше время тому, кто всячески отделяет себя от христиан из страха быть принятым за христианина, уготована погибель в судный день. Дав знак рукою, Александр попросил людей выслушать его свидетельство против Павла, ибо поистине странно было бы, если бы начались гонения на христиан, а иудеи так или иначе не оказались бы в них замешанными: даже если им и не удалось навредить христианам и организовать смуту, то в любом случае они хотя бы подольют масла в огонь и таким образом сделаются соучастниками чужих преступлений. По мнению некоторых, Александр был христианином, но впоследствии отступил от веры и обратился в иудаизм, поэтому он наилучшим образом подходил на роль обвинителя Павла. Согласно тому же мнению, именно этот Александр и был тем самым Александром медником, который причинил Павлу много зла (2Тим 4:14) и которого апостол предал сатане, 1Тим 1:20.

(6) Последнее выступление побудило обвинителей прекратить судебное преследование друзей Павла и перейти к единодушному и шумному прославлению своей богини, ст. 34. Когда же узнали, что он Иудей, то есть один из враждебно настроенных против культа Артемиды (ибо иудеи были непримиримыми врагами идолов и идолослужения), тогда, что бы он ни говорил за или против Павла, ремесленники уже не желали слушать его и вместо этого начали кричать: «Велика Артемида Ефесская! Кем бы ни была она унижаема, христианами ли, иудеями ли, мы будем превозносить ее. Эта богиня — Артемида Ефесская, наша Артемида, и мы гордимся тем и почитаем себя счастливыми оттого, что в нашем городе находится ее храм; ведь она знаменитая богиня, и ей служит весь мир. Есть другие Артемиды, но Артемида Ефесская превыше всех, поскольку ее храм богаче и величественнее всех остальных храмов». Вот что, и ничего более, кричали люди в толпе на протяжении двух часов. Собравшиеся считали, что их криков было достаточно, для того чтобы опровергнуть учение Павла о том, что делаемые руками человеческими не суть боги. Вот так же и наиболее почитаемые священные истины нередко заглушаются криками, сумятицей и негодованием народа. Древние считали идолослужителей обезумевшими от идольских страшилищ, и вот перед нами один из примеров подобного безумия. Артемида сделала Ефес великим городом, ведь он богател благодаря стечению сюда, в храм Артемиды, нескончаемых толп паломников со всех концов света, вот почему для мятежников во всех отношениях важно было любыми возможными средствами укрепить подмоченную репутацию своей богини. «Велика Артемида Ефесская!» — то и дело кричали они.

4. Благоразумие и бдительность блюстителя порядка способствовали подавлению мятежа и рассеянию мятежников. Здесь он назван словом γραμματεὺς — книжник, или секретарь, или писец либо «архивариус греческих игрищ», или Олимпийских игр (по мнению других), в круг обязанностей которого входила регистрация имен победителей и выдача выигранных ими призов. Блюстителю порядка в конце концов с большим трудом удалось успокоить народ и заставить его согласиться выслушать его, после чего он выступил перед толпой с умиротворяющей речью, тем самым доказывая справедливость изречения Соломона: Слова мудрых, высказанные спокойно, выслушиваются лучше, нежели крик властелина между глупыми (как не вспомнить тут Димитрия?), Еккл 9:17.

(1) Желая успокоить народ, блюститель порядка подтверждает, что Артемида является прославленной богиней Ефеса, ст. 35. Поэтому, продолжает он, им совершенно не следовало так шуметь и напрягаться, утверждая истину, которую никто не отвергал или в отношении которой был несведущ. ...Какой человек не знает, что город Ефес есть служитель великой богини Артемиды... — νεωκόρος. Не только ефесяне являлись служителями этой богини, но и весь Ефес в целом обязан был, в соответствии с уставом города, поклоняться Артемиде, что было необходимо для того, чтобы храм Артемиды не был предан забвению и чтобы паломники богини, приходящие в город для поклонения ей, всегда находили здесь приют. Ефес был aeditua (это, говорят, самое подходящее слово), то есть ризничим великой богини Артемиды. В смысле защиты и покровительства Ефес делал для Артемиды больше, чем Артемида — для Ефеса. Вот как пекутся идолопоклонники о служении рукотворным богам, в то время как служение истинному Богу находится у них в небрежении, и только немногие народы или города славятся тем, что защищают Его и оказывают Ему свое покровительство. Храм Артемиды в Ефесе представлял собой величественное строение, но, по всей видимости, статуя Артемиды, стоявшая в храме и освящавшая его, представляла собой более значимый объект поклонения, чем сам храм, поскольку народ убеждали в том, что эта статуя была Диопетом (это слово является производным от двух слов: Διός — Зевс и πέτομαι — лететь, упасть, опуститься; Диопет — нечто спустившееся на землю от Зевса. — Прим. переводчика.), а потому не могла быть рукотворной. Посмотрите, как легко хитрецы обманывают суеверный народ. Поскольку этот образ Артемиды был установлен в храме с незапамятных времен и никто не мог определенно сказать, кто его сотворил, постольку народ заверяли в том, что эта статуя упала с неба, от Юпитера. «Итак, в этом нет спора, — весьма веско заявляет блюститель порядка (впрочем, в том, что он действительно серьезно говорил эти слова и сам верил в этот миф, можно усомниться), — в эту прописную истину верят во всем мире, поэтому вам не следует бояться противоречий: они не причинят вам никакого вреда». Некоторые понимают это место так: «Если статуя Артемиды упала с неба от Юпитера, а мы в это верим, то все, что бы ни говорили против богов, руками человеческими делаемых, не имеет к нам никакого отношения».

(2) Блюститель порядка предостерегает мятежников против дальнейшего насилия и буйства, в которых их религия не нуждается и которые не принесут ей никакой реальной пользы, ст. 36. ...Надобно вам быть спокойными и не поступать опрометчиво... Очень даже хорошее правило поведения в личной и общественной жизни: не торопиться в своих действиях, действовать не опрометчиво, а обдуманно, по зрелом размышлении, не горячиться самим и не возбуждать своих ближних, но всегда быть спокойными и сдержанными, ставя во главу угла рассудительность и усмиряя страсти. Подобные речи должны быть у нас наготове, чтобы ими мы могли призывать себя и других к миру в те моменты, когда сами мы или окружающие нас люди позволяют себе распускаться. «Надобно нам быть спокойными и не поступать опрометчиво, не делать в спешке того, о чем по зрелом размышлении можно пожалеть».

(3) Блюститель порядка устраняет ненависть, обрушившуюся на Павла и его товарищей, и говорит мятежникам, что эти люди вовсе не таковы, какими их представили им, ст. 37. «А вы привели этих мужей и готовы разорвать их на части. Но разобрались ли вы в том, в чем заключается их грех и в чем состоит их преступление? Чем вы можете доказать их вину? Они не грабители храмов, и вы не можете обвинить их в святотатстве или краже каких-либо предметов, предназначенных для священного употребления. Эти люди не нанесли никакого ущерба ни храму Артемиды, ни его сокровищам. Также и богини вашей они не хулили, как не оскорбляли и служителей Артемиды, и не говорили ничего кощунственного ни о самой богине, ни о ее храме. Следует ли вам преследовать со всем этим насилием тех, кто хотя и не разделяет ваших убеждений, все же не оскорбляет и не поносит вас? Если они невозмутимы, почему вы должны горячиться?» Именно от того идола, который находится в сердце человека, благовестники не оставляли камня на камне с помощью разумных доводов: когда им удавалось низвергнуть этого идола, тогда идолы в храмах сами низвергались. Истина всегда находится на стороне тех, кто обличает церкви, служащие идолам, поэтому истину следует решительно утверждать, доводя ее до сознания людей. При этом благовествующим не следует быть ни грабителями этих церквей (...а на грабеж не простерли руки своей, Есф 9:15−16), ни хулителями тамошних культов, а следует наставлять противников с кротостью, без пристрастий, неправедных речей и упреков, ибо истина которая на их стороне, является истиной Божьей, не нуждающейся ни во лжи, ни в неумеренной горячности человека.

(4) Блюститель порядка обращает внимание мятежников на предусмотренные законом методы, которые всегда должны вставать на место народных волнений и которые в цивилизованных, с хорошими правительствами, обществах действительно заменяют собой стихийные методы наведения порядка. Какое благо жить в стране, которая обеспечивает общественное спокойствие и правосудие и находит средства против любого зла; и мы в своем отечестве так же счастливы, как и любой другой народ.

[1] Если кто-либо имеет на кого бы то ни было жалобу личного характера, то пусть обращается к судьям и судебным органам, которые разбирают такие дела открыто и в урочное время. Если же Димитрий и цех мастеров серебряных дел, замыслившие устроить этот мятеж, считают себя потерпевшей стороной, или если были затронуты их привилегии, или если кто-то покусился на их права, то пусть подадут иск, привлекут ответчиков к судебной ответственности, и их дело будет по справедливости решено, и правосудие состоится. На то есть судебные собрания и есть проконсулы; на то есть проконсул и его представитель, которые обязаны выслушать обе стороны и решить спор по справедливости; с их решением обе стороны должны молча согласиться, не устраивая самосуда и не обращаясь за помощью к толпе.

Примечание: закон добр, если кто законно употребляет его в качестве последнего средства для установления истины в судебном споре и для восстановления кого-либо в правах.

[2] Если же речь идет об ущербе, причиненном обществу в целом, о нарушении конституции, то подобный иск следует удовлетворить, но этим надлежит заниматься не разъяренной толпе, а законному собранию, ст. 39. «А если вы ищете чего-нибудь другого, то есть решения вопроса, который беспокоит всех, то это будет решено в законном собрании правителей и муниципального совета, созываемом в установленном порядке по решению властей».

Примечание: частным лицам не следует вмешиваться в дела, затрагивающие общественные интересы, предвосхищая совещания тех, в чьи обязанности входит судебное рассмотрение подобных дел; у нас достаточно своих дел, чтобы не вмешиваться в чужие.

(5) Блюститель порядка дает мятежникам понять, в какой опасности они по собственной вине оказались, затеяв это восстание, и в каком посягательстве на узурпацию власти их могут обвинить, ст. 40. «Хорошо, если за происшедшее ныне мы не будем обвиненными в возмущении, если на нас не подадут жалобу в суд кесаря как на бунтарский и мятежный город и если нас не вызовут в суд quo warranto (поздн. лат. по судебной повестке. — Прим. переводчика.) и не лишат пожалованных привилегий; поскольку нет никакой причины, которою мы могли бы оправдать такое сборище, ибо нам нечего сказать в свое оправдание. Мы не сможем оправдать нарушение нами общественного порядка, сказав, что кто-то иной первым нарушил его, а мы были вынуждены защищаться. У нас нет правдоподобного основания для извинения такого свойства, а потому не будем далее упорствовать, ибо и так все зашло слишком далеко».

Примечание: большая часть людей боится человеческого, а не Божьего суда. Как было бы хорошо, если бы мы усмиряли наши непристойные инстинкты и страсти и сдерживали бы их, принимая во внимание тот отчет, который каждый из нас в скором времени даст Судии неба и земли за все наши нарушения! Мы находимся в опасности — за происходящее ныне в наших сердцах, в наших домах быть обвиненными в возмущении; и чем мы можем возразить на это обвинение, когда нет никакой реальной причины, никакого основания для извинения себя, иначе говоря, никакого надлежащего повода, которым можно было бы оправдать такое смятение, такой накал страстей, такое неистовство? Мы обязаны сдерживать неумеренность как наших желаний, так и наших страстей, потому что за все это Бог приведет нас на суд (Еккл 11:9), и стараться вести себя так, как должны вести себя те, которые однажды обязаны будут дать отчет Богу.

(6) Показав толпе нелепость мятежа и чреватость его тяжелыми последствиями, блюститель порядка предлагает толпе разойтись, и притом как можно скорее, ст. 40. Он распускает собрание, приказав, по всей видимости, глашатаю подать знак, означающий, что всем следует разойтись с миром и заняться своими делами, после чего все послушно расходятся. Посмотрите:

[1] Как господствующее в мире провидение Божье сохраняет общественный мир необъяснимой властью над духами людей. Так в определенном порядке удерживается мир и обуздываем народ, чтобы они не уподоблялись рыбам в море, где больший пожирает меньшего. Принимая во внимание то обстоятельство, каким буйным и неистовым, каким непокорным и неукротимым зверем бывает толпа тогда, когда она возмущается, нельзя не увидеть и не уразуметь благости Божьей в том, что мы не всегда пребываем под тиранией толпы. Бог укрощает шум морей, шум волн их и (не менее значительный пример Его всемогущества) мятеж народов, Пс 64:8.

[2] Помыслите, как многообразно Бог защищает Свой народ.

Возможно, этот блюститель порядка не симпатизировал ни Павлу, ни Евангелию, которое тот возвещал, и все же благоразумие этого человека послужило Богу. Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь.