4-я Царств | 5 глава

В этой главе описаны еще два чуда Елисея.

I. Очищение от проказы чужеземца сирийца Неемана.

1. Дела его были плохи (ст. 1).

2. Провидение привело Неемана к Елисею: он получил сведения от девочки-пленницы (ст. 2−4). Сирийский царь написал израильскому царю сопроводительное письмо (ст. 5−7). А Елисей прислал Нееману приглашение (ст. 8).

3. Пророк предписал способ исцеления; Нееман с большим трудом подчинился предписанию и был таким образом исцелен (ст. 9−14).

4. За этим последовало выражение глубочайшей признательности Елисею (ст. 15−19).

II. Поражение той же самой проказой Гиезия, собственного слуги пророка.

1. Грехи Гиезия, состоявшие в том, что он оклеветал своего господина перед Нееманом (ст. 20−24) и солгал своему господину, когда тот допросил его (ст. 25).

2. Наказание за эти грехи. Проказа Неемана перешла на род Гиезия (ст. 26−27). И если исцеление Неемана стало прообразом призвания язычников, что, по-видимому, подразумевает наш Спаситель (Лк 4:27), то поражение Гиезия можно рассматривать как прообраз ослепления и отвержения иудеев, которые завидовали тому, что Божья благодать сошла на язычников, как Гиезий позавидовал благосклонности Елисея к Нееману.

Стихи 1−8. Чудеса нашего Спасителя были предназначены для погибших овец дома Израилева, тем не менее, одно, как упавшая со стола крошка, досталось женщине-хананеянке; подобным образом и это чудо было совершено Елисеем для сирийца Неемана; ибо Бог делает добро всем и желает, чтобы все люди спаслись. Здесь примите во внимание:

I. Большое горе, постигшее Неемана на вершине славы (ст. 1). Он был важным человеком на важном месте, не только богатым и высокопоставленным, но и успешным в двух областях.

1. Он приносил большую пользу своей стране. Таким его сделал Бог: чрез него дал Господь (и не один раз) победу Сириянам, причем даже в войнах с Израилем. Именно Богу следует приписывать заслугу в сохранении и процветании людей, которые не знают Его и не служат Ему, ибо Он есть Спаситель всех человеков, а наипаче верных. Пусть Израиль знает, что когда сирийцы победили его, то это было от Господа.

2. Нееман весьма угодил своему правителю и являлся его фаворитом и премьер-министром государства. Столь великим, знатным, уважаемым и отважным был этот человек. Но он заболел проказой, и отвратительный недуг стал для него тяжким бременем. Следует заметить:

(1) Ни величие, ни честь, ни авторитет, ни отвага, ни победы не могут сделать кого-либо недосягаемым для самых горьких страданий и невзгод человеческой жизни; под роскошным и нарядным одеянием зачастую прячется больное и немощное тело.

(2) У каждого человека есть тот или иной изъян, нечто порочащее и унижающее его, некая примесь к величию, нечто омрачающее его радость; он может быть весьма удачливым и хорошим, тем не мене в чем-то он не так удачлив, как хотелось бы, и не так хорош, как следовало бы. Нееман достиг максимального величия, которое может дать этот мир, тем не менее (как говорит об этом епископ Холл) самый жалкий раб в Сирии не пожелал бы поменяться с ним кожей.

II. Извещение о силе Елисея, которое Нееман получил от маленькой девочки, служившей у его жены (ст. 2−3). По рождению эта девочка была израильтянкой, а по провидению попала в плен в Сирию, где и получила хорошее место в доме Неемана; и там она сообщила о славе Елисея, к чести Израиля и Бога Израилева. Неблагоприятное рассеяние народа Божия подчас дает благоприятную возможность распространять знание о Боге (Деян 8:4). Эта маленькая девочка:

(1) Как подобает истинной израильтянке, заботилась о чести своей страны и могла сообщить (хотя была просто девочкой) об известном пророке, жившем среди израильтян. В должное время детям надлежит узнавать о дивных делах Бога, чтобы они могли говорить о таковых, где бы ни оказались (Пс 8:3).

(2) Как подобает хорошей служанке, она желала здоровья и благополучия своему господину, хотя и была пленницей, то есть стала служить по принуждению; тем более должны радеть о благе своих хозяев слуги, ставшие таковыми добровольно. Иудеев в Вавилоне призывали желать благосостояния земле своего пленения (Иер 29:7). Елисей не очистил ни одного из прокаженных в Израиле (Лк 4:27), тем не менее эта маленькая девочка, зная о других совершенных им чудесах, сделала вывод, что он сможет исцелить ее господина, и, зная о милосердии пророка, предположила, что он захочет сделать это, хотя прокаженный и был сирийцем. Слуги могут стать благословением для семей, в которых они работают, когда делятся своими знаниями о Божьей славе и о чести Его пророков.

III. Просьбу относительно Неемана, с которой сирийский царь обратился к царю израильскому. Нееман принял к сведению извещение, хотя оно и прозвучало из уст простой девочки, и не пренебрег им из-за того, что она занимала низкое положение: ведь речь шла о его физическом здоровье. Он не стал говорить: «Девчонка болтает глупости; как может израильский пророк сделать то, над чем безуспешно бились все врачи Сирии?» Хотя этот человек не испытывал ни любви, ни уважения к народу Израиля, тем не менее, если кто-то из его представителей смог бы исцелить Неемана от проказы, то он будет весьма признателен. О, если бы немощные духом с такой же готовностью прислушались к благой вести о Великом Враче! Обратите внимание, что сделал Нееман, получив лишь небольшую подсказку.

1. Он не стал посылать за пророком, чтобы тот пришел к нему, но пожелал засвидетельствовать свое почтение человеку, обладавшему такой силой от Бога, что мог исцелять от болезней; поэтому отправился сам, хотя его недуг затруднял появление в обществе и мог усложнить долгое путешествие, к тому же в страну врага; но он счел, и что сильные мира сего должны склониться перед пророками, когда в них так нуждаются.

2. Он не пожелал идти incognito под чужим именем, хотя в этом деле открылась бы и стала общеизвестной правда о его отвратительном недуге; тем не менее выход Неемана был величавым в сопровождении огромной свиты: таким образом хотели оказать большую честь пророку.

3. Нееман пошел не с пустыми руками, но взял с собой золото, серебро и одежду в подарок своему врачу. У кого есть богатство, но нет здоровья, тот задумывается о более ценном благословении; что только не отдашь, что бы получить облегчение, силу и здоровое тело!

4. Он не пожелал идти без сопроводительного письма царю Израиля от своего господина царя, который искренне желал Нееману выздоровления. Он не знает, где в Самарии искать пророка-чудотворца, но считает само собой разумеющимся, что это известно царю; и, чтобы заинтересовать пророка сделать все от него зависящее, Нееман желает идти к нему, заручившись поддержкой двух царей. И если царю Сирии надлежит умолять пророка о помощи, то он надеется, что царь Израиля, подданным которого является Елисей, может повелеть ему. Он думает, что все дарования подданных должны быть поставлены на службу и во славу правителя, и поэтому выражает желание, чтобы царь снял с Неемана проказу его (ст. 6), не сомневаясь, что между царем и пророком дружба более близкая, чем на самом деле.

IV. Тревогу, которую вызвала эта просьба у царя Израиля (ст. 7). Он опасался, потому что усмотрел в послании сирийского царя:

(1) Серьезное оскорбление в адрес Бога, и поэтому разодрал на себе одежду, как обычно делали евреи, когда слышали или читали что-либо хулительное: разве не хула на Бога то, что царю приписывают Божью силу? «Разве я Бог, чтобы умерщвлять, кого хочу, и оживлять, кого пожелаю? Нет, я на такую власть не претендую». А Навуходоносор претендовал (см. Дан 5:19). «Разве я Бог, чтобы умерщвлять словом и оживлять словом? Нет, я на такую силу не претендую». А посему этот знатный нечестивец вынужден признаться, что он всего лишь человек. Почему же он, учитывая это, не пожелал исправиться и не сказал: «Буду ли я поклоняться богам, которые не способны ни умертвить, ни оживить, не могут причинить зла, но и добра делать не в силах!»

(2) Злой умысел против себя. Царь Израиля призывает в свидетели окружающих: «вот, теперь знайте и смотрите, что он ищет предлога враждовать против меня; он требует, чтобы я исцелил от проказы, и если я этого не сделаю (а ведь я и не смогу), то он сочтет это за предлог, чтобы объявить мне войну»; причем такое подозрение кажется ему веским потому, что Нееман военачальник. Пойми он правильно значение этого послания (которое сводилось к тому, что сирийский царь под исцелением прокаженного подразумевал содействие со стороны израильского царя в данном деле), то избежал бы столь сильного испуга. Следует заметить: мы зачастую заставляем себя тревожиться из-за того, что неверно толкуем слова и действия других людей, имевших добрые намерения: не мыслить зла это милость к себе. Если бы он вспомнил о Елисее и о его силе, то без труда понял бы смысл письма и знал, что нужно делать. Но царь Израиля пришел в такое замешательство из-за того, что отстранился от пророка; девочка-пленница думала о Елисее чаще, чем царь.

V. Предложение своих услуг Елисеем. Он готов сделать что угодно, лишь бы царю стало легче, хотя тот пренебрегал им и забыл его былые заслуги. Услышав, по какому поводу царь разорвал на себе одежду, Елисей отправил к нему посланников, которые сообщили, что если больной придет к пророку, то усилия не будут напрасными: и узнает, что есть пророк в Израиле (и как было бы плохо Израилю, не будь в нем пророка!), к тому же пророк, способный совершить то, на что не решится царь Израиля и на что не вправе претендовать пророки сирийские. Причем Елисей радеет не о собственной славе, а о чести Бога, когда желает, чтобы все узнали, что есть пророк в Израиле (ст. 8), каким бы скромным и неприметным он ни был.

Стихи 9−14. Здесь мы узнаем об исцелении Неемана от проказы.

I. Пророк дал ему простое и краткое указание с заверением в успехе. Нееман думал оказать честь Елисею, когда явился к его дверям со всей своей свитой на колеснице (ст. 9). Не проявлявшие особого уважения к пророкам становились весьма любезными, когда нуждались в них. Нееман пришел к дверям Елисея, словно нищий за милостыней. Кто желает очиститься от духовной проказы, тому надлежит бодрствовать у ворот Мудрости, стоя на страже у дверей ее. Нееман рассчитывал на ответную любезность, но Елисей дал ответ без церемоний и даже не пожелал выйти к нему, чтобы не показалась, что он польщен столь великой честью, которую ему оказали, но послал слугу со словами: «пойди, омойся семь раз в Иордане» и с обещанием, что болезнь отступит. Обещание было недвусмысленным: и будешь чист. А предписанный метод оказался простым: пойди, омойся... в Иордане. Это никоим образом не являлось средством исцеления, ибо, хотя многие рекомендуют купание в холодной воде как очень полезную для здоровья процедуру, тем не менее существует мнение, что в случае проказы это было довольно болезненно. Омовение в Иордане подразумевалось в качестве знамения исцеления и испытания послушания Неемана. Кто желает получить помощь от Бога, тот должен делать, что ему велят. Но почему Елисей послал с таким указанием слугу?

1. Потому что в это время он уединился для поклонения и сосредоточился на молитве об исцелении, не желая, чтобы его отвлекали.

2. Или же Елисей знал Неемана как гордого человека и хотел показать ему, что перед великим Богом все люди находятся на одном уровне.

II. Нееману не понравился предписанный метод, потому что это было не то, чего он ожидал. Раздражение вызвали два обстоятельства:

1. Елисей, по его мнению, отнесся пренебрежительно лично к нему, передав указания через слугу, вместо того чтобы выйти самому (ст. 11). Нееман был полон ожиданий, воображение рисовало ему, как произойдет исцеление, и он представлял: «Пророк непременно выйдет ко мне, и это самое малое, что он сможет сделать для меня, высокопоставленного сирийца, который неоднократно одерживал победы над Израилем, а теперь пришел к нему со всей торжественностью. Он станет и призовет имя Господа Бога своего и назовет меня по имени в своей молитве, а потом возложит руку свою на то место и таким образом совершит исцеление». А поскольку все происходило совсем не так, то полководец разозлился, забыв, что (1) он был прокаженным, а Моисеев закон, которого Елисей строго придерживался, предписывал изолировать прокаженных от общества, поэтому Нееману, как прокаженному, не следовало настаивать на скрупулезном соблюдении почестей в отношении себя. Следует заметить, что многие так и не смирили сердце в смиряющих обстоятельствах (см. Чис 12:14).

(2) Он был просителем, ищущим милости, требовать которой не мог; а нищим выбирать не приходится, равно как и больные не должны указывать врачу. И на примере Неемана мы видим, сколь неразумна гордость. Исцеление его не удовлетворит, если не будет сопровождаться церемониями показными и помпезными; он пренебрегает исцелением, во время которого его не ублажают.

2. Елисей, по его мнению, отнесся пренебрежительно к его стране. Нееман ожесточился, узнав, что его посылают омыться в Иордане реке Израиля, тогда как он думал, что Авана и Фарфар, реки Дамасские, лучше всех вод Израильских. С какой гордостью говорит он о двух реках, омывающих Дамаск, которые вскоре впадают в одну, названную географами Chrysoroas — золотой поток. С каким презрением он отзывается о водах Израильских, хотя Бог назвал землю Израиля красой всех земель, в частности за потоки вод (Втор 8:7). Как часто суждения людей отличаются от суждений Господа. С каким пренебрежением Нееман говорит об указаниях пророка! Разве я не мог бы омыться в них и очиститься? Он мог бы омыться в реках Дамаска и очиститься от грязи, но, омываясь, не очистился бы от проказы. Нееман рассердился, что Елисей велел ему омыться и очиститься; он думал, что пророк все сделает сам и не станет предписывать какие-либо действия ищущему исцеления; либо же он счел предписание пустым, слишком простым и обыденным для исцеления столь великого человека; или же совсем не верил, что это приведет к исцелению, а если и верил, то не понимал, почему в Иордане вода обладает большей целебной силой, чем в дамасских реках. Но при этом Нееман не учел, что (1) Иордан принадлежал Божьему Израилю, а исцеление ожидалось именно от Господа, а не от дамасских богов: Иордан омывал Господню землю, святую землю, а в чудесном исцелении связь с Богом гораздо важнее глубины русла и красоты течения.

(2) Иордан неоднократно до этого подчинялся повелениям Всемогущего. Еще в древности его воды расступились и образовали проход для всего Израиля, а недавно для Илии и для Елисея, поэтому Иордан больше подходил для этой цели по сравнению с реками, которые до того подчинялись лишь общим законам природы и ничем подобным прежде не отличились.

(3) Но главным образом имеет значение то обстоятельство, что Иордан был рекой, определенной заранее, и если Нееман рассчитывал на исцеление Божьей силой, то ему надлежало покориться Божьей воле, не спрашивая зачем и почему. Следует заметить: кто мудр в своих глазах, тот обычно смотрит с пренебрежением на повеления и предписания Божьей мудрости и предпочитает руководствоваться собственными соображениями; кто старается утвердить собственную праведность, тот не желает покориться праведности Божией (Рим 10:3). Своими рассуждениями Нееман довел себя до того (как это часто бывает со вспыльчивыми людьми), что в гневе отвернулся от дверей пророка, готовый поклясться, что впредь никогда не скажет Елисею и слова; и кто в таком случае теряет? Следует заметить: чтущие ложное и тщетное, отрекаются от своих милостей (англ. пер., Иона 2:9). Гордые люди являются злейшими врагами самим себе и отказываются от собственного искупления.

III. Неемановы слуги дали своему господину благоразумный совет, чтобы он выполнил предписания пророка, и тактично обличили его в обидчивости (ст. 13). Несмотря на то что в другое время они соблюдали дистанцию, теперь, когда увидели его в гневе, и зная при том, что Нееман склонен принимать разумные доводы из уст любого человека в любое время (положительное качество великого человека, и весьма редкое), они осмелились приблизиться к нему и обсудить этот вопрос. Сами слуги были очень высокого мнения о пророке (возможно, они узнали о нем от простых людей, с которыми общались, больше, чем мог узнать Нееман в своей среде общения от царя и придворных) и поэтому стали умолять полководца, чтобы он сам рассудил: «если бы что-нибудь важное сказал тебе пророк и прописал болезненную операцию или курс утомительных процедур, пластыри, банки или примочки, то не сделал ли бы ты! Несомненно, сделал бы. Так почему же ты не хочешь согласиться с таким простым методом, как омойся, и будешь чист?» Примите во внимание:

(1) Обличение и совет прозвучали из уст собственных слуг Неемана, и он не счел это унизительным, равно как и получение от служанки жены сведений о человеке, способном исцелить (ст. 3). Следует заметить: какая великая милость иметь в своем окружении людей, которые могут свободно и верно сказать нам о наших ошибках и недостатках, даже если занимают более низкое положение! Хозяевам следует охотно выслушивать разумные доводы своих слуг (Иов З1:13−14). Мы должны быть глухи к словам нечестивых, даже если таковые звучат из уст важных и именитых людей, а приклонять ухо нужно к добрым советам, хотя бы их давали подчиненные: не имеет значения, кто говорит, если сказано правильно.

(2) Обличение было очень почтительным и смиренным. При обращении Неемана назвали отцом, ибо слугам надлежит почитать своих господ и подчиняться им с сыновней любовью. Когда мы обличаем кого-либо или даем совет, то должны показать, что делаем это с любовью и истинным уважением и наша цель не упрекать, а исправить.

(3) Слова слуг были разумными и продуманными. Если бы слуги повели себя грубо и безрассудно и пробудили в своем господине сильное негодование, предлагая отомстить пророку за причиненную (как думал сам Нееман) обиду, то последствия были бы ужасными! Огонь с неба, вероятно, сошел бы на всех. Но, к нашему огромному удивлению, слуги встали на сторону пророка. Елисей не позаботился успокоить Неемана, хотя, скорее всего, осознавал, что сказанное им выведет полководца из себя: упорство в ярости будет ему же на погибель. Но Провидение использовало слуг, чтобы привести Неемана в себя. Они решили вступить с ним в прения:

[1] Искренне желая ему исцеления. Не сделал ли бы ты что угодно? Следует заметить: когда пораженный болезнью грешник приходит к тому, что готов сделать что угодно, подчиниться чему угодно и расстаться с чем угодно ради исцеления, тогда, и только тогда у него появляется проблеск надежды. И грешники желают принять Христа на Его собственных условиях, когда оказываются в таком положении, что рады принять Его на любых условиях.

[2] Понимая, что предписанный метод легок: «Всего лишь омойся, и будешь чист. Просто попробуй: эксперимент не дорог и не сложен, вреда он не причинит, но может принести пользу». Следует заметить: методы, предписанные для исцеления от проказы греха настолько просты, что у нас совершенно нет оправдания, если мы не соблюдаем их. Всего лишь «веруй, и будешь спасен», «покайся, и будешь прощен», «омойся, и будешь чист».

IV. Исцеление произошло, когда прибегли к предписанным средствам (ст. 14). Подумав еще раз, Нееман согласился на эксперимент, хотя, по-видимому, без особой веры и решимости; пророк велел ему омыться в Иордане семь раз, а он пошел и просто окунулся положенное число раз, причем совершенно легкомысленно. Однако Богу было угодно почтить Себя и Свое слово тем, что Он успешно исполнил его. И обновилось тело его (Неемана), как тело малого ребенка, к великому удивлению и радости полководца. Такую награду получают люди, которые покоряются Божьей воле, соблюдая установления Господа. Исцеление посредством омовения принесло честь закону об очищении прокаженных. Так Бог возвеличивает слово Свое превыше всякого имени Своего.

Стихи 15−19. Из десяти прокаженных, исцеленных нашим Спасителем, единственный, кто возвратился поблагодарить Его, был Самарянином (Лк 17:16). Так же поступил и этот сириец и выразил:

I. Свое убеждение в силе Бога Израилева и в том, что Он не только является Богом, но и что Он единственный Бог: на всей земле нет Бога, как только у Израиля (ст. 15). Благородное признание, к тому же оно подразумевает, в каком жалком состоянии пребывает языческий мир; ведь народы, поклонявшиеся многим богам, по сути, не имели Бога, были без Бога в этом мире. Прежде Нееман считал сирийских богов настоящими, но полученный только что опыт помог ему избавиться от заблуждения, и он узнал, что Бог Израиля является единственным Богом и Верховным Владыкой над всеми. Если бы он видел, как исцелялись другие прокаженные, то это зрелище, возможно, и не убедило бы его, но милость исцеления произвела на него большее впечатление, чем чудо исцеления. Лучше всего расскажет о силе Божьей благодати тот, кто испытал ее на себе.

II. Свою благодарность пророку Елисею: «Поэтому ради Того, Чьим служителем ты являешься, я принес тебе дар серебро, золото и одежду все, что твоя душа пожелает принять». Нееман оценил исцеление, причем думал не о том, насколько легко было пророку, а о том, какое благо оно принесло ему самому, и хотел отблагодарить соответствующим образом. Но Елисей благородно отказался от платы, как его ни уговаривали; и, чтобы пресечь настойчивость дарителей, подкрепил свой отказ клятвой: жив Господь... не приму (ст. 16); но не потому, что не нуждался (ведь он был довольно бедным и знал, что делать с дарами и как распределить их между пророческими сынами) или считал незаконным получить плату (ибо принимал дары от других), а потому, что не желал быть обязанным этому сирийцу, чтобы тот не сказал: я обогатил Елисея (см. Быт 14:23). В интересах Божьей чести показать этому новообращенному, что слуги Бога Израилева научены смотреть на богатства мира сего со святым презрением; и это еще больше утвердит его в вере, что на всей земле нет Бога, как только у Израиля (см. также 1Кор 9:18; 2Кор 11:9).

III. Свое желание стать прозелитом и поклоняться Богу Израилеву. Нееман не только готов совершить жертвоприношение Господу сейчас в благодарность за исцеление, но и полон решимости никогда не приносить жертвы каким-либо иным богам (ст. 17). Исцелению от проказы успешно сопутствовало исцеление от идолопоклонства болезни куда более опасной. Тем не менее Нееман проявил слабость и его обращение не было твердым, о чем свидетельствуют два обстоятельства:

(1) В одном он явно переусердствовал, когда пожелал не только поклоняться Богу Израилеву, но и прихватить с собой изрядное количество земли из сада пророка (ст. 17), или, по крайней мере, получить распоряжение пророка о сооружении из этой земли жертвенника. Человек, который совсем недавно говорил о водах израильских с презрением (ст. 12), теперь впадает в другую крайность, переоценивая значение израильской земли, и предполагает (на том основании, что Бог велел делать жертвенник из земли, Исх 20:24), что алтарь из этой земли будет Ему наиболее угоден, забыв простую истину: Господня земля и что наполняет ее. Или, возможно, Нееман испытывает такую благодарность и благоговение перед пророком, причем восхищаясь не только его силой, но и достоинством и великодушием, что готов полюбить, как мы говорим, саму землю, по которой ступал Елисей, и взять немного домой на память. В наши дни подобную похвалу можно было бы выразить словами: «Умоляю Вас, господин, подарите мне Ваш портрет».

(2) В другом он проявил недостаточно усердия, когда пожелал оставить за собой право кланяться в доме Риммона, чтобы угодить своему господину царю в соответствии со своими обязанностями при дворе, и рассчитывал на извинение в случае сем (ст. 18). Нееман признает, что ему не следовало бы этого делать, но иначе он поступить не может, чтобы не потерять свое место, и аргументирует, что его поклоны впредь уже не будут, как раньше, посвящены идолу, кланяться же он станет только ради царя; и поэтому Нееман надеется, что Бог простит его. Если учесть все обстоятельства, то его аргументы, возможно, допустимы, хотя и неоправданны. Что же касается нас, то я уверен:

[1] Если, вступая в завет с Богом, мы сознательно оставляем за собой право на какой-либо грех, в котором собираемся себе потакать, то тем самым аннулируем завет. Мы должны оставить все прегрешения и исключить из своей жизни какой бы то ни было «дом Риммона».

[2] Хотя нас и призывают молиться о прощении совершенных грехов, тем не менее если мы просим позволить нам оставаться в каком-либо грехе в будущем, то это ничто иное, как насмешка над Богом и самообман.

[3] Кто не согласен оставить свое место при дворе, если таковое нельзя сохранить, не согрешив против Бога и собственной совести, тот не умеет ценить Божью милость.

[4] Кто ненавидит зло по-настоящему, тот будет добросовестно удерживаться от любого проявления зла. Хотя мы и не можем одобрить притворство Неемана в религии, тем не менее поскольку он пообещал не приносить жертвы никаким богам, кроме Бога Израилева (и добился таким образом огромного преимущества), а также попросил извинить его за вынужденное притворство, проявив тем самым убежденность и искренность, дающую право надеяться на исправление, то пророк простился с ним подоброму, пожелав: иди с миром (ст. 19). С новообращенными следует обращаться бережно.

Стихи 20−27. У сирийца Неемана, придворного и воина, было множество слуг, как мы убедились, мудрых и хороших (ст. 13). А у Елисея, святого пророка и человека Божия, был всего лишь один слуга, который оказался подлым, лживым и порочным. Узнавшие о Елисее вдалеке отнеслись к нему с почтением и смогли правильно воспользоваться тем, что узнали. А на человека, находившегося при нем постоянно и слышавшего его мудрость, ни учение, ни чудеса Елисея не произвели должного впечатления. Казалось бы, слуга Елисея должен быть святым (даже Авдий, слуга Ахава, был святым), однако и среди последователей Христа нашелся Иуда. Сами по себе средства благодати не могут даровать благодать. Как часто наилучших людей и наилучших духовных служителей окружали те, кто стал для них скорбью и позором! Чем ближе к церкви, тем дальше от Бога. Многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом... а сыны царства извержены будут. Здесь мы узнаем:

I. О грехе Гиезия. Таковой оказался весьма серьезным.

1. В основе греха лежала любовь к деньгам корень всех зол. Господин Гиезия пренебрег сокровищами Неемана, а он пожелал их (ст. 20). Его сердце (как говорит епископ Холл) попало в сундук Неемана, да так и осталось там, поэтому Гиезий вынужден бежать за ним, чтобы забрать. Многие, желая мирских богатств, уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям.

2. Гиезий осуждал своего хозяина за то, что он отказался от подарка и не взял золото, тогда как мог это сделать; милость и великодушие по отношению к чужеземцу вызывали у Гиезия зависть и раздражение, хотя чувства Елисея были продиктованы заботой о душе исцеленного. Короче говоря, Гиезий считал, что он мудрее своего господина.

3. Когда Нееман, как подобает человеку с утонченными манерами, сошел с колесницы навстречу Гиезию (ст. 21), то последний сказал ему откровенную ложь, заверив, что его послал господин; поэтому ему был оказан учтивый прием, который предназначался самому Елисею.

4. Гиезий опозорил своего господина, представив его в глазах Неемана человеком, который быстро раскаивается в своей щедрости, непостоянен и сам не знает, чего хочет: говорит и берет свои слова обратно, клянется и отказывается от клятвы и, не успев совершить благородный поступок, идет на попятную. История о двух сынах пророческих была не только ложью, но и глупостью; если бы ему пришлось просить о подарке для двух юных учеников, то и одного таланта серебра было бы более чем достаточно.

5. Таким образом возникла опасность, что Нееман отдалится от святой религии, которую недавно принял, ибо станет думать о ней хуже. У него появится искушение сказать (как предполагали в отношении Павла его враги, 2Кор 12:16−17), что, хотя сам Елисей и не обременял его, но, будучи хитер, лукавством взял с него, послав тех, которые смогли что-то получить. Мы надеемся, что впоследствии Нееман понял, что Елисей к этому непричастен, и Гиезия заставили вернуть добытое незаконно, ведь иначе полководец мог снова обратиться к своим идолам.

6. Грех Гиезия был сильно усугублен попыткой скрыть незаконное приобретение.

(1) Он спрятал свою добычу дома (ст. 24), так же тайно и со всеми предосторожностями, как это сделал в свое время Ахан, в месте укромном и неприступном, до поры до времени. Теперь Гиезий чувствовал себя уверенно и гордился, что мошенничество ему удалось, ведь он обманул не только осторожного Неемана, но и Елисея с его духом различения; подобным же образом рассуждали в отношении апостолов Анания и Сапфира.

(2) Гиезий отрицал, что совершил это. Он пришел и явился к господину своему за распоряжениями. Какое внимание к Елисею со стороны человека, нанесшего ему небывалое оскорбление! Он думал, подобно Ефрему: «...я разбогател... хотя во всех моих трудах не найдут ничего незаконного» (Ос 12:8). Елисей спросил своего слугу, где он был. «Никуда, господин, ответил тот, не выходил из дома». Следует заметить: одна ложь обычно порождает другую; путь греха идет по наклонной, поэтому имейте смелость говорить правду.

II. О наказании этого греха. Елисей тотчас же призвал Гиезия к ответу; и примите во внимание:

1. Как Гиезий был обличен. Он думал обмануть пророка, но ему быстро дали понять, что духа пророчества обмануть невозможно и тщетно лгать Святому Духу. Елисей смог сказать Гиезию:

(1) Что тот сделал, хотя он это и отрицал. «Ты говоришь, что никуда не ходил, но разве сердце мое не сопутствовало тебе!» (ст. 26). Неужели Гиезий до сих пор не узнал, что у пророков есть духовные глаза? Или он думал, что ему удастся что-то скрыть от прозорливца, которому открыта тайна Господня? Следует заметить: неразумно грешить в надежде, что грех не откроется. Когда ты отклоняешься от правильного пути, разве совесть твоя не сопутствует тебе? Разве Божье око не перестает быть над тобой? Скрывающий свои преступления не будет иметь успеха, а лживый язык только на мгновение (Притч 12:19). Правда обнаруживается и зачастую выходит на свет самым удивительным образом, к огромному смущению тех, кто делает ложь убежищем для себя.

(2) Что он планировал, хотя и держал это в тайне. Елисей мог сказать об истинных мыслях и намерениях сердца Гиезия и о том, как он собирался потратить эти два таланта серебра купить землю и скот, оставить службу у Елисея и вести хозяйство самому. Следует заметить: Богу открыты все неразумные надежды и замыслы плотских людей, всецело поглощенных земными интересами. Елисей также говорит и о нечестии этого поступка: «время ли брать серебро? Достойно ли обогащаться таким образом? Разве ты не мог найти более подходящий способ раздобыть деньги, кроме как оклеветать своего господина и поставить камень преткновения на пути новообращенного?» Следует заметить: кто готов обретать богатство в любое время и любыми способами и средствами, честными и нечестными, тот подвергает себя сильному искушению. Желающие обогащаться (per fas, per nefas; rem, rem, quocunque modo rem — правдами и неправдами; пренебрегая принципами и думая только о деньгах) впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу (1Тим 6:9). Война, пожары, чума и кораблекрушения не должны служить средством обогащения, во что превращают их многие. Не время умножать богатство, когда мы не в силах делать это способами, которые не бесчестят Господа и религию и не приносят вреда нашим братьям или обществу.

2. Как Гиезий был наказан за это: проказа Нееманова пристанет к тебе (ст. 27). Если он пожелал этих денег, то пусть возьмет вместе с ними и болезнь: transit cum onere — они переходят с таким обременением. Гиезий замышлял передать по наследству землю, а вместо этого к его потомкам, как наследникам по плоти, будет переходить из поколения в поколение эта отвратительная болезнь. Вынесенный приговор тотчас же исполнился в отношении самого Гиезия сказано сделано: и вышел он от него белый от проказы, как снег. Так Гиезий получил клеймо позора и носил его на себе отныне, куда бы ни шел. Так он навлек на себя и на свой род проклятие, которое не только будет свидетельствовать о его преступлении в настоящем, но и станет постоянным напоминанием в будущем. Следует заметить: приобретение сокровища лживым языком мимолетное дуновение ищущих смерти (Притч 21:6). Кто приобретает богатство обманом и несправедливостью, тот не вправе рассчитывать, что оно принесет ему утешение или задержится у него надолго. Какова же прибыль Гиезия? Хотя он и получил два таланта, тем не менее потерял при этом свое здоровье, честь, мир и служение, а если не позаботится о покаянии, то потеряет и душу навеки (см. Иов 20:12 и след.).