От Иоанна | 3 глава

В этой главе излагаются:

I. Беседа Христа с фарисеем по имени Никодим о великих тайнах Евангелия, в которой Он дает ему личные наставления, ст. 1−21.

II. Беседа Иоанна Крестителя со своими учениками относительно Христа по случаю Его прихода в окрестности того места, где находился Иоанн (ст. 22−36); в ней он благородно и честно уступает Ему всю свою славу и свой авторитет.

Стихи 1−21. В конце предыдущей главы мы узнали о том, что немногие обратились к Христу в Иерусалиме, однако среди них оказался один важный человек. Спасение даже одной души стоит того, чтобы ради него проделать дальний путь. Заметьте:

I. Кто был этот Никодим. Среди призванных не много сильных, не много благородных, однако встречаются и такие, и вот пред нами один из них. Не много из начальников или фарисеев, однако:

1. Был некто между фарисеями, человек образованный, ученый. Пусть не говорят, что все последователи Христа — одни только неучи да невежды. Принципы фарисеев и особенности их секты были прямо противоположны духу христианства, однако и в этой среде находились некоторые, в ком даже их превозношение ниспровергалось и пленялось в послушание Христу. Благодать Христа сильна подавлять величайшее сопротивление.

2. Он был начальником иудейским, членом великого синедриона, сенатором, членом тайного совета, человеком, наделенным властью в Иерусалиме. Как бы плохо ни было положение, находились все-таки некоторые начальники имевшие доброе расположение; однако они немного могли принести пользы, потому что слишком уж сильным был встречный поток, против которого им приходилось идти; они подавлялись большинством и находились под одним ярмом с нечестивыми, так что не могли творить то доброе, что им хотелось бы; Никодим, несмотря на это, не уходил с занимаемой должности и делал то, что мог, когда не мог делать то, что хотел.

II. Его торжественное обращение к нашему Господу Иисусу Христу, ст. 2. Посмотрите:

1. Когда он пришел. Он пришел к Иисусу ночью... Заметьте:

(1) Он обратился к Христу наедине, в частном порядке, не считая для себя достаточным слышать только Его публичные проповеди. Он решил сам поговорить с Ним в непринужденной обстановке. Большую пользу может принести нам личная беседа с опытными, верными Богу служителями о вопросах, касающихся наших душ, Мал 2:7.

(2) Он обратился к Нему ночью, что может быть расценено:

[1] Как проявление благоразумия и осторожности. В течение всего дня Христос был занят с народом, и он не хотел мешать Ему и не рассчитывал в тот момент на Его внимание, но соблюдал час Христа и дождался времени Его досуга.

Примечание. Наши личные интересы и интересы наших семей не должны становиться выше интересов общественных. Большее благо должно иметь приоритет перед меньшим. У Христа было много врагов, и потому Никодим пришел к Нему инкогнито, чтобы первосвященники, узнав об этом, не ожесточились против Христа еще больше.

[2] Как проявление рвения и готовности. Никодим был деловым человеком и вследствие этого не мог посвятить посещению Христа целый день, поэтому предпочел лишить себя вечерних развлечений или даже ночного отдыха, чем отказаться от беседы со Христом. Когда другие спали, он приобретал знания, подобно Давиду, размышлявшему в ночные стражи, Пс 62:7 и Пс 118:48. Вероятно, это было вечером того самого дня, когда он видел чудеса Христа, и он хотел воспользоваться первой же представившейся ему возможностью последовать своим убеждениям. Он не знал ни того, как скоро Христос может покинуть город, ни того, что может произойти между этим и другим праздниками, и потому не желал терять время. Ночью его беседа со Христом могла быть более непринужденной и менее подверженной помехам. Это были Noctes Christianae — христианские ночи, гораздо более назидательные, чем Noctes Atticae — «Аттические ночи». Или же:

[3] Как проявление страха и трусости. Он боялся или стыдился того, что его увидят со Христом, и потому пришел ночью. Когда религия выходит из моды, тогда много появляется никодимов, особенно среди начальников, которые привязаны к Христу и Его религии, но не хотят, чтобы об этом знали другие. Однако заметьте:

Во-первых, несмотря на то что он пришел ночью, Христос радушно принял его, признал искренность его побуждений и извинил его немощь; Он учел то, что Никодим, возможно, был робкого характера и что он испытывал некоторое чувство неловкости по причине занимаемого им места и должности. Этим самым Христос учит Своих служителей быть всем для всех и поощрять добрые начинания, какими бы слабыми они ни были. Павел проповедовал особо знаменитейшим, Гал 2:2.

Во-вторых, несмотря на то что сейчас он пришел ночью, впоследствии, когда представилась возможность, он исповедал Христа также и открыто, Ин 7:50; Ин 19:39. Благодать, которая вначале бывает величиной с горчичное зерно, в будущем может вырасти и стать большим деревом.

2. Что он сказал. Он пришел разговаривать со Христом не о политике и государственных делах (хотя он был начальником), а о нуждах своей души, о ее спасении, и, минуя околичности, тотчас же приступает к делу. Он называет Христа равви, что значит великий человек; см. Ис 19:20. И Он пошлет им спасителя и заступника, то есть спасителя и раввина — таково значение этого слова. Относительно тех, кто питает к Христу уважение, думает и отзывается о Нем почтительно, можно иметь добрые надежды. Он сообщает Христу, как много он достиг: Мы знаем, что Ты — Учитель. Заметьте:

(1) Его утверждение, относящееся к личности Христа: Ты — Учитель, пришедший от Бога, не от людей получивший образование и не ими поставленный, как прочие учители, но поддерживаемый Божественным вдохновением и Божественной властью. Тот, Кому надлежало быть суверенным Правителем, пришел как Учитель, ибо желал управлять путем воздействия на разум людей, а не путем насилия, силой истины, а не меча. Мир находился в невежестве и был опутан предрассудками, иудейские учители сами развратились и вводили в заблуждение других: настало время Господу действовать. Он пришел, чтобы быть Учителем от Бога, от Бога как Отца милосердия, из чувства жалости к этому обманутому, блуждающему во мраке миру; от Бога как от Отца светов и источника истины, всякого света и истины, на которые мы можем положиться нашими душами.

(2) Его уверенность в этом: Мы знаем, не один только я, но и другие; для него это было само собою разумеющимся, ведь все было так просто и самоочевидно. Возможно, он знал, что среди фарисеев и начальников, с которыми он общался, были некоторые, имевшие такие же убеждения, но не имевшие смелости заявить о них открыто. Или: можно предположить, что он говорит во множественном числе (мы знаем) потому, что привел с собой одного или несколько своих друзей и учеников, чтобы те также получили наставления от Христа, зная, что у них были такие же переживания, что и у него самого. «Учитель, — говорит он, — мы пришли к Тебе с желанием поучиться, побыть Твоими учениками, ибо мы твердо убеждены в том, что Ты Божественный Учитель».

(3) Основание для этой уверенности: ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог. Это дает нам:

[1] Удостоверение в истинности чудес Христа, в том, что они были не ложными. Вот перед нами Никодим, человек здравомыслящий, рассудительный, любознательный, который имел все воображаемые данные и возможности для проверки этих чудес и был настолько полно убежден в их истинности, что под влиянием их решился идти против собственных интересов и общего течения, против людей своего круга, настроенных против Христа.

[2] Указание, какой вывод мы должны сделать из чудес Христа: нам следует принять Его как Учителя, пришедшего от Бога. Его чудеса были Его верительными грамотами. Естественные законы природы могли быть изменены не иначе как путем вмешательства Бога природы, Который, мы в этом уверены, есть Бог истинный и благой и никогда не поставил бы Своей печати под тем, что является ложью или обманом.

III. Последовавшая за этим беседа Христа с Никодимом или, точнее, проповедь, которую Христос произнес перед ним; ее содержание, возможно, было кратким изложением общественной проповеди Христа; см. ст. 11−12. Наш Спаситель обсуждает здесь четыре вопроса:

1. О необходимости и сущности возрождения, или нового рождения, ст. 3−8. Это следует рассматривать:

(1) Как непосредственный ответ на обращение Никодима. Иисус сказал ему в ответ, ст. 3. Этот ответ выражал или:

[1] Порицание того, что, по Его мнению, было неправильным в обращении Никодима. С его стороны недостаточно было только восхищаться чудесами Христа и признавать Его посланничество с Неба: он должен был родиться свыше. Ясно, что он надеялся на скорое наступление Царства Небесного, царства Мессии. Он уже предвидел рассвет этого дня и, в соответствии с общими для всех иудеев представлениями, ожидал, что это будет явлением внешней силы и внешнего великолепия. Он не сомневается в том, что Иисус, творящий такие чудеса, является либо Мессией, либо Его пророком, и потому говорит Ему приятное, льстит Ему, надеясь этим заслужить себе право на привилегии этого царства. Но Христос говорит ему, что он не может получить никакой пользы для себя от перемены положения, если не произойдет перемена в духе, то есть принципов и наклонностей, перемена, равносильная новому рождению. Никодим пришел ночью — «Но это еще ничего не меняет», — говорит Христос. Его религия должна быть исповедана перед людьми (так понимает это место д-р Хаммонд, Hammond). Или:

[2] Ответ на то, что, по Его мнению, было целью его обращения. Когда Никодим признал Христа Учителем, пришедшим от Бога, то есть Тем, Кому было дано сверхъестественное откровение с неба, он тем самым ясно выразил свое желание узнать, что это было за откровение, и свою готовность принять его; и Христос открывает ему.

(2) решительное и категоричное заявление нашего Господа Иисуса: Истинно, истинно говорю тебе. Я, Аминь, Аминь, говорю это; эти слова можно прочитать и так: «Я свидетель верный и истинный». Решение данного вопроса непреложно: если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия. «Говорю тебе это, хоть ты и фарисей, хоть ты и учитель Израилев». Заметьте:

[1] Что требуется — родиться свыше, то есть:

Во-первых, мы должны начать жить новой жизнью. Жизнь начинается с рождения; родиться свыше — значит начать все заново, как начинают те, кто до сих пор жил неправильно или бесцельно. Не следует пытаться подновлять ветхое здание, необходимо начинать с фундамента.

Во-вторых, мы должны получить новую природу, новое мышление, новые чувствования, новые цели. Мы должны родиться ἄνωθεν, что в одно и то же время означает denuo — снова и desuper — свыше.

1. Мы должны родиться снова (это же слово использовано в Гал 4:9) и ab initio — сначала, Лк 1:3. При нашем первом рождении мы получили тленную природу, порабощенную греху и беззаконию; поэтому мы должны пережить второе рождение: наши души должны быть заново сотворены и оживлены.

2. Мы должны родиться свыше — это же слово использовано евангелистом в Ин 3:31 и Ин 19:11; на мой взгляд, именно это значение имеется здесь в виду, хотя не исключается и другое, ибо рождение свыше предполагает и рождение снова. Но это новое рождение имеет свое происхождение с неба (Ин 1:13) и направление к небу, оно означает рождение для Божественной и небесной жизни, для жизни общения с Богом и горним миром, а для этого нужно причаститься Божеского естества и носить образ небесного.

[2] Совершенная необходимость нового рождения: «Если кто (всякий, причастный человеческой природе и, следовательно, ее испорченности) не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия, Царства Мессии, которое начинается с благодати, а оканчивается славой». Если мы не родимся свыше, то не сможем увидеть его. То есть:

Во-первых, мы не сможем уразуметь его природу. Природа вещей, принадлежащих к Царству Божьему (в чем Никодим как раз и желал получить наставления), такова, что душа должна полностью обновиться, заново сформироваться, душевный человек должен стать духовным, прежде чем он станет способным принять и уразуметь их, 1Кор 2:14.

Во-вторых, мы не сможем наслаждаться его радостями, не сможем надеяться получить какую-либо пользу от Христа и Его Евангелия, иметь в нем какую-либо часть или жребий.

Примечание. Возрождение является обязательным условием нашего блаженства как здесь, так и в потустороннем мире. Если принять во внимание то, кто мы по своей природе, как мы испорчены грехом, кто такой Бог, в Ком одном мы можем быть счастливы, и что такое небо, где сохраняется до нашего прихода туда наше совершенное блаженство, то станет очевидно, из природы самих вещей, что нам должно родиться свыше, потому что невозможно, чтобы мы были блаженны, если прежде не станем святы, см. 1Кор 6:11−12.

Великая истина о необходимости возрождения, излагаемая с такой торжественностью:

а. Вызывает возражение со стороны Никодима (ст. 4): Как может человек родиться, будучи стар? стар, как я, γέρων ὤν — будучи старым человеком? неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться? В этом проявляются: (а) Недостаточность его познания; то, о чем Христос говорил в духовном смысле он, как видно, понял в телесном, в плотском смысле, как будто возрождение и обновление бессмертной души не может совершиться без формирования нового тела, без возвращения его обратно в скалу, из которой оно было иссечено, как будто душа и тело были так неразрывно связаны друг с другом, что обновление сердца не могло произойти без образования костей заново. Никодим, как и прочие иудеи, чрезвычайно гордился, конечно, своим первым рождением и связанными с ним званиями и привилегиями, а также местом рождения, которым были Святая Земля и, возможно святой город, своей родословной, такой же, какой мог похвалиться и Павел, Флп 3:5. И потому он был крайне удивлен, услышав о новом рождении. Разве можно было иметь лучшее рождение и воспитание, чем имел он как израильтянин, или какое другое происхождение могло гарантировать ему лучшее место в Царстве Мессии? На язычника-прозелита они действительно смотрели как на рожденного еще раз, или рожденного заново, но в то же время и представить себе не могли, как иудей, да еще и фарисей, может сделаться лучше, родившись заново; поэтому он и думает, что если ему должно родиться еще раз, то это должно произойти от той, которая дала ему его первое рождение. Те, кто гордятся своим первым рождением, с трудом обретают новое рождение.

(б) Его стремление приобрести знание. Он не отворачивается от Христа по причине сказанных Им резких слов, но чистосердечно признается в своем невежестве, что указывает на его желание быть более просвещенным; поэтому, вместо того чтобы приписывать ему такие непристойные понятия о том новом рождении, о котором говорил Христос, я больше склонен так понимать его удивление от услышанного: «Господи, сделай так, чтобы я это понял, ибо для меня это загадка; я настолько глуп что не знаю, как еще можно родиться, кроме как от своей матери». Когда в размышлениях о Божественном мы сталкиваемся с чем-то неясным и трудным для понимания, нам следует с покорностью и старанием продолжать прибегать к средствам познания до тех пор, пока и это Бог нам не откроет.

б. Она еще больше раскрывается и объясняется нашим Господом Иисусом, ст. 5−8. Возражение Никодима дает Ему возможность:

(а) Повторить и подтвердить уже сказанное Им (ст. 5): «Истинно, истинно говорю тебе, говорю то же самое, что говорил и прежде».

Примечание. Слово Божье — это не «да» и «нет», но «да» и «аминь»; Своим словам, сказанным однажды, Он остается верен, как бы против них не возражали; Он не отрекается ни от одного из Своих слов по причине невежества и ошибочных взглядов людей. Несмотря на то что Никодим не уразумел тайны возрождения, Христос, тем не менее, продолжает заявлять о его необходимости с той же решительностью, что и прежде.

Примечание. Это чистое безумие — пытаться уклониться от исполнения заповедей Евангелия, ссылаясь на то, что их трудно уразуметь, Рим 3:3−4.

(б) Разъяснить и прояснить сказанное Им относительно возрождения; с этой целью Он показывает:

[а] Инициатора этой благословенной перемены, Того, Кто ее совершает. Родиться свыше — значит родиться от Духа, ст. 5−8. Эта перемена совершается не собственной нашей мудростью или силой, но силой и действием благословенного Духа благодати. Это есть освящение от Духа (1Пет 1:2) и обновление Святым Духом, Тит 3:5. Он действует через слово, которое произносится по Его вдохновению, и Он имеет доступ к сердцу, над которым совершает Свою работу.

[б] Природу этой перемены и то, над чем она производится, а именно: над духом, ст. 6. Получающие возрождение становятся духовными и очищаются от остатков и «накипи» душевности. Веления и интересы разумной и бессмертной души возвращают себе то господство над плотью, которое им следовало бы всегда иметь. Фарисеи превратили свою религию в культ внешней чистоты и внешних обрядов; чтобы стать духовными, им необходимо было пережить поистине глубокую внутреннюю перемену, то есть новое рождение.

[в] Необходимость этой перемены. Во — первых, Христос здесь показывает, что она необходима по самой природе вещей, ибо мы не сможем войти в Царство Божье до тех пор, пока не переживем нового рождения: Рожденное от плоти есть плоть... (ст. 6). В этом и состоит наша болезнь, и причины ее таковы, что вылечить ее может только одно лекарство, а именно: мы должны родиться свыше. Здесь говорится о том:

1. Кто мы. Мы — плоть, не просто телесная, а развращенная, Быт 6:3. Душа все так же остается духовной субстанцией, но она настолько неразлучно обручена плоти и порабощена ее воле, настолько увлечена ее желаниями и занята заботами о ней, что по справедливости сама может быть названа плотью; она плотская. И как может Бог, Который есть Дух, иметь общение с душой, находящейся в таком состоянии?

2. Как мы стали плотью. Путем рождения от плоти. Наша испорченность является врожденной, и потому мы не можем иметь новую природу, если не родимся свыше. Ветхая природа, которая есть плоть, берет начало от нашего первого рождения, и потому новая природа, которая есть дух, должна брать начало от второго рождения. Никодим говорил о вторичном вхождении в утробу матери и рождении от нее, но если бы это и удалось ему, то чего бы он этим достиг? Если бы он и сотню раз родился от матери, это ничуть не поправило бы его положения, Порожденное от плоти по-прежнему оставалось бы плотью, чистое не может родиться от нечистого. Он должен поискать другой источник, он должен родиться от Духа, в противном случае он не сможет стать духовным. Суть дела такова: хотя человек и создан состоящим из тела и души, однако его духовная составляющая имела в свое время такое господство над телесной, что и сам человек был назван тогда душею живою, Быт 2:7. Когда же он уступил желанию плоти, вкусив от запретного плода, то отдал право души на справедливое владычество тираническому самоуправству чувственных похотей и перестал быть душею живою, стал плотью: Прах ты... Душа живая стала мертвой и бездеятельной; таким образом, в день, когда он согрешил, он действительно умер и сделался земным. В этом падшем состоянии он родил сына по подобию своему, передал ему свою человеческую природу, находившуюся всецело в его распоряжении порабощенной греху и тлению, — такой же передается она и доныне. Тление и грех вплетены в нашу природу, мы в беззаконии зачаты, и уже само это обстоятельство требует перемены нашей природы. Недостаточно переменить одежду или изменить выражение лица: мы должны облечься в нового человека, стать новым творением.

Во-вторых, Христос делает эту перемену еще более необходимой Своим собственным словом: Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше, ст. 7.

1. Это сказал Христос, и так как Он Сам никогда не отказывался и никогда не откажется от сказанных Им слов, поэтому и целый мир не может отрицать необходимость того, что нам должно родиться свыше. Тот, Кто является великим Законодателем, и воля Его есть закон, Тот, Кто является великим Посредником Нового завета и имеет всю полноту власти устанавливать условия нашего примирения с Богом и обретения блаженства в Нем, Тот, Кто является великим Врачом душ, Кто знает их состояние и то, что требуется для их исцеления, — Он сказал: должно вам родиться свыше. «Я сказал тебе то, что касается абсолютно всех: должно тебе, вам всем, как одному, так и другому, должно вам родиться свыше; не только простому народу, но и начальникам, учителям Израилевым».

2. Нам не следует этому удивляться, ибо если мы примем во внимание святость Бога, с Которым мы имеем дело, великую цель нашего искупления, испорченность нашей природы и ожидающее нас состояние блаженства, то нам уже не покажется странным такое сильное ударение на том, что одно только нужно: нам должно родиться свыше.

[г] Эта перемена иллюстрируется двумя сравнениями.

Во-первых, возрождающее действие Духа сравнивается с действием воды, ст. 5. Родиться свыше — значит родиться от воды и Духа, то есть от Духа, действующего, как вода, подобно тому, как выражение Духом Святым и огнем (Мф 3:11) означает «Духом Святым, как огнем».

1. Под этим сравнением здесь прежде всего подразумевается, что, освящая душу, Дух:

(1) Очищает ее, как вода, удаляет с нее грязь, не допускающую ее в Царство Божье. Это — баня возрождения, Тит 3:5. Вы омылись, 1Кор 6:11. См. также Иез 36:25.

(2) Охлаждает и освежает ее, как освежает вода оленя, преследуемого охотниками, и усталого путника. Дух сравнивается с водой, Ин 7:38−39; Ис 44:3. При первом творении плоды неба были произведены водой (Быт 1:20), на что, возможно, и делается ссылка, когда о рожденных свыше говорится, что они рождаются от воды.

2. Говоря «Вам должно родиться свыше от Духа», Христос, вероятно, имел в виду практику обряда крещения, который совершал Иоанн и который с некоторых пор начал совершать и Он: возрождение посредством Духа должно было символизироваться омовением водой как видимым знаком духовной благодати. Не все крещенные и не только крещенные являются спасенными; но без нового рождения, которое совершает Дух и которое символизируется крещением, никто не будет считаться гражданином Царства Небесного, не будет находиться под его защитой и участвовать в его привилегиях. Иудеи не смогут воспользоваться благами царства Мессии, которого они так долго ждали, если не перестанут надеяться на оправдание делами закона и не подчинятся великой евангельской обязанности — крещению покаяния для прощения грехов, являющегося великой евангельской привилегией.

Во-вторых, оно сравнивается с ветром: Дух дышет, где хочет... так бывает со всяким, рожденным от Духа, ст. 8. Слово πνεῦμα имеет два значения: «ветер» и «Дух». Дух сошел на апостолов в несущемся сильном ветре (Деян 2:2), Его могучее влияние на сердца грешников сравнивается с дыханием ветра (Иез 37:9), а Его нежное влияние на души святых — с ветром северным и ветром южным, Песн 4:16. Это сравнение проводится здесь с целью показать, что:

1. Дух, совершая работу по возрождению, действует по Своему изволению, как имеющий свободную волю. Ветер дышит для нас там, где хочет, и не считается с нашими желаниями, не подчиняется нашим приказам. Бог направляет его, и он исполняет слово Его, Пс 118:8. Дух распространяет Свои действия туда, тогда и на того, в той мере и той степени, как Он хочет, разделяя каждому особо, как Ему угодно, 1Кор 12:11.

2. Он действует могущественно и с очевидными результатами: и голос его слышишь. Хотя причины, его вызывающие, и сокрыты, но действия его явны. Когда душа начинает оплакивать свой грех, стонать под греховным бременем, стремиться к Христу, взывать Авва — Отче, тогда мы слышим голос Духа, видим Его за работой, как в Деян 9:11 (он теперь молится).

3. Он действует таинственно, ходит тайными, неведомыми путями: а не знаешь, откуда приходит и куда уходит. Каким образом ветер собирает и расточает свою силу, представляет для нас загадку, точно так же и образ действий и методы работы Духа являются для нас тайной. Как, неужели... отошел Дух Господень? (3Цар 22:24). См. также Еккл 11:5 и ср. это место с Пс 118:14.

2. О верности и величии евангельских истин, началом обращения Христа к которым послужила слабость Никодима. Здесь:

(1) Никодим по-прежнему возражает (ст. 9): Как это может быть? Истолкование Христом учения о необходимости возрождения, как видно, нисколько не сделало его ясным для него. Ветхость человеческой природы, делающая его необходимым, и действие Духа, делающее его осуществимым на практике, суть такие же тайны для него, как и само возрождение; хотя в общем он и исповедал Христа Божественным Учителем, однако не был расположен принять Его наставления, когда они противоречили его собственным представлениям. Так, многие на словах принимают учение Христа в общем, но в то же самое время не хотят ни верить истинам христианства, ни покоряться его законам больше, чем сами того желают. Они согласны иметь Христа своим учителем, с тем, однако, условием, что они сами будут выбирать, какой урок слушать. Здесь:

[1] Никодим признает наконец, что не понимает, о чем говорит Христос: «Как это может быть? Не понимаю, не могу это вместить». Так, душевный человек почитает безумием то, что от Духа Божия. Оно не только чуждо ему и потому непонятно, но, по причине его предубеждения, является безумием для него.

[2] Так как это учение было невразумительным для него (таким ему угодно было сделать его), то он оспаривает его истинность; как будто потому, что оно являлось для него парадоксом, оно и в самом деле представляло из себя химеру. Многие имеют такое мнение о своих собственных способностях, что полагают, будто нельзя доказать то, во что они не могут поверить; своей мудростью они не познали Христа.

(2) Христос укоряет его за тупость и невежество: «Ты учитель Израилев, διδάσκαλος — учитель, наставник, сидящий на седалище Моисеевом, и, однако же, не только не знаком с учением о возрождении, но и не способен понять его?» Это слово звучит упреком:

[1] Тем, которые берутся учить других, а сами невежественны и несведущи в слове правды.

[2] Тем, которые посвящают свое время исследованию религиозных понятий и обрядов, тонкостей Писания и критики его, а также обучению всему этому других, и в то же время пренебрегают практической стороной дела, то есть тем, что способно изменить сердце и жизнь. Особенно сильно в этом упреке выступают два слова:

Во-первых, Израилев; жребий учителя выпал ему там, где было сосредоточено такое великое многообразие возможностей получить знания, где пребывало Божественное откровение. Он мог бы узнать об этом из Ветхого Завета.

Во-вторых,  в чем он был таким невежественным: в этом, в таком необходимом, великом и божественном; неужели он никогда не читал такие отрывки, как Пс 49:5,10; Иез 18:31; Иез 36:25−26?

(3) В последующей части Своей беседы Христос говорит о достоверности и превосходстве евангельских истин (ст. 11−13), чтобы показать безумие тех, кто почитает их странными, и рекомендовать их для нашего исследования. Заметьте здесь:

[1] Истины, которым учил Христос, были верными, такими, которым мы вполне можем доверять (ст. 11): Мы говорим о том, что знаем... Мы — кого еще подразумевает Христос, кроме Себя Самого? Одни усматривают в этом местоимении тех, кто свидетельствовал о Нем и вместе с Ним на земле, то есть пророков и Иоанна Крестителя; они говорили о том, что знали и видели и в чем сами были совершенно уверены, — Божественное откровение само себя подтверждает и доказывает. Другие видят в нем Тех, кто свидетельствовал с небес, то есть Отца и Духа Святого; Отец был с Ним, Дух Господа был на Нем; поэтому Он говорит во множественном числе, как и в Ин 14:23: Мы придем к нему... 14:23). Заметьте:

Во-первых, истины Христа обладают несомненной достоверностью. Мы имеем все основания не сомневаться в том, что слова Христа являются верными, такими, что мы можем положиться на них нашими душами; ибо Он не просто заслуживающий доверия свидетель, который не стремится ввести нас в заблуждение, но еще и компетентный свидетель, который не может заблудиться Сам: Мы... свидетельствуем о том, что видели... Он говорил, основываясь не на слухах, но на самой ясной очевидности, и потому Его слова были исполнены величайшей уверенности. Говоря о Боге, невидимом мире, рае и аде, Божественной воле о нас, о советах мира, Он говорил о том, что знал и видел, ибо Он был при Нем художником, Притч 8:30. Что бы не говорил Христос, Он говорил на основании собственного знания.

Во-вторых, неверие грешников сильно отягчается непогрешимой верностью истин Христа. Все так верно и очевидно, и тем не менее вы свидетельства Нашего не принимаете... Толпы людей по-прежнему остаются неверующими в то, во что они не могут не верить (настолько убедительны доводы веры).

[2] Истины, которым учил Христос, хотя и передавались с помощью языка и выражений, заимствованных из повседневной земной жизни, тем не менее по природе своей были самыми возвышенными и небесными; это подразумевается в ст. 12: «Если Я сказал вам о земном, то есть поведал вам великие истины о Боге, пользуясь сравнениями, взятыми из земной жизни, чтобы сделать их более понятными и усвояемыми, такими как новое рождение и ветер; если Я так снизошел до ваших способностей, говоря на вашем же языке, и при этом не смог заставить вас уразуметь Мое учение, то что вы тогда поймете, если Я буду сообразовываться с природой вещей и заговорю на языке ангелов, на языке, который смертные понять не в силах? Если такие знакомые выражения являются для вас камнями преткновения, то какими же будут для вас отвлеченные понятия и духовные вопросы, представленные соответствующим языком?» Это может научить нас:

Во-первых, восхищаться высотой и глубиной учения Христа; оно есть великая тайна благочестия. Истины Евангелия суть небесные истины, непостижимые для человеческого разума и не могущие быть им открытыми.

Во-вторых, с благодарностью признавать, как Христос снизошел до нас, пожелав приспособить евангельское откровение к нашим способностям, разговаривать с нами, как с детьми. Он знает состав наш, что мы от земли, и наше место, что мы на земле, и потому говорит нам о земном и делает душевное средством выражения духовного, чтобы таким образом сделать его более доступным и знакомым для нас. Он снисходил до нас как в притчах, так и при установлении святых обрядов.

В-третьих, оплакивать испорченность нашей природы и нашу неспособность принимать и постигать истины Христа. Земное люди презирают потому, что оно просто, а небесное — потому, что оно отвлеченно, так что, какой бы ни был применен метод, к нему все равно можно так или иначе придраться (Мф 11:17), но Премудрость, несмотря на это, оправдана чадами ее и будет оправдываться.

[3] Один только наш Господь Иисус был способен открыть нам такое верное, такое возвышенное учение: Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес... (ст. 13).

Во-первых, никто, кроме Христа, не был способен открыть нам волю Божью, служащую к нашему спасению. Никодим обратился к Христу как к пророку, но он должен был знать, что Он больше всех ветхозаветных пророков, ибо из них никто не восходил на небо. Они писали по вдохновению от Бога, а не от своего собственного знания; см. Ин 1:18. Моисей восходил на гору, но не на небо. Никто не имел такого верного знания о Боге и о небесном, какое имел Христос; см. Мф 11:27. Нам не нужно никого посылать на небо за наставлениями: мы должны ожидать и с готовностью принимать наставления, посылаемые нам небом; см. Притч 30:4; Втор 30:12.

Во-вторых, Иисус Христос может и способен открыть нам волю Божью, и наилучшим образом подготовлен для этой цели, ибо Он есть сшедший с небес и сущий на небесах. Он сказал (ст. 12): Как поверите, если буду говорить вам о небесном? Здесь:

1. Он приводит им пример небесного (о чем Он мог бы говорить им), когда говорит о сшедшем с небес, Который в то же самое время является Сыном Человеческим; Он есть Сын Человеческий, но в то же время сущий на небесах. Если возрождение души человеческой — такая тайна, то чем же тогда является воплощение Сына Божьего? Это поистине является божественным и небесным. Здесь мы видим намек на две отличные друг от друга природы Христа, заключенные в одной Личности, — на Его Божественную природу, в которой Он сошел с небес, и на Его человеческую природу, в которой Он является Сыном Человеческим, а также на союз этих двух природ, в котором Он, оставаясь Сыном Человеческим, в то же время оказывается сущим на небесах.

2. Он доказывает им Свою компетентность говорить с ними о небесном и посвящать их в тайны Царства Небесного тем, что:

(1) Он есть сшедший с небес. Общение, установленное между Богом и человеком, началось свыше; инициатива установления этого общения была не от земли, но сошла с небес. Мы любим Его и обращаемся к Нему потому, что Он прежде возлюбил нас и обратился к нам. Это в свою очередь говорит:

[1] О Божественной природе Христа. Сшедший с небес есть, очевидно, больше простого человека; Он — Господь с неба, 1Кор 15:47.

[2] О Его сокровенном знании Божественных советов, ибо Он от вечности был в них сведущ, так как вышел из небесного двора.

[3] Об откровении Бога людям. Во времена Ветхого Завета благоволение Бога к Своему народу выражалось в том, что Он слышал с неба (2Пар 7:14), призирал с неба (Пс 79:15), говорил с неба (Неем 9:13), посылал с небес, Пс 56:4. Новый же Завет открывает нам Бога, Который сошел с небес, чтобы научить и спасти нас. То, что Он нисшел таким образом, представляет собой удивительную тайну, ибо Божество не может менять место, не мог Он и принести Свое тело с неба; но то, что Он так снизошел в деле нашего искупления, является еще более удивительной милостью; ею Он доказал нам Свою любовь.

(2) Он есть Сын Человеческий, Тот Самый Сын человеческий, о Котором говорил Даниил (Дан 7:13), под именем Которого иудеи всегда понимали Мессию. Называя Себя Сыном Человеческим, Христос этим самым показывает, что Он есть второй Адам, ибо первый Адам был отцом человеческим. И из всех ветхозаветных имен Мессии Он выбрал именно это, потому что оно более всего выражало Его смирение и более всего соответствовало Его нынешнему состоянию уничижения.

(3) Он есть сущий на небесах. В тот самый момент, когда Он разговаривал с Никодимом на земле, Он, как Бог, пребывал на небесах. Сын Человеческий как таковой отсутствовал на небе до самого момента Своего вознесения, но Тот, Кто теперь был Сыном Человеческим, Своей Божественной природой присутствовал одновременно на всяком месте, в том числе и на небе. Господь славы, как таковой, не мог быть распят, не мог также Бог, как таковой, пролить Свою кровь; однако Человек, Который был Господом славы, был распят (1Кор 2:8), и Бог приобрел Себе Церковь Кровию Своею, Деян 20:28. Союз этих двух природ в одной Личности был настолько тесным, что между ними имело место некое сообщение атрибутов. Он не говорит: ἔς ἐστι. Бог есть ὁώνἐν τῷ οὐρανῷ — Он есть Сущий, а небо есть место обитания Его святости.

3. Здесь Христос рассуждает о великой цели Своего прихода в мир и блаженстве верующих в Него, ст. 14−18. Это составляет самую суть и квинтэссенцию всего Евангелия, то верное слово (1Тим 1:15), что Иисус Христос пришел взыскать и спасти от смерти сынов человеческих и возродить их к жизни. Грешник является мертвецом в двух отношениях:

(1) Как смертельно раненый или неизлечимо больной человек, о ком говорят, что он мертвец, ибо он умирает; поэтому и Христос пришел спасти нас путем исцеления, подобно тому как медный змей исцелял израильтян, ст. 14−15.

(2) Как справедливо осужденный на смерть за совершение преступления, не допускающего помилования, является смертником, так грешник — мертвым по закону. Учитывая этот аспект нашего опасного положения, Христос пришел спасти нас, как царь или судья, оглашающий закон об амнистии, или всеобщем помиловании, вступающий в силу при определенных условиях; это спасение здесь противопоставляется осуждению, ст. 16−18.

[1] Иисус Христос пришел спасти нас посредством исцеления, подобного исцелению ужаленных ядовитыми змеями израильтян, которые оставались живы, взглянув на медного змея; эта история описана в Чис 21:6−9. Это было последнее чудо, совершенное рукой Моисея перед его смертью. В этом прообразе Христа мы можем заметить следующее:

Во-первых, в нем представлена смертоносная и разрушительная природа греха. Сознание вины греха подобно боли, возникающей от укуса ядовитого змея, а власть греховной природы подобна яду, проникающему при его укусе. Диавол — древний змей, поначалу обаятельный (Быт 3:1), но ядовитый и всегда остающийся таковым; его искушения — раскаленные стрелы, его наступления вызывают страх, его победы приносят разрушения. Спросите пробужденную совесть, расспросите осужденных грешников, и они расскажут вам, как обольстительные приманки греха впоследствии кусают, как змей, Притч 23:30−32. Божий гнев, обращенный на нас за наши грехи, подобен ядовитым змеям, которых Бог послал на народ в наказание за его ропот. Проклятия закона — тоже ядовитые змеи, таковы все проявления Божественного гнева.

Во-вторых, в нем предложено сильнодействующее лекарство против этой смертельной болезни. Положение бедных грешников поистине плачевное, но безнадежное ли оно? Слава Богу, нет, есть бальзам в Галааде. Сын Человеческий вознесен подобно тому, как был некогда вознесен Моисеем медный змей, который исцелял ужаленных израильтян.

1. Для их исцеления был сделан медный змей. Медь блестит; мы читаем о ногах Христа, которые были подобны халколивану, Откр 1:15. Она прочная, долговечна; таков же и Христос. Медный змей был сделан наподобие ядовитого змея, но он не имел ни яда, ни жала, что как нельзя лучше изображает Христа, сделавшегося грехом за нас, но в то же время не знавшего греха; Он был послан в подобии плоти греховной, но в то же время был безгрешным — Он был так же безобиден, как и змей, вылитый из меди. Змей был проклятой тварью; Христос сделался за нас проклятием. То, что служило к их исцелению, напоминало им об их наказании; так и во Христе смертоносный грех предстает перед нами в особенно ужасном виде.

2. Медный змей был выставлен на знамя, и точно так должно было Сыну Человеческому быть вознесену, так надлежало пострадать Ему, Лк 24:26,46. И никакого целительного средства против этого не было. Христос был вознесен:

(1) Когда был распят. Он был вознесен на крест. Его смерть названа вознесением, Ин 12:32−33. Он был вознесен, выставлен на всеобщее обозрение, чтобы служить знаком, утвержденным между небом и землей, как бы не достойный ни того, ни другого и оставленный одновременно обоими.

(2) Когда вознесся на небо. Он был вознесен одесную Своего Отца, чтобы даровать покаяние в грехах и их отпущение; Он был вознесен на крест, чтобы затем быть вознесенным к венцу.

(3) В провозглашении и проповеди Его вечного Евангелия, Откр 14:6. Змей был вознесен таким образом, чтобы его видели все тысячи Израилевы. Христос в Евангелии ясно представлен нам, как бы выставлен напоказ; Христос был вознесен, как знамя, Ис 11:10.

3. Медный змей был вознесен Моисеем. Христос подчинился закону Моисееву, и Моисей засвидетельствовал о Нем.

4. Вознесенный таким образом, медный змей служил для исцеления ужаленных ядовитыми змеями. Пославший эту язву позаботился о средстве для исцеления от нее. Никто не мог искупить и спасти нас, кроме Того, Чье правосудие осудило нас. Бог Сам предложил выкуп, и действенность предложенного Им средства зависит от Его же условий. Ядовитые змеи были посланы как наказание им за то, что они искушали Христа (так говорит апостол, 1Кор 10:9), но в то же время они были исцелены силой, исходившей также из Него. Тот, Которого мы оскорбили, есть наш мир.

В-третьих, способ применения этого лекарства — вера, на что ясно указывает исцеление израильтян путем взирания на медного змея. Если какой-нибудь ужаленный израильтянин либо не обращал внимания на возникшую в его теле боль и связанную с ней опасность, либо не доверял слову Моисея и не взирал на медного змея, то он умирал от своей язвы; всякий же взглянувший на него выздоравливал, Чис 21:9. Если кто-то настолько легкомысленно относится к своей болезни греха или к методу лечения Христом, что не принимает Его на предложенных Им условиях, то кровь его на голове его. Он сказал: Ко Мне обратитесь и будете спасены (Ис 45:22), взгляни — и живи. Мы должны довольствоваться и соглашаться с методами, избранными Безграничной Мудростью для спасения преступного мира посредством Иисуса Христа как великой жертвы и заступника.

В-четвертых, в этом прообразе содержится великое ободрение для тех, кто верою взирает на Христа.

1. Он был вознесен для того, чтобы последователи Его могли быть спасены; и Он достигнет Своей цели.

2. Спасение, предлагаемое во Христе, является всеобщим: всякий верующий в Него без исключения имеет право быть спасенным чрез Него.

3. Предложенное спасение является совершенным.

(1) Они не погибнут, не умрут от язвы греха; хотя они могут мучаться от боли и страха, но не погибнут в беззакониях своих. Но это еще не все.

(2) Они будут иметь жизнь вечную. Они не только не погибнут от своих язв в пустыне, но и достигнут Ханаана (в который они в то время были уже почти готовы войти); они будут наслаждаться обещанным покоем.

[2] Иисус Христос пришел спасти нас посредством прощения, чтобы нам не умереть по приговору закона, ст. 16−17. Это поистине Евангелие, благая весть, лучшая, чем когда-либо сходившая с неба на землю. В этих стихах содержится много, все в малом, это слово примирения в миниатюре.

Во-первых, здесь обнаруживается любовь Бога, отдавшего Сына Своего за мир (ст. 16); мы можем заметить здесь три момента:

1. Откровение великой евангельской тайны: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного... Любовь Бога Отца является источником нашего возрождения от Духа и нашего примирения посредством вознесения Сына.

Примечание:

(1) Иисус Христос есть единородный Сын Божий. То, что Он отдал Его за нас, отдал Его нам, особенно возвеличивает Его любовь; если Он отдал за нас Сына Своего единородного, то мы можем быть уверены, что Он действительно любит нас. Слово «единородный» не только указывает на достоинство Христа, но и на то, как дорог Он был Отцу; Он был радостию Его всякий день.

(2) Чтобы искупить и спасти человека, Богу угодно было отдать Сына Своего единородного. Он не только послал Его в мир, наделив всей полнотой власти, необходимой для установления мира между небом и землей, но и отдал Его, то есть предал Его на страдания и смерть за нас, сделав Его великой жертвой умилостивления, или искупительной жертвой. Это указывается здесь как причина, почему Ему должно было быть вознесену, — таковы были определение и замысел Отца, Он отдал Его именно для этой цели и тело уготовал Ему для осуществления ее. Его враги не смогли бы взять Его, если бы Отец не отдал Его. Он был предан по определенному совету Божьему уже тогда, когда еще не был распят, Деян 2:23. Кроме того, Бог отдал Его еще и в том смысле, что предложил Его всем, отдал Его всем истинно верующим во исполнение всех замыслов и целей Нового завета. Он отдал Его для того, чтобы Он был нашим пророком, свидетелем для народов, первосвященником исповедания нашего, нашим миром, главой Церкви и главой над всем ради Церкви, чтобы быть для нас всем, в чем мы нуждаемся.

(3) Этим Бог доказал Свою любовь миру: так искренне, так сильно возлюбил Бог мир. Теперь Его творения могут убедиться, что Он любит их и желает им добра. Он возлюбил мир падшего человека так, как не возлюбил мира падших ангелов; см. Рим 5:8; 1Ин 4:10. Смотрите и подивитесь тому, что великий Бог возлюбил такой недостойный мир! Тому, что святой Бог возлюбил такой нечестивый мир, выражая Своей любовью благоволение к нему в такое время, когда Он не мог взирать на него с довольством. Это было поистине время любви, Иез 16:6,8. Напрасно иудеи тщеславились, обещая себе, что Мессия будет послан с любовью только к их народу и что они поднимутся на развалинах соседних государств; Христос говорит им, что Он пришел с любовью, обращенной ко всему миру, как к иудеям, так и к язычникам, 1Ин 2:2. Хотя многие из мира рода человеческого погибнут, однако то, что Бог отдал Сына Своего единородного, свидетельствовало о Его любви ко всему миру, потому что через Него жизнь и спасение предложены всем. Это подобно тому, когда в восставшей, мятежной провинции объявляется прощение и освобождение от наказания всем, кто придет, попросит о милости на коленях и вновь признает свою зависимость; это есть любовь. Ибо так возлюбил Бог этот падший, отступивший от Него мир, что послал Сына Своего с этим великодушным предложением, чтобы всякий верующий в Него, кто бы он ни был, не погиб. Спасение было от иудеев, но теперь Христос известен как спасение до края земли, как спасение для всех.

2. Великая евангельская обязанность — верить в Иисуса Христа (Которого Бог отдал: отдал за нас, отдал нам), принять дар и соответствовать намерению Даятеля. Мы должны искренне согласиться с тем, что Бог записал в Своем слове в отношении Своего Сына. Так как Бог отдал нам Его для того, чтобы Он был нашим пророком, священником и царем, то и мы должны отдать Ему себя для того, чтобы Он управлял нами, учил и спасал нас.

3. Великое евангельское благо: всякий верующий во Христа не погибнет. Он уже сказал выше эти слова и здесь повторяет их. Неизреченное блаженство всех истинно верующих, которым они навеки обязаны Христу, состоит в том, что:

(1) Они спасены от ужасов ада, освобождены от сошествия в преисподнюю, они не погибнут. Бог удалил их грех — они не умрут; цена прощения уплачена, и потому смертный приговор отменен.

(2) Они наследуют радости неба: они будут иметь жизнь вечную. Осужденного изменника не только простили, но и возвысили, он стал возлюбленным, с ним обращаются так, как обращается Царь царей с тем, кого Он хочет отличить почестию. Тот из темницы выйдет на царство... (Еккл 4:14). Если верующие, значит — дети, а если дети, то и наследники.

Во-вторых, здесь открывается, с какой целью Бог послал Сына Своего в мир: чтобы мир спасен был чрез Него. Он пришел в этот мир со спасением во взоре, со спасением в дуге. Поэтому вышеупомянутое предложение жизни и спасения является искренним и несет благо всем, кто верой принимает его (ст. 17): послал Бог Сына Своего в мир, в этот преступный, восставший против Бога и отступивший от Него мир; послал Его как Своего представителя или посла, не как посетителя, подобного ангелам, которых Он иногда посылал в мир, но как жителя мира. С тех самых пор как человек согрешил, он постоянно страшился прихода и появления какого бы то ни было вестника с неба, сознавая свою вину и ожидая грядущего суда: Верно, мы умрем; ибо видели мы Бога. Поэтому, когда с неба пришел Сам Сын Божий, мы не можем не интересоваться, с каким поручением Он пришел: С миром ли? Или, как спрашивали с трепетом Самуила: Мирен ли приход твой? И этот стих дает нам ответ: С миром.

1. Он пришел не судить мир. У нас имелись все основания ожидать, что Он придет его судить, ибо это преступный мир; он признан виновным, и какое могло быть представлено законное основание для отмены суда и наказания? Та одна кровь, от которой произведен весь род человеческий (Деян 17:26), не только заражена наследственным заболеванием, подобным проказе Гиезия, но и обременена передающейся по наследству виной, подобной вине амаликитян, с которыми у Бога была брань из рода в род; по всей справедливости такой мир должен быть осужден. Но если бы Богу угодно было послать кого-либо для осуждения мира, то Он послал бы для этого ангелов, чтобы они излили чаши гнева Его, послал бы херувима с пламенным мечом, готовым произвести казнь. Если бы Господь хотел умертвить нас, то не послал бы к нам Своего Сына. Он пришел со всей полнотой власти, необходимой для того, чтобы совершать суд (Ин 5:22,27), однако Он не начал Свой суд с осуждения, не перешел к объявлению нас вне закона, не применил против нас наше нарушение завета невинности, но поставил нас перед новым судом, перед престолом благодати.

2. Он пришел, чтобы мир спасен был чрез Него, чтобы дверь спасения была открыта для мира и чтобы всякий мог войти ею. Бог во Христе примирял с Собой мир и таким образом спасал его. Был вынесен и оглашен акт о помиловании, утвержден закон о восстановлении через Христа, к человечеству уже применяются не строгие меры первого завета, но богатства благодати второго; чтобы мир спасен был через Него, ибо он не мог быть спасен иначе, как только чрез Него; нет ни в ком ином спасения. То, что Христос, наш судья, пришел не судить, а спасти, является доброй вестью для совести, сознающей свою вину, — вестью, исцеляющей переломанные кости и кровоточащие раны.

3. Из всего сказанного делается вывод о блаженстве истинно верующих: Верующий в Него не судится, ст. 18. Хотя он и грешник, великий грешник, признанный виновным (habes confilentem reum — по собственному признанию), однако после его уверования процесс приостанавливается, дело закрывается, и он уже не подлежит суду. Это нечто большее, чем простая отсрочка: он не судится, то есть он оправдан; он ожидает освобождения (как принято говорить), и, если он не осужден, значит, он свободен; οὐ κρίνεται — он не судится, ему не воздают по справедливости того, что он заслужил, натворив бездну грехов. Ему предъявлено обвинение, и он не может заявлять о своей невиновности в ответ на обвинение, но он может обратиться к защите, может просить о noli prosequi уже после предъявленного ему обвинения, подобно тому как это делает благословенный Павел: Кто осуждает? Христос (Иисус) умер... Он терпит страдания, наказывается от Бога, преследуется миром, но не судится. Возложенный на него крест может быть очень тяжел, но, несмотря на это, он спасен от проклятия; его может осуждать мир, но он не будет осужден с миром, Рим 8:1; 1Кор 11:32.

4. В заключение Христос говорит о бедственном положении тех, кто упорствует в неверии и добровольном невежестве, ст. 18−21.

(1) Здесь мы читаем о том, что не желающие верить во Христа обречены на гибель: они уже осуждены. Заметьте:

[1] Как велик грех неверующих; он отягчается великим достоинством Того, Кем они пренебрегают; они не веруют во имя единородного Сына Божия, Который безгранично истинен и потому заслуживает того, чтобы в Него уверовали, Который безгранично добр и потому заслуживает того, чтобы Его приняли. Бог послал для спасения нашего Того, Кто был для Него дороже всего, и разве не должен Он быть самым дорогим и для нас? Неужели мы не уверуем во имя Того, Чье имя превыше всякого имени?

[2] Как велико несчастье неверующих: они уже осуждены. Это означает:

Во-первых, что их осуждение неминуемо. Они могут быть так уверены в том, что в великий Судный день их ждет осуждение, как если бы они уже были осуждены.

Во-вторых, что они осуждены уже сегодня. Проклятие уже лежит на них, гнев Божий уже пребывает на них. Они уже осуждены, ибо их собственные сердца осуждают их.

В-третьих, что их осуждение основано на их прошлой вине: они уже осуждены, ибо все их грехи открыты перед законом; требования закона выступают против них со всей властью, силой и действенностью, потому что они не принимают верой евангельского освобождения; они уже осуждены, потому что не уверовали. Неверие можно по праву назвать великим смертным грехом, потому что оно возлагает на нас вину всех остальных наших грехов; оно есть грех против средства спасения, против нашей апелляции к высшему суду.

(2) Здесь мы читаем также об осуждении на погибель тех, кто не пожелал познать Его, ст. 19. Многие любознательные люди знали о Христе, Его учении и чудесах, но были настроены против Него и не желали верить в Него; большинство же людей, будучи беспечными и тупыми, не желали знать Его. Суд же состоит в том, что свет пришел в мир, но люди более возлюбили тьму (в этом и заключался их грех). Заметьте здесь, что:

[1] Евангелие есть свет, и с приходом его свет пришел в мир. Как свет самоочевиден, так и Евангелие: оно само доказывает свое Божественное происхождение. Свет все обнажает, и поистине он сладок, он радует сердце. Евангелие есть свет, сияющий в темном месте, и без него мир поистине является темным местом. Он пребывает во всем мире (Кол 1:6), а не ограничивается только одной его частью, как свет Ветхого завета.

[2] Невыразимое безумие большинства людей состоит в том, что они более возлюбили тьму, нежели свет, этот свет. Иудеи более возлюбили мрачные тени своего закона и наставления своих слепых вождей, нежели учение Христа. Язычники более возлюбили свое суеверное служение неведомому Богу, Которого они, не зная, чтили, нежели разумное служение, которого требует Евангелие. Грешники, связанные своими похотями, более возлюбили невежество и заблуждения, поддерживающие их греховную жизнь, нежели истины Христа, которые разлучили бы их с их грехами. Отступничество человека началось с его увлечения запретным знанием, а поддерживается в нем привязанностью к запретному невежеству. Жалкий человек любит свою слабость, любит свое рабство и не желает сделаться свободным, не желает выздороветь от своей болезни.

[3] Истинная причина того, что люди более любят тьму, нежели свет, заключается в том, что дела их злы. Они любят тьму, так как думают, что она извиняет их злые дела, и ненавидят свет, так как он, открывая их греховность и бедственное положение, лишает их того доброго мнения, которое они составили о самих себе. Их положение плачевно: твердо решив, что они не желают его исправлять, они так же твердо решили, что не желают его видеть.

[4] Добровольное невежество является до такой степени не извинительным грехом, что в Судный день будет выступать в качестве отягчающего вину обстоятельства: суд же состоит в том (и именно это губит души), что они закрыли глаза свои от света и даже не желают вести переговоры со Христом и Его Евангелием; они до того пренебрегают существованием Бога, что вовсе не желают знать путей Его, Иов 21:14. На суде нам придется отвечать не только за знание, которое мы имели и не применили, но и за знание, которое мы могли бы иметь и не пожелали его иметь; не только за знание, против которого мы согрешили, но и за знание, вне которого мы грешили. В целях дальнейшей иллюстрации этой истины Он показывает (ст. 20−21), что стремление людей к свету, принесенному в мир Христом, зависит от состояния их сердец и их жизни, добры они или злы.

Во-первых, нет ничего странного в том, что делающие злое и решившие упорствовать в нем ненавидят свет Евангелия Христа; ибо всем хорошо известно, что всякий, делающий злое, ненавидит свет, ст. 20. Из чувства стыда и страха перед наказанием делающие злое стараются скрыть свои преступления; см. Иов 24:13 и далее. Греховные деяния суть дела тьмы; грех от самого начала стремился укрыться, Иов 31:33. Заря стряхивает нечестивых, Иов 38:12−13. Так и Евангелие является ужасом для нечестивого мира: они не идут к свету, но укрываются как можно дальше от него, чтобы не обличились дела их.

Примечание:

1. Свет Евангелия послан в этот мир, для того чтобы обличить злые дела грешников, сделать их явными (Еф 5:13), указать людям на их преступления, показать, что даже то является грехом, о чем они и не предполагали, что это грех, и, наконец, показать им само зло их преступлений, чтобы посредством новой заповеди обнаружилось, что грех крайне грешен. Евангелие приведет человека к осознанию им своей греховности и тем самым приготовляет путь для его будущего утешения.

2. Именно поэтому делающие злое ненавидят свет Евангелия. Среди делающих зло были и такие, которые сожалели о сделанном и принимали этот свет, как например мытари и блудницы. Но те из делающих злое, которые, делая его, продолжают упорствовать в нем, ненавидят свет и не могут сносить, когда им говорят об их проступках. Все то противодействие, которое Евангелие Христа встречает в этом мире, исходит из злого сердца, находящегося под влиянием лукавого. Христа ненавидят потому, что любят грех.

3. Те, которые не идут к свету, обнаруживают тем самым свою тайную ненависть к нему. Если бы они не питали антипатии к спасительному знанию, то не сидели бы с таким довольством в губительном невежестве.

Во-вторых, с другой стороны, искренние сердца, ходящие перед Богом в своей непорочности, с радостью принимают этот свет (ст. 21): А поступающий по правде идет к свету... Создается впечатление, что, хотя у Евангелия было много врагов, у него были также и друзья. Каждый знает, что правда не ищет темных углов. Для тех, кто мыслит и действует честно, проверка не страшна, но, скорее, желательна. Эта же истина применима и к свету Евангелия: злых делателей он обличает и устрашает, а ходящих в своей непорочности утверждает и утешает. Отметьте здесь:

1. Чем отличается добродетельный человек.

(1) Он поступает по правде, то есть действует честно и искренно во всем, что не делает. Хотя иногда он и не делает доброго, того доброго, которое желал бы делать, однако он поступает по правде, искренно стремясь творить добро; есть у него и немощи, но, несмотря на это, он все же крепко держится за свою непорочность, как Гай, который поступал верно (3Ин 1:5), как Павел (2Кор 1:12), как Нафанаил (Ин 1:47), как Аса, 3Цар 15:14.

(2) Он идет к свету. Он готов принимать Божественное откровение настолько, насколько оно является ему как таковое, какие бы неудобства это ему не создавало. Поступающий по правде сам стремится узнать правду, чтобы явны были дела его. Человек добродетельный постоянно занимается испытанием себя и желает, чтобы и Бог испытывал его, Пс 25:2. Он стремится познать, что есть воля Божья, и твердо решает исполнить ее, хотя бы она и была совершенно противоположна его собственной воле и интересам.

2. Чем отличается доброе дело: оно в Боге соделано, в союзе с Ним посредством веры и в общении с Ним в святой любви. Добрыми наши дела бывают только тогда и лишь тогда выдерживают испытание, когда действующим принципом их выступает воля Божья, а целью их — слава Божья, когда они совершаются в Его силе и ради Него, для Него, а не для людей; и если свет Евангелия обнаруживает, что наши дела соделаны именно так, тогда мы будем иметь похвалу, Гал 6:4; 2Кор 1:12. На этом закончилась беседа Христа с Никодимом; вполне вероятно, что они говорили еще об очень многом и их беседа имела добрые результаты, ибо мы видим (Ин 19:39), что хотя Никодим и недоумевал вначале, однако впоследствии он стал верным учеником Христа.

Стихи 22−36. В этих стихах мы узнаем:

I. Об уходе Христа в землю Иудейскую (ст. 22), где Он пробыл некоторое время со Своими учениками. Заметьте:

1. После того как наш Господь Иисус вышел на общественное служение, Он много путешествовал и часто переходил с одного места на другое, подобно странствовавшим патриархам. То, что Он не имел определенного места жительства, но, подобно Павлу, много раз был в путешествиях, составляло немалую долю в Его уничижении, а то, что Он много ходил, совершая дело, ради которого и был послан в мир, служило примером Его неустанного усердия; немало трудных дорог исходил Он, делая добро душам. Солнце правды совершало великое шествие, распространяя повсюду Свой свет и тепло, Пс 18:7.

2. Он не имел обыкновения подолгу задерживаться в Иерусалиме. Хотя Он часто приходил туда, однако вскоре возвращался в провинцию; как и в этом случае: после сего, после Своего разговора с Никодимом, Он пошел в землю Иудейскую; пошел не столько ради большего уединения (хотя пустынные, безвестные места лучше всего подходили смиренному Иисусу в Его уничиженном положении), сколько ради большей пользы других людей. Возможно, Его проповедь и чудеса наделали много шума в Иерусалиме, который был источником новостей, но принесли мало пользы в этом городе, так как в нем господствовали самые высокопоставленные представители Иудейской церкви.

3. Когда Он пришел в землю Иудейскую, Его ученики пришли с Ним тоже, ибо они пребыли с Ним в напастях Его. Многие из приставших к Нему в Иерусалиме не могли ходить за Ним по стране: у них не было там никакого дела, но ученики сопровождали Его. Когда ковчег снимается с места, лучше двинуться с места своего и идти за ним (как это сделали те, о ком говорится в Нав 3:3), чем оставаться сидеть без него, пусть даже и в самом Иерусалиме.

4. Там Он жил с ними, διέτριβεν — беседовал с ними, рассуждал вместе с ними. Он оставил столицу не ради Своего отдыха и удовольствия, но ради более свободного общения со Своими учениками и последователями. См. также Песн 7:11−12.

Примечание. Те, кто готов идти со Христом, убедятся в том, что Он так же готов оставаться с ними. Предполагается, что Он оставался в этой земле пять-шесть месяцев.

5. Там Он крестил; Он принимал таких учеников, которые верили в Него и имели больше честности и мужества, чем иерусалимские ученики, Ин 2:24. Начало крещения Иоанна имело место в земле Иудейской (Мф 3:1), поэтому и Христос начал крестить там, ибо Иоанн сказал: Идущий за мною. Собственно Сам Он не крестил, но, как видно из Ин 4:2, этим занимались Его ученики, действовавшие по Его повелению и указанию. Однако крещение, совершаемое руками Его учеников, было Его крещением. Святые таинства являются таинствами Христа, хотя они и совершаются слабыми людьми.

II. О продолжении Иоанном своего дела до тех пор, пока не окончилось его время, ст. 23−24. Здесь говорится о том, что:

1. Иоанн крестил. Крещение Христа было, по существу, тем же самым, что и Иоанново, ибо Иоанн свидетельствовал о Христе, и потому они нисколько не расходились во взглядах и не противоречили друг другу. Однако:

(1) Христос начал дело проповеди и крещения прежде, чем Иоанн завершил его, чтобы таким образом подготовиться к принятию учеников Иоанна, когда он должен будет взят от земли живых, и чтобы само дело не остановилось. Когда со сцены уходят люди, принесшие немалую пользу, то великое утешение для них — видеть, как поднимаются те, кто займет их место в будущем.

(2) Иоанн продолжал дело проповеди и крещения, несмотря на то что Христос также взялся за него; ибо он по-прежнему желал служить интересам Царства Божьего в соответствии с назначенной ему мерой. Для Иоанна еще оставалось дело, ибо Христос еще не был известен каждому, да и умы людей еще не были достаточно приготовлены, чтобы принять Его через покаяние. Свое посланничество Иоанн принял с небес и потому продолжал начатое им дело до тех пор, пока оттуда же не был отозван, пока не получил отставку из той же самой руки, из которой некогда получил назначение. Он не идет к Христу, чтобы происшедшее между ними прежде не выглядело так, как будто было сделано по их взаимной договоренности, но продолжает совершать свой труд до тех пор, пока Провидение не отстранило его. Большие дары одних не делают трудов тех, кто менее одарен, ненужными и бесполезными; работы хватает для всех. Те, кто, лишившись первенства, просиживают, ничего не делая, становятся угрюмыми и мрачными. Если даже мы имеем в своем распоряжении всего один талант, то и тогда нам придется отчитываться за него; и хотя мы видим, что кто-то нас превзошел, однако и тогда нам нужно пройти до конца свое поприще.

2. Он крестил в Еноне близ Салима; эти места нигде больше не упоминаются, поэтому все без исключения ученые затрудняются определить их точные координаты. Однако, где бы это ни было, создается впечатление, что Иоанн переходил с места на место; он не считал, что Иордан приобрел какую-то особую силу после крещения Иисуса в нем и что это обязывало его оставаться там, но свободно переходил к другим водам, когда видел в этом необходимость. Служители не должны упускать данные им возможности. Он избрал место, в котором было много воды, ὕδατα πολλὰ — многие воды, то есть многие потоки вод, чтобы везде, где бы он не встретил желающих креститься от него, вода для их крещения была под рукой. Возможно, эти воды были неглубокими, как обычно бывает в тех местах, где течет много мелких ручьев, но все же они были пригодны для его цели. К тому же обилие воды в той земле весьма ценилось.

3. Люди приходили туда и крестились. Хотя они уже не приходили к нему такими же толпами, какие собирались в то время, когда он впервые появился, однако и сейчас он не оставался обескураженным, потому что по-прежнему находились люди, которые приходили к нему и признавали его. Некоторые относят эти слова, приходили туда и крестились, как к Иоанну, так и к Иисусу (см. прим. в Толковании... Марка, Иоанна II, ст. 13−17, III. — Прим. переводчика.), то есть одни приходили к Иоанну и крестились от него, тогда как другие приходили к Иисусу и крестились от Него, и как крещения их представляли собой одно и то же, так и сердца их были едины.

4. Отмечается (ст. 24), что Иоанн еще не был заключен в темницу. Это замечание делается для того, чтобы внести порядок в хронологию, а также для того, чтобы показать, что описываемые в этих отрывках события предшествуют описанным в Mк 6:17. До тех пор пока Иоанн был на свободе, он никогда не переставал совершать свой труд; более того, он, кажется, прилагал тем большее старание, так как предвидел, что время его было коротко; он еще не был заключен в темницу, но уже ожидал, что его туда бросят, Ин 9:4.

III. О споре, возникшем между Иоанновыми учениками и иудеями об очищении, ст. 25. Обратите внимание: Евангелие Христа пришло дать не мир земле, но разделение. Заметьте:

1. Кто были спорящие — Иоанновы ученики и иудеи, не принявшие его крещения покаяния. Этот греховный мир делится на раскаявшихся и нераскаявшихся грешников. Создается впечатление, что наступательную позицию в этом споре занимали Иоанновы ученики, они первыми бросили вызов своим оппонентам; это было верным знаком того, что они были еще новичками, в них обнаруживалось больше пыла, нежели благоразумия. Истинам Божьим нередко причиняла вред поспешность тех, кто брался защищать их прежде, чем оказывался способным это делать.

2. Что составляло предмет спора — очищение, религиозное омовение.

(1) Можно предположить, что Иоанновы ученики превозносили крещение и очищение Иоанна как instar omnium — стоящее выше всех остальных и отдавали ему предпочтение как превосходящему и заменяющему собой все очищения иудеев, — и в этом они, несомненно, были правы. Но молодые новообращенные слишком склонны хвастаться своими достижениями, тогда как нашедшему сокровище следует утаивать его до тех пор, пока он не уверится, что оно находится у него в руках, и не позволять себе слишком много говорить о нем прежде времени.

(2) В свою очередь иудеи, вне всякого сомнения, с неменьшей уверенностью восхваляли практиковавшиеся у них очищения, как установленные законом Моисеевым, так и навязанные преданиями старцев; относительно первых у них имелось Божественное предписание, а в отношении последних — исторически сложившаяся церковная практика. Вполне вероятно, что иудеи в этом споре, будучи не способны отрицать превосходство внутреннего смысла и цели крещения Иоанна, возражали против него, ссылаясь на крещение Христа, что и послужило поводом для жалобы, описанной ниже (ст. 26): «Иоанн крестит в одном месте, — говорили они, — а Иисус в то же самое время крестит в другом месте; поэтому крещение Иоанна, которое так восхваляют его ученики, является либо:

[1] Опасным и влекущим за собой дурные последствия для мира Церкви и государства, ибо вы сами видите, что оно открывает двери для образования многочисленных партий. С приходом Иоанна теперь уже всякий, даже самый незначительный, проповедник берется совершать крещения. Либо:

[2] В лучшем случае, недостаточным и несовершенным. Если крещение Иоанна, которое вы так превозносите, и заключает в себе какое-то благо, однако крещение Иисуса явно превосходит его, так что вы меркнете на фоне большего света и ваше крещение уже скоро никому не понадобится». Таким образом возражения против Евангелия выдвигаются из успеха и распространения евангельского света, как будто детство и зрелость могут противоречить друг другу, или здание может выступать против своего фундамента. Для противопоставления крещения Иисуса Иоаннову вообще не было никаких оснований, ибо одно ничем не отличалось от другого.

IV. О жалобе, касающейся Христа и Его крещения, с которой Иоанновы ученики обратились к своему учителю, ст. 26. Озадаченные упомянутым выше состязанием и, вероятно, раздраженные и выведенные им из равновесия, они приходят к своему учителю и говорят ему: «Равви! Тот, Который был с тобою и Который крестился от тебя, теперь Сам взялся делать то же самое; Он крестит, и все идут к Нему. Неужели ты будешь терпеть это?» Это обращение к Иоанну было вызвано их непреодолимым желанием поспорить. Людям свойственно, когда они терпят поражение в горячем споре, нападать на тех, кто не сделал им никакого вреда. Если бы эти ученики Иоанновы не вступали в спор об очищении прежде, чем уяснили бы себе учение о крещении, то могли бы ответить на возражения, не впадая при этом в раздражение. Жалуясь, они с уважением отзываются о своем учителе, называя равви, но очень пренебрежительно говорят о нашем Спасителе, хотя и не упоминают при этом Его имени.

1. Они намекают на то, что учреждение Христом Своего собственного крещения было актом самонадеянности, совершенно необъяснимым, как будто Иоанн, первый начавший совершать обряд крещения, получил монополию на него и своего рода патент на его изобретение: «Тот, Который был с тобою при Иордане, как один из твоих учеников, вот, посмотри и подивись, Он, Он Самый, крестит и тем лишает тебя твоего дела». Так добровольное снисхождение Господа Иисуса, каким было Его крещение от Иоанна, часто несправедливо и довольно недоброжелательно ставится в упрек Ему.

2. Они намекают также на то, что это было проявлением неблагодарности по отношению к Иоанну. «Тот, о Котором ты свидетельствовал, крестит»; как будто Иисус был обязан всей Своей репутацией той почетной характеристике, которую дал о Нем Иоанн и как будто Он воспользовался ею самым недостойным образом, в ущерб Иоанну. Но Христос не нуждался в свидетельстве Иоанна, Ин 5:36. Он почтил Иоанна больше, чем Сам был почтен им. Так, нам свойственно думать, что другие люди обязаны нам в большей мере, чем это имеет место в действительности. И кроме того, крещение Христа было отнюдь не помехой для крещения Иоанна, а величайшим усовершенствованием его; крещение Иоанна должно было лишь приготовить путь для крещения Христа. Иоанн проявил верность Христу, когда свидетельствовал о Нем, и ответ Христа на его свидетельство скорее обогатил, нежели обеднил служение Иоанна.

3. Они заключают, что крещение Христа когда-нибудь совершенно затмит собой крещение Иоанна: «Все идут к Нему; те, кто раньше ходил вместе с нами, теперь следуют за Ним, поэтому нам надо быть настороже». В действительности ничего странного не было в том, что все шли к Нему. По мере того как Христос будет являть Себя, Он будет все более и более возвеличиваться, но почему это должно огорчать Иоанновых учеников?

Примечание. Стремление владеть монополией на почет и уважение было во все века проклятием для Церкви и позором для ее членов и служителей, так же как борьба интересов и страсть к соперничеству и соревнованию. Мы ошибаемся, когда думаем, что превосходные дары и добродетели, труды и полезность одного умаляют и принижают достоинства другого, также получившего милость быть верным; ибо Дух действует по собственному изволению, разделяя каждому особо, как Ему угодно. Павел радовался пользе даже тех, кто противился ему, Флп 1:18. Мы должны предоставить Богу право избирать, употреблять и почитать принадлежащие Ему орудия так, как Ему это угодно, а не стремиться быть единственными и незаменимыми.

V. Ответ Иоанна на жалобу, высказанную его учениками, ст. 27 и далее. Ученики надеялись, что это известие вызовет у него такое же возмущение, какое вызвало у них, однако явление Христа Израилю не было для Иоанна чем-то неожиданным, но, напротив, ожидаемым; оно не было для него помехой, но, напротив, он желал его. Поэтому он отклонил эту жалобу, как некогда сделал Моисей, сказавший: Не ревнуешь ли ты за меня? Он воспользовался ею как возможностью подтвердить свидетельства, данные им ранее о Христе, о Его превосходстве над ним и с радостью передает Ему все то влияние, которое имел он в Израиле. В приведенной здесь беседе первый служитель Евангелия дает всем последующим служителям превосходный образец того, как следует смирять себя и превозносить Господа Иисуса.

1. Иоанн умаляет себя по сравнению со Христом, ст. 27−30. Чем больше нас возносят люди, тем больше мы должны смирять себя и тем сильнее противостоять искушению желать лести и похвалы в свой адрес, а также того, чтобы наши друзья ревновали о нашей чести; мы должны помнить о нашем месте и о том, кто мы такие, 1Кор 3:5.

(1) Иоанн покоряется Божественному распоряжению и соглашается с ним (ст. 27): Не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба, откуда нисходит всякое даяние доброе (Иак 1:17); эта верная во всех ситуациях истина справедлива и в данном случае. Различные виды служения распределяются по указанию Божественного Провидения, различные дарования также раздаются по распоряжению Божественной благодати. Никто сам собою не приемлет истинной чести, Евр 5:4. Мы с такой же необходимостью зависим от благодати Божьей во всех наших действиях и поступках, относящихся к области духовной жизни, с какой постоянно зависим от провидения Божьего во всех наших действиях и поступках, относящихся к области земной жизни; именно это и объясняет, почему:

[1] Нам не следует завидовать тем, кто в сравнении с нами наделен большим числом даров или приносит больше пользы. Иоанн напоминает своим ученикам о том, что Иисус не превзошел бы его так, если бы не было дано Ему с неба, ибо Он являясь одновременно Человеком и Посредником, принял дары; и если Бог не мерою дал Ему Духа (ст. 34), то стоило ли им сетовать на это? То же самое справедливо и в отношении других людей. Если Богу угодно дать другим больше, чем нам, способностей и успеха, то должны ли мы негодовать на это, а Его упрекать в несправедливости, неразумии и пристрастии? См. также Мф 20:15.

[2] Нам не следует проявлять недовольство, когда мы уступаем другим по числу даров и приносимой пользе и оказываемся в тени по причине ярко проявляемых способностей других людей. Иоанн был готов признать, что именно дар, незаслуженный небесный дар, сделал его проповедником, пророком, крестителем: именно Бог вложил в сердца народа любовь и уважение к нему, если же теперь они угасают, да будет воля Божья! Тот, Кто дает, также имеет право взять и назад. То, что мы получаем с небес, должно приниматься нами именно как данное нам. Более того, Иоанн никогда не получал поручения совершать постоянное, никогда не прекращающееся служение, но, напротив, ему было поручено совершить временное служение, и время для совершения его должно было вскоре истечь. Поэтому теперь, заканчивая свое служение, он с довольством может взирать на его конец. Некоторые, впрочем, совершенно иначе понимают эти слова: Иоанн взял на себя труд научить своих учеников видеть и понимать связь, существовавшую между его крещением и Христом, Который должен был прийти вслед за ним но при этом встать впереди него и сделать для них то, что он был сделать не в силах; а они после всего этого продолжают обожать Иоанна и негодуют по поводу превосходства Христа над ним. «Хорошо, — говорит Иоанн, я думаю, что не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба». Весь труд служителей оказался бы совершенно напрасным, если бы благодать Божья не сделала его эффективным. Люди не поймут даже самого простого и не поверят даже в самое очевидное, если не будут даны им с неба и понимание, и вера.

(2) Иоанн обращается к свидетельству о Христе, данному им прежде (ст. 28): Вы сами свидетели мне в том, что я неоднократно говорил: не я Христос, но я послан пред Ним. Посмотрите, с каким постоянством и с какой твердостью Иоанн свидетельствовал о Христе, совсем не как подобный трости, ветром колеблемой; ни хмурые взгляды первосвященников, ни лесть собственных учеников не могли заставить его заговорить по-иному. Эти слова звучат:

[1] Как осуждение Иоанном его учеников за необоснованность их жалобы. Ведь они уже обсуждали со своим учителем его свидетельство об Иисусе (ст. 26): «Неужели, — говорит Иоанн, — вы не помните моего свидетельства? Постарайтесь его припомнить, и вы увидите, что ваши придирки напрасны. Не сказал ли я: не я Христос? Почему же тогда вы делаете меня соперником Ему? Не сказал ли я: я послан пред Ним? Почему же вам кажется странным, что я должен посторониться и уступить дорогу Ему?»

[2] Как утешение ему самому в том, что он никогда не подавая своим ученикам повода подстрекать его к соперничеству со Христом; как раз наоборот, он с особым тщанием предостерегая их от этой ошибки, хотя мог бы извлечь из нее выгоду для себя. Каким глубоким удовлетворением наполняются сердца верных служителей, когда они со своей стороны сделали все, что могли, для предостережения своей паствы от крайностей всякого рода. Иоанн не только не подогревал их надежд на то, что он Мессия, но и ясно говорил им прямо противоположное; это и внушало ему теперь чувство душевного удовлетворения. Те, кому незаслуженно оказывается уважение, обыкновенно оправдывают себя словами: Si populus vult decipi, decipiatur — Если людям нравится, когда их обманывают, пусть остаются обманутыми. Однако это плохое правило для тех, делом жизни которых является выводить людей из заблуждения. Уста правдивые вечно пребывают.

(3) Иоанн высказывает свое глубокое удовлетворение продвижением Христа и растущим влиянием Его в народе. Он был настолько далек от того, чтобы сожалеть об этом, как сожалели его ученики, что, напротив, радовался этому. Он выражает свое удовлетворение (ст. 29) при помощи изящного сравнения.

[1] Сравнивает нашего Спасителя с женихом: «Имеющий невесту есть жених. Что, все идут к Нему? Хорошо, к кому же еще им идти, как не к Нему? Ему принадлежит трон в сердцах людей? Кому же еще, как не Ему, он должен принадлежать? Это его право; к кому же еще, как не к жениху, должна быть приведена невеста?» Ветхий Завет пророчествовал о Христе как о женихе, Пс 44. Слово стало плотию, чтобы несоответствие природы Жениха и Невесты не сделалось препятствием для брака. Предусмотрено и средство для очищения Церкви, чтобы осквернение грехом также перестало быть препятствием. Христос берет Свою Церковь замуж; Он имеет Невесту, ибо Ему принадлежат ее любовь, ее обещание; Церковь повинуется Христу. Пока души посвящают себя Ему в вере и любви, Жених имеет Невесту.

[2] Он сравнивает себя с другом жениха, который сопровождает его, оказывая ему честь и служа ему, который помогает ему в бракосочетании, говорит о нем доброе, действует в его интересах, радуется, когда идет бракосочетание и особенно, когда оно завершается, когда жених имеет невесту. Все, что делал Иоанн, проповедуя и крестя, он делал с единственной целью — представить Его народу, и теперь, когда Христос пришел, он имел то, что желал: друг жениха, стоящий и внимающий ему, стоящий в ожидании его, радостью радуется, слыша голос жениха, потому что после долгого ожидания Он, наконец, вступает в брак.

Примечание.

Во-первых, верные служители являются друзьями Жениха, их задача — внушить сынам человеческим любовь к Нему, чтобы они возжелали избрать Его; передавать от Него письма и послания, ибо Он «сватается» при посредстве доверенных лиц; и потому, будучи друзьями, они должны быть верными Ему.

Во-вторых, друзья Жениха должны стоять и внимать голосу жениха; должны получать от Него указания и исполнять Его приказания; должны искать доказательства того, что Христос говорит через них и в них (2Кор 13:3); ибо они суть голос жениха.

В-третьих, в обручении душ Иисусу Христу в вере и любви исполняется радость всякого доброго служителя. Если день обручения Христа есть день радостный для сердца Его (Песн 3:11), то он не может не быть радостным и для сердец тех, кто любит Его и жаждет Его прославления и наступления Его Царства. Поистине, нет у них большей радости.

(4) Он признает крайне правильным и необходимым то, чтобы вес и влияние Христа росли, а его собственные — уменьшались (ст. 30): Ему должно расти, а мне умаляться. Если их уже сейчас огорчает растущее влияние Господа Иисуса, то в дальнейшем у них будет появляться все больше и больше поводов для огорчений, как это бывает с теми, кто завидует и склонен соперничать. Иоанн говорит о росте Христа и собственном умалении как о том, что не только необходимо и неизбежно, чего невозможно удержать и поэтому надо поддерживать, но и в высшей степени справедливо и приемлемо, доставляет ему полное удовлетворение.

[1] Его очень радовало, когда он видел, как Царство Христа набирало силу: «Ему должно расти. Вы думаете, что Он уже многого достиг, но это еще ничто в сравнении с тем, чего Он достигнет».

Примечание. Царство Христа является растущим и будет далее расти, его можно уподобить свету утреннему, зерну горчичному.

[2] Его нисколько не огорчало то, что следствием этого роста было уменьшение его собственного влияния: мне должно умаляться. Совершенства сотворенных существ подчиняются этому закону: они должны умаляться. Я видел предел всякого совершенства.

Примечание.

Во-первых, сияние славы Христа затмевает блеск всей иной славы. Слава, вступающая в соперничество со Христом, слава мирская и плотская, умаляется и отступает в душе человека по мере того, как в ней возрастают и укореняются познание Христа и любовь к Нему; здесь, однако, говорится о подчинении Ему. По мере того как свет наступающего утра становится все более ярким, свет утренней звезды становится все более тусклым.

Во-вторых, если наше умаление или унижение могут даже в самой незначительной степени возвеличить имя Христа, то мы должны с радостью с этим согласиться и посчитать себя счастливыми быть чем угодно, быть ничем, чтобы Христос сделался всем.

2. Иоанн Креститель выдвигает Христа вперед себя и наставляет своих учеников, чтобы вместо сожаления о том, что так много людей идут к Нему, они и сами поспешили к Нему. Он указывает им:

(1) На достоинство личности Христа (ст. 31): Приходящий свыше, то есть с небес, и есть выше всех.

[1] Говоря, что Он пришел свыше, с небес, он подразумевает Божественное достоинство Христа, не только Его Божественное происхождение, но и Его Божественную природу. Он имел бытие прежде Своего зачатия, небесное бытие. Никто, кроме Него, пришедшего с небес, не мог явить нам волю неба, показать путь в небо. Когда Бог пожелал спасти человека, Он послал свыше.

[2] Отсюда он делает вывод о Его верховной власти: Он выше всех, выше всего и всех, сущий над всем Бог, благословенный во веки. Оспаривать Его превосходство — это дерзкая самонадеянность. Когда мы беремся рассуждать о достоинствах Господа Иисуса, мы вдруг начинаем замечать, что они выходят за рамки всякого понимания и определения, и потому мы решаемся сказать лишь то, что Он выше всех. Об Иоанне Крестителе было однажды сказано, что из рожденных женами не восставал больший него. Но небесное происхождение Христа обеспечило Ему такую высоту звания, которой не лишило Его даже то, что Он стал плотью; Он и тогда продолжал быть выше всех. Эту же истину Иоанн иллюстрирует далее сопоставлением Христа с низшими Его, состязающимися с Ним: ...а сущий от земли земный и есть, ὁ ὢν ἐκ τῆς γῆς ἐκ τῆς γῆς ἐστιν — сущий от земли есть от земли; происходящий из земли питается земным, общается с земным и заботится о земном.

Примечание.

Во-первых, человек был взят из земли; не только Адам, но и все мы образованы также из брения, Иов 33:6. Взгляните на скалу, из которой мы были иссечены.

Во-вторых, строение человека является земным: не только его тело бренно и смертно, но и душа его чувственна и тленна, поэтому весь он непреодолимо тяготеет к земному. Пророки и апостолы состояли из того же праха, что и все прочие люди; они были всего лишь глиняными сосудами, хотя и заключавшими в себе великие сокровища; так неужели эти сосуды решатся соперничать со Христом? Пусть черепки препираются с черепками земными, но не вступают в состязание с Пришедшим с небес.

(2) На превосходство и достоверность Его учения. Ученики Иоанна были недовольны тем, что проповедь Христа вызывает большее восхищение и ее слушают с большим вниманием, чем его проповедь; но он говорит им, что на это имелись достаточные основания. Ибо:

[1] Что до него, то он говорил от земли, как говорят вообще все сущие от земли. Пророки были людьми и говорили, как люди; от себя они не могли говорить ничего, разве только как говорящие от земли, 2Кор 3:5. По сравнению с проповедью Христа проповедь пророков и Иоанна была слабой и безжизненной: как небо выше земли, так и Его мысли были выше их мыслей. Через них Бог говорил на земле, а во Христе Он говорит с небес.

[2] Приходящий с небес не только по Своему личному достоинству, но и по Своему учению есть выше всех пророков, когда-либо живших на земле; никто не может учить так, как Он. Здесь учение Христа представляется нам:

Во-первых, как непогрешимо чистое и достоверное и потому достойное соответствующего принятия (ст. 32): И что Он видел и слышал, о том и свидетельствует. Обратите здесь внимание на:

1. Божественное ведение Христа: Он ни о чем другом не свидетельствовал, как только о том, что видел и слышал, о чем был наилучшим образом информирован и с чем был лучше всех знаком. Он открыл людям о природе Божества и невидимом мире то, что видел; Он открыл им относительно помыслов Бога то, что слышал непосредственно от Него Самого, а не от других. Пророки свидетельствовали о том, что было открыто им через сны и видения, при посредстве ангелов, но не о том, что они сами видели и слышали. Иоанн был гласом вопиющего, который взывал: «Освободите место для свидетеля и молчите, пока идет суд», но затем он передает право свидетелю самому выступать со своим свидетельством и судье самому свершать суд. Евангелие Христа — это не какое-нибудь сомнительное мнение вроде гипотезы или нового понятия в философии, которым всякий имеет право верить или не верить, но откровение помыслов Бога, содержащее в себе вечную истину и открывающее беспредельную заботу о нас.

2. Его Божественную благодать и благость: то, что Он видел и слышал, Ему угодно было открыть и нам, потому что Он знал, что все это имеет к нам непосредственное отношение. О том, что Павел видел и слышал, находясь на третьем небе, он был не в состоянии засвидетельствовать (2Кор 12:4), но Христос знал, как передать то, что Он видел и слышал. Проповедь Христа названа здесь Его свидетельством, что указывает на:

(1) Убедительную доказательность Его проповеди; она не сообщалась как новость, передаваемая из уст в уста, но произносилась как свидетельство, представляемое в суде, с большой обоснованностью и убежденностью.

(2) Усердие и серьезность в ее передаче: она произносилась с искренней озабоченностью и настойчивостью, как проповедь в Деян 18:5.

Из достоверности учения Христа Иоанн берет повод для того, чтобы:

[1] Оплакать неверие большинства людей: хотя Он и свидетельствует о том, что представляет собой непогрешимую истину, однако никто не принимает свидетельства Его, то есть принимают лишь очень немногие, почти никто в сравнении с массой тех, кто его отвергает. Они не принимают его, не желают слышать его, не обращают на него внимания и не верят в него. О том, что такое свидетельство не принимается, он говорит не только как о чем-то вызывающем удивление (Кто поверил слышанному от нас? Как глупы и безрассудны большинство людей, что являются врагами сами себе!), но и как о горестном явлении. Ученики Иоанна горевали о том, что все идут ко Христу (ст. 26); они считали, что у Него слишком много последователей. Но Иоанн скорбит о том, что никто не идет к Нему; он считал, что у Него слишком мало последователей.

Примечание. Неверие грешников — скорбь для святых. Об этом же была и великая печаль апостола Павла, Рим 9:2.

[2] Похвалить веру избранного остатка (ст. 33):

Принявший Его свидетельство (а были и такие, хотя их было очень немного) сим запечатлел, что Бог истинен. Бог все равно остается истинен, хотя бы мы и не запечатлели этого; Бог истинен, а всякий человек лжив; Его истина не нуждается в подкреплении нашей веры, однако когда мы принимаем верой Его истину, соглашаясь с нею, то поступаем честно и справедливо в отношении самих себя и Бог считает Себя почтенным таким образом. Божьи обетования все да и аминь; верой мы ставим на них свое аминь, как сказано в Откр 22:20. Заметьте: принимающий свидетельство Христа соглашается не только с тем, что Христос истинен, но и с тем, что Бог истинен, ибо имя Ему — Слово Божье; заповеди Божьи и свидетельство Христа поставлены рядом в Откр 12:17. Веруя во Христа, мы тем самым запечатлеваем, что:

Во-первых, Бог истинен во всех Своих обетованиях, данных Им о Христе, в том, что говорил Он устами всех святых Своих пророков; все, о чем Он клялся отцам нашим, исполнилось, и ни одна йота, ни одна черта из всего того не осталась не исполнившейся, Лк 1:70 и далее; Деян 13:32−33.

Во-вторых, Он истинен во всех Своих обетованиях, данных Им во Христе; мы доверяемся нашими душами искренности Божьей, будучи уверены в том, что Он истинен; мы готовы иметь дело с Ним на основе доверия и оставить все в этом мире ради блаженства в невидимом загробном мире. Этим мы оказываем большую честь верности Божьей. Кому мы оказываем доверие, Тому воздаем и честь.

В-третьих, как Божественное учение; не как Его собственное, но как учение Пославшего Его (ст. 34): Ибо Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божьи, Он был послан и уполномочен говорить их; ибо не мерою дает Бог Духа. Пророки были своего рода вестниками, доставлявшими послания с небес, но Христос пришел в качестве посла и как таковой действовал среди нас, ибо:

1. Он говорил слова Божьи, и потому в Его словах не обнаруживалась свойственная людям слабость; как суть произносимых Им слов, так и язык, на котором Он говорил, были божественными. Он доказал Свое посланничество от Бога (Ин 3:2), поэтому Его слова должны восприниматься как слова Божьи. Мы можем испытывать духов, пользуясь следующим правилом: тех, кто говорит, как говорящий слова Божьи, и пророчествует по мере веры, следует принимать за посланных от Бога.

2. Он говорил так, как не говорил никогда ни один из пророков, ибо не мерою дает Бог Духа. Никто не может говорить слова Божьи, не имея при этом Духа Божия, 1Кор 2:10−11. Ветхозаветные пророки тоже имели Духа, причем в разной степени, 4Цар 2:9−10. Но тогда как им Бог давал Духа мерою (1Кор 12:4), Христу Он Его дал без меры; в Нем пребывала вся полнота, полнота Божества, неизмеримая полнота. Дух находился во Христе не как в сосуде, но как в источнике, как в бездонном океане. «Пророки, которые имели Духа в ограниченной мере, только для получении какого-то конкретного откровения, иногда говорили и от себя; а Тот, Кто имел Духа без меры, в Ком Он пребывал постоянно, всегда говорил слова Божьи» (д-р Уитби, Whitby).

(3) На силу и власть, которыми Он был облечен, которые давали Ему превосходство перед всеми остальными и имя превыше всякого имени.

[1] Он — Возлюбленный Сын Отца (ст. 35): Отец любит Сына. Пророки были верны, как служители, а Христос — как Сын; те были нанятыми слугами, а Христос — возлюбленным сыном, Он был радостию Его всякий день, Притч 8:30. Отец благоволил к Нему; Он не только любил Его, но и любит Его. Он не переставал любить Его и в состоянии Его уничижения, Его любовь к Нему не уменьшилась от того, что Он обнищал и страдал.

[2] Он господин всего. В доказательство Своей любви к Нему Отец все дал в руку Его. Любовь щедра. Отец имел такое удовлетворение и такую уверенность в Нем, что поставил Его великим управителем человечества. Дав Ему Духа без меры, Он отдал Ему также все, ибо Дух сделал Его способным быть начальником и управителем над всем.

Примечание. То, что Отец все дал в руки Посредника, составляет честь для Христа и несказанное утешение для всех христиан.

Во-первых, Он дал Ему всякую власть, как мы читаем в Мф 28:18. Как все дела творения положены под ноги Его, так и все дело искупления отдано в руку Его; Он — Господь всего. Ангелы суть Его слуги, бесы суть Его пленники. Ему дана власть над всякою плотию, язычники даны в наследие Ему. Царство Провидения передано в Его управление. Ему дана власть устанавливать условия мирного договора (как великому полномочному Представителю), управлять Своей Церковью (как великому Законодателю), одаривать Божественными милостями (как великому Раздавателю милостыни) и власть всех призывать к ответу (как великому Судье). Как золотой скипетр, так и железный жезл отданы в руку Его.

Во-вторых, вся благодать отдана в руку Его, являющуюся каналом передачи ее; все, все то доброе, что Бог намеревался дать сынам человеческим, вечную жизнь и все с нею связанное. Мы не достойны того, чтобы Отец отдал все это в наши руки, ибо мы сами себя сделали чадами гнева; поэтому Он и назначил Сына Своего возлюбленного нашим Поручителем и все предназначенное Им для нас отдал в Его руки, — Христос удостоился и заслужил как славу для Себя, так и благоволение для нас. Все отдано в руки Его, чтобы Он отдал все в наши руки. То, что богатства Нового завета находятся в такой верной, такой доброй, такой благой руке, в руке Того, Кто приобрел их для нас и нас для Себя, Кто силен сохранить все то, что Бог и верующие договорились доверить Ему, служит великим основанием, укрепляющим нашу веру.

[3] Он — предмет той веры, которая является великим условием вечного блаженства, и в этом Он имеет превосходство над всеми другими: Верующий в Сына имеет жизнь, ст. 36. Это применение того, что Иоанн говорил о Христе и Его учении, и итог всего. Если Сам Бог так почтил Своего Сына, то тем более мы должны оказать Ему честь своей верой. Поскольку Бог предлагает и сообщает нам Свои благие даяния посредством свидетельства об Иисусе Христе, Чье слово выступает проводником Божественных милостей, то мы должны принимать и вкушать эти милости посредством веры в это свидетельство, относясь к слову Христа как к истинному и благому; такой способ принятия наилучшим образом соответствует такому способу даяния. В следующем стихе отражена суть всего Евангелия, которое должно быть проповедано всей твари, Mк 16:16. Вот она:

Во-первых, блаженное состояние всех верных христиан: Верующий в Сына имеет жизнь вечную.

Примечание.

1. Всякого истинного христианина отличает то, что он верует в Сына Божия; он не просто верит Ему на слово, что все сказанное Им — истина, но верует в Него, соглашается с Ним и доверяет Ему. Польза от истинного христианства — не много не мало, как жизнь вечная; это то, что Христос пришел приобрести для нас и даровать нам; она представляет собой не что иное, как блаженное состояние бессмертной души, пребывающей в бессмертном Боге.

2. Истинные верующие уже сейчас имеют жизнь вечную; они имеют ее не только в будущем, но и в настоящем. Ибо:

(1) Они имеют на нее действительную гарантию. Документ, дающий право на нее, скреплен печатью и официально вручен им, поэтому они имеют ее; он передан в руки их Опекуна, поэтому хотя передача принадлежащей им собственности еще и не произведена, однако они владеют ей. Они имеют Сына Божьего, а в Нем имеют жизнь, и Духа Божьего, выступающего залогом этой жизни.

(2) Им даны утешительные предвкушения ее в настоящее время, посредством их общения с Богом и в проявлениях Его любви. Благодать есть залог славы.

Во-вторых, жалкое и несчастное состояние неверующих: не верующий в Сына является погибшим человеком — ὁ ἀπειθῶν. Значение слов «не верующий в Сына» объединяет в себе значения сразу двух слов: недоверие и непослушание. Неверующий — это тот, кто не доверяет учению Христа и не подчиняется власти Христа. Те, кто не хотят принимать ни учительства Христа, ни Его водительства:

1. Не будут иметь блаженства ни в сем веке, ни в будущем: а не верующий в Сына не увидит жизни, той самой жизни, которую пришел подарить Христос. Неверующий не будет наслаждаться мыслью о ней, не будет утешать себя надеждой на нее в будущем, никогда не будет знать о ней ничего, кроме того, что он не имеет ее.

2. Не могут иметь ничего, кроме гибели: гнев Божий пребывает на неверующем. Гнев Божий, который так же непреложно означает смерть для души, как благоволение Его — жизнь для нее, не только грозит ему, но и пребывает на нем. Если гнев, который он сам навлек на себя, нарушив закон, не будет отвращен благодатью Евангелия, то он не может избежать его, он готов уже прямо сейчас излиться на него во всей полноте. На нем уже лежит печать гнева Божьего, ожидающего его за преступления, которые он каждый день совершает. Старые язвы так и остаются не снятыми, а новые все добавляются к ним: что-то каждый день наполняет меру, и ничто не сильно уменьшить ее. Таким образом гнев Божий пребывает, ибо он собирается на день гнева.