Хотя до сих пор этот евангелист старательно обходил молчанием эпизоды, описанные другими евангелистами, однако приступая к описанию страданий и смерти Христа, он, вместо того чтобы умолчать о них (как бы стыдясь уз и креста своего Учителя и считая их позорными страницами в Его жизнеописании), повторяет то, о чем уже было сказано, внося при этом значительные добавления к сказанному (как не желающий знать ничего, кроме Христа, и притом распятого, и хвалиться ничем, кроме как крестом Христовым). В этой главе описывается:
I. Заключительная часть суда Пилата над Христом, которая протекала беспорядочно, в обстановке замешательства, ст. 1−15.
II. Вынесение приговора и его исполнение, ст. 16−18.
III. Водружение надписи над Его головой, ст. 19−22.
IV. Раздел Его одежд, ст. 23−24.
V. Забота, проявленная Им о Своей матери, ст. 25−27.
VI. Предложение Ему уксуса в качестве напитка, ст. 28−29.
VII. Его предсмертное слово, ст. 30.
VIII. Нанесение удара копьем в Его ребро, ст. 31−37.
IX. Погребение Его Тела, ст. 38−42.
О, если бы мы, размышляя об этом, на опыте познали силу смерти Христа и участие в страданиях Его!
Стихи 1−15. Здесь продолжается описание несправедливого суда, который совершался над нашим Господом Иисусом. Поскольку обвинители производили его в обстановке большого волнения среди народа, а судья — при большом внутреннем волнении, то представить происходившее между этими двумя сторонами с логической последовательностью довольно трудно; поэтому мы будем изучать эту историю по частям, в том порядке, в котором она изложена.
I. Судья оскорбляет узника, хотя и объявил Его невиновным, надеясь таким образом умиротворить обвинителей; однако даже если его намерение и в самом деле было добрым, оно никоим образом не оправдывает его действий, которые были явно несправедливыми.
1. Он приказал бичевать Его, как преступника, ст. 1. Пилат, видя, что народ неистовствует, и потерпев неудачу в своих планах освободить Его по воле народа, взял Иисуса и велел бить Его, то есть назначил для осуществления этого дела ликторов, находящихся при нем. Беде (Bede) придерживается того мнения, что Пилат сам, собственными своими руками, бил Иисуса, потому что сказано (в английском переводе Библии, которым пользуется автор настоящего комментария. — Прим. переводчика.), что он взял Его и бил Его, чтобы смягчить это наказание. Матфей и Марк говорят о том, что бичевание имело место после осуждения, а из этого текста следует, что наказание предшествовало осуждению. Лука говорит о предложении Пилата наказать Его и отпустить, что должно было иметь место до вынесения приговора. Это бичевание Христа предназначалось только для умиротворения иудеев, Пилат хотел показать этим, что в угоду им он до сих пор был послушен их слову вопреки собственному мнению. Бичевания у римлян были обыкновенно очень жестокими и не ограничивались, как у иудеев, сорока ударами, и тем не менее Христос претерпел эти муки и позор ради нас.
(1) Да сбудется Писание, возвестившее о том, что Он был поражаем, наказуем и уничижен, что наказание мира нашего было на Нем (Ис 53:5), что Он предал хребет Свой бьющим (Ис 50:6) и что оратаи орали на Нем (Пс 118:3). Он и Сам также предсказывал это, Мф 20:19; Mк 10:34; Лк 18:33.
(2) Чтобы ранами Его мы исцелились, 1Пет 2:4. Мы заслужили того, чтобы нас наказывали бичами и скорпионами и били много, как знавших волю Господина своего и не делавших по воле Его; но Христос понес эти избиения ради нас, испытав горе от жезла гнева Отца Своего, Плач 3:1. Путем бичевания Христа Пилат намеревался отвратить Его осуждение, которое, однако, отвращено не было, а лишь открыло намерение Бога предотвратить наше осуждение путем бичевания Его Сына: так как мы участвуем в Его страданиях, то наше осуждение, таким образом, было предотвращено; Врача бичевали, и это принесло исцеление больным.
(3) Чтобы освятить и облегчить раны, причиняемые Его последователям за имя Его, чтобы они могли радоваться, принимая бесчестье за Христа, как они и поступали (Деян 5:41; Деян 16:22,25), как радовался и Павел, который был безмерно в ранах, 2Кор 11:23. Раны Христа извлекают жало из ран Его последователей и изменяют их сущность — мы наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром, 1Кор 11:32.
2. Он отдал Его своим воинам, чтобы те посмеялись над Ним и поразвлеклись, как над шутом (ст. 2−3): воины, бывшие телохранителями прокуратора, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову (они посчитали, что такой венец лучше всего подойдет такому царю) и одели Его в багряницу (в какой-нибудь старый, поношенный плащ багрового цвета, который, по их мнению, достаточно хорошо символизировал Его царское достоинство) и приветствовали Его словами (подобно людям, приветствующим своего царя): «Радуйся, Царь Иудейский!» И после этого били Его по ланитам.
(1) Обратите здесь внимание на то, как низко и несправедливо поступил Пилат, позволив собственным своим подчиненным так оскорблять и ругаться над Тем, Кого сам он считал невиновным и, следовательно, достойным Человеком. Находящиеся под арестом именем закона должны также находиться под его защитой, их изоляция должна служить гарантией их безопасности. Но Пилат сделал это для того, чтобы:
[1] Подыграть веселому нраву своих воинов и, возможно, также своему собственному, пренебрегая степенностью, приличествующей судье. Ирод со своими воинами только что перед этим сделал то же самое, Лк 23:11. Для них это было почти что театральное представление, ведь приближался праздник; это чем-то напоминало увеселительное мероприятие, устроенное филистимлянами с Самсоном.
[2] Подыграть злому нраву иудеев, удовлетворить их желание нанести Христу как можно большее бесчестье и подвергнуть Его самым тяжким оскорблениям.
(2) Обратите здесь внимание на грубость и наглость воинов, совершенно потерявших всякое чувство справедливости и гуманности, которые могли так торжествовать над человеком в его бедственном положении, над Тем, Кто был почитаем за мудрость и благородство и Кто никогда не сделал ничего такого, что могло бы лишить Его этого почитания. Но как Сам Христос, так и Его святая религия представляется в наихудшем свете, облекается злыми людьми в угодные им одежды и подвергается презрению и насмешкам.
[1] Они одевают Его в шутовской наряд, как бы притворно, ради шутки, что было лишь плодом их безудержной фантазии и больного воображения. И как Христа сделали здесь царем только ради смеха, так точно и сейчас ради смеха придают значение Его религии, Богу и душе, греху и долгу, небу и аду, наравне со всеми прочими химерами.
[2] Они венчают Его венцом из терна, как будто бы религия Христа была сущей карой, величайшими в мире мукой и несчастьем; как будто бы отдать себя в подчинение Богу и собственной совести означает то же, что броситься головой в заросли терновника. Однако это совершенно несправедливо: терны и сети на пути коварного, а на путях религии — розы и лавры.
(3) Обратите здесь внимание на удивительное снисхождение нашего Господа Иисуса, проявленное в Его страданиях за нас. Великие и благородные личности способны переносить что угодно, только не бесчестье, любой тяжкий труд, любую боль, любую потерю, только не позор, а великий и святой Иисус согласился претерпеть и то и другое ради нас. Смотрите и восхищайтесь:
[1] Непревзойденным терпением Страдальца, оставившего нам пример покорности и мужества, спокойствия и невозмутимости духа в величайших испытаниях, могущих встретиться нам на пути исполнения долга.
[2] Непревзойденной любовью Спасителя и Его милосердием, Который не только бодро и решительно прошел через все это, но подверг Себя этому совершенно добровольно ради нас и нашего спасения. Он показал Свою любовь в том, что не просто умер за нас, а умер за нас так, как умирает безумец.
Во-первых, Он претерпел мучения, не только смертные муки, хотя они особенно ужасны в смерти крестной, но, как если бы они были недостаточны покорился предшествующим ей мучениям. Можем ли мы жаловаться на жало в плоти, на удары судьбы, необходимые нам для того, чтобы удалить от нас гордость, когда Христос смирил Себя до того, что претерпел терновые колючки на голове и перенес все удары, чтобы спасти и научить нас? См. также 2Кор 12:7.
Во-вторых, Он пренебрег посрамление, посрамление шутовского одеяния и почестей, возданных Ему в насмешку и сопровождаемых восклицанием: «Радуйся, Царь Иудейский!» Если нас когда-нибудь будут высмеивать за наши добрые дела и поступки, не будем этого стыдиться, а будем прославлять Бога, ибо таким образом мы участвуем в Христовых страданиях. Тот, Кто перенес эти лицемерные, поддельные почести, был впоследствии вознагражден почестями истинными, так и мы будем вознаграждены подобными почестями, если терпеливо перенесем посрамление за Него.
II. Надругавшись таким образом над узником, Пилат выводит Его к обвинителям в надежде, что теперь они удовлетворятся и прекратят обвинять Его, ст. 4−5. Он выносит на обсуждение два вопроса:
1. Что он не нашел в Нем ничего такого, что делало бы Его нетерпимым для Рима (ст. 4): Я не нахожу в Нем никакой вины, οὐδεμίαν αἰτίαν εὑρίσκω — я не нахожу в Нем ни малейшей провинности, или причины для обвинения. По тщательном исследовании дела он повторяет уже сделанное им заявление, Ин 18:38. Этим он осуждает самого себя: если он не нашел в Нем никакой вины, то почему тогда повелел бить Его, почему позволил оскорблять Его? Никто не должен терпеть наказание, кроме тех, кто его заслужил. Однако многие подшучивают над религией и оскорбляют ее, хотя при серьезном отношении к ней не могут не признать того, что никакой вины не находят в ней. Если он не нашел в Нем никакой вины, то почему тогда он вывел Его к обвинителям, а не освободил тотчас же, как и полагалось ему сделать? Если бы Пилат только прислушался к голосу своей совести, то он не бил бы Христа и не распял бы Его, но он, надеясь выиграть дело, — угодить народу бичеванием Христа и в то же время не обременить свою совесть распятием Его, — делает то и другое; тогда как, если бы он сразу решил распять Его, ему не понадобилось бы бичевать Его. Те, кто думает уберечь себя от больших грехов, отваживаясь на меньшие, обычно впадают и в те и в другие.
2. Что Он совершил над Ним такое, что должно было сделать Его менее опасным для них и для их правительства, ст. 5. Он вывел Его к ним — на Нем был терновый венец, голова и лицо Его были все в крови — и сказал: «Се, Человек, Которому вы так завидуете!» Он подразумевал при этом, что хотя Его популярность в народе и могла послужить причиной опасений, связанных с ростом Его влияния в стране и, как следствие, уменьшением их влияния, однако он уже предпринял действенные меры для предотвращения этого, поступив с Ним, как с рабом, и выставив Его на всеобщее презрение, после чего, полагал он, народ уже никогда не будет смотреть на Него с уважением, и Он уже никогда не восстановит Своей былой репутации. Не думал тогда Пилат, с каким благоговением в последующие века будут чтить память об этих самых страданиях Христа самые лучшие и величайшие из людей, как они будут хвалиться тем крестом и теми ранами, которые, по его мнению, должны были стать для Него и Его последователей нескончаемым и несмываемым позором. Заметьте здесь:
(1) Как наш Господь Иисус появляется перед народом, облеченный всеми знаками бесчестья. Он вышел с готовностью быть зрелищем, быть осмеянным, — что, несомненно, и постигло Его, когда Он вышел в таком виде, — зная, что должен быть поставлен в предмет пререканий, Лк 2:34. Разве Он вышел не для того, чтобы понести наше поругание? Выйдем же и мы к Нему, нося Его поругание, Евр 13:13.
(2) Как Пилат представляет Его: И сказал им Пилат: се, Человек! В оригинале написано: и сказал им; поскольку этим словам непосредственно предшествует имя Иисус, то я не нахожу никакого затруднения в предположении, что это были собственные слова Христа. Он сказал: «Се, Человек, против Которого вы так сильно разъярены». Но некоторые греческие копии и преобладающее большинство переводчиков вставляют в этот текст слово Пилат, что и мы делаем: И сказал им Пилат, намереваясь успокоить их: «Се, Человек!» Он не столько хотел вызвать в них жалость («Вот Человек, достойный вашего сострадания».), сколько заглушить в них чувство ревности: «Вот Человек, не стоящий ваших подозрений, Человек, со стороны Которого теперь можно не ожидать никакой опасности; Его венец повержен на землю, и теперь все человечество будет смеяться над Ним». Однако эти слова, Се, Человек, являются в то же время и очень трогательными. Созерцать оком веры Человека Христа Иисуса в Его страданиях является величайшим благом для каждого из нас. ...Посмотрите... на царя... в венце, которым увенчала его мать его... (Песн 3:11), в терновом венце. «Взирайте на Него и поражайтесь этим зрелищем. Взирайте на Него и скорбите о Нем. Взирайте на Него и любите Его, не переставайте смотреть на Иисуса».
III. Вместо того чтобы успокоиться, обвинители Христа еще больше разъярились, ст. 6−7. Заметьте здесь:
1. Их крики и неистовство. Первосвященники, предводительствовавшие толпой, закричали, выражая свою ярость и возмущение, и к ним присоединились их служители, или слуги, которые должны говорить то, что говорят их господа: «Распни, распни Его!» Простой народ, возможно, и удовлетворился бы заявлением Пилата о Его невиновности, но его вожди, священники, ввели его в заблуждение. Из этого становится очевидно, что их озлобленность против Христа была:
(1) Необоснованной и крайне нелепой. Они не предложили никаких доказательств в подтверждение своих обвинений против Него, не опротестовали заявление Пилата о Его невиновности, — хотя Он и невиновен, но должен быть распят.
(2) Ненасытной и очень жестокой. Ни суровое бичевание Христа, ни Его терпение под этой пыткой, ни деликатные увещевания судьи нисколько не смягчили их; даже и та шутка, в которую Пилат обратил это дело, не могла изменить их настроение в лучшую сторону.
(3) Неистовой и в высшей степени непоколебимой; они твердо стоят на своем и скорее готовы поплатиться за это расположением прокуратора, миром города и собственной безопасностью, чем отказаться от самого главного из своих требований. Если они с таким неистовством поносили нашего Господа Иисуса и кричали: «Распни, распни Его!», то почему бы нам с усердием и рвением не превозносить Его имя и не кричать: «Венчайте, венчайте Его!»? Разве их ненависть к Нему не побуждала их выступать против Него и, разве наша любовь к Нему не должна вдохновлять нас на подвиги ради Него и Его Царства?
2. Пилат по-прежнему настаивает на невиновности подсудимого, чтобы противостать их ярости: «Возьмите Его вы и распните, если, по-вашему, Он должен быть распят». Он говорит это с иронией, так как знал, что они не могут и не посмеют распять Его, он как бы хотел сказать: «Вы не сделаете меня рабом вашей злобы; я не могу со спокойной совестью распять Его». Это было доброе решение, о если бы он только держался его до конца. Он не нашел в Нем никакой вины, и потому ему не следовало продолжать переговоры с обвинителями. Желающим уберечь себя от греха следует быть глухими к искушению. Более того, ему следовало защитить подсудимого от их нападок. Для чего он был облечен властью, как не для того, чтобы защищать обиженных? Стражники прокураторов должны были быть стражами правосудия. Но Пилат не нашел в себе достаточно мужества, для того чтобы поступить по велению своей совести, и его трусость завлекла его в ловушку.
3. Обвинители представили свое требование под другим предлогом (ст. 7): «Мы имеем закон, и по закону нашему, если бы только в нашей власти было совершить над Ним суд, Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божьим». Заметьте здесь:
(1) Они хвалились законом даже тогда, когда преступлением закона бесчестили Бога, что и поставлено в вину иудеям, Рим 2:23. У них на самом деле был превосходный закон, намного превосходящий положения и установления прочих народов; но напрасно хвалились они своим законом, когда злоупотребляли им в таких низких целях.
(2) Они обнаружили свою неуемную и закоренелую злобу против нашего Господа Иисуса. Не сумев возбудить Пилата против Него ссылками на то, что Он претендует на звание царя, они доводят до его сведения, что Христос претендует на звание Бога. Так, они прилагают все старания для того, чтобы погубить Его.
(3) Они извращают закон и делают его орудием своей злобы. Некоторые полагают, что они ссылались на какой-то закон, изданный конкретно против Христа, как будто бы, поскольку закон есть закон, он должен быть исполнен, прав он или не прав, тогда как написано, что горе тем, которые постановляют несправедливые законы и пишут жестокие решения, Ис 10:1. См. также Мих 6:16. Но, скорее всего, они ссылаются, по-видимому, на закон Моисеев, и если это так, то в таком случае:
[1] Это верно, что богохульников, идолослужителей и лжепророков должно было по закону Моисееву предавать смерти. Всякий ложно претендовавший на звание Сына Божьего был повинен в богохульстве, Лев 24:16.
[2] Но неверно было то, что Христос претендовал на звание Сына Божьего, ибо Он в действительности был Им; и им следовало бы вникнуть в предложенные Им доказательства, подтверждающие, что это так. Если Он сказал, что Он Сын Божий, если цели и направление Его учения не увлекали людей от Бога, а, напротив, привлекали их к Нему, и если Он дал посредством чудес неопровержимые доказательства, что Он и Его учение были от Бога (как Он и сделал), то по своему закону они должны были послушаться Его (Втор 18:18−19), а если они этого не сделали, то в таком случае их следовало предать смерти. Они вменяют Ему в преступление то, что было Его славой и могло бы быть их блаженством в случае, если бы они перестали стоять на своем; Его не должно было распинать за это, ибо такая казнь их законом не предусматривалась.
IV. Получив новую информацию по делу, судья уводит обвиняемого на доследование. Заметьте:
1. Чувство тревоги, овладевшее Пилатом в тот момент, когда он услыхал это, ст. 8. Когда он услышал, что обвиняемый претендует не только на царское достоинство, но и на Божественное, он больше убоялся. Это смутило его больше, чем все бывшее до сих пор, и чрезвычайно осложнило разбираемое дело в двух отношениях, ибо:
(1) Появилась еще большая опасность обидеть народ, в случае если он оправдает Его, ибо он знал, как ревниво этот народ относился к идее единобожия и какое отвращение он питал к прочим богам; если он мог надеяться усмирить их гнев против претендента на царя, то примирить их с претендующим на Божественное достоинство он никак не мог. «Если именно это является причиной народного восстания, — думает Пилат, — то шуткой здесь не отделаешься».
(2) Появилась еще большая опасность повредить собственной совести в случае, если он осудит Его. «Неужто Он делает себя Сыном Божьим? — думает Пилат. — А что если Он и в самом деле окажется Им? Что тогда будет со мной?» Даже ветхая совесть человека способна внушить ему страх перед опасностью оказаться богопротивником. У язычников существовали легенды о воплощенных божествах, которые появлялись иногда в презренном виде, и когда люди плохо принимали их, то впоследствии дорого платили за такое обращение. Пилат опасается, как бы он не загнал себя в безысходную ситуацию.
2. Дальнейший допрос им нашего Господа Иисуса, ст. 9. Чтобы дать обвинителям возможность увидеть всю беспристрастность производимого следствия, какую они только могли желать, он объявил продолжение слушания и, возвратившись в зал суда, спросил Христа: «Откуда Ты?» Заметьте:
(1) Место, выбранное им для учинения этого допроса. Он вошел в преторию, чтобы не слышать шума и криков толпы и более тщательно исследовать дело. Желающие отыскать истину, которая в Иисусе, должны удалиться от шума предубеждений и уединиться как бы в зал суда, чтобы побеседовать там наедине со Христом.
(2) Вопрос, который он Ему задал: «Откуда Ты? От человеков или с небес? От нижних или от вышних?» До этого он прямо спрашивал Его: «Итак Ты Царь?» Здесь же он не спрашивает прямо: «Итак, Ты Сын Божий», чтобы не показаться, будто он слишком смело вторгается в божественные предметы. Он спрашивает в общем: «Откуда Ты? Где Ты был раньше и в каком мире находился до сих пор, прежде Твоего прихода в этот мир?»
(3) Молчание нашего Господа Иисуса, когда Его допрашивали по этому вопросу: Но Иисус не дал ему ответа. Это не было упрямым молчанием из неуважения к суду или от незнания, что говорить. Но это было:
[1] Терпеливое молчание, чтобы могло исполниться Писание: как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзая уст Своих, Ис 53:7. Это молчание красноречиво свидетельствовало о Его покорности воле Отца в претерпеваемых Им страданиях, Он таким образом смирился с ними и согласился понести их. Он молчал потому, что не хотел говорить ничего, что могло бы воспрепятствовать Его страданиям. Если бы Христос так же открыто признал Себя Богом, как признал Себя Царем, то, вероятно, Пилат не осудил бы Его на смерть (ибо одно только упоминание этого обстоятельства обвинителями привело его в страх); хотя римляне и господствовали над царями народов, покоренных ими, однако перед богами их благоговели. См. также 1Кор 2:8. Если бы они познали Его как Господа славы, то не распяли бы Его; но как бы мы тогда спаслись?
[2] Благоразумное молчание. Когда первосвященники спросили Его: «Ты ли... Сын Благословенного?», Он ответил: «Я», ибо Он знал, что они руководствуются Писаниями Ветхого Завета, которые говорили о Мессии; когда же Пилат спросил Его о том же самом, Он знал, что тот не понимает, о чем спрашивает, так как он не имел ни малейшего представления ни о Мессии, ни о том, что Он Сын Божий, — Ему незачем было отвечать человеку, чья голова была забита языческой теологией, к которой он и отослал бы Его ответ.
(4) Высокомерный выговор, сделанный Ему Пилатом за Его молчание (ст. 10): «Мне ли не отвечаешь? Как можешь Ты оскорблять меня, отказываясь отвечать на мои вопросы? Не знаешь ли, что, будучи правителем этой провинции, я имею власть, если посчитаю нужным, распять Тебя и власть имею, если посчитаю нужным, отпустить Тебя?» Заметьте здесь:
[1] Как Пилат величается и гордится своей властью, не уступая в этом Навуходоносору, о котором сказано, что он, кого хотел, убивал, и кого хотел, оставлял в живых, Дан 5:19. Власть предержащие склонны кичиться своей властью, и чем она более абсолютна и деспотична, тем больше потворствует и потакает их гордости. Однако он чрезмерно превозносится своей властью, когда хвалится тем, что имеет власть распять Того, Кого объявил невиновным, ибо никакой князь или властелин не имеет власти поступать несправедливо. Id possumus, quod jure possumus — Нам можно делать только то, что можно делать справедливо.
[2] Как он презирает нашего благословенного Спасителя: «Мне ли не отвечаешь?» Он обрушивается на Него:
Во-первых, как на проявляющего непокорность и неуважение к имеющим власть и не отвечающего, когда с Ним разговаривают.
Во-вторых, как на неблагодарного по отношению к тому, кто был с Ним лоялен: «Мне ли не отвечаешь, столько сделавшему для Твоего освобождения?»
В-третьих, как на поступающего неразумно и могущего тем самым навредить Самому Себе: «Что же Ты ничего не говоришь в Свое оправдание тому, кто желает оправдать Тебя?» Если бы Христос на самом деле искал спасения Своей жизни, то настоящий момент был бы самым подходящим для Него, чтобы открыть уста; однако Ему надлежало положить Свою жизнь.
(5) Достойный ответ Христа на этот выговор (ст. 11), в котором:
[1] Он смело порицает самонадеянность Пилата и исправляет его ошибку: «Каким бы важным ты ни выглядел и как бы высокомерно ты ни говорил, ты не имел бы надо Мною никакой власти, власти бичевать, власти распинать, если бы не было дано тебе свыше». Хотя Христос и не считал нужным отвечать ему, когда он вел себя дерзко (не отвечай глупому по глупости его, чтоб и тебе не сделаться подобным ему), все же Он нашел нужным ответить ему, когда он повел себя высокомерно (тогда отвечай глупому по глупости его, чтобы он не стал мудрецом в глазах своих, Притч 26:4−5). Когда Пилат пользовался своей властью, Христос молчаливо подчинялся ей, но, когда он начал гордиться ею, Он заставил его вспомнить, кто он такой: «Вся та власть, которую ты имеешь, дана тебе свыше». Это можно понять двояко.
Во-первых, как напоминание ему о том, что его власть как судьи, в общем, была властью ограниченной и он не мог делать больше допускаемого ему Богом. Бог является источником власти; существующие власти назначаются Им и происходят от Него, поэтому и подчиняются Ему. Они не должны идти дальше того, что предписывает им Его закон; они не могут пойти дальше того, что позволяет им Его провидение. Они суть Божья рука и Его меч, Пс 16:13−14. Хотя секира и может величаться пред тем, кто рубит ею, тем не менее она остается всего лишь рабочим инструментом, Ис 10:5,15. Пусть же гордые притеснители знают, что есть над ними еще высший, Кому они подотчетны, Еккл 5:7. И пусть слово: «Это Господь» — заставит умолкнуть ропот притесняемых. Бог повелел Семею злословить Давида. Пусть же притесняемых утешает то, что притесняющие их не могут сделать больше дозволенного им Богом. См. также Ис 51:12−13.
Во-вторых, как просвещение его относительно того, что его власть, направленная против Него, в частности, и все усилия этой власти были определены советом и предведением Божьим, Деян 2:23. Пилат никогда еще не казался себе таким великим, как теперь, когда судил такого узника, как Этот, Которого многие считали Сыном Божьим и Царем Израилевым, когда Он мог распоряжаться судьбой такого великого человека. Но Христос дает ему понять, что он был в этом деле всего лишь орудием в руке Божьей и не мог сделать против Него ничего, кроме того, что было предопределено Небом, Деян 4:27−28.
[2] Он кротко прощает его грех, представляя его меньшим по сравнению с грехом зачинщиков: «Посему более вины на том, кто предал Меня тебе; ибо ты, как судья, имеешь власть свыше и находишься на своем месте; твой грех меньше греха тех, кто из чувства зависти и злобы убеждает тебя злоупотребить твоей властью».
Во-первых, в этом есть ясное указание на то, что Пилат сделал грех, большой грех, и что насилие, которое совершали над ним иудеи и которое он делал сам над собой, никак не оправдывало его. Этим намеком Христос хотел пробудить его совесть и увеличить тот страх, который владел им сейчас. Вина других людей не освобождает нас от ответственности за наши собственные греховные деяния, не поможет нам в день суда, когда мы скажем, что другие были хуже нас, ибо мы будем судимы не по сравнению с другими, но каждый должен будет понести свое бремя. Однако:
Во-вторых, грех тех, кто предал Его Пилату, был больше его греха. Из этого становится очевидно то, что не все грехи одинаковы, но одни более гнусны, чем другие; одни в сравнительном отношении подобны комарам, другие — верблюдам; одни подобны сучкам в глазах, другие — бревнам; одни подобны пенсам, другие — фунтам. Предавшими Христа Пилату были либо:
1. Иудейский народ, кричавший: «Распни, распни Его!» Они видели чудеса Христа, которых не видел Пилат; к ним был прежде всего послан Мессия; они были своими для Него, и для них, находившихся в настоящее время в рабстве Искупитель должен был бы быть более всего желанным. Поэтому выступать против Него было для них более неизвинительно, чем для Пилата.
2. Либо Он имел в виду, скорее всего, конкретно Каиафу, который возглавил заговор против Христа и первым предложил убить Его, Ин 11:49−50. Грех Каиафы был несоизмеримо больше греха Пилата. Каиафа преследовал Христа исключительно из чувства враждебности, питаемой к Нему и Его учению, делал это сознательно и со злым умыслом. Пилат же осудил Его исключительно из-за страха перед народом, и его решение было поспешным, о котором у него не было времени подумать на трезвую голову.
3. Некоторые полагают, что Христос имеет в виду Иуду, ибо хотя он и не предавал Его в руки Пилата непосредственно, однако он предал Его тем, кто это сделал. Грех Иуды был во многих отношениях больше греха Пилата. Пилат был чужеземцем для Христа, Иуда же был Его другом и последователем. Пилат не нашел в Нем никакой вины, а Иуда знал о Нем много хорошего. Пилат был неподкупным, хотя и склонным к компромиссу, Иуда же принял дар против невинного. Грех Иуды был главным грехом, ставшим причиной всего, что за ним последовало. Он был вождем тех, которые взяли Иисуса. Грех Иуды был настолько велик, что суд Божий не оставил его жить, но как только Христос сказал это, или же вскоре после этого, он отошел в свое место.
V. Пилат бьется с иудеями, стараясь избавить Иисуса от их рук, но тщетно. После этого мы уже больше не читаем о чем-то, имевшем место между Пилатом и его подсудимым; все остальное происходило между Ним и Его обвинителями.
1. Пилат, кажется, с большим усердием, нежели прежде, старается снять обвинение с Иисуса (ст. 12): С этого времени, с этих самых пор и по той причине, что Христос дал ему такой ответ (ст. 11), хотя и содержавший в себе укор, но казавшийся добрым, и хотя Христос нашел вину в нем, он по-прежнему продолжал не находить во Христе никакой вины и искал отпустить Его, желал этого и прилагал к этому старания. Он искал отпустить Его. Он придумал, как это можно было сделать деликатно, безопасно и не досаждая священникам. Когда наши внутренние решения исполнить наш долг поглощаются мыслями о том, как бы исполнить его благовидным и удобным для нас образом, это никогда не приводит к добру. Если бы политика Пилата не возобладала над его правосудием, то он не искал бы так долго отпустить Его, а освободил бы Его сразу же. Fiat justitia, ruat coelum — Да вершится правосудие, хотя бы и само небо пало на землю.
2. Иудеи же были разъярены более, чем когда-либо, и более неистово стремились распять Иисуса. Они, как и прежде, с шумом и криками продолжают добиваться своего; теперь они уже просто ревели. Они хотели сформировать мнение, будто народ был против Него, и потому изо всех сил старались заставить множество людей кричать против Него; подговорить к этому толпу не такое уж и сложное дело, тогда как если бы была представлена возможность проведения беспристрастного опроса общественного мнения, то, я не сомневаюсь, подавляющее большинство высказалось бы за Его освобождение. Несколько сумасшедших могут перекричать множество мудрецов, и после этого они еще будут воображать, что говорят разумно (хотя в действительности безумствуют) от имени нации или даже всего человечества; но переменить мнение народа далеко не так просто, как представить его в ложном свете и заставить людей кричать иное. Теперь, когда Христос находился в руках врагов, Его друзья были в нерешительности, молчали и совершенно растворились в толпе, а те, кто был настроен против Него, выступили вперед, чтобы выказать свое отношение к Нему. Это дало первосвященникам возможность представить эти выкрики как выражение общего всем иудеям мнения о том, что Он должен быть распят. Своими криками они хотели:
(1) Очернить подсудимого, назвав Его врагом кесаря. Он отверг царства этого мира и славу их и провозгласил о Своем Царстве, что оно не от мира сего, а они, несмотря на это, пытаются доказать, что Он противник кесарю; ἀντιλέγει — Он противостал кесарю, посягает на его императорское достоинство и вседержавность. Извечной хитростью врагов религии было представлять ее вредной для царей и областей, тогда как в действительности она всегда была в высшей степени благотворной как для тех, так и для других.
(2) Запугать судью, назвав его недругом кесаря: «Если отпустишь Его ненаказанным и позволишь Ему продолжать Свое дело, то ты не друг кесарю, то есть не оправдываешь доверия и не исполняешь того, к чему обязывает тебя твое положение, а следовательно, рискуешь навлечь на себя недовольство императора и потерять свое место». Они угрожают ему тем, что уже готовы донести на него и сместить его, задев при этом его самое чувствительное и слабое место. Однако из всех людей как раз этим иудеям меньше всего следовало выказывать свою ревность о кесаре, ведь они испытывали сильную неприязнь к нему и его правительству. Никак не следовало называть себя друзьями кесаря тем, кто в действительности был очень далек от дружеских отношений с ним; так, притворная ревность о том, что является добрым, часто служит прикрытием для истинной злобы, направленной против того, что является лучшим.
3. Когда все другие приемы оказались тщетными, Пилат прибегнул к шутовским, чтобы вывести их из состояния ярости, но концом его стараний было то, что он оказался в их руках и был увлечен стремительным течением, ст. 13−15. После того как он так долго держался и теперь, как будто бы, мужественно противостоял их натиску (ст. 12), он наконец с позором сдается. Заметьте здесь:
(1) Что сломило Пилата (ст. 13): Пилат, услышав слово о том, что он не может быть верным кесарю и рассчитывать на его благосклонность, если не казнит Иисуса, решил, что настало время осмотреться. Все, что они наговорили ему в доказательство того, что Христос злодей, обязывая его осудить Его на смерть, нисколько не поколебало его, он оставался верным своему убеждению в невиновности Христа; когда же они стали внушать ему, что это в его интересах осудить Его на смерть, то он начал уступать им.
Примечание: те, кто связывает свое благополучие с благоволением людей, легко становятся жертвой искушений сатаны.
(2) Какие приготовления были сделаны для вынесения окончательного приговора по делу Христа: Пилат вывел вон Иисуса, и с великой важностью занял свое место. Можно предположить, что он потребовал принести его судейскую мантию, чтобы выглядеть в ней величественно, и после этого сел на судилище.
[1] Христос был осужден с соблюдением всех формальностей.
Во-первых, чтобы избавить нас от предстояния перед Божьим судом, чтобы все верующие через Христа, судимого перед Пилатом, могли быть оправданы на небесном суде.
Во-вторых, чтобы лишить ужаса те помпезные суды, на которые будут приводимы Его последователи за имя Его. Павлу легче было стоять перед судом кесаря, потому что некогда там стоял его Учитель.
[2] Здесь отмечается место и время суда.
Во-первых, место, где Христос был осужден; оно называлось Лифостротон, а по-еврейски Гаввафа; вероятно, это было то место, где обычно сидел Пилат, когда разбирал дела или допрашивал преступников. Одни под словом гаввафа понимают некоторое огражденное место, защищенное от посягательств народа, так что у Пилата не было причин опасаться его; другие понимают под этим словом некое возвышение, сделанное для того, чтобы все могли видеть его.
Во-вторых, время, ст. 14. Была пятница перед Пасхой и час шестой. Заметьте:
1. День: была пятница перед Пасхой, то есть перед пасхальной субботой, канун торжеств этого дня и следующих за ним дней праздника опресноков. Лука говорит (Лк 23:54), что день тот был пятница, и наступала суббота, то есть это был день приготовления к субботе.
Примечание: празднику Пасхи должны предшествовать приготовления. Упоминание факта, что это происходило в то время, когда они должны были очищать себя от старой закваски, чтобы быть готовыми к Пасхе, усугубляло грех тех, кто преследовал Христа с такой злобой и яростью; но чем лучше времена, тем хуже дела.
2. Час: был час шестой. В некоторых древних греческих и латинских рукописях сказано, что было около третьего часа, что находится в соответствии с Mк 15:25. А из Мф 27:45 видно, что Он уже до шестого часа был на кресте. Но, по-видимому, указание времени здесь дается не точное, а ориентировочное, чтобы еще больше усугубить грех Его обвинителей, показать, что они не только не прекратили преследовать Его в торжественный день пятницы, но совершали это злодейство с трех до шести часов этого дня (то есть в то время, которое мы называем церковным), оставив, будучи священниками, служение в храме, ибо не отставали от Христа до самого шестого часа, пока не настала тьма, испугавшая их и вынудившая их бежать. Некоторые полагают, что шестой час в описании этого евангелиста исчисляется по римскому времяисчислению (совпадающему с нашим), то есть тогда было шесть часов утра, что соответствует одному часу дня по иудейскому времяисчислению. Это вполне вероятно, что суд Пилата над Христом достиг своей кульминации в шесть часов утра, вскоре после восхода солнца.
(3) Стычка между иудеями (священниками и народом) и Пилатом, тщетно пытавшимся укротить их ярость, имевшая место прежде вынесения им окончательного приговора.
[1] Он говорит иудеям: «Се, Царь ваш!» Это укор им за их нелепые и злобные внушения, что Иисус Сам Себя сделал царем: «Се, Царь ваш, то есть Тот, Которого вы обвиняете как претендующего на царский венец. Разве такой Человек может представлять опасность для государства? Я вполне уверен, что нет, и вы также можете быть в этом уверены, поэтому оставьте Его в покое». Некоторые полагают, что он тем самым укоряет их за их тайную нелюбовь к кесарю: «Вы согласились бы сделать этого Человека вашим царем, если бы Он возглавил восстание против кесаря». Однако Пилат хотя и был далек от такого намерения, но оказался для них как бы голосом Божьим. Христа, теперь уже увенчанного терниями, выводят к народу, как царя во время коронации: «Се, Царь ваш! Царь, Которого Бог поставил на святой горе Сион». Но они, вместо того чтобы встретить Его шумными восклицаниями радости и одобрения, протестуют против Него; они не хотят Царя, избранного Богом.
[2] Они закричали с величайшим негодованием: «Возьми, возьми Его!» Это говорит как об их презрении, так и об их озлобленности; ἆρον, ἆρον — «Возьми Его, Он не наш, мы не признаем Его своим родственником, тем более своим царем; у нас нет не только почтения к Нему, но и сострадания; возьми Его от глаз наших». Ибо так было написано о Нем: Он есть поносимый народом (Ис 49:7), и мы отвращали от Него лицо Свое, Ис 53:2−3. «Истреби от земли такого!» (Деян 22:22). Это показывает:
Во-первых, какого обращения мы заслужили на суде Божьем. По причине греха мы сделались отвратительными для святости Божьей, которая вопиет: «Возьми, возьми их, ибо чистым очам Божьим не свойственно глядеть на злодеяния». Мы также сделались несносными для Божьего правосудия, взывающего против нас: «Распни, распни его! пусть исполнится приговор закона». Если бы Христос не вмешался в это дело, если бы Он не был отвержен людьми, то мы навсегда были бы отвержены Богом.
Во-вторых, как нам следует относиться к нашим грехам. Писание часто говорит нам о том, что, сообразуясь со смертью Христа, мы должны распинать грех. Распинавшие Христа делали это с сильным отвращением. Нам тоже следует с благочестивой ненавистью обрушиваться на живущий в нас грех, подобно тому как они с нечестивой ненавистью обрушились на Того, Кто сделался грехом за нас. Искренне кающаяся душа изгоняет из себя свои беззакония: «Прочь, прочь отсюда (Ис 2:20; Ис 30:22), распни, распни их; им не место в моей душе» (Ос 14:9).
[3] Пилат, желая освободить Иисуса, но сделать это их руками, спрашивает их: «Царя ли вашего распну?» Говоря это, он намеревался или:
Во-первых, заградить их уста, показать им, как нелепо было с их стороны отвергать Того, Кто предложил им Себя в качестве их царя в тот исторический момент, когда они нуждались в нем более, чем когда-либо. Неужели они не ощущали своего рабства? Неужели не желали свободы? Неужели не могли оценить освободителя? Хотя он и не видел причины бояться Его, они могли бы видеть причину надеяться получить что-нибудь от Него — когда все рушится и тонет, люди готовы ухватиться за что угодно. Или же:
Во-вторых, закрыть уста собственной своей совести. «Если этот Иисус Царь, — думал Пилат, — то Он Царь только иудеев а потому мне ничего больше не остается делать, как только передать Его им, как того требует справедливость; если они отвергают Его и хотят, чтобы их Царя распяли, что мне до того?» Он подтрунивает над их безрассудством: ожидать Мессию и в то же время преследовать Того, Кто с такой убедительностью доказал, что является Мессией.
[4] Первосвященники, желая окончательно отвергнуть Христа и заставить Пилата распять Его, закричали (хотя ни в каком другом случае не сказали бы этого): «Нет у нас царя кроме кесаря». Они знали, что это понравится Пилату, и надеялись таким образом добиться своего, хотя в то же самое время они ненавидели кесаря и его ставленников. Однако заметьте здесь:
Во-первых, какое здесь дано ясное указание на то, что настало время появления Мессии, установленное время; ибо если у иудеев нет иного царя, кроме кесаря, значит отошел скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, чего не должно было случиться до тех пор, пока не придет Примиритель, Который должен был учредить духовное царство. И, во-вторых, как праведно поступил Бог, когда навел на них бедствие рукою римлян вскоре после этих событий.
1. Они объявляют себя приверженцами кесаря, к кесарю они и отправятся. Бог вскоре дал им достаточно кесарей, и так как они уподобились деревьям из притчи Иофама, выбравшим себе в царя терновник, вместо виноградной лозы или смоковницы, то в их среду посылается злой дух, ибо они поступили не по истине и не по правде, Суд 9:12,19. С этого времени они стали мятежниками для кесарей, а кесари — их тиранами, и взаимная нелюбовь Рима и иудеев закончилась разрушением их города и рассеянием их нации. Бог справедливо поступает с нами, когда то, что мы предпочитаем Христу, делает для нас бичом и язвой.
2. Они не пожелали иного царя, кроме кесаря, и до сего дня у них не было никого, кроме него, уже долгое время оставались они без царя и без князя (Ос 3:4), без своего собственного царя или князя, но цари народов царствовали над ними; поскольку они не желают иметь царя кроме кесаря, то, раз уж они сами так решили, таковой пусть и будет их участь.
Стихи 16−18. Здесь описывается, как нашему Господу Иисусу вынесли смертный приговор и как он был приведен в исполнение вскоре после этого. Пилат перенес тяжелейшую внутреннюю борьбу между своими убеждениями и своей испорченной природой; однако его убеждения наконец отступили и его ветхая природа одержала верх, страх перед людьми оказался сильнее, чем страх перед Богом.
I. Пилат судил Христа и подписал распоряжение о Его казни, ст. 16. Здесь можно заметить:
1. Как Пилат согрешил против своей совести: он дважды объявил Его невиновным, и несмотря на это в конце концов осудил Его как виновного. С тех пор как Пилат стал прокуратором, он много досаждал иудейскому народу и раздражал его, ибо был человеком высокомерного и неукротимого духа, человеком, до крайности зависящим от своего настроения. Он посягнул на корван и потратил его на работы по обеспечению города водой; он принес в Иерусалим щиты с изображением кесаря, вызвавшие большое раздражение у иудеев; жизнь многих людей он принес в жертву собственным амбициям. Поэтому, опасаясь жалоб на допущенные им те и другие проявления наглости, он решил удовлетворить иудеев. Это сильно усугубило положение. Если бы он обладал простым, мягким и уступчивым нравом, то его отступление перед натиском такого сильного течения было бы более извинительным; однако то, что он, проявлявший такую твердую волю и такую непоколебимую решимость в прочих вопросах, оказался сломленным в деле подобного рода, характеризует его как поистине порочного человека, который предпочитает лучше повредить собственной совести, чем противостать своему порочному нраву.
2. Как он попытался переложить вину с себя на иудеев. Он предал Его не своим воинам (как это делалось обычно), а обвинителям, первосвященникам и старейшинам, таким образом извиняя совершенное им зло перед своей совестью, как будто это осуждение было чисто условным и он не казнил Христа, а только способствовал тем, кто это сделал.
3. Как Христос сделался грехом за нас. Это мы заслужили осуждение, но вместо нас был осужден Христос, чтобы нам не было ныне никакого осуждения. Бог вступал в суд со Своим Сыном, чтобы не судиться потом с Его слугами.
II. Как только закончилось судебное разбирательство, обвинители, добившиеся наконец своего, решили действовать со всей возможной поспешностью, не теряя ни минуты, чтобы Пилат не успел передумать и отложить приведение приговора в исполнение (врагами наших душ и притом худшими из врагов являются те, кто торопит нас грешить и потом не дает нам возможности отменить то, что мы сделали плохо), а также чтобы не сделалось возмущения в народе и чтобы против них не собралось людей больше, чем им с такими ухищрениями удалось увлечь на свою сторону. Как хорошо было бы, если бы мы были так же скоры на добрые дела и не останавливались на полпути в ожидании новых трудностей.
1. Они тотчас же увели заключенного. Первосвященники с жадностью набросились на свою добычу, которую они так долго подстерегали, и вот теперь она попалась в их сеть. Или же это сделали воины, которым надлежало присутствовать при исполнении приговора. Они взяли Иисуса и повели, но не туда, откуда Он пришел, и только затем уже к месту казни (как это принято у нас), а сразу на место казни. Священники и воины объединились, чтобы вести Его. Итак, Сын Человеческий предан был в руки людей, нечестивых, неразумных людей. По закону Моисея (а также и по нашему закону в случае требования) исполнителями приговора должны были быть обвинители, Втор 17:7. И священники были горды, что на них возложили теперь такую обязанность. То, что Его повели, вовсе не означает, что Он оказывал какое-то сопротивление, но в этом должно было исполниться Писание, что как овца веден был Он на заклание, Деян 8:32. Мы заслужили того, чтобы нас вели с делающими беззаконие, как преступников, к месту казни, Пс 114:5. Но вместо нас повели Его туда, чтобы мы избежали наказания.
2. Чтобы увеличить Его страдания, они заставили Его нести крест, сколько у Него было сил (ст. 17), согласно существовавшему у римлян обычаю (по этой причине имя Фурцифер считалось у них позорным). Их кресты не устанавливались раз и навсегда на местах казни, подобно нашим виселицам, потому что преступника прибивали к кресту, лежащему на земле, и только после этого крест поднимали и закрепляли в грунте, а затем, по завершении казни, его убирали и обыкновенно погребали вместе с телом; так что у каждого распинаемого был свой собственный крест. То, что Христос нес Свой крест, можно рассматривать:
(1) Как часть Его страданий; Он в буквальном смысле нес крест. Для распятия использовался длинный и толстый брус, который, как полагают некоторые, никогда не подвергался сушке и не обтесывался. Блаженное тело Господа Иисуса, нежное и не привыкшее к таким тяжестям, было к тому же только что перед этим измучено и истерзано; Его плечи были изранены побоями; каждый толчок, испытываемый Им под тяжестью креста, отзывался в Нем жгучей болью и, вероятно, заставлял глубже вонзаться в голову тернии, которыми Он был увенчан. Однако все это Он терпеливо переносил, а это было еще только начало болезней.
(2) Как соответствие прообразу, предвозвещавшему о Нем: когда Исаак должен был быть принесен в жертву, он нес на себе те самые дрова, на которых его должны были связать и сжечь.
(3) Как символическое представление Его дела искупления: Отец возложил на Него грехи всех нас (Ис 53:6) и Он Сам вознес грехи наши Телом Своим на древо, 1Пет 2:24. В сущности, Он сказал: «Пусть на Мне будет это проклятие», Он сделался за нас проклятием, и потому на Нем был этот крест.
(4) Как большое назидание для нас. Наш Учитель этим самым научил всех Своих учеников брать свой крест и следовать за Ним. Какой бы крест Он ни призывал нас понести, мы должны помнить о том, что прежде Он понес этот крест и что, понесши его за нас, Он сильно облегчил его для нас, ибо таким образом Он сделал иго Свое благим и бремя Свое легким. Он понес тот конец креста, на котором находилось проклятие; это был тяжелый конец, поэтому все принадлежащие Ему могут назвать свои страдания за Него легкими и кратковременными.
3. Они привели Его на место казни: Он вышел на Свои страдания, не как принуждаемый против Своей воли, но добровольно. Он вышел из города, ибо должен был быть распят вне врат, Евр 13:12. Чтобы сделать Его страдания еще более позорными, они привели Его, во всех отношениях причисленного к злодеям, на место, где совершались публичные казни, на место, называемое Голгофа, Лобное место, куда выбрасывались черепа и кости мертвецов или складывались головы обезглавленных преступников, — на место, считавшееся по закону нечистым; там Христос пострадал, потому что сделался грехом за нас, чтобы очистить совесть нашу от мертвых дел и от осквернения ими. Если бы кто пожелал обратиться к отеческим преданиям относительно этого места, то можно обратить внимание на два из них, упоминаемые многими древними летописцами:
(1) Что здесь был похоронен Адам и здесь покоился его череп; при этом отмечается, что где смерть торжествовала победу над первым Адамом, там над нею торжествовал победу второй Адам. Герхард (Gerhard), говоря об этом предании, ссылается на Оригена (Origen), Киприана (Cyprian), Епифания (Epiphanius), Остина (Austin), Иеронима (Jerome) и других.
(2) Что это была та гора в земле Мориа, на которой Авраам приносил в жертву Исаака и где овен стал искупительной жертвой вместо Исаака.
4. Там распяли Его и с Ним других преступников (ст. 18): Там распяли Его... Заметьте:
(1) Какой смертью умирал Христос — смертью на кресте, кровавой, мучительной, позорной смертью, проклятой смертью. Его пригвоздили к кресту, как жертву привязывали к жертвеннику, как Спасителя, неразрывно связанного со Своим делом искупления; Его ухо прикололи шилом к Божьему косяку, чтобы Он служил Ему вечно. Он был вознесен, как медный змей, повешен между небом и землей, потому что мы были недостойны ни неба, ни земли, и был оставлен и небом, и землей. Его руки были распростерты, призывая и обнимая нас; Он провисел на этом древе несколько часов, умирая постепенно и сохраняя полное сознание и способность говорить, чтобы быть в состоянии предавать Самого Себя в жертву.
(2) В обществе кого Он умирал: ...и с Ним двух других... Эти двое, вероятно, были казнены в то же самое время не иначе как по просьбе первосвященников, имевших целью еще больше обесчестить нашего Господа Иисуса; это могло послужить причиной того, что один из них злословил Его, так как из-за Него поспешили и с их казнью. Если бы они взяли двоих из Его учеников и распяли их вместе с Ним, то это доставило бы Ему честь; но тогда они оказались бы участниками Его страданий, что выглядело бы как соучастие с Ним в деле искупления. Поэтому Провидение распорядилось так, чтобы распятыми вместе с Ним оказались худшие из грешников, дабы Он понес наш позор и дабы во всем была заслуга лишь Его одного. Это делало Его более презренным и ненавистным в глазах народа, который склонен судить о людях в целом, не вдаваясь при этом в различия, и который поэтому заключил, что Он не просто преступник, понесший одно бремя с преступниками, но худший из трех, так как был помещен в центре между ними. Но в этом исполнилось Писание: и к злодеям причтен был. Он не умер у жертвенника рядом с жертвами и не смешал Своей крови с кровью тельцов и козлов, но Он умер рядом с преступниками и смешал Свою кровь с кровью тех, кто был принесен в жертву общественному правосудию.
Теперь остановимся на минутку и посмотрим на Иисуса оком веры. Была ли еще когда-нибудь скорбь, подобная Его скорби? Посмотрите на Того, Кто был облечен в славу, а теперь совершенно лишен ее и облечен позором; на Того, Кто был восхваляем Ангелами, а теперь стал поношением у людей; на Того, Кто прежде наслаждался вечной радостью и восторгом в недре Своего Отца, а теперь находился в страшных муках и борьбе. Посмотрите, как Он истекает кровью, посмотрите, как Он борется, посмотрите, как Он умирает, посмотрите на Него и полюбите Его, полюбите Его, и начните жить для Него, и поразмыслите о том, чем мы должны Ему воздать.
Стихи 19−30. Здесь представлены некоторые замечательные обстоятельства смерти Христа, изложенные полнее, нежели предыдущие, которые обязательно должны вызвать особое внимание тех, кто жаждет узнать Христа, и притом распятого.
I. Табличка с надписью, помещенная над Его головой. Заметьте:
1. Сама надпись, которую сделал Пилат и которую он приказал прикрепить сверху на кресте для обозначения вины, за которую Он был распят, ст. 19. Матфей назвал эту надпись αίτία — обвинение; Марк и Лука назвали ее ἐπὶγραφή — надпись; Иоанн называет ее соответствующим латинским словом τίτλος — надпись; она гласила: Иисус Назорей, Царь Иудейский. Пилат хотел, чтобы эта надпись была для Него укором за то, что Он, будучи Иисусом Назореем, возомнил Себя иудейским царем и вступил в соперничество с кесарем; желая зарекомендовать себя кесарю как особо ревнующего о его славе и влиянии, Пилат обошелся с Иисусом как с номинальным царем, царем в переносном смысле, как с худшим из злодеев. Однако этим делом управлял Сам Бог, так что эта надпись:
(1) Послужила еще одним свидетельством о невиновности нашего Господа Иисуса, ибо означенное в ней обвинение было сформулировано так, что не содержало в себе состава преступления. Если это было все, что они смогли вменить Ему в вину, то в таком случае Он не сделал ничего достойного смерти или уз.
(2) Указывала на Его честь и достоинство. Это — Иисус Спаситель, Ναζωραῖος — блаженный Назорей, посвятивший Себя Богу; это — царь Иудейский, Христос Владыка, жезл, восстающий от Израиля, как предсказал Валаам; умирающий за Свой народ, как предсказал Каиафа. Так, все эти три негодных человека засвидетельствовали о Христе, хотя и не думали о том.
2. Внимание, которое привлекала к себе эта надпись (ст. 20): Эту надпись читали многие из Иудеев, не только иерусалимские иудеи, но и те, которые пришли для поклонения на праздник из провинции и из других стран, иностранцы и прозелиты. Целые толпы читали эту надпись, и она порождала множество размышлений и толков, так как не оставляла людей равнодушными. Христос был поставлен в знамение, сделался Сам как бы надписью. Здесь приводятся две причины, почему все читали эту надпись, а именно:
(1) Место, где Иисус был распят, хотя и находилось вне врат, все же было недалеко от города. Это обстоятельство указывает на то, что, если бы оно отстояло от него на приличном расстоянии, простое любопытство не заставило бы их пойти туда, чтобы посмотреть и прочитать ее. Когда средства познания о Христе находятся прямо у нашего порога, это большое преимущество.
(2) Надпись была сделана на еврейском, греческом и латинском языках, что делало ее доступной для всех; все они понимали тот или иной из этих языков, так как никто не проявлял большей заботы о том, чтобы научить своих детей чтению, чем иудеи. Это также придавало ей особую важность: каждому хотелось узнать, что это были за слова, с таким тщанием выведенные на трех самых распространенных языках. На еврейском языке были написаны пророчества Божьи, на греческом писались изыскания философов, а на латинском — законы империи. На каждом из них Христос провозглашается Царем, в Ком сокрыты все богатства откровения, премудрости и силы. Бог распорядился, чтобы эта надпись была сделана на трех самых известных в то время языках, указав тем самым на то, что Иисус Христос будет Спасителем всех народов, а не одних только иудеев, а также на то, что каждый народ услышит на своем языке о великих делах Искупителя. Еврейский, греческий и латинский языки были народными языками того времени в этой части света; так что это далеко не означает (как хотелось бы того папистам), что Писание и сегодня должно сохраняться на этих трех языках, а, напротив, учит нас тому, что знание о Христе должно распространяться во всяком народе на его родном языке как на самом подходящем носителе благой вести, чтобы люди могли так же свободно общаться с Писаниями, как они общаются со своими соседями.
3. Недовольство, вызванное этой надписью у обвинителей, cт. 21. Они хотели, чтобы было написано не Царь Иудейский, но что Он говорил: «Я Царь Иудейский». Здесь они обнаруживают:
(1) Крайнее недоброжелательство и озлобленность против Христа. Им было мало того, что Его распяли, они хотели также, чтобы распяли и Его имя. Чтобы оправдать свое ужасное обращение с Ним, они постарались очернить Его образ и представить Его узурпатором почестей и власти, на которые Он не имел права.
(2) Неразумную ревность о чести своей нации. Несмотря на то что они были покоренным и порабощенным народом, тем не менее они были так скрупулезны в сохранении своей репутации, что никак не могли допустить того, чтобы кто-то говорил потом, что это был их царь.
(3) Наглость и докучливость по отношению к Пилату. Они не могли не сознавать того, что это они вынудили его, против его желания, осудить Христа, и несмотря на это продолжают надоедать ему своими просьбами по такому незначительному вопросу. А хуже всего было то, что они обвиняли Его в претензии на титул Царя Иудейского, тогда как не доказали справедливость своих обвинений, да и Он Сам никогда не говорил ничего такого.
4. Решение судьи оставить все так, как есть: «Что я написал, то написал, не изменю этой надписи в угоду им».
(1) Этим было нанесено серьезное оскорбление первосвященникам, которые по-прежнему желали диктовать свою волю. Из того, как Пилат выражается, можно сделать предположение о том, что у него было неспокойно на душе от того, что он поддался им, и он был раздражен на них за то, что они вынудили его к этому; потому он решил не соглашаться с ними и этой надписью он как бы заявляет им:
[1] Что они, несмотря на свои претензии, не были искренни в своей приверженности кесарю и его правительству; они даже очень хотели бы иметь царя иудейского, если бы могли иметь его по своему вкусу.
[2] Что такой царь, как Этот, слабый и презренный, вполне подходил для того, чтобы быть царем иудейским, и что таковой будет участь всех тех, кто осмелится воспротивиться римской власти.
[3] Что они были крайне несправедливы и безрассудны в своих преследованиях этого Иисуса, тогда как в Нем не было найдено никакой вины.
(2) Этим была воздана честь Господу Иисусу. Пилат решительно стоял на том, что Он Царь Иудейский. То, что он написал, прежде всех написал Бог, и он не мог изменить написанного; ибо так было написано, что Христа Владыки не будет, Дан 9:26. Именно в этом состоит истинная причина Его смерти: Он умирает потому, что Царь Израилев должен умереть, умереть именно таким образом. В то время как иудеи отвергли Христа, не пожелав, чтобы Он был их Царем, язычник Пилат настаивает на том, что Он Царь; и это было залогом того, что произошло вскоре, когда язычники покорились Царству Мессии, против которого возмутились неверующие иудеи.
II. Раздел Его одежд между палачами, ст. 23−24. В этом участвовали четверо воинов, которым, после того как они распяли Иисуса, пригвоздив Его к кресту и подняв на нем, уже ничего больше не оставалось, как только ожидать, когда Он умрет от ужасных мучений (как это бывает и в наше время, когда осужденный уже повешен), и они занялись разделом Его одежд. При этом каждый требовал разделить их поровну, поэтому они разделили их на четыре части, приблизительно равные по ценности, насколько это возможно было сделать, — каждому воину по части; но так как хитон, или верхняя одежда (плащ или тога), был тонкой работы, не сшитый, а весь тканый сверху, то они договорились бросить о нем жребий. Заметьте здесь:
1. Какому позору подвергли они нашего Господа Иисуса, раздев Его перед тем, как распять. Позор наготы вошел в мир вместе с грехом. Поэтому Тот, Кто сделался грехом за нас, понес этот позор, чтобы удалить его от нас. Он был раздет, чтобы мы могли быть одеты в белую одежду (Откр 3:18), чтобы нам, когда мы будем раздеты, не оказаться нагими.
2. Какую плату эти воины уплатили сами себе за распятие Христа. Они готовы были сделать это ради Его старых одежд. Не может быть поступка более низкого, чем этот, но всегда находятся люди, достаточно низкие для того, чтобы сделать подобное ради мелочной прибыли. Воины надеялись, вероятно, получить больше пользы от Его одежд, чем в обычных случаях, так как слышали о тех исцелениях, которые совершались прикосновением к краю Его одежды; или ожидали, что Его поклонники заплатят за них что-нибудь.
3. Какое развлечение они устроили с Его несшитым хитоном. Мы не видим, что бы у Него было что-то ценное или примечательное, кроме этого хитона, да и он не отличался богатством, а лишь разнообразил Его гардероб, ибо он был весь тканый сверху, то есть отличался не изяществом формы, а простотой ее. Согласно преданиям, его соткала для Него Его мать, и к этому еще добавляется то, что он был изготовлен для Него в то время, когда Он был еще Младенцем, и что он не ветшал, подобно одеждам израильтян, странствовавшим по пустыне; однако все это лишь ни на чем не основанные домыслы. Воинам жаль было раздирать хитон, ибо тогда он весь распустился бы и отдельные части его не имели бы никакой ценности; поэтому они решили бросить о нем жребий. Пока Христос мучился в Своей предсмертной агонии, они весело делили отнятое у Него добро. На сохранение несшитого хитона Христа обыкновенно ссылаются, когда хотят сказать, что все христиане должны заботиться о том, чтобы Церковь Христа не была раздираема распрями и разделениями. Однако, как подметили некоторые, воины не захотели раздирать хитон Христа не из уважения к Христу, а потому, что каждый из них надеялся заполучить его для себя целиком. Так точно многие громко высказываются против разделения только затем, чтобы сосредоточить в своих руках все богатство и всю власть. Те, кто выступал против идеи Лютера об отделении от римскокатолической церкви, больше всего настаивали на tunica inconsutilis — несшитом хитоне; и некоторые из них так настаивали на этом, что их прозвали Inconsutilistae — Несшитыми.
4. Как в этом исполнилось Писание. Давид, будучи в духе, предсказал этот момент страданий Христа в Пс 21:19. Событие, так точно соответствующее предсказанию, доказывает:
(1) Что Писание есть слово Божье, задолго возвестившее о зависящих от обстоятельств событиях, связанных с жизнью Христа, и что они произошли согласно этим предсказаниям.
(2) Что Иисус есть истинный Мессия, ибо в Нем совершенно исполнились и продолжают исполняться все ветхозаветные пророчества о Мессии. Так поступили воины.
III. Забота, проявленная Христом о Его бедной матери.
1. Его мать присутствует при Его кончине (ст. 25): При кресте Иисуса, настолько близко к нему, насколько это было возможно, стояли Матерь Его и с Нею некоторые из Его родственников и друзей. Сначала они стояли близко, как сказано здесь, но затем, вероятно, воины заставили их отойти и стать поодаль, как сказано у Матфея и Марка; или же они сами встали подальше.
(1) Обратите здесь внимание на нежную привязанность, которую эти набожные женщины испытывали по отношению к нашему Господу Иисусу в Его страданиях. Когда все Его ученики, за исключением Иоанна, оставили Его, они продолжали служить Ему. Так, самый слабый между ними в тот день был как Давид (Зах 12:8); они не устрашились ни ярости врага, ни ужаса того зрелища; они не сильны были ни спасти Его, ни облегчить Его участь, но, несмотря на это, продолжали оставаться с Ним, проявляя тем самым свое расположение к Нему. Некоторые из писателей-папистов дают нечестивое и богохульное истолкование того, что Дева Мария стояла у креста: что она тем самым внесла свою долю в дело искупления, совершенное Им за грех, не меньшую, чем Его доля, и таким образом стала сопосредницей нашего спасения, способствовала ему.
(2) Нетрудно предположить, как больно было этим бедным женщинам, и особенно блаженной Деве, видеть Его до такой степени обесчещенным. Так исполнилось слово Симеона: «Тебе Самой оружие пройдет душу» (Лк 2:35). Его мучения были ее терзаниями; она испытывала адские муки, пока Он находился на кресте, ее сердце обливалось кровью, текущей из Его ран; и злословия злословящих Его пали на тех, кто не отходил от Него.
(3) Можно по справедливости восхищаться силой Божественной благодати, укреплявшей этих женщин, и особенно Деву Марию, в этом тяжелом испытании. Мы не находим того, чтобы Его мать заламывала руки, или рвала на себе волосы или одежду, или кричала в истерике; вместо этого мы видим, с какой удивительной выдержкой стояла она при кресте в окружении своих друзей. Несомненно, ее укрепляла Божественная сила, так что она могла все это выдержать; и, конечно же, Дева Мария больше всех остальных надеялась на Его воскресение, и эта надежда тоже укрепляла ее. Мы не знаем, что мы способны перенести, до тех пор пока не будем испытаны, и тогда познаем Того, Который сказал: «Довольно для тебя благодати Моей...»
2. Умирая, Он нежно заботится о Своей матери. Вероятно, Иосиф, ее муж, к тому времени уже умер, и она была на попечении своего сына Иисуса, Он содержал ее; что же будет с ней теперь, когда Он умрет? Он видел ее, стоящую рядом, и знал все ее проблемы и печали, Он видел и Иоанна, стоящего невдалеке, и установил новое родство между Своей возлюбленной матерью и Своим возлюбленным учеником, сказав ей: «Жено! се сын Твой, с этих пор ты должна быть по-матерински привязана к нему,» — и ему: «Се, Матерь твоя, ты должен исполнять сыновний долг по отношению к ней». И так с этого времени, с этого самого времени, которое никогда не забудется, ученик сей взял Ее к себе. Посмотрите:
(1) Какую заботу проявил Христос о Своей дорогой матери. Он был не настолько поглощен собственными страданиями, чтобы забыть о Своих друзьях, чьи заботы все до одной Он носил в Своем сердце. Мать же Его, по-видимому, была настолько поглощена Его страданиями, что даже и не думала о том, что будет с ней самой, а Он думал об этом. Он не мог оставить ей ни серебра и золота, ни имущества недвижимого или личного; Его одежды захватили воины, а о денежном ящике, с тех самых пор как Иуда, носивший его, повесился, мы больше ничего не слышим. Поэтому Он никаким иным образом не мог позаботиться о Своей матери, как только обратившись за помощью к Своему другу, что Он и делает здесь.
[1] Он называет ее Жено, а не мать, не потому, что питал какое-то неуважение к ней, а потому, что обращение «мать» прозвучало бы слишком резко для ее и без того убитого горем сердца, подобно тому как обращение Исаака к Аврааму: «Отец мой!» Он говорит, как тот, кто уже не в мире, кто уже умер для остающихся в нем, кто был для Него дороже всего. Кажущаяся пренебрежительность в Его обращении к матери, которая замечалась за Ним и ранее, имела своей целью предупредить и предотвратить воздаяние не надлежащих ей почестей, которое, как Он предвидел заранее, будет совершаться в римско-католической церкви, как если бы она была участницей в славе Искупителя наравне с Ним.
[2] Он повелевает ей относиться к Иоанну, как к своему сыну: «Считай своим сыном того, кто стоит рядом с тобой, и будь для него матерью». Обратите здесь внимание:
Во-первых, на проявление Божественной доброты, чтобы оно послужило ободрением для нас. Порой случается так, что Бог, лишая нас одного утешения, посылает взамен его другое, притом там, где мы, возможно, вовсе его и не ожидали. Мы читаем о детях, которые будут у Церкви после потери прежних, Ис 49:21. Поэтому не следует считать, что если один водоем высох, то вместе с ним высохли и другие, ибо из того же самого источника может наполниться другой водоем.
Во-вторых, на проявление сыновнего долга, чтобы мы могли подражать ему. Здесь Христос учит детей заботиться, насколько это в их силах, о благополучии своих старых родителей. Когда Давид находился в бедствии, он позаботился о своих родителях и нашел для них пристанище (1Цар 22:3); так точно поступил и Сын Давидов. Дети, стоящие на пороге смерти, должны в меру своих возможностей позаботиться о своих родителях, если те переживают их и нуждаются в их помощи.
(2) Какое доверие Он имел к Своему любимому ученику. Это ему Он говорит: «Се, Матерь твоя!», то есть: «Я оставляю ее на твое попечение, будь для нее сыном, чтобы вести ее, и не пренебрегай ею, когда она и состареет» (Ис 51:18; Притч 23:22).
[1] Этим Иоанну была оказана честь и было засвидетельствовано о его благоразумии и верности. Если бы Тот, Кто все знает, не знал, что Иоанн любит Его, то не сделал бы его путеводителем Своей матери. Великая честь — находиться на службе у Христа и иметь поручение от Него в этом мире.
[2] Для Иоанна это означало взять на себя лишнее бремя и определенную ответственность, но он с радостью принял их и взял Ее к себе, соглашаясь и с дополнительными хлопотами и издержками, и с необходимостью выполнения обязательств по отношению к собственной семье, и с той недоброжелательностью, которую он мог встретить при исполнении своего нового долга.
Примечание: те, кто поистине любит Христа и кого любит Он, будут рады возможности послужить чем-нибудь либо Ему Самому, либо тем, кто Ему принадлежит. Один из древних источников (Nicephora’s Eccl. Hist. lib. 2 cap. 3) сообщает, что Дева Мария прожила с Иоанном в Иерусалиме одиннадцать лет и после этого умерла. Другие утверждают, что она жила, пока не переселилась с ним в Ефес.
IV. Как исполнилось Писание, когда Ему дали пить уксус, ст. 28−29. Заметьте:
1. Какое большое почтение оказывал Христос Писанию (ст. 28): Иисус, зная, что уже все (до сих пор) совершилось, да сбудется Писание (предрекшее, что Он будет пить в Своих страданиях), говорит: жажду, то есть попросил пить.
(1) В том, что Он жаждал, не было ничего необыкновенного; мы видели, как Он испытывал жажду в пути (Ин 4:6−7), а теперь видим, как Он испытывает ее, приближаясь к концу Своего земного пути. Вполне естественно было для Него испытывать жажду после всего того принудительного бодрствования и спешного суда, которым Он подвергся, и в том состоянии предсмертной агонии, в котором Он находился сейчас, готовый умереть просто от потери крови и нестерпимой боли. Адские муки представлены нестерпимой жаждой, на которую жалуется богач, попросивший о капле воды, чтобы прохладить свой язык. На эту непрекращающуюся жажду были бы осуждены мы, если бы за нас не пострадал Христос.
(2) Но причина Его жалобы на жажду была необычна; это было единственное сказанное Им слово, которое выглядело как жалоба на Его физические страдания. Когда Его бичевали и увенчали Его венцом из терний, Он не кричал: «О Моя голова!» или: «О Моя спина!» Но теперь Он воскликнул: «Жажду». Ибо:
[1] Он хотел таким образом выразить подвиг души Своей, Ис 53:11. Он жаждал прославить Бога и совершить дело нашего искупления, Он жаждал счастливого исхода Своего предприятия.
[2] Он хотел таким образом увидеть исполнение Писания. Уже все совершилось, и Он знал это, ибо Он с самого начала пристально следил за исполнением Писания; и теперь Он вспомнил еще одно пророчество, для исполнения которого наступило самое время. То, что Он был Мессией, подтверждается не только тем, что Писание исполнилось в Нем в точности, но и тем, что Он Сам строго следил за его исполнением. Из того, что во всем, что Он делал, Он поступал точно по слову Божьему, заботясь не о том, чтобы нарушить, а о том, чтобы исполнить закон и пророков, становится очевидно, что Бог был с Ним поистине.
Во-первых, Писание предсказало Его жажду, и потому Он Сам сообщил о ней, сказав Жажду, так как в противном случае о ней бы не узнали; было предсказано, что язык Его прилипнет к гортани Его, Пс 21:16. Когда Самсон, этот знаменитый прообраз Христа, полагал на землю толпу, две толпы филистимлян, он почувствовал сильную жажду (Суд 15:18); так и Христос возжаждал, когда находился на кресте, отнимая силы у начальств и властей.
Во-вторых, Писание предсказало, что, когда Он будет жаждать, Его напоят уксусом, Пс 68:22. Ему давали пить уксус еще прежде Его распятия (Мф 27:34), но тогда это пророчество не исполнилось в точности, так как Его поили не во время Его жажды. Поэтому-то теперь Он сказал: «Жажду» — и вновь попросил пить; тогда Он не хотел пить, а теперь принял питье. Христос скорее перенесет оскорбление, чем допустит, чтобы какое-нибудь пророчество не исполнилось. То, что воля Божья совершается и слово Божье исполняется, должно помогать нам переносить наши испытания.
2. Посмотрите, как мало почтения оказали Ему Его гонители (ст. 29): Тут стоял сосуд, полный уксуса, вероятно, по обычаю всех казней такого рода или же, как считают другие, специально поставленный здесь для издевательства над Христом вместо чаши с вином, которую обыкновенно подавали погибающим. Им они напоили губку, ибо не пожелали подать Ему чашу, и наложили на иссоп, стебель иссопа, и с его помощью поднесли ее к Его устам; ὑσσώπῳ περιθέντες — привязали ее иссопом, так можно понять эти слова, или же, согласно другому прочтению, смешали уксус с иссопной водой и уже в таком виде подали Ему, когда Он возжаждал. Капля воды прохладила бы Его язык более, нежели глоток уксуса; однако Он покорился и этому ради нас. Мы ели кислый виноград, а у Него на зубах была оскомина; мы лишились права на все блага и утешения, и потому они были отняты у Него. В то время как небо отказало Ему в луче света, земля отказала Ему в капле воды и подала вместо нее уксус.
V. Предсмертное слово, с которым Он испустил дух (ст. 30): Когда же Он вкусил столько уксуса, сколько счел нужным для Себя, сказал: совершилось! И, преклонив главу с этим словом, предал дух. Заметьте:
1. Что Он сказал (и мы можем предположить, что Он произнес это с выражением торжества и ликования): Τετέλεσται — Совершилось! — многозначительное и утешительное слово.
(1) Совершилось, то есть злоба и враждебность Его гонителей сделали худшее из того, что могли сделать; когда же Он принял это последнее бесчестье в виде поданного Ему уксуса, сказал: «Это последнее; теперь Я удаляюсь от них туда, где беззаконные перестают наводить страх».
(2) Совершилось, то есть совет и заповедь Его Отца, касающиеся Его страданий, теперь исполнились; это был определенный совет, и Он желал увидеть каждую йоту и каждую черту его в точности исполнившимися, Деян 2:23. Когда Он приступал к Своим страданиям, то сказал: «Отче... да будет воля Твоя»; а теперь Он с наслаждением говорит: «Исполнилась». Совершить дело Его было для него пищей и питием (Ин 4:34), и Он получил подкрепление от этой пищи и этого пития, когда Ему подали желчь и уксус.
(3) Совершилось, то есть осуществились и воплотились все прообразы и пророчества Ветхого Завета, указывавшие на страдания Мессии.
Он говорит так, как будто бы теперь, когда Ему подали уксуса, Он не мог вспомнить, чтобы какое-нибудь слово из Ветхого Завета, которое должно было исполниться до Его смерти, осталось не исполненным, как например: что Он будет продан за тридцать серебреников, что руки и ноги Его пронзят, что разделят одежды Его и т.д. И вот теперь, когда все это исполнилось, Он говорит: «Совершилось».
(4) Совершилось, то есть обрядовый закон упразднен и соблюдению его положен конец. Явилась сущность, и все тени должны исчезнуть. Только что разодралась завеса, разрушилась стоявшая посреди преграда, даже закон заповедей, Еф 2:14−15. Моисеево устройство разрушилось, чтобы уступить место лучшей надежде.
(5) Совершилось, то есть покрыто преступление и запечатаны грехи посредством приведения правды вечной. По-видимому, здесь имеется ссылка на Дан 9:24. Агнец Божий был принесен в жертву, чтобы уничтожить грех мира, и это совершилось, Евр 9:26.
(6) Совершилось, то есть завершились Его страдания, как душевные, так и телесные. Буря стихла, худшее уже позади; все Его мучения и агония закончились, и Он уже сейчас перейдет в рай, войдет в предлежавшую Ему радость. Пусть все страдающие за Христа и со Христом утешают себя тем, что остается еще очень немного, когда и они также скажут: «Совершилось».
(7) Совершилось, то есть Его жизнь подошла к концу и Он готов был сделать Свой последний вздох, Он был уже не в мире, Ин 17:11. Это слово похоже на то, которое произнес благословенный Павел (2Тим 4:7): «Течение совершил, поприще пробежал, мое земное существование закончилось, мене, мене — исчислено и подошло к концу». Вскоре к тому же самому должны будем подойти и все мы.
(8) Совершилось, то есть дело искупления и спасения человека завершено, по крайней мере, завершена наитруднейшая часть его; Божественное правосудие полностью удовлетворено, власти сатаны нанесен смертельный удар, забился источник благодати, который никогда не иссякнет, заложено основание мира и блаженства, которое никогда не поколеблется. Христос довел до конца Свое дело и совершил его, Ин 17:4. «Ибо, Он Бог! — совершенны дела Его; Я начну, — говорит Он, — и окончу». И как в приобретении, так и в применении этого искупления Начавший доброе дело будет совершать его; эта тайна Божья совершится.
2. Что Он сделал: преклонив главу, предал дух. Он умирал добровольно, ибо был не только жертвой, но еще и священником, и приносящим жертву; эта жертва была animus offerentis — разумным жертвоприношением, участие разума было главным в ней, все во всем. В Своих страданиях Христос явил Свою волю, по сей-то воле мы освящены.
(1) Предал дух. Его жизнь не была отнята у Него силой, но Он Сам добровольно расстался с ней. Он сказал: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой», выражая тем самым Свое намерение совершить это действие. «Я отдаю Себя во искупление многих», и потому Он и в самом деле предал Свой дух, уплатил Своему Отцу цену прощения и жизни, так сказать, наличными. «Отче! прославь имя Твое».
(2) Преклонил главу. Распятые перед смертью вытягивали свои головы, жадно глотая ртом воздух, и не опускали их до самого последнего вздоха. Но Христос, чтобы показать, что Его смерть была Его собственным актом, сначала преклонил главу как бы намереваясь просто заснуть. Бог возложил на Него грехи всех нас, перенес их на голову этой великой жертвы, и некоторые считают, что этим преклонением головы Он желал показать, что ощущает на Себе их тяжесть. См. также Пс 37:5; Пс 39:13. Преклонение головы показывает Его покорность воле Своего Отца, Его послушание до смерти. Он примирился со смертью, как Иаков, который положил ноги свои на постель и скончался.
Стихи 31−37. В этом отрывке, имеющемся только у данного евангелиста, описывается, как после смерти Христа Ему пронзили ребра.
I. Обратите внимание на суеверие иудеев, послужившее причиной этого действия (ст. 31): Но как тогда была пятница перед субботой, которая выпадала на пасхальную неделю и была днем великим, то они не хотели оставить тел на кресте в субботу, но просили Пилата, чтобы перебить у них голени (это было верным, хотя и жестоким, способом умерщвления) и похоронить их, убрать с глаз людей. Заметьте здесь:
1. Они хотели, чтобы о них думали, будто они чтят приближающуюся субботу, потому что она была одним из дней опресночных и (как считают некоторые) днем приношения первых плодов. Всякий субботний день является святым днем и благим днем, но эта суббота была день великий — μεγάλη ἡ ἡμέρα. Пасхальные субботы — это великие дни; дни святого причастия, дни вечери, дни хлебопреломления суть великие дни, и к ним следует готовиться более обыкновенного, чтобы они действительно стали для нас великими днями, как дни неба.
2. Они считали, что если мертвые тела останутся висеть на крестах, то это осквернит великий день. Тела умерших никогда нельзя было оставлять непогребенными (Втор 21:23); однако в данном случае иудеи согласились бы с римским обычаем, если бы этот день не был необычайным. В то время в Иерусалиме было много паломников из разных мест, для которых это зрелище могло послужить соблазном; да и они сами не смогли бы спокойно смотреть на распятое Тело Христа, ибо их собственная совесть, если она еще не совсем была сожжена, стала бы осуждать их после того, как их ярость немного поубавилась.
3. Они обратились к Пилату с просьбой о том, чтобы распятых, теперь уже почти что мертвых, поскорее отправили на тот свет; не путем удушения или обезглавливания, что было бы милосердным способом избавления от страданий (подобно coup de grace, удару милосердия — как это называют французы, — применяемому по отношению к тем, кого колесовали), а путем перебивания голеней, что приводит к смерти от крайне нестерпимой боли. Примечания:
(1) Сердце нечестивых жестоко.
(2) Притворная святость лицемеров отвратительна. Эти иудеи хотели, чтобы о них сложилось такое мнение, будто бы они испытывают чувство глубокого почтения к пасхальной субботе, и в то же самое время они ни во что ставили правосудие и праведность; они не постеснялись распять невинного и совершенного Человека, зато посовестились оставить висеть на кресте мертвое Тело.
II. Умерщвление двух разбойников, распятых с Ним, ст. 32. Пилат все еще потворствовал иудеям и приказал исполнить то, о чем они просили. Итак пришли воины, бесчувственные ко всему, что должно бы вызывать чувство жалости и у двух разбойников перебили голени. Это, несомненно, вырвало из их груди истошные крики, и они скончались так, чтобы (согласно кровавому распоряжению Нерона) ощутить себя умирающими. Один из этих разбойников раскаялся и получил заверение Христа в том, что скоро он будет с Ним в раю, но, несмотря на это, он умер в таких же тяжких страданиях и муках, в каких умер и другой разбойник; ибо всему и всем — одно. Многие из тех, кто идет на небо, страдают до смерти их и умирают с душею огорченною. Ужасные мучения, которыми сопровождается предсмертная агония, не являются препятствием для живительных утешений, которые ожидают святых по ту сторону смерти. Христос умер и пошел в рай, но назначил того, кто должен был сопровождать Его туда. Таков порядок перехода на небо: сперва Христос, первенец и предтеча, а затем уже Христовы.
III. Испытание, произведенное над Христом с целью удостоверения в том, что Он умер, которое разрешило все сомнения.
1. Они решили, что Он мертв, и потому не перебили у Него голеней, ст. 33. Заметьте здесь:
(1) Иисус умер в течение более короткого времени, чем обыкновенно умирали распятые. Может быть, потому, что Его телосложение было необычайно нежно и хрупко и боль быстрее сделала свое дело. Или, скорее всего, это должно было доказать, что Он Сам отдал Свою жизнь и мог умереть тогда, когда хотел, хотя руки Его и были прибиты гвоздями. Хотя Он и отступил перед смертью, тем не менее Он не дал ей Себя победить.
(2) Его враги убедились в том, что Он действительно мертв. Иудеи, стоявшие здесь и следившие за тем, чтобы казнь действительно осуществилась, не упустили бы совершения над Ним этого акта жестокости, если бы не удостоверились в том, что Он стал уже недосягаемым для них.
(3) Какие бы замыслы ни были в сердце человека, но состоится только определенное Господом. Намерение перебить у Него голени было вполне твердым, но поскольку Бог решил иначе, то осуществление этого намерения было предотвращено.
2. Желая быть абсолютно уверенными в том, что Он мертв, они решили удостовериться в этом с помощью эксперимента. Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, целясь попасть в Его сердце, и тотчас истекла кровь и вода, ст. 34.
(1) Этим самым воин намеревался окончательно решить вопрос о том, умер Христос или нет, и заменить позорный способ умерщвления, примененный к двум другим, нанесением этой почетной раны в Его ребра. Предание гласит, что имя этого воина было Лонгиний и что он страдал от какой-то глазной болезни, от которой тотчас же исцелился, когда в его глаза попали нескольких капель крови, истекшей из бока Христа. Это обстоятельство было бы довольно значительным, если бы имелось достаточное основание для данного предания.
(2) Но Бог намеревался достичь этим большего, а именно:
[1] Дать доказательство Его смерти, чтобы сделать несомненным Его воскресение. Если бы Он находился только в состоянии транса или обморока, то Его воскресение было бы обманом; однако этот эксперимент показал, что Он действительно был мертв, ибо копье пронзило самые источники жизни, а человеческое тело, согласно законам природы, не может перенести поражения жизненно важных органов и потерю жизненно важных соков, что имело место в данном случае.
[2] Дать объяснение цели Его смерти. В ней было нечто мистическое. Торжественность, с которой она была подтверждена (ст. 35), указывает на то, что истечение отдельно крови и воды из одной и той же раны было чудесным явлением. Это было, по меньшей мере, весьма знаменательно; тот же самый апостол ссылается на это как на очень важный факт, 1Ин 5:6,8.
Во-первых, знаменательным было открытие Его бока. Когда мы хотим убедить других в нашей искренности, то думаем, что хорошо было бы иметь окно в нашем сердце, через которое наши мысли и намерения сердечные могли быть всем видны. Через окно, открывшееся между ребер Христа, вы можете заглянуть в Его сердце и увидеть там пылающую огнем любовь, любовь крепкую, как смерть, и увидеть записанные там наши имена. Некоторые видят в этом намек на открытие бока Адама, когда он был в состоянии невинности. Когда Христос, второй Адам, заснул на кресте крепким сном, тогда был открыт Его бок и из него была взята Его Церковь, которую Он обручил Себе Самому. См. также Еф 5:30,32. Наш благочестивый поэт Джордж Герберт (George Herbert) в своем стихотворении Сума с большой любовью представляет нашего Спасителя, обращающегося к Своим ученикам в тот момент, когда Ему пронзили ребра, с такими словами:
Если вам нужно что-то послать или написать
(У Меня нет сумы, но вот здесь есть место.)
Моему Отцу, то (поверьте Мне) оно в сохранности дойдет до
Него и попадет в Его руки.
Я запомню то, что вы передадите; смотрите,
Вы можете положить его очень близко к Моему сердцу;
Или если в будущем кто-то из Моих друзей пожелает
Воспользоваться Мной таким образом,
То эта дверь по-прежнему будет открыта;
Я передам то, что он пошлет, и с тем кое-что еще,
Но не во вред ему.
Вздохи передадут Мне все.
Прочь, отчаяние, прочь.
Во-вторых, знаменательны были кровь и вода, истекшие оттуда.
1. Они ознаменовали собой два великих блага, которые станут достоянием всех верующих во Христа, — оправдание и освящение; кровь для прощения и воду для возрождения; кровь для искупления и воду для очищения. Кровь и вода очень часто использовались в ритуалах, предусмотренных законом. Вина греха должна была искупаться кровью, пятна греха должны были удаляться очистительною водою. Эти два средства должны постоянно сопровождать друг друга. ...Но освятились, но оправдались... (1Кор 6:11). Христос соединил их в одно, и мы не должны разъединять их. Обе эти жидкости истекли из пронзенного бока нашего Искупителя. Христу распятому обязаны мы нашим оправданием, а Духу и благодати — нашим освящением; и нам столько же необходимо второе, сколько и первое, 1Кор 1:30.
2. Они ознаменовали собой две великие заповеди — крещение и вечерю Господню, посредством которых вышеупомянутые блага представляются для верующих, запечатываются и применяются к ним; обе эти заповеди обязаны как своим установлением, так и своей эффективностью Христу. Не вода в купели является для нас банею возрождения, а вода, истекшая из ребер Христа; не кровь виноградных ягод успокаивает совесть и подкрепляет душу, а кровь, истекшая из ребер Христа. Так был произведен удар в камень (1Кор 10:4), так открылся источник (Зах 13:1), и выкопаны были источники спасения, Ис 12:3. Вот те речные потоки, которые веселят град Божий.
IV. Подтверждение истинности этого факта очевидцем (ст. 35), коим является сам евангелист. Заметьте:
1. Каким он был компетентным свидетелем сущности этого факта.
(1) Он видел то, о чем свидетельствовал; он узнал об этом не понаслышке, не было это также и собственным его предположением, но он был непосредственным очевидцем происходившего; это то, что мы слышали, что рассматривали (1Ин 1:1; 2Пет 1:16) и что было затем описано по тщательном исследовании, Лк 1:3.
(2) Он верно засвидетельствовал о том, что видел; будучи свидетелем верным, он поведал не просто истину, но всю истину, и не только подтвердил ее устным словом, но и записал ее in perpetuam rei memoriam — для вечной памяти.
(3) Его свидетельство, бесспорно, истинно, ибо он писал, основываясь не только на личном знании и наблюдении, но и на водительстве Духа истины, Который наставляет на всякую истину.
(4) Он сам был совершенно уверен в истинности того, что писал, он не уговаривал других поверить в то, во что сам не верил: он знает, что говорит истину.
(5) Он для того засвидетельствовал об этом, дабы мы поверили; он написал это не просто ради собственного удовлетворения или для пользы его личных друзей, но открыл это всему миру; он написал это не для удовлетворения любопытных или изобретательных умов, а для того, чтобы привлечь людей к вере в Евангелие, ради их вечного счастья.
2. Какую тщательность он проявил в этом особом случае. Он наблюдал за тем, как текла кровь Его сердца, кровь Его жизни, для того чтобы совершенно уверить нас в истинности смерти Христа, а также в тех благах, которые текут к нам из Его смерти, ознаменованных кровью и водой, истекшими из Его ребер. Пусть же это заставит смолкнуть страхи немощных христиан и ободрит их надежду; беззаконие не погубит их, ибо из пронзенного бока Христа истекли как вода, так и кровь, чтобы как оправдать, так и освятить их. Может быть, вы спросите: «Как мы можем быть в этом уверены?» Вы вполне можете быть в этом уверены, ибо видевший засвидетельствовал.
V. Исполнение во всем этом Писания (ст. 36): Да сбудется Писание и таким образом да сохранится честь Ветхого Завета, а также подтвердится истинность Нового. Здесь приведены два примера исполнения Писания:
1. Писание исполнилось в том, что Ему не перебили голеней, а именно слово: «Кость Его да не сокрушится».
(1) Это было обетовано всем вообще праведникам, но в первую очередь Иисусу Христу, Праведнику (Пс 33:21): Он хранит все кости его; ни одна из них не сокрушится. И Давид сказал в духе: «Все кости мои скажут: Господи! кто подобен Тебе» (Пс 34:10).
(2) Прообразом этого был пасхальный агнец, который здесь, по-видимому, особенно имеется в виду: И костей ее не сокрушайте (Исх 12:46); это же повеление повторяется и в другом месте: И пусть... костей ее не сокрушают, Чис 9:12. Основанием для всякого закона является воля Законодателя, но при этом первообраз должен отвечать прообразу. Пасха наша, Христос, заклан за нас, 1Кор 5:7. Он есть Агнец Божий (Ин 1:29), и Его кости, как кости истинной пасхи, остались несокрушенными. Это повеление о Его костях, подобно повелению о костях Иосифа, относилось к тому моменту, когда Его уже не было на земле живых, Евр 11:22.
(3) В этом было нечто знаменательное. Сила тела в костях; еврейское слово, обозначающее кости, обозначает также и силу, потому-то ни одна кость Христа не должна была сокрушиться, чтобы явить тем самым, что хотя Он и был распят в немощи, тем не менее Его сила спасать нисколько не была сокрушена. Грех сокрушает наши кости, как он сокрушил кости Давида (Пс 50:10), но он не сокрушил костей Христа; Он стоял твердо под бременем, сильный, чтобы спасать.
2. Писание исполнилось в том, что Ему пронзили ребра (ст. 37): « И воззрят на Того, Которого пронзили», как написано в Зах 12:10.
(1) В этом тексте подразумевается, что Мессию пронзят, причем имеется в виду нечто большее того, что пронзят руки и ноги Его; Его пронзили дом Давидов и жители Иерусалима, Его били в доме любящих Его, как следует из Зах 13:6.
(2) В этом тексте дается обетование, что в то время, когда будет излит Дух, воззрят на Него и будут рыдать о Нем. Это обетование отчасти уже исполнилось, когда многие из тех, которые были Его предателями и убийцами били себя в грудь и уверовали в Него; однако оно еще ожидает своего исполнения в будущем — исполнения в милости, когда весь Израиль спасется, и исполнения в гневе, когда те, кто упорствовал в своем неверии воззрят на Того, Которого пронзили, и возрыдают пред Ним, Откр 1:7. Но это же относится и ко всем нам. Все мы были виновны в этом грехе, и все испытываем подобные чувства, взирая на Него.
Стихи 38−42. Здесь описывается погребение блаженного Тела нашего Господа Иисуса. Торжественные похороны великих людей обыкновенно собирают вокруг себя толпу любопытных; печальные же похороны дорогих друзей привлекают к себе сочувствующих. Пойдем и посмотрим на необычные похороны; таких похорон мир еще не видел! Пойдем и посмотрим на погребение, которое победило гроб и похоронило его, на погребение, которое украсило могилу и сделало ее мягкой постелью для всех верующих. Пойдем и посмотрим на сие великое явление. Здесь описано:
I. Как Тело было выпрошено, ст. 38. Это было сделано Иосифом из Аримафеи, или Рамы, чье имя во всей новозаветной истории упоминается только в повествовании о погребении Христа, в котором он принял самое активное участие и которое описывается всеми евангелистами. Заметьте:
1. Характер Иосифа. Он был тайным учеником Христа — incognito, лучшим другом Христа, нежели каким он сам хотел быть известным. То, что он был учеником Христа, делало ему честь. Существуют и такие, которые, сами будучи выдающимися людьми, неминуемо оказываются заодно со злодеями. Однако то, что он так таился, тогда как ему следовало бы исповедовать Христа перед людьми, хотя бы это и стоило ему его высокого места, было его слабостью. Ученики должны открыто признавать себя таковыми. Однако у Христа может быть много искренних учеников, хотя и тайных; пусть лучше они будут тайными учениками, чем никакими, в особенности если они, подобно этому Иосифу, становятся со временем все сильнее и сильнее. Некоторые оказываются робкими в меньших испытаниях, а в больших проявляют себя мужественными людьми; таким был этот Иосиф. Он скрывал свою привязанность к Христу из страха от иудеев, чтобы не быть отлученным от синагоги или не выведенным из состава синедриона; это было все, что они могли с ним сделать. Он смело пошел к правителю Пилату, но в то же самое время боялся иудеев. Бессильная злоба тех, кто может только осуждать, бранить и кричать, иногда страшит даже мудрых и добрых людей более, чем это можно было бы ожидать.
2. Его участие в погребении. Добившись благодаря своему высокому положению аудиенции у Пилата, он выпросил у него позволение распорядиться Телом. Его мать и дорогие родственники не имели ни мужества, ни веса в обществе, которые помогли бы им отважиться на такое. Его ученики разбежались, и если бы не нашелся человек, готовый взять на себя ответственность за Его погребение, то иудеи или воины похоронили бы Его вместе с разбойниками. Поэтому Бог побудил этого доброго человека вмешаться в это дело, дабы было исполнено Писание и соблюдено некоторое благочиние в отношении тела Христа в виду Его близящегося воскресения.
Примечание: когда Бог решает сделать какое-нибудь дело, Он находит Себе подходящих для этого людей и облекает их дерзновением. Заметьте, как был унижен Христос: Его Тело было отдано на милость судьи-язычника, о нем надлежало просить, для того чтобы похоронить, и Иосиф не мог взять Тело Христа, прежде чем не испросил и не получил разрешение на то у правителя. Нам надлежит почтительно относиться к власти судьи в вопросах, относящихся к его полномочиям, и спокойно покоряться ей.
II. Как был приготовлен бальзам, ст. 39. Бальзам был приготовлен Никодимом, еще одним знатным человеком, занимающим общественный пост. Он принес состав из смирны и алоя, которые были, по мнению одних, горькими компонентами, способными предохранять тело от разложения, или же, по мнению других, пахучими компонентами, придающими благоухание телу. Здесь описаны:
1. Характер Никодима, который почти не отличается от характера Иосифа; он был тайным другом Христа, хотя и не постоянным Его последователем. Первый раз он приходил к Иисусу ночью, а теперь открыто признал Его своим другом, как сделал это уже однажды, Ин 7:50−51. Благодать, которая поначалу подобна трости надломленной, может впоследствии уподобиться сильному кедру, и дрожащий от страха ягненок может стать смелым, как лев. См. также Рим 14:4. Удивительно, что такие влиятельные люди, как Иосиф и Никодим, не вмешались в это дело раньше и не упросили Пилата не осуждать Христа, тем более что они видели, что он не хотел это делать. Просить за Его жизнь было бы более превосходным служением, нежели просить о Его Теле. Однако Христос не хотел, чтобы кто-то из Его друзей попытался помешать Ему умереть, когда пришел час Его. Когда Его гонители заняты скорейшим исполнением Писаний, Его друзья не должны препятствовать этому.
2. Доброе дело Никодима, которое было значительным, хотя и отличным по своему характеру. Иосиф послужил Христу своим положением в обществе, тогда как Никодим — своим состоянием. Вероятно, они договорились между собой о том, что, пока один будет получать разрешение, другой в это же самое время будет приготовлять ароматы; это было сделано ради экономии времени, потому что они были ограничены в нем. Но почему они так захлопотали вокруг Тела умершего Христа?
(1) Некоторые видят в этом слабость их веры. Непоколебимая уверенность в воскресении Христа в третий день уберегла бы их и от этих забот, и от этих растрат, и была бы более приятна Богу, чем все приготовленные ароматы. В должном облачении нуждаются поистине только те тела, для которых могила является местом продолжительного обитания; но что за нужда в такой ухоженной могиле Тому, Кто, подобно прохожему, зашел в нее только для того, чтобы переночевать ночь или две?
(2) Однако в этом ясно обнаруживается сила их любви. Своими поступками они показали, что высоко чтили Его Самого и Его учение и что поношение креста нисколько не умалило их почтения. Те, кто с таким усердием осквернял Его венец и повергал славу Его во прах, возможно, уже поняли, что они задумали тщетное; ибо как Бог почтил Его в Его страданиях, так сделали это и люди, притом великие люди. Они не просто выказали свое милосердное отношение к Телу, предав его земле, но воздали ему почести, достойные великих. Они воздали почести Его Телу, продолжая при этом верить в Его воскресение и надеяться на него; более того, они делали это, веря в воскресение и ожидая его. Они воздали Его телу эти почести, так как Бог предназначил их ему. Однако мы должны исполнять наш долг в соответствии с теми требованиями, которые ставит перед нами наше время и наши возможности, и оставлять Богу исполнять Свои обещания так и тогда, как и когда Он Сам этого пожелает.
III. Как Тело было приготовлено, ст. 40. Они взяли его в какой-нибудь близлежащий дом и, омыв от крови и пыли, весьма благопристойным образом обвили его пеленами с благовониями, растертыми, вероятно, до жидкообразного состояния, как обыкновенно погребают иудеи, или бальзамируют (д-р Хаммонд, Hammond), как и мы высушиваем тела умерших.
1. О Теле Христа было проявлено попечение: его обвили пеленами. Христос, носивший наши одежды, оделся даже и в погребальные пелены, чтобы сделать их легкими для нас и чтобы мы могли называть их свадебными одеждами. Они умастили Тело благовониями, ибо все одежды Его, включая и погребальные, как смирна и алой (благовония, упомянутые здесь) из чертогов слоновой кости (Пс 44:9), — эта гробница, высеченная в скале, была чертогом слоновой кости для Христа. Тела мертвых людей и могилы издают отвратительное зловоние; поэтому грех сравнивается с телом смерти и открытым гробом. Но жертва Христа, будучи приятным благоуханием для Бога, уничтожила нашу скверну. Никакие масти или благовония не могут обрадовать сердце так, как радует его гроб нашего Искупителя — место, где вера обоняет его благоухающие ароматы.
2. Этот пример учит нас с почтительностью относиться к телам умерших христиан; нам, как верующим в то, что тела умерших святых по-прежнему соединены со Христом и предназначены для славы и бессмертия, готовых открыться в последний день, не следует помещать их мощи в раку и поклоняться им (даже если речь идет о мощах самых выдающихся святых и мучеников; ничего подобного этому не было сделано с Телом даже Самого Христа), а бережно обращаться с ними, предавая прах праху. Воскресение святых произойдет благодаря воскресению Христа, и потому в их погребении мы должны видеть погребение Христа, ибо Он, будучи мертв, так говорит: «Оживут мертвецы Твои...» (Ис 26:19). Погребая наших умерших, нам нет нужды точно копировать все обстоятельства погребения Христа — погребать их в пеленах, в саду и набальзамированными, подобно Ему; но то обстоятельство, что Он был погребен так, как обыкновенно погребают иудеи, учит нас тому, чтобы в вопросах подобного рода мы следовали обычаям той местности, в которой мы живем, за исключением суеверных.
IV. Гроб был расположен в саду, принадлежавшем Иосифу Аримафейскому, неподалеку от того места, где Он был распят. Там находилась усыпальница, или склеп, приготовленный на случай первой необходимости, но еще никем не занятый. Заметьте:
1. Христос был погребен вне города, ибо так обыкновенно погребали иудеи, не в городах и уже тем более не в синагогах, что, по мнению некоторых, было лучшим погребением, нежели то, которое практикуется у нас; однако в то время для этого имелась определенная причина, которой сегодня нет, а именно: прикосновение к гробу считалось оскверняющим в церемониальном смысле. Но теперь, когда воскресение Христа изменило саму сущность могилы, так что она перестала быть оскверняющей для верующих, нам не нужно уже держаться на таком расстоянии от нее; неплохо также и то, что на церковном дворе располагается собрание умерших, окружающее собрание живых, находящихся в церкви, поскольку и они смертны и посреди жизни мы пребываем в смерти. Те, кто хотел бы посетить святую гробницу без суеверия, но с верой, должны удалиться от шума этого мира.
2. Христос был погребен в саду. Заметьте:
(1) Иосиф устроил в своем саду гробницу, которая напоминала бы о вечном:
[1] Ему самому во время его жизни; наслаждаясь прогулками по своему саду и собирая произведения его, он имел возможность думать о смерти и готовиться к ней. Сад — подходящее место для размышлений, а гробница, находящаяся в нем, может дать нам подходящую тему для них, притом такую, которую мы едва ли пожелали бы допустить в обстановке окружающих нас удовольствий.
[2] Его наследникам и преемникам после его смерти. Это хорошее занятие — знакомиться с гробницами отцов наших, если бы мы их лучше знали, то, возможно, наши собственные гробницы казались бы нам менее страшными.
(2) Тело Христа было положено в гробе в саду. В Едемском саду смерть и могила впервые получили свою власть, и в саду же они были теперь побеждены и обезоружены. В саду Христос приступил к Своим страданиям, и из сада Он должен был восстать и начать путь Своего вознесения. Христос пал в землю, подобно пшеничному зерну (Ин 12:24), и потому был посеян в саду среди семян, ибо роса Его — роса растений, Ис 26:19. Он есть садовый источник, Песн 4:15.
3. Он был погребен в новом гробе. Таково было определение, целью которого было:
(1) Почтить Христа; Он не был обыкновенным человеком и потому не должен был смешиваться с общим всем прахом. Тот, Кто родился из девственной утробы, должен был и воскреснуть из девственной могилы.
(2) Подтвердить истинность Его воскресения, чтобы никто не мог сказать, что это воскрес не Он, а кто-то другой вместо Него в то же время, когда из могил восстали тела многих святых, или что Он был воскрешен властью кого-то другого, подобно тому как один человек воскрес от прикосновения к костям Елисея, а не Своей собственной властью. Тот, Кто сотворил все новое, имеет для нас и новую могилу.
V. Торжественное погребение (ст. 42): Там положили Иисуса, то есть мертвое Тело Иисуса. Некоторые считают, что употребление здесь имени Иисус указывает на неразрывный союз между Божественной и человеческой природами. Даже это мертвое Тело было Иисусом — Спасителем, ибо Его смерть есть наша жизнь; Иисус остается все тем же самым, Евр 13:8. Там они положили Его по причине пятницы. Обратите здесь внимание:
1. На то почтение, с которым иудеи относились к субботе и пятнице. Перед пасхальной субботой они наблюдали торжественный день приготовления к ней. Этот день плохо соблюдали первосвященники, которые называли себя церковью, тогда как ученики Христа, которые были объявлены опасными для церкви людьми, хорошо соблюдали его; и такое наблюдается часто.
(1) Они не хотели откладывать похороны до субботы, потому что суббота должна быть днем святого покоя и радости, с которыми плохо согласуются суета и печаль похорон.
(2) И в день приготовления к субботе они не хотели откладывать их допоздна. То, что необходимо сделать вечером перед субботой, следует устраивать таким образом, чтобы это дело не захватило субботнего времени и не отвлекало нас от субботнего труда.
2. На удобство близкого расположения гроба; гроб, который они использовали для погребения Тела, был близко. Возможно, если бы у них было время, они отнесли бы Его в Вифанию и похоронили бы Его там рядом с тем местом, где жили Его друзья. И я уверен в том, что у Него было больше прав на то, чтобы быть похороненным в лучшем из погребальных мест сынов Давидовых, чем у всех царей иудейских. Однако так было определено, чтобы Его положили во гробе, находящемся поблизости, потому что:
(1) В нем Ему надлежало находиться очень недолго, как в гостинице, и потому Он воспользовался первым же попавшимся местом.
(2) Это был новый гроб. Те, кто его приготовил, мало думали о том, кто его обновит; но премудрость Божья имеет неограниченные возможности, намного превосходящие наши, и Он пользуется нами и всем тем, что мы имеем, так, как Ему угодно.
(3) Это учит нас не слишком заботиться о месте нашего захоронения. Почему бы дереву не остаться лежать там, где оно упадет? Христос был похоронен во гробе, который был близко. Желание известного нам патриарха быть перенесенным после смерти для захоронения в Ханаан диктовалось его верой в обетование относительно этой страны; но теперь, когда на смену этому обетованию пришло обетование лучшее, эта забота осталась позади.
Так, без пышности или особой торжественности, было положено в холодную и безмолвную могилу Тело Иисуса. Здесь покоится наш Поручитель, заключенный за наши долги, так что, когда Он будет отпущен на свободу, уплаченное Им будет отнесено на наш счет. Здесь Солнце правды закатилось на время, чтобы вновь подняться в еще большей славе и уже никогда больше не заходить. Здесь покоится мнимый пленник смерти, но действительный победитель над смертью; ибо здесь покоятся сама пораженная смерть и побежденная могила. Благодарение Богу, даровавшему нам победу...
толкование Мэтью Генри на евангелие от Иоанна, 19 глава