Плач Иеремии | 1 глава

В данной главе мы находим первый алфавитный акростих плачевной песни двадцать две строфы, в которых звучит горький плач о несчастьях Иерусалима и о его нынешнем жалком состоянии, причем плач становится горше от сравнения с былым процветанием города. Пророк постоянно признает, что основной причиной всех бед является грех, и сетует на него. Иеремия взывает к Богу, чтобы Он совершил правосудие над врагами иудеев, и просит Господа о милости к народу. Вся глава является единым целым, в которое вплетены разные увещевания. Здесь звучит:

(I) Жалоба Богу на постигшие иудеев бедствия и пожелание снисходительного внимания со стороны Господа (ст. 1−11).

(II) Похожая жалоба друзьям и пожелание снисходительного внимания с их стороны (ст. 12−17).

(III) Воззвание к Богу и к Его праведности (ст. 18−22), где пророк признает справедливость Господа в постигших иудеев страданиях и смиренно просит Всевышнею явить справедливость в их освобождении.

Стихи 1−11. Наверное, кто имеет малейшую склонность плакать с плачущими, тот вряд ли сумеет сдержать слезы при чтении этих стихов так горестны звучащие здесь стенания.

1. Постигшие Иерусалим беды, на которые сетует пророк, весьма тяжелы сами по себе, и им сопутствует множество отягчающих обстоятельств. Давайте посмотрим, о каких бедах идет речь.

1. Беды, касающиеся состояния светских дел.

(1) Столь густонаселенный прежде город теперь опустел (ст. 1). Об этом говорится с удивлением: «Кто бы мог подумать, что когда-нибудь такое случится!» Или задаются вопросом: «Что могло привести к этому?» Или с причитаниями: «Увы, увы! Как одиноко сидит город, некогда многолюдный» (как в Откр 18:10,16,19). Иерусалим был полон населявших его жителей и полон нашедших в нем пристанище чужестранцев, с которыми город выгодно торговал и с удовольствием общался; теперь же и его собственные жители уведены в плен, и странники не жалуют его: он одиноко сидит. На главных местах города уже нет, как бывало прежде, собраний, и мудрость не возглашает на улицах (Притч 1:20−21). И не зря они стали редко посещаемыми: гласа мудрости здесь не слышали. Следует заметить: народ, которого Бог когда-то так сильно умножил, может вскоре уменьшиться в числе. Он стал, как вдова. Его царь, который был или которому следовало быть Иерусалиму как бы супругом, погиб или исчез; Бог ушел от него и дал ему разводное письмо; и теперь город лишился своих детей, он одинок и печален, как вдова. Да не будет самонадеянным ни один род, ни одно государство, ни Иерусалим, ни сам Вавилон и да не говорит: «Сижу царицею и никогда не буду сидеть вдовою» (Ис 47:8; Откр 18:7).

(2) Некогда владычествовавший город теперь покорен. Он был великим между народами, одни его сильно любили, другие сильно боялись, но и первые и вторые весьма уважали и подчинялись ему. Одни приносили ему дары, другие платили налоги; поэтому он поистине был князем над областями, и каждый сноп кланялся его снопу; даже князья народов искали его благосклонности. Но теперь роли поменялись: Иерусалим не только утратил друзей и одиноко сидит, но и утратил свободу и сделался данником; он начал платить дань Египту, а затем Вавилону. Следует заметить, что грех приводит людей не только к одиночеству, но и к рабству.

(3) Город, который раньше был полон веселья, теперь стал грустным и, по сведениям, полон печали. Иерусалим слыл городом радости, где все колена собирались специально, чтобы веселиться перед Господом. Он был радостью всей земли, но теперь горько плачет он, его смех обратился в плач, все торжественные праздники прекратились. Плачет он ночью, как истинно скорбящие, которые плачут втайне, в безмолвии и в уединении; ночью, когда другие настраиваются на отдых, его мысли с особой силой сосредоточены на бедах, и скорбь терзает его, как настоящий тиран. Иерусалим не обращал внимания на то, о чем у пророка болела голова, теперь же он сам просит для своей головы воду, а для глаз источник слез, чтобы плакать день и ночь (Иер 9:1); и слезы его постоянно на ланитах его. И хотя ничто не высыхает быстрее слез, тем не менее новые скорби вызывают новые слезы, так что его щеки мокры от них. Следует заметить: ничто не увидишь под солнцем так часто, как слезы угнетенных (Еккл 4:1), которые приходят как тучи вслед за дождем.

(4) Народ, обособлявшийся прежде от язычников, теперь поселился среди язычников; люди, некогда бывшие особым народом, теперь стали смешанным народом: Иуда переселился (ст. 3) из собственной страны в землю своих врагов и теперь там живет и, вероятно, обитает среди людей, чуждых Богу и заветам обетования, у которых он не нашел покоя, не нашел ни утешения душе, ни селения для проживания, но постоянно спешит с места на место, гонимый по произволу властных победителей-тиранов. И снова: «Дети его пошли в плен впереди врага (ст. 5); кому надлежало стать семенем следующего поколения, тех увели прочь; так что опустевшая теперь земля, вероятно, останется пустой по причине недостатка или отсутствия наследников». Живущие среди своего народа, причем народа свободного, в собственной стране сильнее благодарили бы за милости, которыми они располагают, стоило бы им лишь задуматься о несчастьях людей, силой угнанных в чужие страны.

(5) Привыкшие выигрывать сражения теперь побеждены и покорены: все, преследовавшие его, настигли его в тесных местах (ст. 3); победители обрели над Иудой все возможные преимущества, так что его народ неизбежно попал в руки врага (англ. пер. ст. 7), потому что не было пути к бегству; иудеев окружили со всех сторон, так что в какую сторону они ни подадутся везде встретят преграду. Как бы они ни спешили, все равно ничего не добьются, но их догонят и одолеют. Итак, повсюду враги его стачи во главе, неприятели его благоденствуют (ст. 5); куда бы те ни обратили свои мечи добьются своего. В такое тяжкое положение люди попадают по собственной вине из-за грехов. Если мы позволяем своему злейшему врагу и противнику взять над нами верх и стать во главе, то заслуженно попадаем во власть других врагов.

(6) Народ, который был не просто отличным от других, но и удостоенным особой чести от Бога и которому все его соседи платили дань уважения, теперь удостоился презрения: все, прославлявшие его раньше, смотрят на него с презрением (ст. 8). Искавшие с Иудой союза теперь не видят в таковом ценности. Льстившие ему, когда он был богат и преуспевал, теперь пренебрегают им, попавшим в беду, потому что увидели наготу его. Победа над Иудой врага помогла им увидеть его немощь и понять, что он не такой сильный народ, каким его представляли прежде. Победа над Иудой судов Божьих помогла им увидеть его нечестие, которое теперь вышло на свет и о котором сейчас везде говорили. Теперь стало очевидным, как иудеи опорочили себя своими грехами: враг возвеличился над ними (ст. 9), он попирает их, поражает их, и в глазах врага иудеи унизились, стали «хвостом» народов, хотя некогда были главой. Следует заметить: беззаконие бесчестие народов.

(7) Жившим на плодородной земле грозила смерть, и многие уже погибли от нехватки пищи: весь народ его вздыхает (ст. 11) от уныния и отчаяния; они готовы лишиться чувств; они упали духом и поэтому вздыхают, ибо искали хлеба, но тщетно. В конечном счете они дошли до такой крайности, когда не было хлеба у народа земли (Иер 52:6), да и в пленении им приходилось немало похлопотать, чтобы раздобыть хлеба (Плач 5:6). Они отдавали драгоценности свои, украшения и картины, убранство комнат и ларцов все, чем они, бывало, услаждали свой взор, продавали, чтобы купить хлеба себе и своей семье; с вещами расставались за пищу, чтобы подкрепить душу, или (как написано на полях) чтобы прийти в себя, когда уже готовы лишиться чувств. Они не желали иного лекарства, кроме пищи. За жизнь свою отдаст человек все, что есть у него, равно как и за хлеб, который является опорой жизни. Пусть люди, у которых много драгоценностей, не гордятся ими и не привязываются к ним, ибо может наступить время, когда они будут рады отдать их за хлеб насущный. И пусть люди, имеющие достаточно пищи для подкрепления души, радуются этому и благодарят, даже если у них нет драгоценностей.

2. Здесь приводится описание бед, касающихся духовного состояния народа; речь идет о крахе священных привилегий, о которых надлежало плакать сильнее, нежели о светских интересах.

(1) Иудеи больше не соблюдали и не посещали религиозных праздников: пути Сиона сетуют (ст. 4); они выглядят уныло, поросшие травой и сорняками. Как приятно бывало наблюдать за людьми, которые непрерывно шли туда и обратно по дороге, ведущей к храму! Теперь же, сколь долго бы вы там ни стояли, никакого движения не увидите, потому что нет идущих на праздник. С разрушением города праздничных собраний наших (Ис 33:20) на праздниках поставлена точка. Праздниками долгое время пренебрегали и оскверняли их (Ис 1:11−12), и поэтому им теперь справедливо положен конец. Но когда пути Сиона сетуют таким образом, тогда всем сынам Сиона надлежит сетовать вместе с ними. Каждому благочестивому человеку тяжело видеть, как распадаются и рассеиваются религиозные собрания и становятся недоступными для тех, кто с радостью посетил бы их. Не только пути Сиона сетуют, но и врата Сиона, у которых прежде встречались верные поклонники, опустели, ибо никто теперь не собирается возле них. Было время, когда Господь любил врата Сиона более всех селений Иакова, но теперь Он оставил их, Его побудили удалиться от них, и Ему остается лишь распрощаться с ними, как Он поступил с храмом, когда оставил его. «Се, оставляется вам дом ваш пуст» (Мф 23:38).

(2) Духовенство совершенно утратило способность отправлять обычные службы, ибо пали духом: священники его вздыхают из-за разорения храма; их песни превратились во вздохи; они вздыхали, потому что ничего не оставалось делать, а посему нечего и ждать; они вздыхали, как и народ, из-за нехватки хлеба (ст. 11), ибо приношения Господу, дававшие им средства к жизни, прекратились. Самое время вздыхать, когда вздыхают священники, служители Господни. Девицы его, которые раньше музыкой и танцами украшали праздники, тоже печальны и огорчены. Их служение отмечено в день процветания Сиона: в средине девы с тимпанами (Пс 67:26), а посему отмечено и прекращение такового теперь. Девицы его печальны, и поэтому горько и ему самому; то есть горько всем обитателям Сиона, которым было свойственно сетовать о торжественных празднествах, из-за чего на них тяготеет поношение (Соф 3:18).

(3) Осквернены места их религиозного поклонения: язычники входят во святилище его (ст. 10), в ту часть храма, куда не разрешалось входить ни одному израильтянину, каким бы благоговейным и благочестивым тот ни был, за исключением священников. Если приступит кто посторонний, даже с целью поклонения, предан будет смерти. А теперь туда грубо ворвались и шумно ликуют язычники, но не поклоняются, а грабят. Бог заповедал, чтобы язычники не вступали в собрание Его и не входили в общество Господне (Втор 23:3); однако теперь они бесконтрольно входят во святилище. Следует заметить: для человека, который искренне заботится о Божьей славе, нет ничего более печального и достойного плача, чем увиденное им нарушение Божьих законов и пренебрежение святынями. Псалмопевец сетовал на то, что все разрушил враг во святилище (Пс 73:3−4).

(4) Добычей врага стали предметы, использовавшиеся в богослужении, и дорогие вещи, служившие украшением и отделкой храма: враг простер руку свою на все самое драгоценное его (ст. 10), захватил и присвоил все себе. Что подразумевается под самым драгоценным, мы можем узнать из Ис 64:11, где звучит жалоба о сожжении храма и прилагаются слова: и все драгоценности наши разграблены. Ковчег, жертвенник и все остальные знаки Божьего присутствия с народом являлись самым драгоценным по сравнению с другими вещами, и теперь их разбили на куски и вынесли прочь. Таким образом отошло от дочери Сиона все ее великолепие (ст. 6). А великолепием дочери Сиона было благолепие святыни; и когда храм, святой и красивый дом, подвергся разрушению, тогда отошла и ее красота; таким образом был преломлен жезл благоволения и удалены все залоги и печати завета (Зах 11:10).

(5) Насмешки над святыми днями иудеев: неприятели смотрят на него и смеются над его субботами (ст. 7). Враги смеялись над иудеями за то, что те посвящали один день из семи покою от мирских дел. Языческий поэт Ювенал в свое время высмеивал евреев за утрату седьмой части времени: cui septima quaeque fuit lux Ignava et vitae partem non attigit ullam — Себе же в ущерб соблюдают субботы, Теряя один день из семи; тогда как субботы, если их освящали надлежащим образом, служили лучшей цели, нежели все остальные дни недели. И когда иудеи заявляли, что они поступают так в послушание своему Богу и в Его честь, противники спрашивали их: «А что вам это дает сейчас? Какая вам выгода от соблюдения уставов вашего Бога, Который оставил вас в беде?» Следует заметить: для всех любящих Бога очень тяжело слышать насмешки над Его установлениями, в особенности над Его субботами. Сион называет их своими субботами, ибо суббота для человека. Это не только Божий указ, но и привилегия Сиона; поэтому все сыны Сиона принимают презрение к субботам очень близко сердцу и никогда не станут чтить и ценить субботы и другие Божьи установления меньше, оттого что кто-то насмехается над таковыми.

(6) Все упомянутые несчастья весьма усугубляло то обстоятельство, что состояние Сиона в настоящем было прямо противоположным его прежнему состоянию: теперь, во дни бедствия своего и страданий своих (ст. 7), когда все стало мрачным и унылым, вспомнил Иерусалим... о всех драгоценностях своих, какие были у него в прежние дни; теперь он научился ценить их сильнее, чем раньше, когда они были полностью в его распоряжении. Зачастую Бог заставляет нас познать ценность милостей в отсутствие таковых; и тяжелее всего переносят неприятности те люди, которые попали в них прямо с высоты своего процветания. Когда Давид был отлучен от Божьих таинств, то воспоминания о том, как он ходил в многолюдстве, вступал с ними в дом Божий, ранили его в самое сердце (Пс 41:5).

II. Грехи Иерусалима, на которые здесь сетует пророк, являются главной причиной всех этих бедствий. Кто бы ни служил орудием исполнения, инициатором этих бед был Бог; именно Господь наслал на него горе (ст. 5) и поступил так, будучи праведным Судьей, ибо Иерусалим согрешил.

1. Его грехам не было числа. Много ли у него бед? Грехов все равно намного больше. Именно за множество беззаконий его Господь наслал на него горе (см. Иер 30:14). Если грехи народа умножились, то мы не вправе говорить, как Иов сказал о себе, что умножаются безвинно раны (Иов 9:17).

2. По своей природе грехи были чрезвычайно отвратительными: тяжко согрешил Иерусалим (ст. 8), грешил грехом (дословно), грешил осознанно и преднамеренно, согрешил именно тем грехом, который из всех остальных наиболее ненавистен Богу и мерзок в Его глазах, грехом идолопоклонства. Грехи Иерусалима, учитывая его вероисповедание и привилегии, являются самыми серьезными из всех грехов. Тяжко согрешил Иерусалим (ст. 8) и поэтому необыкновенно унизился (ст. 9). Следует заметить: тяжкие грехи приводят к невиданному краху; не для делающего ли зло напасть? (Иов 31:3). Речь идет о грехах, которые четко отражаются в наказании.

(1) Иудеи были жестокими угнетателями и поэтому заслуженно подверглись угнетению: Иуда переселился (ст. 3), причем по причине бедствия и тяжкого рабства, потому что богатые иудеи угнетали бедных и с особой суровостью заставляли их служить, в частности (согласно Халдейскому парафразу) им вменяется в вину именно то, что они угнетали своих рабов евреев (Иер 34:11). Угнетение было одним из вопиющих грехов иудеев (Иер 6:6−7), причем громко вопиющим грехом.

(2) Они сделались порочными и поэтому заслуженно опорочены. Все... смотрят на него с презрением (ст. 8), ибо на подоле у него была нечистота. По его одежде видно, что он качался в грязи греха. Никто не запятнает нашей славы, если мы не запятнаем ее сами.

(3) Они были слишком беспечными, поэтому справедливо, что крах застал их врасплох: он не помышлял о будущности своей (ст. 9), он не внял данному ему предостережению и не рассудил, что с ним будет, не задумывался, к чему приведет порочный путь, на который он встал, а посему необыкновенно унизился, неожиданно для себя, чтобы ощутить то, чего не желал бояться; поэтому Бог поразит его необычайными язвами.

III. Сетование на друзей Иерусалима, которые здесь предстают лицемерными, малодушными и весьма недобрыми: все друзья его изменили ему; так что, фактически, сделались врагами ему (ст. 2). Обманувшие его причинили ему не меньше неприятностей, чем его разорители. Палка, которая ломается под нами, может нанести нам такой же огромный вред, как и палка, которой нас бьют (Иез 29:6−7). Князьям ее, которым надлежало бы защищать дочерь Сиона, не хватило мужества выступить против врага ради собственной безопасности; они как олени, которые при первом же сигнале тревоги пускаются наутек и не оказывают никакого сопротивления. Более того, они подобны оленям, которые голодают за неимением пажити, и поэтому обессиленные они пошли вперед погонщика; и, не имея сил для побега, они вскоре становятся добычей преследователя. И соседи Иерусалима повели себя не по-соседски, ибо:

[1] Не нашлось никого, кто бы помог ему (ст. 7), либо не смогли, либо не захотели.

[2] Более того, нет у него утешителя, никто не посочувствует ему и не предложит что-либо для облегчения скорби (ст. 7,9). Подобно друзьям Иова, они не видят в этом пользы, ибо страдание его весьма велико, и в таком случае все они окажутся жалкими утешителями.

IV. Сетование на все упомянутое обращено к Богу Иерусалима и предоставлено на Его милостивое усмотрение: «Воззри, Господи, на бедствие мое (ст. 9), прими его к сведению»; и: «Воззри, Господи, и посмотри (ст. 11) и распорядись об этом». Следует заметить: единственный способ облегчить свое бремя это сначала возложить его на Господа, и предоставить Ему решать, как поступить во благо нам.

Стихи 12−22. Приведенные здесь сетования, по сути, совпадают с прозвучавшими в первой части главы. Но в данных стихах пророк от имени плачущей Церкви делает особый акцент на признании Божьей руки и справедливости ее действий в постигших Церковь бедствиях.

I. Церковь, будучи в стеснении, преувеличивает свои страдания, но не более, чем на то есть причина. Горечь ее стенаний соответствует тяжести ударов. Она взывает ко всем очевидцам: посмотрите, есть ли болезнь, как моя болезнь (ст. 12). Возможно, это звучит правдиво в отношении скорби Иерусалима, но мы, когда находимся в беде, склонны слишком явно применять такие слова к себе, причем больше, чем на то есть причина. Поскольку сильнее всего мы ощущаем именно собственное бремя и не можем убедить себя смириться с ним, то готовы кричать: «Верно, никогда еще не было болезни, как моя болезнь!» Тогда как, если бы наши беды бросить в общий котел с бедами других людей, а потом разделить все и раздать поровну, то уже никто не будет настаивать на этом, но каждый из нас скажет: «Умоляю, верните мне мою собственную».

II. Церковь здесь видит за орудиями своих неприятностей их Инициатора и признает, что определение, указания и осуществление таковых исходило от Него: «Именно Господь наслал на меня болезнь и поразил ею, потому что гневается на меня; величина его недовольства может быть измерена величиной моего несчастья; оно произошло в день пламенного гнева Господня» (ст. 12). Нам надлежит переживать скорбь еще сильнее, если мы видим, что она исходит от Божьего гнева; так поступает здесь Церковь.

1. Ее как бы бросает в жар, и жар исходит от Бога: «Свыше послал Он огонь в кости мои (ст. 13), сверхъестественный жар, который овладел ими, так что кости мои обожжены, как головня (Пс 101:4), болят, крошатся и высыхают».

2. Она как бы попала в сеть, причем, чем больше она старается выбраться из нее, тем сильнее запутывается, и сеть эту раскинул Бог. «Враги не преуспели бы в своих уловках, если бы Бог не раскинул сеть для ног моих».

3. Она как бы находится в пустыне, сбившись с пути, одинокая и уставшая: «Он опрокинул меня, так что я не могу продолжать свой путь, сделал .меня бедным, так что я даже не имею пропитания, но томлюсь всякий день».

4. На нее как бы надето ярмо, но не ярмо для служения, а ярмо, связывающее стопы ног с шеей, в качестве наказания: «Ярмо беззаконий моих связано в руке Его» (ст. 14). Примите во внимание: нас может связать только то ярмо, которое мы соорудили своими беззакониями. Грешник содержится в узах своего греха (Притч 5:22). Ярмо Христовых заповедей названо благим игом (Мф 11:30), ярмо же наших собственных преступлений тяжелое. Сказано, что Бог связывает это ярмо, когда выдвигает нам обвинение и приводит нас к внешним и внутренним беспокойствам, которых заслуживают наши грехи. Когда совесть, как Божий посланник, приводит нас к Богу на суд, тогда рука Его справедливости связывает и сплетает ярмо, и только рука Его прощающей милости может его развязать.

5. Она как бы в грязи, и именно Господь низложил среди нее всех сильных ее, так что те не способны стоять и падают под действием одного суда за другим; так Он оставил их на попрание гордым завоевателям (ст. 15). Более того, Церковь попала под давильный пресс, ее не только попирают, но и рвут на куски, давят, как виноград, в точиле Божьего гнева, и кровь ее льется, как вино; именно Господь таким образом истоптал... деву, дочь Иуды.

6. Она попала в руки врагов, и именно Господь предал ее в их руки: Он ослабил силы мои, так что я не могу подняться и выступить против них (ст. 14); мало того, я не просто не могу подняться против них, но и не могу подняться, чтобы убежать от них, и тогда Он отдал меня в их руки. К тому же Он созвал против меня собрание, чтобы истребить юношей моих (ст. 15), причем не стоит даже и думать противиться такому собранию; и снова: Господь дал повеление об Иакове врагам его окружить его (ст. 17). Кто неоднократно распоряжался о спасении Иакова (Пс 43:5), Тот теперь распоряжается о нападении на Иакова, потому что Иаков не подчинялся распоряжениям Его закона.

III. Она справедливо требует участия и сострадания со стороны свидетелей своего горя: «Да не будет этого с вами, все проходящие путем! (ст. 12) Разве вы можете беззаботно смотреть на меня? Как? Неужели ваши сердца тверды, как адамант, а глаза как мрамор, и вы не удостоите меня ни единой сочувственной мыслью, взглядом или слезой? Разве у вас не такое же тело? Неужели вам нет дела до того, что горит дом соседа?» Для некоторых страдания и разрушение Сиона ничего не значат; таковые не болезнуют о бедствии Иосифа. Как проникновенно Церковь молит их о сострадании! «Послушайте, все народы, и взгляните на болезнь мою, услышьте мои сетования и посмотрите, какова их причина» (ст. 18). Эта просьба напоминает просьбу Иова: «Помилуйте меня, помилуйте меня вы, друзья мои!» (Иов 19:21). Нам легче нести свое бремя, если наши друзья сочувствуют нам и плачут вместе с нами, ибо это свидетельствует, что хотя мы и в скорби, но не в презрении, которого обычно весьма сильно опасаются скорбящие.

IV. Она считает свою скорбь, какой бы непомерной та ни была, оправданной по причине постигших ее бедствий: «Об этом плачу я (ст. 16), плачу ночью (ст. 2), когда никто не видит; око мое, око мое изливает воды». Следует заметить: этот мир юдоль слез для народа Божия. Сыны Сиона зачастую предстают сетующими на Сионе. Сион простирает руки свои (ст. 17), что говорит здесь, скорее, об отчаянии, нежели о прошении; она простирает руки свои, признавая, что все потеряно. Давайте посмотрим, как Церковь объясняет свою горькую скорбь.

1. Ее Бог удалился от нее. Миха, у которого были лишь золотые боги, когда тех украли, кричал: «Чего еще более? Как же вы говорите: что тебе?» Церковь скорбит здесь безмерно, ибо, по ее словам: далеко от меня утешитель, который оживил бы душу мою. Утешителем является Бог; Он прежде утешал ее; только Он может дать настоящее утешение; именно Его Слово говорит в утешение, именно Его Дух говорит в утешение нам. Его утешение весьма сильно, оно способно оживить душу, вернуть ее, когда она ушла, ибо сами мы не способны привести ее назад. Теперь же Утешитель удалился в недовольстве, Он далеко от меня и наблюдает за мной издали. Следует заметить: неудивительно, что души святых изнемогают, когда Бог Единственный Утешитель, Способный их оживить, держится вдали.

2. У нее забрали детей, и они не могут ей помочь; именно о них она плачет, вместе с Рахилью, ибо их нет, а посему не хочет утешиться. Дети ее разорены, потому что враг превозмог; некому было поддержать ее за руку из всех сыновей (Ис 51:18); они не в силах помочь себе, как же они помогут ей? И девушки, и юноши, бывшие ее радостью и надеждой, пошли в плен (ст. 18). О халдеях говорят, что они не щадили ни юноши, ни девицы, ни прекрасный пол, ни цветущую молодость (2Пар 36:17).

3. Ее подвели друзья: одни из них не пожелали, а другие не смогли принести ей облегчения. Она простирает руки свои, умоляя о помощи, но утешителя нет ей (ст. 17), нет никого, кто мог бы помочь или кто об этом позаботится. Она звала друзей своих и уговаривала их помочь, называла их своими друзьями, но они обманули ее (ст. 19), оказались неверными, как поток, на который надеется летом жаждущий путник (Иов 6:15). Следует заметить: творения, на которые мы уповаем всем сердцем, обычно обманывают и разочаровывают нас. Идолы были ее друзьями. Египет и Ассирия были ее наперсниками. Но они обманули ее. Кто стремился снискать ее благосклонность, когда она процветала, тот стал стесняться ее и отстранился от нее в беде. Как счастливы люди, которые сделали своим другом Бога и хранят себя в Его любви, ибо Он не обманет их!

4. Люди, чьим делом было руководство Церковью, утратили способность оказать ей какую-либо услугу. Священники... и старцы, которым надлежало бы стоять во главе дел, умирали от голода (ст. 19); они издыхают, то есть готовы испустить дух, ища пищи себе; они пошли просить себе на хлеб, чтобы остаться в живых. Голод поистине усиливается на земле, когда нет хлеба у мудрых, когда голодают священники и старцы. Священникам и старцам надлежало бы утешать Церковь, но как они могут утешать других, если сами безутешны? «Услышали, что я стенаю, что могло бы побудить прийти мне на помощь; но утешителя у меня нет. Ты удалил от меня друга и искреннего.

5. Враг оказался для нее слишком сильным противником; он напал на нее и превозмог (ст. 16). Отвне обесчадил меня меч, он поражает всех, кто оказывается на пути, а дома, куда по вине осаждающих прервана доставка продовольствия, смерть, то есть голод, который страшнее чумы: извне будет губить их меч, а в домах ужас (Втор 32:25). Весьма жестоким был не только враг, служивший орудием бедствия, но и сторонние наблюдатели, такие, как идумеи и аммонитяне, желавшие Израилю зла: таковые услышали... о бедствии моем и обрадовались, что Ты соделал это (ст. 21); они радовались как самой беде, так и тому факту, что она является Божьим деянием; им приятно было узнать, что Бог расстался со Своим Израилем, и, соответственно, в их действиях по отношению к Израилю наблюдалась немалая доля холодности. Иерусалим сделался мерзостью среди них, они боялись касаться и стеснялись его (ст. 17). Учитывая все приведенные объяснения, не стоит удивляться и обвинять Церковь в том, что тяжки стоны ее в скорби о происходящем и сердце ее изнемогает (ст. 22) от страха при мысли, что еще ждет впереди.

V. Церковь оправдывает действия Бога во всех постигших ее бедах, признавая, что совершенные ею грехи заслуживают этих суровых наказаний. Ярмо, которое лежит тяжким бременем и туго связывает, это ярмо беззаконий ее (ст. 14). Связывающие нас путы изделие собственных рук, и бьют нас нашей же палкой. Когда Церковь говорила, и из ее слов следовало, что она считает Бога суровым, то она сделала правильный шаг к исправлению и, по крайней мере, объяснила, что с ней происходит, признав: «Праведен Господь» (ст. 18). Поступая с нами подобным образом, Бог не причиняет нам зла, и мы не можем обвинять Его в несправедливости. Какими бы неправедными ни были люди, мы уверены, что праведен Господь, и Он вершит правосудие, тогда как те противоречат всем своим законам. Следует заметить: какими бы ни были беды, которыми Богу угодно нас поразить, нам надлежит признавать, что в этом Он праведен; если мы не признаем этого, то значит не понимаем ни Его, ни себя самих (2Пар 12:6). Церковь признает справедливость Божьих деяний, причем признавая беззаконие собственных: я непокорен был слову Его (ст. 18); и снова: я упорно противился Тебе (ст. 20). Нам трудно передать словами все зло греха, поэтому о своем собственном грехе нам нужно говорить наихудшее: мы должны называть его сопротивлением, упорным сопротивлением. Для всех истинно кающихся грехи мучительны. Именно грех Церковь считает самым тяжким бременем, по сравнению с другими постигшими ее скорбями: «Волнуется во мне внутренность, она подобна бушующему морю; сердце мое перевернулось во мне, нет ему покоя, перевернулось вверх дном за то, что я упорно противился». Следует заметить: сожаление о грехе должно быть самым большим сожалением, которому подвергается душа.

VI. Она взывает и к милости, и к правосудию Бога в данном случае.

1. Она взывает к милости Бога, ссылаясь на свои муки, из-за которых становится объектом, достойным Его сожаления: «Воззри, Господи, ибо мне тесно; узнай о моем состоянии и сделай для облегчения моей участи то, что Тебе угодно». Следует заметить: нам следует утешаться тем фактом, что несчастья, угнетающие наш дух, открыты Божьему взору.

2. Она взывает к правосудию Бога, ссылаясь на ущерб, причиненный ей врагами: «О, если бы Ты повелел наступить дню, предреченному Тобою (ст. 21−22), определенному Божьей волей и возвещенному в пророчествах дню, когда преследующие меня враги стали бы подобными мне, когда чаша исступления, которая сейчас в моих руках, перейдет в их руки». Данные слова можно истолковать как молитву: «Да наступит назначенный день, и далее следует, да предстанет перед лицом Твоим вся злоба их, да предстанет, чтобы Ты ее запомнил, да предстанет, чтобы Ты за нее воздал; отомсти им за все зло, которое они мне причинили (Пс 108:14−15); ускорь наступление времени, когда Ты поступишь с ними за их преступления так же, как Ты поступил со мною за все грехи мои». Данная молитва равнозначна протесту против всякой мысли о союзе с врагами и предсказанию их гибели, ибо она согласуется с тем, что говорит по этому вопросу Бог. Следует заметить: наши молитвы могут и должны соответствовать Божьему Слову; и нам надлежит просить о том, и только о том дне, который определил здесь Бог. И хотя мы обязаны милостиво прощать своих врагов и молиться за них, тем не менее мы вправе с верою молиться об осуществлении сказанного Богом относительно Своих врагов и врагов Его Церкви, которые не желают каяться и воздавать Ему славу.