11:1 человек храбрый. Такая характеристика сближает Иеффая с Гедеоном (6:12).
сын блудницы. Происхождение Иеффая делало его социальным изгоем (ст. 2).
11:3 праздные люди. Такие же «праздные и своевольные люди» окружали и Авимелеха (9:4).
11:9 Господь предаст. В этих словах проявилась вера Иеффая в то, что победа была дарована Богом.
11:10 Господь да будет свидетелем между нами. Старейшины поклялись в верности завету.
11:11 Иеффай произнес все слова... пред лицем Господа в Массифе. Завет подтвержден перед Господом в Массифе. Спустя много лет здесь же, в Массифе, народ перед лицом Господа провозгласит Саула царем (1Цар 10:17).
11:12−29 Относительно исторического основания для этого конфликта см. Чис 20:14−21; 21:10−35; Втор 2:16 — 3:11. Во времена Иеффая аммонитяне стремились расширить свою территорию за счет земли, принадлежавшей ранее аморреям, но в течение последних трехсот лет находившейся во владении израильтян. В ответ на притязания аммонитского царя Иеффай сослался на исторический факт, напомнив, что «Израиль не взял ... земли Аммонитской» (ст. 15), поскольку Господь этого ему не позволил (Втор 2:18−19).
11:12 царю Аммонитскому. Как и у Саула, первым противником Иеффая были аммонитяне (1Цар 11:1−11). В рассказе о Сауле Галааду также грозит
11:23 Господь Бог Израилев. В библейские времена война понималась как противоборство в конечном счете между богами враждующих народов. Если побеждали израильтяне, то только потому, что победу им даровал Бог Израиля, Которому никто не мог противостоять (ст. 24). См. ст. 21.
11:27 Господь Судия да будет ныне судьею. См. ст. 21 и 22. Иеффай провозгласил, что Бог есть Судия над всеми народами и богами. Хотя слово «Судия» употреблено здесь в узком смысле (тот, кто выносит судебное решение), в конечном счете Сам Господь возьмет на себя миссию спасителя народа (ст. 32−33). Книга Судей израилевых утверждает, что Бог есть истинный Царь (8:23) и истинный Судия, Который один мог избавить Израиль от постигших его бед.
11:29 Дух Господень. См. 3:10 и ком.
11:30−40 Иеффай разбил аммонитян, но при этом поступил опрометчиво, дав обет Господу, во исполнение коего принес свою дочь в жертву всесожжения. Недопустимо было, почитая истинного Бога, уподобляться язычникам, которые приносили человеческие жертвы своим богам (Втор 32:17; Пс 105:37−38). Иеффай был неспособен руководить народом соблюдать верность завету, хотя, несомненно, имел веру (ст. 10−11,21,23,27). В этом обете также обнаруживается параллель между Иеффаем и Саулом, который произнес столь же противозаконное заклятье, едва не стоившее жизни его благочестивому сыну Ионафану (1Цар 14:24−25).
11:35 разодрал одежду свою. Способ выражения скорби по умершим.
отверз.. уста мои. Несмотря на предписание закона безусловно исполнять обет, данный Господу (Втор 23:21−23), Иеффаю не следовало этого делать, ибо запрет на человеческие жертвоприношения был для Израиля абсолютным (см. ком. к ст. 39). Нельзя давать противоречащие божественному закону клятвы и обеты и тем более исполнять их (ср. Мф 14:1−12). Иеффай отдает приоритет своему слову перед словом Божиим.
11:36 делай со мною то, что произнесли уста твои. Т.е. «принеси меня в жертву» (ст. 30−31).
11:37 девство мое. В жизни ветхозаветного общества браку придавалось большое значение (ст. 38−39), а умереть, не оставив после себя детей, считалось знаком Божиего неблаговоления.
11:39 он совершил над нею. Иеффай, по примеру язычников, принес свою дочь в жертву всесожжения. Человеческие жертвоприношения у израильтян считались грехом (Втор 12:31; Пс 105:38).
не познала мужа. См. ст. 37 и ком.
комментарии Женевской Библии на книгу Судей израилевых, 11 глава