От Матфея | 20 глава

1−16. Притча о работниках на винограднике. — 17−19. Возвещение о страданиях. — 20−28. Просьба матери сынов Зеведеевых. — 29−34. Исцеление двух слепцов.

Мф 20:1. Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой

Наречие γάρ («ибо») поставляет дальнейшую притчу Спасителя в ближайшую связь с предыдущей Его речью, т.е. с Мф 19:30. Но так как этот последний стих связан с Мф 19 частицей δέ и так как связь (выраженную через καί, δέ, τότε) можно проследить не только до 27-го стиха 19-й главы, но даже до 16-го стиха той же главы (хотя в Мф 19:16−26 она и не везде выражена указанными наречиями и частицами), то ясно, что рассказ евангелиста с Мф 19 до Мф 20 представляет из себя нечто цельное, связное и потому должен быть рассматриваем в таком именно виде. Вопрос Петра (Мф 19:27) по внутреннему содержанию имеет очевидное отношение к рассказу о богатом юноше и внешне соединяется с рассказом наречием «тогда». Ход мыслей таков: богатый юноша отказался следовать за Христом, потому что не хотел оставить своих земных приобретений. Петр по этому поводу говорит Иисусу Христу, что ученики оставили все, и спрашивает: «что же будет нам?» В ответ на этот вопрос Иисус Христос указывает, какую ученики получат награду, и не только они, но и «всякий, кто оставит домы» и т.д. (Мф 19:29). Апостолы будут «судить двенадцать колен Израилевых» (Мф 19:28), и, кроме того, все последовавшие за Христом, получат «во сто крат и наследуют жизнь вечную» (Мф 19:29). Частица «же» (δέ) в Мф 19 выражает противоположение мысли, высказанной в Мф 19:29. Из слов 29-го стиха не следует, что всем награда будет одинакова. Напротив (δέ), многие первые будут последними и последние первыми. Эта мысль доказывается (γάρ — Мф 20:1) дальнейшей притчей, которая, судя по ходу мыслей, должна, во-первых, разъяснить, кто именно разумеется под первыми и последними, и, во-вторых, почему в отношениях Царства Небесного должен господствовать порядок, совершенно непохожий на тот, какой существует в земных отношениях.

Под виноградником следует понимать Царство Небесное, а под хозяином виноградника — Бога. Ориген под виноградником понимал Церковь Божию, а рынок и места вне виноградника (τὰ ἔξω τοῦ ἀμπελῶνος) есть то, что вне церкви (τὰ ἔξω τῆς Ἐκκλησίας). Златоуст понимал под виноградником «повеления и заповеди Божии».

Мф 20:2. и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой;

На наши деньги динарий равнялся 20−25 копеек (соответствует стоимости 4−5 г серебра. — Прим. ред.).

Мф 20:3. выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно,

Мф 20:4. и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли.

В Евангелиях Матфея, Марка и Луки принят еврейский счет времени. О разделении дня и ночи на часы в допленных ветхозаветных писаниях нет никакого следа. Существовали только главные деления дня, отличавшиеся примитивным характером — вечер, утро, полдень (ср. Пс 54:18). Другими обозначениями времени дня были «зной дневной» (Быт 18:1), σταθερὸν ἧμαρ (Притч 4— «полный день»), «прохлада дня» (Быт 3:8). Времена ночи различались иногда (кроме деления на стражи) выражениями ὀψέ (вечер), μεσονύκτιον (полночь), ἀλεκτροφωνία (пение петухов) и πρωΐ (рассвет). В Вавилонском Талмуде (Авода Зара, лист 3,6 и сл.) встречается распределение дня на четыре части по три часа, служившее для распределения времени молитвы (в третий, шестой и девятый час дня; на это же встречается указание у Мф 20:3). Разделение на часы было заимствовано как иудеями, так и греками (Геродот, «История», II, 109) из Вавилонии. Арамейское слово час «шаа» в Ветхом Завете встречается только у пророка Даниила (Дан 3:6 и сл.). В Новом Завете счет по часам является уже обычным. Двенадцать дневных часов отсчитывались от восхождения солнца до заката, и поэтому 6-й соответствует полудню, а в 11-м часу день кончался (стих 6). Смотря по времени года, часы различались по продолжительности от 59 до 70 минут.

Таким образом, третий час равняется нашему девятому утра.

Мф 20:5. Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же.

По-нашему, около двенадцатого и третьего часа дня.

Мф 20:6. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашел других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно?

Около 11 часов — по-нашему около 5 часов пополудни.

Мф 20:7. Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите.

Мф 20:8. Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых.

Мф 20:9. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию.

Мф 20:10. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию;

Мф 20:11. и, получив, стали роптать на хозяина дома

Мф 20:12. и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной.

Сравнять первых с последними и наоборот, разъяснить и доказать, что так бывает и может быть, хотя бы и не всегда, и что равная плата зависит просто от самой доброты и благости Верховного Домохозяина — в этом главная и существенная мысль притчи. И нужно признать, что именно эта мысль Христом вполне разъяснена и доказана. При толковании притчи, как и многих других изречений Христа, нужно вообще избегать, по возможности, отвлеченностей. Понимаемая конкретнее, притча означает, что первые не должны гордиться своим первенством, превозноситься пред другими, потому что могут быть такие случаи в человеческой жизни, которые ясно показывают, что первые совершенно сравниваются с последними и последним даже отдается преимущество. Это и должно было быть поучительно для апостолов, рассуждавших: «что же будет нам?» (Мф 19:27). Христос говорит как бы так: вы спрашиваете, кто больше и что вам будет. Вам, которые пошли за Мною, будет многое (Мф 19:20), но не принимайте этого в полном и безусловном смысле, не думайте, что так всегда должно быть, непременно будет. Может быть (но не должно быть, непременно так бывает или будет) и вот что (притча о работниках). Вывод, который отсюда должны были сделать слушавшие Христа ученики, таким образом, совершенно ясен и понятен. Здесь не дается повеления непременно сравниваться с последними, не предлагается совета, а разъясняется принцип, руководствуясь которым делатели в Христовом винограднике должны исполнять свои работы.

Мф 20:13. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною?

Мф 20:14. возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе;

Мф 20:15. разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр?

Мф 20:16. Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных.

Слова, сказанные в Мф 19:30, здесь (стих 16) повторяются, и это ясно показывает, что именно в них заключается цель, главная идея и нравоучение притчи. Смысл выражения не заключается в том, что всегда последние должны быть первыми и наоборот, но что может быть и так при известных, почти исключительных обстоятельствах. На это указывает употребленное в начале стиха οὕτως («так»), которое может здесь значить: «вот, в таких или подобных случаях (но не всегда)». Для объяснения 16-го стиха находят параллель в 8-й главе Второго Соборного Послания апостола Иоанна и думают, что она «дает ключ» к объяснению притчи, с чем можно согласиться. Иероним и другие поставляют стих и всю притчу в связь с притчей о блудном сыне, где старший сын ненавидит младшего, не хочет принять его кающегося и обвиняет отца в несправедливости. Последние слова 16-го стиха: «ибо много званых, а мало избранных», следует признать позднейшей вставкой как на основании свидетельства лучших и авторитетных рукописей, так и по внутренним соображениями. Слова эти, вероятно, заимствованы и перенесены сюда из Мф 22 и сильно затемняют смысл всей притчи.

Мф 20:17. И, восходя в Иерусалим, Иисус дорогою отозвал двенадцать учеников одних, и сказал им:

(Ср. Мк 10:32; Лк 18:31).

Слова Матфея не связаны никакими наречиями с предыдущим, за исключением союза «и» (καί). Можно даже предполагать, что здесь пропуск в изложении событий, которые совершились незадолго до последней Пасхи (4-го года общественного служения Иисуса Христа), только отчасти заполненный Ин 11:55−56. Ученики отозваны были, очевидно, потому, что речь Спасителя по своему содержанию требовала тайны или, как думает Евфимий Зигавин, «потому что не должно было сообщать этого многим, чтобы они не соблазнились».

Мф 20:18. вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть;

Мф 20:19. и предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие; и в третий день воскреснет.

(Ср. Мк 10:33−34; Лк 18:31−34).

Под «язычниками» подразумеваются римляне.

Мф 20:20. Тогда приступилак Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него.

(Ср. Мк 10:35).

В Евангелии Марка с просьбой ко Христу обращаются ученики, названные по имени: Иаков и Иоанн, сыновья Зеведея. Совершенно понятно, что в историческом повествовании возможно было говорить и о матери вместе с ее сыновьями, и об одних только сыновьях, ради краткости не упоминая о матери. Для выяснения причин просьбы следует, прежде всего, обратить внимание на прибавку у Лк 18(которой не имеется у других синоптиков), где сообщается, что ученики не поняли слов Христа о Его страданиях. Но на слово «воскреснет» они могли обратить особенное внимание и несколько понять его, хотя и в превратном смысле.

Вопрос о том, как называлась по имени мать Иакова и Иоанна, довольно труден. В тех местах Евангелия, где упоминается о матери сыновей Зеведеевых (Мф 20:20; 27:56), она нигде не называется Саломией, а там, где говорится о Саломии (Мк 15:40; 16:1), она нигде не называется матерью сыновей Зеведеевых. Только преимущественно на основании сличения показаний Мф 27:55−56 и Мк 15:40−41 приходят к выводу, что матерью сынов Зеведеевых была именно Саломия. Это легко видеть из следующего. При кресте были женщины, смотревшие издали на распятие: Мф 27— «Между ними были Мария Магдалина и Мария, мать Иакова и Иосии, и мать сыновей Зеведеевых»; Мк 15— «Были тут и женщины, которые смотрели издали: между ними была и Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова Меньшего и Иосии, и Саломия».

Отсюда видно, что «мать сыновей Зеведеевых» упоминается у Матфея там, где Марк говорит о Саломии. Далее евангелист Иоанн говорит (Ин 19:25), что «при кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина». Это место можно читать двояко, именно:

1. Матерь Его (Христа),

2. и сестра Матери Его, Мария Клеопова,

3. и Мария Магдалина;

или:

1. Матерь Его,

2. и сестра Матери Его,

3. Мария Клеопова,

4. и Мария Магдалина.

По первому чтению, следовательно, при кресте стояли только три женщины, по второму — четыре. Первое чтение опровергается на том основании, что если бы Мария Клеопова была сестрой Богоматери, то две сестры назывались бы одинаковым именем, что весьма маловероятно. Далее в Евангелии Иоанна указываются как бы две группы женщин, и имена первой и второй, а затем третьей и четвертой соединяются союзом «и»:

1-я группа: Матерь Его и сестра Матери Его,

2-я группа: Мария Клеопова и Мария Магдалина.

Таким образом, и здесь под «сестрой Матери Его» возможно видеть Саломию или мать сыновей Зеведеевых. Такое отождествление по разным причинам не может, конечно, считаться вполне несомненным. Но ему нельзя отказать в некоторой вероятности. Если, с одной стороны, Саломия была матерью сыновей Зеведеевых, а с другой — сестрой Марии, Матери Иисуса, то, значит, Иаков и Иоанн Зеведеевы были двоюродными братьями Христа. Саломия находилась в числе женщин, сопровождавших Иисуса Христа, которые следовали за Ним в Галилее и служили Ему (Мф 27:56; Мк 15:41).

По всей вероятности, мысль обратиться с просьбой к Иисусу Христу возникла у самих апостолов, и они попросили свою мать передать просьбу Иисусу Христу. У Марка просьба учеников выражается в такой форме, какая была прилична только при обращении к царю и в некоторых случаях даже произносилась и предлагалась самими царями (ср. Мф 14:7; Мк 6:23). На основании показания Матфея можно заключить, что Саломия, при всем почтении к Иисусу Христу, не обладала достаточными сведениями о характере и цели Его служения. Она подошла со своими сыновьями к Иисусу Христу, кланялась Ему и просила о чем-то (τι). Она, без сомнения, говорила, но слова ее были так неясны и неопределенны, что Спаситель должен был спросить, чего именно она хочет.

Мф 20:21. Он сказал ей: чего ты хочешь? Она говорит Ему: скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, а другой по левую в Царстве Твоем.

Ср. Мк 10:36−37 — Христос обращается к ученикам с вопросом, чего они хотят. Вместо «скажи» у Марка более категорическое «дай» (δός). Вместо «в Царстве Твоем» — «в славе Твоей». Другие различия в речи евангелистов обусловливаются тем, что просьба влагается в уста различных просителей. Саломия просила о том, чтобы в будущем Царстве Своем Спаситель посадил ее сыновей: одного по правую, а другого по левую сторону от Него. Обычаи, на которые здесь указывается, не исчезли до сих пор. Места по правую и по левую руку, т.е. в самой близи какого-нибудь важного лица, считаются до сих пор особенно почетными. То же было у древних языческих народов и евреев. Места самые близкие к царскому престолу были самыми почетными. Об этом упоминается в Библии (3 Цар. 2:19; Пс 44:10). Иосиф Флавий («Иудейские древности», VI, 11,9) излагает известный библейский рассказ о бегстве Давида, когда Саул в праздник новомесячия, очистив себя по обычаю, возлег за столом, причем сын его Ионафан сел по правую его сторону, а Авенир — по левую. Смысл просьбы матери сыновей Зеведеевых заключался, следовательно, в том, чтобы Христос предоставил ее сыновьям главные, самые почетные места в Царстве, которое будет Им учреждено.

Мф 20:22. Иисус сказал в ответ: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем.

(Ср. Мк 10:38).

Спаситель указывает, что ученики не знают и не понимают, в чем заключается Его истинная слава и Его истинное владычество и царство. Это — слава, владычество и царство Раба Иеговы, предающего Себя в жертву для искупления человечества. Это хорошо выражает Златоуст, перифразируя речь Спасителя: «Вы напоминаете Мне о чести и венцах, а Я говорю о подвигах и трудах, вам предлежащих». В сущности, в словах матери сынов Зеведеевых и их самих содержалась просьба о допущении к страданиям, которые предстояли Христу и о которых Он уже говорил раньше. Поэтому реальный смысл просьбы был страшен, но ученики не подозревали этого. Спаситель, в полном согласии с только что преподанным сообщением, или, лучше, учением (стихи 18−19), разоблачает ее истинный смысл. Он указывает на чашу, которую Ему предстояло пить (Мф 26:39), которую Псалмопевец (Пс 114:3) называет болезнями смертными, муками адскими, теснотой и скорбью (на эти тексты указывает Иероним в своем толковании 22-го стиха). Спаситель не говорит, что просьба учеников основывалась на неправильном представлении учениками природы Его духовного Царства и не предсказывает здесь того, что Он будет распят среди двух разбойников. Он говорит только, что страдания, принесение Себя в жертву и смерть не ведут и не могут быть путем к мирскому владычеству. Он говорит только о чаше, не добавляя, впрочем, что это будет чаша страданий. Очень интересно, что слово «чаша» употреблялось в ветхозаветном писании в двух смыслах: для обозначения и счастья (Пс 15:5; 22:5), и бедствий (Пс 10:6; Ис 51:22; Иер 49:12). Но сомнительно, поняли ли ученики слова Христа в первом именно смысле. Самое вероятное предположение, что их понимание было, так сказать, чем-то средним (ср. Лк 18:34). Они не понимали всей глубины смысла слова «чаша» со всем, что здесь подразумевалось, но, с другой стороны, не представляли дела и так, что тут будут только страдания и ничего больше. Они могли представлять дело так: для приобретения внешнего, мирского владычества им нужно предварительно испить чашу страданий, которую предстояло испить Самому Христу. Но если Сам Христос будет ее пить, то почему же и им не принять в этом участия? Это не должно превысить и не превысит их сил. И вот, на вопрос Христа ученики смело отвечают: можем. «В пылу усердия они тотчас изъявили согласие, не зная того, что сказали, но надеясь услышать согласие на свою просьбу» (свт. Иоанн Златоуст).

Мф 20:23. И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим.

(Ср. Мк 10:39−40).

Этот стих всегда считался одним из труднейших для истолкования и даже дал повод некоторым еретикам (арианам) ложно утверждать, что Сын Божий не равен Богу Отцу. Мнение ариан было отвергнуто всеми отцами церкви как неосновательное и еретическое, ибо из других мест Нового Завета (Мф 9:6,8, 28:18; Мк 2:10; Ин 17:2,10 и др.) ясно видно, что Христос везде присваивает Себе власть, равную с Богом Отцом.

Для правильного истолкования изложенных в рассматриваемом стихе изречений Спасителя следует обратить внимание на два весьма важных обстоятельства. Во-первых, если ученики и их мать в 21-м стихе просят Христа о первых местах в Царстве Его или в славе, то в речи Спасителя, начиная с 23-го стиха и кончая 28-м (и у Луки в разделе, поставленном в другой связи, Лк 22:24−27, который иногда приводится здесь в виде параллели), ни о Царстве, ни о славе совсем нет ни малейшего упоминания. Придя в мир, Мессия явился как страдающий Раб Иеговы, Искупитель человечества. Отсюда ясно, что сесть по правую и по левую сторону Христа не значит прежде всего участвовать в Его славе, а указывает на предварительное приближение к Нему в Его страданиях, на самоотречение и несение креста. Только после этого людям предстоит возможность войти и в Его славу. По изволению и совету Божию всегда находятся люди, которые принимают участие в страданиях Христа и таким образом делаются Ему особенно близкими, как бы садятся по правую и по левую Его стороны. Во-вторых, следует заметить, что два евангелиста, Матфей и Марк, употребляют здесь два различных выражения: «кому уготовано Отцем Моим» (Матфей) и просто: «кому уготовано» (Марк). Оба эти выражения точны и сильны и заключают в себе одну и ту же мысль — о промыслительном значении страданий в земной жизни человечества.

Мф 20:24. Услышав сие, прочие десять учеников вознегодовали на двух братьев.

(Ср. Мк 10:41; Лк 22:24).

Причиной негодования десяти учеников была просьба Иакова и Иоанна, клонившаяся к умалению прочих апостолов. Возникновение подобных явлений показывает, что ученики Христа даже в Его присутствии не всегда отличались любовью друг к другу и братским единением. Но в настоящем случае так было не от злобы, а скорее, по-видимому, от простоты, неразвитости и недостаточного усвоения учения Христова. Борьба из-за первых мест в новом Царстве, местничество, повторилась еще и на Тайной Вечери.

Мф 20:25. Иисус же, подозвав их, сказал: вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими;

(Ср. Мк 10:42; Лк 22:25).

У Луки совершенно в другой связи. У Марка речь сильнее, чем у Матфея. Вместо более однозначного «князья народов» (ἄρχοντες τῶν ἐθνῶν) у Марка οἱ δοκοῦντες ἄρχειν τῶν ἐθνῶν, т.е. «думающие, что они начальствуют над народами, мнимые владыки».

Мф 20:26. но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою;

(Ср. Мк 10:43; Лк 22:26). Противоположение тому, что сказано в предыдущем стихе. У «народов» так, а у вас должно быть совершенно иначе. Слова Спасителя отличаются высокой поучительностью не только для духовных, но и для всех властителей и начальников, которые обыкновенно желают обладать всей полнотой власти, вовсе не думая о том, что истинная (а не мнимая) христианская власть основывается только на услугах, оказываемых людям, или на служении им, и притом без всякой мысли о какой-либо внешней власти, которая приходит сама собою.

Мф 20:27. и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом;

(Ср. Мк 10:44).

Мысль та же, что и в стихе 26.

Мф 20:28. так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих.

(Ср. Мк 10:45).

Предлагается высочайший и всем знакомым с жизнью Христа понятный пример и образец. Христу служили и Ангелы и люди (Мф 4:11; 8:15,27:55; Мк 1:13,31,15:41; Лк 4:39; 8:3,10:40; Ин 12:2,26), и Он требовал и требует Себе этого служения и даже отчета в нем (Мф 25:34−45). Но никто не скажет, что учение, раскрываемое в разбираемом стихе, противоречит собственному Его учению и поведению или не соответствует действительности. Напротив, кажется, что указанные места из Евангелий не только не противоречат, а только еще сильнее подчеркивают мысль, что Сын Человеческий пришел на землю только затем, чтобы послужить. На Его служение людям и они отвечали Ему в некоторых случаях полным любви служением, и, таким образом, будучи слугой, Он вполне был Господом и Учителем и Сам называл Себя так (см. особенно Ин 13:13−14 и др.). Но как все тут не похоже на обычное проявление власти со стороны разных властителей и князей мира сего!

Выражение ὥσπερ (в русском переводе — «так как») означает, собственно, «подобно тому как» (нем. gleichwie; лат. sicut), указывает на сравнение, а не на причину. Таким образом, смысл таков: кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом, подобно тому как Сын Человеческий пришел и прочее. Но в параллели у Марка те же слова приводятся в качестве причины (καὶ γάρ, в русском переводе — «ибо и»).

Слово «пришел» указывает на сознание Христом Своего высшего происхождения и пришествия на землю из другого мира, из высшей сферы бытия. Об идее искупительного самопожертвования ср. 2 Мак. 7:37−38.

Λύτρον, употребленное у Матфея (и Марка в параллели) только здесь, происходит от λύειν — развязывать, разрешать, освобождать; употреблялось у греков (обыкновенно во множественном числе) и встречается в Ветхом Завете в смысле:

1) выкупа за душу свою от угрожающей смерти (Исх 21:30);

2) платы за женщину рабу (Лев 19:20) и за раба (Лев 25:25; 25:51−52);

3) выкупа за перворожденное (Числ. 18:15);

4) в смысле умилостивления (Притч 13:8).

Синонимические термины ἄλλαγμα (Ис 43 и др.) и ἐξίλασμα (Притч 21:18) переводятся обыкновенно через «выкуп». Единственное λύτρον поставлено, очевидно, в соответствие с единственным же ψυχήν . Христос не говорит, что Он отдаст душу Свою для искупления Себя, а — «для искупления многих». Слово «многих» возбуждало немало недоумений; если только для искупления «многих» людей, то, значит, не всех. Искупительное дело Христа простирается не на всех, а только на многих, может быть, даже сравнительно немногих, избранных. Иероним прибавляет: на тех, которые пожелали веровать. Но Евфимий Зигавин и другие считают здесь слово πολλούς равнозначным πάντας, потому что в Писании так говорится часто. Бенгель вводит здесь понятие об индивидуумах и говорит, что здесь Спаситель говорит о предании Себя в жертву за многих, не только за всех, но даже и за отдельных (et multis, non solum universis, sed etiam singulis, se impendit Redemptor). Говорили еще, что πάντων есть объективное, πολλῶν — субъективное обозначение тех, за которых Христос умер. Он умер за всех объективно, но субъективно Им будет спасено только огромное множество, которого никто не мог бы сосчитать, πολλο.... У апостола Павла в Послании к Римлянам (Рим 5:12−19) наблюдается смена οἱ πολλοί и просто πολλοί, и πάντες. Действительный смысл ἀντὶ πολλῶν выражен в месте, которое может служить параллелью для настоящего (1 Тим. 2:6), где λύτρον ἀντὶ πολλῶν, как здесь у Матфея, заменяется ἀντὶλυτρον ὑπὲρ πάντων. Все эти толкования удовлетворительны и могут быть приняты.

Мф 20:29. И когда выходили они из Иерихона, за Ним следовало множество народа.

(Ср. Мк 10:46; Лк 18— Лк 19:1−28).

Распорядок событий у трех евангелистов здесь довольно противоречив. Лука (Лк 18:35) так начинает свой рассказ: «когда же подходил Он к Иерихону» (ἐγένετο δὲ ἐν τῷ ἐγγίζειν αὐτὸν εἰς Ἰεριχώ); Марк (Мк 10:46): «приходят в Иерихон» (καὶ ἄρχονται εἰς Ἰεριχώ); Матфей: «и когда выходили они из Иерихона» (καὶ ἐκπορευομένων αὐτῶν ἀπό Ἰεριχώ). Если принимать эти показания евангелистов в их точном значении, то вначале нужно поместить рассказ Луки (Лк 18— Лк 19:1−27), где сообщается об исцелении «одного» слепого до вступления в Иерихон; затем, когда Иисус Христос вошел туда, Он посетил Закхея (Лк 19:1−10) и сказал притчу о десяти минах (Лк 19:11−27). Затем после заметки Марка «приходят в Иерихон» — Лк 19:1, идет параллельный рассказ двух первых евангелистов (Мф 20:29−30; Мк 10:46), и наконец, к ним присоединяется Лука (Лк 18:38). При таком распорядке, однако, не устраняются большие трудности, что видно будет из дальнейшего.

Иерихон находился на западной стороне Иордана, несколько севернее места впадения Иордана в Мертвое море. В Новом Завете о нем упоминается только шесть раз (Мф 20:29; Мк 10:46; Лк 10:30; 18:35,19:1; Евр 11:30). По-гречески пишется Ἰεριχώ и Ἰερειχώ. В Ветхом Завете упоминается часто, это был один из древнейших палестинских городов. Местность, где расположен город, одна из плодороднейших в Палестине и во время Христа, вероятно, была в цветущем состоянии. Иерихон был известен пальмами, бальзамовыми и другими благоуханными растениями. На месте древнего города в настоящее время стоит селение Эриха, полное нищеты, грязи и даже безнравственности. В Эрихе насчитывают около 60 семейств. Во время шествия Христа из Иерихона в Иерусалим Его сопровождала большая толпа простого народа (ὄχλος πολύς).

Мф 20:30. И вот, двое слепых, сидевшие у дороги, услышав, что Иисус идет мимо, начали кричать: помилуй нас, Господи, Сын Давидов!

(Ср. Мк 10:46−47; Лк 18:35−38).

Матфей говорит о двух слепцах, которых исцелил Спаситель по выходе из Иерихона; Марк — об одном, называя его по имени (Вартимей); Лука также об одном, которого исцелил Спаситель до вступления Своего в Иерихон. Если допустить, что все евангелисты рассказывают об одном и том же, то здесь получаются очевидные и совершенно непримиримые противоречия. Это еще в древности давало сильное оружие врагам христианства и Евангелий, которые считали это место неопровержимым доказательством недостоверности евангельских рассказов. Попытки примирить рассказы со стороны христианских писателей встречаются, поэтому, еще в древности. Ориген, Евфимий Зигавин и другие принимали, что здесь говорится о трех исцелениях слепцов, об одном исцелении говорит Лука, о другом — Марк и о третьем — Матфей. Августин утверждал, что было только два исцеления, из которых об одном говорят Матфей и Марк и о другом — Лука. Но Феофилакт и другие все три исцеления считают за одно. Из новых экзегетов одни объясняли разногласие тем, что тут было только два исцеления и только двух слепцов, о которых отдельно рассказывают Марк и Лука, из них одно совершилось перед вступлением в Иерихон, а другое — по выходе из него. Матфей же оба исцеления объединил в одном рассказе. Другие — тем, что разноречие евангелистов зависело от того, что были различны источники, из которых каждый евангелист заимствовал свой рассказ.

Следует допустить, что рассказы евангелистов не позволяют нам признать ни трех лиц и их исцелений, ни объединить их в одно. Здесь просто неясность в рассказе, что-то недоговоренное, и это мешает нам представить и понять, как было на самом деле. Самый надежный путь к разрешению этого вопроса может, по-видимому, заключаться в следующем. Читая рассказы об исцелении слепцов, мы отнюдь не должны воображать, что как только кто-нибудь из них закричал, взывая ко Христу о помощи, так тотчас же и был исцелен. В крайне сжатом и кратком рассказе сближены между собой события, которые могли совершиться в течение более или менее длинного промежутка времени. На это указывает, между прочим, общее показание всех синоптиков, что народ запрещал слепцам кричать и заставлял их молчать (Мф 20:31; Мк 10:48; Лк 18:39). Далее, из рассказа Луки совсем нельзя сделать вывода, что исцеление слепца совершилось до вступления Иисуса Христа в Иерихон. Напротив, если мы предположим, что оно было уже по выходе Христа из Иерихона, то все подробности рассказа Луки сделаются нам понятнее. Сначала слепец сидит у дороги, прося милостыни. Узнав, что мимо него проходит толпа, он спрашивает, что это такое. Узнав, что «Иисус Назорей идет», он начинает кричать о помощи. Шедшие впереди заставляют его молчать, но он кричит еще громче. Ниоткуда не видно, что в то время, когда все это происходило, Иисус Христос стоял на одном месте. Он остановился только тогда, когда вышел из Иерихона и велел привести слепого к Себе. Если велел привести, то, значит, слепой не находился от Него на самом близком расстоянии. К этому нужно добавить, что при прохождении через какой-нибудь город его можно пересечь и в продолжительное, и в короткое время, смотря по его величине. Даже через самый большой город можно пройти в короткое время, пересекая, например, окраины. Ниоткуда не видно, что Иерихон был тогда большим городом. Таким образом, мы имеем полное право отождествлять слепца, о котором рассказывает Лука, или с Вартимеем Марка, или с одним из слепцов, не названных по имени, о которых рассказывает Матфей. Значит, у всех трех евангелистов существует полное согласие относительно факта, что слепцы были исцелены по отшествии Иисуса Христа из Иерихона. Покончив с этой трудностью, мы должны, насколько возможно, разъяснить и другую.

Согласно Марку и Луке, слепой был один, согласно Матфею — два. Но спрашивается, если исцелен был только один слепец, то зачем Матфею нужно было говорить, что их было два? Если, как утверждают, он имел перед собой Евангелия Марка и Луки, то неужели он хотел подорвать доверие к этим евангелистам, давая иное показание без всяких оговорок о неверности их сообщений? Неужели прибавляя одно, будто бы вымышленное им чудо, он хотел искусственно увеличить славу Христа как целителя? Все это крайне невероятно и несообразно ни с чем. Скажем, что так нелепо было бы рассуждать даже при самом враждебном отношении к Евангелиям. Далее, если бы даже Марк и Лука знали, что исцелены были два слепца, но пожелали намеренно (в настоящем случае никакого особенного намерения не заметно) сообщить только об одном исцелении и исцеленном, то и тогда ни один добросовестный критик, знакомый с документами, и особенно древними, не решился бы обвинять евангелистов в вымысле и искажении исторических фактов. Правда, мы не можем объяснить, почему Матфей рассказывает о двух слепцах, а Марк и Лука только об одном. Но фактически вполне могло быть, что были исцелены два слепца во время движения народной толпы, это совсем не противоречит никакой исторической вероятности.

Мф 20:31. Народ же заставлял их молчать; но они еще громче стали кричать: помилуй нас, Господи, Сын Давидов!

(Ср. Мк 10:48; Лк 18:39).

Почему народ заставлял слепцов молчать? Может быть, проходившие мимо слепцов заставляли их молчать просто потому, что они «нарушали общественную тишину» и их крик не согласовался с тогдашними правилами общественного приличия.

Мф 20:32. Иисус, остановившись, подозвал их и сказал: чего вы хотите от Меня?

(Ср. Мк 10:49; Лк 18:40).

Хорошо заметно, что здесь у Луки мягкие, изящные и точные греческие выражения. Матфей и Марк употребляют красивое, но свойственно скорее простонародному говору слово φωνεῖν (издавать звук и затем звать, подзывать). Согласно Матфею, Иисус Христос подозвал (ἐφώνησεν) слепцов Сам, а по свидетельству Марка — велел подозвать (εἶπεν φωνήσατε). У Марка сообщаются дальше интересные и живые подробности о разговоре со слепцом лиц, звавших его, и о том, как он, сбросив с себя одежду, встал (вспрыгнул, вскочил — ἀναπηδήσας) и пошел (не сказано «побежал») к Иисусу Христу. Вопрос Христа отличается естественностью.

Мф 20:33. Они говорят Ему: Господи! чтобы открылись глаза наши.

(Ср. Мк 10:51; Лк 18:41).

Речь слепых у Матфея (и других синоптиков) сокращенная. Полная речь такова: Господи! Мы хотим, чтобы открылись глаза наши. Слепцы просят не о милостыне, а о совершении чуда. Очевидно, они раньше слышали о Христе как Целителе. Исцеление слепорожденного, о чем рассказывает Иоанн (Ин 9), следует относить ко времени до настоящих событий. И народу было, вероятно, известно, что Христос может отверзать очи слепым.

Мф 20:34. Иисус же, умилосердившись, прикоснулся к глазам их; и тотчас прозрели глаза их, и они пошли за Ним.

(Ср. Мк 10:52; Лк 18:42−43).

Согласно Матфею, Спаситель не говорит слепцам ни одного слова, но вместо того прикасается к их глазам. У Марка и Луки — иначе. Слово εὐθέως («тотчас») указывает на внезапное прозрение, о чем говорят также Марк и Лука (εὐθύς ώ παραχρῆμα).