От Матфея | 17 глава

1−8. Преображение. — 9−13. Вопрос учеников об Илии. — 14−21. Исцеление бесноватого отрока. — 22−23. Речь о смерти и воскресении. — 24−28. Уплата подати на храм.

Мф 17:1. По прошествии дней шести, взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних,

(Ср. Мк 9:2; Лк 9:28; 2 Пет. 1:16).

Стих почти дословно сходен с Мк 9:2, за исключением того, что Марк не называет Иоанна «братом Иакова» и добавляет в конце «одних» (μόνους) — этого слова, по некоторым чтениям, нет у Матфея. В русском переводе Мк 9 отнесен к 9-й главе, но в греческих изданиях присоединен к 8-й главе (см. у Тишендорфа). В начале стиха в русском переводе (но не в славянском) пропущено слово «и» (опущенное только в Сирокьюрт.). У Луки (Лк 9:28) вместо «шести» дней указывается «восемь». Рассказ его не сходен с рассказом первых двух синоптиков. В конце стиха у Луки указывается на цель восхождения на гору — «помолиться». Прежде всего обращает на себя внимание разница в показании двумя первыми синоптиками и Лукой времени: шесть и восемь дней. Она объясняется довольно легко. Уже Иероним считал ответ на это «легким» (facilis responsio est), потому что Матфей и Марк говорят о промежуточных днях, а Лука добавляет первый и последний. Кроме того, нужно добавить, что Лука не указывает здесь точного количества дней и употребляет слово ὡσεί, т.е. около восьми дней.

Нужно предполагать, что время преображения было ночью, которая была обычным временем молитвы Спасителя (Мф 14:23,25; Лк 6:12; 21:37,22 и др.); апостолы в это время были отягчены сном и заснули. С горы Спаситель и Его ученики сошли в следующий день (Лк 9:37). Когда Спаситель взошел на гору, то девять учеников были оставлены у ее подножия, и Он взял с Собой дальше на гору только троих: Петра, Иакова и Иоанна. По общему мнению толкователей, так было потому, что эти ученики «превосходили» всех других (οὗτοι τῶν ἄλλων ἦσαν ὑπερέχοντες — свт. Иоанн Златоуст). Такое толкование значило бы, что у Спасителя были особенно доверенные и любимые ученики. Но здесь следует, по-видимому, объяснять дело несколько проще. Иисусу Христу нужно было уединение для молитвы, и Он должен был удалиться. Это было естественное желание, и все ученики Его понимали.На лицах трех, несомненно, наиболее преданных Ему учеников, было, может быть, написано, что они не желают оставлять Его одного, и они были взяты и вознаграждены за эту свою преданность необычайным небесным видением. Взяв с Собой троих учеников, Спаситель, несомненно, удалился и от них, как это было в Гефсимании, что видно как вообще из обстоятельств преображения, так и, особенно, из того, что Он после «подошел» (προσελθών, в русском переводе — «приступив», стих 7) к ученикам, когда видение окончилось. Слово «возвел» («возводит» — ἀναφέρει) только здесь у Матфея и Марка, и еще у Лк 24:51.

Вопрос о том, на какую гору взошел Спаситель с учениками, очень труден. Евангелисты не указывают, какая это была гора. У Матфея и Марка слово употреблено без артикля (какая-то гора, неопределенно), у Луки — с артиклем: на известную, определенную гору, также, впрочем, не названную по имени. В параллельном месте 2 Пет. 1 о горе вовсе не упоминается. Матфей и Марк согласно указывают только, что это была гора «высокая». У древних толкователей — Златоуста, Илария, Зигавина и других — также встречаемся с полным молчанием об этом предмете. Но кое-где у Оригена, святителя Кирилла Иерусалимского (IV в.) и Иеронима встречаются известия, что это была гора Фавор. После них известие о том, что гора Фавор считалась в древности горой преображения, доходит до нас из VI и VII века. Некоторые путешественники, жившие в это время, согласно сообщают, что в их время на вершине Фавора были три церкви соответственно трем кущам, которые хотел построить апостол Петр. Церкви были круглые и «чрезвычайно заросшие травой и цветами». Около этого же времени Фавор сделался любимой святыней для богомольцев, а во время крестовых походов был предметом особенного интереса. Большинство новейших толкователей, однако же, принимают, что преображение было на одном из отрогов Ермона, невдалеке от Кесарии Филипповой. Английский путешественник Стенли стоит за Ермон, так же считает и Томсон, хотя и не без колебаний. Но все это, конечно, только одни предположения. Вопрос о горе до настоящего времени следует считать нерешенным. Молчание о ней древних экзегетов основательно.

Мф 17:2. и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет.

(Ср. Мк 9:2−3; Лк 9:29; 2 Пет. 1:16−17).

Преобразился, т.е. обыкновенный образ Христа получил некоторый совершенный, высший вид.

Мф 17:3. И вот, явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие.

(Ср. Мк 9:4; Лк 9:30−32).

Матфей и Марк говорят об этом кратко, с небольшими отличиями. Но у Луки сообщается то, чего нет у первых двух синоптиков, а именно что явившиеся мужи говорили с Христом «об исходе Его» в Иерусалиме, что ученики «отягчены были сном и, пробудившись, увидели славу Его и двух мужей, стоявших с Ним». Когда же эти последние начали отходить от Него, то Петр сказал слова о кущах.

Откуда, спрашивает Феофилакт, узнали ученики, что это были Моисей и Илия? Не по изображениям, ибо делать изображения людей тогда считалось делом беззаконным. По-видимому, они их узнали по словам, которые те говорили.

Мф 17:4. При сем Петр сказал Иисусу: Господи! хорошо нам здесь быть; если хочешь, сделаем здесь три кущи: Тебе одну, и Моисею одну, и одну Илии.

(Ср. Мк 9:5−6; Лк 9 с небольшими различиями в речи).

У Марка добавлено: «ибо не знал, что сказать; потому что они были в страхе». У Луки то же, но гораздо короче: «не зная, что говорил». У Матфея все это пропущено. Слова Петра, обращенные ко Христу, по мнению Иоанна Златоуста, являются выражением любви и необычайной восхищенности, причиной которой было видение. Под «кущами» следует понимать не палатки, но шалаши из древесных ветвей, как на празднике кущей.

Мф 17:5. Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их; и се, глас из облака глаголющий: Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение; Его слушайте.

(Ср. Мк 9:7; Лк 9:34−35; 1 Пет. 1:17−18).

Слова, сказанные из облака, были, очевидно, словами Самого Бога. Они одинаковы с теми, какие были сказаны при крещении. Но здесь у всех синоптиков встречается одинаковое добавление: «Его слушайте».

Мф 17:6. И, услышав, ученики пали на лица свои и очень испугались.

Мф 17:7. Но Иисус, приступив, коснулся их и сказал: встаньте и не бойтесь.

Согласно Марку (Мк 9:6), страх учеников обнаружился тогда, когда Петр еще говорил о кущах, а по свидетельству Луки (Лк 9:34) — когда ученики вошли в облако. Страх был вполне естественным для учеников при обстоятельствах, в которых они находились. Сама необычайная красота и привлекательность явления могла устрашать их (ср. Мф 28:5,8; Мк 16:6,8).

Мф 17:8. Возведя же очи свои, они никого не увидели, кроме одного Иисуса.

(Ср. Мк 9— со значительной разницей в выражениях).

Здесь мелкая подробность, указывающая на реальность события. О том, что было бы более важно и для нас интересно, евангелисты молчат. В настоящем случае было бы достаточно, если бы евангелист Матфей окончил свою речь 7-м стихом. Но он так не сделал, а добавил стих 8, живописно изобразив происходившее.

Историческая действительность события лучшими экзегетами вполне признается. Оно связано определенными признаками с тем, что было раньше, т.е. с исповеданием Петра, и имеет близкую связь с тем, о чем рассказывается дальше. Событие не может быть выделено из контекста без того, чтобы не образовался пробел. В точности согласный во всех подробностях рассказ синоптиков подтверждается намеком четвертого евангелиста, который, правда, прямо не говорит о преображении, хотя и был сам его свидетелем, но ясно на него намекает (Ин 1:14). А другой очевидец прямо сообщает о нем (2 Пет. 1:16−18). «Истина это, или ложь, или отчасти то и другое, это преображение на горе Ермон? — спрашивает Эдершейм. — Одно, по крайней мере, несомненно: если это истинный рассказ, то в нем не говорится только о субъективном видении без объективной реальности. Но в этом случае было бы не только трудно, но и невозможно отделить одну часть рассказа от другой — явление Моисея и Илии и преображение Господа — и приписать последнему объективную реальность, а первое считать только видением». Попытки представить видение мифом или истолковать его на рационалистических началах, по словам Эдершейма, несостоятельны.

Мф 17:9. И когда сходили они с горы, Иисус запретил им, говоря: никому не сказывайте о сем видении, доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.

(Ср. Мк 9:9; Лк 9:36).

Матфей передает собственные слова Спасителя (выделяя их знаками препинания), Марк излагает их своими словами в виде так называемой косвенной речи. Лука же указывает только на результат запрещения, говоря, что ученики «умолчали, и никому не говорили в те дни о том, что видели». Причиной запрещения рассказывать о преображении, как обыкновенно в таких случаях, отцы и церковные писатели считают смиренномудрие и вместе с тем нежелание соблазнять тех, которые, узнав о преображении, увидели бы после этого Христа распятым. Может быть и так. Но, по-видимому, правильнее думать, что рассказ о преображении мог показаться не только истинным, но и понятным только по своей связи с воскресением. Поэтому о нем и можно было рассказывать только после воскресения. В такую именно связь поставляет оба эти события Сам Спаситель. Невероятно, чтобы причиной запрещения было то, что Иисус Христос хотел отклонить учеников и народ от ложных ожиданий пришествия Илии.

Мф 17:10. И спросили Его ученики Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит придти прежде?

(Ср. Мк 9:10−11).

Вопрос, предложенный учениками во время схождения с горы, предполагает, что учение книжников, по которому до учреждения мессианского царства придет Илия, находилось в противоречии с тем, что ученики только что пережили, или с мыслями, какие появились у них вследствие преображения. Не явление Илии само по себе, а немедленное после явления исчезновение его, казалось, противоречило учению раввинов. Где же было место для деятельности Илии, когда Христос должен был скоро умереть и воскреснуть? На основании слов пророка Малахии (Мал 4:5) ожидали, что Илия не только обратит отдельных израильтян и приготовит их ко дню откровения, но и будет содействовать восстановлению всей нации.

Мф 17:11. Иисус сказал им в ответ: правда, Илия должен придти прежде и устроить все;

(Ср. Мк 9 — подробнее).

Возможно, что русский перевод этого стиха неточен. У Матфея вместо «надлежит», как у Марка, поставлено подчеркнутое «должен». Буквально: «Илия приходит и восстановит все». Возможно, неточен и славянский перевод рассматриваемого стиха у Матфея: «Илия поэтому приидет прежде».

В словах Спасителя содержится ответ на вопрос учеников. Сначала формулируется переданное учениками мнение книжников, а затем Спаситель поправляет его в следующем стихе. То, что говорят книжники, справедливо, но не о том Илии, который явился во время преображения, а о другом.

Мф 17:12. но говорю вам, что Илия уже пришел, и не узнали его, а поступили с ним, как хотели; так и Сын Человеческий пострадает от них.

(Ср. Мк 9 — нет слов «и не узнали его» и опущен конец стиха).

Иисус Христос говорит, что пришел Илия, разумея Иоанна Крестителя. Иоанн, не будучи Илией в собственном смысле, несомненно, пришел в духе и силе Илии (Лк 1:17). В этом последнем смысле и называет Иоанна Илией Спаситель. Что Иоанн не был признан или, лучше, узнан как Илия, это понятно. Сложнее понять выражение «поступили с ним, как хотели». Здесь, конечно, намек на исторические обстоятельства смерти Крестителя, но, может быть, и на противоположность жизни первого Илии и второго. С первым Илией люди не могли поступать как хотели. Он был взят живым на небо, а Иоанн — казнен.

Мф 17:13. Тогда ученики поняли, что Он говорил им об Иоанне Крестителе.

В предыдущих стихах Спаситель ни одного слова не сказал об Иоанне Крестителе, но образная речь Его показывала, что Он говорил именно о нем. Ученики поняли теперь это.

Мф 17:14. Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени,

Мф 17:15. сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду,

Мф 17:16. я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его.

(Ср. Мк 9:18; Лк 9:40).

Вместо русского «приводил» (стих 16) возможно «привел» (προσήνεγκα, οβτυλι). Говоря так, отец отрока косвенно обвиняет учеников. Но многие древние толкователи замечают, что в действительности он сам был виновен в том, что ученики не могли исцелить его сына, и вместо того, чтобы обвинять себя, обвинял их в бессилии. Евфимий Зигавин говорит, что ученики не могли исцелить мальчика вследствие неверия пришедшего. С последними толкователями нельзя согласиться.

Мф 17:17. Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда.

(Ср. Мк 9:19; Лк 9:41).

Подробности Мк 9:20−24 у Матфея опущены. Иероним, Иларий, Иоанн Златоуст, Феофилакт и другие относят обличительные слова Иисуса Христа к отцу больного юноши и к бывшим под горой иудеям и книжникам. Но эти мнения древних толкователей совершенно отвергаются новейшими экзегетами, которые говорят, что здесь Иисус Христос порицает не книжников, а Своих учеников, потому что они не в состоянии были исцелить отрока. Но почему же Он не говорит прямо об учениках, а о «роде неверном и развращенном», т.е. вообще о живших тогда людях, о поколении? Потому, отвечают, что недостаток деятельной веры в учениках ставил их в один ряд с прочими людьми современного Христу поколения. Бенгель: «Суровым обличением ученики причисляются к толпе». То, что здесь имеются в виду ученики, видно из 20-го стиха: отец больного имел веру и потому просил о помощи. Сильные выражения γενεὰ ἄπιστος καὶ διεστραμμένη («род неверный и развращенный») можно объяснять из противопоставления веры отца и, по-видимому, других лиц, просивших о помощи, вере учеников.

Мф 17:18. И запретил ему Иисус, и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час.

(Ср. Мк 9:25; Лк 9:42).

«Ему» (αὐτῷ) относится к «демону», это видно из параллельных мест Марка и Луки, где запрещение ясно относится к демону.

Мф 17:19. Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его?

В Мк 9 говорится, что это было, когда Спаситель вошел в дом. Где находился этот дом, неизвестно.

Мф 17:20. Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас;

(Ср. Лк 17:6).

Речь Христа нельзя понимать в буквальном смысле. Эта речь образная, указывает на возможность достижения при помощи веры чрезвычайных результатов.

Мф 17:21. сей же род изгоняется только молитвою и постом.

(Ср. Мк 9:29).

Некоторые экзегеты, ссылаясь на то, что 21-го стиха нет в некоторых рукописях и переводах, признают этот стих позднейшей вставкой или заимствованием из Мк 9:29.

«Сей род» относится, конечно, к демонам.

«Изгоняется только молитвою и постом», т.е. только истинно верующий делается способным при помощи молитвы изгонять демонов.

Мф 17:22. Во время пребывания их в Галилее, Иисус сказал им: Сын Человеческий предан будет в руки человеческие,

(Ср. Мк 9:30−31; Лк 9:43−44).

Vulgatä: Conversantibus autem eis in Galilea.) Греческое слово συστρεφομένων указывает на тесное сближение, пребывание вместе с исключением посторонних лиц. С этим согласны показания Марка и Луки. Марк и Лука указывают далее на недостаточное понимание учениками речи Спасителя, Матфей — на их скорбь (стих 23). «Сын Человеческий» здесь, очевидно, поставляется в связь с выражением «в руки человеческие».

Мф 17:23. и убьют Его, и в третий день воскреснет. И они весьма опечалились.

(Ср. Мк 9:31−32; Лк 9:44−45).

По свидетельству Марка, слова Спасителя о страданиях, смерти и воскресении были ученикам непонятны, а спросить Его они боялись. Матфей об этом не говорит, но только добавляет, что ученики «весьма опечалились». Печаль эта была вызвана, конечно, скорбными сообщениями Христа. «Потому они и скорбели, что весьма любили Учителя» (свт. Иоанн Златоуст). На основании слова «опечалились» нельзя, впрочем, заключать, что слова Христа были ученикам вполне понятны. Этим соображением устраняется кажущееся разноречие между Матфеем и другими синоптиками.

Мф 17:24. Когда же пришли они в Капернаум, то подошли к Петру собиратели дидрахм и сказали: Учитель ваш не даст ли дидрахмы?

(Ср. Мк 9— ограничивается заметкой, что Спаситель и Его ученики прибыли в Капернаум и вошли в дом).

Весь дальнейший рассказ об уплате подати встречается только у Матфея. В послепленное время (Исх 30 сл.; ср. 2 Пар. 24:6; 4 Цар. 12:12; Неем 10:33) было установлено, чтобы все израильские мужчины, которым исполнилось 20 лет, ежегодно платили полсикля, или две аттические драхмы, или же одну александрийскую драхму (LXX; Быт 23:15; Нав 7:21) в пользу храма для поддержания богослужения. Временем собирания денег, по талмудическому трактату Шекалим, был месяц адар (см. Переферкович. Т. 2, с. 269; сведения об этом налоге в гл. 2 и 7 этого трактата). Что налог существовал во время Христа, видно из сообщений Филона (Quis rerum divinarum heres sit, ed. P. Wendland, Philonis Alexandrini opera quae supersunt, vol. 3. Berlin 1898, repr. De Gruyter, 1962,186,1−3) и Иосифа Флавия («Иудейские древности» XVIII, 9,1; «Иудейская война» VII, 6,6). Он был настолько всеобщим, что даже иудеи рассеяния платили его. Это не был римский налог, хотя после разрушения Иерусалима деньги и отправлялись в Рим на храм Юпитера Капитолийского (см. Schürer, Geschichte, II, S. 314−315). Был ли этот налог принудительным или нет, неясно. Из вопроса, предложенного сборщиками податей, можно было бы заключить, что налог был добровольным и потому некоторыми отклонялся. При взимании податей богатые не могли давать больше того, что было установлено; бедные — меньше. Цена души каждого была одинакова (Исх 30:11−16). Греческое слово δίδραχμον означает двойную драхму. Согласно Талмуду, «все деньги, о которых говорит закон, суть тирские деньги» (Тосефта Кетувот XII, конец, цит. У Шюрера, т. II, с. 315 прим.). Четыре тирские драхмы равнялись одному еврейскому сиклю. Одна драхма на наши деньги стоила около 20−30 копеек (4−6 г серебра); дидрахма — 40−60 копеек (8−12 г серебра). Статир же был равен 4 драхмам. Вместо «Учитель ваш не даст ли дидрахмы» точнее было бы — «не дает ли дидрахм», потому что в подлиннике множественное число поставлено в обоих случаях. Цан объясняет множественное число тем, что сборщики спрашивали не о дидрахме, которую следовало платить в этот именно год, а вообще о том, согласен ли Иисус Христос уплатить этот налог. Подобно этому и мы говорим: «не даст ли кто-нибудь денег», хотя под «деньгами» и подразумевается иногда только одна монета. Рассказ, несомненно, указывает на положение дел в Палестине до 70 г. по Р.X.

Мф 17:25. Он говорит: да. И когда вошел он в дом, то Иисус, предупредив его, сказал: как тебе кажется, Симон? цари земные с кого берут пошлины или подати? с сынов ли своих, или с посторонних?

Мф 17:26. Петр говорит Ему: с посторонних. Иисус сказал ему: итак сыны свободны;

Петр сказал, что во всяком царстве сыны царские свободны, т.е. не обложены налогами. Тем более, следовательно, должны быть свободными в каком-либо земном царстве сыны того Царя, Которому подчинены все царства земные. Смысл сравнения тот, что Иисус Христос есть Сын Божий (стих 5) и Наследник всего, но дом Бога есть храм Его, и в пользу этого храма собирались дидрахмы. Вопрос дан был именно Петру и имел близкую связь с его исповеданием (Мф 16:16).

Мф 17:27. но, чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя.

Статир состоял из четырех драхм, поэтому назывался тетрадрахмой. Его не следует смешивать с золотым статиром (20 драхм).