1 Тимофею | введение

ВВЕДЕНИЕ

Толкование Нового Завета продолжает оставаться для меня наградой и Божественным общением. Моей целью всегда было тесное общение с Господом посредством понимания Его Слова и, на основании этого опыта, разъяснение значения того или иного отрывка народу Божьему. Говоря словами Неем 8:8, я стараюсь «[присоединять] толкование» к тексту из Слова Божия, чтобы люди могли истинно слышать, что Бог говорит им, и отвечать Ему.

Народ Божий нуждается в понимании Бога, что в свою очередь требует познания Его Слова истины (2Тим 2:15), чтобы Его Слово могло вселяться в нас обильно (Кол 3:16). Поэтому в своём служении я ставлю упор на то, чтобы способствовать живому проникновению истин Слова Божьего в сердце Его народа. Для меня этот труд — источник живительного вдохновения.

Данная серия толкований на книги Нового Завета отражает вышеприведенную цель — объяснение и применение Священного Писания. Некоторые толкования преследуют, главным образом, лингвистические задачи, другие — большей частью теоретические, а некоторые — в основном гомилетические. Эта книга посвящена, в основном, толкованию и объяснению. Она не впадает в лингвистические тонкости, а лишь затрагивает область языкознания в тех случаях, когда это способствует более точному изложению. Книга также не претендует на исчерпывающее богословское обоснование, но освещает основные доктрины Писания в каждом его отрывке и показывает связь каждого отрывка со всем Писанием. Она не относится и к разряду гомилетических, хотя каждая законченная мысль рассматривается как единая глава с чётким планом и логическим обоснованием идеи. Большинство истин поясняются на примерах, и указывается на их связь с другими местами Писания. После установления контекста определенного отрывка, я старался внимательно следовать за развитием мысли и рассуждением автора.

Я молюсь о том, чтобы каждый читатель во всей полноте понял, что Дух Святой говорит ему через эту книгу Слова Божьего, с тем, чтобы Его откровение могло поселиться в разуме верующих и принести плод большего послушания и верности — во славу нашему великому Богу.

ВВЕДЕНИЕ В ПАСТЫРСКИЕ ПОСЛАНИЯ

Первое и Второе Послания к Тимофею, а также Послание к Титу ещё известны, как пастырские Послания Апостола Павла. Они получили такое название, потому что Павел адресовал их двум своим дорогим сыновьям по вере, Тимофею и Титу, которые, как мы знаем, несли ответственное служение пасторов. Тимофею была поручена забота о церкви в Ефесе, а Титу — о верующих на острове Крит. Но и Тимофей, и Тит были молоды и поэтому особо нуждались в поддержке и руководстве своего учителя.

Пастырские Послания Апостола Павла содержат ценные сведения о практических сторонах жизни церкви и её устройства. В частности они касаются таких вопросов, как совместное поклонение, избрание руководства в церкви, описание качеств, требуемых для служителей, личная жизнь пастора и его служение, противостояние греху в церкви, место женщин в церкви, забота о вдовах, обращение с деньгами. Кроме ценных практических сведений пастырские Послания также учат важным доктринам — о Писании, о спасении и о Спасителе.

В сущности, как утверждает сам Павел, Первое Послание к Тимофею он написал для того, чтобы Тимофей «знал, как должно поступать в доме Божием, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины» (1Тим 3:15).

Пастырские Послания ценны и тем, что дают возможность как бы проникнуть в сердце возлюбленного Апостола. В отличие от остальных его Посланий они показывают его с другой стороны, раскрывая личные взаимоотношения с близкими друзьями и сотрудниками. Только в этих Посланиях говорится о последних годах служения Апостола после его первого тюремного заключения в Риме, описанного в книге Деяний. Эти годы привели жизнь Павла к торжествующему завершению, которое он провозглашает во 2Тим 4:7: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил».

АВТОРСТВО

До того, как в девятнадцатом веке распространилось пагубное влияние высшего критицизма, в Церкви никто не сомневался, что Павел является автором пастырских Посланий (кроме явных еретиков, таких как Маркион). По сути дела, свидетельство ранней церкви о том, что Павел написал пастырские Послания, так же веско, как и свидетельство о любом из его вдохновенных Посланий, кроме Послания к Римлянам и 1-го Послания к Коринфянам. Во втором веке на них ссылаются в своих трудах некоторые отцы церкви, включая Игнатия, Поликарпа и Климента Римского. Они включены в Мураторианский канон, список канонических книг конца второго века. В третьем веке такие авторы как Ориген, Климент Александрийский, Тертуллиан цитировали отрывки из этих Посланий, приписывая их Павлу. И, наконец, историк церкви Евсевий, который писал в начале четвёртого века, также включал пастырские Послания в число подлинных Посланий Павла (см. William Hendricksen, New Testament Commentary: Exposition of the Pastoral Epistles [Grand Rapids: Baker, 1981], 29−33; Homer A. Kent Jr., The Pastoral Epistles, rev. ed. [Winona Lake, Indiana: BMH, 1982], 24 — 33, где вы найдёте более подробный перечень исторических свидетельств в пользу подлинности пастырских Посланий).

Несмотря на ясное свидетельство самих Посланий (ср. 1Тим 1:1; 2Тим 1:1; Тит 1:1) и свидетельства ранней церкви, многие современные богословы отрицают принадлежность авторства пастырских Посланий Павлу. Они предполагают, что их написал во втором веке преданный последователь Павла, возможно используя некоторые подлинные фрагменты трудов Апостола. Чтобы доказать это, они выдвигают пять доводов.

Во-первых, они доказывают, что исторические ссылки в пастырских Посланиях не могут быть втиснуты в хронологию жизни Павла, изложенную в Деяниях. Это действительно так, и те, которые считают Павла автором и защищают эту точку зрения, признают это. Однако, чтобы этот довод стал веским аргументом против подлинности пастырских Посланий, критикам пришлось бы доказать, что Павел никогда не был освобождён из тюремного заключения в Риме, о котором сообщается в конце книги Деяний. Так как в Деяниях ничего не говорится о казни Павла, то этот аргумент основан на пустом месте. А точка зрения, что Павел был освобождён из своего первого тюремного заключения в Риме, находит подтверждение в других книгах Нового Завета и в преданиях.

Повествование в Деяниях не оставляет сомнений в том, что против Павла не было выдвинуто обоснованного обвинения. И Римский проконсул Фест (Деян 25:14−21), и Ирод Агриппа (Деян 26:32) признали этот факт. В свете этого, «вполне возможно, что римский суд освободил [Павла]» (Дональд Гатри, «Введение в Новый Завет» [г. Одесса, «Богомыслие», 1996], стр. 480). В Посланиях, которые Павел написал во время своего первого тюремного заключения, сквозит уверенная надежда на то, что его освободят (Флп 1:19,24−26; 2:24; Филим. 22). Эта надежда резко отличается от ожидания неминуемой казни в 2Тим 4:6. Кроме того, многие в ранней церкви полагали, что Павел всё-таки посетил Испанию (ср. Рим 15:28). Например, Климент Римский писал коринфянам примерно тридцать лет спустя после смерти Апостола: «Будучи проповедником на Востоке и Западе, он [Павел] приобрёл благородную славу за свою веру, так как научил весь мир правде, и доходил до границы Запада, и мученически засвидетельствовал истину перед правителями» («1-е послание Климента Римского к коринфянам», глава 5 книги «Ранние отцы церкви» [Брюссель, «Жизнь с Богом», 1988], стр. 46). «Граница Запада» — это не был Рим, центр империи, а его западная граница в Испании (ср. Kent, Pastoral Epistles, 45−46). Если бы Павла не освободили, он бы не смог побывать там

После освобождения Павел несколько лет нёс служение до повторного ареста (возможно, в связи со вспышкой преследований при Нероне) и казни. Именно в этот период свободы в промежутке между двумя тюремными заключениями произошли события, о которых упоминается в пастырских Посланиях.

Во-вторых, критики утверждают, что ересь, о которой идет речь в этих Посланиях, — это гностицизм, достигший полного рассвета во втором веке. Хотя и существует сходство между ересью, описанной в пастырских Посланиях, и гностицизмом, есть также и значительные различия. В отличие от гностиков второго века, лжеучителя, о которых говорится в пастырских Посланиях, находились всё ещё внутри церкви. И в отличие от гностицизма второго века, ересь, которой они учили, содержала еврейский элемент (1Тим 1:7; Тит 1:10,14; 3:9). В 1Тим 4:1−5 Павел действительно борется с аскетизмом, а гностики были аскетами. Однако аскетизм изобрели не гностики, Павел предостерегает против него ещё в Кол 2:20−23. Гностики отрицали воскресение тела, и Павел упоминает об этом заблуждении во 2Тим 2:18. Но с самого начала были те, которые отрицали физическое воскресение, и Павел выступает против этой ереси в 1Кор 15. Таким образом, ересь, описанная в пастырских Посланиях, во многом похожая на ересь, существовавшую раньше при жизни Павла.

Ещё один аргумент, выдвинутый против авторства Апостола, основывается на том, что организационная структура церкви в пастырских Посланиях слишком хорошо развита для церкви первого века. Критики утверждают, что в пастырских Посланиях заимствована организационная модель церкви второго века. Они заявляют, что Тимофей и Тит соответствуют епископам второго века, где пресвитеры и диаконы занимают более низкое положение. В противоположность этому, руководителями церкви в Новом Завете были только пресвитеры и диаконы. Поэтому, — говорят они, — пастырские Послания были написаны в то время, когда Новый Завет был уже завершён. Этот аргумент рассыпается, когда мы читаем Тит 1:5 и 7, где термины пресбутерос (пресвитер) и епископос (епископ) относятся к одним и тем же людям. Некоторые спорят, что Павел не интересовался организацией структуры церкви. И это тоже неправда. В Деян 14:23 говорится, что во время своего первого миссионерского путешествия Павел и Варнава «поставили епископов и диаконов» (Флп 1:1). «То, что автор концентрирует внимание на качествах, которые следует ожидать от пресвитеров и диаконов, является аргументом против датирования пастырских Посланий вторым веком. Ко второму веку они были бы, наверняка, хорошо известны» (D. A. Carson, Douglas J. Moo, and Leon Morris, An Introduction to the New Testament [Grand Rapids: Zondervan, 1992], 364).

Некоторые доказывают, что пастырские Послания не могут принадлежать Павлу, потому что в них не хватает серьёзных богословских тем. Но этот аргумент несостоятелен, так как не учитывает природы этих Посланий и не соответствует действительности. Пастырские Послания адресованы двум самым близким сотрудникам Павла, которые уже были глубоко проникнуты его богословием. Кроме того, как отмечалось выше, они в значительной степени посвящены практическим вопросам жизни и устройства церкви.

Пастырские Послания всё же содержат основы богословия Павла. Во всей Библии нет более ясной подачи богодухновенности Писания, чем во 2Тим 3:15−17. А в Тит 3:5−7 содержится одна из самых понятных и убедительных формулировок доктрины о спасении из всех Посланий Павла. Пастырские Послания учат о Божественности Господа Иисуса Христа (Тит 2:13), о Его посреднической роли (1Тим 2:5) и о Его заместительном искуплении (1Тим 2:6). Основываясь на этих данных (а также на многих других), толкователь Уильям Хендриксен уместно отмечает: «Просто поразительно, что этот аргумент всё ещё повторяют» (Pastoral Epistles, 18).

Последний и самый убедительный аргумент (тех, кто отрицает, что пастырские Послания были написаны Павлом) против авторства Павла основывается на словарном составе этих Посланий. Критики отмечают, что более трети греческих слов из пастырских Посланий не встречаются в других десяти Посланиях Павла. Из этой трети более половины слов вообще не встречаются в Новом Завете. Эти статистические данные, — доказывают они, — объединяют пастырские Послания в одну группу и отделяют их от остальных трудов Павла, что свидетельствует о том, что автором этих Посланий был не Павел, а кто-то другой.

Опять же, подобный аргумент не учитывает обстоятельств, в которых были написаны пастырские Послания. В противоположность другим трудам Павла, которые (кроме Послания к Филимону) были адресованы церквям, эти Послания были написаны отдельным людям. Кроме того, их тематическое содержание было разным. Многие другие вдохновенные Послания Павла были посвящены наставлению в учении и исправлению ошибок. Ясно, что Тимофей и Тит не нуждались в такого рода наставлениях. При разных обстоятельствах нужны разные слова; конечно же, современный пастор в письме к своему близкому другу и в своей проповеди собранию будет пользоваться различными словами. Подводя итог в этом вопросе, Дональд Гатри отмечает следующие причины употребления иного словарного состава в пастырских Посланиях:

1. Различие в тематическом содержании, несомненно, объясняет появление многих новых слов. Темы, ранее не исследуемые, неизбежно принесут урожай новых выражений.

4. Различия в стиле могут быть обусловлены тем, что получатели были разные (ранние Послания были адресованы церквям). Личная переписка всегда отличается от официальной (The Pastoral Epistles, rev. ed. [Grand Rapids: Eerdmans, 1990], 240).

Критики также отмечают, что ту треть слов, которые появляются в пастырских Посланиях, но которых нет в остальных Посланиях Павла, можно найти в трудах христиан второго века. Из этого они заключают, что пастырские Послания тоже нужно датировать вторым веком. Однако, «большую часть слов, которые употребляются в пастырских Посланиях и в трудах авторов второго века, находят также и в других произведениях, написанных до 50 г. после Р.Х. Нельзя доказать, что Павел не знал этих слов» (Carson, Moo, and Morris, Introduction, 361).

Опасно решать вопрос об авторстве на основании словарного состава. Именно это заставило лексикографа девятнадцатого века Джозефа Генри Тэйера предостеречь о «серьёзных ошибках, совершённых теми, кто усомнился в авторстве, основываясь только на словарном составе» (Greek-English Lexicon of the New Testament [reprint; Grand Rapids: Zondervan, 1970], 689). Как правильно заметил Гомер Кент, «единое свидетельство ранней истории должно иметь больше веса, чем разнообразие словарного состава» (Pastoral Epistles, 67; cf. Guthrie, Pastoral Epistles, 21). (Более подробное обсуждение аргумента о словарном составе вы найдёте в следующих книгах: Д. Гатри, «Введение в Новый Завет», Guthrie, Pastoral Epistles (especially the Appendix); Hendricksen, Pastoral Epistles; Kent, Pastoral Epistles).

Ни один из пяти аргументов, выдвинутых критиками, нельзя считать веским. Вдобавок, точка зрения, что автор пастырских Посланий (какой-то «набожный мошенник») пользовался псевдонимом, сталкивается с серьёзными трудностями (см. Carson, Moo, and Morris, Introduction, 367 ff., где более подробно обсуждается вопрос о вымышленном авторе).

Во-первых, несмотря на заявления критиков, ранняя церковь не одобряла «набожных мошенников». Павел предупреждал об опасности появления ложных посланий, якобы посланных им (2Фес 2:2), и предпринял шаги для того, чтобы установить подлинность своих Посланий (ср. 2Фес 3:17). Отец церкви Тертуллиан писал об одном служителе, которого отстранили от выполнения обязанностей за то, что он подделал документ, подписав его именем Павла, хотя и сделал он это из любви к Апостолу (On Baptism XVII, vol. 3 of The Ante-Nicene Fathers [Grand Rapids: Eerdmans, 1973], 677).

К тому же подделка личных посланий не была обычным делом в ранней церкви. Карсон, Моо и Моррис предостерегают, что «нам не следует относиться к Посланиям Нового Завета так, как будто у ранних христиан было принято писать письма не от своего имени. Насколько нам известно, нет ни одного такого послания, написанного христианами откуда бы то ни было во времена Нового Завета» (Introduction, 368). Гипотеза о «набожном мошеннике» поднимает целый ряд трудных вопросов: Почему он подделал три послания, раскрывающих почти одну и ту же тему? Почему он не придумал такой маршрут для Павла, чтобы он вписывался в его жизнь, описанную в Деяниях? Как ему удалось обмануть раннюю церковь, заставив её принять исторические подробности пастырских Посланий, если их никогда не было? В какую конкретную историческую ситуацию второго века вписываются пастырские Послания? Насколько вероятно то, что преданный последователь Павла описал бы своего учителя, как хулителя, гонителя, обидчика и первого из грешников (1Тим 1:13,15)? Разве не было бы высшей степенью лицемерия включить в Послания предостережение об обманщиках (ср. 2Тим 3:13; Тит 1:10), когда он сам был таковым?

Свидетельства ясны. Именно Апостол Павел написал пастырские Послания, что всегда (до последнего времени) утверждала церковь. (См. 1-ю главу этой книги, где вы сможете больше узнать о Павле).

ВРЕМЯ, МЕСТО И ОБСТОЯТЕЛЬСТВА НАПИСАНИЯ

После освобождения из своего первого тюремного заключения Павел повторно посетил некоторые большие церкви, в которых он нёс служение, включая ефесскую. Затем он пошёл в Македонию, оставив Тимофея для того, чтобы он решил некоторые проблемы в ефесской церкви (1Тим 1:3). Из Македонии Павел написал это Послание, где он далее наставляет Тимофея, чтобы помочь ему выполнить свою задачу. Приблизительно в это время (63−64 гг. после Р.Х.) он написал Послание к Титу, который нёс служение на острове Крит. После того, как Павла вновь арестовали в связи со вспышкой преследований при Нероне, он написал своё последнее Послание (2-е Тимофею), находясь в тюрьме в ожидании казни (около 66 г. после Р.Х.).

ПЛАН

I. Приветствие (1:1−2)

II. Наставления о лжеучении (1:3−20)

А. Лжеучение в Ефесе (1:3−11)

Б. Истинное учение Павла (1:12−17)

В. Призыв к Тимофею (1:18−20)

III. Наставления о церкви (2:1−3:16)

А. Важность молитвы (2:1−8)

Б. Роль женщин (2:9−15)

В. Качества служителей (3:1−13)

Г. Причины написания Послания (3:14−16)

IV. Наставления о лжеучителях (4:1−16)

А. Описание лжеучителей (4:1−5)

Б. Описание истинных учителей (4:6−16)

V. Наставления о пасторских обязанностях (5:1−6:2)

А. Обязанности по отношению к согрешающему члену церкви (5:1−2)

Б. Обязанности по отношению к вдовам (5:3−16)

В. Обязанности по отношению к пресвитерам (5:17−25)

Г. Обязанности по отношению к рабам (6:1−2)

VI. Наставления о человеке Божьем (6:3−21)

А. Опасность лжеучения (6:3−5)

Б. Опасность сребролюбия (6:6−10)

В. Характер и побудительные мотивы человека Божьего (6:11−16)

Г. Правильное обращение с богатством (6:17−19)

Д. Правильное обращение с истиной (6:20−21)