Галатам | 3 глава

Прельщенные: защита учения об оправдании верой на основании опыта

О несмысленные Галаты! кто прельстил вас не покоряться истине, вас, у которых пред глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый? Сие только хочу знать от вас: чрез дела ли закона вы получили Духа, или чрез наставление в вере? Так ли вы несмысленны, что, начавши духом, теперь оканчиваете плотию? Столь многое потерпели вы неужели без пользы! О, если бы только без пользы? Подающий вам Духа и совершающий между вами чудеса, чрез дела ли закона сие производит, или чрез наставление в вере? (Гал 3:1−5)

К отступничеству и ренегатству относятся с презрением, поскольку они служат выражением вероломства и предательства. Нет ничего более трагичного и печального, чем образ христианина, который отходит от чистоты Евангелия к какой-либо форме лжехристианства, заявляющей о возможности дополнить совершенную работу Христа. Но именно это делали или подвергались опасности сделать многие верующие в галатийских церквах под влиянием иудействующих.

В истории церкви есть примеры верующих, начинавших хорошо, но затем отступавших от истины, в которую они уверовали и которой сначала следовали. Они принимали Евангелие спасения благодатью и жили для Господа в смиренной вере, но затем становились жертвами легализма и учения о праведных делах, которые обещали больше, но давали гораздо меньше. Одни впадали в формализм, подменяя внешними церемониями и обрядами внутреннюю реальность роста в Господе. Другие принимали легалистские системы дел, самонадеянно пытаясь улучшить свое положение пред Богом, делая или не делая определенные вещи. Третьи искали второго благословения — раскрытия духовной тайны, открывающей доступ на более высокий уровень духовности, в дополнение к благодати, — надеясь получить от Бога больше, чем, по их представлениям, им было дано при обращении.

Павел использовался Господом для демонстрации галатам Евангелия всемогущей благодати и в первую очередь для донесения до них истины, что спасение дается верой в искупительную смерть Христа на кресте и ничем больше. Теперь же они отходили от пути чистой благодати и принимали несовершенную и слабую замену, основанную на древних обрядах и нормах Моисея, которые Новый Завет во Христе делал недействительными и которые даже по Ветхому Завету не имели силы для спасения. Сбившиеся с пути верующие не теряли спасения, но они теряли связанные с ним радость и свободу и в результате обмана возвращались к неуверенности и рабству навязанного им легализма. Они оставались во Христе и все еще были угодными Богу, но практически уже не жили в соответствии с истиной, сделавшей их праведными. Полноту жизни во Христе, которую они когда-то испытывали, они подменяли формой религии, не приносившей ни силы, ни радости. Кроме того, позволив обмануть себя, они проецировали на несведующих неверующих вокруг себя представление, что христианство основывается на законе, а не на вере. Они сами лишили себя полноты Божьего благословения и могли помешать окружавшему их миру познать единственный путь спасения.

Сатана никогда не прекращает попыток опорочить Божий путь спасения, и поскольку Божий путь — это путь благодати, действующей чрез веру человека, сатана предлагает противоположный путь, основанный на собственных усилиях и делах человека. Со времени первого приношения Каина плодов земли вместо жертвы животного неверующий человек всегда старался добиться расположения Бога своими добрыми делами и заслугами.

Когда Павел впервые пришел в Галатию, его удивил радушный прием. Несмотря на его физический недуг, «вы не презрели искушения моего во плоти моей, — пишет он, — и не возгнушались им, а приняли меня, как Ангела Божия, как Христа Иисуса» (Гал 4:14). Теперь же апостол удивлялся их отходом от Евангелия, которое он им проповедовал. «Удивляюсь, что вы от призвавшего вас благодатию Христовой так скоро переходите к иному благовествованию, которое впрочем не иное, а только есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово» (Гал 1:6−7). Получив новую жизнь во Христе верой, они поддались убеждению, что новую жизнь надо вести на старом основании дел. Они отошли от благодати к закону, от веры к делам, от Голгофы к обрядам, от свободы к рабству.

В главах 3 — 4 апостол продолжает классическую защиту учения об оправдании верой, начатую в Гал 2:16−21. В Гал 3:1−5 он защищает учение с позиции полученного опыта, а в Гал 3:6 — 4:31 — с точки зрения библейского откровения.

В Гал 3:1−5 апостол напоминает читателям, что опыт познания Господа Иисуса Христа, Святого Духа и Бога служит неопровержимым доказательством милостивого принятия Богом верующего чрез личную веру, благодаря совершенной и полной работе Христа, не требующей никакого человеческого дополнения.

Хотя опыт сам по себе не может быть надежным доказательством духовной реальности, он тем не менее служит мощным апологетическим средством, если он тесно связан с библейской истиной и исходит из нее. Поскольку истинный христианский опыт подтверждает Евангелие благодати, богодухновенный апостол, ведомый Святым Духом, использовал его как эффективное средство защиты учения об оправдании верой.

Опыт познания верующим Христа

О несмысленные Галаты! кто прельстил вас не покоряться истине, вас, у которых пред глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый? (Гал 3:1)

В обращении «О несмысленные Галаты!» отражается комбинация гнева и любви в сочетании с удивлением. Павел был поражен, с трудом верил тому, что сделали Галаты. Как и многие верующие до и после них, они стали жертвой сатаны и сорвались с якоря истины, которой они получили спасение. Эти верующие казались тем более несмысленными, что они были заботливо и всесторонне научены, имели редкую возможность множество раз за годы слышать учение самого Павла, само сердце которого было настроено на Евангелие Божьей благодати.

В слове apoetos (несмысленные) подразумевается не умственная неполноценность, а умственная леность и легкомыслие. Верующие в Галатии не были глупыми, они просто не захотели воспользоваться своим духовным интеллектом, когда столкнулись с небиблейским, выхолащивающим Евангелие учением иудействующих. Они не удосужились пошевелить мозгами.

В этом греческом слове часто выражается мысль о неправильном расположении сердца, недостатке веры, затуманивающем сознание. Павел писал об алчных людях, полагающих, что деньги изменят их жизнь в лучшую сторону, принесут им счастье и приведут к самореализации. Стремясь обогатиться, такие люди «впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу» (1Тим 6:9). Павел признавался, что до обращения он принадлежал к числу людей, которые были «несмысленны, непокорны, заблудшие, были рабы похотей и различных удовольствий, жили в злобе и зависти, были гнусны, ненавидели друг друга» (Тит 3:3).

Это слово Иисус использовал, когда выговаривал двум ученикам, которых Он встретил на дороге в Еммаус: «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки!» (Лк 24:25). Основная проблема учеников была не интеллектуальной, а духовной. Невнимательное изучение Писания привело к тому, что они не верили пророкам и не понимали, что Иисус как Мессия должен был не только умереть, но и воскреснуть и вернуться к Отцу на небо (см. Лк 24:26). Знание у них было неполным, поскольку слабой была вера.

Галаты безрассудно впали в иудаистский легализм потому, что перестали воспринимать и применять основополагающие истины Евангелия, которым учил их Павел и которыми они были спасены. Греховным пренебрежением своих богоданных возможностей они скомпрометировали Евангелие благодати. Они следовали своим прихотям и капризам, а не раскрытой Богом истине и поэтому отошли от основополагающей истины Евангелия, согласно которой люди приходят к спасению и живут спасенными только верой в Иисуса Христа и Его дела. В христианскую жизнь не вступают и ее не ведут, исходя из эмоциональной предрасположенности или добрых побуждений, но только на основании Божьей истины во Христе. Христиане, полагающиеся на собственные эмоции, а не на дух Писания, неизбежно становятся «колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству оболыцения» (Еф 4:14). Когда они судят о чем-то на том основании, какие приятные чувства это у них вызывает или как привлекательно это звучит, а не на основании согласованности с Божьим Словом, — они подвергаются серьезной духовной опасности.

В большинстве случаев сектантами становятся не потому, что учения культов убеждают людей, а потому, что они и связанные с ними обряды кажутся привлекательными. Они не убеждают разум, а воздействуют на эмоции.

Павел увещевал римских верующих: «Итак умоляю вас, братия, милосердием Божиим... не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать что (есть) воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим 12:1−2). Он призывал ефесян «обновиться духом ума вашего» (Еф 4:23), а колоссян облечься «в нового [человека], который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Кол 3:10). Благочестивая вера и послушание строятся на разумном основании, а не на эмоциях. Когда человеку говорят, что он может угодить Богу своим поведением, это звучит очень привлекательно для его собственного «я», которое всегда ищет пути самовозвышения, способы показать себе и другим, какое оно хорошее.

Но верная и плодоносная христианская жизнь — это не просто увлекательное эмоциональное путешествие, насыщенное удивительными ощущениями и переживаниями. Это прежде всего смиренный поиск Божьей истины и воли и соответствия им. Послушный христианин испытывает радость и удовлетворение, не сравнимые с теми, которые доступны поверхностно верующему человеку, постоянно стремящемуся к духовным «высотам». Жизнь во Христе не бесплодна и не безрадостна. Но истинная радость, счастье, удовлетворение и другие подобные чувства — всего лишь побочные продукты познания Божьей истины и послушания ей.

Галатов действительно прельстили иудействующие. Прельстил — перевод baskaino слова, которое означает «очаровать» или «увлечь в сторону» лестью, ложными обещаниями или оккультной силой, в котором подразумевается упор на чувства, а не на факты, на эмоции, а не на четкое изложение истины. «Кто ввел вас в заблуждение?» — задает риторический вопрос Павел, прекрасно зная ответ. «Кто совлек вас с этого прочного фундамента истины, на котором вы твердо стояли?» Прельщение может быть связано с колдовством, но в данном случае речь идет не об этом. Галаты не были жертвами магических чар или заклинаний, их сбило с пути учение, ложность которого они должны были сразу же понять. Но они стали податливыми жертвами, соблазнившимися привлекательным учением иудействующих о необходимости дел. Их убедили, что веры недостаточно, что чего-то не хватает и что недостаток можно восполнить возвращением к обрядам и требованиям Ветхого Завета. Но как писал Уильям Хендриксен в комментарии Послания к галатам: «Добавление чего-то к Христу есть вытеснение Христа».

От принятия лжи иудействующих галатов должен был удержать собственный опыт спасения. Ведь они познали могущественную, преобразовывающую и изменяющую склад ума евангельскую истину в лице распятого Христа. Они были людьми, у которых пред глазами предначертан был Иисус, как бы у вас распятый. Они четко увидели значение креста. Евангелие пришло к ним с абсолютной ясностью и в силе жертвы Христа за них, и они верой приняли его.

Предначертан — перевод prographo, слова, означавшего «вывешивание» важных официальных сообщений на рыночной площади или в других общественных местах для информации граждан. Павел в переносном смысле вывесил Иисуса Христа на столбе перед галатами, чтобы каждый мог ясно видеть Его. Павел был ярким проповедником, использовавшим, вероятно, драматические эффекты. Сидевшие у его ног могли как будто слышать стук молотка, вбивающего гвозди в руки и ноги Иисуса. Они могли представить себе кровь, текущую из Его пронзенных шипами бровей и израненного бока. Они убеждались в искупительной смерти Иисуса, каялись в грехах и благодатью чрез веру входили в царство.

Благовествование Павла об Иисусе Христе и принятие Его галатами верой происходили у всех пред глазами. Верующие были свидетелями спасения каждого из них верой только в Него. Но обратившись к легализму, они отвергли абсолютную спасительную силу Христа и креста, на котором Он уплатил цену за их грехи и выкупил спасение.

Распятого — причастие совершенного вида страдательного залога, указывающее, что распятие было историческим фактом с продолжающимися последствиями. Иоанн писал, что «если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи (наши) и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин 1:9). Более буквальный перевод звучит так: «Он остается праведным в прощении наших грехов». Никакой ритуал, никакой обряд, никакое предписание или что-то другое, придуманное или совершенное людьми, не могут продолжить то, что сделано на кресте, ибо дело креста не прекращается. Крест символизирует непрекращающуюся и вечную уплату за все грехи, и любой грешник, уповающий на крест, всегда и навеки прощается. Верующий спасается делами не более, чем он мог бы спастись делами раньше. Крест мощно и неослабно продолжает историческое движение и навечно остается наглядным доказательством невозможности для людей искупить самих себя.

Печально, что даже многие религиозные течения, выступающие под названием христианства, отвергают заместительную работу Христа и подменяют ее разного рода делами праведности. Церкви, носящие имя Господа, но отвергающие Его праведность ради человеческой праведности, виновны в создании формы благочестия, не имеющей абсолютно никакой силы.

Со времени, когда Павел впервые ступил на землю Галатии, он всегда провозглашал, что оправдание дается только верой в Иисуса Христа. «И во всем, в чем вы не могли оправдаться законом Моисеевым, — заявил он еврейским слушателям в Писидийской Антиохии, — оправдывается Им [Христом] всякий верующий» (Деян 13:39). В этом состоит основная мысль Послания к евреям, написанного в первую очередь для еврейских верующих, некоторые из которых, подобно верующим в Галатии, склонялись к возвращению к иудаизму. «Отменение же прежде бывшей заповеди, — писал автор, — бывает по причине ее немощи и бесполезности, ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу... лучшего завета поручателем соделался Иисус» (Евр 7:18−19,22).

Ниже в Галатам апостол увещевает читателей: «Вот, я Павел говорю вам: если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа. Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон. Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати» (Гал 5:2−4). Уповающий на закон берет на себя обязательство исполнить его целиком, что человеку не по силам, и в то же время он отделяет себя от креста, благодаря которому грехи прощаются и закон исполняется.

Опыт познания верующим Святого Духа

Сие только хочу знать от вас: чрез дела ли закона вы получили Духа, или чрез наставление в вере? Так ли вы несмысленны, что, начавши духом, теперь оканчиваете плотню? Столь многое потерпели вы неужели без пользы? О, если бы только без пользы! (Гал 3:2−4)

Следующий довод, приведенный Павлом галатийским верующим, касается познания Святого Духа. «Неужели вы не помните, что совершил Дух в вашей жизни, когда вы уверовали в спасение Христом?» — спрашивает он. Павел четко фокусирует суть вопроса, обращаясь к ним: «Сие только хочу знать от вас: чрез дела ли закона вы получили Духа, или чрез наставление в вере? Пришлось ли вам выполнять какие-то дополнительные требования, совершать какие-то особые церемонии или обряды? Или же вы получили Духа Божьей благодати одновременно с принятием Христа Господом и Спасителем?» Вопрос был риторическим и ответ на него очевидным: они получили праведность Христа и Его Святого Духа одновременно.

Дар Святого Духа служит для верующего самым ясным свидетельством Божьего благоволения, величайшим доказательством спасения и залогом вечной славы. «Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии» , — заверял Павел римских христиан (Рим 8:16). «Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (Рим 8:9). Иоанн писал: «Что мы пребываем в Нем и Он в нас, узнаем из того, что Он дал нам Духа Своего» (1 Ин 4:13; ср. 1 Ин 3:24).

Поэтому нелепо утверждать, как делают некоторые христиане, что полностью дар Святого Духа получают благодаря дополнительным делам или еще какому-то приобретенному опыту. Человек, не имеющий полноты Святого Духа, нуждается не во втором благословении, а в спасении. Постоянное присутствие Святого Духа неразрывно связано с рождением свыше. До спасения человек ни в коем случае не может иметь постоянно пребывающего Духа, а после спасения не может не иметь Его. «И уверовав в Него, — наставлял Павел ефесян, — [вы] запечатлены обетованным Святым Духом, Который есть залог наследия вашего» (Еф 1:13−14). «Залог» — перевод слова arrabon, означавшего «первый взнос» или «задаток», который покупатель вносил как гарантию полной оплаты в будущем. В современном греческом языке производное этого слова используется в значении обручального кольца. Святой Дух служит гарантией верующего, что, будучи частью церкви Христовой, Его невесты, он однажды примет участие в свадебном пире Агнца.

Встретившись с учениками Иоанна Крестителя в Ефесе, Павел захотел проверить полноту их веры и спросил: «Приняли ли вы Святого Духа, уверовав?» Когда они ответили отрицательно, он раскрыл им Евангелие Иисуса Христа, и они получили Духа (Деян 19:1−6). В речи перед Иерусалимским собором Петр сказал: «Мужи братия! вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтоб из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали; и Сердцеведец Бог дал им свидетельство, даровав им Духа Святого, как и нам» (Деян 15:7−8). Впервые Петр увидел, как язычники получают Святого Духа, когда проповедовал Корнилию, его родственникам и друзьям в Иоппии. «Когда Петр еще продолжал эту речь, Дух Святой сошел на всех, слушавших слово. И верующие из обрезанных, пришедшие с Петром, изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников» (Деян 10:44−45).

Все истинные верующие в Галатии тоже получили Святого Духа в момент принятия Иисуса Христа Спасителем, хотя это, вероятно, произошло не столь эффектно. «Неужели вы не помните, — спрашивает их Павел, — что вы получили Духа... чрез наставление в вере? Как же вы могли позволить иудействующим одурачить вас, что Он пришел или придет к вам чрез дела закона?»

Подобно иудействующим, многие современные группы и движения вводят особые условия или требования, которые якобы приносят дополнительные благословения к законченной и совершенной работе Христа — например, большая полнота присутствия Духа, говорение на языках или более полное спасение. Но все это — различные формы самостоятельных дел праведности, представляющие собой человеческие попытки дополнить то, что Христос уже совершил и что совершить может только Он.

«Итак нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе живут не по плоти, а по духу, — писал Павел, — потому что закон духа жизни во Христе Иисусе освободил меня от закона греха и смерти. Как закон, ослабленный плотию, был бессилен, то Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной в жертву за грех и осудил грех во плоти, чтобы оправдание закона исполнилось в нас, живущих не по плоти, но по духу» (Рим 8:1−4).

Святой Дух — не цель христианской жизни, а ее источник. Это не плод верной жизни, а стоящая за ней сила. Святой Дух не приходит на каком-то более высоком уровне жизни, скорее можно сказать, что на более высокий уровень жизни выводит подчинение Святому Духу, уже пребывающему в верующем.

«Начав духом, — продолжает Павел, — теперь оканчиваете плотью. Как вы могли подумать, что ваша слабая, несовершенная и все еще греховная плоть может продолжить начатое в вас Духом Божьим, когда вы уверовали?» Переходить от благодати к делам закона просто нелепо.

Объективности ради следует отметить, что, как предупреждал Иаков, веру, не ведущую к добрым делам, вообще нельзя считать спасительной. «Что пользы, братия мои, — задавал он вопрос, — если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет? может ли эта вера спасти его?» (Иак 2:14). Иначе говоря, может ли такого рода вера принести спасение? Нет. «Вера, если не имеет дел, мертва сама по себе» (Иак 2:17). Когда ниже он говорит, что «человек оправдывается делами, а не верою только» (Иак 2:24), он имеет в виду дела как подтверждение, а не причину спасения. Угодные Богу дела — такие как призрение «сирот и вдов в их скорбях» и сохранение себя «неоскверненным от мира» (Иак 1:27) — служат свидетельством подлинности исповедания веры во Христа.

В глазах Бога действенность добрых дел зависит от того, чьей силой и во славу кого они совершаются. Когда они совершаются в силе Его Духа и во славу Его, они превосходны и угодны Ему. Когда же они совершаются в силе плоти и ради демонстрации собственных достоинств и заслуг, они отвергаются Им. Легализм отличается от истинного послушания своим подходом. Запах одного отвратителен для обоняния Бога, а другого — Ему приятен.

Молитва, вознесенная в смиренной вере со стремлением познать Божью волю и ради славы Божьей, угодна Отцу, а молитва, зазубренная наизусть или высказанная, чтобы произвести впечатление на Бога или на других людей, абсолютно неприемлема для Него (Лк 18:10−14). Посещение церкви для искреннего поклонения Богу с другими верующими угодно Ему, а посещение той же самой церковной службы с теми же самыми верующими не доставляет Ему никакого удовольствия, если это делается в духе лицемерия, самодовольства и легализма.

Но даже самые лучшие и угодные дела не повышают нашего положения пред Богом и не поднимают нас на более высокий духовный уровень. Невозможно быть чем-то большим, чем чадом Божьим и сонаследником Иисуса Христа, Который есть наследник всего (Рим 8:17; Евр 1:2; ср. Гал 4:7; 1Пет 3:7).

Столь многое потерпели вы неужели без пользы? — спрашивает Павел дальше. Потерпели — форма глагола pascho, в котором выражается мысль о пережитом опыте и иногда о связанных с ним страданиях и трудностях. Поскольку в контексте не подразумевается ничего, что указывало бы на страдания и трудности, представляется разумным воспринимать эти слова как относящиеся к опыту познания верующими Иисуса Христа, Святого Духа и Бога Отца. «Столь многое пережили вы неужели без пользы? Неужели вы ничего не узнали от Них? Неужели вы не в состоянии задуматься и увидеть, что измышления иудействующих не согласуются с Евангелием, которому вы научены и которое испытали на практике?»

Павел смягчает удар и добавляет: О! если бы только без пользы! Делая тем самым открытой возможность и надежду, что дело обстоит не так. Иными словами: «Надеюсь, что услышанное о вас — неправда или что вы в конце концов пришли в чувство». Здесь апостол применяет тот же самый подход, что и в нескольких других местах послания, строго указывая на ошибку или провал, а затем смягчая тон (см., напр., Гал 4:9−14,20; 5:2−10).

ОПЫТ ПОЗНАНИЯ ВЕРУЮЩИМИ ОТЦА

Подающий вам Духа и совершающий между вами чудеса, чрез дела ли закона сие производит, или чрез наставление в вере? (Гал 3:5)

Третий довод касается опыта познания Бога Отца: Подающий вам Духа и совершающий между вами чудеса.

Непосредственно перед вознесением Иисус повелел ученикам: «Не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня» (Деян 1:4). Через Своего Сына Отец обещал дать «Духа Святого просящим у Него» (Лк 11:13). «Когда же приидет Он, Дух истины, — объяснял Иисус по другому поводу, — то наставит вас на всякую истину; ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит» (Ин 16:13).

Подающий образовано от epishoregeo что означает «дать обильно и щедро». Слово использовалось в отношении покровителей искусства, которые оказывали помощь в постановке греческих драматических произведений, или патриотично настроенных граждан, тративших деньги на поддержание войска или правительства своей страны. Оно употреблялось также в значении клятвы любви и верности жениха невесте.

Проявляя сверхобильную щедрость к Своим детям, Бог подал им Духа и совершал между ними чудеса. Чудеса — перевод слова dunamis указывающего на внутреннюю силу или способность. Павел, возможно, имел в виду чудесные события, совершенные Богом между галатами, или духовную власть над сатаной, грехом, миром, плотью и человеческой слабостью, которую Отец давал Своим детям через Духа. Проповедь Павла в Коринфе совершалась «в явлении духа и силы» (1Кор 2:4). Он даже хвалился своей слабостью, чтобы в нем пребывала сила Христа (2Кор 12:9). Он говорил, что Бог «действующею в нас силою может сделать несравненно больше всего, чего мы просим, или о чем помышляем» (Еф 3:20). Во всех этих местах dunamis переводится как «сила» и указывает на дар Отца Своим детям.

Силой обладает сама аргументация Павла: если человек получает вечное спасение чрез веру в распятого Христа, получает полноту Святого Духа в момент принятия веры и наделяется силой действующего в нем Духа Отца, как он может рассчитывать на подкрепление всего этого своими ничтожными человеческими возможностями или пусть даже самыми похвальными усилиями?

Благословенные или проклятые?
Защита оправдания верой на основании Писания

Так Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность. Познайте же, что верующие суть сыны Авраама. И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: «в тебе благословятся все народы». Итак верующие благословляются с верным Авраамом, а все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: «проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона». А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им. Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, — ибо написано: «проклят всяк, висящий на древе», — дабы благословение Авраамово чрез Христа Иисуса распространилось на язычников, чтобы нам получить обещанного Духа верою (Гал 3:6*14)

Когда темничный страж в Филиппах спросил, что ему делать, чтобы спастись, Павел четко ответил: «Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься» (Деян 16:31). Спасение приобретается верой, и эта вера должна быть личной, внутренней и духовной, не имеющей ничего общего с церемониями, обрядами, ритуалами, добрыми делами или какими-то внешними проявлениями.

Вера всегда была ответом, которого ждет Бог и который приносит спасение (Еф 2:8−9). Святые Ветхого Завета, как и Нового, спасались верой. Авель получил относительно небольшое откровение о Боге, но он верил в истину, которую узнал о Боге, и спасся. У Ноя тоже было ограниченное знание о Боге, но он тоже уверовал в истину, которую познал, и спасся. Моисей получил значительно большее откровение о природе и воле Бога и, уповая на свое знание о Боге, спасся. Личная вера в Бога всех троих принесла им оправдание, вменилась им в праведность и сделала их угодными Ему. Они стали «свидетельствованными в вере» (Евр 11:4,7, 23−29,39).

Показав галатийским верующим на их собственном опыте, что они оправдались верой, а не делами закона (Гал 3:1−5), Павел приступает к защите этого учения на основании Писания.

В поддержку своих легалистских притязаний иудействующие, безусловно, цитировали множество отрывков из Ветхого Завета. А поскольку их истолкование основывалось на издавна признанном и почитаемом раввинском предании, многие еврейские верующие в Галатии и других местах находили эти доводы убедительными.

В Гал 3:6−14 Павел разоблачает неверность такого истолкования, показывая еретичность учения иудействующих и ошибочность их понимания Писания. В качестве аргументов он приводит из Ветхого Завета сначала прямое доказательство, подтверждающее возможности истинной библейской веры, а затем доказательство от противного, опровергающее возможности дел.

Прямое доказательство из Ветхого Завета

Так Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность. Познайте же, что верующие суть сыны Авраама. И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: «в тебе благословятся все народы». Итак верующие благословляются с верным Авраамом (Гал 3:6−9)

Прямое доказательство, которое Павел приводит из Ветхого Завета в поддержку учения, что спасение получают верой, а не делами, связано с Авраамом, отцом еврейского народа и первым патриархом иудаизма.

Иудействующие, несомненно, ссылались на Авраама в качестве доказательства необходимости обрезания, чтобы добиться Божьего благоволения и стать Ему угодным. Когда Господь впервые призвал Авраама уйти из дома в У ре Халдейском, Он обещал ему: «И Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое; и будешь ты в благословение. Я благословлю благословляющих тебя, и злословящих тебя прокляну; и благословятся в тебе все племена земные» (Быт 12:2−3). Позднее Авраам и его потомки получили повеление обрезаться в знак завета с Богом и как постоянное напоминание о необходимости духовного очищения от греха: «Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя: да будет у вас обрезан весь мужеский пол» (Быт 17:10). (Обрезание крайней плоти мужского полового органа символизировало удаление греха из сердца — прирожденный грех переходит от одного поколения к другому; ср. Вт. 10:16; Иер 4:4; Кол 2:11.)

Сопоставляя два эти отрывка, иудействующие утверждали: «Разве не очевидно, что если остальной мир, то есть язычники, должны разделить обещанные Аврааму благословения, они должны прежде всего принять знак, отличающий Божий народ, иудеев? Если все народы земли получат благословение в Аврааме, они должны стать, как Авраам, и быть обрезанными».

«Но одно не вытекает из другого», — отвечает Павел. Цитируя Быт 15:6, он задает вопрос: «Разве вы не знаете, что Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность? Не игнорируют ли они по старой привычке факт, что Писание четко связывает праведность Авраама с верой и что Бог повелел Аврааму обрезаться много лет спустя после того, как вера Авраама вменилась ему в праведность?».

Когда после первого обетования Бога прошло около десяти лет, и Сарра все еще оставалась бездетной, Авраам вознес молитву: ¦ Владыка Господи! что Ты дашь мне? я остаюсь бездетным; распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска». Тогда Господь «вывел его вон, и сказал: посмотри на небо, и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков. Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность» (Быт 15:2,5−6). Повеление об обрезании было дано, по крайней мере, через четырнадцать лет после этого эпизода (см. Быт 16:16; 17:1).

Тот же самый аргумент Павел приводил в послании к римской церкви. Говоря о верующих, «чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты» и которым «Господь не вменит греха», он продолжает:

Блаженство сие относится к обрезанию, или к необрезанию? Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? по обрезании или до обрезания? Не по обрезании, а до обрезания. И знак обрезания он получил, как печать праведности чрез веру, которую имел в необрезании, так что он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность, и отцом обрезанных, не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании (Рим 4:7−12).

Иудействующие, как и большинство евреев того времени, полностью искажали взаимосвязь обрезания и спасения. Обрезание было лишь знаком, а не средством спасения. Бог установил обрезание как физический символ принадлежности к Своему народу и его отделенности от идолопоклоннического языческого мира, окружавшего его в период ветхого завета. Обрезание было внешним физическим действием, не влекущим за собой никаких духовных последствий, связанных с оправданием. Бог дал Аврааму знак обрезания, когда прошло довольно много времени после его объявления праведным по вере.

Никогда не подлежало сомнению, что «не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренне таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве» (Рим 2:28−29). В физическом обрезании выражалась земная обрядовая принадлежность к Божьему народу, тогда как спасение обеспечивает духовную принадлежность Богу; и если у земного символа нет настоящего духовного аналога, он бесполезен. Обрезание само по себе не имело никакой духовной силы даже по ветхому завету.

После грехопадения самонадеянное человечество начало проявлять естественную склонность полагаться на свои силы, в том числе в стремлении угодить Богу своими достоинствами и делами. Во времена Иисуса иудеи придавали большое значение обрезанию и физическому происхождению от Авраама. Когда Иисус сказал группе иудеев: «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными», они ответили: «Мы семя Авраамово, и не были рабами никому никогда» (Ин 8:31−33). С исторической точки зрения их ответ был, безусловно, абсурдным. Еврейский народ множество раз в истории подвергался суровому рабству и в то время находился под железной пятой Рима. Но еще более безрассудным было их представление, что просто физическое происхождение от Авраама делало их угодными Богу. В одном из Своих самых ярких обличений несостоятельности иудаизма Иисус сказал: «Знаю, что вы семя Авраамово; однако ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас... если бы вы были дети Авраама, то дела Авраамовы делали бы; а теперь ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину, которую слышал от Бога: Авраам этого не делал... Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего» (Ин 8:37,39−40,44).

Придерживаясь системы обрядового национализма, легалистски настроенные иудеи полагали, что они сохраняют духовное и национальное наследие Авраама, хотя на самом деле они были духовными наследниками Каина, который, отвергнув Божий путь, пошел не только по своему собственному пути, но и по пути сатаны. В этом эпизоде Иисус хотел сказать, что независимо от физического происхождения человека он не может быть духовным потомком Авраама, если не имеет веры в Бога. Физическим отцом еврейского народа Авраам был во вторую очередь. В первую же очередь он был духовным отцом любого человека, любой расы или национальности, который верит в Бога (Рим 4:11). Как и в случае с Авраамом, «не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность» (Рим 4:5).

Следует также отметить, что Авраам служит примером не только оправдания верой, но и благочестивой жизни в вере.

Верою Авраам повиновался призванию идти в страну, которую имел получить в наследие, и пошел, не зная, куда идет. Верою обитал он на земле обетованной, как на чужой, и жил в шатрах с Исааком и Иаковом, сонаследниками того же обетования; ибо он ожидал города, имеющего основание, которого художник и строитель Бог... Верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака и, имея обетование, принес единородного, о котором было сказано: «в Исааке наречется тебе семя»; ибо он думал, что Бог силен и из мертвых воскресить, почему и получил его в предзнаменование (Евр 11:8−10,17−19).

Верой Авраам последовал за Богом в неизвестную страну и верой проявил готовность вернуть Богу своего сына, который только и мог стать средством исполнения Божьего обетования. Авраам, как любой истинный верующий до и после него, понимал веру как «осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евр 11:1). Верой Авраам ожидал Христа. Иисус сказал неверующим иудеям в Иерусалиме: «Авраам, отец ваш, рад был увидеть день Мой: и увидел и возрадовался» (Ин 8:56).

Дабы подчеркнуть крайне важное значение сказанного им, Павел добавляет: Познайте же, что верующие суть сыны Авраама. Он отстаивает ту же позицию перед уверовавшими иудеями в Галатии, что и Иисус перед неверующими иудеями в Иерусалиме: о духовной связи с Авраамом, или с Богом, могут заявлять только верующие. Иудеи же, не имеющие веры в Господа Иисуса Христа, не могут быть подлинными сынами Авраама, тогда как верующие в Него язычники могут.

Чтобы христиане не думали, что раз Его избранный народ отверг Господа, Он тоже отвергнет его, Павел недвусмысленно заявляет: «Итак спрашиваю: неужели Бог отверг народ Свой? Никак». Затем он еще раз повторяет: «Не отверг Бог народа Своего, который Он наперед знал» (Рим 11:1−2). У Бога есть еще изумительные планы в отношении евреев как народа. Но никогда в истории — до или после Его особого избрания евреев — ни один человек не приходил к спасительной связи с Богом иначе, как чрез веру.

Персонифицируя Слово Божье, апостол продолжает: И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: «в тебе благословятся все народы» (изложение Быт 12:3). В слове предвозвестило имеется в виду благовестив, а Божья Благая весть человечеству всегда заключалась в спасении только верой, приводимом в действие Его благодатью. Спасение делами было бы не Благой, а дурной вестью. Все народы — как иудеи, так и язычники — оправдываются и благословляются на том же основании, на котором получил оправдание и благословение Авраам: верою. Итак верующие благословляются с верным Авраамом. Благословиться значит стать сосудом всего, чем любовь, милость и благодать Бога наделяют находящихся во Христе (ср. Еф 1:3; 2:6−7).

На Иерусалимском соборе Иаков сказал: «Мужи братия! послушайте меня: Симон [Петр] изъяснил, как Бог первоначально призрел на язычников, чтобы составить из них народ во имя Свое; и с сим согласны слова пророков, как написано: “Потом обращусь и воссоздам скинию Давидову падшую, и то, что в ней разрушено, воссоздам, и исправлю ее, чтобы взыскали Господа прочие человеки и все народы, между которыми возвестится имя Мое”» (Деян 15:13−17; ср. Ам 9:11−12).

Язычники спасаются как язычники, а иудеи спасаются как иудеи. Но никто в той или другой группе не спасается и не погибает по расовым или этническим признакам. Спасенные спасаются верой, а погибающие погибают из-за неверия. Для язычника не будет абсолютно никакой пользы, если он станет сначала иудеем, а уж потом христианином. Более того, рассчитывая на спасение через обряд обрезания, человек, будь то иудей или язычник, отвергает Божью благодать и фактически заявляет, что «Христос напрасно умер» (Гал 2:21).

Доказательство от обратного из Ветхого Завета

а все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: «проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона». А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им (Гал 3:10−12)

Иудействующие решительно настаивали на необходимости соблюдения Моисеева закона для спасения. Но в этом плане опять же простая последовательность ветхозаветных событий показывает несостоятельность такого взгляда. Авраам был объявлен праведным не только за 14 лет до повеления обрезаться, но и более чем за 500 лет до раскрытия Богом Своего закона Моисею у горы Синай. Исаак, Иаков, Иосиф и бесчисленное множество других еврейских верующих жили и умирали задолго до того, как Бог дал записанный закон.

Иудействующим и галатийским жертвам их обмана должно было быть известно не только, что оправдание дается верой, а не обрезанием, но и то, что дается оно не законом. Поэтому, показав, что может делать вера, Павел затем показывает, чего не могут делать дела. Как и в Гал 3:6−9, его аргументация основывается на Ветхом Завете.

Защищаясь перед царем Агриппой в Кесарии, Павел заявил о библейском основании всей своей проповеди и всего своего учения: «Но, получив помощь от Бога, я до сего дня стою, свидетельствуя малому и великому, ничего не говоря, кроме того, о чем пророки и Моисей говорили, что это будет, то есть, что Христос имел пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет народу (Иудейскому) и язычникам» (Деян 26:22−23).

Раввины были до такой степени убеждены в возможности получить спасение только соблюдением закона, что пытались доказать, что Бог каким-то образом раскрыл Свой закон еще патриархам и другим святым, жившим до Моисея, и что эти люди обрели Его благоволение благодаря соблюдению закона. Будучи не в состоянии отказаться от признания верховенства закона, раввины занимались пересмотром истории и ясного учения Божьего Слова.

Но Павел бьет противников их же оружием: ¦Неужели вы не понимаете, — говорит он, — что все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою?» Этот вопрос до крайности изумил бы иудействующих, которые ответили бы: «Мы не знаем ничего подобного. Как можно говорить такую глупость?» «Неужели вы забыли Второзаконие, последнюю книгу закона, — на самом деле спрашивает Павел. — Ибо написано: “проклят всяк, кто не исполняет всего, что написано в книге закона”» (см. Вт. 27:26). Проклятие — это Божий суд, приводящий в исполнение приговор об осуждении.

В этой цитате апостол делает упор на требовании исполнять постоянно все. Иными словами, полагающиеся надела закона вынуждены соблюдать в законе все без исключения, и это неизбежно навлекает на них проклятие, так как никто не в состоянии исполнять все, чего требует совершенный Божий закон. Павел признается в своей неспособности соблюдать закон, даже когда он был преданным фарисеем. Он свидетельствовал, что «заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти» (Рим 7:10). О себе как о верующем он писал: «Итак тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а плотию закону греха» (Рим 7:25). Если люди самонадеянно пытаются жить по закону, он проклинает их, а не спасает, так как они не в состоянии соответствовать ему.

Иудейские легалисты имели «ревность по Боге, но не по рассуждению. Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией; потому что конец закона — Христос, к праведности всякого верующего» (Рим 10:2−4). В результате они невольно навлекали на себя Божий гнев, а не Его благословение, так как не могли жить по Его закону и соответствовать Его благодати.

Павел еще раз напоминает об учении, касающемся Божьего оправдания: А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет, ссылаясь на Авв 2:4. Стих из Второзакония показывает, что оправдание нельзя получить исполнением закона, а стих из Аввакума — что оно дается верой. Пути закона и веры — взаимоисключающие понятия. Жить по закону — значит жить собственными силами, и это неизбежно ведет к краху, осуждению и смерти. Жить верою — значит откликаться на Божью благодать, и это ведет к оправданию и вечной жизни.

Цитатой еще одного ветхозаветного стиха (Лев 18:5) Павел опять поворачивает Писание против иудействующих, показывая им, что спасение делами и спасение верой несовместимы: А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им. Записанный Божий закон сам по себе указывает на опасность попыток жить по его нормам, которые олицетворяют совершенство. Если человек полагается на дела как на средство спасения, он должен жить им полностью.

Указав на ту же самую истину в Нагорной проповеди, Иисус разрушил само основание легалистского иудаизма. Коль скоро Божьей нормой служит совершенство, Он сказал: «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф 5:48). Ранее Он дал ясно понять, что Божьи нормы совершенства — это внутренняя добродетель и внутреннее совершенство, а не внешне добропорядочное поведение. Благочестиво заявляющим, что они никогда не совершали убийства, Он сказал: «Всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: “рака”, подлежит синедриону; а кто скажет : “безумный”, подлежит геенне огненной» (Мф 5:22). А тем, кто заявляет, что никогда не совершал прелюбодеяния, Он сказал: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем» (Мф 5:28).

Будь то во Второзаконии, Аввакуме или Левите, смысл один и тот же: совершенство не допускает исключений или малейших отступлений. Нарушение закона в одном пункте равнозначно нарушению его всего, ибо «кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем» (Иак 2:10). Не удивительно, что Святой Дух вдохновил Павла написать, что « делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть» (Рим 3:20).

Надежность швартовки корабля к пристани цепью зависит от слабейшего звена этой цепи. Если начнется сильный шторм и разорвется всего одно звено, сорвется весь корабль. Так и с теми, кто пытается прийти к Богу с демонстрацией собственного совершенства. Они погибнут и потерпят крушение навсегда.

Оптимистическое упование на Иисуса Христа

Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою, — ибо написано: «проклят всяк, висящий на древе», — дабы благословение Авраамово чрез Христа Иисуса распространилось на язычников, чтобы нам получить обещанного Духа верою (Гал 3:13−14)

Переходя опять на оптимистическую ноту, Павел напоминает еврейским верующим в Галатии факт, что Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою.

Искупил — перевод exagorazo, слова, обычно использовавшегося в смысле выкупа раба на свободу. Христос оправдывает верующих в Него, выкупая их из рабства греха. Заплаченная Им цена достаточно высока для искупления всего человечества — «драгоценная Кровь Христа, как непорочного и чистого агнца» (1Пет 1:19).

Клятва закона была наказанием, поскольку никто не мог удержаться от нарушения его требований, но Христос взял эту клятву на Себя вместо грешников, и Своим распятием сделался за нас клятвою, ибо написано: «проклят всяк, висящий на древе» (Вт. 21:23).

В иудаизме преступник, приговоренный к смертной казни, обычно побитием камнями, затем привязывался к столбу наподобие древа, на котором его тело висело до захода солнца как наглядная картина отвержения Богом. Человек не становился проклятым, потому что висел на древе, но он висел на древе, потому что был проклят. Иисус сделался за нас клятвою не потому, что был распят, но Он был распят, потому что был проклят, взяв на Себя полностью грех мира. «Он грехи наши Сам вознес Телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды: ранами Его вы исцелились» (1Пет 2:24; ср. Деян 5:30).

Признать эту истину большинству иудеев было очень трудно, так как они не могли представить себе, что Мессия проклят Богом и должен висеть на древе. В 1Кор 12:3 подразумевается, что слова «анафема на Иисуса» были распространенным, внушенным дьяволом выражением среди неверующих евреев того времени. По их представлению, распятие Иисуса было конечным и абсолютным доказательством, что Он не был обещанным Мессией.

Но для уповающих на Него эти два слова за нас стали двумя самыми прекрасными словами во всем Писании. Бог послал Своего Сына понести наказание за грехи человека, и распятый Спаситель понес проклятие каждого уповающего на Него человека.

Жертва Иисуса была полной и за всех, дабы благословение Авраамово чрез Христа Иисуса распространилось на язычников, чтобы нам получить обещанного Духа верою. С точки зрения человека, проклятие снимается верою, которой Бог, со Своей стороны и Своей благодатью, вменяет в праведность верующему, и в результате начинает изливаться река благословений, как бурный поток, поглощающий верующего. Иисус Христос понес проклятие, пишет Павел, дабы благословение Авраамово... распространилось на язычников. Спасение было целью Божьего благословения мира. Спасение и связанные с ним привилегии, которые Бог хотел дать Аврааму и обещал ему, распространяются на народы. Добавляется и сопутствующая цель — чтобы получить обещанного Духа верою (ср. Деян 1:4−5; Еф 1:13), Который вселяется и постоянно пребывает, обильно благословляя нас.

Все эти благословения приходят чрез веру. Оправдывающая вера влечет за собой самоотречение, отказ от всякого упования на собственные заслуги и дела. Подобно израильтянам, за которыми гналось войско фараона и перед которыми лежало непроходимое Красное море, грешник должен осознать свою греховность и полную неспособность спастись. Видя преследующую его Божью справедливость и ожидающий его Божий суд, он начинает сознавать свою беспомощность и понимать, что у него нет иного пути, кроме как обратиться к Божьей милости и благодати.

Оправдывающая вера влечет за собой также упование на Бога и подчинение Ему. Видя, что у него нет выхода, грешник начинает понимать, что должен полагаться на Божье провидение и Его силу. Наконец, оправдывающая вера влечет за собой приобретение, поскольку грешник с благодарностью принимает дар прощения от Бога и покоряется Его власти.

Оправдывающая вера не обязательно должна быть сильной, но она обязательно должна быть истинной. А истинная вера приносит не только спасение верующему, но и славу Спасителю.

Приняв Христа Господом и Спасителем, человек принимает обещанное благословение и обещанного Духа, Которого в Ефесянам Павел характеризует как ¦благословившего нас во Христе всяким духовным благословением в небесах» (Еф 1:3). Это благословение дается «в похвалу славы [Его] благодати» (Еф 1:6). Бог удостаивается славы при демонстрации Своих атрибутов, и никакое проявление Его благодати не было столь очевидным, как то, когда Он послал Своего Сына на распятие за людей и Безгрешный уплатил долги грешников. Бог «воскресил с Ним [верующих], и посадил на небесах во Христе Иисусе, дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе» (Еф 2:6−7).

Люди искупаются для выражения величия Бога, явившегося прежде всякого творения. Его конечная цель заключается в демонстрации Своей славной благодати на фоне человеческой греховности, потерянности и безнадежности. Высшая цель церкви состоит в том, чтобы стоять «пред славою [Его] непорочными в радости» и возносить хвалу «единому премудрому Богу, Спасителю нашему чрез Иисуса Христа Господа нашего [ради] славы и величия, силы и власти прежде всех веков, ныне и во все веки» (Иуд 24−25).

Зачем нужен закон в свете Божьего обетования

Братия! говорю вам по рассуждению человеческому: даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему. Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано «и потомкам», как бы о многих, но как об одном: «и семени твоему», которое есть Христос. Я говорю то, что завета о Христе, прежде Богом утвержденного, закон, явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет так, чтобы обетование потеряло силу. Ибо, если по закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию. Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан чрез Ангелов, рукою посредника. Но посредник при одном не бывает, а Бог один. Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо, если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона; но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа (Гал 3:15−22)

В Гал 3:1−14 Павел на основании Ветхого Завета доказывает, что Авраам получил оправдание верой, а не законом и что всякий верующий, будь то иудей или язычник, тоже спасается только верой, приводимой в действие благодаря принятию Христом на Себя проклятия греха.

Далее апостол предвосхищает возможное возражение своих противников, иудействующих, которое они могли бы выдвинуть против этого доказательства. «Хорошо, — могли сказать они. — Но даже допустив, что Авраам и его потомки, жившие до получения синайского законодательства, спасались верой, совершенно очевидно, что основание для спасения изменилось, когда Бог дал закон Моисею. Был заключен новый завет, установивший новый порядок спасения. После Моисея основанием спасения стал закон, а не вера, или, по крайней мере, он стал необходимым дополнением веры. Заключенный с Моисеем завет отменил и заменил завет с Авраамом, который был временной мерой, пока Бог не дал Моисею более совершенный и полный завет закона. Авраам и другие, жившие до закона, спасались верой просто потому, что у них не было закона. Иначе зачем бы Бог дал Моисею завет закона?»

На это воображаемое возражение, которое можно было предвидеть, Павел отвечает в Гал 3:15−22. Суть его ответа сводится к демонстрации того, что завет с Авраамом был безусловным заветом обетования, основанным исключительно на верности Бога, тогда как завет с Моисеем был условным заветом, основанным на верности человека. Аврааму Бог сказал: «Я сделаю». Через Моисея Бог сказал: «Ты должен делать». Обетование послужило источником религии, полагающейся на Бога. Закон же послужил источником религии, полагающейся на человека. В обетовании на первом плане стоят Божий промысел, Божья благодать, Божья инициатива, Божье всемогущество, Божьи благословения. В законе на первом плане стоят человеческий долг, человеческие дела, человеческая ответственность, человеческое поведение, человеческое послушание. Основанное на благодати обетование требует только искренней веры. Основанный на делах закон требует совершенного послушания.

Противопоставляя заветы обетования и закона, Павел показывает сначала превосходство первого, а затем второстепенность второго.

Превосходство обетования

Братия! говорю вам по рассуждению человеческому: даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему. Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано «и потомкам», как бы о многих, но как об одном: «и семени твоему», которое есть Христос. Я говорю то, что завета о Христе, прежде Богом утвержденного, закон, явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет так, чтобы обетование потеряло силу. Ибо, если по закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию (Гал 3:15−18)

Для обоснования превосходства завета обетования приводятся четыре причины: смысл его утверждения, центральное место в нем Христа, хронологическая последовательность и его полнота.

СМЫСЛ ЕГО УТВЕРЖДЕНИЯ

Братия! говорю вам по рассуждению человеческому: даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему (Гал 3:15)

Превосходство завета обетования выражается прежде всего в том, что он был утвержден как нерушимый и неизменный. Это можно проиллюстрировать сравнением с человеческим завещанием. По рассуждению человеческому, пишет Павел, даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему. Даже люди считают свои завещания нерушимыми и неизменными. Будучи однажды утвержденными, они остаются не подлежащими пересмотру и бесповоротными.

Слово diathekre (завет или завещание) было общепринятым термином, означающим «скрепление соглашения». Термин часто относился к завещаниям и в некоторых библейских текстах переводился именно в этом смысле. В последней воле или завещании выражаются желания и намерения одной стороны и могут затрагиваться или не затрагиваться интересы других сторон. В завете же всегда подразумеваются две или несколько сторон, хотя его условия могут оговариваться и исполняться всего одной стороной. В Септуагинте (греческом переводе Ветхого Завета, сделанном в третьем веке до Р.Х.) этот термин четко используется в значении Божьих заветов со Своим народом, которые исходили только от Бога, утверждались Им и могли быть условными или нет.

Заключив завет с Авраамом, которого тогда звали Аврам, Бог обещал: «Я твой щит; награда твоя весьма велика... не будет он [Елиезер] твоим наследником; но тот, кто произойдет из чресл твоих, будет твоим наследником. И вывел его вон, и сказал: посмотри на небо, и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков. Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность. И сказал ему: Я Господь, Который вывел тебя из Ура Халдейского, чтобы дать тебе землю сию во владение» (Быт 15:1,4−7).

Когда Аврам спросил: «Владыка Господи! по чему мне узнать, что я буду владеть ею?» (Быт 15:8), Бог утвердил завет распространенной на Ближнем Востоке церемонией. По указанию Господа Аврам взял телицу, козу, овна, горлицу и голубя, рассек их тела пополам и положил одну часть животного против другой, оставив между ними проход. При заходе солнца Бог навел на Аврама крепкий сон, и на него напал «ужас и мрак великий». Заверив Аврама в Своих обетованиях, Господь затем символически прошел между животными в виде «дыма как бы из печи и пламени огня» (Быт 15:12−17).

Между закланными животными обычно проходили обе стороны, заключавшие завет, и соглашение символически утверждалось кровью животных. Но в данном случае прошел только Бог, указав тем самым, что завет, хотя он и касался обетований Аврааму и его потомкам, был заключен Богом с Самим Собой. Завет был односторонним и безоговорочным, и обязательство в нем возлагалось только на Бога.

«Если, — аргументирует Павел, — даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему, как же может отмениться или измениться завет, заключенный Богом с Собой? Даже собственный Божий завет с Моисеем не отменил и не внес поправок в завет с Авраамом, поскольку Бог сделал предшествующий завет постоянным и неизменным».

Центральное место в нем Христа

Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано «и потомкам», как бы о многих, но как об одном: «и семени твоему», которое есть Христос (Гал 3:16)

Во-вторых, переходя от менее значимого образа в ст. 15 к более впечатляющему в ст. 16, Павел заявляет, что превосходство завета обетования над заветом закона обусловливается центральным местом в нем Христа. Непреложность завета, требующего веры, напрямую связана с последним и конечным заветом, который Бог установил посредством Своего Сына, Иисуса Христа. Завет закона никак не мог прервать или изменить предшествующий завет обетования, ибо первый был не только нерушимым и постоянным, но и неотделимым от высшего Божьего завета, Нового Завета в лице Мессии, Христа.

Под водительством Святого Духа, вдохновившего написание как Бытия, так и Послания к галатам, Павел изъясняет смысл приведенного места из Бытия. Слово семя, подчеркивает он, стоит в Быт 22:18 в единственном числе. Следовательно, оно относится не ко многим, а к одному: «и семени твоему».

Греческое слово sperma (семя) и соответствующее еврейское слово zera как и семя в английском языке, могут употребляться либо в единственном, либо во множественном числе. Без вдохновения Святого Духа Павел не мог бы привести такое убедительное доказательство на основании только грамматики. Еврейская грамматика, так же, как греческая или английская, допускает, но не обязательно требует употребления единственного числа.

Во многих ветхозаветных местах это слово совершенно ясно связывается с каким-то одним лицом. В Быт 4:25 оно относится только к Сифу, в Быт 21:13 — только к Измаилу (см. Быт 16:11), в 1Цар 1:11 («дитя») — только к Самуилу, во 2Цар 7:12 — только к Соломону (см. 2Цар 12:24). Если принимать во внимание только грамматику и контекст, значение семени в Быт 22:18 можно понимать как в единственном, так и во множественном числе. Но истолковывая Свое собственное Слово через апостола, Святой Дух дает ясно понять, что речь идет об одном.

Единственное число семени ясно связывается с Христом в еще более раннем обетовании. Змею в Едемском саду Бог сказал: «И вражду положу между тобою и между женою, и между семенем твоим и между семенем ее; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Быт 3:15).

Единственным наследником в каждом Божьем обетовании выступает Христос. Каждое обетование, данное в завете с Авраамом, исполняется в Иисусе Христе и только в Иисусе Христе. Поэтому участвовать в благословениях, обещанных Аврааму, человек может, только став сонаследником Христа чрез веру в Него.

Будь то до или после пришествия Христа на землю, спасение всегда дается только через совершенную жертву Христа на кресте. Верующие, жившие до креста и ничего конкретного не знавшие о Христе, тем не менее получали прощение и становились угодными Богу в предвидении жертвы Христа, а верующие, живущие после креста, спасаются воспоминанием о кресте. Пролитая Христом кровь покрыла грехи по обе стороны от креста. Ветхий Завет предварял крест, Новый Завет исходит от него. В первом случае вера указывает вперед, а во втором — назад.

Никогда не было и не может быть спасения без совершенной работы Христа. Завет с Авраамом исполнился в завете Иисуса Христа, поэтому завет закона, какими бы ни были его характер и цели, не отменял и не изменял эти два завета, фактически слившиеся в единое целое.

Хронологическая последовательность

Я говорю то, что завета о Христе, прежде Богом утвержденного, закон, явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет так, чтобы обетование потеряло силу (Гал 3:17)

В-третьих, завет обетования превосходит завет закона в силу хронологической последовательности. Завета о Христе, прежде Богом утвержденного, закон, явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет. Завет с Авраамом был постоянным и нерушимым, поэтому обетование не могло потерять силу, сколько бы времени после него ни прошло.

Последнее подтверждение Богом завета Авраама и предоставление закона Моисею разделяют четыреста тридцать лет. Свое обетование Аврааму Бог повторил его сыну Исааку (Быт 26:24), а затем его внуку Иакову (Быт 28:15). Закон был дан через 645 лет после Авраама, но Бог повторил завет Авраама Иакову 215 лет спустя, то есть точно за четыреста тридцать лет до заключения завета Моисея у Синая.

Завет с Авраамом не утвердил принцип спасения верой, а лишь показал его необходимость и стал его прообразом. Тем не менее со времени грехопадения Адама вера была единственным средством для человека стать угодным Богу.

Что касается обетования, которое Бог дал как часть завета с Авраамом и которое Бог Сам утвердил (использовано причастие совершенного вида страдательного залога, указывающее на неизменность действия утверждения), оно не могло измениться и тем более потерять силу, сколько бы времени ни прошло.

Его ПОЛНОТА

Ибо, если по закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию (Гал 3:18)

В-четвертых, завет обетования превосходит завет закона в силу своей большей полноты. Павел указывает, что наследство по закону зависит от поступков человека, а наследство, которое Бог даровал Аврааму... по обетованию, находится полностью в Божьей власти. Даровал — перевод глагола charizomai («милостиво предоставить») в совершенном виде, указывающего на неизменный характер наследия. Между этими двумя типами наследства существует принципиальное различие. Одно обусловливается Божьим законом и делами человека, а другое — Божьей благодатью и верой человека. Абсолютно противоположного свойства не только это, но и способность исполнять заветы. Человек не может преуспеть в совершенном соблюдении закона, а Бог не может потерпеть неудачу в совершенном исполнении обетования. В силу полноты завета обетования завет закона никоим образом не может изменить или усовершенствовать его.

Наследство по определению нельзя заслужить, его можно просто получить, поэтому совершать какие-то дела для приобретения уже гарантированного бессмысленно и глупо. Но попытки заслужить наследство, которое Бог обещал чрез веру в Его Сына, ведут к гораздо более серьезным последствиям, чем просто безрассудство. Добавлять дела закона к вере в Божье обетование — значит «отвергать благодать Божию» и заявлять, что «Христос напрасно умер» (Гал 2:21).

ВТОРОСТЕПЕННОСТЬ ЗАКОНА

Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан чрез Ангелов, рукою посредника. Но посредник при одном не бывает, а Бог один. Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо, если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона; но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа (Гал 3:19−22)

Показав превосходство завета обетования, Павел приступает к демонстрации второстепенности завета закона — сначала по его цели, затем ввиду наличия в нем посредника и, наконец, по его значению.

ЕГО ЦЕЛЬ

Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений (Гал 3:19а)

В свете убедительной аргументации Павла до этого момента возникает резонный вопрос: Для чего же закон? Если спасение всегда дается верой, а не делами и если завет обетования Аврааму исполнился в Иисусе Христе, для какой цели служит закон?

Павел дает прямой и четкий ответ: Он дан после по причине преступлений (parabasis — «выход за границы»). Цель закона заключалась в демонстрации человеку его полной греховности, неспособности угодить Богу своими делами и потребности в милости и благодати. Закон... дан после, чтобы показать глубину преступлений человека против Бога. Он был дан, чтобы привести его к осознанию ужасной вины и потребности в Освободителе.

Как объясняет апостол несколькими стихами ниже, закон «был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою» (Гал 3:24). Невыполнимые требования закона имели целью привести людей к признанию нарушений Божьих норм и необходимости искать Его благодати чрез веру в Его Сына. Когда человек смотрит на закон, он видит, что ведет не просто безнравственный образ жизни, но что его жизнь есть грех и оскорбление против святого Бога, перед Которым предстанет грешник. Закон показывает людям, как они нарушают волю Бога, Который управляет мирозданием и возлагает на них ответственность за грехи.

Завет закона был установлен в далеком прошлом, но его нравственные требования не устарели, они не начались и не закончились с заключением завета Моисея. Поэтому проповедь нравственных, этических норм закона до сих пор остается настоятельной необходимостью для приведения людей ко Христу. Если люди не сознают, что они нарушают Божий закон и, следовательно, подлежат Его суду, они не видят причин для спасения. Благодать не имеет смысла для человека, который не чувствует своего несоответствия или потребности в помощи. Он не видит цели в спасении, если не понимает, что потерян. Он не видит нужды в Божьем прощении, если не знает, что оскорбляет Бога. Он не будет искать Божьей милости, если не знает о Божьем гневе.

Целью закона было и остается приведение людей к отчаянию от своих грехов и к желанию получить спасение, которое всемогущая Божья благодать предлагает верующим. Следовательно, цель закона была не ошибочной, а второстепенной. «Посему закон свят, — писал Павел, — и заповедь свята и праведна и добра» (Рим 7:12). Закон просто указывает на то, что может произвести только благодать.

Необходимость посредников

до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан чрез Ангелов, рукою посредника. Но посредник при одном не бывает, а Бог один (Гал 3:196−20)

Во-вторых, завет закона играл второстепенную роль по сравнению с заветом обетования, потому что он был преподан (diatasso — юридический термин, означающий «проведение закона в жизнь») чрез Ангелов, рукою посредника. Завет закона Бог дал при помощи двух групп посредников — чрез Ангелов, а затем ими чрез Моисея народу.

Творцом закона и Законодателем был Бог, присутствовавший с Моисеем на горе Синай при его вручении (Исх 19:18−24). Но хотя нет четкого объяснения, как это произошло, закон был также дан Богом Моисею чрез Ангелов (ср. Деян 7:53; Евр 2:2).

Обстановка, в которой Бог дал закон, была грозной и страшной. Бог предупредил народ не приближаться к огнедышащей горе, чтобы [Он] не поразил их» (Исх 19:24). Аврааму же Бог дал завет в дружеской атмосфере (см. Быт 12:1−3; 15:1−7; 18:1−33). Обетование спасения верой было так близко сердцу Бога, что Он дал его Аврааму лично. И именно так Бог хочет приходить к каждому человеку, принимающему Его Сына Господом и Спасителем, семенем Авраамовым, к которому относится обетование.

Моисей был великим и ангелы были великими, но они были лишь посредниками. Павел предупреждал галатийских верующих не превозносить Моисея и ангелов выше Бога, как это делали иудействующие.

Греческий текст Гал 3:20 труден для перевода и истолкования, но Павел как будто бы имеет в виду, что посредник (буквально «лицо, улаживающее взаимоотношения между двумя сторонами») нужен только в том случае, когда есть более одного участника. Завет с Авраамом Бог заключил напрямую без посредников, поскольку Он был единственной стороной, участвовавшей в заключении завета. Авраам был свидетелем и заинтересованным в нем лицом, но он не был одной из его сторон. Авраам не принимал участия в утверждении или исполнении завета. Ответственность возлагалась целиком на Бога.

В завете же закона требовались не только посредники (ангелы и Моисей), но и взаимные обязательства сторон (Бога и Израиля). В этом завете ставилось условие: «Ходите по тому пути, по которому повелел вам Господь, Бог ваш» (Вт. 5:33). Человек должен был повиноваться, а Бог давать и спасать. Проблема сводилась к тому, что человек не мог выполнять свои обязанности и потому Бог не мог предоставлять спасение.

ЕГО ЗНАЧЕНИЕ

Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо, если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона; но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа (Гал 3:21−22)

Наконец, завет закона был второстепенным по отношению к завету обетования в смысле его значения.

Опять же, предвосхищая реакцию читателей, Павел задает риторический вопрос: Итак закон противен обетованиям Божиим? Предлог kata (противен) можно перевести как «против» (KJV) или «противоречит» (NIV). Бог дал как обетование, так и закон, и Он не может выступать против Себя Самого.

Как и в случае с другими подобными вопросами (см. Гал 2:17; Рим 6:1−2; 7:13), Павел сразу же решительно отвечает: Никак! Это просто немыслимо.

Ибо, если бы был дан закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона. Иными словами, закон играет второстепенную роль, так как он не может спасать, он не может животворить. Если бы это было так, он был бы противен обетованиям Божиим, поскольку в таком случае он предлагал бы альтернативный и иной путь спасения. Он сделал бы смерть Христа совершенно ненужной (Гал 2:21). Благодать Бога, жертва Христа и вера человека стали бы излишними или в лучшем случае дополнительными средствами спасения.

Но это не так, ибо Писание через закон всех заключило под грехом. Заключило — перевод sunkleio, глагола, означающего «надежно запереть, окружить со всех сторон, не оставив выхода». «Я жил некогда без закона, — писал Павел, — но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер» (Рим 7:9), потому что Моисеев завет установил «закон греха и смерти» (Рим 8:2). Пока человек не столкнется с требованиями закона и укорами совести, он не увидит своей безысходности и необходимости Спасителя. Пока закон не заключит его в темницу и не приговорит его к смерти, он не придет в отчаяние и не обратится к Иисусу Христу.

Конечная цель заключения людей под грехом состояла в том, чтобы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа. Закон был дан, чтобы заключить людей под грехом и они сказали: «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим 7:24). Благодать же дается, чтобы верующие могли сказать: «Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим» (Рим 7:25). Наивысшее значение имеет спасительная цель Бога (ср. Лк 19:10; 1Тим 1:15).

Под законом или во Христе

А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе. Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники (Гал 3:23−29)

Продолжая обсуждение вопроса о коренном различии дел закона и веры в обетование, Павел противопоставляет результаты этих двух подходов в жизни людей. Показав историческую связь завета обетования с Авраамом и завета дел с Моисеем, а затем искупительное превосходство первого над вторым (Гал 3:6−22), он теперь демонстрирует применение двух заветов на практике. Для этого он характеризует положение до и после обращения, отличительные признаки и ориентиры в жизни человека до того, как он положится на Божье водительство в спасении, и после того, как Бог вменит ему веру в праведность. До обращения человек находится под законом и в рабстве, которое он приносит; после обращения он находится во Христе и пользуется свободой, которую приносит это положение.

ПОД ЗАКОНОМ: РАБСТВО

А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою (Гал 3:23−24)

Используя третье лицо на протяжении большей части главы (ст. 6−22), Павел переходит к первому лицу (мы). Этим мы он прежде всего отождествляет себя с еврейским народом, которому были даны оба завета. Но в более общем и всеобъемлющем смысле он также отождествляет себя со всем человечеством, иудеями и язычниками. Даже самые дикие язычники, никогда не слышавшие об истинном Боге, обязаны соблюдать Его нравственные и духовные нормы, и в случае пренебрежения этими нормами они подпадают под Божий суд.

Божий закон и его воздействие на неверующих Павел изображает с помощью двух образов — сначала стражника, а затем детоводителя.

Закон как стражник

А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере (Гал 3:23)

Прежде чем Бог раскрыл спасение во Христе, люди находились в духовной темнице. Хорошей отправной точкой для рассмотрения положения человека до пришествия веры служат слова Павла в другом послании.

Павел заявил:

Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им; ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце (Рим 2:18−21).

В следующей главе того же послания Павел развивает свою мысль и пишет, что «когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую» (Рим 1:14−15).

Будь то через записанный закон Писания или внутренний закон совести, пока человек не признает свою сущностную греховность и неспособность полностью исполнять требования Божьего закона, он не будет покаянно искать спасения. Пока он не ужаснется собой и своей греховностью, он не придет в смиренной вере с желанием наполниться праведностью Христовой. Человек, который говорит, что хочет спасения, но отказывается признать свои грехи и покаяться в них, обманывает сам себя. Спасение — это освобождение от греха, и человек не может одновременно желать сохранить свой грех и избавиться от него. Он не может по-настоящему желать новой Христоподобной жизни праведности без отказа от прежней жизни в грехе. (Ясное описание составляющих спасительной веры см. в Иак 4:7−10.)

Цель закона состоит в раскрытии греха и приведении людей к его осознанию. «Я не иначе узнал грех, как посредством закона, — писал Павел, — ибо я не понимал бы и пожелания, если бы закон не говорил: “не пожелай”... я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер» (Рим 7:7,9−10).

Прощение ничего не значит для человека, если он либо не понимает, что поступает дурно, либо ему не укажут, что его дурной поступок приведет к серьезным для него последствиям. Благодать ничего не значит для человека, если он не знает, что греховен и что греховность означает отделение от Бога и проклятие. Поэтому бессмысленно проповедовать благодать, не показав прежде невыполнимые требования закона и реальность вины пред Богом.

В первой главе своей классической аллегории «Путешествие Пилигрима» Джон Беньян пишет:

Проходя по пустыне этого мира, я неожиданно натолкнулся на уединенное место, где прилег, заснул и увидел сон. Мне приснился одетый в лохмотья человек, стоящий в каком-то месте перед своим домом с книгой в руке и большой ношей за плечами. Я пригляделся и увидел, что он открыл книгу и начал читать ее, плача и дрожа от волнения; и не в силах больше сдерживаться издал скорбный вопль: «Что же мне делать?».

Вскоре после этого человек встретил Проповедника, спросившего его: «Почему ты плачешь?» Пилигрим ответил: «Из этой книги я узнал, что осужден к смерти и затем предстану пред судом». Проповедник направил Пилигрима к расположенному на некотором удалении холму с воротами и светом над ними. С большой ношей на спине и книгой в руках Пилигрим пошел к холму, восклицая: «Жизнь! Вечная жизнь!»

Ношей за плечами Пилигрима был его грех, книгой в руке — Библия, а холмом, к которому он направлялся, — Голгофа. Читая Божье Слово, он узнал, что Бог осуждает его к смерти и аду из-за его греха, и осознание греха и суда направило его к кресту Христа, где была полностью заплачена цена за грех и предложено полное прощение.

Не только с точки зрения истории спасения, но и с точки зрения личного опыта, до пришествия веры любой человек в глубочайшем смысле заключен был под стражею закона Божьего и бременем греха. Любой человек живет либо как плененный раб в цепях Божьего непреложного и всеобщего закона, требования которого он должен оплачивать вечной смертью и адом, либо он живет верой в совершенной свободе от суда (Рим 8:1) как искупленное дитя Божье по Его всемогущей и вечной благодати.

Оглядываясь назад, верующий понимает, что жизнь под стражею закона в конечном счете оказала благотворное влияние, потому что показала ему полную беспомощность, нравственное и духовное вырождение, ужасную опасность и потребность в освободителе. Цель невыполнимых требований закона заключается не в спасении, а в осуждении грешников и приведении их к Спасителю.

Выступая за футбольную команду колледжа, я повредил колено, но решил принять участие в следующей игре. Я пришел к врачу, который сделал мне несколько уколов кортикотропина и дал пузырек хлористого этила, чтобы временно заглушить боль, «заморозив» ткань на колене. Я отыграл матч без особых происшествий, периодически смазывая колено хлористым этилом, когда боль снова давала о себе знать. Но результатом заглушения боли стало постоянное повреждение связок, которое до сих пор мешает мне при ходьбе. Устранив боль, которая служит системой предупреждения, я поплатился более серьезными последствиями. Боль предупреждает и защищает. Когда это предупреждение игнорируется или отвергается, результаты всегда плачевные. То же самое с чувством вины. Это Божья система предупреждения человека, что он губит свою душу. Если предупреждение игнорируется, это приводит к плачевным последствиям в вечности.

Под стражею закона, который грешный человек постоянно нарушает, он заключен в темницу. Он находится как бы в камере смертников, приговоренный к казни за грех, возмездие за который — смерть (Рим 6:23).

Более того, такое состояние продолжалось до того времени, как надлежало открыться вере. Исторически иудеи были заключены под заветом закона, пока не пришел Мессия, исполнивший завет обетования и веры, данный Аврааму. Равным образом язычники в Галатии, как и языческие верующие во все времена, были под стражею закона, написанного в их сердцах (Рим 2:14−16). Однако эта стража несколько отличалась от той, которая была у иудеев, получивших откровение (ср. Рим 3:2; 9:4−5). И как иудеи, они прощаются и освобождаются личной верой в Иисуса Христа.

Закон практически властвовал над жизнью иудеев со времен Моисея. Л ввиду невыполнимости его требований иудеи с добросовестным и духовным складом ума, стремившиеся любить Бога и служить Ему, переполнялись чувством вины и своего несоответствия. Они искренне хотели соблюдать закон во всей его полноте, но понимали, что не могут этого делать.

Поэтому Божий путь веры оставался всегда открытым, даже когда действовал завет закона (см. выше комментарии к Гал 3:6,11,17,18). Закон никогда не был заменой или препятствием для веры. При Моисее иудей мог спастись верой, которая вменялась ему в праведность Богом, как это было с Авраамом и многими другими, уверовавшими и спасенными. Они смотрели вперед на Спасителя, как мы смотрим назад.

Но невзирая на факт, что они не могли исполнять закон, большинство иудеев отвергали путь веры. Они играли в умственные игры с самими собою, придумывая предания, которые они были в силах исполнять, и тем самым убеждали себя, что могут добиться праведности пред Богом.

В Нагорной проповеди Иисус начал с того, что разрушил основание для такой ложной уверенности. Олицетворением самодовольства служили фарисеи, и Иисус заявил, что присвоенная ими самими праведность бесполезна и не дает права на вхождение в царство Божье (Мф 5:20). Вы думаете, что соблюдаете закон, спрашивал Он. Но если вы ненавидите брата, вы убийцы, а если смотрите на женщину с вожделением, вы прелюбодействуете с ней (Мф 5:22,28). Они не могли стать праведными благодаря соблюдению закона, поскольку несовершенные сердца не позволяли им исполнять его в совершенстве, как требует Бог (Мф 5:48).

«Ибо свидетельствую им, — писал Павел о самодовольных иудеях, — что имеют ревность по Боге, но не по рассуждению. Ибо, не разумея праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией» (Рим 10:2−3).

С тех пор как Каин принес первую самонадеянную жертву, люди пытаются прийти к Богу собственными путями и угодить Ему. Не желая признать свой грех и отказаться от него или признать тщетность попыток спастись своими религиозными делами, они отвергают Божье предложение о спасении и не хотят смириться. Полагаясь на собственное понимание и собственные усилия, они постепенно все больше погрязают в духовной и нравственной нищете. Спасительная благодать всегда была Божьим даром тем, кто смиряют себя, придя к осознанию полной неспособности сделать что-либо человеческими силами, чтобы получить Божью праведность (см. Пр. 3:34; Иак 4:6,10; 1Пет 5:5).

Духовной гордостью отличался и Павел в течение многих лет до обращения. По человеческим меркам он был квинтэссенцией гордого и самодовольного иудея — «обрезанный в восьмой день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по ревности гонитель Церкви (Божией), по правде законной — непорочный» (Флп 3:5−6). Но когда Господь показал ему благодатный путь спасения верой, Павел «ради Христа почел тщетою» все, что ценил так высоко. «Да и все почитаю тщетою, — продолжает он, — ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего... И все почитаю за сор, чтобы приобресть Христа и найтись в Нем не со своею праведностью, которая от закона, но с тою, которая чрез веру во Христа, с праведностью от Бога по вере» (Флп 3:7−9).

Закон, даже если он соблюдается человеком всеми силами, — не что иное, как темница, камера смертников, в которой он ожидает исполнения приговора в вечности.

Закон как попечитель и детоводитель

Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою (Гал 3:24)

Во-вторых, закон был попечителем и детоводителем иудеев и в менее конкретном и более общем смысле всего человечества.

Paidagogos (детоводитель) был не школьным учителем (KJV), а рабом, использовавшимся в греческих и римских семьях для надзора за детьми вместо родителей. Он сопровождал своих молодых подопечных в школу и из нее, следил за тем, как они делают уроки, и воспитывал их в духе послушания. Он приучал их к строгой дисциплине, наказывал и бил, когда это было необходимо. Верующим в Коринфе, которые часто вели себя как нашалившие дети, Павел писал, что «хотя у вас тысячи наставников [paidagogous] во Христе», есть только один отец: «я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1Кор 4:15). Продолжая противопоставление paidagogos и отца, он затем спрашивает: «Чего вы хотите? с жезлом придти к вам, или с любовью и духом кротости?» (1Кор 4:21).

Под опекой paidagogos ребенок находился лишь до определенного времени, и когда он наконец избавлялся от своего paidagogos, это было для него великим днем освобождения. Он надзирал за ребенком только до его совершеннолетия. С этого времени характер их взаимоотношений менялся. Они могли оставаться в близких и дружеских отношениях, но paidagogos, выполнив свою роль, не имел больше власти и права надзора над ребенком, который, став молодым человеком, тоже не был больше обязан подчиняться paidagogos.

Единственная цель закона, назначенного Богом paidagogos, заключалась в приведении людей ко Христу Иисусу, дабы они могли оправдаться верою. Когда человек приходит к Нему, отпадает нужда во внешних церемониях и ритуалах, служащих путеводителями и мерами дисциплинарного воздействия, ибо вступают в действие новые внутренние принципы чрез постоянно пребывающего Христа, «в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол 2:3). Закон в обрядовом смысле уходит, но в нравственном отношении он остается близким другом, которого человек старается любить и оберегать.

До пришествия Христа закон внешних ритуалов и обрядов, особенно жертвенная система, символизировал принесенную раз и навсегда совершенную и действенную жертву Христа за грехи мира. Когда же в сердце верующего вошел совершенный Христос, эти несовершенные символы потеряли значение и смысл.

ВО ХРИСТЕ: СВОБОДА

По пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо вы все одно во Христе Иисусе. Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники (Гал 3:25−29)

Иудействующие не хотели отказываться от обрядового закона даже после исповедания веры во Христа. Для них вера во Христа служила лишь дополнением к делам закона. И пребывая в рабстве закона, они не могли получить свободу в вере. Они настаивали на необходимости оставаться под руководством детоводителя, и поэтому не могли сосредоточиться на ревности по Спасителю.

Закон никогда не был чем-то иным, кроме как временным средством демонстрации людям их грехов и приведения их к Спасителю. Его внутренние нравственные требования оставляли людей во власти чувства вины; его внешние обряды (обрезание, жертвоприношения, омовения, суббота, праздники и т.д.) символизировали необходимость очищения от вины. По пришествии же веры в Иисуса Христа человек уже не под руководством детоводителя. Теперь он больше не подчиняется символике закона, рабству закона и дисциплинарному воздействию закона. Цель закона выполнена, и человек уже «не под законом, но под благодатию» (Рим 6:14). Однако Божьи нравственные нормы не меняются, Новый Завет подтверждает их, а сила пребывающего в верующем Святого Духа дает ему возможность исполнять их (см. Еф 2:10).

Раскрывая результаты правильных отношений с Богом по вере во Христа Иисуса, Павел показывает три аспекта свободы в этих отношениях. Верующие в Него и, следовательно, соединяющиеся с Ним становятся сынами Божиими, единым целым со всеми другими верующими и наследниками обетования.

Сыны Божии

Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса (Гал 3:26)

Бог — действительно Отец всех живущих, с точки зрения творения, но нет более небиблейского учения, чем то, согласно которому Бог — Отец всех, с точки зрения искупления. Истинные духовные дети Бога — только те, кто по вере во Христа Иисуса становятся в полной мере сынами Божиими. Слово все относится к верующим из любого народа. Без спасительной веры в Иисуса Христа люди остаются врагами Бога (Рим 5:10) и «чадами гнева» (Еф 2:3). Подобно лицемерным фарисеям в Иерусалиме, любой неверующий — дитя дьявола (Ин 8:44). Никто не принадлежит Отцу, если не принадлежит Сыну. «Я есмь путь и истина и жизнь, — сказал Иисус, — никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (Ин 14:6).

Известный британский ученый и офицер Лоуренс Аравийский пользовался доверием многих арабских племен и поэтому участвовал в Парижских мирных переговорах после Первой мировой войны. С ним в Париж приехали несколько арабских вождей, поселившихся в том же отеле. В ванной они с изумлением обнаружили, что простым поворотом водопроводного крана можно получить неограниченное количество воды. Перед отъездом из Парижа они сняли краны и положили их в чемоданы, решив, что краны сами по себе обладают магическим свойством давать большое количество воды. Когда они сказали об этом Лоуренсу, тот объяснил, что краны бесполезны, если не связаны с трубами, в свою очередь связанными с источниками воды.

Точно так же человек, не связанный с Сыном, не связан и с Отцом и не имеет источника духовной жизни или силы. У Бога нет сынов, не соединенных верой с Его единственным Сыном, Христом Иисусом. Никто не приходит к Отцу, как только чрез Его Сына (Ин 14:6).

У древних римлян была церемония вступления в совершеннолетие под названием toga virilis, в некотором роде аналогичная иудейскому Бар мицвах. Церемония проводилась, когда юноша достигал совершеннолетия (в возрасте от 14 до 17 лет) и становился полноправным римским гражданином со всеми вытекающими из этого привилегиями. У него больше не былоpaidagogos, и он признавался взрослым, ответственным за свою судьбу и свои поступки.

«Вы пережили духовное toga virilis, — по сути писал Павел галатийским верующим, — ив свете этой изумительной истины почему вы хотите вернуться под опеку закона?»

Вера во Христа Иисуса, единородного Сына, приводит верующего к усыновлению Богом. «А тем, которые приняли Его [Христа], — писал Иоанн, — верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими» (Ин 1:12).

Чуть ниже в Послании к галатам Павел пишет: «А как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: “Авва, Отче!”» (Гал 4:6). Вселившись в верующего, «сей Самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии» (Рим 8:16). Иными словами, Бог начинает с того, что дает верующему Себя Самого в форме пребывающего Святого Духа. В Свою очередь Дух заверяет нас, что мы принадлежим Отцу. «Авва» — уменьшительное арамейское слово, которое можно перевести как «папа» или «папочка». Это теплое ласковое слово, которым дети называют отца. Святой Дух приводит нас к личным и близким отношениям с нашим небесным Отцом, к Которому мы можем обращаться в любое время и при любых обстоятельствах, зная, что Он с любовью слушает нас и заботится о нас. Будучи все сынами Божиими, мы можем с полной уверенностью приступать «к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи» (Евр 4:16).

Все вы, во Христа крестившиеся, продолжает Павел, во Христа облеклись. Водное крещение служит внешним знаком исповедания веры в Иисуса Христа, но здесь Павел имеет в виду не это крещение. Библия нигде не учит о спасении физическим воздействием крещения, тем более в Галатам, где упор делается на спасении только верой и ничем больше. Поскольку слова во Христа крестившиеся связываются здесь с фактом, что люди во Христа облекаются, это относится не к какому-то водному обряду, а скорее к духовному отождествлению посредством погружения в жизнь Христа. Смысл духовного погружения в личность и дела Христа Павел разъясняет в Послании к римлянам:

Неужели вы не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо, если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения (Рим 6:3−5).

Это духовная тайна, которую человеческий ум не в состоянии постичь. Но можно сказать, что каким-то духовным сверхъестественным образом, не зависящим от времени и пространства, человек, уверовавший в Иисуса Христа, распинается, погребается и воскресает со своим Спасителем, крестится во Христа. «А соединяющийся с Господом есть один дух (с Господом)» (1Кор 6:17), поэтому когда Отец смотрит на грешного верующего, Он видит безгрешного Сына. Вера утверждает союз, символом которого служит крещение.

Когда Гедеон увидел превосходящие силы мадианитян и амаликитян, «Дух Господень объял Гедеона» (Суд 6:34). «Объял» буквально означает «облек», то есть Гедеон был окутан или покрыт Святым Духом, как Божественным покрывалом или доспехами. Именно это имеет в виду Павел. Верующий, отождествляющий себя с Иисусом Христом чрез веру, облачается во Христа. Это наглядный образ того, как жизнь, присутствие и праведная природа Христа обволакивают верующего.

Коль скоро верующие — дети Бога, обладают силой и уверенностью благодаря пребывающему в них Духу и погружены в жизнь Христа, они должны прославлять Его имя своей жизнью. Облекшись во Христа, они должны жить как Христос «неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода... как светила в мире» (Флп 2:15). «Я сораспялся Христу, — писал апостол выше, — и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня» (Гал 2:19−20).

Самое простое определение христианина — человек, облекшийся во Христа. О последователях Конфуция, Будды или Мухаммеда никогда не говорится, что они облекаются в этих людей, чьи имена они носят и чьим учениям следуют. Иное дело христиане, которые во Христа облеклись. Следование учению Христа имеет важное значение, но это не может спасти человека или сохранить его спасение. Спасение дается и сохраняется только в том случае, если он облекается во Христа. Эта истина, показанная в Гал 3:26−29, составляет суть христианства.

Каков Господь Иисус, такими становятся и верующие. Христа любит Отец, поэтому Он любит и их. Христос имеет свободный доступ к Отцу, верующие тоже. Христос в полной мере обладает возможностями Отца, верующие тоже.

ОДНО ЦЕЛОЕ С ДРУГИМИ ХРИСТИАНАМИ

Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе (Гал 3:28)

Павел обращает внимание на существовавшие и четко обозначенные различия в обществе того времени, проводившие резкие разграничительные линии и возводившие высокие перегородки между людьми. Суть этих различий сводилась к тому, что одни — а именно, иудеи, свободные и мужчины — считались лучшими, более ценными, более значимыми по сравнению с другими. Евангелие подрывает такое высокомерное мышление. Человек, соединяющийся с Христом, становится одним целым со всеми другими верующими. Между принадлежащими Христу нет никаких различий. В духовных вопросах не может быть никакой расовой, социальной или половой дискриминации — нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского.

Это, разумеется, не значит, что среди христиан нет таких понятий, как еврей, язычник, раб, свободный, мужчина или женщина. Среди людей есть естественные национальные, общественные и половые различия. Но Павел имеет в виду духовные различия — различия в положении пред Господом, в духовных ценностях, преимуществах и достоинствах. Следовательно, предубеждениям, основанным на расовых, социальных, половых или любых других несущественных и временных различиях, нет места в братском единстве церкви Христовой. Все верующие без исключения — одно во Христе Иисусе. Все духовные благословения, возможности и обетования в равной мере даются всем, верующим в спасение (ср. Рим 10:12).

Петру с большим трудом, но в конце концов все же далось понимание, что во Христе нет расовых различий, что «Бог нелицеприятен» по отношению к Иудеям и язычникам и что «во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему» (Деян 10:34−35). Среди пяти пророков и учителей Антиохийской церкви был «Симеон, называемый Нигер», то есть черный (Деян 13:1).

Возлюбленным сыном Павла по вере был Тимофей, отец которого был язычником, а мать и бабушка — еврейками (Деян 16:1; 2Тим 1:5).

Точно так же нет различий по общественному или хозяйственному положению. Павел наставлял рабов повиноваться своим господам, «как Христу», а господ* то есть свободных, поступать с рабами, «умеряя строгость, зная, что над вами самими... есть на небесах Господь, у Которого нет лицеприятия» (Еф 6:5,9).

Иаков предупреждал: «Братия мои! имейте веру в Иисуса Христа нашего Господа славы, не взирая на лица. Ибо, если в собрание ваше войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, войдет же и бедный в скудной одежде, и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: “тебе хорошо сесть здесь”, а бедному скажете: “ты стань там”, или “садись здесь у ног моих”, то не пересуживаете ли вы в себе и не становитесь ли судьями с худыми мыслями?., но если поступаете с лицеприятием, то грех делаете» (Иак 2:1−4,9). Единство Тела Христова основывается на общности духовной жизни и положения, как Павел наставлял ефесян: «Стараясь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и чрез всех, и во всех нас. Каждому же из нас дана благодать по мере дара Христова» (Еф 4:3−7).

Нет и духовных различий по половому признаку. Нет мужеского пола, ни женского. Признавая верующих женщин в полной мере духовно равными с верующими мужчинами, христианство подняло женщин до положения, которое они никогда не занимали в древнем мире. В вопросах управления в доме и в церкви Бог установил главенство мужчин. Но в отношении духовных возможностей и прав нет абсолютно никаких различий.

Наследники обетования

Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники (Гал 3:29)

Данное Аврааму духовное обетование вечного спасения и благословения принадлежит всем Христовым. Все они — наследники по обетованию, которое исполнилось во Христе. Это ссылка не на обетование Аврааму земли (Быт 12:1; 13:14−15; 17:8), а на духовные обетования всем, кто, оправдавшись верой, как и Авраам (Быт 15:6; Рим 4:3−11), унаследуют духовные обетования, данные Аврааму. Обетование спасения получит не все физическое семя Авраама (Рим 9:6−11), однако его получат многие, не принадлежащие к физическому семени Авраама, но пришедшие к Богу с верой, как и он, и тем самым ставшие его семенем.

Дети Божии — «наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу» (Рим 8:17). Наследие Христа принадлежит «всем освященным» (Деян 20:32), Его «сонаследникам вечной жизни» (Тит 3:7). Они «запечатлены [в Нем] обетованным Святым Духом» (Еф 1:13), обетованием наследия Самого Бога. «Господь есть часть наследия моего и чаши моей», — воскликнул Давид (Пс 15:5).

В своем видении на Патмосе Иоанн услышал «громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их; и отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет... побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном» (Отк. 21:3−4,7).

Джон Стотт подводит выразительный итог своего комментария этого отрывка следующими словами: «Мы не можем прийти ко Христу для оправдания, если не придем прежде к Моисею для осуждения. Но придя к Моисею и признав свой грех, свою вину и справедливость осуждения, мы не должны останавливаться на этом. Мы должны позволить Моисею направить нас ко Христу» (Stott, John, The Message of Galatians [London: Inter-Varsity, 1968], p. 102).