Деяния | 20 глава

Глава 20

1. По прекращении мятежа Павел, призвав учеников и дав им наставления и простившись с ними, вышел и пошел в Македонию. 2. Пройдя же те места и преподав [верующим] обильные наставления, пришел в Елладу. 3. Там пробыл он три месяца. Когда же, по случаю возмущения, сделанного против него Иудеями, он хотел отправиться в Сирию, то пришло ему на мысль возвратиться через Македонию. 4. Его сопровождали до Асии Сосипатр Пирров, Вериянин, и из Фессалоникийцев Аристарх и Секунд, и Гаий Дервянин и Тимофей, и Асийцы Тихик и Трофим. 5. Они, пойдя вперед, ожидали нас в Троаде. 6. А мы, после дней опресночных, отплыли из Филипп и дней в пять прибыли к ним в Троаду, где пробыли семь дней.

(1. По прекращении мятежа Павел, призвав учеников и простившись с ними, вышел и пошел в Македонию. 2. Пройдя же те места и преподав им обильные наставления, пришел в Елладу. 3. Там пробыл он три месяца. Когда же, по случаю возмущения, сделанного против него Иудеями, он хотел отправиться в Сирию, то пришло ему на мысль возвратиться через Македонию. 4. Его сопровождали до Асии Сосипатр, Вериянин, и из Фессалоникийцев Аристарх и Секунд, и Гаий Дервянин и Тимофей, и Асийцы Тихик и Трофим. 5. Они, пойдя вперед, ожидали нас в Троаде. 6. А мы, после дней опресночных, отплыли из Филипп и дней в пять прибыли к ним в Троаду, где пробыли семь дней.)

1) В этой главе Лука рассказывает о том, как Павел, отправившись из Асии в Иерусалим, пересек море в обратном направлении. Хотя все описываемое в этом рассказе достойно тщательного рассмотрения, он все же не нуждается в длинном истолковании. Чудесная сила Божия сохранила Церковь среди смут и волнений. Община в Эфесе была еще младенческой и немощной; верующие, однажды испытав внезапное гонение, могли справедливо опасаться, что в будущем возникнут подобные же смуты. Нет сомнения: уход Павла был для них весьма болезненным. Но поскольку влекла его настоятельная нужда, он вынужден покинуть в бурном море своих недавно родившихся, едва избежавших кораблекрушения детей. Сами же они, хотя и грустят об уходе Павла, не пытаются удержать его, не желая причинить ущерба другим церквам. Таким образом, мы видим: они думали не о себе, но с заботой и усердием относились к Царству Христову, сообща помогая как себе, так и братьям. И историю эту надо тщательно отметить, чтобы среди настоящего злополучного рассеяния мы стремились всегда помогать друг другу. Если же когда-то нам придется отказаться от собственной пользы, не будем колебаться, зная, что штурвал нашего корабля в руках Божиих. Также отметим, что Павел не ушел прежде, чем попрощался с братьями. Он утверждает их перед своим уходом. И о Македонянах Лука вскоре скажет: Павел увещевал их весьма долго. То есть — не формально, словно ему было достаточно просто их наставить, но, как и сам он велит в другом месте (2Тим 4:2), увещевая к месту, и не к месту, настоятельно внушая необходимые для знания вещи, чтобы те никогда не были преданы забвению.

3,4) По случаю возмущения. Таким образом, разными способами и упорными сражениями Бог упражнял Своего раба, являя в его лице пример неутомимой стойкости. Недостаточно было подвергнуть его трудному и длинному пути, трудам и тяготам. Он добавил к этому угрозу для жизни со стороны врагов. Пусть же история эта будет на виду у всех Христовых слуг, чтобы они никогда не ослабевали под гнетом трудностей. Но Павел, отклонившись от прямого пути, и одновременно уклонившись от строящихся ему козней, одновременно дает понять: мы должны заботиться о собственной жизни и не бросаться необдуманно в пучину опасностей. Те же, которые были его спутниками, показывают редкий пример благочестия. Мы видим, сколь дорога была его жизнь для верующих. Ведь многие любимые им соратники из разных народов ради него предпринимают весьма затратное и тяжкое путешествие. Лука говорит, что Павел оставался в Филиппах в день опресноков, поскольку тогда ему представилась хорошая возможность поучения. И раз тогда еще не была известной отмена закона, надо было остерегаться, как бы, презрев праздник, не оказаться также презрителем Божиим в глазах простаков. Хотя мне кажется, что Павел, прежде всего, использовал возможность для научения. Ведь во время праздника иудеи были более внимательны ко всему услышанному.

7. В первый же день недели, когда ученики собрались для преломления хлеба, Павел, намереваясь отправиться в следующий день, беседовал с ними и продолжил слово до полуночи. 8. В горнице, где мы собрались, было довольно светильников. 9. Во время продолжительной беседы Павловой, один юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон и, пошатнувшись, сонный упал вниз с третьего жилья, и поднят мертвым. 10. Павел, сойдя, пал на него и, обняв его, сказал: не тревожьтесь, ибо душа его в нем. 11. Взойдя же и преломив хлеб и вкусив, беседовал довольно, даже до рассвета, и потом вышел. 12. Между тем отрока привели живого, и немало утешились. 13. Мы пошли вперед на корабль и поплыли в Асс, чтобы взять оттуда Павла; ибо он так приказал нам, намереваясь сам идти пешком.

(7. В один же день из суббот, когда ученики собрались для преломления хлеба, Павел, намереваясь отправиться в следующий день, беседовал с ними и продолжил слово до полуночи. 8. В горнице, где они собрались, было довольно светильников. 9. Во время продолжительной беседы Павловой, один юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон и, пошатнувшись ото сна, упал вниз с третьего жилья, и поднят мертвым. 10. Павел, сойдя, пал на него и, обняв его, сказал: не тревожьтесь, ибо душа его в нем. 11. Взойдя же и преломив хлеб и вкусив, беседовал довольно, даже до рассвета, и потом вышел. 12. Между тем отрока привели живого, и немало утешились. 13. Мы пошли вперед на корабль и поплыли в Асс, чтобы взять оттуда Павла; ибо он так приказал нам, намереваясь сам идти пешком.)

7) В первый же день. (В один же день из суббот). Или Лука имеет в виду первый день недели, или же одну из суббот. Последнее мне кажется более вероятным. По той причине, что этот день был самым подходящим для проведения собрания. Но поскольку для евангелистов не ново по обычаю еврейского языка вместо «первый» говорить «один», подходит и смысл, что собрание состоялось в следующий после субботы день. Далее, относить сказанное к какому-то произвольному дню будет весьма поверхностным. Зачем еще упоминается суббота, если не для того, чтобы обозначить подходящий и правильный выбор времени? Также вероятно, что Павел ждал субботы специально, чтобы было легче собрать учеников вместе перед его уходом. Достоин быть отмеченным и общий пыл собрания. Ведь Павел не поленился учить до середины ночи, хотя и готовился к путешествию, а слушатели не поленились учиться у него. Так что единственная причина столь долгой и продолжительной речи — внимание и усердие наставляемых.

Для преломления хлеба. Хотя евреи порою обозначают преломлением хлеба домашнее пиршество, в этом месте я отношу эту фразу к Священной Вечери. Причем, по двум причинам. Ведь из последующего легко вывести, что там собралось немалое количество людей. А устраивать пиршество в частном доме весьма нелепо. Далее, Лука впоследствии скажет, что Павел вкусил хлеб не в обеденное время, а после полуночи. Сюда же добавляется и то, что апостол, по словам Луки, принял пищу не ради насыщения, а только для вкушения. Итак, я делаю вывод: совершение Священной Вечери Господней было приурочено к торжественному дню, для всех являвшемуся самым удобным. И Павел, чтобы как-то исправить ущерб от предстоявшей им долгой разлуки, продлил дольше обычного свою речь. Из сказанного же о большом количестве людей можно вывести: в горнице зажгли много светильников, что определенно было сделано не для помпы и прикрас, а ради необходимости. Там же, где нет никакой пользы, быть расточительными людей заставляют самомнение и суета. Далее, надлежало осветить светильниками все место священного собрания, чтобы на него не пало подозрения в какой-то непристойности или постыдных делах. Добавь к этому и другой довод: если бы горница была пуста, присутствующие не позволили бы Евтиху сидеть на окне. Ведь, имейся в горнице какое-то более подходящее место, сидение на оконной раме говорило бы о презрении и отвержении небесного учения.

9) Погрузился к глубокий сон. Не вижу никакой причины, по которой некоторые толкователи столь остро порицают сонливость этого юноши, говоря, что смерть была карой за его бесчувственность. Что удивительного, если юноша, сражаясь со сном, все же уступил ему в середине ночи? То же, что сон охватил его против воли и неожиданно, можно вывести из следующего. Он никак не приготовился к предстоящему покою. Занятие удобного для сна места свидетельствовало бы о его лени. Что же значит — заснуть, сидя на окне, как не безвинно уступить природной немощи? Как, например, если от недоедания или чрезмерной усталости у кого-то произойдет обморок. Те, кто, погрузившись в мирские заботы, приходят на проповедь с презрением, те, кто насытившись пищей и вином, распространяют в собрании соответствующие ароматы, те, кто, думая о других делах, слушают Слово урывками, заслуженно осуждаются собственной сонливостью. Евтиха же Лука определенно оправдывает, говоря, что сон смог победить его только после полуночи. Далее, Господь восхотел пробудить веру Своих людей не только сном, но и смертью этого юноши, чтобы те еще вожделенней приняли учение Павла и полностью утвердили его в собственных душах. Вначале последовало нелегкое искушение, способное поколебать любого, даже самого стойкого верующего. Кто подумал бы, что Христос председательствует на собрании, где несчастный человек, упав, повергает себя нежданной смерти? Кто не счел бы происшедшее скорее символом божественного проклятия? Но Господь, тут же употребив врачевство, избавляет умы Своих от всякого смущения.

10) Пал на него. Мы знаем, что апостолы, совершая чудеса, иногда употребляли внешние обряды, коими воссылали Богу славу за их авторство. Теперешний же поступок Павла, павшего на юношу, думаю, был вызван лишь желанием полнее сосредоточиться на молитве. Этим действием он как бы сам сливается с умершим. Возможно, это было сделано в подражание Елисею, о котором Писание рассказывает аналогичную историю. Однако Павлом больше руководила пылкость чувств, чем страсть походить на пророка. Соединение с мертвым пробуждало в апостоле желание всей душою молиться Господу о его жизни. И, обнимая труп, Павел означает этим, что приносит его Богу для оживления. Из текста можно заключить, что Павел разжал объятия не раньше, чем понял, что мертвому возвращена жизнь.

Не тревожьтесь. Следует отметить, что Павел прежде всего беспокоился о том, как бы сей плачевный случай не поколебал веры благочестивых, не смутил их души. Между тем Господь как бы Собственной печатью удостоверил нам последнюю проповедь Павла, произнесенную им в Троаде. Говоря «душа его в нем», апостол не отрицает, что юноша действительно умер. Ведь в противном случае Павел преуменьшил бы славу чуда. Смысл его слов таков: жизнь возвращена мертвому по благодати Божией. Последующую же фразу о всеобщем утешении я не ограничиваю радостью от воскресения юноши, но отношу ее и к подтверждению веры. Ведь Господь явил собравшимся прекрасный пример незаслуженной любви.

13) Пошли вперед на корабль. Почему Павел предпочел путешествовать по земле, не вполне ясно. Может быть, ему было тягостным мореплавание, а, может, он хотел посетить по дороге братьев. Думаю, что Павел отказался от морского пути по причине здоровья. Однако он пожалел своих спутников, заслужив похвалу за свое человеколюбие. Почему еще он отпускает их от себя, если не с целью избавить от тягот путешествия по суше? Таким образом, мы видим: между спутниками и Павлом как бы шла борьба: с одной стороны боролось дружелюбие, а с другой — долг. Они были полностью готовы к служению, Павел же, будучи нестрогим начальником, добровольно отклонил предложенную ими услугу и ласково от себя отпустил. Больше того, пренебрегая собственным удобством, даже приказал им идти для успокоения их же совести. Вполне известно, что географы приписывают Асс Троаде. Этот же город, по свидетельствует Плиния, называется Аполлония. Говорят, что он был колонией этолов.

14. Когда же он сошелся с нами в Ассе, то, взяв его, мы приплыли в Митилину. 15. И, отплыв оттуда, в следующий день мы остановились против Хиоса, а на другой пристали к Самосу и, побывав в Трогиллии, в следующий [день] прибыли в Милит, 16. ибо Павлу рассудилось миновать Ефес, чтобы не замедлить ему в Асии; потому что он поспешал, если можно, в день Пятидесятницы быть в Иерусалиме. 17. Из Милита же послав в Ефес, он призвал пресвитеров церкви, 18. и, когда они пришли к нему, он сказал им: вы знаете, как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами, 19. работая Господу со всяким смиренномудрием и многими слезами, среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям Иудеев; 20. как я не пропустил ничего полезного, о чем вам не проповедовал бы и чему не учил бы вас всенародно и по домам, 21. возвещая Иудеям и Еллинам покаяние пред Богом и веру в Господа нашего Иисуса Христа.

(14. Когда же он сошелся с нами в Ассе, то, взяв его, мы приплыли в Митилину. 15. И, отплыв оттуда, в следующий день мы остановились против Хиоса, а на другой пристали к Самосу и, побывав в Трогиллии, в следующий день прибыли в Милет, 16. ибо Павлу рассудилось миновать Ефес, чтобы не замедлить ему в Асии; потому что он поспешал, если можно, в день Пятидесятницы быть в Иерусалиме. 17. Из Милета же послав в Ефес, он призвал пресвитеров церкви, 18. и, когда они пришли к нему, он сказал им: вы знаете, как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами, 19. служа Господу со всяким смиренномудрием и многими слезами, среди искушений, приключавшихся мне по злоумышлениям Иудеев; 20. как я не пропустил ничего полезного, о чем вам не проповедовал бы и чему не учил бы вас всенародно и по домам, 21. возвещая Иудеям и Еллинам покаяние пред Богом и веру в Господа нашего Иисуса Христа.)

16,17) Павлу рассудилось. Нет сомнения, что у Павла был важный повод для спешки. Не потому, что он настолько почитал соблюдение религиозных дней, а потому, что на праздники в Иерусалим отовсюду стекались паломники. И, надеясь на определенный успех при таком людском сборище, Павел не хотел упускать этот шанс. Итак, будем знать: причиной спешки Павла был не законнический культ, а созидание церкви. Отчасти он желал сообщить верным о распространении Царства Христова, отчасти — обрести тех, кто еще был чужд Христа, а отчасти — опровергнуть клевету негодных людей. Однако следует отметить: одновременно апостол заботится и об остальных церквах. Ибо, призвав пресвитеров Эфеса в Милет, он показывает, что отнюдь не небрежет Асией. То же, что призванные быстро к нему приходят, знак не только их согласия, но и скромности. Хотя пресвитеров и было много, все они с готовностью поспешили к одному апостолу, зная, что тот наделен особыми духовными дарами. Далее, старейшинами названы не люди престарелого возраста, а предстоятели Церкви, что ясно выводится из контекста. Почти во всех языках привычно называть старейшинами и отцами тех, кто поставлен правителями над другими. Даже если они и не отличаются престарелым возрастом.

18) Вы знаете. В своей проповеди Павел особо настойчиво, ссылаясь на собственный пример, призывает тех, кого поставил пастырями в Эфесе, верно исполнять свое служение. Ибо добрые нравы и авторитет учения правильно утверждаются лишь тогда, когда учитель предписывает то, что раньше сам показал на собственном примере. И не было ничего глупого в том, что Павел говорил тогда о собственных добродетелях. Нет ничего более нетерпимого в рабах Христовых, чем самомнение и суетность. Но, когда все хорошо узнали скромность и смирение святого мужа, ему не стоит бояться вызвать к себе подозрение в тщеславии. Особенно, если, понуждаемый необходимостью, он ставит другим в пример свою добросовестность и старание.

Павел величественно говорит о своих трудах, терпении, мужестве и прочих добродетелях. Но для чего все это? Конечно не для того, чтобы вызвать аплодисменты слушателей, но для того, чтобы сделать свое увещевание острее, полностью утвердить его в их душах. У Павла был и другой мотив: он хотел, чтобы его целомудрие впоследствии подтверждало авторитет его же учения. Апостол ссылается на очевидцев, чтобы не казалось, что разговор идет о неизвестных вещах. Очевидцами же я называю тех, которые не только все видели, но и правильно и беспристрастно обо всем судили.

19) Работая Господу. Павел упоминает не только о многочисленных трудностях, которые ему пришлось претерпеть. Он особо проповедует о своем смирении, соединенном с презрением к миру, поношением и прочими скорбями. Он как бы говорит: его приняли не с почетом и благоволением, он жил среди них с презренной отметиной креста. Немалое свидетельство состоит и в том, что мы не слабеем, видя, как нас надменно попирает ногами мир. Однако следует отдельно отметить детали Павловой речи. Служение Господу понимается здесь не как почитание Бога в святости и праведности, что обще всем благочестивым, а как исполнение общественного служения. Итак, Павел говорит не как любое частное лицо, а как законный данный Церкви служитель. Он свидетельствует, что исполнил вверенное ему апостольство со смирением и скромностью. Ибо, сознавая свою немощь, не уповал на себя, понимая превосходство своего служения, считал себя его недостойным, и добровольно нес поношение креста Христова. Ведь смирение противопоставляется здесь как ветреной уверенности, так и горделивой надменности. Павел говорит и о своих слезах, вызванных сражениями, разными кознями сатаны, яростью нечестивых, внутренними болезнями и искушениями Церкви. Наконец, он говорит, что с опаской жил среди злоумышлений иудеев, признаваясь, что, не будучи железным, искушался этим обстоятельством, хотя и не пал духом. Ибо Павлу не стыдно признаваться в собственной немощи. Цель же его в том, чтобы другие, к которым он обращается, не покорились подобным скорбям, чтобы, лишенные всякого самомнения, они почтительно и тщательно исполняли свое дело. И не только терпеливо выносили людское презрение, но и презрели сами себя. Ведь тот, кто думает о себе высоко, никогда не будет готов слушаться Христа. Поскольку же нельзя долго притворяться в добродетельности, Павел, ссылаясь на трехгодичную стойкость, на ровный постоянный стиль поведения, доказывает тем самым свою искренность. Вы знаете, — говорит он, — каким я был все это время, начиная с самого первого дня. Такова истинная проверка для рабов Христовых — не меняться под влиянием различных обстоятельств, но оставаться самими собой, следуя правильному курсу.

20) Не пропустил ничего полезного. Свою добросовестность и прилежание в учении Павел похваляет с трех сторон. Первое: он тщательно и основательно наставлял учеников, не пропуская ничего способствующего их спасению. Второе: не довольствуясь общей проповедью, он пытался быть полезным каждому в отдельности. И третье: Павел приводит краткий итог своего учения, увещевая слушателей к покаянию и вере во Христа. Поскольку же Павел рисует перед нами образ испытанного и верного учителя, всем, желающим одобрения Богом своих трудов, надлежит в качестве цели иметь назидание Церкви. Как и Тимофею апостол велит помышлять о полезном, настойчиво преподавая это ученикам (1Тим 4:7). Действительно, Писание, по правилу которого должно организовываться всякое учение, дающее единственный правильный для него метод, содержит не утонченные умствования, праздно веселящие душу, но, по свидетельству того же Павла (2Тим 3:16): все оно полезно, делая совершенным человека Божия. Павел же предписывает такое усердие в назидании, чтобы пастырь, по мере сил, не упускал ничего из полезного для знания. Ибо дурны учителя, постоянно держащие учеников в первых начатках, не позволяя им прийти к полному познанию истины. Действительно, Господь наставляет нас в Своем Слове не половинчато, но дает совершенную и полностью завершенную премудрость. Отсюда явствует, сколь бесстыдно превозносятся служители Слова, не только покрывающие и терпящие невежество народа, но и потакающие грубым заблуждениям и нечестивым суевериям.

Так и сегодня многие в папстве выказывают искорки здравого учения, но не дерзают при этом рассеять мрак народного невежества. На самом деле им мешает превратный плотский страх. Но они притворно заявляют, будто народ не способен принять более солидного учения. Признаю, что не всему можно учить сразу, что следует подражать благоразумию Павла, приспосабливавшегося к восприятию невежд. Однако какая может быть умеренность в учении, если слепым позволяют падать в яму, если несчастные души оставляют под тиранической властью антихриста. Если, видя, как усиливается идолопоклонство, искажается божественный культ, нарушается закон, профанируются все святое, эти пастыри либо молчат, либо делают лишь неясные и смутные намеки? Итак, надо отметить сказанные Павлом слова. Он отрицает, что прибегал к каким-либо уловкам. Наоборот, ясно возвещал все, что было полезным для народа. Отсюда мы выводим: от рабов Христовых требуется чистое подлинное изложение здравого учения, в котором не должно быть двусмысленностей. Меньше всего им приличны косвенные намеки, хитрое притворство и скрытность.

Всенародно и по домам. Вторая мысль Павла: он не только учил всех на общем собрании, но и, по мере нужды каждого, приходил в отдельные семьи. Ибо Христос поставил пастырей не только для того, чтобы они лишь в целом учили Церковь посредством публичной проповеди. Но и для того, чтобы они заботились об отдельных овцах, приводили заблудших овец в овчарню, укрепляли сломленных и малодушных, лечили больных, поддерживали немощных и слабых. Ведь общее поучение часто звучит холодно, если ему не помогают частные наставления. Поэтому неизвинительно небрежение тех, кто, сказав одну проповедь, и как бы отработав свое, в оставшееся время спокойно отдыхает. Словно голос их наглухо заперт в храме, и, выйдя из него, они тут же немеют. Учеников же Павел учит следующему. Если хочешь числиться в стаде Христовом, надо слушать пастырей всегда, когда они к тебе приходят. И не избегать частных увещеваний. Скорее подобны медведям, чем овцам, те, кто удостоивается слушать голос пастыря лишь в многолюдном театре. В своих же домах они не терпят увещеваний и обличений, больше того, жестко отвергают столь необходимое для них служение.

21) Возвещая Иудеям. Теперь, переходя к третьей части, Павел коротко излагает суть своего учения, увещевая всех к вере и покаянию. Как было сказано прежде: Евангелие состоит только из этих двух частей. Отсюда мы выводим, в чем именно состоит должное назидание Церкви, о котором следует заботиться пастырям, и к чему надо прилагать наши усилия, если желаем преуспевать в божественной школе. Мы уже говорили: Слово Божие профанируется там, где его читатели заняты глупыми отвлеченными вопросами. Однако, чтобы чтение его не было пустым и тщетным, надо всегда стремиться к двойной цели, предписанной нам апостолом. И всякий уклоняющийся к чему-то другому, даже усердно стараясь, будет лишь блуждать по кругу. Словом «свидетельствовал» Павел подчеркивает свою пылкость. Он как бы говорит, что проповедовал конкретно и четко, чтобы лишить слушателей извинений в собственном невежестве. Он ссылается на обычай суда, где свидетельство используют для устранения всех сомнений. Ибо людей следует не только учить, но и понуждать, чтобы те приняли спасение во Христе и обратились к Богу, обновляя собственную жизнь. Но Павел, говоря, что служил всем, все же на первое место ставит иудеев. Ведь Бог дал им больше почета, чем язычникам, и Христа с Его благодатью надлежало проповедовать им до тех пор, пока они полностью от Него не отошли.

Покаяние перед Богом. Во-первых, следует отметить различие между верой и покаянием, которое некоторые превратно смешивают по собственному незнанию, говоря, что покаяние — часть веры. Признаю, что их нельзя отделить друг от друга. Ведь Бог просвещает Духом веры лишь того, кого одновременно возрождает к новой жизни. И все же надо их различать, как делает в этом месте сам Павел. Покаяние — это обращение к Богу, когда мы всю нашу жизнь сообразуем с послушанием Ему. А вера — принятие явленной нам во Христе благодати. Ибо вся религия направлена на то, чтобы, почитая святость и праведность, мы непорочно служили Богу. Затем, мы не должны испрашивать ни у кого, кроме Него, какой-либо части нашего спасения. И не искать спасение где-либо, кроме Христа. Значит, учение о покаянии содержит правило благочестивой жизни, требует отречения от себя, умерщвления плоти и размышления о небесной жизни. Но поскольку по природе мы все испорчены, чужды праведности и отвращены от Бога, поскольку мы избегаем Бога, зная о Его гневе к нам, нам необходимо предложить способ примирения и обретения новой жизни. Значит, если не будет веры, напрасно говорить что-либо о покаянии.

Более того, учителя покаяния, которые, презрев веру, настаивают лишь на обновлении жизни и добрых делах, ничем, или лишь в малом, отличаются от мирских философов. Они говорят, как нам следует жить. Но оставляют людей с их собственной природой. А с нею нельзя надеяться на лучшее, доколе они не призовут погибших к надежде спасения, не оживят мертвых обещанием прощения грехов, не покажут им, что Бог по незаслуженному усыновлению принимает в дети тех, кого прежде держал в рабстве сатана, не научат, что Дух возрождения следует просить у Небесного Отца, а благочестие, праведность и правоту — черпать из Самого Источника всех благ. Отсюда происходит призывание Бога, занимающее первое место в законном божественном культе.

Теперь мы видим, что вера и покаяние связаны друг с другом неразрывным образом. Вера примиряет людей с Богом, не только делая Его милостивым к нам, избавляющим от повинности смерти, не вменяющим нам грехи, но и очищающим Своим Духом скверны нашей плоти, преображающим нас в Собственный образ. Покаяние же апостол ставит на первое место не потому, что оно предшествует вере (ведь оно частично от нее происходит и является ее результатом), а потому, что начало покаяния — это подготовка к вере. Началом я называю здесь разочарование в себе, толкающее нас, затронутых страхом Божиим, на поиски подходящего исцеления.

Веру в ... Христа. Не без причины Писание повсюду называет Христа целью и объектом веры. Ибо величие Божие само по себе настолько высоко, что люди не могут до него добраться. Значит, если Христос не заступит в качестве Посредника, наши силы истощатся в поисках Бога. Поскольку же Бог — Судья мира, Его вид без лицезрения Христа непременно ввергнет нас в отчаяние. Бог не только представляет Себя во Христе в Собственном образе. Отеческим благоволением Он обновляет нас, всецело восстанавливая в нас жизнь. Ибо нет такой части спасения, которую нельзя найти во Христе. Жертвою и смертью Своею Он изгладил наши грехи, претерпел наказание, чтобы нас от него избавить, очистил нас Своею Кровью, угасил Отчий гнев послушанием, а воскресением обрел для нас праведность. Итак, не удивительно то, что уже говорилось: вера должна полностью сосредоточиться на лицезрении Христа.

22. И вот, ныне я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что там встретится со мною; 23. только Дух Святый по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби ждут меня. 24. Но я ни на что не взираю и не дорожу жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, проповедовать Евангелие благодати Божией. 25. И ныне, вот, я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, между которыми ходил я, проповедуя Царствие Божие. 26. Поэтому свидетельствую вам в нынешний день, что чист я от крови всех, 27. ибо я не упускал возвещать вам всю волю Божию.

(22. И вот, ныне я, по влечению Духа, иду в Иерусалим, не зная, что там мне встретится; 23. разве что Дух Святый по всем городам свидетельствует, говоря, что узы и скорби ждут меня. 24. Но я ни на что не взираю и не дорожу жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса, засвидетельствовать Евангелие благодати Божией. 25. И ныне, вот, я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, между которыми ходил я, проповедуя Царствие Божие. 26. Поэтому свидетельствую вам в нынешний день, что чист я от крови всех, 27. ибо я не изворачивался, возвещая вам всю волю Божию.)

22) И вот, ныне я. Здесь Павел яснее говорит о цели, с которой стал рассуждать о своем целомудрии. А именно: слушатели никогда больше его не увидят. Он торжественно увещевает: пример, предложенный им от Бога для подражания, должен всегда находиться перед их глазами. Если же он исчезнет, память о Павле станет совершенно напрасной. Ведь мы знаем, сколь легко отходят люди от правильных установлений. Далее, Павел отрицает осведомленность в том, что случится с ним в Иерусалиме. Но многие пророчества сообщили ему о готовящихся для него узах. Поэтому, словно приготовившись к смерти, Павел немного спустя исключает всякую надежду на возвращение. Однако, говоря таким образом, Павел вовсе не противоречит самому себе. Он сознательно говорит в сомневающемся тоне, смягчая то, что в будущем окажется чрезмерно жестким. И все же верно утверждает, что ему неизвестен исход дела. Ведь обо всем предприятии у Павла не имелось четкого и особого откровения.

По влечению Духа. Некоторые толкуют это так, что Павел был связан с церквями, обязавшими его к передаче милостыни. Мне же кажется, что здесь говорится о силе и внутреннем внушении Святого Духа. Не потому, что Павел был объят ένθουσιασμώ, выйдя из собственного разума, но потому, что, убедившись в воле Божией, охотно и спокойно следовал тайному внушению и водительству Духа. Итак, его утверждение означает следующее: не могу поступить иначе, если не хочу оказаться непослушным Богу, влекущему меня туда, словно связанного, силою Своего Духа. Значит, Павел делает Духа вождем и автором путешествия с целью снять с себя обвинение в дерзости. О, если бы большинство энтузиастов, претендующих на то, что Дух Святой диктует им все их фантазии, знали Духа столь же хорошо, как Павел, который, однако, не утверждает, что все его помышления происходят от Духа, но относит влияние Его лишь к отдельным делам. Ибо люди часто глупо и необдуманно решаются на многие поступки, которые затем упорно отстаивают, стыдясь собственной легковесности. Павел же не только говорит, что предпринял путешествие по справедливому поводу, внушенному Духом Божиим, но и то, что путешествие это для него совершенно неизбежно. Ведь Духу Божию не подобает сопротивляться. Пусть же пример этого святого мужа научит нас не противиться Божественному Духу, но послушно отдавать себя под Его управление, чтобы Он, словно связанных, влек нас, куда Ему угодно. И, однако, мы влечемся вовсе не насильственно. Ведь если отверженные, будучи рабами сатаны, не только добровольно, но и жадно несутся по его внушению, сколь больше подобная έθελοδουλεία подобает детям Божиим.

23) Только Дух Святый. Я отношу сказанное не к тайным провещеваниям, но к предсказаниям, которые Павел повсеместно слышал от пророков. И слова его больше способствуют восхвалению пророчеств, чем, если бы он призвал в свидетели самих этих пророков. Ведь авторитет Слова Божия возвышается тогда, когда мы признаем его автором Духа. Хотя служителями и являются обыкновенные люди. Поскольку же Дух, уведомивший Павла об узах и скорбях, одновременно связывает его, не позволяя отказаться от подчинения, мы научаемся следующему. Если мы избавляемся от каких-либо трудностей, это не должно противоречить нашему призванию и послушанию заповедям Божиим. Итак, напрасно ублажают себя люди, действующие правильно лишь тогда, когда это можно сделать без тягот. Напрасно в качестве оправдания приводят они неудобства, будущий ущерб и опасность смерти.

24) Я ни на что не взираю. Всем благочестивым, и особенно служителям Слова, надлежит так подготовить свои души, чтобы, отложив все прочие дела, прямо спешить к исполнению заповедей Божиих. Жизнь — не столь дешевый божественный дар, чтобы ее можно было презирать. Жизнь, в которой мы созданы по образу Божию, чтобы размышлять о блаженном бессмертии, уготованном нам на небесах, в которой Бог различным образом свидетельствует об отеческих к нам чувствах. Но поскольку жизнь дана нам в качестве ристалища, всегда надлежит поспешать к предложенной нам цели, преодолевая препятствия, чтобы ничто не задерживало нас в пути. Стыдно, если слепая любовь к жизни удерживает нас так, что ради жизни мы жертвуем причиной, ради которой живем. Именно об этом и говорит Павел. Он не считает собственную жизнь за ничто, но забывает о ней, чтобы исполнить свое поприще, чтобы совершить служение, принятое от Христа. Он как бы говорит, что желание жить удерживает его постольку, поскольку можно исполнять божественное призвание. Поэтому отказаться от жизни для него не тяжко — лишь бы смертью он достиг цели, предписанной ему Богом.

Следует отметить выражение: «с радостью». Он хочет сказать, что никакая печаль или грусть не мешает верным радостно жить и умирать для Господа. Ведь радость доброй совести сокрыта столь глубоко, что ее не мучают внешние скорби и плотские страдания. Она окрылена настолько, что низвергнуться не может. Отметим также его определение ристалища: это — служение, воспринятое от Господа. Павел говорит здесь о себе, но его пример свидетельствует о том, что заблуждаются все, не имеющие Господа вождем своего ристалища. Отсюда следует: призвание Павла — истинное правило жизни для всех нас. Установить, что Бог одобряет нами совершаемое, можно лишь тогда, когда наша жизнь сообразуется с Его суждением. Эта решимость особо требуется от служителей Слова: не делать ничего без Христова предводительства и начальства. Нет сомнения, что Павел, как и во многих других местах, отмечает этим признаком свое апостольство, чтобы внушить к нему доверие. Евангелие он зовет благовестием благодати Божией, ссылаясь на его действие и цель. Похвала подобает Евангелию уже потому, что оно приносит нам благодать и спасение Божии. Ибо нам весьма важно знать, что в нем Бог являет Себя милостивым и благоволящим.

25) Вот, я знаю. Павел открыто излагает то, на что ранее лишь осторожно намекал. Мы сказали, что апостол для того лишил слушателей надежды на свое возвращение, чтобы увещевания его прочнее закрепились в их душах. Мы знаем, сколь действенны последние слова умирающих и уходящих. И этими словам Павел предостерегает слушателей, чтобы они не зависели от его присутствия, а вера их не ослабела от утомления. Евангельское учение он снова называет Царством Божиим, поскольку оно начинает это царство в мире сем, обновляя людей по образу Божию, доколе не завершится в день последнего воскресения.

26,27) Поэтому свидетельствую вам. Павел как бы говорит: призываю вас в свидетели, или: свидетельствую перед ангелами и Богом. И делает это не столько ради себя, сколько с целью повысить авторитет учительского служения. Это место содержит краткое описание правильного способа научения. Павел настойчиво и строго призывает учителей усердно работать на своем поприще. Итак, какой именно способ научения должны практиковать пастыри? Во-первых, они не должны по собственному мнению оценивать полезность того, что они должны говорить слушателям. Пусть они оставят судить об этом одному Богу. Таким образом, в Церковь Божию закроется доступ человеческим измышлениям. Затем, пусть смертный человек не дерзает разрывать и калечить Писание, выбирая в нем то, что ему угодно, а остальное — затуманивая, и многое — опуская. Ибо все, что явлено нам в Писании, пусть разумно и своевременно, но все же надо излагать для назидания народа, причем без прикрас и изысков, как подобает верному и добросовестному толкователю Божию.

О благоразумии же я упомянул потому, что всегда надо иметь в виду пользу. Лишь бы отсутствовала изворотливость, в которой многие себе потакают, притягивая Слово Божие к своей методе и подавая нам не знамо какую философию, намешанную из Евангелия и собственных измышлений. Ведь такая смесь кажется более приятной. Отсюда происходит учение о свободной воле, отсюда — понятие о заслугах, отсюда — отрицание провидения и незаслуженного избрания Божия.

Достойно внимание то, о чем уже говорилось: упоминаемый Павлом совет Божий заключен в Его Слове, его не следует искать где-либо еще. Ибо многое, сокрытое от нас в этой жизни, обнаружится в тот день, когда мы увидим Бога, как Он есть, лицом к лицу. Итак, волю Божию возвещают те, кто верно излагает Писание, наставляя народ в вере, страхе Господнем, и всех упражнениях благочестия. Как и осуждаются все те, кто, умствуя по-философски, чтобы не возвещать чуждое и ненавистное человеческому разуму, искажает Писание собственной закваской. Таким образом, Павел сурово обрушивается на людей, говорящих загадками из-за страха перед преследованиями и крестом Господним.

Чист я от крови. Не сомневаюсь, что это место созвучно с отрывком из Иезекииля (3:18), где Бог объявляет пророка Своего виновным в крови, ежели тот добросовестно не призывает нечестивых к покаянию. Ведь Господь для того поставил пастырей в Своей Церкви, чтобы привлечь их ответу, если небрежение их послужит причиной чьей-либо смерти. Больше того, Он вменит им погибель заблуждающихся, если пастыри не будут без прикрас и двусмысленностей указывать грешникам на путь спасения. Воистину глупы все те, кто не встрепенется от подобной угрозы. Тем больше выдает себя эпикурейское нечестие папистов, которые, присваивая себе возвышенные титулы, столь легковесно думают об отчете за гибель вверенных им душ, как если бы на небесах вовсе не было судьи. Не менее постыдно нечестие их в глазах мира. Ибо, стремясь лишь к пожиранию несчастных овец, они незаконно присваивают себе имя пастырей. Далее, насылая на пастырей суровые наказания за гибель человеческих душ, Господь показывает, сколь сильно Он ценит последние. Однако мы видим, что многие небрегут своим спасением, хотя Бог ради него не стыдится идти и на сотрудничество с людьми.

28. Итак внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею. 29. Ибо я знаю, что по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; 30. и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, чтобы увлечь учеников за собою. 31. Поэтому бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас. 32. И ныне предаю вас, братия, Богу и слову благодати Его, могущему назидать [вас] более и дать вам наследие со всеми освященными.

(28. Итак внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас епископами, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Кровию Своею. 29. Ибо я знаю, что по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; 30. и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, чтобы увлечь учеников за собою. 31. Поэтому бодрствуйте, памятуя, что я три года день и ночь непрестанно со слезами учил каждого из вас. И ныне предаю вас, братия, Богу и слову благодати Его, могущему назидать вас более и дать вам наследие со всеми освященными.)

28) Итак, внимайте. Теперь Павел обращает свою речь к пастырям, обильным образом показывая, как им надлежит бодрствовать. Причем, сам он беспокоится об этом только потому, что этого требует необходимость. Первая мысль состоит в том, что пастыри должны хранить верность стаду, над которым они поставлены. Вторая: к этой службе их призвал не смертный человек, а сам Святой Дух. Третья: довольно редкая честь — управлять Церковью Божией. Четвертая: Господь ясно засвидетельствовал, сколь сильно Он ценит Церковь, искупив ее Собственною кровью. Что касается первого, то Павел велит пастырям внимать не столько стаду, сколько самим себе. Ибо тот, кто небрежет своим спасением, не будет заботиться и о спасении других. Напрасно призывает других к благочестивой жизни тот, кто сам не выказывает усердия к благочестию. Больше того, никак не заботится о стаде пастырь, забывший о том, что и сам он — часть стада. Значит, чтобы пастыри заботились о вверенном себе стаде, Павел увещевает их каждого с отдельности блюсти себя в страхе Божием. Таким образом они и сумеют выказать верность стаду.

Мы сказали, что Павел рассуждает, исходя из призвания пастырей. Из того, что дела их должны посвящаться Церкви, над которой они председательствуют. Он как бы говорит: с того момента, как вас поставили пастырями, вы уже не принадлежите самим себе, всенародно дав обет верности своему стаду.

Дух Святый поставил вас блюстителями. Слова Павла учат нас следующему: епископы словно поставлены наверху сторожевой башни, откуда безустанно наблюдают за всеобщим спасением. Но Павел особо настаивает на том, что их поставили не люди. Сам Бог вручил им заботу о Собственной Церкви. Тем большее требуется от них благочестие. Ведь на будущем суде придется давать весьма подробный отчет. Чем большая честь подобает Господу, Которому мы служим, тем большее почтение мы обязаны Ему воздавать. И это почтение еще более обостряет наше усердие.

Далее, хотя Господь от начала хотел, чтобы служители Слова избирались людским голосованием, Он, тем не менее, всегда отстаивал за Собой управление Церковью. Не только чтобы признавали Его единственным Правителем, но и чтобы знали: бесценное сокровище спасения исходит только от Него. Ибо мы лишим Господа Его славы, если будем думать, будто Евангелие пришло к нам случайно, по людскому изволению или усердию. Павел особо приписывает это дело Духу, через Которого Бог управляет Своей Церковью, и Который тайно свидетельствует совести каждого о его призвании.

О термине «епископ» надо коротко отметить, что Павел называет так всех эфесских пресвитеров. Отсюда мы выводим: согласно Писанию епископы ничем не отличаются от пресвитеров. Но из-за порока и порчи людей вышло так, что пастыри, председательствующие в отдельных городах, стали называться епископами. Я говорю о пороке не потому, что плохо, когда в коллегии выделяется кто-то один, но потому, что нетерпима дерзость людей, искажающих на свой лад библейские термины, без зазрения совести коверкая язык Святого Духа.

Пасти Церковь. Греческий глагол ποιμαίνειν означает «пасти». Хотя, согласно уподоблению, он относится также к любому виду правления. Мы уже говорили, что третий довод Павла основан на превосходстве пастырского служения. И в другом отрывке он увещевает Тимофея наблюдать за тем, как он ведет себя в доме Божием, Церкви Бога живого, столпе и утверждении истины. Павел как бы говорит: в столь важном предприятии нет места лени. Так что неизвинительны люди, поставленные Богом домостроителями в Его доме, ежели не будут соответствовать оказанной им чести, то есть, не станут усердно заниматься вверенным им служением. Тем более неизвинительны, чем большая оказана им честь. И если Бог и Дух Святой поставляет епископов лишь для управления Церковью, весьма смешной предстает папская иерархия, в которой епископы, гордясь пустым титулом, даже для виду не исполняют пастырское служение.

Которую Он приобрел. Четвертая причина, по которой Павел призывает пастырей усердно исполнять служение. Господь, пролив за Церковь кровь, тем самым выдал ей необычный залог Собственной любви. Отсюда явствует, сколь дорога для Него Церковь. Действительно, мысль о том, что им вверена плата за кровь Христову, должна больше всего побуждать пастырей усердствовать в своем служении. Отсюда следует: если они не будут блюсти Церковь, им вменятся не только погибшие души, но и явное богохульство. Ведь они профанировали кровь Сына Божия и по мере сил сделали напрасным совершенное Им искупление. Великое и нечестивое преступление, когда наша лень не только обесценивает смерть Христову, но и полностью губит рожденный ею плод. Фраза же о том, что Бог обрел для Себя Церковь, ясно дает понять: Он хочет сохранения ее целостности. Ведь Богу справедливо владеть теми, кого Он искупил. Одновременно надо помнить о том, что весь человеческий род отдан в рабство сатане, доколе Христос не избавит нас от его тирании, передав в наследие Отцу.

Кроме того, на первый взгляд, выражение, употребленное Павлом, весьма грубо. Поэтому надо понять, в каком смысле сказано, что Бог обрел Церковь посредством крови. Ведь нет ничего глупее, чем воображать себе плотского и смертного Бога. Однако единство Лица Христова оправдывает такой способ выражения. Поскольку во Христе имеются две различные природы, Писание порою отдельно говорит о том, что свойственно каждой из них. Предлагая нам Бога, явившегося во плоти, оно не отделяет от божества человеческую природу. Поскольку же природы во Христе, в свою очередь, соединены так, что составляют одно Лицо, свойства, подобающие одной, иногда в несобственном смысле переносятся на другую. И в этом месте Павел приписывает Богу кровь потому, что человек Иисус Христос, проливший за нас Свою кровь, также был и истинным Богом. Подобный способ выражения древние называли обменом присущими признаками: когда свойство одной природы приписывают другой. Я сказал, что это — ясное указание на единство Лица Христова, чтобы мы не воображали Его двойственным, как некогда пытался сделать Несторий. Не следует также измышлять и смешение природ, введенное Евтихием, или же то, которое в свое время выдумал испанская собака Сервет. Для него божество Христово не что иное, как сияние человеческой природы, всегда, по его бредням, озаряемой божественным светом.

29) Ибо я знаю. Теперь Павел увещевает эфесян усердно бодрствовать, в качестве главного довода выставляя необходимость. Он говорит, что им предстоят жестокие набеги волков. Подвергаться набегам волков — неизменная судьба Церкви. Поэтому нет времени для спокойного и безмятежного сна. Однако, чем больше и опаснее волки нападают на Церковь, тем внимательнее и бдительнее надлежит быть пастырям. Ведь иногда Бог утишает наши скорби, чтобы стадо Христово обрело мирную пажить. Подобно тому, как овцы спокойнее пасутся в светлую и тихою погоду, а при облачности и темноте подвергаются опасности, так и Церкви Божией иногда дается спокойствие, а затем наступает время смуты и нападения волков. Итак, смысл следующий: пастырям надлежит проявлять большую бдительность, чем раньше, ибо предстоит столкнуться с большими опасностями. Но спрашивается: откуда у Павла такие сведения? Во-первых, нет сомнения, что его присутствие сильно способствовало сдерживанию или изгнанию волков. Не удивительно, если сила Духа, блистающая в служителях Христовых, сдерживает нечестивых, чтобы те не смели вредить Церкви. Больше того, это небесное сияние рассеивает даже многочисленные сатанинские тучи. Значит, Павел, зная, что его действия лишь на время подавили сатанинскую злобу, легко заключает, что именно произойдет после его ухода. Хотя вероятно, что Дух пророчества удостоверил апостола еще больше, чтобы через него сообщить про это и другим. Как бы то ни было, всякий раз, когда уходят верные испытанные пастыри, надо бояться нападения волков, которых им трудно было удержать даже при усерднейшей и величайшей бдительности.

30) Из вас самих восстанут. Павел усиливает угрозу предстоящей беды, говоря, что часть волков находится внутри и, скрываясь под видом пастырей, ждет возможности причинить Церкви вред. Одновременно он объясняет, что именно может последовать от атаки волков. А именно: рассеяние стада. Когда Церковь, отойдя от единства веры, разделяется на различные секты. Не все пастыри, не соответствующие своему призванию, являются волками. Многие из них просто святокупцы — менее вредный и опасный сорт людей. Однако искажение учения означает полное истребление овец. На третьем месте говорится об источнике и происхождении этого зла: волки захотят увлечь за собою учеников. Итак, самомнение — подлинная мать всех ересей. Истинное же Слово Божие процветает лишь тогда, когда пастыри общими усилиями собирают учеников для Иисуса Христа. Ведь единственно законный статус Церкви достигается в том случае, если Христа слушают как единственного Учителя. Поэтому спасительное учение с необходимостью искажается, а спасение стада Христова ставится под угрозу, если повсюду царит страсть к учительству. Как сообщается в данном отрывке, всякая порча учения происходит от гордыни людей, когда каждый желает выделяться больше, чем положено. И, наоборот, мы выводим отсюда: едва ли возможно, чтобы мнящие о себе люди не отошли от чистоты истины и не исказили Слово Божие. Ведь истинное толкование Писания направлено на то, чтобы выделялся один Христос. И если люди что-либо приписывают себе, то умаляют Его славу. Отсюда следует: искажают здравое учение те, кто предан себе и ревнует о собственной славе, затмевающей вседостаточного Христа. Это подтверждает и Сам Господь, Ин 7:18.

Далее, слово «восстанут», использованное апостолом, показывает, что волки еще до предоставления им возможности тайно замышляют погубить Церковь. Кроме того, этот отрывок самым лучшим образом устраняет соблазн, которым сатана все века смущал неокрепшую совесть. Атака Евангелия со стороны внешних открытых врагов меньше смущает благочестивую душу, нежели враги, вышедшие из церковной среды, вероломно наущающие народ к отпадению. Однако же Бог с самого начала упражнял и сегодня упражняет Свою Церковь этим искушением. Поэтому данный отрывок укрепляет нашу веру, чтобы та не ослабела, если некогда увидит пастырей, свирепствующих подобно волкам. Волков же Павел зовет лютыми для того, чтобы внушить еще больший страх слушателям. Затем он зовет волков авторами ложных догматов, сочиняющими их с целью обретения учеников. Ведь едва ли возможно, чтобы самомнение не осквернила чистоту Евангелия.

Отсюда явствует, сколь глупо превозношение папистов о своем непрерывном преемстве. Можно быстро показать, что эти «рогатые» твари меньше всего являются теми, за кого себя выдают. Изобличенные же всеми способами, они, наконец, прибегают к последнему аргументу: непрерывной череде преемства от апостолов. Словно не преемствовали апостолам и те, кого призывает остерегаться Павел. Итак, поскольку Бог либо для испытания постоянства Своих, либо по Собственному праведному суду часто позволяет волкам ходить в обличии пастырей, авторитет не может заключаться лишь в имени или месте. И вовсе не важно преемство, не сопровождаемое верой и целомудрием. Если же паписты возразят, что им не подходит прозвище волков, для проверки этого достаточно одной фразы Павла, выступающей подобно лидийскому камню: чтобы увлечь учеников за собою. Ибо на что направлена вся религия папистов, если не на то, чтобы похоть человека господствовала над Словом Божиим? Христос не имеет учеников там, где Его не считают единственным Учителем.

31) Поэтому бодрствуйте. Павел снова собственным примером увещевает их к прилежанию, но одновременно внушает и страх перед опасностью. Он как бы говорит: остерегаться надо с особым тщанием. Неприлично поддаваться слабости тем, кто три года видел его несгибаемое терпение. Он упоминает также о слезах, немало усиливая действенность своих призывов. Слова же о том, что Павел увещевал каждого, можно отнести как к народу, так и к пресвитерам. Поскольку речь Павла была задумана как относящаяся ко всей Церкви, он говорит так, словно вся эта Церковь присутствует. Если же кто захочет ограничить сказанное чином пастырей, смысл будет следующий: усердие их должна пробуждать не только настоящая речь. Им также подобает помнить об увещеваниях, которые Павел в течение трех лет внушал и со слезами. Мне же кажется более уместным отнести слова Павла ко всем верующим.

32) И ныне предаю вас Богу. Апостол вставляет молитву, которую не следует считать излишней в столь патетической речи. Павел не желал по обычаю риторов разделить речь на части. Пылкость чувств, коими он пылал, не могли выразить никакие слова. Прежде он говорил о великих и сложных вещах, превосходящих человеческие способности. Поэтому, обратившись к молитве, Павел таким способом понемногу заканчивает речь, хотя сказанное им больше представляет пожелание, чем прямую молитву. Апостол как бы говорит: слушатели не готовы к таковой ноше. Но он желает им новую помощь с неба, подкрепившись которой они превозмогут все искушения. Нет сомнения, что Павел, хотя и обращается только к пастырям, своей молитвой охватывает всю Церковь. Во-первых, он вверяет их Богу, затем — Слову Его благодати. Это представляет собой один акт поручительства. Но Павел хочет указать на способ, коим Господь обычно блюдет спасение Своих. Петр учит, что спасение это сохраняется через веру (1Пет 1:5). И основа сего сохранения заключается в Слове Божием, чтобы веру не колебали столь многочисленные трудности. Весьма важно знать, каким способом Бог желает нас уберечь. Ибо величие Его сокрыто от нас, и, доколе Он не приходит к нам в Своем Слове, мы остаемся в сомнениях. Значит, Господь, принимая нас под защиту, сразу же предлагает Свое Слово в качестве орудия сохранения нашего спасения. В этом же смысле Павел говорит о благодати (родительный падеж по еврейскому обычаю означает следствие), чтобы верующие увереннее положились на Слово, явившее им благоволение Божие. Такое толкование является простым и уместным. Отнесение же сказанного ко Христу — весьма натянуто.

Могущему назидать вас более. Причастие δυνάμενος, используемое Павлом, относится к Богу, а не Его Слову. Утешение это добавлено для того, чтобы души не пришли в отчаяние от осознания своей немощи. Ведь мы, покуда облечены в пороки плоти, остаемся как бы незаконченной постройкой. Всем благочестивым надлежит основываться на Христе, но вере их еще многого недостает до совершенства. Более того, хотя основание пребывает незыблемым, отдельные части строения порой колеблются и падают. Поэтому им необходима постоянная надстройка, а иногда и новые опоры. Между тем, Павел говорит, что не стоит отчаиваться. Ведь Господь не оставит незавершенным Собственное дело. Как и в первой главе Послания к Филиппийцам (ст.6) Павел говорит: начавший в вас доброе дело, будет совершать его до дня Господа Иисуса. Этому соответствует место из Псалма 137 (ст.8): Дело рук Твоих Ты не покинешь. Следующие затем слова о наследии жизни относятся к самому общению с Богом. Как только Христос освещает нас в первый раз, мы переходим от смерти в жизнь и верою входим на небеса. И не напрасно дан нам Дух усыновления. Таким образом, Павел обещает верующим получение все новой благодати, доколе они не войдут в обладание наследием, к которому призваны, и которое хранится для них на небесах. О силе же Божией он говорит не так, как мы обычно мыслим ее. Не как о чем-то, лишенном результата, но как о чем-то, выражаясь общепринятым языком, полностью актуальном. Так и подобает верующим воспринимать эту силу, чтобы она была в их руках подобно щиту, отражающему все нападки сатаны. Да и Писание учит: в силе Божией у нас имеется достаточная защита. Так что будем помнить: в Господе сильны люди, отрекшиеся от упования на собственную свободную волю и опирающиеся лишь на Того, Кого Павел заслуженно зовет единственным способным назидать.

33. Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал: 34. сами знаете, что нуждам моим и [нуждам] бывших при мне послужили руки мои сии. 35. Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: «блаженнее давать, нежели принимать». 35. Сказав это, он преклонил колени свои и со всеми ими помолился. 37. Тогда немалый плач был у всех, и, падая на выю Павла, целовали его, 38. скорбя особенно от сказанного им слова, что они уже не увидят лица его. И провожали его до корабля.

(33. Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал: 34. сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки сии. 35. Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: «блаженнее давать, нежели принимать». 35. Сказав это, он преклонил колени свои и со всеми ими помолился. 37. Тогда немалый плач был у всех, и, падая на выю Павла, целовали его, 38. скорбя особенно от сказанного им слова, что они уже не увидят лица его. И провожали его до корабля.)

33) Ни серебра, ни золота. Недавно Павел рассуждал о том, сколь вредной болезнью является самомнение. Теперь же он учит, что надо остерегаться алчности, предлагая в пример самого себя. Он не желал ничьих благ, но зарабатывал на жизнь собственными руками. Не потому, что это было достаточным для прокормления без всякого подаяния, но потому, что, трудясь своими руками, Павел щадил церкви, стараясь по мере сил не отягощать их поборами. Следует отметить: Павел не только отрицает, что что-либо вытягивал у братьев, подобно голодным людям, все время выпрашивающим средств, но также объявляет себя чистым от всякого алчного желания. Отсюда мы выводим: никто не станет пригодным служителем Слова, не став одновременно презрителем денег. Действительно, мы видим, что искажение Слова Божия в угоду людям присуще всем позорно преданным жажде наживы. И этот порок Павел сурово осуждает в епископах (1Тим 3:3).

34,35) Сами знаете. Этими словами Павел не устанавливает точного закона, который необходимо должен соблюдаться всеми служителями Слова. Он не ведет себя столь властно, чтобы отменить привилегию, дарованную Господом Своим слугам. Скорее, наоборот, во многих местах он утверждает за служителями право кормиться от общественного подаяния. К тому же Павел позволял многим церквам служить себе пропитанием и одеждой. Причем, он брал мзду не только за совершенную работу, но даже говорит, что, оказавшись в нужде в городе Коринфе, причинял издержки другим церквям для восполнения собственной бедности. Итак, Павел не просто приказывает пастырям питаться трудом своих рук, но сразу же говорит, с какой именно целью призывает их подражать собственному примеру. А именно: чтобы они могли поддержать слабых. Коринфяне не отказывали ему в должном вознаграждении. Однако, поскольку лжеапостолы прикидывались трудящимися бесплатно, обращая таким образом к себе внимание, Павел не хотел уступать им в этой части или давать повод для клеветы. Как и сам говорит в 1Кор 9 и 2Кор 11. Итак, он учит: надо опасаться создавать преткновения для немощных, чтобы не ослабла их вера. Ведь поддерживать слабых и означает по снисхождению уступать в чем-то их невежеству (Рим 14:1).

И памятовать слова Господа Иисуса. Эти слова нигде не приводятся в Писании дословно. Однако Евангелисты сообщают о других похожих изречениях, из которых Павел мог извлечь подобный смысл. Кроме того, мы знаем: не все слова Христа приведены в Священном Писании. Павел повторяет общее учение о презрении к деньгам. А истинный пример этого — когда кто-то более склонен давать, нежели брать. И Христос говорит здесь не только в общественном смысле. Словно щедрые блаженны потому, что их благодеяния обязывают остальных, а любой долг представляет собой вид рабства. Нет, Христос смотрит выше, имея в виду, что подающий нищим дает взаймы Господу, что уделяющие из своего богатства братьям — верные и испытанные домоправители Господни, что люди ближе всего подступают к Богу путем милостыни. Мирские авторы расхваливают щедрость, большая часть людей также ценит ее, но ослы (как сказано в пословице) продолжают кивать ушами. Сама наша жизнь показывает, сколь мало людей убеждено в том, что желаннее всего помогать братьям от собственного имущества. С тем большим усердием должны ученики Христовы думать об этом блаженстве и, воздерживаясь по мере сил от чужого, привыкать к подаянию милостыни. Причем не с горделивой душой, словно большая беда быть кому-то обязанным, не с превратным самомнением, стремясь сделать должниками других, но только для того, чтобы охотно упражняться в служении любви, подтверждая, таким образом, благодать усыновления.

36) Преклонил колени. Главную роль в молитвах играет внутреннее чувство. Внешние же знаки — преклонение колен, обнажение головы, поднятие рук — преследуют двойную цель. Первая в том, чтобы мы использовали все наши члены для славы Божией и Его почитания. Вторая — чтобы с помощью этого средства стряхивать с себе лень. Но в случае торжественной общественной молитвы имеется и третья цель: дети Божии исповедуют таким образом свое благочестие, воспламеняя друг друга ко все большему почитанию Бога. Как поднятие рук есть символ упования и горячего желания, так и преклонение колен свидетельствует о смирении. Кроме того, в молитве Павел как бы запечатлел прежде произнесенную речь. Ибо на успех учения можно надеяться только по благословению Божию. Так что, желая сделать нечто полезное в научении, увещевании и ободрении, будем вспоминать сей отрывок и предаваться необходимой молитве.

37,38) Немалый плач. Неудивительно, что все благочестивые с особым чувством провожали этого святого мужа. Ведь пренебрегать тем, кого Господь украсил таким обилием дарований, означало бы весьма грубую неблагодарность. Как отмечает Лука, главная причина плача состояла в том, что Павла они видели в последний раз. Эти люди не напрасно горевали за себя и за все Асийские церкви, видя, что лишаются бесценного сокровища. Кроме того, Святой Дух, хваля устами Луки их слезы, свидетельствующие об истинном благочестии, одновременно осуждает дерзость тех, кто требует от верующих каменной бесчувственности. Ложно их утверждение, что чувство рождается только от пороков. Напротив, чувства по природе вложены в нас от Бога. Поэтому совершенство верующих состоит не в том, чтобы избавиться от чувств, но в том, чтобы управлять ими и испытывать их только по праведному поводу.