От Матфея | 15 глава

Пустое поклонение: смешение человеческих преданий и Божьего учения

И, переправившись, прибыли в землю геннисаретскую. Жители того места, узнав Его, послали во всю окрестность ту и принесли к Нему всех больных, и просили Его, чтобы только прикоснуться к краю одежды Его; и те, которые прикасались, исцелялись.(14:34−36)

Тогда приходят к Иисусу иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: «Зачем ученики Твои преступают предание старцев? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб». Он же сказал им в ответ: «Зачем и вы преступаете заповедь Божью ради предания вашего? Ибо Бог заповедал: „Почитай отца и мать“; и: „Злословящий отца или мать смертью да умрёт“. А вы говорите: „Если кто скажет отцу или матери: «Дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался», тот может и не почтить отца своего или мать свою“. Таким образом вы устранили заповедь Божью преданием вашим. Лицемеры! Хорошо пророчествовал о вас Исаия, говоря: „Приближаются ко Мне люди эти устами своими и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня. Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим“». И, призвав народ, сказал им: «Слушайте и разумейте! Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека». Тогда ученики Его, приступив, сказали Ему: «Знаешь ли, что фарисеи, услышав слово это, соблазнились?» Он же сказал в ответ: «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму». Пётр же, отвечая, сказал Ему: «Объясни нам притчу эту». Иисус сказал: «Неужели и вы ещё не разумеете? Ещё ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон? А исходящее из уст — из сердца исходит, и это оскверняет человека. Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека; а есть неумытыми руками — не оскверняет человека» (15:1−20)

Одна из главных Божьих заповедей гласит: «Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно» (Исх 20:7). Эта заповедь ясно запрещает пренебрежение или вульгарность при упоминании имени Господа. Она также ясно запрещает легкомысленное, неуместное использование Его имени. Но более всего, что так очевидно, она запрещает любое поверхностное, равнодушное, неискреннее или лицемерное использование Божьего имени.

Кто-то сказал, что Божье имя чаще произносится напрасно в Церкви, чем в мире. Божье имя используется напрасно тогда, когда оно механически повторяется в молитвах и литургиях, когда люди поют Богу хвалу, не думая о Нём, и когда молятся бездумно и без искренней преданности. Его имя произносится напрасно в пустом поклонении, вероятно, больше, чем каким-либо другим образом.

Лицемерное поклонение было одним из самых ужасных преступлений древнего Израиля. Господь провозгласил через Исаию: «Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно Мне; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие — и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови» (Ис 1:13−15).

Даже те обряды и постановления, которые Господь Сам предписал, стали неприемлемыми, потому что совершались лицемерно и бездумно. Исаия продолжает: «Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите — и рассудим, — говорит Господь. — Если будут грехи ваши, как багряное, — как снег убелю; если будут красны, как пурпур, — как шерсть убелю» (ст. 16−18).

Если сердце поклоняющегося не очищено, его поклонение неприемлемо для Бога, как бесчестное и неискреннее. Человек с греховным сердцем находится во вражде с Богом и не может поклоняться должным образом. Исаия заканчивает своё пророчество таким же предупреждением, с какого начинал: «А вот на кого Я призрю: на смиренного и сокрушённого духом и на трепещущего пред словом Моим. Закалывающий вола — то же, что убивающий человека; приносящий агнца в жертву — то же, что задушающий пса; приносящий семидал — то же, что приносящий свиную кровь; воскуряющий фимиам — то же, что молящийся идолу» (Ис 66:2−3; ср. Притч 21:27). Когда люди приносили жертвы притворно, они были не лучше преступников и язычников, потому что их сердца были не смиренными и сокрушёнными, а гордыми и непослушными.

Через Амоса Господь высказывает ту же мысль: «Ненавижу, отвергаю праздники ваши и не обоняю жертв во время торжественных собраний ваших. Если вознесёте Мне всесожжение и хлебное приношение, Я не приму их и не призрю на благодарственную жертву из тучных тельцов ваших. Удали от Меня шум песней твоих, ибо звуков гуслей твоих Я не буду слушать. Пусть, как вода, течёт суд, и правда — как сильный поток!» (Ам 5:21−24). Малахия говорил, что приносить в жертву животных с пороком, приносить недостойную жертву — значит презирать Божье имя (Мал 1:6−7).

В Мф 14:34−15:20 Иисус провозглашает то же, что и эти пророки: сердца, которые не находятся в правильных взаимоотношениях с Богом, не могут поклоняться Ему. Иисус всё ещё пользовался популярностью среди множества простого народа, но не потому, что они верили в Него как в своего Мессию-Спасителя, а потому, что Он кормил и исцелял их. Их интерес к Нему был эгоистичным, а их преданность — поверхностной. У них не было желания следовать за Ним как за Господом, они лишь хотели получить от Него блага для себя. Они не хотели служить Ему, но хотели, чтобы Он служил им, выполняя каждую их прихоть.

Большинство религиозных вождей уже не скрывали своего враждебного отношения к Иисусу и составляли заговор, чтобы убить Его (12:14). Но, чтобы не вызывать недовольства со стороны народа, который всё ещё следовал за Иисусом, эти вожди пытались сначала дискредитировать Его, прежде чем открыто напасть на Него.

В этом отрывке Иисус открыто противостоит еврейской религиозной системе того времени, показывая, в первую очередь, пустоту и бесполезность такого поклонения. Делая это, Он раскрывает непримиримый конфликт между Своим Евангелием и этой системой. По мере того как этот конфликт усиливается, мы видим, что Иисус сначала выступает как сострадательный Исцелитель (14:34−36), затем как обличающий Судья (15:1−9) и, наконец, как исправляющий Учитель (ст. 10−20).

СОСТРАДАТЕЛЬНЫЙ ИСЦЕЛИТЕЛЬ

И, переправившись, прибыли в землю геннисаретскую. Жители того места, узнав Его, послали во всю окрестность ту и принесли к Нему всех больных, и просили Его, чтобы только прикоснуться к краю одежды Его; и те, которые прикасались, исцелялись (14:34−36)

После того как Иисус вошёл в лодку вместе с Петром, буря мгновенно прекратилась (Мф 14:32) и лодка сразу же «пристала к берегу, куда плыли» (Ин 6:21). Это была земля геннисаретская, маленькая, но очень красивая равнина между Капернаумом и Магдалой. Иосиф Флавий сообщает, что это была очень плодородная, покрытая буйной растительностью местность, в которой выращивали самые разные культуры. Поля и виноградники орошались как минимум четырьмя большими источниками, давая земледельцам возможность снимать три урожая в год. Так как земля была очень плодородной, она вся использовалась под земледелие, там не было городов или поселений. Это было тихое, спокойное место, где водилось много птиц и где можно было уединиться и отдохнуть.

Иисус, вероятно, намеревался провести там некоторое время наедине со Своими учениками, но Его планы опять были нарушены, потому что жители того места, узнав Его, послали во всю окрестность ту и принесли к Нему всех больных. Хотя Иисус ранее исцелил тысячи людей в этой местности, видимо оставалось ещё много разных больных.

Теперь люди уже были настолько уверены в чудесной силе Иисуса, что просили Его, чтобы только прикоснуться к краю одежды Его. Они, возможно, слышали о женщине, страдавшей кровотечением, которая исцелилась таким образом (Мф 9:20), и полагали, что любой может исцелиться так же. Что бы они ни думали и что бы ими ни двигало, Иисус сжалился над ними и почтил их проявление веры, потому что те, которые прикасались, исцелялись.

Но Иисус хотел сделать для них гораздо больше: Он хотел исцелить их больные грехом сердца. В тот же день Он предложил им Себя как Хлеб жизни, сошедший с небес, сказав, что тот, кто будет есть этот Хлеб, никогда не будет голодать или жаждать снова и получит дар вечной жизни (Ин 6:33−35,48−51). Но когда они поняли, что означало есть этот небесный хлеб и пить эту небесную воду, многие поверхностные последователи соблазнились и покинули Его (ст. 52−60,66). Как и многие люди сегодня, которые обращаются к Богу только тогда, когда им что-то нужно от Него, и их совершенно не волнует, чего хочет Он, так и тогда ничто не связывало большинство людей с Иисусом после того, как Он исцелил их.

Хотя Иисус и исцелял людей, Его глубоко огорчал тот факт, что, кроме физического исцеления, их ничего больше не интересовало. Но Он не отказывал им в куске хлеба. Они не просили у Него духовной помощи, а Он не отказывал им в физической. Несмотря на их поверхностность, неблагодарность и эгоизм, Иисус милостиво исцелял их, являя сострадательное сердце Бога.

ОБЛИЧАЮЩИЙ СУДЬЯ

Тогда приходят к Иисусу иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: «Зачем ученики Твои преступают предание старцев? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб». Он же сказал им в ответ: «Зачем и вы преступаете заповедь Божью ради предания вашего? Ибо Бог заповедал: „Почитай отца и мать“; и: „Злословящий отца или мать смертью да умрёт“. А вы говорите: „Если кто скажет отцу или матери: «Дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался», тот может и не почтить отца своего или мать свою“. Таким образом вы устранили заповедь Божью преданием вашим. Лицемеры! Хорошо пророчествовал о вас Исаия, говоря: „Приближаются ко Мне люди эти устами своими и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня. Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим“» (15:1−9)

Сострадая непостоянной толпе, которая хотела, чтобы Он лишь накормил и исцелил её, Иисус осуждал самоправедных, лицемерных религиозных вождей, которые ничего не хотели от Него. Они не хотели иметь с Ним ничего общего. Единственно, что им было нужно, так это дискредитировать и уничтожить Его.

В этом решающем отрывке мы видим обратную сторону природы Евангелия в учении Иисуса: Бог сострадающий является также и Богом осуждающим. Исцеляя приходящих к Нему, Он осуждает отвергающих Его. В этих девяти стихах мы видим, как Иисус сначала противостоит неверующим и упрямым книжникам и фарисеям, а затем выносит им приговор.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Тогда приходят к Иисусу иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: «Зачем ученики Твои преступают предание старцев? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб» (15:1−2)

Наречие «тогда» является неопределённым и не указывает точно, сколько времени прошло между исцелениями и приходом книжников и фарисеев. Возможно, что эта встреча состоялась через несколько дней после исцелений. Из Ин 6:4 мы узнаём, что было время Пасхи и многие евреи направлялись через Галилею в Иерусалим на праздник. Это была третья Пасха в служении Иисуса, за год до того, как Он последний раз праздновал Пасху с учениками в горнице.

Так как иерусалимские книжники и фарисеи обычно не вели свои дела в Галилее, похоже, что их коллеги из Галилеи попросили помочь им в противостоянии Иисусу, возможно, обратившись со своей просьбой через Синедрион, высший еврейский совет. Иерусалим был местом, где находился храм, местом самых знаменитых школ иудаизма; следовательно, эта делегация богословски была хорошо подкована. И так как эта группа книжников и фарисеев имела престиж и познания, превосходившие таковые их коллег из Галилеи, Иисус обращался с ними с ещё большей строгостью.

Эти люди были знакомы с учением и служением Иисуса и пришли к Нему с конкретной целью — доказать, что Он нарушает их традиции. Как только Иисус начал проповедовать и учить, вожди религиозной элиты поняли, что Он представляет серьёзную угрозу их законнической системе. Их религия умышленно носила внешний и поверхностный характер, потому что её можно было практиковать внешне с великим рвением и старанием, независимо от состояния сердца или души. Это была религия церемоний и преданий, которую мог соблюдать даже самый жестокосердный неверующий. Она заботилась о том, чтобы скрыть грех, а не выявить и очистить его — чтобы человек выглядел праведным, а не был праведным по сути. Ещё до того как Иисус ясно провозгласил эту истину в Нагорной проповеди (Мф 5:20), еврейские вожди почувствовали, что Его праведность и их праведность — диаметрально противоположны. Этот конфликт в конце концов закончился распятием, что, по их мнению, было победой их системы, тогда как на самом деле это стало предзнаменованием её смерти.

Эти вожди сначала спросили Иисуса: «Зачем ученики Твои преступают предание старцев? Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб». Они не пытались скрыть то, что Иисус нарушил именно предание старцев, а не Божий закон. В их понимании предание старцев было выше Писания, в том смысле, что оно было единственно надёжным толкованием Божьего Слова. Точно так как римо-католики обращаются к церковным догмам, чтобы выяснить, что же «в действительности» означает то, что изложено в Писании, так и большинство евреев дней Иисуса обращались к преданию старцев. Таким же образом в наше время многие протестанты наделяют гораздо большим авторитетом вероучение своей деноминации, чем Библию.

Талмуд, который является хранилищем еврейской традиции, учит, что Бог дал Моисею устный закон, и затем сказал, чтобы Моисей передал его великим мужам Израиля. Эти мужи затем должны были, во-первых, его обсуждать и правильно применять. Во-вторых, они должны были учить закону своих учеников, чтобы у следующего поколения были учителя закона. В-третьих, они должны были воздвигнуть стену вокруг закона, чтобы защитить его.

Так как сердца раввинов не были настроены на правильные отношения с Богом, строительство этой «защитной» стены вокруг Его закона фактически разрушало закон и противоречило ему. Их целью не было научить людей поклоняться и служить Богу от чистого сердца, очищенного Богом. Они хотели научить людей поклоняться и служить Ему человеческими средствами, не изменяя при этом сердца. Чтобы обеспечить поверхностное, внешнее соблюдение Божьих заповедей, добавляли правило за правилом, церемонию за церемонией, пока само Божье Слово не было полностью сокрыто за стеной преданий. Вместо того чтобы хранить его, предания лишали Слово ясности и извращали его.

Когда Северное царство Израиля, а затем и Южное царство Иуды были уведены в плен, еврейский народ посчитал, что Бог покинул их. Хотя истинной причиной их плена было то, что они оставили Бога. Они страдали, будучи наказаны Богом, как недвусмысленно и многократно предупреждали их Исаия, Иеремия и другие пророки.

Когда евреи были в изгнании, книжники (первым среди которых был Ездра) начали собирать и переписывать различные книги Писания, написанные к тому времени. Они стали также записывать толкования различных отрывков, которые казались непонятными; постепенно накапливалось всё больше и больше толкований, пока они не стали преобладать над Писанием. Различия между Писанием и преданиями постепенно стирались, и очень скоро предания стали почитаться более, чем само Божье Слово.

К тому времени, когда Иисус пришёл на землю, предания старцев уже давно вытеснили Писание как высший духовный авторитет из умов еврейских вождей и большинства людей. Предания даже утверждали, что «слова книжников прекраснее, чем слова закона», и в иудаизме стало бо льшим преступлением нарушать учения некоторых раввинов, таких, как почтенный Гиллель, чем учение Писания.

Поэтому, по мнению фарисеев и книжников, которые подошли к Иисусу по этому случаю, то, что Его ученики преступали предание старцев, было крайне серьёзной проблемой. Иисус и Его ученики пренебрегали всеми раввинскими преданиями, и упоминающееся здесь нарушение было одним из многих, на которые они могли указать. Но то, что ученики не умывали рук своих, когда ели, считалось особенно серьёзным преступлением.

Умывание не имело ничего общего с гигиеной, а относилось к обрядовому ополаскиванию. Его целью было удалить ритуальное осквернение, вызванное прикосновением к чему-либо нечистому, как, например, мёртвое тело или язычник. Некоторые раввины даже учили, что когда люди спят, к их рукам прикасается бес по имени Шибтах. И если они не смывали его при церемониальном омовении, то бес входил в их тело через пищу, которую они брали грязными руками.

Обряду омовения придавалось настолько большое значение, что один раввин настаивал на том, что «все, кто проживает в земле Израильской и ест обычную еду умытыми руками, может покоиться в уверенности, что будет иметь вечную жизнь». Другой раввин учил, что лучше проделать путь в шесть километров, чтобы раздобыть воду, чем есть неумытыми руками. Некий раввин, находясь в темнице, то небольшое количество воды, которое ему выдавали на день для питья, использовал для омовения рук перед едой. При этом он утверждал, что лучше умрёт, чем нарушит предание.

Кувшины с водой были всегда готовы для использования перед каждым приёмом пищи. Минимальное количество воды для омовения составляло 75 миллилитров, этого хватало, чтобы наполнить скорлупу полутора яиц. Сначала воду лили на обе руки, причём пальцы были подняты вверх, чтобы вода стекала до запястий: она теперь считалась нечистой, так как соприкасалась с нечистыми руками. Если бы вода вновь стекла по пальцам, она опять сделала бы их нечистыми. Процедура повторялась с пальцами вниз. И, наконец, каждая рука очищалась трением о другую руку. Строгий еврей совершал этот обряд перед каждым приёмом пищи, а также между подачей блюд. (Более подробное обсуждение этого вопроса см. в книге Альфреда Эдершайма The Life and Times of Jesus the Messiah, vol. 2, pp. 10−13).

На протяжении истории созданная человеком религия всегда придавала огромное значение обрядам и ритуалам и считала их очень полезными. Комментируя эту всеобщую тенденцию, Чарльз Сперджен шутливо спрашивал своё собрание: «Если бы по воскресеньям в одиннадцать часов утра не было богослужений, сколько из вас были бы христианами?»

Бог установил определённые обряды омовения как часть завета, данного через Моисея, но они были лишь внешними символами или образами духовных истин. Ветхий Завет нигде не превозносит их как нечто само по себе ценное или благословенное.

ОСУЖДЕНИЕ

Он же сказал им в ответ: «Зачем и вы преступаете заповедь Божью ради предания вашего? Ибо Бог заповедал: „Почитай отца и мать“; и: „Злословящий отца или мать смертью да умрёт“. А вы говорите: „Если кто скажет отцу или матери: «Дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался», тот может и не почтить отца своего или мать свою“. Таким образом вы устранили заповедь Божью преданием вашим. Лицемеры! Хорошо пророчествовал о вас Исаия, говоря: „Приближаются ко Мне люди эти устами своими и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня. Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим“» (15:3−9)

Прежде чем ответить на обвинение фарисеев, Иисус выдвинул встречное обвинение. Он не отрицал, что Его ученики пренебрегают раввинскими преданиями, и позже объяснил народу (ст. 11), а затем и ученикам (ст. 17−18), почему эта конкретная традиция была бесполезна и бессмысленна. Но Он не дал ответа или объяснения обвиняющим Его фарисеям и книжникам, отклонив их вопрос как неуместный. Вместо этого Он задал им гораздо более важный вопрос: «Зачем и вы преступаете заповедь Божью ради предания вашего?»

Точно так как фарисеи указали, что ученики Иисуса не совершают обряд омовения рук перед едой, как пример того, что ученики преступают предание, Иисус указал, что фарисеи нарушают пятую заповедь «Почитай отца и мать» (см. Исх 20:12) как пример того, что фарисеи нарушают заповедь Божью. Он также напомнил им о Божьем наказании за нарушение этой заповеди: «Злословящий отца или мать смертью да умрёт» (Исх 21:17).

Обязанность почитать отца и мать состоит в том, чтобы уважать, любить их и помогать им в их нуждах. Одно предание учило, что «сын обязан содержать своего отца, даже если ему для этого нужно просить милостыню». А другое предание заменило эту заповедь, а также пятую заповедь. Оно учило: кто скажет отцу или матери: «Дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался», тот может и не почтить отца своего или мать свою.

Книжники и фарисеи очень хорошо знали Десять заповедей и легко могли процитировать их наизусть. Они были самыми образованными среди еврейских мужчин и считались большими знатоками Писания и преданий. Поэтому они не могли не видеть, что это предание прямо нарушает Божью заповедь почитать отца и мать. Они сознательно заменили конкретную Божью заповедь своим собственным, противоречащим ей преданием.

«Дар» — перевод греч. слова дорон, которое означает «подарок». Марк использует более конкретное слово корван (7:11), которое означает «дар или жертва Богу». Когда-то в прошлом возникло предание, которое позволяло человеку назвать всё своё имение корван, посвящая его таким образом Богу. И так как Писание учило, что обет, данный Богу, нельзя нарушать (Чис 30:2), то это имение можно было использовать только для служения Богу. Поэтому, если отец или мать такого человека просили о финансовой поддержке, он мог сказать им: «Дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался». Греческий текст следующей фразы более выразителен, чем перевод. Фразу «тот может и не почтить» лучше перевести как «тот не должен почитать». Этот обет не только позволял отказать в помощи отцу или матери, но, фактически, запрещал им помогать.

Однако имение оставалось в руках этого человека, кроме той части, которая действительно отдавалась в храм или синагогу. А когда человек решал использовать имущество в личных целях, предание позволяло ему это сделать, нужно было лишь опять произнести над ним слово корван. Другими словами, предание служило не Богу и не семье, а эгоистичным интересам человека, который дал этот лицемерный обет. Чтобы не отдавать своё имущество для поддержки своих родителей, человек мог объявить это имущество священным и неприкосновенным; но как только он хотел использовать его для себя, он мог с лёгкостью отменить свой обет. Скрытая цель этого предания была в том, чтобы, обойдя пятую заповедь, лишить законной силы Слово Божье.

Разгневанный бессердечным эгоизмом этого предания, Иисус сказал: «Лицемеры! Хорошо пророчествовал о вас Исаия, говоря: „Приближаются ко Мне люди эти устами своими и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня“» (см. Ис 29:13). То, что Исаия сказал о людях своего времени, было применимо к лицемерам во дни Иисуса, как применимо оно и в наши дни.

Некий раввин в древности сказал: «Существует десять частей лицемерия в мире: девять — в Иерусалиме, и одна — во всём остальном мире». То же самое можно в большой степени сказать и о некоторых людях в Церкви. У сатаны нет лучших союзников, чем лицемеры, которые скрываются под видом Божьего народа. А у лицемеров нет лучшего союзника, чем предания, потому что их можно соблюдать механически, бездумно, не имея убеждений, искренности и не обладая чистым сердцем. Так как предания придуманы людьми, то и выполнять их несложно. Они не требуют веры, доверия и подчинения Богу. И не только это, но они апеллируют к плоти, питая гордость и самоправедность. Часто, как и в этом случае, они также служат личным интересам.

Так как соблюдение обряда не требует чистоты сердца, обряд легко заменяет истинное поклонение и послушание. Поэтому людям легко почитать Бога языком, в то время как сердце их далеко отстоит от Него. И поэтому ритуалы, обряды и другие религиозные традиции чаще всего уводят поклоняющихся дальше от Бога, а не приближают к Нему. И чем дальше человек от Бога, тем более тщетным становится его поклонение.

Только то сердце может поклоняться Богу в духе и истине (Ин 4:24), которое принадлежит Ему; а Ему принадлежит лишь то сердце, которое Он Сам очистил от греха и сделал праведным. Именно это божественное очищение Бог всегда предлагал тем, кто уверует в Него. «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам, — сказал Он через Иезекииля, — и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас Дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять» (Иез 36:26−27). Пока с человеком не произойдёт это преображение, его праведность не сможет превзойти лицемерную и поверхностную праведность книжников и фарисеев, и он не сможет войти в Божье Царство (Мф 5:20).

Иисус был осуждён и распят, потому что разоблачил всю низость религиозных лицемеров, которые отвергли святое Божье учение благодати ради собственных греховных заповедей, основанных на делах человеческой праведности.

Нет ничего дурного в традиции, как таковой. Многие традиции помогают нам помнить, лелеять и почитать благородное и прекрасное. Но когда традиция подменяет или каким-то образом искажает Слово Божье, или отвлекает от него, тогда она становится преступлением против Бога и препятствием для правильного поклонения и жизни. Когда заповеди человеческие преподносятся как учение Божье, тогда мудрость человеческая возвышается над мудростью Божьей, — что является корнем всех грехов. Именно то, что сатана склонил Еву поверить, что её мудрость выше Божьей, привело к грехопадению и ко всем последующим грехам и злу в мире.

ИСПРАВЛЯЮЩИЙ УЧИТЕЛЬ

И, призвав народ, сказал им: «Слушайте и разумейте! Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека». Тогда ученики Его, приступив, сказали Ему: «Знаешь ли, что фарисеи, услышав слово это, соблазнились?» Он же сказал в ответ: «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму». Пётр же, отвечая, сказал Ему: «Объясни нам притчу эту». Иисус сказал: «Неужели и вы ещё не разумеете? Ещё ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон? А исходящее из уст — из сердца исходит, и это оскверняет человека. Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека; а есть неумытыми руками — не оскверняет человека» (15:10−20)

Загрязнение окружающей среды стало огромной проблемой в современном мире. Мы много читаем и слышим об этом. Воздух, почва, реки, озёра и даже океаны загрязнены до такой степени, что предыдущие поколения этого и представить не могли.

В Библии также много говорится о загрязнении, но это загрязнение досаждало человечеству с самого начала. Это загрязнение нельзя увидеть, почувствовать на запах, попробовать на вкус или измерить. Но оно более смертоносно, чем любое загрязнение, которому пытаются воспрепятствовать современные защитники окружающей среды. Чтобы раскрыть понятие загрязнённости, или осквернения, в Новом Завете используются пять глаголов, три существительных и одно прилагательное, и десятки раз используются различные формы этих слов. Словом «оскверняет», которое употребляется в этом тексте пять раз (ст. 11,18,20), переведён греч. глагол койноо, который означает «сделать вульгарным, нечистым или загрязнённым».

Бога беспокоит то, что загрязняется всё Его творение, и особенно человек, сотворённый по Его образу и подобию, но больше всего Бога огорчает осквернение Его искупленных детей. Иаков увещает всех христиан держаться «чистого и непорочного благочестия» (Иак 1:27), а Павел предупреждает о немощной совести, которая оскверняется (1Кор 8:7). Осквернение — очень серьёзная проблема для христианина, потому что его тело является храмом Святого Духа (1Кор 3:16−17). Господь хвалит церковь в Сардисе за то, что она не осквернила свои одежды (Откр 3:4), а в вечном Небесном Царстве не будет ничего нечистого — ни вещи, ни человека (Откр 14:4; 21:27). Но даже в настоящей земной жизни нам дана заповедь возрастать, уподобляясь нашему Господу Иисусу Христу (Еф 4:13), Который «свят, непричастен злу, непорочен» (Евр 7:26). Подобно Божьему Сыну и Божий народ должен быть чистым, святым, непорочным и неосквернённым (2Пет 3:14; 2Кор 11:2; Еф 5:27).

В Мф 15:1−20 Иисус сначала даёт определение принципа духовного осквернения, затем описывает нарушение этого принципа и, наконец, разъясняет значение этого принципа.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРИНЦИПА

И, призвав народ, сказал им: «Слушайте и разумейте! Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека» (15:10−11)

Так как неясно, сколько времени прошло между событиями, описанными в 14-й и 15-й главах, мы не можем точно сказать, о каком народе идёт здесь речь; но, вероятно, это были люди, которые пришли к Иисусу за исцелением (14:34−36).

Этот период исцелений и обучения (см. Ин 6:26−71), очевидно, длился много дней, потому что за это время Иисус посетил много городов, селений и окрестностей (Марк. 6:56). Сюда же, в Галилею, пришла группа книжников и фарисеев из Иерусалима, чтобы дискредитировать Иисуса, а вместо этого Он дискредитировал их.

Народ стоял вокруг, слушая, как Иисус осуждает религиозных вождей. А теперь Иисус призвал народ, чтобы объяснить то, что Он только что сказал о преданиях, противоречащих Писанию, и о тщетном поклонении.

Фраза «Слушайте и разумейте!» была обычной идиомой, которая означала: «Слушайте с особым вниманием». Она употреблялась тогда, когда сообщалось нечто очень важное. Это не значило, что сказанное Иисусом будет трудно понять, но то, что его будет трудно принять. Самым большим камнем преткновения для спасения было не плохое понимание Евангелия и неверие, а его неприятие. Именно тогда, когда Евангелие было наиболее понятным, — потому что учителем был Сам Иисус, — похоже, что его меньше всего принимали.

Примеры Иисуса обычно были просты и основывались на том, что было всем знакомо, — на ежедневном опыте людей. «Не то, что входит в уста, оскверняет человека, — объяснил Он, — но то, что выходит из уст, оскверняет человека». Духовное осквернение касается внутреннего состояния человека, а не внешнего. Духовное и нравственное осквернение не связано с тем, что мы едим. Физическое никак не может осквернить духовное. «Не обманывайтесь и не идите на поводу у этих глупых преданий, которым вас научили, — говорил Иисус. — Омовение рук перед едой не имеет ничего общего с вашим духовным очищением. Важно лишь то, что в вашем сердце. Именно зло, живущее в сердце, в конечном счёте выходит из уст и оскверняет человека».

Ни одного еврея не должно было шокировать то, что говорил Иисус. Как и в Нагорной проповеди, здесь Он не учил каким-то новым истинам. Он просто подчёркивал те истины, о которых всегда говорилось в Божьем Слове. Даже самые необразованные люди в толпе, несомненно, слышали историю о том, как Господь избрал Давида, чтобы он стал царём вместо Саула. Когда Иессей привёл своих сыновей к Самуилу, пророк думал, что скорее всего Елиав, старший сын, был Божьим помазанником. «Но Господь сказал Самуилу: „Не смотри на вид его и на высоту роста его; Я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лицо, а Господь смотрит на сердце“» (1Цар 16:6−7).

Обрезание было знаком завета, данного Богом Аврааму, и евреи с большим почитанием относились к этому обряду. Но ещё до того как Израиль вошёл в Землю Обетованную, Бог объявил через Моисея: «Итак, Израиль, чего требует от тебя Господь, Бог твой? Того только, чтобы ты боялся Господа, Бога твоего, ходил всеми путями Его, и любил Его, и служил Господу, Богу твоему, от всего сердца твоего и от всей души твоей, чтобы соблюдал заповеди Господа и постановления Его, которые сегодня заповедую тебе, дабы тебе было хорошо… Итак, обрежьте крайнюю плоть сердца вашего» (Втор 10:12−13,16). В Ветхом Завете неоднократно говорится, что Богу угодны лишь те религиозные церемонии и обряды, которые совершаются с сокрушённым, чистым, любящим сердцем (Нав 24:23; 3Цар 8:23; 2Пар 11:16; Ис 51:7; 57:15).

Выражение «выходит из уст» тесно связано с идеей непринятия пищи немытыми руками. Но Иисус имел в виду не только то, что человек говорит, но и то, что он делает и о чём думает. В параллельном отрывке в Евангелии от Марка Иисус говорит: «Что исходит из него, то оскверняет человека» (Марк. 7:15, курсив добавлен). Осквернённое сердце человека проявляется как в его словах, так и в поступках; но уста чаще указывают на внутреннюю загрязнённость, потому что именно в наших словах яснее всего обнаруживаются ненависть, обман, жестокость, богохульство и всякое другое зло.

Марк также говорит, что, отвергая эту внешнюю, противоречащую Писанию традицию омовения рук, Иисус «объявляет чистой всякую пищу» (Марк. 7:19; Новый перевод с греч. подлинника). Учение Иисуса — что не то, что входит в уста, оскверняет человека — могло быть самым поразительным из всего, что люди когда-либо слышали, потому что мало что для евреев того времени было более священно, чем законы о том, что им следует есть. Для них внешняя форма была всем. Следуя учению и примеру своих религиозных вождей, ортодоксальные евреи придавали значение исключительно внешней форме, что является признаком любой ложной религии.

К моменту прихода Иисуса еврейских преданий накопилось так много, что никто, даже религиозные вожди, такие как книжники и фарисеи, — не мог выполнить их все. Поэтому раввины разработали «закон намерений». Если человек вставал утром и говорил: «Я намереваюсь ходить в чистоте весь день», — то он мог не выполнять какие-то церемонии, но мог считать их выполненными, потому что у него были хорошие намерения. Такое намерение, конечно, совсем не было хорошим, потому его целью было обойти, а не исполнить предание, что указывало на лицемерие евреев даже по отношению к своим собственным человеческим нормам.

Справедливости ради следует заметить, что многие церемонии и ограничения были даны евреям Богом как знак того, что они находились в завете с Ним. Книга Левит описывает многочисленные ритуалы и обряды для священников, связанные с системой жертвоприношений. Бог также объявил нечистыми некоторых животных, ни один еврей не должен был употреблять их в пищу; даже многие приемлемые виды продуктов питания, прежде чем есть, нужно было тщательно приготовить, как было предписано. Ко многим вещам запрещалось даже прикасаться; некоторые болезни, такие как проказа, и некоторые физические состояния, такие как менструация, считались церемониально нечистыми. Но ничто из этих церемониально или символически нечистых вещей или состояний само по себе никогда не называлось грехом. Все они должны были служить ярким образом, олицетворяющим грех. По ветхому завету, человек, соприкоснувшийся с церемониально нечистой вещью, не мог участвовать в определённых церемониях поклонения или в определённых видах общественной деятельности. Но это внешнее несоответствие никогда не называлось грехом. Такой человек нуждался в церемониальном очищении, но не в божественном прощении. Однако на практике это показывало, что значит осквернение от греха, как обрезание демонстрировало необходимость «обрезания» греха в сердце.

Если эти церемониальные требования и ограничения были исключительно внешними, может возникнуть вопрос, почему Бог требовал их исполнения? Бог дал эти внешние знаки на раннем этапе ветхого завета, сразу после того, как Его народ провёл четыреста лет среди язычников — развращённых, поклоняющихся идолам египтян. Десять заповедей были первым письменным сообщением от Бога, а до этого времени народ мало знал о Его характере и воле. После того как Бог призвал Авраама возглавить Его избранный народ, Господь время от времени давал конкретные наставления и указания отдельным вождям Своего народа, но Он не открылся им полностью. И точно так, как родители используют картинки для обучения детей, так и Бог использовал эти символы и образы, чтобы научить Своим истинам сынов Израиля, которые были неопытными в хождении Его путями.

Божий запрет церемониально нечистым людям приносить жертву был прообразом того, что нельзя поклоняться Богу, если человек духовно не чист от греха. Внешняя чистота была прообразом внутренней чистоты. Нигде в Ветхом Завете нет учения о том, что обрезание, церемониальное омовение, воздержание от определённой пищи или какое-либо другое внешнее действие, — хотя и предписанное Богом, — может спасти человека и примирить его с Господом. Как объяснил Павел, Авраам был признан праведным на основании его веры — ещё до того как было установлено обрезание или любой другой обряд. Обрезание было лишь «[печатью] праведности через веру, которую [он] имел в необрезании» (Рим 4:1−12). Поэтому даже на самом раннем этапе существования израильского народа Божья заповедь гласила: «Обрежьте крайнюю плоть сердца вашего» (Втор 10:16; ср. Иер 4:4).

Послание к Евреям — это комментарий к книге Левит, и ни одну из этих книг нельзя понять правильно без другой. Автор Послания к Евреям постоянно напоминает читателям из евреев, что ветхозаветные жертвы были прообразом настоящей, истинной, совершенной, полной жертвы, которую Христос принёс на кресте. Ветхозаветные священники были «образом и тенью небесного» (Евр 8:5). Скиния и её Святое место — это «образ настоящего времени, в которое приносятся дары и жертвы, не могущие сделать в совести совершенным приносящего, и которые с яствами и напитками, и различными омовениями и обрядами, относящимися к плоти, установлены были только до времени исправления» (9:9−10). Временем исправления было время служения и жертвы Мессии, Божьего Сына. Ветхозаветный закон — святой, праведный и добрый сам по себе (Рим 7:12), — тем не менее, был лишь как «тень будущих благ, а не самый образ вещей» (Евр 10:1). Бог всегда желал, чтобы Его народ «[приступал] с искренним сердцем, с полной верой, кроплением очистив сердца от порочной совести, и омыв тело водой чистой» (10:22).

Раздел Евр 5:12−6:8 полностью обращён к евреям, которые размышляли над Евангелием и, возможно, делали первые шаги к его принятию. Они уже оставили позади свои символические церемонии и жертвы и пришли к живой Истине, на которую эти символы указывали (см. Толкование автора на Послание к Евреям).

Ещё со времени заключения ветхого завета Божий народ больше интересовали внешние ритуалы, чем внутренняя праведность. Ритуал не требует перемены сердца, оставления греха, покаяния перед Богом. Он позволяет человеку демонстрировать символы религии и при этом продолжать грешить. Это религия формы, а не веры; а поэтому она пуста и лицемерна.

Народ израильский не только не оценил духовные истины, скрывающиеся за образами Богом предписанных церемоний и ограничений, но даже добавил к Божьим образам свои собственные. И чем больше люди умножали эти образы, тем больше они доверяли образам и тем меньше доверяли Богу. Вместо того чтобы указывать людям на Бога, предания уводили их всё дальше от Него. Вместо того чтобы укреплять веру, предания душили веру и укрепляли самонадеянность и самоправедность. Поэтому, когда Божья совершенная Истина пришла на землю, народ израильский настолько запутался в своих преданиях и был так далёк от Божьего Слова, что распял воплощённого Бога.

Стремление к внешнему настолько глубоко проникло в мышление евреев, что даже еврейские верующие в ранней Церкви часто с огромным трудом расставались с ним. Несколько лет спустя, после Дня Пятидесятницы, Пётр всё ещё не мог принять мысль о том, что вся пища теперь чиста. Понадобилось особое видение от Бога, трижды повторённое наставление и особое действие Святого Духа, чтобы убедить Петра, что и пища, и люди, очищенные Богом, приемлемы для Него (см. Деян 10:1−33). Даже спустя годы после этого случая, Пётр вернулся к старому образу мышления и какое-то время продолжал «таиться и обособляться, опасаясь обрезанных» (Гал 2:12).

Павел предупреждает:

Дух… ясно говорит, что в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам-обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжецов, сожжённых в совести своей, запрещающих вступать в брак и употреблять в пищу то, что Бог сотворил, чтобы верные и познавшие истину вкушали с благодарением. Ибо всякое творение Божье хорошо, и ничто не предосудительно, если принимается с благодарением, потому что освящается словом Божьим и молитвой (1Тим 4:1−5).

НАРУШЕНИЕ ПРИНЦИПА

Тогда ученики Его, приступив, сказали Ему: «Знаешь ли, что фарисеи, услышав слово это, соблазнились?» Он же сказал в ответ: «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму» (15:12−14)

От Марка мы узнаём, что Иисус с учениками «вошёл в дом» (Марк. 7:17), вероятно в тот дом, где они раньше останавливались в Капернауме. Теперь, когда они были далеко от толпы и еврейских вождей из Иерусалима, ученики сказали Иисусу: «Знаешь ли, что фарисеи, услышав слово это, соблазнились?» Иисус прекрасно знал, что Его слово об обряде омовения подрывало саму основу законнической системы фарисеев и что они соблазнятся. Но Он намеревался их обидеть.

По мере усиления противостояния фарисеев Иисусу усиливались и обвинения Иисуса против них, и в итоге они предали Его смерти. Иисус обвинял фарисеев в том, что они сами не входили в Царство и другим препятствовали; в том, что они поедали дома вдов, в то же время притворно молясь; в том, что делали своих новообращённых сынами геенны, вдвое худшими себя; в том, что давали десятину с самых малых трав, а справедливостью, милосердием и верностью пренебрегали; в том, что казались чистыми снаружи, а изнутри были исполнены хищения и неправды; в том, что они были подобны окрашенным гробам, полным мёртвых костей и всякой нечистоты; в том, что были исполнены лицемерия и беззакония; и в том, что были такими же, как их отцы, убивавшие Божьих пророков (Мф 23:13−30).

Фарисеи настолько боготворили свою систему преданий, что фактически учили, что Бог весь день изучал Свой собственный закон, а ночью изучал Мишну, которая толковала закон. Некоторые верили, что Бог руководил небесным синедрионом, что раввины сидели рядом с Богом согласно их святости, и что они вместе изучали Халаку (правовую часть Талмуда) и принимали решения. Они учили, что Бог, после тяжёлого труда по изучению Мишны, каждый вечер проводил три часа, играя с левиафаном. Господь был в таком смятении от того, что был разрушен храм, утверждали они, что в каждую из трёх стражей ночи ревел как лев; и когда Он рыдал, Его слёзы падали в океан и вызывали землетрясения. Они даже учили, что Бог, как и они, носил повязки с молитвами и филактерии. Но хуже всего — они учили, что, когда умер Моисей, Бог коснулся его тела и таким образом осквернил Себя, и Ему нужно было очиститься у Аарона, первого первосвященника. Даже Творца Вселенной они включили в свою вымышленную, ограниченную, глупую и порочную систему.

Первая истина о лицемерах, которая столь очевидна в этом отрывке, состоит в том, что они соблазняются истиной. Люди, которые живут в духовной и нравственной тьме, не могут выносить света, который показывает, кто они на самом деле. Истина срывает с них маски и обнаруживает их греховную, отвратительную сущность.

Во-вторых, лицемеры обречены на осуждение, потому что Иисус сказал: «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится». Эти растения — нечестивые плевелы, которым Бог позволяет расти рядом с благочестивой пшеницей. Но в конце веков плевелы будут собраны и сожжены в огне, когда Божьи ангелы «соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную» (Мф 13:40−42).

Лицемерие настолько преступно в глазах Бога, что Иисус осуждает грешника вместе с его грехом. Более всего Иисус обвинял книжников и фарисеев в лицемерии. Они были настолько далеки от Царства и были такими непримиримыми врагами Царства, что Царь сказал: «Оставьте их». Это можно также перевести: «Держитесь от них подальше и не имейте с ними ничего общего». Когда Ефрем привязался к идолам, Бог сказал то же самое: «Оставь его!» (Ос 4:17), как если бы эти люди были оставлены для суда.

Общение с отступниками и теми, кто упорно отвергает Евангелие Христа и противится ему, представляет собой духовную опасность. Если есть возможность свидетельствовать им, это нужно делать с величайшей осторожностью, так сказать, «исторгая [их] из огня», и быть очень осторожными, чтобы самим не обжечься в процессе этого (Иуд 23). Мы не должны даже слушать «прекословий ложно именуемого знания» (1Тим 6:20). Когда мы подвергаемся воздействию таких людей и их учений, мы рискуем навлечь на себя духовное бедствие (ср. 2Ин 8−11).

Даже Иисус не спорил с нечестивыми книжниками и фарисеями. Когда Он отвечал на их вопросы или обвинения, это всегда было в форме исправления их доктринальных ошибок или осуждения их духовной и нравственной нечистоты.

Возможно, Иисус сказал Своим ученикам оставить их ещё и потому, чтобы они не пытались судить людей и не удалили тех, кто лишь кажется плевелами. Человек судит судом несовершенным и неизбежно удалит хорошие растения вместе с плохими (Мф 13:29). Заботясь о чистоте Божьей Церкви, некоторые верующие иногда хотят взять суд в свои руки; но Господь запрещает это. Во-первых, верующие не годятся для этого; а, во-вторых, ещё не время.

В-третьих, лицемеры всегда приводят других к беде. То, что они сами не могут увидеть истину и никогда не увидят её, само по себе ужасно; но ещё хуже то, что они убеждают других следовать их нечестию. Они не только слепые, но и слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму.

Под ямой имелось в виду углубление, которое выкапывали в поле или на пастбище и наполняли водой для того, чтобы животные могли пить из неё, как из корыта. Слепой, идя по полю, в конце концов упадёт в яму. Но духовное значение слова «яма» — это ад. Слепыми вождями были сами фарисеи, а другие слепые — это те, кого фарисеи обратили и кто стал сыном ада, вдвое худшим, чем его учитель (Мф 23:15).

Когда Иисус называл фарисеев слепыми вождями, он использовал их собственное определение самих себя как «вождей слепых». Иисус говорил: «Да, вы действительно вожди слепых; но вы находитесь в таком же состоянии, как и те, кого вы ведёте. Вы сами слепы».

ОБЪЯСНЕНИЕ ПРИНЦИПА

Пётр же, отвечая, сказал Ему: «Объясни нам притчу эту». Иисус сказал: «Неужели и вы ещё не разумеете? Ещё ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон? А исходящее из уст — из сердца исходит, и это оскверняет человека. Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления — это оскверняет человека; а есть неумытыми руками — не оскверняет человека» (15:15−20)

Притча, объяснить которую Пётр просит Иисуса, относится к примеру в 11 стихе. Не то, чтобы ученики не поняли, что Иисус имел в виду; просто им трудно было принять сказанное — так же, как народу, книжникам и фарисеям. Как уже упоминалось, даже через много лет после Дня Пятидесятницы Пётр не мог согласиться с мыслью, что вся пища чистая (Деян 10:14; Гал 2:11−12).

И, должно быть, с печалью в голосе Иисус отвечал: «Неужели и вы ещё не разумеете?» «Несмотря на всё то, чему Я учил вас на протяжении последних двух лет, — говорил Господь, — вы всё ещё как эти люди, которые не знают, о чём Я говорю. Неужели вы до сих пор не понимаете абсолютного превосходства духовного над формальным, внутреннего над внешним, реального над призрачным?»

Продолжая использовать образ пищи, Иисус сказал: «Ещё ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон?» В Евангелии от Марка Иисус добавляет: «Потому что не в сердце его входит» (7:19). Так как пища относится к физической материи, она может влиять только на физическую материю. Она не может осквернить внутреннего человека, которого олицетворяет сердце, потому что физическое и духовное — это совершенно разные субстанции. Физическое загрязнение, каким бы ужасным оно ни было, не может быть причиной духовного или нравственного осквернения. Церемонии, ритуалы и другие внешние обряды не могут очистить человека духовно, и несоблюдение их не может осквернить человека духовно. Церемониальное очищение, даже в ветхом завете, никогда не было бо льшим, чем образом духовного очищения.

Скорее, говорил Иисус, исходящее из уст и исходящее из сердца — это оскверняет человека. Сердце олицетворяет внутреннего человека, его мысли, отношения, желания, привязанности и побуждения. Когда сердце исполнено злыми помыслами, убийством, прелюбодеянием, любодеянием, кражей, лжесвидетельством, хулением и другими пороками — это оскверняет человека.

Именно внутренняя неправедность фарисеев, проявившаяся в высшей степени в их злых помыслах убить Иисуса, развратила их. Главный нравственный критерий Нагорной проповеди состоит в том, что основа всякого греха — внутреннее помышление, а не внешнее действие. Человек совершает грех, когда хочет его совершить, независимо от того, воплощает он это желание когда-либо в поступок или нет. Убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления и все остальные грехи берут своё начало в сердце (Мф 5:21−37).

То, что оскверняет человека, исходит из «неумытого» сердца, а не от неумытых рук. Люди нуждаются в том, чтобы Бог очистил сердце каждого, а не в том, чтобы они умыли свои руки.

Павел предупреждал Тита, что «есть много и непокорных, пустословов и обманщиков, особенно из обрезанных, каковым должно заграждать уста: они развращают целые дома, уча, чему не должно… По этой причине обличай их строго, чтобы они были здравы в вере, не внимая иудейским басням и постановлениям людей, отвращающихся от истины» (Тит 1:10−11,13−14). Затем Апостол продолжает: «Для чистых всё чисто; а для осквернённых и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их, и совесть. Они говорят, что знают Бога, а делами отрекаются, будучи гнусны и непокорны и не способны ни к какому доброму делу» (ст. 15−16).

Если человек осквернён изнутри, его внешние поступки также осквернены. Но если человек чист сердцем, то есть не осквернён внутренне, он увидит Бога (Мф 5:8).

Свойство великой веры

И, выйдя оттуда, Иисус удалился в страны тирские и сидонские. И вот, женщина хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: «Помилуй меня, Господи, Сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется». Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: «Отпусти её, потому что кричит за нами». Он же сказал в ответ: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: «Господи! Помоги мне». Он же сказал в ответ: «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». Она сказала: «Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их». Тогда Иисус сказал ей в ответ: «О, женщина! Велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему». И исцелилась дочь её в тот час (15:21−28)

В Библии много говорится о вере. В ней говорится о слабой вере, сильной вере, дерзновенной вере, богатой вере, пребывающей вере, непоколебимой вере, мёртвой вере, драгоценной вере, общей вере, неподдельной вере, действующей вере, послушной вере и т.д.

В ней также говорится о малой вере и великой вере, и в этом разделе второй раз в Евангелии от Матфея Иисус говорит о великой вере. О римском сотнике, который просил об исцелении своего слуги, Господь Иисус сказал: «И в Израиле не нашёл Я такой веры» (8:10). В обоих случаях люди, проявившие большую веру, были язычниками. Во втором случае контекст, похоже, подразумевает, что вера женщины не только способствовала исцелению её дочери, но и стала спасительной для неё самой.

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ

И, выйдя оттуда, Иисус удалился в страны тирские и сидонские (15:21)

До этого времени Иисус нёс служение в основном в Галилее; но теперь Он вышел оттуда из-за напряжённой атмосферы, которая окружала Его.

Во-первых, Он был стеснён тем множеством народа, который неотступно следовал за Ним и который был убеждён, что Он и есть тот издревле предсказанный Мессия. Они были правы, считая, что чудесная сила Иисуса — признак того, что Он истинный Мессия, но они ошибались в том, каким Мессией Он был. Они ожидали, что Иисус освободит их от гнёта римлян и их лакеев, иродиан, и возвестит приход неограниченного периода политической свободы и материального процветания. После того как Он накормил пять тысяч, они даже намеревались прийти, «взять Его и сделать царём» (Ин 6:15).

Во-вторых, Иисус находился в опасности из-за возможного ареста и казни Иродом Антипой, который думал, что Иисус — это Иоанн Креститель, воскресший из мёртвых (Мф 14:2). Зависть и ненависть царя к любому, кто представлял собой угрозу его царской власти, привели бы к тому, что он хладнокровно убил бы Иисуса, как убил Иоанна.

Однако самую большую опасность Иисус испытывал со стороны религиозных вождей. Книжники и фарисеи из Галилеи уже решили убить Его (12:14), и когда Он обличил и привёл в замешательство посланников из Иерусалима, показав нечестивость их человеческих традиций (15:1−9), опасность со стороны правящей религиозной элиты увеличилась. Как заметил Альфред Эдершайм, Иисус «провозглашал явно нееврейские идеи», и даже пыл толпы быстро охладел, когда Он объяснил, что подразумевается под верностью Ему (Ин 6:60−66).

Помимо потребности в физическом отдыхе и в общении наедине с Двенадцатью, у Иисуса были и другие причины для временного уединения. Переправившись через Галилейское озеро и прибыв в Вифсаиду, Он оказался среди огромной толпы людей, которых Он чудесным образом накормил. Когда Он отплыл обратно в землю Геннисаретскую, расположенную на юг от Капернаума, Его сразу же узнали и Он снова был окружён больными, калеками, немощными, которые желали исцелиться.

Поэтому Иисус удалился от суеты, окружавшей Его в Галилее, и отправился на северо-запад, в страны тирские и сидонские, за пределы земли Израильской и за пределы досягаемости Иродом и еврейской религиозной верхушкой. Страны тирские и сидонские были языческой территорией древней Финикии (южная часть современного Ливана) на восточном побережье Средиземного моря. Возможно, что Иисус и ученики провели большую часть времени в предгорье, что было бы благотворной переменой после жаркого и засушливого климата Галилеи.

И что более важно, у Иисуса появилось время побыть наедине с учениками, чтобы подготовить их к Его предстоящему распятию и их апостольскому служению. В Палестине Иисус не мог уединиться, там Его подстерегали многочисленные опасности, но Он удалился оттуда не из страха. Вскоре, когда пришло время принять смерть на кресте, «Он восхотел идти в Иерусалим» (Лк 9:51; ср. 19:28).

Некоторые толкователи считают, что утверждение Иисуса «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф 15:24) указывает на то, что Он, фактически, не мог пойти туда, где жили язычники, и что эта женщина, как и многие другие, должно быть, специально пришла в Галилею, чтобы встретиться с Иисусом. Но Марк ясно даёт понять, что Иисус не только пошёл «в пределы тирские», но «пришёл через Сидон к морю Галилейскому» (7:24,31; Новый перевод с греч. подлинника). Однако верно также и то, что Господь пошёл в эту землю не для служения, а для отдыха, как за много веков до этого Господь послал Илию в этот же район, чтобы пророк отдохнул в доме вдовы из Сарепты Сидонской (3Цар 17:9).

Когда Иисус вошёл в дом возле Тира, Он «не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться» (Марк. 7:24б). Архиепископ Тренч отмечает, что, «как благоухание выдаёт себя, так и Тот, Чьё имя является изливаемым благоуханием, не мог скрыться». Иисус не стремился специально распространить Своё служение на языческую территорию, но многие люди в этом районе слышали о Нём и уже ходили в Галилею, чтобы увидеть и послушать Его, а также исцелиться (Мф 4:24−25; Марк. 3:8).

В Своём всеведении Иисус не удивился тому, что Его местонахождение обнаружилось, и что Он вновь был вовлечён в служение. Многие язычники, как, например, римский сотник, были более кротки и восприимчивы, чем многие евреи, которые часто воспринимали исцеления Иисуса как по праву принадлежащую им привилегию. В их понимании Мессия принадлежал исключительно Израилю, и Он должен был служить Своим собратьям-евреям, исцеляя и освобождая их. Именно такая гордая и самоправедная позиция привела к тому, что народ попытался силой сделать Иисуса царём (Ин 6:15).

Но большинство язычников, живущих в Палестине и вокруг неё, были гораздо менее гордыми и в религиозном, и в интеллектуальном плане, чем их соседи-евреи, давным-давно потерявшие своё военное и экономическое могущество, как и своё религиозное и культурное наследие. Их языческие религиозные системы неоднократно обманывали их ожидания и к тому времени уже мало влияли на их жизнь. Опустошённые, бедствующие, эти люди были готовы принять помощь. Иисус говорил евреям Хоразина, Вифсаиды и Капернаума, что, если бы Тир, Сидон и Содом испытали такое проявление Божьей силы, какое пережили они, эти языческие города уже покаялись бы и избежали бы суда (Мф 11:21−23).

Приоритетом для Иисуса было послужить Божьему народу Израиля, явить Себя как Мессию и предложить им Царство; но Он всегда был доступен для открытых сердец и никогда не отказывал человеку из любого другого народа или культуры, который приходил к Нему с верой. Посещение Иисусом языческого района Тира и Сидона, несомненно, было таким же живительным для этого народа, как и их климат. Люди находились в кромешной тьме, но многие из них всей душой стремились к свету (ср. Ин 1:9−11).

Иисус всегда принимал людей, будь то евреи или язычники, которые приходили к Нему с искренней верой и смирением. Человек, который приходил к Иисусу с опустошённым, но открытым сердцем, уходил с наполненным сердцем, тогда как тот, кто приходил с наполненным и закрытым сердцем, уходил ни с чем. Иисус объявил: «Придите ко Мне все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас» (Мф 11:28). Он обещал: «Приходящего ко Мне не изгоню вон» (Ин 6:37).

Евангелие пришло через евреев (Ин 4:22), и сначала оно провозглашалось евреям, но оно никогда не предназначалось исключительно для них. Евангелие «есть сила Божья ко спасению всякому верующему, во-первых, иудею, потом и еллину» (Рим 1:16). Великое поручение было дано для того, чтобы «[научить] все народы» (Мф 28:19), начиная от Иерусалима, и «до края земли» (Деян 1:8). Израиль был источником, через который Евангелие должно было распространиться по всему миру.

КАЧЕСТВА ВЕЛИКОЙ ВЕРЫ

И вот, женщина хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: «Помилуй меня, Господи, Сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется». Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: «Отпусти её, потому что кричит за нами». Он же сказал в ответ: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: «Господи! Помоги мне». Он же сказал в ответ: «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». Она сказала: «Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их» (15:22−27)

Встреча Иисуса с женщиной хананеянкой — это история о вере, которую Иисус назвал великой (ст. 28). Великая вера — это, конечно, относительное понятие. Вера этой женщины была великой не потому, что она была сильнее или более искренней, или более зрелой, чем вера многих евреев, которые верили во Христа, а потому, что она была основана на очень малом знании. Когда вера Пётра поколебалась и он начал тонуть, Иисус назвал его «маловерным» (Мф 14:31). По своему характеру, вера Петра была больше, чем вера этой женщины, и, конечно же, больше, чем вера остальных одиннадцати учеников, которые даже не попытались идти по воде, но она была не настолько сильной в той ситуации. Пётр был евреем, поэтому он имел наследие — Божье Слово и особое благословение. И более того, он на протяжении почти двух лет находился в тесном общении с Сыном Божьим. Он видел, практически, все чудеса, которые сотворил Иисус, и слышал каждое слово, когда Иисус проповедовал и учил. Он имел спасительную веру в Иисуса как в своего Господа и Спасителя и оставил всё, чтобы последовать за Ним; но его огромные привилегии и преимущества не были гарантией того, что в суровом испытании его вера не уменьшится.

Женщина хананеянка, с другой стороны, выросла в языческой культуре, известной своей порочностью и мерзостью. Она была потомком народа, который Бог повелел Израилю захватить и полностью истребить (Втор 7:2). Она не унаследовала Божье Слово, Божье благословение, Его скинию, храм, институт священства или жертвоприношений. Но так как она верила сильно по сравнению с таким малым откровением, Иисус назвал её веру великой (Мф 15:28). И из её истории мы можем назвать пять качеств, которые характерны великой вере. Великая вера — это покаянная вера, правильно направленная вера, благоговейная вера, настойчивая вера и кроткая вера.

ПОКАЯННАЯ ВЕРА

И вот, женщина хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: «Помилуй меня» (15:22а)

Так как эта женщина была хананеянкой («родом сирофиникиянкой», Марк. 7:26), она, вероятно, поклонялась Астарте и другим языческим божествам, которые были распространены в тех местах. То, что она пришла к Иисусу, еврейскому учителю и исцелителю, показывает, что она отвернулась от поклонения идолам и моральной распущенности, присущей её религии. Обратившись к Иисусу, она отвратилась от пути сатаны и греха, встав на путь Бога. В этом суть покаяния.

Мольба этой женщины служит дальнейшим доказательством её покаяния. Она знала, что не заслужила помощи Иисуса, что недостойна Его и что её единственная надежда на незаслуженное прощение могла стать реальностью только по Его милости. По определению, человек, который просит помиловать его, просит о чём-то незаслуженном. Эта женщина пришла не с требованием, а с мольбой. Она просила Иисуса о помощи не потому, что была достойной её, а потому, что Он был добр.

Помилование — неотъемлемая часть Божьего искупительного труда ради человека. Со времени грехопадения у человека нет другого пути к Богу, как только через Его милующую благодать. Поэтому неудивительно, что в Новом Завете и в греческом переводе Ветхого Завета (Септуагинте) различные формы глагола елеео (миловать) используются пятьсот раз.

Когда был обновлён Синайский завет с Израилем, Бог заявил Моисею, что Он «Господь, Господь, Бог человеколюбивый и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех» (Исх 34:6−7). В ответ Моисей сказал Ему: «Если я приобрёл благоволение в очах Твоих, Владыка, то да пойдёт Владыка посреди нас; ибо народ этот жестоковыен; прости беззакония наши и грехи наши и сделай нас наследием Твоим» (ст. 9). В своём проникновенном покаянном Псалме, написанном после того, как он исповедал свой греховный поступок с Вирсавией, Давид просит лишь о том, чтобы Господь помиловал его: «Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои» (Пс 50:3).

Вера, которая понимает благословения Христа, включает в себя покаяние, исходящее из глубокого и искреннего осознания собственной недостойности. В своей книге «Только лишь благодать» (West Sacramento: Grace Publishing International, стр. 107−109) Чарльз Сперджен писал:

Покаяние неотделимо сопровождает веру. Если мы ходим верою, а не видением, слеза покаяния блестит на глазах веры. Раскаяние, не исходящее от веры в Иисуса, не может быть истинным, и вера в Иисуса без покаяния — не истинная вера. Вера и покаяние, как сиамские близнецы, не могут быть разделены… Вера и покаяние — две рукоятки одного плуга. Кто-то прекрасно описал состояние покаяния как сердце, разбитое из-за греха и грехом; в равной степени можно сказать о покаянии, как об отвращении и возвращении. Покаяние — радикальное и полное изменение мышления, сопровождаемое сожалением о прошлом и решением исправиться в будущем… Покаяние во грехе и вера в Божественное прощение — это… основа истинного обращения.

Покаяние не добавляет ничего к вере, но оно является её неотъемлемой частью. Спасающая вера — это покаянная вера. «Покаяние перед Богом и [вера] в Господа нашего Иисуса Христа» неразделимы (Деян 20:21). Так как они неразделимы, Писание иногда называет спасение покаянием. Павел пишет: «Благость Божья ведёт тебя к покаянию» (Рим 2:4), а Пётр говорит, что Бог не желает, «чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию» (2Пет 3:9).

ВЕРА БЛАГОГОВЕЙНАЯ И ПРАВИЛЬНО НАПРАВЛЕННАЯ

Господи, Сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется (15:22б)

Великая вера, конечно же, должна быть направлена на правильный объект. Те, кто верит, что всё как-то, в конце концов, устроится и будет хорошо, верят в иллюзию. Заявлять: «Где-то есть кто-то, кто слышит мои молитвы» или «Я верю, что свеча горит даже в самую тёмную ночь», — значит верить не во что иное, как в собственное воображение и принимать желаемое за действительное. Невероятно глупо полностью доверять тому, о чём или о ком ты ничего не знаешь. Когда Джон Гринлиф Виттиер написал: «Вера делает шаг в кажущуюся пустоту и обнаруживает под этой пустотой скалу», он говорил больше как поэт, чем богослов.

Такого рода вера, по сути, является верой в веру, то есть назвать верой её вообще нельзя. Выпрыгнуть из самолёта на парашюте — это акт веры. Выпрыгнуть без парашюта с криком: «Я верю», — это безумство. Сказать просто «Я верю в любовь», «Я верю в то, что нужно верить» или «Я верю, что всё устроится» — это вера, лишённая содержания, а потому бессмысленная и бессильная. В ней не больше смысла, чем в том, чтобы уехать в отпуск и оставить дома трёхлетнего ребёнка, приказав ему в ваше отсутствие присматривать за домом и платить по счетам.

Чтобы вера имела смысл и силу, она должна быть направлена на достойный доверия объект. Когда женщина-хананеянка отвратилась от идолов, она направила свою веру на Господа, Сына Давидова. Несмотря на своё языческое происхождение, она слышала о еврейском Мессии, Который должен был прийти и Которого называли Сын Давидов; она с благоговением обратилась к Иисусу как к своему полновластному и всемогущему Господу. Она слышала о великой силе Мессии и видела Его великую благость; она обращалась к Нему с достоинством и надеждой. Она подошла к Нему с тем же благоговением, с той же доверчивостью, что и прокажённый, который встретился с Иисусом после Нагорной проповеди «и, кланяясь Ему, сказал: „Господи! Если хочешь, можешь меня очистить“» (Мф 8:2).

После непочтительного обращения со стороны книжников и фарисеев, — говоривших, что Иисус любит пить вино, что Он друг грешников и что в Нём бес, — для Иисуса было большим ободрением увидеть в этой женщине-язычнице проявление глубокого уважения и смирения. Хотя она ещё не понимала в полной мере господства или мессианства Христа, она пришла с чувством благоговения и удивления.

Эта женщина любила свою маленькую дочь больше своей жизни и пришла к единственному источнику помощи, о котором знала. Её вера была велика, потому что она отвратилась от веры в ложных богов, немых идолов и языческих божеств, и уверовала в Иисуса Христа. Пока всё шло хорошо, её вера в Астарту, возможно, удовлетворяла её; но, когда её дочь начала жестоко бесноваться, она обнаружила, что богиня из камня не может ей помочь. Поэтому она оставила свою религию, оставила свою языческую семью и друзей, оставила свои ложные убеждения, которые не давали ей ни ответов, ни силы, и пришла к тому Единственному, Кто мог помочь ей. Обратившись к Иисусу, она публично подтвердила, что Он имеет власть над её бывшими богами из дерева, камня и металла. Подобно верующим в Фессалониках, она «[обратилась] к Богу от идолов, чтобы служить Богу живому и истинному» (1Фес 1:9).

НАСТОЙЧИВАЯ ВЕРА

Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: «Отпусти её, потому что кричит за нами». Он же сказал в ответ: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (15:23−24)

Великая вера не сдаётся; её не могут поколебать препятствия, неудачи или разочарования. Поэтому Иисус испытывал веру этой женщины, поставив перед ней целый ряд препятствий. Некоторые люди, прежде чем полностью довериться Христу и обрести спасение, вынуждены преодолевать сильные сомнения. Другим приходится бороться с возражениями и аргументами семьи и друзей. Третьим трудно уверовать, потому что они никогда не слышали Евангелие в ясном изложении или видят несоответствие жизни христиан, которых они знают, принципам Евангелия. Однако перед этой женщиной препятствия ставил Сам Спаситель.

Иногда труднее всего принять в ответ молчание, а именно такой ответ получила эта женщина от Иисуса, когда Он не отвечал ей ни слова. Ученики, очевидно, истолковали это игнорирование женщины как признак равнодушия и удивлялись, почему Он не отпустит её. Так как она продолжала просить Иисуса, а Он никак не реагировал, ученики ещё больше огорчались и ещё больше были озадачены поведением Господа. Разочарованные, они, приступив, просили Его дать ответ этой надоедливой женщине, которая не только действовала им на нервы, но и привлекала внимание людей, и это тогда, когда Иисус хотел удалиться от давления и требований толпы. В конце концов, они сказали: «Отпусти её, потому что кричит за нами».

В ответе учеников проявилось равнодушие и предвзятое мнение. Они не хотели, чтобы их беспокоила эта язычница, которая нарушала их планы и спокойствие духа. Советуя Господу отпустить её, они, видимо, имели в виду, чтобы Он сначала исцелил её дочь, считая, что это единственный способ заставить женщину уйти. Со стороны кажется, что Иисус был в такой же степени, если не в большей, равнодушен к ней, потому что даже не замечал её присутствия. Комментируя кажущееся равнодушие Господа, отец ранней Церкви Иоанн Златоуст писал: «У Слова нет слов, Источник опечатан, Врач придерживает Своё лекарство».

Но Иисус ничего не делал без любви и без божественной цели. Он достаточно сталкивался с проявлением бездушия и пустоты, с притворной верой тех, кто эгоистично получал от Него то, что хотел, и уходил. Но более всего Он хотел испытать веру этой женщины, чтобы её вера расцвела пышным цветом. Он создавал для неё препятствия не для того, чтобы держать её подальше от Себя, а для того, чтобы привлечь ближе к Себе. Этот случай с женщиной был полезен и для учеников, он показывал им ценность настойчивой веры и учил отличать подлинную веру от поверхностной. Он создал такие препятствия, преодолеть которые могла только истинная, настойчивая вера (ср. Мф 19:16−22, где Иисус ставил препятствия для молодого человека, чтобы испытать искренность его мольбы о вечной жизни).

Обращаясь непосредственно к ученикам, но так, чтобы слышала женщина, Иисус сказал: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». Казалось, что чёрствость Его сердца, засвидетельствованная Его молчанием, теперь подтвердилась в Его словах. Мы не знаем, что подумали ученики по поводу высказывания Иисуса, но они, должно быть, недоумевали, почему Он так охотно исцелил слугу римского сотника и предложил воду жизни самарянке близ Сихаря, а теперь отказывается помочь этой женщине просто потому, что она не из дома Израилева.

Однако этими словами Иисус заверил учеников, что Его план спасения всё ещё в действии. Израиль всё ещё был Божьим избранным народом, и Царство всё ещё предлагалось в первую очередь семени Авраама. Несмотря на враждебность, негодование и отвержение со стороны дома Израилева, Господь продолжал призывать народ к покаянию. Его основное служение всё ещё было направлено на детей завета. Ещё не настало время обратиться к языческим народам, потому что ещё не были предоставлены все возможности спасения для Израиля. Важно отметить, что даже после распятия и воскресения Христа Пётр называл Израиль «сынами завета», к которым первоначально был послан Иисус, чтобы благословить и очистить их (Деян 3:25−26).

Как бы ни повлиял ответ Иисуса на учеников, для женщины это был, должно быть, сильный удар. Большинство людей сказали бы с негодованием: «Хватит говорить о вашем Боге любви, о сострадании и о вашей ограниченной и фанатичной религии. Я не хочу иметь ничего общего с таким Богом и с такой религией». Но эта женщина не обиделась и не огорчилась, она была исполнена любовью к своей больной девочке и полна решимости освободить её от бесовских мучений. Она также знала, что богам, которым поклонялся её народ, всё было безразлично. Она знала, что Иисус — её единственная надежда и что ей не к кому больше обратиться. Она сказала, по сути, то, что незадолго до этого сказал Пётр: «Господи! К кому нам идти?» (Ин 6:68).

КРОТКАЯ ВЕРА

А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: «Господи! Помоги мне». Он же сказал в ответ: «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». Она сказала: «Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их» (15:25−27)

«Кланялась» — перевод слова проскунео, которое буквально означает «падать ниц» и часто переводится как «поклоняться». Были ли поклоны этой женщины поклонением или нет, ясно одно — это был акт смирения. Она бросилась к ногам Иисуса и умоляла с ещё большим отчаяньем: «Господи! Помоги мне».

Но Иисус опять отстранил её, изложив ей, фактически, ту же самую истину, на которую Он только что указывал ученикам (ст. 24): «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам».

В Новом Завете употребляются два разных греческих слова, переводимые как «псы». Одно означает грязных и часто злобных дворовых собак, которые бегают сворой и живут, питаясь отходами и трупами мёртвых животных. Однако псы, о которых здесь идёт речь, были домашними животными, с которыми часто обращались как с членами семьи.

Но, несмотря на это, замечание Иисуса было далеко не комплиментом. Женщина знала, что под детьми подразумевались евреи, а под псами — язычники, потому что эти образы часто использовались евреями. Слова Иисуса звучали как оскорбление, которое евреи часто бросали в адрес язычников, и эта женщина, вероятно, слышала его много раз.

Но она была непоколебима и в поразительном прозрении использовала собственный пример Иисуса, сказав: «Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их». Женщина знала, что она грешна и недостойна того, что мог предложить Иисус, и охотно признавала, что она менее достойна, чем евреи. Поступая так, она продемонстрировала полное отсутствие гордости, самонадеянности и самодовольства, характерных для большинства евреев. Она была готова довольствоваться крохами, которые падают со стола господ, потому что этого было бы достаточно, чтобы удовлетворить её нужду. Самая малая, крошечная часть великой силы Иисуса могла исцелить её дочь, и это было всё, о чём она просила.

Хотя Иисус нёс Своё служение, в основном, для евреев, крохи Евангелия действительно падали с их стола и питали кротких язычников, которые жаждали Хлеба Жизни.

ОТВЕТ ГОСПОДА

Тогда Иисус сказал ей в ответ: «О, женщина! Велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему». И исцелилась дочь её в тот час (15:28)

После того как Иисус воздвиг барьер молчания, а затем двойной барьер кажущегося отказа, Он услышал то, что хотел услышать. Ищущее сердце женщины не сдалось. Как Авраам, будучи испытанной Господом, она возросла в вере (Рим 4:20), и как Иаков, который боролся с Господом (Быт 32:26), она не отпустила Его, пока Он не благословил её. Она достигла обетования, данного Господом через Иеремию: «И взыщете Меня — и найдёте, если взыщете Меня всем сердцем вашим. И буду Я найден вами» (29:13−14).

Будучи в высшей степени довольным ответом женщины, Иисус объявил: «О, женщина! Велика вера твоя». Хотя эта женщина и не слышала Нагорной проповеди, она пришла с кротким, скорбящим, смиренным и ищущим сердцем, а именно такое сердце требуется для того, чтобы войти в Царство (Мф 5:3−6). Она продемонстрировала отношение, о котором говорится в Лк 16:16, — отношение решительного продвижения вперёд (от слова биазомай) в Царство, и в Лк 13:24, — отношение стремления, борьбы, напряжения каждого нерва (от слова агонизомай), чтобы войти в него.

Из-за великой веры этой женщины Иисус удовлетворил её желание, чтобы её маленькая дочь была освобождена от беса, и исцелилась дочь её в тот час. Как заметил Чарльз Сперджен: «Господь славы капитулировал перед верой женщины». Женщина продолжала просить, пока не получила; продолжала искать, пока не нашла; продолжала стучать, пока ей не отворили (ср. Мф 7:7).

Сострадание к внешним

Перейдя оттуда, пришёл Иисус к морю Галилейскому и, взойдя на гору, сел там. И приступило к Нему множество народа, имея с собой хромых, слепых, немых, увечных и иных многих, и повергли их к ногам Иисуса; и Он исцелил их; так что народ удивлялся, видя немых говорящими, увечных здоровыми, хромых ходящими и слепых видящими, и прославлял Бога Израилева.

Иисус же, призвав учеников Своих, сказал им: «Жаль Мне народа, что уже три дня находится при Мне, и нечего им есть; отпустить же их неевшими не хочу, чтобы не ослабели в дороге». И говорят Ему ученики Его: «Откуда нам взять в пустыне столько хлебов, чтобы накормить столько народа?» Говорит им Иисус: «Сколько у вас хлебов?» Они же сказали: «Семь, и немного рыбок». Тогда велел народу возлечь на землю. И, взяв семь хлебов и рыбу, воздал благодарение, преломил и дал ученикам Своим, а ученики народу. И ели все и насытились; и набрали оставшихся кусков семь корзин полных, а евших было четыре тысячи человек, кроме женщин и детей. И, отпустив народ, Он вошёл в лодку и прибыл в пределы магдалинские (15:29−39)

Бог Библии — Бог сострадающий. Он страдает с людьми, Он чувствует их боль и печаль и стремится облегчить оные, потому что заботится об их благополучии и счастье. Текст Ин 3:16 можно перевести так: «Бог чувствовал такое сострадание к миру, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную». Именно сострадание Бога к человеку со времён грехопадения открыло для человека путь обратно к Богу. Иеремия провозгласил: «По милости Господа мы не исчезли, ибо милосердие Его не истощилось» (Пл. Иер 3:22). Сострадание Господа сдерживает Его суд и простирает Его милосердие, давая возможность падшему человечеству покаяться и спастись.

Снова и снова Бог проявлял сострадание по отношению к Своему народу, когда тот был в нужде, несмотря на грех народа и его непослушание Господу. Когда израильтяне были угнетаемы Арамом, «Господь умилосердился над ними, и помиловал их, и обратился к ним ради завета Своего с Авраамом, Исааком и Иаковом, и не хотел истребить их, и не отверг их от лица Своего доныне» (4Цар 13:23). Во времена, когда Иудеей правил Вавилон, Седекия, назначенный иудейский царь в Иерусалиме, восстал не только против Навуходоносора, но и против Бога, Иеремии и других пророков. Священники и народ также были неверны и порочны. Однако «посылал к ним Господь, Бог отцов их, посланников Своих от раннего утра, потому что Он жалел Свой народ» (2Пар 36:13−15).

С самого начала Своего служения Иисус испытывал сострадание к людям, потому «что они были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря» (Мф 9:36). Особо Он сострадал больным и страждущим, исцеляя их от всяких болезней (14:14; ср. 4:23; 8:16; 9:35). Его сострадание не было ограничено лишь еврейским народом; и когда Он служил другим людям, Он нашёл необыкновенную веру у многих язычников, как, например, у римского сотника, слугу которого Он исцелил (Мф 8:5−13), и у женщины-сирофиникиянки, чью дочь Иисус только что избавил от одержимости (15:22−28).

Перейдя оттуда, то есть из Тира и Сидона, где жила эта женщина (ст. 21), Иисус пришёл к морю Галилейскому и, взойдя на гору, сел там. От Марка мы узнаём, что Иисус пошёл вокруг Галилейского моря, очевидно с восточной стороны, делая остановки в «пределах Десятиградия» (Марк. 7:31), ещё одной языческой местности. Хотя служение Иисуса в первую очередь было обращено к евреям, Господь постоянно выходил за пределы служения народу завета, давая представление о распространении Царства по всему миру (ср. Мф 28:19; Деян 1:8).

Во время Своего трёхлетнего служения Иисус много раз приоткрывал завесу будущего, показывая, каким будет грядущее Царство. В преображении Он предварил Своё возвращение в великой славе во время Второго пришествия, когда Он установит Тысячелетнее Царство на земле. Избрание Иисусом двенадцати учеников, чтобы они были Его Апостолами, стало прообразом восстановления двенадцати колен Израиля, которыми эти Апостолы будут однажды править (Мф 19:28). Исцеление Иисусом всех, кто приходил к Нему, стало прообразом Его окончательного внешнего «исцеления народов» (Откр 22:2). Его учение о Царстве стало прообразом грядущего Царства, где «земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис 11:9).

Как уже упоминалось, служение на протяжении нескольких месяцев в Галилее было прообразом грядущего Царства, которое объединит в себе и язычников, и евреев. Таким образом, в этом и в других случаях Пётр снова и снова был свидетелем поразительной истины, что Евангелие принадлежит всем людям. И это задолго до видения с нечистыми животными и встречи с Корнилием, которые наконец-то убедили его в том, «что Бог нелицеприятен» (Деян 10:1−34; ср. ст. 45−47).

Район Десятиградия, куда только что прибыл Иисус, находился юго-восточнее Галилейского моря, прямо к югу от современных Голанских высот. Десятиградие означает «десять городов». Оно получило своё название от десяти городов-государств, находившихся в его пределах. Эта в некоторой степени независимая территория клином врезалась между северными землями, которыми правил Филипп четвертовластник, и землями на юге и западе, где правил Ирод Антипа. В этих десяти городах и вокруг них археологи обнаружили руины прекрасных амфитеатров, форумов и многочисленные языческие статуи и памятники в честь различных богов греческого пантеона — включая Зевса, Афродиту, Афину, Артемиду, Геракла, Диониса и Диметру.

С того момента, как Иисус накормил пять тысяч, до нового насыщения шедших за Ним людей прошло какое-то время. Совершая предыдущее чудо, Иисус повелел людям «возлечь на траву» (14:19), тогда как в Десятиградии Он повелел всем «возлечь на землю» (15:35). В той части Палестины трава бывает зелёной лишь с начала весны до начала лета, когда она сгорает от жары. Множество евреев на северо-восточном побережье Галилейского моря могли сидеть на траве, тогда как толпа язычников в Десятиградии должна была сидеть на голой земле. Это указывало на то, что между двумя насыщениями прошло несколько месяцев.

Хотя Иисус пришёл в район Тира и Сидона не для служения, Его сразу же там узнали, и Он охотно помогал приходящим к Нему — несомненно помогая многим другим, кроме женщины-хананеянки. Когда Он прибыл в район Десятиградия, Его также узнали, потому что с самого начала Его служения люди из этих мест приходили послушать Его и исцелиться (Мф 4:24−25). Поэтому, когда распространился слух о том, что Иисус пришёл в их землю, приступило к Нему множество народа.

Гора, на которую поднялся Иисус, находилась вдали от населённых пунктов. Поэтому понадобилось несколько дней, чтобы весть о Нём распространилась и множество народа пришло к Нему из различных мест этого региона. Особенно медленно передвигались те, кто имел с собой хромых, слепых, немых, увечных и иных многих.

«Увечные» (куллос) — это люди, у которых покалечена или полностью отсутствует какая-то часть тела. Иисус использовал это слово для описания человека, у которого нет руки или ноги (Мф 18:8). Таким образом, среди нуждающихся в помощи были сильно покалеченные люди.

Когда друзья и родственники больных нашли Иисуса, они повергли своих больных близких к Его ногам; и Он исцелил их. «Повергли» — от слова рипто, которое означает «кидать, бросать поспешно, но осторожно». Они не в состоянии были пробраться к Иисусу сквозь толпу, насчитывавшую «четыре тысячи человек, кроме женщин и детей» (15:38); следовательно, общее число могло достигать двадцати тысяч. Неизвестно, сколько людей из этой толпы пришли за исцелением, но их число, должно быть, составляло несколько сотен или даже тысяч. Так как народ постоянно прибывал, то получившие исцеление отходили, чтобы дать место другим. Иисус же всё это время находился в плотном окружении сотен людей.

Ни один из авторов Евангелий не описывает исцелений подробно; просто говорится, что Он исцелил их. Но не трудно представить, как крики о помощи смешивались с радостными возгласами, когда одни стремились приблизиться к Иисусу, ещё страдая от болезни или увечья, а другие уходили уже здоровыми. Больные уходили исцелёнными; слепые и глухие уходили зрячими и слышащими. Люди, которые никогда в жизни не могли произнести ни одного слова, теперь восклицали, славя Иисуса. Люди, которые не могли сделать ни одного шага, теперь прыгали и бегали от радости. Понятно, что народ удивлялся, видя немых говорящими, увечных здоровыми, хромых ходящими и слепых видящими.

Многие, несомненно, видели, как Иисус исцелял и раньше, но от этого зрелище не становилось менее удивительным. «Удивлялся» — от греч. слова таумазо, которое означает «быть охваченным благоговейным страхом». Люди видели нечто такое, что не поддавалось человеческому объяснению, их ошеломил непрерывный поток мгновенных и полных исцелений. Марк пишет, что люди «чрезвычайно удивлялись, и говорили: „Всё хорошо делает“» (7:37). Удивление этих язычников было больше, чем удивление евреев, чьё благоговение часто сдерживалось духовной гордостью и скептицизмом. Когда народ в Десятиградии увидел настоящие чудеса, он понял, что за этим стоит божественная сила — в противоположность фарисеям, которые обвиняли Иисуса, что Он изгоняет бесов силой сатаны (Мф 12:24).

Зная, что их языческие боги не могли совершать таких чудес и не совершали бы их, даже если бы могли, народ из Десятиградия прославлял Бога Израилева. Они не осознавали в полной мере, Кем был Иисус, но знали, что Он был евреем и что Он служил Богу Израиля, и с благоговейным страхом прославляли Его Бога. Их восторг и благодарность за исцеление или за то, что были исцелены их близкие и друзья, приводили к тому, что они спонтанно славили Господа.

Людей было так много, а нужда — так велика, что исцеления продолжались несколько дней. После этих чудесных, но напряжённых дней, Иисус, призвав учеников Своих, сказал им: «Жаль Мне народа, что уже три дня находится при Мне, и нечего им есть».

«Жаль Мне» — от глагола спланхнизомай, который буквально означает «быть взволнованным внутри» (во внутренностях или в животе), где, по мнению древних, находились эмоции. Согласно одному определению, это «чувство глубокого сострадания и печали и желание облегчить и снять боль».

Иисусу было жаль людей, Он был полон сострадания к их духовным нуждам — вечным по своим последствиям. Ему было жаль людей, так как физические недуги, которыми они страдали, часто мучили их всю жизнь. Но Ему также было жаль их, потому что у них не было пищи, подкреплявшей их изо дня в день. В Своей показательной молитве Господь говорит нам, чтобы мы просили Небесного Отца дать нам «хлеб наш насущный… на сей день» (Мф 6:11), потому что Он заботится о физических нуждах в нашей повседневной жизни.

Несмотря на восторг людей и на то, что многие из них впервые в жизни стали физически здоровы и полноценны, три дня без пищи — это большой срок. Поэтому Иисус не хотел отпустить их неевшими, чтобы они не ослабели в дороге. Слово, переведённое как «ослабеть», означает изнеможение или ослабление, как провисает ослабленная тетива лука. Господь решил, чт никто из людей не уйдёт домой голодным, чтобы не ослабеть в дороге.

На первый взгляд, ученики ответили, по сути, так же, как и в первый раз, когда Иисус попросил их накормить пять тысяч возле Вифсаиды (14:16−17). И поскольку в Десятиградии ученики вели себя так, будто Иисус впервые обратился к ним с такой просьбой, многие либералы считают, что Матфей дважды описал одно и то же событие, в котором некоторые подробности отличаются друг от друга и даже противоречат друг другу. Но как бывший сборщик налогов, который привык аккуратно вести записи, Матфей был слишком внимательным, чтобы не заметить отличий; и не было смысла в том, чтобы придумывать их. Он был с Иисусом на протяжении всего Его служения, и невозможно представить, чтобы он запутался в таком поразительном событии, подумав, что оно произошло два раза, вместо одного. К тому же, Дух Святой, Который вдохновил написание Евангелий, не допустил бы такого искажения. Потребность в пище была настолько насущной, что можно предположить, что были и другие чудесные насыщения, которые остались незаписанными в Евангелиях (ср. Ин 21:5).

Почему же тогда ученики снова спросили Иисуса: «Откуда нам взять в пустыне столько хлебов, чтобы накормить столько народа?» Почему они просто не понадеялись на Иисуса, что Он совершит чудо, такое же, как совершил месяц или немногим больше месяца назад? Вероятно, они понадеялись. Они не могли забыть предыдущий случай, особенно потому, что сами непосредственно участвовали в раздаче пищи почти двадцати пяти тысячам людей, когда Иисус умножал её. Задав вопрос, где им взять столько еды, ученики, похоже, просто признавали то, что не в состоянии сделать это своими силами. Они, по сути, говорили: «Господи, мы можем накормить этих людей не больше, чем могли накормить тех. Эта группа людей меньше, но для нас накормить четыре тысячи мужчин и их семьи — такая же непосильная задача, как и накормить пять тысяч».

Район Десятиградия был, вероятно, более пустынным, чем территория возле Вифсаиды, и если им не удалось найти пищу там, то тем более они не могли найти её здесь. Ученики не сомневались, что Иисус мог чудесным образом накормить и этих людей; не забыли они также и предыдущее насыщение. То, что они, сомневались в Иисусе, кажется совершенно неправдоподобным, а то, что они могли забыть о предыдущем насыщении, кажется невероятным. Скорее всего, их ответ свидетельствовал о том, что они понимали: Господь мог накормить столько народа, а они — нет. У Него сил не уменьшилось, а у них не прибавилось.

Затем Иисус спросил их: «Сколько у вас хлебов?» Они сказали: «Семь, и немного рыбок»; и опять (ср. 14:18) они принесли Ему то малое, что имели. Как и в прошлый раз, Иисус велел народу возлечь на землю. Так как людей было почти столько же, сколько и прошлый раз, похоже, что Иисус опять велел людям сесть группами по сто и пятьдесят (см. Марк. 6:40) — чтобы упростить раздачу пищи.

Затем Иисус, взяв семь хлебов и рыбу, воздал благодарение, преломил и дал ученикам Своим, а ученики народу. Глагол, переведённый, как «дал», можно также перевести как «продолжал давать». В любом случае, смысл заключается в том, что Иисус давал пищу по мере её умножения. Ученик, раздав еду, приносил корзину обратно к Господу, чтобы наполнить её вновь, пока народ не насытился.

Господь мог бы с лёгкостью раздать пищу чудесным образом, так же, как Он умножил её. Он давал манну народу Израиля в пустыне, каждое утро свежую, распределяя её по всей территории пустыни, на которой они разбили свой лагерь, так что людям нужно было лишь выйти из шатра и собрать столько манны, сколько им было необходимо (Исх 16:16). Но, кормя народ, Иисус учил учеников. Он хотел, чтобы они поняли как богословскую, так и практическую сторону Его сострадания. Он хотел, чтобы ученики лично участвовали в Божьей заботе о повседневных нуждах людей и об их вечном спасении и физическом здоровье, потому что Божественное сострадание проявляется во всех областях человеческих нужд.

Никто не ушёл голодным, потому что ели все; и никто не ушёл наполовину сытым, но все насытились. После того как все съели столько, сколько хотели, ученики набрали оставшихся кусков семь корзин полных.

Семь корзин полных, упомянутые здесь, отличались от двенадцати корзин, использовавшихся ранее, при насыщении пяти тысяч. Корзины, которые использовались в предыдущем насыщении, были маленькими. Такие еврейские корзинки назывались кофинос и использовались путешественниками, чтобы переносить еду для одного или двух приёмов пищи. А корзины, использовавшиеся при насыщении в Десятиградии, назывались спуридас. Это были корзины довольно большого размера, использовавшиеся в быту у язычников. В них мог вместиться даже взрослый человек, и именно в такой корзине Павла спустили по стене в Дамаске (Деян 9:25). Поэтому эти семь больших корзин вмещали значительно больше еды, чем двенадцать корзин, которые использовались в предыдущем насыщении (Мф 14:20). Так как люди не ели три дня, они, вероятно, съели гораздо больше, чем люди, которые не ели всего один день (14:15).

Альфред Эдершайм подметил, что «Господь заканчивал каждый этап Своего служения насыщением людей. Он закончил служение в Галилее, накормив пять тысяч. Он закончил служение в языческой местности, накормив четыре тысячи. И Он закончил иудейское служение перед Своей смертью на кресте, накормив Своих в горнице».

После того как четыре тысячи человек, кроме женщин и детей, насытились, Иисус, отпустив народ, вошёл в лодку и прибыл в пределы магдалинские (в некоторых манускриптах — магаданские). Ни в библейских, ни в исторических, ни в археологических источниках об этом регионе сведений нет. Марк пишет, что они отправились «в пределы далмануфские» (8:10), но об этой местности тоже нет никаких сведений. Так как они путешествовали по морю, эта местность, очевидно, граничила с Галилейским морем.

комментарии Джона МакАртура на евангелие от Матфея, 15 глава