Евреям | 13 глава

ХАРАКТЕРНЫЕ КАЧЕСТВА ХРИСТИАНСКОЙ ЖИЗНИ (Евр 13:1−6)

Приближаясь к завершению своего послания, автор обращается к изложению практических проблем. Он выделяет пять важных особенностей христианского образа жизни:

1. Во-первых, братолюбие. Сами обстоятельства, в которых жила раннехристианская Церковь, иногда угрожали братской любви. Уже то, что они так серьезно относились к своей вере, заключало в себе опасность. Церкви, которой грозят опасности извне и которая очень серьезно относится к своим делам, всегда грозят две опасности. Во-первых, опасность охоты за еретиками. Само желание блюсти чистоту веры ведет к тому, что люди прилагают все усилия, чтобы выследить и уничтожить еретиков и заблудившихся в вере. Во-вторых, опасность черствого и сурового отношения к людям, у которых отказали нервы, и недостало веры. Сама необходимость сохранения непреклонной верности среди языческого и враждебно настроенного мира ведет к более суровому отношению к людям, которые в особо жестоких условиях не находят в себе силы стоять за свою веру. Сохранение чистоты веры — великое дело, но когда стремление к сохранению чистоты веры делает людей суровыми, черствыми и склонными осуждать, тогда братская любовь исчезает и люди оказываются в худшем положении, чем в том, с которым вели борьбу. Так или иначе, но христиане должны сочетать серьезное отношение к вере и доброе отношение к людям, потерявшим стезю веры.

2. Во-вторых, страннолюбие, гостеприимство. В древнем мире ценили и почитали гостеприимство. У иудеев была поговорка: «От плодов семи добродетелей человек может вкушать в этом мире и они же придадут ему величия в мире грядущем». И список этих семи добродетелей начинается так: «Гостеприимство по отношению к странникам и посещение больных». Греки дали своему верховному богу Зевсу один из любимых титулов, титул Зевса Ксениоса, бога чужестранцев. Странствующим и чужестранцам покровительствовал сам верховный бог.

Гостеприимство и странноприимство были элементами древней религии. Гостиницы и постоялые дворы были грязны, непомерно дороги и пользовались дурной славой. Греки презирали гостеприимство, которое предлагали за деньги; содержание гостиниц и постоялых дворов считалось делом подозрительным. В комедии Аристофана «Лягушки» Дионис спрашивает Геракла, когда они обсуждают проблему нахождения жилища, знает ли он, где поменьше блох. В диалоге «Законы» Платон говорит о содержателе гостиницы, требовавшем выкуп с постояльцев. Ведь не зря же говорит Иосиф Флавий, что Раав, блудница в Иерихоне, приютившая соглядатаев Иисуса Навина, содержала гостиницы. В своих «Характерах» Теофраст описывает безрассудного человека и говорит, что он может совместить содержание гостиницы и публичного дома.

В древнем мире существовала довольно интересная система, так называемое «гостеприимство по дружбе». Семьи, уже давно утерявшие тесные отношения друг с другом, договаривались, что, в случае необходимости, они всегда примут друг друга и обеспечат ночлег. Для христиан такое гостеприимство играло еще более важную роль. У рабов не было дома, куда бы они могли пойти. Странствующие проповедники и пророки постоянно находились в пути. И по своим каждодневным делам христианам приходилось путешествовать. Дороговизна гостиниц и царившая в них моральная атмосфера не позволяли им останавливаться в них. В ту эпоху, должно быть, было много христиан, живших вне общин и ведших одинокую борьбу. Христианство было и должно оставаться религией открытых дверей. И автор послания говорит, что люди, гостеприимно встретившие чужестранцев, оказали гостеприимство ангелам Божиим. Он думает при этом о том, как ангелы пришли к Аврааму и Сарре, чтобы сказать, что у них родится сын (Быт 18:1 и след.) и к Маною, чтобы сказать ему, что у него будет сын (Суд 13:3 и след.).

3. Сочувствие узникам, сочувствие к людям, которые находятся в опасности. Здесь мы видим раннехристианскую Церковь с самой приятной стороны. Часто случалось, что христиане попадали в тюрьму и их постигала даже худшая участь. Бывало, за свою веру; бывало за долги, потому что христиане были бедны; бывало, их захватывали пираты и разбойники. И тогда вступалась Церковь: она помогала.

Тертуллиан пишет в «Апологии»: «Если случается, что иные попадают в рудники, бывают сосланы на острова или заключены в тюрьму лишь за свою верность делу Божьей Церкви, их единоверцы заботятся о них». Языческий оратор Аристид так говорил о христианах: «Если они услышат, что один из их числа посажен в тюрьму, или попал в несчастье из-за своей христианской веры, все они оказывают ему, если нужно, помощь, и, если его можно выкупить, они добиваются его освобождения». О молодом Оригене говорили: «Он не только был на стороне святых мучеников, когда они находились в тюрьме, и до их окончательного осуждения, но и когда их вели на смерть, лично провожая их в опасные места».

Иногда христиан приговаривали к работам на рудниках. В «Апостольских постановлениях» записано: «Если какой-нибудь христианин осужден ради Христа (на работу) в рудники безбожниками, не потеряйте его из вида, но посылайте ему от доходов от ваших трудов и пота вашего, чтобы поддержать его и вознаградить воина Христова». Христиане находили своих собратьев даже в диких местах, на руднике Фаены действительно была маленькая церковная община.

Иногда христиан приходилось выкупать у бандитов и разбойников, В «Апостольском постановлении» написано: «Все деньги, заработанные честным трудом, должны быть предназначены и распределены для выкупа святых, освобождения рабов, пленных и находящихся в тюрьме, а также людей, тяжко оскорбленных или осужденных тиранами». Когда нумидийские разбойники увели карфагенских христиан, христианская церковь в Карфагене собрала большую сумму денег, чтобы выкупить их, и даже пообещала еще. Даже бывали случаи, когда христиане продавали себя в рабство, чтобы получить деньги, необходимые для выкупа друзей. Они даже были готовы обеспечить, путем подкупа, доступ в тюрьмы. Христиане стали столь широко известны своей помощью находящимся в тюрьме, что в начале четвертого столетия император Лициний издал особый закон о том, что «никто не должен проявлять доброты к страдающим в тюрьмах, снабжая их пищей, и никто не должен проявлять милосердия к умирающим в тюрьме с голоду». В законе говорилось, что уличенных в нарушении запретов, ждет такая же судьба, как тех которым они пытались помочь.

Эти примеры, взяты из книги Гарнака «Распространение христианства» и к ним можно прибавить множество других. В эпоху раннего христианства ни один христианин, попавший в беду из-за своей веры, не был забыт или остановлен на произвол судьбы своими собратьями.

4. Непорочность. Во-первых, все должны уважать брачные узы. Под этим автор мог подразумевать две почти противоположные вещи:

а) Среди христиан были аскеты, презиравшие брак. Иные даже доходили до того, что оскопляли себя, чтобы сохранить, как они полагали, свою непорочность. Даже язычники, врач Гален, отметил о христианах, что «среди них есть мужчины, воздерживающиеся от сожительства всю свою жизнь». Автор послания возражает таким аскетам, что брак должен быть в чести; брак следует почитать, а не презирать.

б) Но были среди них и такие, которые были готовы вновь впасть в разврат. Автор употребляет два слова: одно означает жизнь в прелюбодеянии, другое — всевозможные пороки, в том числе противоестественные. Христиане принесли в мир новый идеал — непорочность. Даже язычники признавали это. Так, Гален, в уже цитированном нами отрывке, писал: «Среди них есть также отдельные люди, которые, направляя и контролируя себя, достигли в соблюдении добродетелей таких же высот, как и настоящие философы». Когда Плиний Младший, правитель Вифинии, изучал христиан и отписывал императору Траяну, он был вынужден признать (хотя он и искал повода для обвинения их), что в своих воскресных собраниях «они обещают друг другу не с преступными целями, а для того, чтобы избежать воровства, грабежа или прелюбодеяния, никогда не нарушать своего слова и не отказываться от уплаты по залогам, если этого потребуют». В эпоху раннехристианской Церкви христиане продемонстрировали миру такую непорочность, что даже его критики и враги не могли найти в нем изъяна.

5. И, наконец, удовлетворенность. Христианам должно быть чуждо сребролюбие. Они должны быть довольны тем, что у них есть, да и почему бы им и не быть довольными, коль у них есть постоянное присутствие Божье? И автор послания приводит две важные цитаты из Ветхого Завета — Нав 1:5 и Пс 117:6, в доказательство того, что Божьему человеку больше ничего не нужно, потому что с ним всегда присутствие и помощь Божии. Все, что могут дать ему люди — неизмеримо меньше этого.

НАСТАВНИКИ И НАСТАВНИК (Евр 13:7−8)

Хотя это и не сказано прямо, автор имеет здесь в виду истинного наставника людей:

1. Истинный наставник Церкви проповедует людям Христа и, тем самым, приводит их к Нему. Лесли Уедерхед рассказал где-то о мальчике, посещающем частную школу, который принял решение стать священником. Когда его спросили, как он пришел к этому решению, он сказал, что принял его, послушав одну проповедь в школьной часовне. Когда же его спросили, как звали проповедника, он ответил, что не помнит его имени. Мальчик лишь помнил, что он показал ему Иисуса. Долг проповедника заключается в том, чтобы, уйдя в тень, показать людям Христа, и только Христа.

2. Истинный наставник Церкви живет в вере и таким образом приносит людям Христа. Кто-то охарактеризовал святого как «человека, в котором вновь живет Христос». Долг истинного наставника заключается не столько в том, чтобы говорить людям о Христе, сколько показывать им Христа своей собственной жизнью. Люди не столько слушают, что он говорит, сколько смотрят, что он из себя представляет.

3. Истинный наставник умирает, когда придет его час, в верности. Он показывает людям, как надо жить и готов показать им, как надо умирать. Иисус, любивший дорогих Ему людей, любил их до последнего момента, и истинный наставник, любящий Иисуса, любит Его до конца. Верность его не знает границ.

4. Поэтому истинный наставник оставляет своему преемнику пример и вдохновение. Крупный римский оратор Квинтиллиан сказал: «Их хорошо знать, и вновь и вновь вспоминать о них — вещи, которые были блестяще сделаны в давние времена». Эпикур советовал своим ученикам всегда помнить достойно живших людей прошлого. В каждом поколении миру и Церкви больше всего нужно такое наставничество.

И автор послания переходит к другому великому пункту. Уж такова жизнь, что все земные наставники приходят и уходят. У них всего лишь определенная роль в драме жизни, после чего занавес опускается. Иисус же пребывает всегда: вчера, сегодня, завтра и вечно. Его превосходство очевидно; Его наставничество вечно. И в этом заключена тайна земного наставничества: наставник — это тот, которого ведет Иисус Христос. Он, ходивший дорогами Галилеи, как и прежде, обладает той же властью и силой, способной уничтожить зло и любить грешника и, как Он тогда выбрал двенадцать, бывших с Ним, и выслал их выполнять Его дело, так и ныне ищет тех, кто приводит людей и Нему и приносит Его людям.

НЕПОДОБАЮЩАЯ ЖЕРТВА И ЖЕРТВА ИСТИННАЯ (Евр 13:9−16)

Может быть, никто никогда и не найдет точного значения этого отрывка. Совершенно ясно, однако, что в Церкви распространялось какое-то ложное учение, в связи с которым было написано это послание. Автору послания не было нужды описывать его: его читателям все было хорошо известно, потому что некоторые из них поддались его и оно представляло угрозу для всех. О его содержания мы можем лишь строить предположения.

Мы можем начать при этом с одного основополагающего факта. Автор Послания к Евреям убежден в том, что истиною силою наполняет сердце человеческое благодать Божья, а духовная сила не имеет ничего общего с тем, что он ест и пьет. Таким образом, в Церкви, к которой он писал, были люди, думавшие иначе и обращавшие большое внимание на положения закона, касающиеся пищи и еды. Могли быть следующие установки.

1. У иудеев были жесткие нормы, регулирующие вопросы пищи и еды, изложенные в Лев 11. Они верили, что могут служить и угодить Богу, кушая одни яства и отказываясь от других. Может быть, в Церкви, которой было написано послание, были люди, готовые отказаться от христианской свободы и вновь надеть на себя куты и ярмо иудейских правил и закона, регулирующих пищу и еду, и полагавшие, что тем самым они обретут больше духовной силы в жизни.

2. У некоторых греков тоже были свои представления о пище. Когда-то таким был Пифагор. Он верил в перевоплощение, в то, что душа человека переходит из одного тела в другое до тех пор, пока она, наконец, не заслужит избавления. Избавления можно достичь раньше молитвами, медитацией, дисциплиной и аскетизмом: поэтому пифагорейцы были вегетарианцами. Были еще гностики, которые имели много общего с пифагорейцами. Они считали, что материя совершенно скверна, и что человек должен сосредоточить все свое внимание на духе, который абсолютно хорош. Поэтому они считали тело совершенно скверным и требовали, чтобы человек укрощал и воспитывал его и относился к нему с крайней строгостью. Они до минимума сокращали потребление пищи и вообще воздерживались от мяса. Было сколько угодно греков, считавших, что поедая одно и отказываясь от другого, они укрепляют свою духовную жизнь и содействуют избавлению души.

3. Но, по-видимому, здесь ни то, ни другое неуместно. Питие и кушанье, о котором здесь идет речь, как-то связаны с телом Христа: автор послания обращается вновь ко Дню Очищения. В соответствии с положениями закона тельца за грех первосвященника и козла за грех народа следовало полностью сжигать за пределами стана (Лев 16:27). Это были жертвоприношения за грех, и если бы даже участники богослужения и захотели съесть их мясо, они не могли бы этого сделать. Автор послания видит в Иисусе совершенную жертву. Параллель с Ним совершенно очевидна, потому что и Иисус был принесен в жертву «за воротами», то есть, за пределами городских стен Иерусалима. Распятие на кресте всегда совершалось за пределами города. Иисус, таким образом, был жертвою за грех народа; и, следовательно, так же как никто не мог есть мяса жертвы, принесенной за грех в День Очищения, так никто не может вкушать плоти Его.

Вот это, может быть, и есть ключ к толкованию отрывка. Может быть, в церкви была какая-то маленькая группа людей, которая как во время причастия, так и во время общественной трапезы, где пища посвящалась Иисусу, заявляла, что она действительно вкушает плоть Христа. Вполне возможно, что они сами убедили себя в том, что, коль скоро они посвятили свою пищу Христу, в нее вошло тело Его. Именно так считали религиозные греки, когда дело касалось их богов. Когда грек приносил жертву, ему возвращали часть жертвенного мяса. Очень часто он устраивал в этом храме пир для себя и своих друзей, и он, поедая это мясо, полагал, что бог, которому была принесена жертва, находится в этом мясе и вместе с ним попадает в его тело. Вполне может быть, что некоторые греки принесли с собой в христианство свои собственные идеи и говорили при этом о вкушении плоти Христовой.

Автор Послания к Евреям всем своим существом верил в то, что Христос не может войти в тело человека ни с какой пищей, а только через благодать. Вполне возможно, что в данном случае мы имеем дел с реакцией против чрезмерного подчеркивания значения причастия. Может быть, уже в самый период зарождения Церкви, были люди, подходившие к причастию чисто механически, забывая, что сами по себе никакие причастия, никакие таинства ничего не дают, а смысл их заключается в том, что в них благодать Божья встречается с верой человека. Важна не плоть, а вера и благодать.

Этот странный аргумент наводит автора послания на мысль, что Христос был распят за воротами, за пределами города. Он был изгнан из человеческого общества и причислен к преступникам. И в этом автор видит аналогию. Мы тоже должны отгородиться от жизни и мира и быть готовыми сносить такой позор, какой выпал Иисусу. Изгнание и унижение могут постичь христиан так же, как они постигли их Спасителя.

Но автор послания идет еще дальше. Если христианин не может в причастии повторить жертву Христа, что же он может тогда принести в жертву? Он может, говорит автор, принести в жертву многое.

1. Он может приносить Богу непрестанно жертву хвалы и благодарности. Древние часто утверждали, что благодарственная жертва намного приятнее Богу, чем жертва за грех, потому что, принося жертву за грех, человек хочет добиться чего-то для себя, в то время как благодарственная жертва есть ничем не обусловленное подношение благодарного сердца. Благодарственную жертву может и должен приносить каждый.

2. Он может приносить в жертву публичное и радостное исповедание своей веры во имя Христа. Это жертва верности. Христианин всегда может принести в жертву Богу жизнь, и он не стыдится показать Кому она принадлежит и Кому она служит.

3. Христианин может принести в жертву добрые дела по отношению к своим собратьям. В сущности, это было хорошо известно иудеям. После разрушения иерусалимского Храма в 70 г. жертвоприношение прекратилось совершенно. Раввины учили, что коль скоро древний ритуал жертвоприношений больше выполняться не может, достойной заменой ему могут быть богословие, молитвы, терпение, изучение закона и благотворительность. Раввин Иоанн бен Заккай утешал себя в те печальные времена верой в то, что «творя милостыню, он приносит достойную жертву за грех». Один древнехристианский автор записал: «Я ожидал, что сердце твое принесет плоды, и ты будешь почитать Бога, Создателя всего, и Ему будешь непрерывно приносить сострадательные молитвы, ибо сострадание, проявленное людьми по отношению к людям — это бестелесная жертва и оно священно Богу». И потом, ведь Иисус Сам сказал: «Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф 25:40). Лучшая жертва, которую можно принести Богу, дар помощи одному из Его терпящих беду детей.

ПОВИНОВЕНИЕ И МОЛИТВА (Евр 13:17−19)

А теперь автор разъясняет членам общины их долг по отношению к наставникам, нынешним и отсутствующему.

Долг членов — повиноваться своему нынешнему наставнику. Церковь — демократия, но не демократия, доведенная до абсурда: община должна повиноваться людям, избранными наставниками, но это повиновение не должно служить удовлетворению властолюбия наставника или возвышению его. Оно должно, в конце времен, служить доказательством, что ни одна из доверенных ему душ не была потеряна. Величайшая радость наставника церковной общины — видеть наставленных им на путь христианства. Как писал апостол Иоанн: «Для меня нет большей радости, как слышать, что дети мои ходят в истине» (3Ин 1:4). Для наставника христианской общины нет большей печали, как видеть, что наставляемые им отходят от Господа.

Автор наставляет членов церковной общины молиться за него, отсутствующего, разлученного с ними наставника. Долг христианина — постоянно возносить разлученных с нами и отсутствующих возлюбленных наших к подножию престола милосердия Божьего и ежедневно поминать там всех, на кого возложена высокая ответственность наставничества и власти. Когда Стэнли Болдуин стал премьер-министром Англии и друзья его толпились вокруг и поздравляли его, он сказал: «Мне нужны не ваши поздравления, а ваши молитвы».

Мы должны уважать и повиноваться людям, облеченным властью над нами в Церкви; когда они с нами, а когда их нет с нами, мы должны поминать их в наших молитвах.

МОЛИТВА, ПРИВЕТСТВИЯ И ПОЗДРАВЛЕНИЯ (Евр 13:20−25)

В прекрасной молитве в первых двух стихах даны образы Бога и Иисуса.

1. Бог — Бог мира. В самые смутные и тревожные времена Он может принести мир и покой в души людей. Разделение и барьеры существуют лишь в тех обществах и общинах, где люди забывши Бога и лишь память о Его присутствии может вернуть утерянный мир и покой. Когда ум и душа человека расстроены, он может обрести вновь мир и покой лишь вручив свою жизнь в руки Божии. Лишь Бог мира может дать нам покой и примирить нас собой, друг с другом, и с Ним.

2. Бог — Бог жизни. Он вновь воскресил Иисуса из мертвых. Лишь сила и любовь Божии могут принести человеку мир в жизни и победу в смерти. Иисус умер, чтобы исполнить волю Божью и воля Божья вновь воскресила Его из мертвых. Для человека, повинующегося воле Божьей, нет необратимого поражения: даже сама смерть побеждена.

3. Бог являет нам Свою волю и дает нам сил исполнять ее. Он никогда не возлагает на нас задачи, не дав нам также и силы выполнить ее. Когда Бог посылает нас делать дела Его, Он придает нам с собой все необходимое.

В образе Иисуса тоже отличены три главные черты:

1. Иисус — великий Пастырь Своих овец. Образ Иисуса, как доброго Пастыря, очень дорог нам, но, что довольно странно, апостол Павел Его никогда так не называет, а автор Послания к Евреям только здесь использует обозначение это. Существует прекрасное сказание о Моисее, повествующее о том, как Моисей бежал из Египта и пас отары овец недалеко от Иерихона. Одна овца ушла далеко от стада. Моисей терпеливо пошел за ней и нашел ее пьющей из горного потока. Моисей подошел и взвалил ее себе на плечи: «Так ты ушла потому, что ты хотела пить», — сказал он мягко и, не высказывая никакого гнева за работу, которую ему пришлось сделать по прихоти овцы, отнес ее назад домой. Бог, видя это, сказал: «Если Моисей так терпелив с заблудшей овцой, то он как раз тот человек, который Мне нужен в наставники Моего народа». Пастырь готов отдать свою жизнь за своих овец; он выносит их глупость и все же не перестает любить их. Именно так относится к нам Иисус.

2. Иисус установил новый завет и сделал возможными новые отношения между Богом и человеком. Он освободил нас от ужаса и явил нам любовь Божью.

3. Иисус умер. Чтобы показать людям истинного Бога и открыть им путь к Нему, Иисус должен был умереть. За наши новые отношения с Богом Он заплатил Своей кровью.

Автор заканчивает послание несколькими личными приветствиями. Он почти извиняется за то, что написал мало. Если бы он стал вдаваться в эти необъятные темы, он вообще не закончил бы это послание. Моффат отмечает, что Послание к Евреям можно прочитать вслух за один час. Это совсем немного в сравнении с теми извечными проблемами, которым оно посвящено.

Никто не знает, что автор хотел сказать фразой о Тимофее, но, складывается впечатление, что и он находился в тюрьме из-за своей веры в Христа.

Послание заканчивается благословением. Во всем послании автор говорил о благодати Христовой, открывающей путь к Богу, а теперь он заканчивает, призывая на своих читателей эту чудесную благодать.