Колоссянам | 1 глава

ХРИСТИАНСКИЕ ПРИВЕТСТВИЯ (Кол 1:1−2)

Убежденный христианин не может написать ни одного предложения, без того, чтобы не проявить свою великую веру, на которой основано все его мышление. Павел никогда не был в Колоссах, и потому он начинает с того, что обоснует свое право писать им. Он делает это одним словом, заявляя, что он — апостол. Слово апостолос в буквальном смысле значит посланник, тот, кто выслан вперед. Право Павла говорить основано на том, что он послан Богом быть Его посланником к язычникам. Более того, он — апостол волею Божиею. Эту службу он получил не по наследству; он ее не заслужил и он не достиг ее; она была дана ему от Бога. «Не вы Меня избрали, — сказал Иисус, — а Я вас избрал» (Ин 15:16). Здесь, в первых словах послания, изложено все учение о благодати. Человек — это не то, кем он сделал себя сам, а то, кем сделал его Бог.

С собой Павел связывает Тимофея и дает ему прекрасное имя. Он называет его братом, имя, которое он дал Кварту (Рим 16:23), Сосфену (1Кор 1:1), Аполлосу (1Кор 16:12). Братство необходимо для христианского служения.

Премананд, принявший христианство индус-аристократ, рассказывает в своей автобиографии об отце И. Ф. Брауне из Оксфордской миссии в Калькутте.

И. Ф. Браун был другом всех людей, но в особенности был он другом погонщиков запряженных волами повозок, ломовых извозчиков, водителей трамваев, слуг, и сотен бедных уличных мальчишек. Позже, во время поездок по Индии, Премананд часто встречал людей, живших когда-то в Калькутте, и все они спрашивали о И. Ф. Брауне и говорили: «А жив еще тот друг калькуттских уличных мальчишек, который расхаживал рука об руку с бедными?» А один человек так описывал своего деда: «Он был другом бедных, не разыгрывая из себя их покровителя, и другом богатых, не заискивая перед ними».

Можно сказать, что первостепенную важность в христианском служении играет способность обходиться со всякими людьми. Павел называет Тимофея не проповедником, не учителем, не богословом, не начальником, а братом. Равнодушный не может быть настоящим служителем Иисуса Христа.

Интересно и важно отметить еще, что открывается это послание обращением к находящимся в Колоссах святым и верным братьям. Здесь Павел изменил свою манеру начинать послание. В более ранних посланиях он обращался к церкви. Первое и Второе послания к Фессалоникийцам, Первое и Второе послания к Коринфянам и Послание к Галатам обращены к церкви района, в который они посланы. А начиная с Послания к Римлянам, послания адресованы призванным святым там-то и там-то, и это так и в Посланиях к Римлянам, к Колоссянам, к Филиппийцам и к Ефесянам. С годами Павел все больше понимал, что важны отдельные люди. Церковь — это не какое-то абстрактное единство; она состоит из мужчин, женщин и детей. С годами Павел начинал смотреть на Церковь в плане каждого отдельного человека и отсюда такая манера приветствия.

Свое приветствие Павел заканчивает крайне примечательным сопоставлением двух выражений. Послание обращено к христианам находящимся в Колоссах и в то же время во Христе Иисусе. Христианин всегда пребывает в двух сферах. Он живет в этом мире, и он вовсе не относится легкомысленно к своим обязательствам в нем, но прежде всего он живет во Христе. В этом мире христианин может переходить и переезжать с одного места на другое, но, где бы он ни находился, он — во Христе. Вот почему внешние обстоятельства не играют для христианина большого значения; его покой, мир и радость не зависят от них. Вот почему он со всей душой выполняет любую работу, даже если надо прислуживать другим, даже если эта работа неприятна, даже если он способен выполнять более приличную работу, даже если он получает за нее не большое вознаграждение и не получает никакой похвалы, но христианин все равно выполняет ее добросовестно, заботливо, без жалоб и радостно, потому что он во Христе и делает все это для своего Господа. Мы все живем в своих Колоссах, но мы все во Христе, и Христос задает тон нашей жизни.

ДВОЙНОЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВО (Кол 1:3−8)

Здесь изложено существо христианской жизни. Павла радует услышанная им весть о вере колоссян в Иисуса Христа и об их любви ко всем святым, и он благодарит за это Бога.

Христианская жизнь имеет две стороны. Христианин должен верить, он должен знать, во что он верит. Но он должен также любить; он должен обратить эту веру в действие. Недостаточно просто верить, потому что существует ортодоксальность, которой чужда любовь. Недостаточно также только любить людей, потому что без настоящей веры эта любовь может обратиться в сентиментальность. У Христианина двойное обязательство. Он несет обязательство по отношению к Иисусу Христу и он несет обязательство перед своими собратьями. Вера в Иисуса Христа и любовь к собратьям — вот два столпа христианской жизни.

Вера и любовь находятся в прямой зависимости от надежды на уготованное на небесах. Что в действительности понимает под этим Павел? Может быть он просит колоссян проявлять веру в Христа и любовь к своим собратьям лишь ради надежды на некую награду, которую они получат когда-то? Нет, здесь заложено нечто более глубокое.

Представьте себе это так. Верность Христу может навлечь на человека различные потери, страдания и горе. Может быть ему придется со многим распрощаться. Многим может показаться, что путь любви — это путь для юродивых. Зачем тратить свою жизнь в самоотверженном служении? Почему не употребить свою жизнь на то, чтобы «преуспевать», как это понимают люди? Почему не оттолкнуть более слабого со своего пути? На это есть один ответ: ради надежды на уготованное на небесах. Как выразился кто-то, эта надежда — уверенность в том, что, независимо от всего того, что происходит в мире, последнее слово остается за Божественным путем любви. Христианская надежда заключается в том, что пути Господни — самые правильные, и что только в ней можно найти путь к подлинному миру и к подлинной радости. Верность Христу может навлечь неприятности в этом мире, но это еще не последнее слово. Пусть мир презрительно смеется над безумием пути любви, но безумие Божие премного выше мудрости человеческой.

Христианская надежда — это уверенность в том, что лучше рисковать своей жизнью ради Бога, нежели верить в мирское.

СУТЬ ЕВАНГЕЛИЯ (Кол 1:3−8 (продолжение))

Стихи 1:6−8 — краткое изложение того, что такое Евангелие и как оно воздействует на людей. Павел многое говорит о надежде, о которой колоссяне много слышали и которую они приняли.

1. Евангелие — это благая весть Божия. Это весть от Бога, Который является другом мира. В первую очередь Евангелие устанавливает наши правильные отношения с Богом.

2. Евангелие — это истина. Все предыдущие религии можно было бы назвать «догадками о Боге». Христианское Евангелие дает человеку не догадки о Боге, а достоверные знания.

3. Евангелие — универсально. Оно предназначено для всего мира. Оно не предназначено ни для одной расы, ни для одного народа, ни для одного класса, ни для особых условий. Лишь немногое в этом мире доступно всем людям. Умственные способности человека определяют, что и сколько он может учить. Общественный класс и группа, к которым принадлежит человек, определяют круг людей, в котором он вращается; материальное положение определяет, что он может приобрести; его дарования определяют, что он может делать; а Евангелие открыто для всех без исключения людей.

4. Евангелие — продуктивно. Оно приносит плоды и возрастает. Опыт и история ясно показывают, что Евангелие может изменять и отдельных людей и общество, в котором они живут. Оно может обратить грешника в хорошего человека и может постепенно уменьшить эгоизм и жестокость общества, с тем, чтобы у всех людей были возможности, которые хотел им дать Бог.

5. Евангелие говорит о благодати. Евангелие — это весть не столько о том, что Бог требует от нас, сколько о том, что Он нам предлагает. Оно говорит не столько о Его требованиях к людям, а о Его даре людям.

6. Евангелие передается людьми. Его принес Колоссянам Епафрас. Необходим человеческий канал, через который Евангелие может дойти до людей. А это относится и к нам. Обладание благой вестью налагает на нас обязательство делиться с нею. Данное от Бога должно быть передано людьми. Мы нужны Иисусу Христу, чтобы быть Его руками, ногами и губами, которые донесут Его благую весть тем, кто никогда не слышал ее.

СУТЬ МОЛИТВЫ (Кол 1:9−11)

Очень приятно слышать молитвы Христианина о своих друзьях, и вот об этом говорится в этом отрывке. Можно даже сказать, что из этого отрывка мы узнаем о сути мольбы больше, чем почти из любого другого новозаветного отрывка. Из него мы узнаем, что в молитве ясно выражены две мольбы: о том, чтобы исполнилось познанием воли Божией и о том, чтобы Бог дал силы исполнять Его волю.

1. Молитва начинается мольбой о том, чтобы мы исполнялись познанием воли Божией. Великая цель молитвы заключается в том, чтобы узнать волю Божию. Мы должны больше стараться услышать Бога, а не пытаться, чтобы Он услышал нас; мы должны не столько пытаться побудить Бога сделать то, что нужно нам, сколько узнать, что Он хочет, чтобы сделали мы. Ведь так часто мы, в действительности, говорили в молитве: «Да изменится воля Твоя», тогда как мы должны были бы сказать: «Да будет воля Твоя». Первейшая цель молитвы заключается не столько в том, чтобы говорить Богу, а чтобы слушать Его.

2. Это познание Бога надо перевести в нашу человеческую ситуацию. Мы молим о духовной мудрости. Духовная премудрость, в греческом — софия, что мы могли бы определить как знание основ, первопричин. Разумение, в греческом — сунесис, что греки иногда определяли как критическое знание, понимая под этим способность применить первопричины к любой жизненной ситуации. Таким образом, молясь о том, чтобы его друзья исполнялись познанием премудрости и разумения, Павел молится о том, чтобы они поняли великие истины христианства и были способны применять их в каждодневных задачах и решениях. Человек может иметь ученую степень богословия и быть неудачником в жизни; он может быть способен писать и говорить об известных истинах и оказаться неспособным применить их в своих каждодневных делах. Христианин должен знать, что такое христианство, и что оно значит в жизненных делах.

3. Это знание воли Божией, эти мудрость и разумение должны проявиться в правильном поведении. Павел молится о том, чтобы его друзья поступали достойно Бога, то есть, вели себя так, чтобы порадовать Его. В мире нет ничего более практичного, чем молитва. Это не бегство от реальности. Молитва и действие идут рука об руку. Мы молимся не для того, чтобы бежать от жизни, а для того, чтобы быть готовыми лучше совладать с ней.

4. А для этого нам нужна сила, и потому Павел молится о том, чтобы его друзья укреплялись всякою силою Божией. Самое важное в жизни — не знать, что нужно делать, а сделать нужное. Мы, по большей части, в каждой данной ситуации хорошо знаем, что надо делать, и должны обратить это знание в действие. Нам нужна сила, и ее мы получаем в молитве. Если бы Бог просто сообщал нам Свою волю, то складывалось бы невозможное положение; но Он не просто сообщает нам Свою волю, Он также дает нам способность исполнить ее.

Через молитву мы получаем величайший в мире дар — знание и силу.

ТРИ ВЕЛИКИХ ДАРА (Кол 1:9−11 (продолжение))

Просительная часть молитвы Павла заканчивается мольбой о трех великих качествах. Павел молится о том, чтобы его друзьям были дарованы терпение, великодушие и радость [у Баркли: стойкость, терпение, радость]. Терпение и великодушие — это два великих греческих слова, которые очень часто стоят рядом. Терпение, в греческом — хупомоне, а великодушие — макротумия.

Хупомоне переведено в Библии как терпение. Но оно вовсе не значит спокойно склонить голову и выдерживать поток событий. Хупомоне — это вовсе не способность переносить все, а способность переносить вещи и, тем самым, обращать их в славу. Это побеждающее терпение. Хупомоне — это способность победоносно совладать со всем, что может причинить нам жизнь.

Макротумия чаще всего переводится как долготерпеливый, но в основе его лежит значение терпеливость в отношении людей и в отношениях с людьми. Это свойство ума и сердца, которое дает человеку способность так относиться к людям, что их неприятные качества, злобность и жестокость никогда не вызывают в нем чувства горечи и резкости, что их неспособность научиться чему-то не вызовет у него отчаяния, что их глупость и безрассудство не раздражают его, а их непривлекательность не повлияют на его любовь к ним. Макротумия — это качество человека, который никогда не теряет терпения с людьми, а также веру и надежду в них.

Таким образом, Павел молится о хупомоне, или терпении, которое не могут сокрушить никакие обстоятельства, и о макротумии, или великодушии, которое не может сокрушить ни один человек. Павел молится о том, чтобы Христианин был таким, чтобы никакие обстоятельства не могли сокрушить его силу и никакой человек не мог разрушить его любовь. Терпение Христианина в различных обстоятельствах и его великодушие в отношениях с людьми должны быть несокрушимыми.

Помимо всего этого христианину нужна еще радость. Христианский путь — это не беспощадная борьба с обстоятельствами и людьми, а это сияющее и радостное отношение к жизни. Христианская радость — это радость при любых обстоятельствах. Нетрудно быть радостным, если дела идут хорошо, но светящуюся христианскую радость не могут затемнить никакие тучи жизни.

Таким образом, христианская молитва звучит так: «О, дай мне, Господи, способность преодолевать все обстоятельства, быть терпеливым и великодушным со всеми людьми и дай мне, к тому же, радость, которой не могут отнять никакие обстоятельства и никакой человек».

ВЕЛИКАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ В МОЛИТВЕ (Кол 1:12−14)

Павел переходит к благодарению за милости, которые Христианин обрел в Иисусе Христе. Здесь две важные идеи:

1. Бог призвал колоссян к участию в наследии святых. Этот отрывок очень близок словам Павла в Деянии святых Апостолов когда он говорит Агриппе, что Бог возложил на него следующую задачу: «Открыть глаза им, чтобы они обратились от тьмы к свету и от власти сатаны к Богу, и верою в Меня получили прощение грехов и жребий с освященными» (Деян 26:18). Привилегия, которую получили язычники, заключается в том, что они причастились наследия избранного Богом народа. Избранными Богом всегда были иудеи, но теперь дверь была открыта для всех людей.

2. Вторая идея заложена во фразе о том, что Бог ввел нас в Царство возлюбленного Сына Своего. В греческом Павел употребил глагол мефистеми, переведенный соответственно ввел. Этот глагол употреблялся когда одна империя одерживала победу над другой, для обозначения тогдашнего обычая победителей уводить население побежденной страны со всем скарбом и имуществом в свою страну. Так, население северного царства было уведено в Ассирию, а население южного царства — в Вавилон. Таким образом, Павел говорит, что Бог увел христиан в Свою страну. Это был не просто увод, но и спасение, и это имело огромное значение:

а) Они были приведены из власти тьмы в свет. Без Бога люди идут, нащупывая свой путь и спотыкаясь, как в потемках. Они не знают, что им делать, они не знают, куда они идут. Они живут в мире теней и сомнений, во тьме незнания. Один мученик, прочитав о том, что Иисус пришел в мир, чтобы спасти людей, сказал, что это было подобно заре, занявшейся посреди темной ночи. В Иисусе Христе Бог дал нам свет, которым нужно и жить и умирать.

б) Они были выведены из рабства на свободу. Это было искупление. Этим словом обозначали освобождение на свободу раба и выкуп чего-либо, находившегося во власти другого человека. Без Бога люди являются рабами своих страхов, своих грехов и своей беспомощности. В Иисусе Христе они найдут освобождение.

в) Это был переход от осуждения в прощение грехов. В своей греховности человек достоин только осуждения, но через свершения Иисуса Христа он открывает любовь Божию и Божье прощение. Он знает теперь, что он больше не осужденный преступник на суде Божием, а заблудший сын, которому всегда открыт путь домой.

г) Они были переведены из власти сатаны во власть Божию. Через Иисуса Христа человек был освобожден из власти сатаны и получил возможность стать гражданином Царствия Божия. Точно так же, как земной завоеватель переводил жителей завоеванной страны в новую страну, так и Бог в Своей торжествующей любви перевел людей из области тьмы и греха в сферу света и святости.

АБСОЛЮТНАЯ ВЛАСТЬ ИИСУСА ХРИСТА (Кол 1:15−23)

Это такой трудный и такой важный отрывок, что нам придется потратить на него довольно много времени. Мы разделим то, что можем сказать о нем, на несколько разделов, и начнем с того, что вызвало его к жизни и с того, каким предстает здесь в глазах Павла Иисус Христос.

1. ЗАБЛУЖДАВШИЕСЯ МЫСЛИТЕЛИ (Кол 1:15−23 (продолжение))

Таков уж человеческий ум, что он продумывает все лишь настолько, насколько это ему необходимо. Человек лишь тогда начинает продумывать смысл своей веры, когда кто-то начинает опровергать ее или нападать на нее. Церковь лишь тогда начинает осознавать сокровища подлинной веры, когда она сталкивается с какой-либо опасной ересью. Христианство всегда способно создавать новые сокровища для преодоления новой ситуации.

Послание к Колоссянам Павел не писал в уединении, а, как мы уже видели во введении, для преодоления конкретной ситуации. В ранней Церкви существовало такое движение — гностицизм. Его последователей называли гностиками, что значит интеллектуалы. Эти люди были не удовлетворены, как им казалось, грубой простотой христианства и они хотели превратить его в своего рода философию, и сравняться с другими философскими течениями тогдашнего времени.

Гностики начинали с идеи о том, что материя совершенно порочная, а дух — совершенно благ. Кроме того, они считали, что материя извечная, и что из этой порочной материи и был создан мир. Христиане верят в то, что мир был сотворен из ничего, а гностики верили в творение из порочной материи.

Но ведь Бог — Дух, а если Дух абсолютно благ, то из этого следует, что истинный Бог не мог притронуться к материи и, потому, не мог быть Творцом. Таким образом, гностики считали, что Бог излучил из Себя серию эманации, каждая из которых находилась все дальше и дальше от Него, до тех пор, пока одна из них не оказалась настолько далеко от Бога, что могла прикоснуться к материи и сотворить мир.

Но гностики шли дальше. По мере того, как эманации удалялись от Бога, они все меньше и меньше знали о Нем, а самые удаленные от Бога эманации не только ничего не знали о Нем, но и были враждебны Ему. Гностики делали из этого вывод, что эманация, сотворившая мир, ничего не знала о истинном Боге и в то же время была враждебна Ему; иногда гностики отождествляли эту эманацию с Богом Ветхого Завета.

Отсюда вытекают логические следствия:

1. В представлении гностиков творцом был не Бог, а кто-то враждебный Ему, и наш мир — это не Божий мир, а мир враждебной Ему силы. Вот почему Павел настаивает на том, что Бог сотворил мир, и что посредником в сотворении была не какая-то невежественная и враждебная Ему эманация, а Иисус Христос, Его Сын (Кол 1:16).

2. В представлении гностиков Иисус Христос вовсе не был уникальным. Как мы уже видели, они говорили о целой серии эманации, находившихся между миром и Богом. Гностики утверждали, что Иисус был просто одной из этих эманации. Даже если Он и высоко стоит в серии этих эманации, даже если Он стоит и выше всех, но Он лишь один из многих. Павел отвечает на это утверждением, что в Иисусе Христе обитает вся полнота (Кол 1:19); что в Нем обитает вся полнота Божества телесно (Кол 2:9). Среди высших целей Послания к Колоссянам было утверждение об абсолютной уникальности Иисуса и о том, что в Нем обитает вся Божественность.

3. В представлении гностиков это влекло за собой и другие последствия в отношении Иисуса. Если материя абсолютно порочна, то, следовательно, и тело совершенно порочно. А из этого следовало, что Тот, Кто был откровением Божиим, не мог обладать настоящим телом. Он не мог быть ничем иным, как духовной иллюзией в телесной форме. Гностики напрочь отрицали подлинную человеческую природу Иисуса. В своих сочинениях они, например, заявляли, что когда Иисус ходил, Он не оставлял следов на земле. Вот почему Павел в Послании к Колоссянам употребляет такую поразительную фразеологию. Павел говорит, что Иисус в Своей плоти примирил человека с Богом (Кол 1:22); что вся полнота Божества обитает в Нем телесно (Кол 2:9). В противоположность гностикам, Павел настаивал на том, что Иисус был человеком во плоти и крови.

4. Задача человека заключается в том, чтобы найти путь к Богу. В представлении гностиков этот путь был для людей закрыт. Между этим миром и Богом находится огромное количество эманации. Прежде чем душа может дойти до Бога, она должна преодолеть барьер каждой из этих эманации, а для того, чтобы преодолеть каждый барьер, нужны особые знания и пароли, и вот гностики утверждали, что они могут дать людям эти знания и эти пароли. Из этого вытекали две вещи:

а) Это значило, что спасение — дело чисто интеллектуального знания. Опровергая такую точку зрения, Павел настаивает на том, что спасение — это не знание, а искупление и прощение грехов. Учители гностиков считали, что одних так называемых простых истин Евангелия еще вовсе недостаточно. Чтобы найти путь к Богу душе нужно много больше, чем только это: ей нужно сложное и утонченное знание и секретные пароли, которые, якобы, могут дать только гностики. А Павел настаивает на том, что нужна лишь спасительная правда Евангелия Иисуса Христа.

б) Если спасение зависит от этого сложного и утонченного знания, то оно, конечно, не для каждого простого человека, а только для интеллектуалов. И потому гностики делили людей на духовных и мирских, а из них лишь духовные могут по-настоящему спастись. Полное спасение было недоступно для простого человека. Имея именно это в уме, Павел и написал великий стих Кол 1:28. Целью Павла было вразумить всякого человека, научить всякого человека всякой премудрости и, таким образом, представить всякого человека совершенным во Иисусе Христе. Спасению, которое доступно лишь для ограниченного меньшинства интеллектуалов, Павел противопоставляет Евангелие, доступное каждому человеку, каким бы простым и необразованным или мудрым и образованным он ни был. Вот основы гностического учения, и все время; когда мы разбираем этот отрывок, да и все послание надо помнить о них, потому что лишь на фоне этого: учения и в противопоставлении ему, становится понятным язык Павла.

2. КТО ТАКОЙ ИИСУС ХРИСТОС САМ ПО СЕБЕ (Кол 1:15−23 (продолжение))

В этом отрывке Павел делает два великих высказывания об Иисусе, и оба являются ответами гностикам. Гностики говорили, что Иисус был всего лишь одним из посредников, и что независимо от того, каким бы великим Он ни был, Он — лишь частичное откровение Божие:

1. Павел говорит, что Иисус есть образ Бога невидимого (Кол 1:15). При этом он употребляет слово и картину, которые будили самые разнообразные воспоминания и ассоциации в умах слышавших его. Слово это — ейкон, а правильный перевод его — образ может иметь два аспекта, которые сливаются воедино; во-первых, изображение, а достаточно хорошее изображение может стать проявлением. Употребляя это слово, Павел заявляет, что Иисус Христос — совершенное проявление Бога. Чтобы видеть, каков Бог, мы должны посмотреть на Иисуса. Он в совершенстве представляет и олицетворяет людям Бога в форме, которую они могут видеть, знать и понимать. Но, особенно интересно то, что стоит за этим словом.

а) В Ветхом Завете и в книгах, написанных в эпоху между Ветхим и Новым Заветами, много сказано о мудрости. Великими отрывками, посвященными мудрости, являются главы 2 и 8 Книги притчей Соломоновых. Там говорится о том, что мудрость так же извечна, как Бог, и что она была с Богом, когда Он сотворил мир. А в Книге Премудрости Соломона по отношению к мудрости употреблено слово ейкон; мудрость — образ доброты Бога. Павел как будто обращается к иудеям со словами: «Вы всю свою жизнь думали, мечтали и писали об этой небесной мудрости, которая так же извечна, как Бог, которая сотворила мир, и которая дает мудрость людям. В Иисусе Христе мудрость Его пришла к людям в телесной форме, так чтобы она была видна всем». Иисус есть исполнение мечты иудейского народа.

б) Греков преследовала идея Логоса — слова Божьего, Божьего разума. Вот этот-то Логос сотворил мир, вложил смысл во вселенную, удерживал звезды на их орбитах, делал этот мир надежным и заслуживающим доверия, вложил в человека мыслящий ум. И вот Филон Александрийский неоднократно употреблял этот же термин ейкон по отношению к Божественному Логосу. «Он называет невидимый и Божественный Логос, который может постичь лишь разум, образом (ейкон) Бога» (Филон Александрийский: «О Творце мира», гл. 8). Павел как бы говорит грекам: «В течение последних шести веков вы мечтали, думали и писали о разуме, об уме, слове, о Божественном Логосе; вы называли его ейкон; в Иисусе Христе этот Логос явился, чтобы все могли ясно видеть Его. Ваши идеи и ваша философия воплотились в Нем».

в) Эти две ассоциации со словом ейкон увели нас в самые высокие сферы мышления, где чувствовали себя свободно лишь философы. Но есть и две совсем простые ассоциации, которые обязательно должны были промелькнуть в уме тех, кто слышал или читал это впервые. Их мысли сразу должны были обратиться к истории творения. В древней истории говорится о последнем моменте в истории творения. «И сказал Бог: сотворим человека по образу нашему... И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его» (Быт 1:26,27). Вот подлинное просветление. Человек был сотворен, чтобы быть ни более, ни менее, как ейкон Бога, потому что в истории творения употреблено это же слово. Вот кем должен был быть человек, но вторгся грех, и человек так никогда и не исполнил своей судьбы. Употребляя это слово по отношению к Иисусу, Павел, в сущности, говорит: «Посмотрите на Иисуса. Он показывает вам не только, каков Бог; Он также показывает вам каким должен был стать человек. Вот человечность, какой она должна была быть по замыслу Божьему. Иисус является совершенным проявлением Бога и совершенным проявлением человека». В Иисусе дано откровение Божественности и откровение подлинно человеческой природы.

г) И, наконец, мы подошли к самой простой идее, которая, вне всякого сомнения, захватывала умы большинства простых слушателей и читателей Павла. Даже если они вообще ничего не знали о литературе мудрости, о Филоне Александрийском и об истории творения, уж это-то они знали.

Ейкон — иногда его уменьшительная форма ейконион — употреблялись в греческом в значении портрет. Сохранилось письмо-папирус солдата Апиона своему отцу Эпимаку. К концу письма он пишет: «Посылаю тебе мой маленький портрет (ейконион), нарисованный Эвктемоном». В древнегреческом это слово ближе всего соответствует нашему слову фотография. Но у этого слова есть еще одно употребление. Когда греки подготавливали юридический документ, расписку в получении, или долговую расписку, они всегда включали описание главных отличительных черт или особенностей договаривающихся сторон, с тем, чтобы не могло произойти ошибки. По-гречески это описание называлось ейкон. Ейкон, таким образом, представляет собой краткое описание личных отличительных черт и особенностей договаривающихся сторон. Таким образом, самым простым людям Павел говорит: «Вы знаете, что, когда вы заключаете юридический документ, в него включают обычно такой ейкон, описание по которому вас можно узнать. Иисус — портрет Бога. В Нем вы видите личные отличительные признаки Бога. Если вы хотите увидеть каков Бог, посмотрите на Иисуса».

2. Другое примечательное слово Павел употребляет в 1:19. Он говорит, что в Иисусе обитала всякая полнота, плерома Бога. Плерома значит полнота, завершенность. Вот это слово было необходимо Павлу для того, чтобы завершить всю картину. Иисус — не просто беглый набросок Бога или краткое Его описание. В Нем не упущено ничего. Он — полное откровение Бога и уж больше ничего не нужно.

3. КЕМ ИИСУС ХРИСТОС ЯВЛЯЕТСЯ ДЛЯ ТВОРЕНИЯ (Кол 1:15−23 (продолжение))

Не будем забывать, что, согласно гностикам, сотворение мира было совершено нижестоящим богом, ничего не знающем об истинном Боге и враждебен Ему. А Павел учит, что посредником Бога в творении был Его Сын, и в этом отрывке Павел излагает четыре момента о связи Сына с творением:

1. Он рожден прежде всякой твари (Кол 1:15). Надо быть очень осторожным, чтобы правильно понять значение этой фразы. Это не надо понимать так, будто Сын был сотворен первым. В древнееврейском и в греческом рожденный прежде (прототокос) лишь косвенно имеет временное значение. В связи с этим необходимо отметить два момента. Перворожденный, первенец — обычно употребляется как почетный титул. Израиль, например, как народ, первенец Бога (Исх 4:22). Идея заключается в том, Что Израиль самое любимое дитя Божие. Во-вторых, надо отметить, что первенец — титул Мессии. В Пс 88:28, как его истолковывали сами иудеи, дано обетование о Мессии: «Я сделаю его первенцем, превыше царей земли». Совершенно очевидно, что первенец не употребляется в смысле времени, а в смысле особой почести. Таким образом, когда Павел говорит о Сыне, что Он рожденный прежде всякой твари, это значит, что Он удостоен высочайшей чести творения. Если мы хотим соединить и временный смысл и смысл почести, мы можем перевести эту фразу так: «Он был рожден до всякой твари (до всякого творения)».

2. Им, Сыном, было создано все (1:16). Это справедливо как по отношению к тому, что на небе, так и по отношению к тому, что на земле, относительно всего видимого и невидимого. У самих иудеев, а еще более того у гностиков, была широко разработанная система ангелов. У гностиков, с их длинной серией Посредников между Богом и человеком, этого только и можно было ожидать. Престолы, господства, начальства и власти — все это были различные ангельские чины, каждый из которых имел свое место где-то на семи небесах. Павел с полной безразличностью устраняет их всех и, в сущности, говорит гностикам: «В ваших размышлениях вы отводите огромное место ангелам; вы считаете Иисуса Христа лишь одним из них, но это вовсе не так — Он сотворил их». Павел заявляет, что посредником Бога в творении был не нижестоящий, невежественный и враждебный второстепенный бог, а Сам Сын Его.

3. И для Сына все было создано (1:17). Сын не только посредник в творении, но Он и цель всего творения. Другими словами, все творение было создано для того, чтобы принадлежать Ему, и чтобы в поклонении и любви к Нему, Он обрел честь и радость.

4. Павел употребляет здесь странную фразу: «Все Им стоит» [у Баркли: «Им все держится вместе»]. А это значит, что Сын не только изначально был посредником в творении, и его конечной целью, но между началом и концом Он держит все вместе. Другими словами, все законы, благодаря которым в этом мире царит порядок, а не хаос, есть проявление разума Сына. Закон тяготения и остальные законы, которые удерживают вместе вселенную — не просто научные законы, но и небесные.

Таким образом, Сын есть начало творения и конец творения, и сила, которая держит вместе все творение — Создатель, Хранитель и конечная цель мира.

4. КЕМ ИИСУС ХРИСТОС ЯВЛЯЕТСЯ ДЛЯ ЦЕРКВИ (Кол 1:15−23 (продолжение))

В 1:18 Павел излагает, Кем Христос является для Церкви и приводит в связи с этим четыре важных факта:

1. Иисус — глава тела, то есть Церкви. Церковь — тело Христа, организм, через который Он действует, и которое разделяет все Его познания и переживания. Но, говоря в человеческих терминах, тело — слуга головы и оно бессильно без нее. И потому Иисус Христос есть направляющий и руководящий Дух Церкви; по Его указаниям Церковь должна жить и двигаться. Без Него же Церковь не может осознать истину, поступать правильно, выбрать свой путь. Здесь связаны воедино две идеи. Во-первых, идея привилегии. Церкви дана привилегия быть инструментом, через который действует Иисус Христос. И, во-вторых, идея предостережения. Если человек не заботится о своем теле или злоупотребляет им, он может сделать его неспособным служить великим целям разума; так и Церковь может беспечным и недисциплинированным образом жизни сделать себя непригодной к тому, чтобы быть инструментом Иисуса Христа, ее головы.

2. Он — начаток Церкви. В греческом тексте употреблено слово архе, которое имеет значение начала в двойном смысле. Оно значит не только значение первый во времени, как, например, А — начало алфавита, а 1 — начало ряда чисел, но и значение первый в смысле источника, из которого происходит нечто; движущая сила, приводящая что-то в движение. Мы лучше поймем смысл Павла, если вспомним то, что он только что сказал. Мир — это твоpенue Иисуса Христа, а Церковь — это Его новое творение. Иисус Христос — источник и начало жизни Церкви, и руководитель ее непрерывной деятельности.

3. Он — первенец из мертвых. Здесь Павел возвращается к событию, которое было центром всего мышления, всей веры, всех переживаний и всякого познания ранней Церкви — к Воскресению.

Иисус Христос — это не некто, кто жил и умер, и о котором мы теперь читаем. Он Тот, Который вследствие Своего Воскресения живет вечно, Которого мы встречаем и познаем, не как умершего героя или минувшего основателя, а как живое присутствие.

4. Вследствие всего этого Он имеет во всем первенство. Воскресение дает Иисусу Христу право на высшее господство. В Воскресении Он показал, что победил все враждебные силы, и что ничто не может связать Его ни в жизни, ни в смерти.

Таким образом, существуют четыре важных факта, характеризующие отношение Иисуса Христа к Церкви. Он — живой Господь; Он — источник и начало Церкви; Он — постоянный руководитель Церкви; и Он — Господь всех, благодаря Своей победе над смертью.

5. КЕМ ЯВЛЯЕТСЯ ИИСУС ХРИСТОС ДЛЯ ВСЕГО (Кол 1:15−23 (продолжение))

В 1:19,20 Павел излагает несколько великих истин относительно свершений Иисуса Христа для всей вселенной:

1. Целью Его в этот мир было примирение. Он пришел, чтобы положить конец долгой ссоре и устранить отчуждение, существовавшее между Богом и людьми. Мы должны отметить один момент и всегда помнить об этом. Инициатива примирения исходила от Бога. В Новом Завете никогда не говорится о примирении Бога с людьми, а всегда о примирении людей с Богом. Бог относится к людям с любовью, и Его отношение к ним всегда было только таким. Иногда проповедуют богословие, из которого вытекает, что Иисус Своими действиями обратил гнев Бога в любовь. В Новом Завете нет оправдания для такой точки зрения. Это Бог начал весь процесс спасения. Именно потому что Бог так любил мир, и послал Своего Сына. Единственная цель, с которой Он послал Своего Сына заключалась в том, чтобы убедить людей обратиться снова к Нему, и, как выражается Павел, чтобы посредством Его примирить с Собою все.

2. Средством для примирения послужила кровь Креста. Силою, совершившей примирение, была смерть Иисуса Христа. Что Павел подразумевал под этим? А как раз то, что он сказал в Рим 8:32: «Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего?» В смерти Иисуса Бог говорит нам: «Я вас так люблю. Я люблю вас настолько, что могу видеть, как Сын Мой страдает и умирает ради вас». Распятие является доказательством того, что нет ничего такого, на что не пошла бы любовь Божия, чтобы Покорить и убедить сердца людей; а такая любовь требует ответной любви. Если Распятие не пробудит любовь в сердцах людей, то уже ничто иное не сможет пробудить ее.

3. Необходимо подчеркнуть слова Павла о том, что во Христе Бог стремился примирить с Собою все. В греческом это слово — панта, как и в русском — среднего рода. Идея заключается в том, что примирение Бога относится не только ко всем людям, но и ко всему творению, одушевленному и неодушевленному. Павел видел вселенную, в которой не только люди, но и все до единой вещи были искуплены. А это поразительная идея. Павел, вне всякого сомнения, думал при этом о гностиках. Надо помнить, что они, считая Материю по существу порочной и неисправимой, считали и весь мир порочным. А в представлении Павла мир вовсе не порочен. Это мир Божий и Он является соучастником во вселенском примирении.

В этом нам одновременно и урок и предостережение. Уж слишком часто христианство относилось подозрительно к миру. «Земля — печальная пустыня». Вспомним рассказ о пуританине. Кто-то сказал ему: «Это красивый цветок», а пуританин ответил: «Я научился не называть ничего красивым в этом потерянном и грешном мире». Такое отношение так далеко от христианского, что является ересью, потому что именно такое отношение к миру выражали гностики, угрожавшие тогда самому существованию христианской веры. Это Божий мир и это искупленный мир, потому что, каким бы поразительным это ни казалось, Бог в Иисусе Христе примирил с Собою весь мир людей и живых существ и даже неодушевленные вещи.

4. Отрывок заканчивается любопытной короткой фразой. Павел говорит, что это примирение распространяется не только на все земное, но и на все небесное. Почему оказалось необходимым примирение с небесным? Этот вопрос будил изобретательность многих комментаторов. Рассмотрим некоторые объяснения.

а) Было высказано предположение, что даже небесное и ангелы были грешны, и что было необходимо, чтобы они примирились с Богом. В Книге Иова читаем: «Он... и в ангелах Своих усматривает недостатки» (Иов 4:18). «И небеса нечисты в очах Его» (Иов 15:15). И посему было высказано предположение, что и ангелам было необходимо примирение Креста.

б) Христианский богослов, философ и филолог Ориген (ок. 185−253 гг.) полагал, что эта фраза относится к дьяволу и его ангелам, и думал, что, в конце концов, и они будут примирены с Богом через свершения Иисуса Христа.

в) Было высказано предположение, что когда Павел говорил, что примирение через Иисуса Христа распространяется на все земное и все небесное, он не имел в виду ничего конкретного, а лишь употребил величественную и благозвучную фразу, которая передает всеохватывающий и исчерпывающий характер Иисуса Христа.

г) Самое интересное предположение высказал епископ Феодорит (ок. 393−460 гг.), которое впоследствии подхватил Эразм Роттердамский. Они считали, что небесные ангелы были примирены не с Богом, а с людьми. За этим скрывается идея, что ангелы были разгневаны на людей за то, что люди причинили Богу, и хотели уничтожить их; а деяния Христовы покончили с этим гневом, когда ангелы увидели, насколько Бог любит людей.

Как бы там ни было, одно совершенно очевидно. Цель Бога заключалась в том, чтобы примирить людей с Собой в Иисусе Христе, и средством для этого послужила смерть Христа, которая показала, что нет границ Его любви, и что примирение распространяется на всю вселенную — и на землю, и на небеса.

6. ЦЕЛЬ ПРИМИРЕНИЯ И СВЯЗАННЫЕ С НИМ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА (Кол 1:15−23 (продолжение))

В 1:21−23 приведена цель этого примирения и связанные с ним обязательства.

1. Целью этого примирения является святость. Христос свершил Свое жертвенное дело примирения для того, чтобы представить нас Богу освященными и безупречными. Нетрудно извратить идею любви Божией и сказать: «Ну, если Бог любит меня так сильно и хочет только примирения, то грех не имеет никакого значения. Я могу делать все, что мне захочется, а Бог будет все же любить меня». Но истинно как раз обратное утверждение. Одно то, что человек любим, не дает ему полной свободы делать все, что ему захочется; это возлагает на него величайшую ответственность быть достойным этой любви. В некотором смысле любовь Божия упрощает все, потому что она освобождает нас от страха перед Ним и дает нам уверенность в том, что мы больше не сидим, как преступники, на скамье подсудимых, которых ждет только осуждение. Но, с другой стороны, она делает все даже почти неимоверно трудным, потому что она налагает на нас огромное обязательство быть достойным этой любви.

2. Примирение накладывает еще и другое обязательство — стоять твердо в вере и никогда не оставлять надежды, данное в Евангелии. Примирение требует, чтобы мы и в хороших и в плохих условиях не теряли уверенности в любви Божией. Из чуда примирения родились сила непоколебимой верности и сияние несокрушимой надежды.

ПРИВИЛЕГИЯ И ЗАДАЧА (Кол 1:24−29)

Этот отрывок Павел начинает смелой мыслью. Он думает о страданиях, через которые он в то время проходил, как о завершении страданий Самого Иисуса Христа. Иисус умер, чтобы спасти Свою Церковь, но Церковь нужно построить и расширить; ее нужно держать в силе, в чистоте и в верности, и потому каждый, кто служит Церкви в деле расширения ее границ, установления ее веры, предохранения ее от ошибок, выполняет дело Христа. И если надо страдать и жертвовать в служении, это страдание восполняет и разделяет страдание Самого Христа. Страдать в служении Христу — это не кара, а привилегия, потому что это значит быть сопричастным Его делу.

Павел излагает самую суть задачи, возложенной на него Богом. Эта задача заключалась в том, чтобы довести до людей новое открытие; тайну, сокрытую от веков и поколений, а ныне открытую, что славная надежда благой вести предназначена не только для одних иудеев, а для всех людей повсюду. Великий вклад Павла в христианскую веру заключается в том, что он понес Христа к язычникам и навсегда разрушил идею о том, что любовь и милосердие Божие являются собственностью одного народа или одной нации. Вот почему Павел особенно дорог нам как наш святой и наш апостол. Если бы не он, христианство, в лучшем случае, могло бы стать всего лишь новой формой иудаизма, а мы, как и все другие язычники, никогда не обрели бы его.

Таким образом, Павел излагает свою великую цель: чтобы вразумлять всякого человека, научить всякой премудрости и представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе.

Иудей никогда не мог допустить, чтобы у Бога было предназначение для каждого человека; иудей не мог допустить, что Он также Бог язычников. Такая мысль казалась ему невероятной и даже богохульной.

Гностик никогда не мог бы согласиться с тем, что всякого человека можно вразумить, научить и представить совершенным пред Бога. Гностик считал, что знание, необходимое для спасения, столь запутанно и сложно, что оно должно принадлежать исключительно духовной аристократии и немногим избранным. В книге Уолтера Липмана «Предисловие к морали» читаем: «До сих пор еще не было учителя, который был бы настолько мудр, чтобы знать, как научить своей мудрости все человечество. В действительности же все великие учители и не пытались сделать такое утопическое дело. Они вполне сознавали, насколько трудна для многих людей мудрость и открыто признавались, что совершенная жизнь лишь для немногих избранных. В сущности, может быть, сама идея учить высшей мудрости всех людей, представляет собой лишь совсем новое намерение гуманистически и романтически настроенного демократического века, и, может быть, она была чужда мысли всех великих учителей». Дело всегда обстояло так, что люди открыто соглашались с тем, что мудрость — дело не каждого.

Дело заключается в том, что в этом мире для каждого человека только Христос. Не каждый может быть мыслителем. Некоторые дары даны не каждому человеку. Не каждый может хорошо овладеть любым ремеслом или искусством, или даже каждой игрой. Есть дальтоники — люди, не способные различать цвета; им ничего не говорит прекрасное искусство. У других нет музыкального слуха, и для них не существует великолепия музыки. Не каждый человек может быть писателем, ученым, проповедником или певцом. Даже человеческая любовь в ее высшем проявлении дарована не всем. Некоторые дары вообще недоступны иному человеку; иной человек никогда не сможет воспользоваться некоторыми привилегиями; иной человек не может достичь в этом мире некоторых высот; но для каждого человека открыта благая весть Евангелия, любовь Божия в Иисусе Христе и преобразующая сила, которая приносит в жизнь святость.