Деяния | 8 глава

Глава 8

1. Савл же одобрял убиение его. В те дни произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме; и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии. 2. Стефана же погребли мужи благоговейные и сделали великий плач по нем. 3. А Савл терзал церковь, входя в домы, и, влача мужчин и женщин, отдавал в темницу. 4. Между тем рассеявшиеся ходили и благовествовали слово.

(1. В тот день произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме; и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии. 2. О Стефане же позаботились мужи благочестивые и сделали великий плачи по нем. 3. А Савл терзал церковь, входя в домы, и, влача мужчин и женщин, отдавал в темницу. 4. Они же, рассеявшись, ходили и благовествовали слово Божие.)

В этом рассказе, прежде всего, показано положение благочестивых в мире. Они, как сказано в Псалме, — словно овцы, предназначенные для заклания. Особенно, когда Господь ослабляет узду для врагов, чтобы они могли осуществить задуманную жестокость. Исход же гонений показывает: враги не только не остановили курс Евангелия, но и по чудесному совету Божию помогли его продвижению. Великое чудо: упомянутое Лукой рассеяние многих, прежде отчужденных от Бога, собрало в единство веры. Теперь же обсудим все по порядку.

1) В те дни. Все началось со Стефана, а после ярость перекинулась на остальных. Ведь нечестивые, подобно диким зверям, отведав крови, еще больше ее желают, и, совершая убийства, еще сильнее распаляются. Сатана — отец всякой жестокости, сначала лишает человечности тех, кто отведал невинной крови, а затем порождает в них ненасытную ее жажду. Отсюда и происходят яростные погромы. Начавшись, они никогда не остановятся сами собой. Добавь к этому, что, если нанесение вреда остается безнаказанным, дерзость возрастает еще больше, и люди буйствуют еще разнузданнее. Это и отмечает Лука, говоря, что произошло великое гонение. Церковь и прежде не была в полной безопасности, не была свободной от посягательств нечестивых, но Господь временно щадил Своих, давая им некоторое облегчение. Теперь же их стали преследовать жестче. Сказанное надо приспособить к нашему времени. Если ярость врагов кажется на время успокоившейся, и пламя ее погасшим, будем знать, что Господь таким образом снисходит к нашей немощи. Мы же тем временем не должны мечтать о вечном покое, но приготовляться к перенесению еще больших гонений, когда бы они ни наступили. Будем также помнить: когда постоянство кого-либо усиливает жестокость нечестивых, несправедливо вину за несчастье перекладывать на него. Лука не обвиняет Стефана, говоря, что по его поводу Церковь испытала более жестокие скорби. Скорее Лука хвалит его за то, что, подобно предводителю, он своим примером вдохновил других отважно сражаться. Упоминая об Иерусалимской церкви, Лука не имеет в виду, что церкви были и в других местах, но делает таким образом переход к следующей части рассказа. Ведь тогда это собрание благочестивых было единственным в мире. И гонение разодрало его на части. Но из многих покалеченных и рассеянных членов сразу же возникли многочисленные церкви. Таким образом тело Христово распространилось много дальше по сравнению с прежним состоянием, когда оно было запертым в стенах Иерусалима.

Все ... рассеялись. Несомненно, что рассеялись тогда не все. Но Писание использует обобщающее слово, означая то, что мы зовем повсеместным и общераспространенным. Итог таков: опасность угрожала тогда не только небольшому числу людей. Ведь жестокость врагов усилилась по отношению ко всей Церкви. Часто многие по изнеженности души бегут даже от легкого слуха о гонениях, но речь идет не о таких. Ибо верующие кинулись в бегство не по глупому страху, но потому что видели: нельзя иначе усмирить ярость нечестивых. Лука говорит, что ученики рассеялись не только по разным частям Иудеи, но пришли даже в Самарию. Так начала разрушаться стена, отделявшая иудеев от язычников. Ведь обращение самарян было словно начатком призвания народов. Хотя обрезанием они походили на народ Божий, мы знаем: между ними и иудеями были значительные разногласия. И вполне обоснованно, ибо по словам Христа в Самарии царил только ложный выдуманный культ, и ревность самарян была неразумной. Итак, Бог отворил дверь Евангелию, чтобы жезл Христов, выйдя из Иерусалима, достиг и язычников.

Из общего числа Лука исключает апостолов. И не потому, что они не подвергались общей опасности, а потому, что добрый пастырь лицом к лицу встречает нападение волка ради спасения овец. Но можно спросить: апостолы имели поручение сеять Евангелие по всему миру. Почему же они остались в Иерусалиме даже тогда, когда их выталкивали оттуда силой? Отвечаю: Христос приказал им начать с Иерусалима, и пребывать там до тех пор, пока Его рука не выведет их оттуда, и они будет твердо знать, что ведомы именно Им.

Мы видим, сколь боязливо действовали апостолы, распространяя Евангелие. Не потому, что избегали порученного служения, но потому, что дивились этому новому необычному для них делу. Значит, видя, что в Иерусалиме Евангелие подвергается столь яростным нападкам, они не дерзнули пойти куда-то еще, доколе не выдержат первую волну тягот. Действительно, апостолы, оставаясь в Иерусалиме, думали не об отдыхе, не о безопасности, не об удобствах. Они взялись за тяжкий труд, им приходилось жить среди опасностей, бороться со многими скорбями. Поэтому нет сомнения: их намерением было исполнить порученное служение. Постоянство их особенно подтверждало то, что они остались после бегства других.

Если кто возразит, что апостолы могли разделить между собой места для проповеди, чтобы не всем оставаться в одном месте, отвечаю: только в Иерусалиме было достаточно заботы для всех. В итоге, Лука считает достохвальным, что апостолы не последовали за другими в добровольное изгнание ради избежания преследований. Одновременно он не осуждает бегство других, положение которых было свободнее. Ибо апостолы знали про особое качество своего служения. А именно: при проникновении волков в овчарню они должны оставаться на месте. Жесткость же Тертуллиана и ему подобных была чрезмерной. Ведь они без различия отрицали позволительность бегства во время гонений. Лучше думал Августин, позволявший бегство, но так, чтобы церкви, покинутые пастырями, не попадали в руки врагов. Действительно, это лучшее правило, не потакающее боязливости плоти и одновременно не толкающее на бездумную смерть тех, кому позволено заботиться о своей жизни. Пусть желающие прочтут его 180-е послание к Онорату. Но вернемся к апостолам: если бы они с самого начала рассеялись из-за страха гонений, их бы по праву считали шарлатанами. Сколь вредным и позорным было бы в такой ситуации оставление Иерусалима? Сколь сильно надломило бы оно души верующих, какой дурной пример явило бы потомкам? Иногда бывает так, что позволительно бежать и пастырю, если гонения направлены лишь на него, и если церкви не угрожает гибель из-за его отсутствия. Если же и церковь участвует в его брани, то он, не устояв до конца, станет вероломным предателем. Частные же лица обладают большей свободой.

2) Стефана же погребли. Лука показывает, что даже в огне гонений верные не настолько пали духом, чтобы прекратить ревностно исполнять обязанности благочестия. Погребение кажется незначительной услугой. Но, не решившись им пренебречь, верующие подвергают жизнь явной опасности. Обстоятельства времени показывают, сколь презрительно они относились к смерти. Из этого мы выводим, что верующие столь пеклись о погребении не без должной причины. Ибо упражнению их веры немало способствовало не оставлять тело мученика брошенным на съедения зверям, то тело, в котором Христос одержал благородный триумф ради славы Своего Евангелия. Они не могли жить для Христа, если бы не были готовы соединиться со Стефаном в общении его смерти. Итак, усердие в погребении мученика побуждало их к непобедимому постоянству в исповедании веры. Они не занимались чем-то напрасным, провоцируя врагов необдуманным рвением. Хотя без сомнения они также руководствовались общим для всех благочестивых побуждением. Ведь обряд погребения относится к надежде воскресения. И для этой цели был божественно установлен от начала мира. Поэтому намеренно оставлять без погребения мертвые тела всегда считалось диким варварством. Мирские люди не знали, почему закон погребения столь священен. Нам же его цель вполне известна, а именно: живые должны знать: тела предаются земле словно для сохранения, доколе не будут из нее восставлены. Отсюда явствует, что это служение полезно скорее для живых, чем для мертвых. Хотя выказывать должную честь мертвым телам, коим, как мы знаем, обещано блаженное бессмертие, также относится к долгу человечности.

Сделали великий плач. В этом плаче Лука хвалит благочестие и исповедание веры. Ибо грустный исход часто заставляет людей оставить прежнее усердие. Эти же, наоборот, показывают своим плачем, что не испугались смерти Стефана, и продолжают настаивать на своей позиции. Одновременно, они размышляют о том, какой опасности подвергается Церковь Божия из-за смерти одного человека. Следует отвергнуть порочную философию, наставляющую людей ради мудрости оставаться бесчувственными. Некогда так поступали стоики, отказавшись от здравого смысла и запретив людям все человеческие чувства. И сегодня некоторые фанатики распространяют в Церкви похожее безумие. Однако, требуя от других каменного сердца, они сами изнеженнее и женственнее всех. Они не терпят в других даже маленькой слезы, но, если что-то происходит против их желания, — нет предела рыданиям. Таким образом, Бог как бы шутливо мстит им за превозношение, выставляя его на посмешище младенцам. Будем же знать, что чувства, вложенные Богом в человеческую природу, сами по себе так же непорочны, как и их Создатель. Их следует, прежде всего, оценивать по надлежащему поводу, а потом по тому, соблюдается ли в них умеренность. Действительно, отрицающие, что надо радоваться дарам Божиим, больше похожи на пни и камни, чем на людей. Значит, когда дары отбираются, плач о них не менее законен. Чтобы не отклоняться от темы, отмечу, что Павел не полностью запрещает верующим плач (1Фес 4:13), когда кто-то из них похищается смертью, но хочет лишь, чтобы между ними и неверующими имелось различие. Ведь для первых надежда должна служить утешением и врачевством от нетерпения. Само происхождение смерти справедливо достойно оплакивания. Но, поскольку мы знаем о восстановлении жизни Христом, то имеем достаточный повод для утешения в скорби. Подобным образом, скорбя от того, что Церковь лишается редких и выдающихся мужей, мы поступаем вполне законно. Лишь бы при этом мы просили утешения, устраняющего все излишества.

3) А Савл. Здесь надо отметить два момента: сколь сильной была свирепость врагов, и сколь чудесна благость Божия, изволившая превратить Павла из волка в истинного пастыря. Владевшая им страсть к разрушению, кажется, устраняла всякую надежду. Тем более ярким было его последующее обращение. Нет сомнения, что эта кара была послана ему от Бога. Он сговорился с прочими нечестивыми о смерти Стефана, чтобы стать как бы символом жестокости. Ведь Бог часто суровее отмщает грехи избранных, а не отверженных.

4) Рассеявшиеся. Здесь Лука говорит, что по чудесному провидению Божию рассеяние верующих многих привело в единство веры. Так Господь имеет обыкновение из тьмы делать свет, а из смерти производит жизнь. Ибо глас Евангелия, ранее раздававшийся в одном месте, теперь зазвучал везде. Между тем, сей пример учит нас, что нельзя уступать гонениям. Скорее следует воодушевлять себя к мужеству и постоянству. Хотя верующие бегут из Иерусалима, впоследствии их не могут сломить ни изгнание, ни скорби, ни страх, они не впадают в лень и малодушие. Во время опасности они настолько окрыленно проповедуют Христа, словно не терпят никаких лишений. Кажется Лука также хочет сказать, что верующие, периодически меняя пристанище, вели таким образом евангельскую жизнь. Поэтому, если мы хотим считаться их братьями, надо остерегаться того, чтобы нас испугала горечь креста Христова. Мы должны постоянно исповедовать веру и никогда не ослабевать в продвижении Христова учения. Абсурдно, если гонения, будучи начальной школой мученичества, сделают нас немыми и малодушными.

5. Так Филипп пришел в город Самарийский и проповедывал им Христа. 6. Народ единодушно внимал тому, что говорил Филипп, слыша и видя, какие он творил чудеса. 7. Ибо нечистые духи из многих, одержимых ими, выходили с великим воплем, а многие расслабленные и хромые исцелялись. 8. И была радость великая в том городе. 9. Находился же в городе некоторый муж, именем Симон, который перед тем волхвовал и изумлял народ Самарийский, выдавая себя за кого-то великого. 10. Ему внимали все, от малого до большого, говоря: сей есть великая сила Божия. 11. А внимали ему потому, что он немалое время изумлял их волхвованиями. 12. Но, когда поверили Филиппу, благовествующему о Царствии Божием и о имени Иисуса Христа, то крестились и мужчины и женщины. 13. Уверовал и сам Симон и, крестившись, не отходил от Филиппа; и, видя совершающиеся великие силы и знамения, изумлялся.

(5. Так Филипп пришел в город Самарийский и проповедывал им Христа. 6. Народ единодушно внимал тому, что говорил Филипп, слыша и видя, какие он творил чудеса. 7. Ибо нечистые духи из многих, одержимых ими, выходили с великим воплем, а многие расслабленные и хромые исцелялись. 8. И была радость великая в том городе. 9. Находился же в городе некоторый муж, именем Симон, который перед тем волхвовал и изумлял народ Самарийский, выдавая себя за кого-то великого. 10. Ему внимали все, от малого до большого, говоря: сей есть великая сила Божия. 11. А внимали ему потому, что он немалое время изумлял их волхвованиями. 12. Но, когда поверили Филиппу, благовествующему о Царствии Божием и о имени Иисуса Христа, то крестились и мужчины и женщины. 13. Уверовал и сам Симон и, крестившись, не отходил от Филиппа; и, видя совершающиеся великие силы и знамения, изумлялся.)

5) Лука сказал, что Слово Божие возвещали все. Теперь же он особо упоминает Филиппа, как потому, что проповедь его была действеннее и плодотворнее других, так и потому, что за ней последовала рассказанная далее достопамятная история. Город Самарийский означает город Самарию, который был разрушен Гирканом, восстановлен Иродом, и также звался Себасте. Смотри Иосифа, книгу Древностей тринадцатую и пятнадцатую. Говоря же, что Филипп проповедовал Христа, Лука имел в виду, что во Христе заключается итог всего Евангелия. Вторая фраза, добавленная после, более полна, но по смыслу такая же. Лука соединяет Царство Божие с именем Христовым. Но поскольку через Христа мы достигаем того, чтобы в нас царствовал Бог, а мы, обновленные в духовной праведности и умерев для мира, вели небесную жизнь, проповедь

Христа включает в себя также и эту часть. Итог состоит в том, что Христос Своей благодатью восстанавливает погибший мир. А это происходит, когда Он примиряет нас с Отцом и возрождает Своим Духом, чтобы, низложив сатану, воздвигнуть в нас Царствие Божие. Сказав ранее, что апостолы не уходили из Иерусалима, теперь он, вероятно, имеет в виду одного из семи дьяконов, дочери которого также были пророчицами.

6) Внимал тому. Лука сообщает, что самаряне восприняли учение Филиппа. Он говорит, что они неким образом вкусили услышанное. Сюда же добавился довод, состоящий в чудесах. А за этим всем последовало внимание. Таков законный приход к вере. Ибо отвергающий еще не услышанное учение как достигнет веры, рождающейся от слышания? Значит, явить себя внимательными слушателями — первый шаг к почтению и вниманию. Поэтому не удивительно, если сегодня в мире вера встречается редко или ее почти нет. Ибо кто соизволяет обратить слух к говорящему Богу? Поэтому большая часть людей отвергает еще не познанную, никоим образом не вкушенную истину. Кроме того, хотя началом веры является слышание, само по себе оно не достаточно, если души не затронет величие услышанного учения. Действительно, всякий, знающий, что имеет дело с Богом, не может презрительно слушать Его слова. Само учение, содержащееся в Слове, создает себе авторитет. Таким образом, от слышания спонтанно возникает внимание. Что касается чудес, мы знаем: их употребление двояко. Они должны подготовить нас к слышанию Евангелия и утвердить в его вере. Наречие «единодушно» можно отнести как к слышанию, так и ко вниманию. Мне больше нравится второй вариант: люди единодушно внимали услышанному. Лука же видит силу и действенность проповеди в том, что большое число людей единодушно и внезапно было подвигнуто к искреннему послушанию.

7) Нечистые духи. Лука коротко упоминает некоторые виды знамений, чтобы мы знали, какие именно чудеса побудили самарян признать авторитет Филиппа. Вопль, издаваемый нечистыми духами, был символом их сопротивления. Поэтому то, что Филипп своей властью обуздывал бесов, пусть и яростно сопротивляющихся, немало подтверждало Христову силу.

8) Радость, о которой упоминает Лука, была плодом веры. Там, где мы чувствуем милость к нам Бога, наши души с необходимостью ликуют в неописуемой радости, превышающей всякое разумение.

9) Некоторый муж, именем Симон. Препятствие это было таким, что, казалось, закрывало самарянам доступ к Евангелию. Ибо чудеса Симона поражали умы всех. Это изумление царило уже долгое время. Повседневный опыт учит, сколь трудно исторгнуть заблуждение из человеческих душ, когда оно успело пустить корни, и призвать к разуму уже успевших ожесточиться. Суеверие делало людей еще упорнее в их заблуждении. Они считали Симона не только пророком Божиим, но и Самим Святым Духом.

10) Прозвище «великой силы» означает, что все прочее, отдающее божеством, меркнет по сравнению с этим величием. Но сила Христова становится еще ярче оттого что Филипп преодолел все эти препятствия. Лука подчеркивает это еще больше,

11) говоря, что изумлялись все, от малого до великого. Когда люди всех сословий обмануты, какой успех может быть у Евангелия? Особенно, если налицо далеко не посредственное мошенничество. Ибо все людские чувства было поглощены изумлением. Помимо того, что здесь показана сила истины, одновременно в лице Филиппа дается пример постоянства. Хотя он и не четко представлял дальнейшие действия, но все же с несгибаемым упорством принялся за дело Божие, надеясь на успех, который Господь собирался ему дать. Так и надо всегда действовать — бестрепетно приниматься за все, заповеданное Богом, даже если попытки наши кажутся напрасными. Далее, происшедшее с самарянами сатанинское ослепление, как мы знаем, является распространенной карой за неверие. Не все изумляются чудесам волхвов, не везде живут симоны, занимающиеся подобным мошенничеством. Но я хочу сказать: нет ничего удивительного в том, что сатана строит людям во тьме разные уловки. Ибо те, кем не правит свет Божий, подвержены пленению от всевозможных заблуждений. Кроме того, говоря, что уловлены были все, Лука учит нас: ни острота ума, ни благоразумие и здравомыслие не достаточны для победы над сатанинской хитростью. Действительно, мы видим, в сколь глупые и безумные ошибки впадают те, кто считается в мире умнее прочих.

Великая сила Божия. Итак, сатана злоупотреблял именем Божиим для обмана людей. А это — гнуснейший вид обмана, не подлежащий извинению. Выше было сказано, что Симон присвоил себе имя «главной силы Божией», чтобы затмить все другие проявления божества. Как и солнце своим светом затмевает все звезды. То было нечестивой и преступной профанацией имени Божия. Однако все, что мы здесь читаем, происходит каждый день и в наше время. Больше всего люди склонны отдавать сатане то, что принадлежит только Богу. В качестве предлога выставляют религию. Но разве этот предлог помог самарянам? Итак, Бог оказывает нам благодеяние, когда являет во Христе Свою силу и показывает, что ее не надо искать в другом месте. И чтобы удержать нас при Себе, раскрывает нам уловки и козни сатаны, чтобы мы их избегали.

12) Когда поверили. Упомянутое мной чудо состоит в том, что люди, совершенно уловленные обманом Симона, все-таки услышали Филиппа. Что глупцы и олухи стали причастниками небесной мудрости. Так некоторым образом из ада их перенесли на небеса. То, что крещение следует за верой, согласно с установлением Христовым относительно внешних обрядов. Ибо прежде, чем принять внешний символ, надлежит верою привиться к телу Церкви. Но анабаптисты болтают чепуху, когда из данного отрывка доказывают, что детей не следует крестить. Нельзя крестить мужчин и женщин без того, чтобы они исповедовали веру. Но закон, допускающий их к крещению, одновременно посвящает Богу их семьи. Ибо так гласит завет Божий: Я — Бог твой и семени твоего.

13) Уверовал и сам Симон. Тот, кто ранее обманывал весь город своими кознями, теперь принимает с остальными истину Божию. Претендовавший на то, что он — высшая сила Божия, покоряет себя Христу. Хотя он был просвещен евангельским знанием не столько ради себя, сколько из-за народа. Чтобы устранился соблазн, способный смутить немощных. Сюда же относится и сказанное Лукою о том, что Симон изумился знамениям. Ибо Господь восхотел покорить того, кого самаряне считали за полубога. Поэтому Симон, отложив пустое превозношение, вынужден воздать славу истинным чудесам. Он предался Христу не по искреннему сердечному чувству, иначе его превратное самомнение и нечестивое отношение к дарам Духа не проявились бы так быстро. Однако я не согласен с теми, кто думает, будто Симон лишь имитировал веру, будучи на деле неверующим. Ведь Лука ясно свидетельствует, что он уверовал. И указывается причина: овладевшее им изумление. Итак, почему же вскоре после этого он являет себя лицемером? Отвечаю: между верой и простой имитацией веры имеется какая-то середина. Эпикурейцы и лукианисты зовут себя верующими, хотя внутри насмехаются. Ибо им кажется баснею надежда на вечную жизнь. И благочестие их не больше, чем у свиней и собак. Но немало и тех, которые, хотя и не возрождены Духом усыновления, и не посвящают себя Богу с искренним сердечным чувством, но все же, побежденные Словом, не только признают истинным учение, но и принимают его, затронутые страхом Божиим. Они понимают, что Бога следует слушать, что Он — Творец спасения и Судия над миром. Итак, они не имитируют перед людьми несуществующую веру, но сами считают себя верующими. Однако вера эта временна, и о ней Христос упоминает в Евангелии от Марка. Когда семя Слова, воспринятое душой, сразу же подавляется разными заботами мира сего или дурными чувствами, так что никогда не созревает и вырождается в бесполезный сорняк. Такова была вера Симона. Он ощущал истину евангельского учения, и совесть побуждала его принять это учение. Но у него отсутствует фундамент: отречение от себя. Отсюда следует: душа его погрузилась в самообман, который скоро откроется. Однако, как мы знаем, лицемерие его было таким, что он обманул именно самого себя. Не таким, какое имеется у эпикурейцев и им подобных, лишь открыто не дерзающих презирать Бога.

Крестившись. Пример Симона ясно показывает, что в крещении изображаемая им благодать не дается всем без различия. Папистская догма состоит в следующем: за исключением случая, когда полагается препятствие смертного греха, все вместе с символом принимают также истину и ее результат. Таким образом, паписты приписывают таинствам магическую силу, словно они могут помочь без веры. Мы же знаем, что через таинства нам предлагается Господом все относящееся к обетованиям, и предлагается не напрасно, если мы, направляемые верою ко Христу, просим у Него все, обещанное в таинствах. Хотя принятие крещения тогда ничем не помогло Симону, однако, если после этого, как думают некоторое, последовало истинное обращение, он получил от него несомненную пользу. Ибо часто бывает так, что Дух Божий придает таинством действенность лишь спустя длительное время.

Не отходил от Филиппа. То, что Филипп допустил его, говорит о том, сколь трудно различить лицемерие. В этом испытание нашего терпения. Так и Димас, временный спутник Павла, после сделался вероломным отступником (2Тим 4:10). И нельзя избежать этого зла, нельзя помешать негодным и лживым людям периодически присоединяться к Церкви. Если порою отверженные хитростью входят в наше доверие, несправедливы винящие нас горделивые цензоры, словно их преступления следует вменять нам. Хотя надо усердно избегать легковесности, часто навлекающей на Евангелие позор. Тем внимательнее надо быть, чтобы все совершать только по рассуждению. Ведь мы видим, как были обмануты даже великие мужи. Лука говорит, что Симон изумился величием чудес, с тем, чтобы мы знали: великая сила, которой гордился Симон, не что иное, как дым и внешняя видимость. Здесь идет речь не о простом изумлении, но об экстазе, выводящем человека как бы из самого себя.

14. Находившиеся в Иерусалиме Апостолы, услышавши, что Самаряне приняли слово Божие, послали к ним Петра и Иоанна, 15. которые, пришедши, помолились о них, чтобы они приняли Духа Святого. 16. Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса. 17. Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святого.

(14. Находившиеся в Иерусалиме Апостолы, услышав, что Самаряне приняли слово Божие, послали к ним Петра и Иоанна, 15. которые, придя, помолились о них, чтобы они приняли Духа Святого. 16. Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса. 17. Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святого.)

14) Здесь Лука описывает успехи благодати Божией в самарянах. Подобно тому, как Бог обычно обогащает верующих все большими дарами Духа. Ибо не следует думать, будто апостолы возымели такое помышление без побуждения от Бога, Который через Филиппа уже начал Свое дело в Самарии. Но Бог по Собственному суждению по разному пользуется орудиями для осуществления тех или иных частей Своего предприятия. Через Филиппа он привел самарян к вере, теперь же поставляет Петра и Иоанна служителями для дарования им Духа Святого. Так Бог лелеет единство Своей Церкви — когда одни помогают другим, — соединяя между собою не только людей, но и целые поместные церкви. Бог мог бы и через Филиппа закончить начатое дело, но, чтобы лучше научить самарян чтить братское единство с первой церковью, восхотел связать их с нею этими узами. А апостолов, коим было поручено распространять по всему миру Евангелие, наделил привилегией прочнее соединить всех в общей евангельской вере. Мы знаем, что иначе возникла бы опасность. Ведь иудеи и самаряне по нравам далеки друг от друга. Поэтому, будучи разделены сами, они могли бы разорвать тело Христово. Или, по крайней мере, по отдельности создать для себя новые церкви. Между тем мы видим, сколь усердно заняты апостолы помощью братьям. Они не ждут, когда их попросят, но добровольно возлагают на себя эту заботу. Апостолы поступают так не по причине недоверия, словно подозревают Филиппа в неправильном исполнении долга. Они просто помогают трудящемуся. Так что Петр и Иоанн, придя, не только участвуют в настоящем труде, но и одобряют будущий. И Филипп не жалуется на то, что его в чем-то ущемляют, на то, что другие довершают начатую им постройку. Напротив, обе стороны в доброй совести соединяют свои усилия. Действительно, только самомнение закрывает двери для святого общения. Из того же, что, по словам Луки, Петр был послан остальными, можно заключить: он не осуществлял власть над товарищами, но выделялся среди них так, что одновременно повиновался их собранию.

Находившиеся в Иерусалиме. Смысл может быть двояким. Или все апостолы тогда жили в Иерусалиме, или же там пребывали некоторые из них, в то время как прочие ходили по разным местам. Я скорее принимаю последнее. Ибо вероятно: апостолы так распределили между собой обязанности, что одни из них участвовали в посольствах по мере предоставления случая, а другие оставались в Иерусалиме как в главном местопребывании Церкви. Могло быть и так, что после того, как каждый исполнял свое задание, они все собирались в этом городе. Несомненно, время, когда они оставались в Иерусалиме, тратилось ими не на отдых. Кроме того, они не были привязаны к городу словно к какому-то гнезду. Ведь Христос приказал им странствовать по всему миру.

15) Помолились. Нет сомнения, что вначале апостолы принялись за учение. Мы знаем: они не были немыми посланцами. Но Лука, умалчивая о деле, которое они делали с Филиппом сообща, упоминает лишь о новых преимуществах, принесенных ими самарянам. А именно: последние лишь тогда получили Святой Дух.

16) Но здесь возникает вопрос. Лука говорит, что они были только крещены во имя Христово, и поэтому еще не были причастниками Духа. Однако или крещение — пустое действо, лишенное всякой силы и благодати, или же вся его действенность заимствована от Святого Духа. В крещении мы омываемся от грехов, и Павел учит, что это омовение — дело Святого Духа. Вода крещения есть символ крови Христовой, но Петр проповедует, что именно Дух орошает нас Христовой кровью (1Пет 1:2). В крещении распинается наш ветхий человек, чтобы мы воскресли к новой жизни. Откуда же все это, как не от освящения Духом? Наконец, в крещении не будет никакой пользы, если отделить его от Духа. Значит, нельзя отрицать, что самаряне, воистину облекшиеся во Христа в крещении, также получили Святого Духа. Определенно Лука говорит здесь не про общую благодать Духа, коей Бог возрождает нас в Своих детей, но об особых Его дарах, коими Господь наделял некоторых в начале евангельской эпохи для украшения Царства Христова. Также следует понимать слова Иоанна (7:39): ученикам еще не был дан Дух, поскольку Христос еще странствовал в мире. Не потому, что они были полностью лишены Духа, от Которого получили веру и благочестивое желание следовать за Христом, но потому что еще не были наделены особыми дарами, в которых затем ярче засияла слава Христова Царства. В итоге, поскольку самаряне уже получили Духа усыновления, к ним ради изобилия приходят и другие дарования Духа. В них Бог временно показывал Церкви как бы видимое Свое присутствие, чтобы навечно утвердить авторитет Евангелия и одновременно засвидетельствовать: Его Дух всегда будет защитником и водителем верующих.

А только были крещены. Это не следует понимать как пренебрежение крещением. Лука хочет сказать: им была дарована только общая благодать усыновления и возрождения, предлагаемая в крещении всем благочестивым. Ниспослание же некоторым даров Святого Духа, украшавших Царство Христово и славу Евангелия, — было чем-то экстраординарным. Использование их состояло в том, чтобы каждый по мере способностей помогал Церкви. Сказанное следует отметить потому, что паписты, желая возвысить свою ложную конфирмацию, без колебаний богохульствуют, говоря, что не получившие возложение рук остаются полухристианами. Это совершенно нетерпимо. Ведь данный символ был временным, а они установили в Церкви постоянный закон, словно Дух Святой — их подручное средство. Мы знаем: когда свидетельство и залог благодати Божией предлагаются напрасно без самой вещи, происходит гнусное издевательство. И сами они вынуждены признать, что Церковь получила эти дары лишь на время. Отсюда ясно: возложение рук, употреблявшееся апостолами, преследовало цель, сейчас уже не существующую. Не говорю о том, что к возложению рук они добавили масло. Ведь дерзостью было уже то, что Церковь связали постоянным законом, и действо, употребленное апостолами для особых целей, стало повседневным таинством. Чтобы символ оставался после того, как прекратилась сама вещь. Но сюда же добавляется проклятое богохульство: крещение по их словам только отпускает грехи. А Дух возрождения ниспосылается через зловонное масло, которое они посмели ввести без божественной заповеди. Писание свидетельствует, что мы облекаемся во Христа во время крещения и прививаемся к Его телу, чтобы ветхий человек распялся, а мы обновились к праведности. Эти же богохульные разбойники похищенное у крещения достоинство переносят на ложное таинство. И то, что каждый день они болтают в своих школах, было не измышлением одного человека, а декретом целого собора.

17) Возложили руки на них. За возложением рук следуют молитвы, свидетельствующие: благодать Святого Духа не заключена во внешнем обряде. Ведь они выпрашивают ее откуда-то еще. Однако апостолы, признавая главенство Бога, не небрегут при том и обрядами, переданными им от Бога. И, используя их обоснованно, достигают искомого результата. Польза и действенность символов состоит в том, что в них действует Бог, будучи единственным Дарителем благодати и распределителем ее по собственному усмотрению. Но будем помнить: орудием Божиим тогда служило возложение рук, с помощью которого Он ниспосылал видимые дары Духа. Когда же Церковь лишилась этих сокровищ, действо это стало пустой видимостью.

18. Симон же, увидев, что через возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, 19. говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святого. 20. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги. 21. Нет тебе в сем части и жребия, ибо сердце твое не право пред Богом. 22. Итак покайся в сем грехе твоем и молись Богу: может быть, отпустится тебе помысл сердца твоего; 23. ибо вижу тебя исполненного горькой желчи и в узах неправды. 24. Симон же сказал в ответ: помолитесь вы за меня Господу, чтобы не постигло меня ничто из сказанного вами. 25. Они же, засвидетельствовавши и проповедавши слово Господне, обратно пошли в Иерусалим и во многих селениях Самарийских проповедали Евангелие.

(18. Симон же, увидев, что через возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, 19. говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святого. 20. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги. 21. Нет тебе части в этом деле, ибо сердце твое не право пред Богом. 22. Итак вразумись от злобы сей, и молись Богу: может быть, отпустится тебе помысл сердца твоего; 23. ибо вижу тебя исполненного горькой желчи и в узах неправды. 24. Симон же сказал в ответ: помолитесь вы за меня Господу, чтобы не постигло меня ничто из сказанного вами. 25. Они же, засвидетельствовав и проповедав слово Господне, обратно пошли в Иерусалим и во многих селениях Самарийских проповедали Евангелие.)

18) Симон же, увидев. Здесь открывается лицемерие Симона, но вовсе не то, что прежде он лишь притворялся верующим. Будучи убежденным, он искренне протянул руку Христу. Как и многие уступают Евангелию, чтобы не вести войну с Богом, но внутри остаются такими же. Истинную же веру должно сопровождать отречение от себя. Если же учение не проникает до самых тайников сердца, и в нем продолжает скрываться внутренняя нечистота, происходит смешение Христа с сатаною. Итак, Бог срывает с Симона эту маску, чтобы он больше не обманывал ни себя, ни других, исповедуя имя Христово. Его скрытое самомнение выдало себя тогда, когда он захотел сравняться с апостолами. В этом состоит его первый порок. Второй же состоит в том, что, считая благодать Божию продающейся за деньги, он хотел осквернить ее с целью наживы. Отсюда явствует: человек, не вкусивший даже начатки благочестия, до сих пор остается мирским. Ибо не затронут рвением ко славе Божией. Больше того, не думает о том, что значит быть Божиим служителем. Подобно тому, как раньше он для наживы использовал свою магию, так и теперь он думает получить прибыль от дарования благодати Духа. Нет сомнения, что в этом случае он обрел бы богатство и славу в глазах мира. Но одновременно тяжко оскорбил бы Бога, думая, что небесная сила ничем не отличается от магических заклинаний. Теперь подытожим, в чем и сколькими способами согрешил Симон. В дарах Духа он не почитает и не признает силу Христову. Он не признает, что апостолы наделены небесной силой для прославления своим служением Христа. Самомнение толкает его, презрев Бога, стремиться к первенству и подчинению мира. Он хочет купить Духа Святого, словно Тот подлежит продаже.

20) Но Петр сказал ему. Здесь Петр жестко его порицает. Не довольствуясь упреками, он произносит суровую молитву, чтобы Симон погиб со своими деньгами. Хотя Петр молится не столько за его погибель, сколько за справедливое мщение Божие, ради внушения страха, он говорит о близости возмездия. В итоге, Петр показывает: что заслужил Симон, сделав Дух объектом купли-продажи. Он как бы говорит: ты достоин погибнуть с твоими деньгами, оскорбив столь сильно Духа Божия. То, что Петр больше желал спасения, чем погибели Симона, легко выяснить из последующих слов. Но тогда, приняв на себя обязанности судьи, он возвещает, какую кару заслуживает нечестие Симона. С такой суровостью и надлежало обращаться с виновным, чтобы он почувствовал гнусность своего преступления. Сюда же относится и то, что Петр соединяет с погибелью деньги. Он хочет сказать: деньги, принесенные для столь порочного употребления, как бы заражены и испорчены преступной скверной. Действительно, скорее надо желать гибели всего мира, чем то, чтобы деньги затмили божественную славу, ничего в сравнении с Ней не стоя. Кроме того, обрушиваясь на богохульника, Петр имеет в виду не столько конкретное лицо, сколько сам проступок. Так и мы должны обрушиваться на проступки, относясь милосердно к самим согрешившим. Таков приговор Божий, присуждающий к погибели прелюбодеев, воров, пьяниц и беззаконников. Он не лишает их, как людей, надежды на спасение, но относится к их теперешнему состоянию и говорит о том, какой их поджидает конец, если они будут упорствовать в нечестии.

21) Нет тебе в сем части. Некоторые по-иному соединяют слова Петра. Симон не является причастником благодати, поскольку оценил ее деньгами. Но другое чтение, которому мы последовали, более общепринято. А именно: данное обоснование относится к предыдущему предложению. Действительно, будет лучше звучать фраза: деньги твои погибнут с тобою, поскольку ты считаешь, что ими можно уплатить за бесценный дар Духа. Там, где древний переводчик говорит «в этом слове», Эразм переводит лучше: «в этом деле». Ибо Петр хочет сказать: устроение сие не имеет ничего общего с богохульником, желающим его профанировать.

Далее, о симонии много говорили и древние богословы и паписты. Но то, что последние называют симонией, никак не подходит к поступку Симона. Симон хотел за деньги купить благодать Духа. Паписты же переносят преступление симонии на незаслуженные доходы. Я говорю это не для того, чтобы смягчить мерзость купли священства, процветающую сегодня в папстве. Само по себе достаточно мерзкое преступление — устраивать в Церкви подобную торговлю. Между тем, надо придерживаться точного определения симонии. Это — нечестивая торговля дарами Святого Духа или что-то в этом роде, когда кто-то злоупотребляет ими ради самомнения и прочих пороков. Хотя я согласен, что Симону подражают и те, кто с помощью злого искусства стремится к церковным должностям. И мы видим, что сегодня это делают без какого-либо стыда, словно нечто позволительное. В этой связи едва ли во всем папстве найдется священник, который не являлся бы открытым симонистом. Ведь там никто не может возвыситься без подобного рода приемов. Однако следует признаться к великому нашему стыду: даже дети знают, что подобная вседозволенность процветает среди некоторых лжеевангеликов. И чтобы освободиться от скверны Симона, надо прежде всего помнить: дары Духа не обретаются деньгами, но ниспосылаются по незаслуженной благости Божией, и при том для созидания Церкви. То есть, чтобы каждый старался по мере способностей помогать братьям и скромно употреблял для общего блага Церкви то, что принял от Бога. И ничье превосходство не должно мешать выделяться одному только Христу.

Но может показаться странным, что Петр исключает Симона из участия в особых дарах Духа, ссылаясь на неправоту его сердца перед Богом. Ведь порочность Иуды не мешала ему выделяться духовными дарованиями. И у коринфян дары Духа не испортились бы столь сильно, если бы их сердце было правым. Итак, кажется, что причина, указанная Петром, не достаточна. Ибо многие, обладая нечистым сердцем, выделяются дарами Духа. Но, во-первых, нет ничего абсурдного, если Бог порою посылает такую благодать недостойным. Затем, Петр не предписывает общего правила, но, поскольку общение в дарах Духа особо относится к Церкви, объявляет Симона, чуждого Христу, недостойным того, чтобы подобно домочадцу Божию принять эту благодать с верными. Это также было бы прямым оскорблением по отношению к тем дарам, в которых ныне ему отказывают.

22) Итак покайся. Увещевая Симона к покаянию и молитвам, Петр оставляет ему надежду на прощение. Ибо никто никогда не захочет вразумиться, если не уповает на будущую милость Божию. Напротив, отчаяние всегда придает людям дерзость и упорство. Кроме того, Писание учит: правильно призывать Бога можно только с верою. Итак, мы видим: Петр, изничтожив Симона жесткими словами, теперь пробуждает в нем упование на спасение. Действительно, если возможно, мы должны исхищать людей из самого ада. Поэтому, если самые преступные люди ясными признаками выказывают свое отвержение, ни с кем из них не стоит обращаться столь сурово, чтобы не проповедовать также отпущение грехов. Больше того, тех, кому из-за ожесточенности и упорства полезно более суровое порицание, надлежит наказывать одной рукой, но поддерживать другой. Ибо Дух Божий не позволяет поражать их анафемой. Однако кажется, что Петр, говоря: может быть, — внушает страх и сомнение. И паписты стремятся доказать из этого и подобных мест, что надо молиться в сомнении и неуверенности. Ибо люди необдуманно обещают успех своим молитвам. Но решение довольно просто. Выражение εί άρα ... значит то же, что и латинская фраза «если тебе отпустит Бог». Петр использует ее не для того, чтобы внушить Симону неуверенность, но чтобы еще больше побудить его к молитве. Сама трудность молитвы способна немало нас стимулировать. Ведь там, где дело кажется легким, мы часто ленивы и беспечны. Значит, Петр не внушает Симону страх, угашающий в его сердце молитвенное упование, но дает ему твердую надежду, если он попросит от всей души. Он говорит о тяжести вины и трудности прощения только ради пробуждения в нем пылкости. Ибо наш приход к Богу должен предварительно освещаться верой. Больше того, вера — мать всякой молитвы.

23) Исполненного горькой желчи. Петр снова жестко порицает Симона, поражая его судом Божиим. Если бы Симон был унижен в самом себе, он никогда бы не обратился к Богу искренне. Ибо для глупых погибельнее всего лесть. Когда мы гладим им кожу вместо того, чтобы продырявить ее насквозь. Значит, доколе грешник не возымеет скорбь от осознания своего греха, надо употреблять такую суровость, которая ранила бы его душу. Иначе язвенная гниль будет расти изнутри, пожирая самого человека. Но всегда следует придерживаться меры, чтобы способствовать по мере сил человеческому спасению. Далее, в словах Петра имеются две элегантные метафоры. Одна из них, кажется, заимствована из Моисея, где он запрещает пребывать в нас корню, порождающему яд и полынь (Втор 29:18). Этими словами означается внутренняя сердечная злоба. Когда вирус нечестия укореняется столь глубоко, что сердце, зараженное им, может изливать только горечь. Сюда же относятся узы неправды. В этом случае сердце связано и находится во власти сатаны. Часто бывает так, что в целом благочестивые люди решаются на злые дела, хотя сердце их не испорчено внутренним ядом. Мы знаем, что людской природе врождено лицемерие. Но там, где сияет Дух Божий, мы не настолько слепнем в своих пороках, чтобы лелеять их внутри себя. Итак, Петр хочет сказать: Симон согрешил не только в чем-то одном. Сам корень его сердца порочен и горек. Он не только попал в сети сатаны из-за какого-то одного греха, но испорчены все его чувства. Он полностью привержен сатане, словно раб его нечестия. Между тем, нас учат: тяжесть преступления надо оценивать не столько по самому проступку, сколько по намерению сердца.

24) Симон же сказал. Отсюда мы выводим: он принял угрозы Петра не в том смысле, чтобы перестать искать спасение. Хотя разговаривал с ним только Петр, Симон приписывает слова всем апостолам вследствие их согласия. Теперь возникает вопрос: что надо думать о самом Симоне? Писание дает нам здесь только возможность для предположений. Уступив порицанию и осознав свой грех, Симон убоялся суда Божия. Затем он прибегает к божественному милосердию и доверяет себя молитвам Церкви. А это, несомненно, немалые признаки покаяния. Значит, можно предположить, что Симон покаялся. Однако древние единогласно сообщают, что Симон впоследствии стал яростным противником Петра и три дня спорил с ним в Риме. Имеется также письменный отчет об этом споре, приписываемый Клименту, но содержащий столь явные нелепости, что странно, как их может вынести христианский слух. Кроме того, Августин в письме к Януарию говорит, что в его время об этом деле в Риме ходили разные баснословные слухи. Поэтому безопаснее всего, распрощавшись с сомнительными мнениями, просто принять то, что сообщается в Писании. Ибо читаемое о Симоне в других местах подозрительно по многим причинам.

25) Они же, засвидетельствовав. Здесь Лука учит следующему: Петр и Иоанн пришли не только для того, чтобы обогатить самарян дарами Святого Духа. Их целью также было, одобрив учение Филиппа, утвердить самарян в принятой вере. Именно это означает слово «засвидетельствовав». Лука как бы говорит: по их свидетельству за Словом Божиим утвердился прочный авторитет, была аутентично засвидетельствована истина. Одновременно он называет их верными свидетелями Бога, добавляя, что они проповедали Его Слово. Значит, итог апостольского учения в том, чтобы добросовестно возвещать принятое от Господа, а не свои собственные или чьи-либо измышления. Лука же говорит: они поступали так не только в одном городе, но и в селениях. Отсюда мы видим: апостолы настолько стремились к продвижению славы Христовой, что, куда бы ни пришли, имели на устах Христа. Так, начиная с одного города, семя жизни стало сеяться по всей области.

26. А Филиппу Ангел Господень сказал: встань и иди на полдень, на дорогу, идущую из Иерусалима в Газу, на ту, которая пуста. 27. Он встал и пошел. И вот, муж Ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы Ефиопской, хранитель всех сокровищ ее, приезжавший в Иерусалим для поклонения, 28. возвращался и, сидя на колеснице своей, читал пророка Исаию. 29. Дух сказал Филиппу: подойди и пристань к сей колеснице. 30. Филипп подошел и, услышав, что он читает пророка Исаию, сказал: разумеешь ли, что читаешь? 31. Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня? И попросил Филиппа взойти и сесть с ним.

(26. А Филиппу Ангел Господень сказал: встань и иди на юг, на дорогу, которая из Иерусалима в Газу, она — пуста. 27. Он встал и пошел. И вот, муж Ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы Ефиопской, хранитель всех сокровищ ее, приезжавший в Иерусалим для поклонения, 28. возвращался и, сидя на колеснице своей, читал пророка Исаию. 29. Дух сказал Филиппу: подойди и пристань к сей колеснице. 30. Филипп подошел и, услышав, что он читает пророка Исаию, сказал: разумеешь ли, что читаешь? 31. Он сказал: как могу разуметь, если кто не наставит меня? И попросил Филиппа взойти и сесть с ним.)

26) Ангел Господень. Лука переходит к новому рассказу, каким образом Евангелие дошло до самой Эфиопии. Хотя он сообщает об обращении в веру Христову только одного человека, поскольку авторитет и власть его в эфиопском царстве были велики, благоухание его веры могло распространиться вширь и вдаль. Мы знаем, что Евангелие прорастает из малых зачатков, и сила Духа еще ярче проявляется в том, что одно семя за короткое время дает урожай в целой области. Во-первых, ангел приказывает Филиппу идти на юг, но не сообщает ему, с какой целью. Так Господь часто обращается со Своими людьми для испытания их послушания. Он показывает им, что они должны делать, заповедует то или другое, но утаивает от них исход дела. Итак, будем довольствоваться простым приказанием Божиим, даже если причина повеления и плод послушания проясняются не сразу. Пусть это не оговаривается ясно, все равно все заповеди Божии содержат в себе молчаливое обетование. И всякий раз как мы им повинуемся, независимо от того, что именно мы делаем, нам будет сопутствовать успех. Добавь к этому, что нам должно быть достаточно одобрения Богом наших усилий, поскольку мы ничего не предпринимаем по дерзости и без Его приказания. Если кто возразит: ангелы не сходят с неба каждый день, чтобы сказать нам, что следует делать, — ответ готов: Слово Господне обильно учит нас тому, как надо поступать. И не лишены совета те, кто вопрошает Его уста и повинуется управлению Духа. Таким образом, следовать за Богом с готовностью и окрыленностью нам мешают только лень и беспечность в молитвах.

На дорогу, идущую ... в Газу. Все ученые согласны в том, что Газой называется здесь город, по-еврейски зовущийся Хаза. Поэтому ошибается Помпоний Мела, говорящий, что имя города произошло от персидского царя Камбиза. Он, ведя войну с египтянами, оставил в этом городе свои сокровища. Истинно, что Газа по-персидски значит сокровище или богатство. И в этом смысле данное слово немного позже использует Лука, говоря, что евнух Кандакии был хранителем всех сокровищ. Но поскольку еврейское имя города было в употреблении еще до рождения Камбиза, не сомневаюсь, что впоследствии оно подверглось искажению. Буква heth изменилась на G, что, как мы видим, произошло почти во всех словах. Эпитет «пустынной» добавлен потому, что Александр Македонский разрушил древнюю Газу. Тех же, кто считает Константина создателем второй новой Газы, Лука опровергает, говоря, что она существовала за сто пятьдесят лет до его правления. Но, возможно, Константин украсил и увеличил уже построенный город. Кроме того, новая Газа располагалась у моря и отстояла, по общему мнению, от древней на двадцать стадий.

27) И вот, муж Ефиоплянин. Лука зовет мужем того, кого затем называет евнухом. Но поскольку на Востоке цари и царицы на высшие должности обычно ставили евнухов, вышло так, что вельможи в целом назывались евнухами, хотя могли быть и мужами. Теперь Филипп на деле узнает, что не напрасно повиновался Богу. Таким образом, всякий, доверивший успех Господу, и идущий туда, куда Он велит, обнаружит в конце, что все предпринятое по Его заповеди закончилось благополучно. Имя Кандакии принадлежало многим царицам. Подобно тому, как имя Цезаря было общим для римских императоров, так и Эфиопы, по свидетельству Плиния, называли своих цариц Кандакиями. Существенно и то, что, по свидетельству историков, это царство было известным и богатым. Из его размера и силы можно заключить, сколь высоким было положение и достоинство евнуха. Столицей царства была Мероя. И свидетельство Луки поддерживают мирские историки, сообщающие, что в Эфиопии обычно правили женщины.

Для поклонения. Отсюда мы выводим, что имя Божие распространилось далеко, имея почитателей и в дальних регионах. Действительно, выходило, что этот муж исповедовал культ, явно отличный от культа своего народа. Ибо столь знатный вельможа не мог тайком придти в Иудею. Нет сомнения, что его сопровождала большая свита. И не удивительно, что на Востоке повсеместно жили люди, почитавшие истинного Бога. Ведь после рассеяния евреев среди народов распространилось благоухание истинного знания о Боге. Больше того, изгнание народа послужило распространению истинного благочестия. Мы видим, что римляне, осуждая иудейскую религию строгими эдиктами, едва могли удержать многих от перехода в нее. Такова прелюдия призвания язычников, доколе пришествие Христа, рассеяв тени своим сиянием и разрушив преграду, не собрало отовсюду детей Божиих. То же, что евнух для поклонения ехал именно в Иерусалим, не следует приписывать суеверию. Он мог и на родине молиться Богу, но, будучи благочестивым, не хотел опускать упражнение, предписанное Божиим почитателям. Поэтому намерение его состояло в том, чтобы не только лично лелеять в сердце веру, но и исповедать ее перед людьми. Он не мог, отходя от своего народа, избежать с его стороны ненависти. Но, зная, что Господь требует внешнего исповедания религии, считал это упражнение драгоценнее благоволения людей. Если же небольшая искра знания закона блистала в нем до такой степени, то сколь будет стыдно нам вероломным молчанием подавлять ярчайший евангельский свет?

Если кто возразит, что тогда уже были упразднены жертвы, и настало время, когда Господь хотел поклонения на всяком месте без различия, ответ готов: те, кому еще не явилась истина Евангелия, без суеверия подчинялись теням закона. Ведь фразу, что закон отменен Христом в отношении обрядов, надо понимать следующим образом: там, где Христос явно Себя показывает, исчезают старые обряды, изображавшие Его отсутствующим.

То же, что Господь попустил евнуху придти в Иерусалим, прежде чем послал ему учителя, вероятно вызвано тем, что ему было полезно научиться начаткам закона, чтобы стать более подготовленным к принятию евангельского учения. В Иерусалиме Бог не привел к евнуху никого из апостолов. И причина этого кроется в Его тайном совете. Разве что цель была в том, чтобы неожиданно и сверх надежды данное сокровище ценилось евнухом больше. Или же Христа лучше было предложить евнуху тогда, когда тот, отойдя от внешней помпы обрядов и лицезрения храма, в спокойной обстановке охотнее принял бы путь спасения.

28) Читал пророка Исаию. Чтение пророка показывает: евнух обдуманно, не по плотскому чувству, поклонялся Богу, Которого не выдумал сам, но познал из учения закона. Действительно, законный способ почитания Бога — хвататься не за голые пустые обряды, но присоединять к ним Слово. Иначе поклонение будет случайным и беспорядочным. И форма поклонения, предписанная в законе, отличается от человеческих выдумок лишь в том, что в ней Бог сияет через Свое Слово. Итак, Бога правильно почитают только Его ученики, то есть, наученные в Его школе. Но кажется, что евнух напрасно тратит время, не получая пользы от чтения. Ибо он признается, что может понять пророка только при помощи другого учителя. Отвечаю: читая пророка с намерением поучиться, он, таким образом, надеялся на некий плод и даже чувствовал его на деле. Итак, почему он отрицает, что может понять того, книгу которого держит в руках? Он скромно признает свое неведение в отношении неясных мест. У пророка Исаии имеется много такого, что не нуждается в длинном истолковании. Например, когда он проповедует благость и силу Божию, отчасти приглашая людей к вере, а отчасти увещевая и наставляя к святой жизни. Итак, никто не может быть настолько невежествен, чтобы не получить какую-то пользу от чтения этой книги. Но едва ли кто хорошо поймет даже каждый десятый ее стих. Таким и было чтение евнуха. Ведь, постигая по мере сил способное к его назиданию, он получал о своего усердия несомненную пользу. Между тем, если многое было от него сокрыто, он не скучал и не бросал книгу в сторону. Так и мы должны читать всякий библейский текст. То, что понятно, где Господь открывает Свою мысль, надлежит принимать жадно и с готовностью; то же, что для нас еще неясно, подобает пропускать, доколе не возникнет более полное понимание. И если мы не устанем от чтения, то от долгих упражнений Писание станет для нас близким.

31) Как могу разуметь. Великая скромность евнуха. Он не только терпит, что его спрашивает простолюдин, но и с готовностью признается в собственном неведении. Действительно, мало надежды на то, что учиться захочет человек, уповающий на собственные способности. Поэтому сегодня чтение Писания и приносит пользу столь малому числу людей. Ведь едва ли каждый сотый охотно покоряется научению. Почти все стыдятся своего незнания. Поэтому каждый скорее предпочитает лелеять свое неведение, чем учиться у других. Больше того, большая часть людей надменно присваивает себе право учить других. Но будем помнить: евнух так сознавал свое неведение, что одновременно, читая Писание, был одним из Божиих учеников. Вот истинное почтение к Писанию, когда мы признаем, что там сокрыта премудрость, превосходящая наш разум, и, однако, не становимся от этого ленивыми, но, усердно читая, зависим от откровения Духа и просим Его послать нам толкователя.

Попросил Филиппа взойти. Другой образец скромности: евнух ищет толкователя и учителя. Он мог бы по общей гордыне вельмож отвергнуть Филиппа. Ибо слова Филиппа: разумеешь ли прочитанное, — были молчаливым упреком в незнании. Знатные же считают за оскорбление, если кто их свободно обличает. Поэтому они тут же начинают говорить: какое тебе дело? Или: что ты от меня хочешь? Евнух же покорил себя поучениям Филиппа. Такое же отношение надлежит иметь и нам, если хотим видеть своим учителем Бога, Дух Которого почивает на смиренных и кротких. Если же кто, не доверяя себе, выказывает обучаемость, то скорее ангелы сойдут с неба для нашего научения, чем Господь позволит нам напрасно трудиться. Хотя по примеру евнуху надлежит пользоваться и теми средствами вспомоществования, которые Господь предлагает для уразумения Писаний. Фанатики просят с неба ένθουσιασμούς и между тем презирают служителя Божия, которым должны управляться. Другие, уповая на свою догадливость, никого не слушают, не соизволяют читать никакие толкования. Но Бог не хочет, чтобы мы презирали данные Им средства вспомоществования, и не оставит безнаказанным наше презрение. Здесь следует помнить: нам дано не только Писание, но и толкователи и учителя, которые должны нам помогать. По этой причине Господь скорее послал к евнуху Филиппа, нежели ангела. Почему еще Господь призвал Филиппа через ангела, а не прямо послал ангела к евнуху? Только для того, чтобы мы привыкли к научению от людей. Действительно, необычное прославление внешней проповеди: ангелы молчат, а спасительный глас Божий звучит нам через людские уста. Об этом мы многое скажем в девятой и десятой главах.

32. А место из Писания, которое он читал, было сие: как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих. 33. В уничижении Его суд Его совершился. Но род Его кто разъяснит? Ибо вземлется от земли жизнь Его. 34. Евнух же сказал Филиппу: прошу тебя сказать: о ком пророк говорит это? О себе ли, или о ком другом? 35. Филипп отверз уста свои и, начав от сего Писания, благовествовал ему об Иисусе.

(32. А место из Писания, которое он читал, было сие: как овца, веден был Он на заклание, и, как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзает уст Своих. 33. В уничижении Его суд Его совершился. Но род Его кто разъяснит? Ибо вземлется от земли жизнь Его. 34. Евнух же, отвечая Филиппу, сказал: прошу тебя: о ком пророк говорит это? О себе ли, или о ком другом? 35. Филипп отверз уста свои и, начав от сего Писания, проповедовал ему об Иисусе.)

32) Место из Писания. Буквально, отрывок. Будем знать: не случайно евнух наткнулся на это место, но по чудесному провидению Божию. Чтобы Филипп имел исходный пункт, начав с которого можно изложить содержание всего христианства. Значит, сначала по тайному руководству Духа евнуху попадается материал для научения, а затем человеческим служением ему придается должная форма. Это было яркое и достопамятное пророчество о Христе. Ведь Исаия прямо возвещает: способ избавления Церкви будет состоять в том, что Сын Божий Своей смертью обретет для людей жизнь. Он сделает Себя жертвой во искупление человеческих грехов, будет поражен десницей Божией и сойдет до самой преисподней, чтобы вознести нас из глубины погибели до небесных высот. В итоге, это место ясно говорит о том, как люди примирятся с Богом, как обретут праведность, как освободятся от тирании сатаны, как, избавившись от рабства греху, войдут в Царствие Божие. Вкратце: о том, где нам следует искать все наше спасение.

Но я лишь истолковываю то, что здесь цитирует Лука. Цитата состоит из двух частей. В первой говорится, что Христос, чтобы искупить Церковь и восстановить ее к жизни, будет поражен так, что станет напоминать безнадежно погибшего. Затем, Лука возвещает, что смерть Христа будет животворящей, а из великого отчаяния произойдет полный триумф. Сравнивая же Христа с агнцем, позволяющем вести себя на заклание, и овцой, спокойно переносящей стрижку, Лука имеет в виду, что жертва Христа будет добровольной. Действительно, причина умилостивления Бога состояла в том, что Христос подчинился добровольно. Он говорил с Пилатом, но не ради избавления Своей жизни, а скорее чтобы добровольно предложить себя в жертву, как и было предназначено Отцом. Таким образом, прилежащая нам казнь была принята Им на Себя. Пророк же учит и тому, и другому. Христу надлежало умереть, чтобы обрести для нас жизнь, и смерть Его была добровольной, чтобы повиновением уничтожить людскую гордыню. Кроме того, здесь содержится увещевание к терпению. О нем упоминает и Петр. Но по порядку сначала идет учение веры.

33) В уничижении Его. Или евнух читал греческий перевод, или Лука по своему обычаю приводит самое распространенное чтение. Пророк говорит: Христос был взят от скорби и суда, и этими словами прославляет чудесную победу, последующую за Его уничижением. Ведь если бы Его поглотила смерть, то не было бы никакой надежды. Значит, пророк, чтобы утвердить наше упование на Христа, описав Его пораженным десницей Божией и ведомым на заклание, теперь говорит о Нем с новой стороны. То, что Он победителем восстал из бездны смерти и вышел из преисподней Автором вечной жизни. Знаю, что это место толкуется по-разному. Некоторые понимают так: из темницы Он был вознесен на крест. Другие слово «вземлется» толкуют как изничтожение. Двусмысленно значение еврейского слова laqach, не менее, чем греческого άίρεσθαι. Однако тот, кто тщательно рассмотрит контекст, согласится со сказанным мною. От грустного и безобразного зрелища, изображенного ранее, совершается переход к новой нечаянной славе. Поэтому, в итоге, греческий перевод не сильно отличается от слов пророка. Ведь суд над Христом совершился в смирении и презрении. Когда Он мог показаться погибшим, Отец неожиданно встал на Его защиту. Таким образом, суд, как и во многих других местах, означает право. Но в еврейском контексте он указывает на осуждение. Ибо пророк говорит: Христос, будучи подвергнут крайней скорби, став подобным осужденному и погибшему, был воздвигнут десницею Отца. Значит, смысл таков: Христу надлежало сначала быть преданным смерти, а потом Отец вознес Его во славу Своего Царства. Это учение надо перенести на все тело Церкви. Ибо всем благочестивым надлежит чудесно воздвигнуться десницею Божией, чтобы их не поглотила смерть. Бог же, будучи защитником Своих, не только восстанавливает их к жизни, но из самой смерти готовит им великий триумф. Как и Христос получил на кресте знаменитый трофей, о котором упоминает апостол во второй главе Послания к Колоссянам.

Род Его. Прославив победоносную смерть Христову, пророк добавляет: победа продолжится не на краткий миг, но будет длится до скончания мира. Ведь возглас пророка означает, что вечность Царства Христова человеческий язык выразить не в силах. Кроме того, толкователи плохо объясняют данное место. Попытка древних доказать этим отрывком вечное рождение Слова Божия вопреки учению Ария весьма далека от смысла пророка. Вернее всего толкование Златоуста, относящего сказанное к человеческому рождению. Не понимают пророческого смысла и те, кто думает, что фраза относится к людям того времени. Лучше толкуют другие, относящие сказанное к Церкви, но и они ошибаются в слове «род», означающем для них потомство. Но слово dor, встречающееся у пророка, по-еврейски означает век или длительность человеческой жизни. Итак, смысл без сомнения таков: жизнь Христова будет вечной, поскольку Отчая благодать однажды избавила Его от смерти. Хотя эта жизнь, лишенная конца, относится и ко всей Церкви. Ведь Христос воскрес, чтобы жить не для Себя, но для Своих людей. Итак, пророк прославляет во всех членах плод и действенность победы, которую одержал Глава. Поэтому из этого места каждый верующий может почерпнуть надежду на вечную жизнь. Кроме того, в лице Христа здесь утверждается вечность Церкви.

Ибо вземлется от земли. Весьма глупая на вид причина. Христос потому будет величественно править на небе и земле, что ранее был убит. Кто же поверит, что гибель есть причина дальнейшей жизни? Но сие произошло по чудесному совету Божию. Ад превратился в лестницу, по которой Христос взошел на небеса, позор стал для Него переходом к жизни, из крестного мрака воссиял радостный свет спасения, из бездны смерти возникло блаженное бессмертие. Поскольку Христос уничижил Самого Себя, Отец и превознес Его, чтобы перед Ним преклонилось всякое колено. Теперь же стоит подумать о той общности, которую мы имеем со Христом, чтобы никому не показалось тягостным проходить одинаковый с Ним путь.

34) Евнух же сказал Филиппу. Отсюда явствует, сколь сильно желал евнух научения. Он блуждал в многочисленных пророчествах Исаии, как в чем-то двусмысленном, однако же не уставал их читать. Не претендуя ни на что, кроме надежды, он неожиданно обретает то, что, трудясь всю жизнь, мог бы и сам постигнуть, если бы проявил остроумие. Так и нам Господь выходит навстречу, поучая нас как младенцев, если мы, осознавая свое невежество, не тяготимся покориться Его учительству. Подобно тому, как семя, находясь под землею, остается на время сокрытым, так и Господь светом Своего Духа заставляет чтение, бывшее ранее бесплодным и весьма скучным, порождать в уме ясное понимание. Господь никогда не закрывает очи Своих людей настолько, чтобы путь спасения не явился им сразу с первого чтения Писания, чтобы, читая Писание, они порой не продвигались вперед. Однако Он часто попускает им останавливаться, и, словно положив преграду, задерживает их путь для приучения их к смирению от осознания своего невежества, для обострения их внимания и устранения лени, для воспламенения молитвенного рвения, для пробуждения большей любви к истине, для прославления Своей небесной мудрости, которая иначе не ценилась бы столь сильно. Однако, хотя верующие не сразу достигают твердого знания, они всегда ощущают, что их труд не будет напрасным, если сами не закроют себе путь надменностью и небрежением. И пока не пришло время полного откровения, нам достаточно и такого прогресса. Ибо самое малое вкушение знания порождает в нас страх Божий и веру.

35) Филипп отверз уста свои. Отверзнуть уста в Писании означает начать длинную речь о важном и непростом деле. Лука хочет сказать, что Филипп начал подробно рассуждать о Христе. Он говорит: «начав с этого пророчества», — поскольку никакое другое не изображает Христа ярче. И именно оно тогда попалось на глаза евнуху. Итак, Филипп, показав из пророческих слов, каким будет грядущее пришествие Христово, на что надо от Него надеяться, переходит к существу вопроса, чтобы евнух знал, что обетованный Христос уже явился людям, и уверовал в Его силу. Там, где мы переводим: проповедовал о Христе, — Лука говорит «благовествовал». Смысл таков: он учил о Христе тому, что Он Сам велел проповедовать в Своем Евангелии. Из чего мы выводим: там, где обретается знание о Христе, проясняется главное содержание Евангелия.

36. Между тем, продолжая путь, они приехали к воде; и евнух сказал: вот вода; что препятствует мне креститься? 37. Филипп же сказал ему: если веруешь от всего сердца, можно. Он сказал в ответ: верую, что Иисус Христос есть Сын Божий. 38. И приказал остановить колесницу, и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его. 39. Когда же они вышли из воды, Дух Святый сошел на евнуха, а Филиппа восхитил Ангел Господень, и евнух уже не видел его, и продолжал путь, радуясь. 40. А Филипп оказался в Азоте и, проходя, благовествовал всем городам, пока пришел в Кесарию.

(36. Между тем, продолжая путь, они приехали к воде; и евнух сказал: вот вода; что препятствует мне креститься? 37. Филипп же сказал ему: если веруешь от всего сердца, можно. Он сказал в ответ: верую, что Иисус Христос есть Сын Божий. 38. И приказал остановить колесницу, и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его. 39. Когда же они вышли из воды, Дух Святый восхитил Филиппа, и евнух уже не видел его, Итак он продолжал путь, радуясь. 40. А Филипп оказался в Азоте и, проходя, благовествовал всем городам, пока пришел в Кесарию.)

36) Что препятствует. Затем следует крещение евнуха. Отсюда мы выводим: за малое время евнух преуспел настолько, что добровольно присоединился ко Христу. Ибо надлежало, чтобы вера уже созрела в его сердце, когда он произнес свое решительное исповедание. Я не согласен с тем, что думает Златоуст: якобы скромность удерживала евнуха открыто попросить о крещении. Ибо его вопрос таит в себе больше пылкости, чем если бы он просто сказал Филиппу: хочу, чтобы ты меня крестил. Кроме того, мы видим: из проповеди о Христе евнух узнал, что крещение — символ новой жизни в Иисусе. Поэтому он никак не презрел бы этот символ, ибо он — дополнение к Слову, причем совершенно неотъемлемое. Значит, ранее охотно приняв весть о Христе, теперь он с благочестивым рвением переходит к внешнему исповеданию веры. И ему не достаточно внутренне верить в Бога, не свидетельствуя перед людьми о принадлежности к христианам. Многое могло бы придти ему на ум, что удержало бы его от крещения, например, опасность подвергнуться ненависти царицы и всего народа. Но он отрицает, что все это может ему помешать числиться среди учеников Христовых. Если же евнух за несколько часов столь сильно продвинулся от начатков познания, то сколь же постыдна вялость тех, кто скрывает свою веру после пяти, десяти, двадцатилетнего научения.

37) Если веруешь от всего сердца. Из того, что евнух допускается ко крещению только после исповедания веры, следует вывести общее правило: внешние принимаются в Церковь лишь тогда, когда засвидетельствуют свою веру в Спасителя. Ибо крещение — как бы привесок к вере. Поэтому по порядку оно идет вторым. Если же крещение подается без веры, печатью которой является, оно — нечестивая и грубая профанация. Но фанатики по незнанию нападают на этом основании на крещение детей. Почему вера должна была предшествовать крещению евнуха? Потому что этим знаком Христос помечает только домочадцев Церкви. Значит, тем, которым предстоит креститься, надо сперва привиться к Церкви. Как несомненно, что взрослые прививаются к Церкви верою, так же я утверждаю, что дети благочестивых рождаются детьми Церкви и от чрева считаются ее членами. Ибо Бог усыновляет нас по определенному закону, который состоит в том, что Он является отцом для нашего семени. Итак, хотя от взрослых требуется вера, это правило нельзя переносить на младенцев, положение которых совершенно отлично. Кроме того, этим свидетельством злоупотребляли некоторые великие мужи, желая доказать, что вера никак не подтверждается крещением. Они рассуждали так: евнуху приказано к моменту крещения обладать совершенной верой. Значит, крещение ничего не добавляет к вере. Но Писание фразу «от всего сердца» часто разумеет в смысле искренности и непритворности, которым противопоставлено сердце двойственное. Значит, нельзя воображать, что верующие от всего сердца веруют совершенным образом. Ведь немощной и слабой вера может быть и в том, у кого сердце чисто и лишено притворства. Так же надо понимать слова Давида, что он любит Господа от всего сердца. Действительно, Филипп прежде крестил самарян, о которых твердо знал, сколь далеки они от совершенства. Значит, вера от всего сердца есть та, которая, пуская в сердце живые корни, стремится к ежедневному преуспеянию.

Верую, что Иисус Христос. Поскольку крещение основано на Христе, в Котором содержатся Его сила и истина, исповедание евнуха относится только ко Христу. Евнух и раньше знал, что существует только один Бог, заключивший завет с Авраамом, давший закон через Моисея, отделивший Своих людей от остальных народов, обещавший Христа, через Которого помилует мир. Теперь же он исповедует, что Иисус и есть Тот Искупитель мира и Сын Божий. В этом титуле подытожено все, что приписывает Христу Священное Писание. Это и есть совершенная вера, о которой упоминает Филипп: принимающая Христа, Каким Он был некогда обещан и, наконец, явлен. Причем по искреннему сердечному чувству, согласно Павлу, требующему, чтобы вера была нелицемерной. И всякий взрослый, не обладающий этой верой, напрасно хвалится крещением во младенчестве. Ведь Христос для того посвящает Себе детей в крещении, чтобы, как только им позволит возраст, они стали Его учениками, и, крещеные Духом верою, восприняли Его силу, знаменуемую в крещении.

38) Сошли в воду. Здесь мы видим, каким был обряд крещения у древних. Они погружали в воду все тело. Ныне же установился обычай, когда служитель лишь окропляет тело и голову крещаемого. Кроме того, незначительная разница в обрядах не должна иметь для нас такое значение, чтобы ради нее разрушать единство Церкви и возбуждать распри. В той мере, в какой обряд крещения передан нам Христом, ради него стоит сотню раз сражаться до смерти, чем позволить его изменить. Но, поскольку в символе воды мы имеем свидетельство как нашего омовения, так и новой жизни, поскольку в воде как в зеркале Христос представляет нам Свою кровь, чтобы мы искали в ней очищение, поскольку Он учит нас преображаться Его Духом, чтобы мертвые для греха мы жили для праведности, очевидно, что у нас имеется все, относящееся к сущности крещения. Поэтому Церковь с самого начала позволила себе небольшую разницу в обрядах, не затрагивающую главную суть. Ибо одни крестят тремя погружениями, другие одним. Поэтому нет нужды утруждаться не столь уж необходимыми вещами. Лишь бы они привнесенной помпезностью не осквернили простоту установления Христова.

39) Когда же они вышли. Теперь, чтобы завершить рассказ о евнухе, Лука говорит, что Филипп был восхищен из его поля зрения. Это немало укрепило веру евнуха. Ведь он понял, что этот человек был послан к нему от Бога подобно ангелу, и неожиданно исчез прежде оплаты своего труда. Отсюда можно заключить, что работал он не ради вознаграждения, ибо испарился, не получив за труд даже обола. Из того, что Филипп не получил от евнуха никакого вознаграждения, рабы Христовы должны научиться работать даром и скорее бесплатно служить людям, нежели ожидать с неба вознаграждения. Господь попускает служителям Евангелия получать доход от тех, кого они учат. Но одновременно он запрещает им становиться торговцами, работающими ради выгоды. У них должно быть намерение зарабатывать не деньги, а людей для Господа.

Радуясь. Вера и познание Бога всегда порождают этот плод. Может ли быть более подходящий повод для радости, чем тот, когда Господь не только открывает нам сокровища Своей милости, но и изливает нам Свое сердце, даруя Себя в лице Собственного Сына, чтобы радости нашей доставало все необходимое? Тогда и небо начинает казаться безоблачным, и земля — спокойной. Тогда совесть, избавившись от скорбного страха перед Богом, избавленная от тирании сатаны, выйдя их мертвящего сумрака, узревает свет жизни. Поэтому для пророков обычно, как только они начинают говорить о Царстве Христовом, призывать нас к радости, ликованию и торжеству. Но поскольку к этой духовной радости не могут воздвигнуться те, души которых заняты суетными радостями мира, научимся же презирать мир и все его приманки, чтобы Христос внушил нам истинную радость.

40) Оказался в Азоте. Азот был одним из городов, из которых не смогли изгнать Енакимов, как видно из Книги Иисуса Навина, гл.11. Он отстоит от Аскалона на двести стадий. Евреи зовут его Азот. Итак, Филипп был перенесен туда, откуда отправился в путь своими ногами. И везде, где бы ни проходил, сеял семя Евангелия. Редкая и чудесная стойкость — сеять в пути учение благочестия. Лука говорит, что он проповедовал в отдельных городах, покуда не пришел в Кесарию, и не рассказывает о его возвращении в Самарию. Отсюда можно вывести вероятное предположение, что Филипп на время остался в Кесарии. Однако это я оставляю на усмотрение читателя.