Закончив говорить с Авраамом, Бог поднялся от него.
Тогда Авраам сказал вновь: — Вот, я осмелился говорить с Владыкой, хотя я лишь прах и пепел;
Авраам сказал: — Вот, я был так смел, что решился говорить Владыке. Что, если найдутся там лишь двадцать? Он сказал: — Ради двадцати Я не уничтожу его.
Когда Господь закончил говорить с Авраамом, Он ушел, а Авраам вернулся домой.
Лаван и Бетуил ответили: — Это дело от Господа; не нам говорить тебе да или нет.
Итак, ступай; Я помогу тебе говорить и научу, что сказать.
Ты можешь говорить с ним и вкладывать слова в его уста. Я помогу вам обоим говорить и научу вас, что делать.
Он будет говорить народу твои слова, как если бы пророк говорил слова Бога.
С тех пор, как я ходил к фараону говорить от Твоего Имени, он стал обращаться с народом еще более жестоко, а Ты ничего не сделал, чтобы спасти Свой народ.
Они стали роптать на Моисея и говорить: — Дай нам воды. Мы хотим пить. Моисей отвечал: — Почему вы обвиняете меня? Зачем искушаете Господа?
Пусть в грядущих поколениях это всесожжение совершается у входа в шатер собрания перед Господом постоянно. Там Я буду встречаться с вами, чтобы говорить с тобой.
Когда Господь закончил говорить с Моисеем на горе Синай, Он дал ему две каменные плитки свидетельства, на которых было написано перстом Божьим.
Зачем египтянам давать повод говорить: «Он вывел их со злым умыслом, чтобы убить в горах и стереть с лица земли?» Оставь Свой пылающий гнев, смягчись, не наводи на Свой народ беду.
Закончив говорить с ними, Моисей опустил на лицо покрывало.
Но входя к Господу, чтобы говорить с Ним, он снимал покрывало до тех пор, пока не выходил. Когда он выходил и передавал израильтянам, что ему было велено,
они видели, что его лицо сияет. Потом Моисей опять опускал на лицо покрывало до тех пор, пока не входил говорить с Господом.
Когда Моисей входил в шатер собрания, чтобы говорить с Господом, он слышал голос, который говорил с ним с крышки искупления над ковчегом свидетельства, между двумя херувимами. Так Он говорил с ним.
Чужеземцами, которые были среди них, овладела прихоть. Тогда и израильтяне вновь принялись плакать вместе с ними и говорить: — Поесть бы нам мяса!
Я сойду и буду говорить с тобой там. Я возьму от Духа, что на тебе, и возложу на них. Они помогут тебе нести бремя народа, чтобы тебе не нести его одному.
Едва он окончил говорить это, земля под ними разошлась.
Они стали обвинять Моисея и говорить: — Почему мы не умерли тогда, когда умерли перед Господом наши братья!
— Вот я и пришел к тебе, — ответил Валаам. — Но в силах ли я сказать хоть что-то? Я должен говорить лишь то, что велит мне Бог.
Он ответил: — Разве я не должен говорить то, что мне велит Господь?
Нет колдовства на Иакова, нет ворожбы на Израиля. Станут теперь говорить об Иакове и об Израиле: «Вот что Бог сотворил!»
«Даже если Валак предлагал бы мне свой дворец, полный серебра и золота, я не смог бы преступить повеление Господа, сделав хорошее или злое по своей воле; я должен говорить лишь то, что говорит Господь»?
Но если муж день за днем не будет ей ничего говорить, он подтвердит все обеты и зароки, которыми она себя связала. Он подтверждает их когда ничего не говорит ей, слыша о них.
Иначе в стране, из которой Ты вывел нас, будут говорить: “Господь вывел их, чтобы предать смерти в пустыне, потому что не смог привести их в землю, которую обещал им, и из-за ненависти к ним”.
Я пошлю им Пророка, как тебя, из их братьев. Я вложу Мои слова в Его уста, и Он будет говорить им все то, что Я Ему повелю.
Если кто-то не станет слушать Мои слова, которые Пророк будет говорить от Моего Имени, Я Сам призову того к ответу.
Но пророк, который осмелится говорить от Моего Имени хоть что-то, чего Я не повелевал ему, или пророк, который станет говорить от имени других богов, должен быть предан смерти».
Закончив говорить с войском, они поставят над ним командиров.
«Внимайте, небеса, я буду говорить; слушай, земля, слова моих уст.
Тогда она сказала ему: — Как ты можешь говорить: «Я люблю тебя», если ты мне не доверяешь? Вот уже третий раз ты издеваешься надо мной и не говоришь, откуда у тебя такая великая сила.
Не говорите больше надменно, не давайте своим устам говорить с такой дерзостью, ведь Господь есть Бог знающий, оценивающий все дела.
Я выйду в поле и встану рядом с отцом там, где будешь ты; я буду говорить с ним о тебе и перескажу тебе все, что узнаю.
Подумай же об этом и посмотри, что ты можешь сделать, потому что над нашим господином и над всем его домом нависла беда. Он такой злобный человек, что никто не может с ним говорить.
Иш-Бошет не осмеливался далее говорить с Авнером, потому что испугался его.
Когда он закончил говорить, с громким плачем вошли царские сыновья. И сам царь, и все его слуги тоже очень горько плакали.
Давид сказал Авишаю и всем своим приближенным: — Мой сын, который рожден от моей плоти, пытается отнять у меня жизнь. Что же тогда говорить об этом вениамитянине! Оставьте его; пусть проклинает, потому что так сказал ему Господь.
Царь сказал ему: — Зачем говорить дальше? Я приказываю тебе и Циве разделить поля.
Она сказала: — Издавна привыкли говорить: «Поищи ответа в Авеле», — и так решали дело.
Когда ты еще будешь говорить с царем, я войду вслед за тобой и подтвержу твои слова.
Но будет ли Бог действительно обитать на земле? Небеса, даже небеса небес, не могут вместить Тебя. Что же говорить об этом доме, который я построил!
Царь Израиля ответил Иосафату: — Есть еще один человек, через которого мы можем вопросить Господа, но я ненавижу его, потому что он никогда не пророчествует обо мне ничего доброго, а только плохое. Это Михей, сын Имлы. — Царю не следует так говорить, — сказал Иосафат.
Тогда Цедекия, сын Хенааны, подошел и ударил Михея по щеке. — Как это Дух от Господа перешел от меня к тебе, чтобы говорить с тобой? — спросил он.
Давид не мог пойти туда, чтобы говорить с Господом, потому что боялся меча Ангела Господнего.
Но будет ли Бог действительно обитать на земле с людьми? Небеса, даже небеса небес, не могут вместить Тебя. Что же говорить об этом доме, который я построил!
Царь Израиля ответил Иосафату: — Есть еще один человек, через которого мы можем вопросить Господа, но я ненавижу его, потому что он никогда не пророчествует обо мне ничего доброго, а только плохое. Это Михей, сын Имлы. — Царю не следует так говорить, — сказал Иосафат.
Тогда Цедекия, сын Хенааны, подошел и ударил Михея по щеке. — Как это Дух Господа перешел от меня к тебе, чтобы говорить с тобой? — спросил он.
Половина их детей говорила на языке Ашдода или на языке какого-нибудь из прочих народов и не умела говорить по-иудейски.
Царь сказал: — Кто сейчас во дворе? А Аман только что вошел тогда во внешний двор дворца говорить с царем о том, чтобы повесить Мардохея на виселице, которую он для него поставил.
то что говорить о живущих в домах из глины, чье основание — прах, кого раздавить легче моли!
— Долго ли будешь ты так говорить? Твои слова — буйный ветер!
Мне опротивела жизнь; дам волю моей жалобе, в горечи души буду говорить.
Замолчите, и я буду говорить; а потом пусть будет со мной, что будет.
Тогда призови меня, и я откликнусь, или позволь мне говорить, а Сам отвечай.
И я бы мог говорить так, как вы, если бы вы были на моем месте; я сплетал бы речи против вас и неодобрительно качал бы головой;
— Когда ты положишь конец речам? Подумай, потом будем говорить.
Что говорить о кораллах и яшме; превыше рубинов стоимость мудрости.
Внимай мне, Иов, и слушай меня. Молчи, и я буду говорить.
Затем Елиуй продолжал говорить:
Сообщить ли Ему, что хочу с Ним говорить? Но кто себе желает смерти?
Станет ли он тебя умолять и кротко с тобой говорить?
Ты сказал: «Внимай Мне, и Я буду говорить; Я буду спрашивать, а ты отвечай».
Дирижеру хора. Псалом Давида. В Господе я нахожу приют. Как вы можете говорить мне: «Улетай на гору, как птица! »
«Слушай, народ Мой, Я буду говорить; Израиль, Я буду против тебя свидетельствовать. Я — Бог, твой Бог.
Но нечестивому Бог говорит: «Как ты смеешь возвещать Мои уставы и говорить о Моем завете?
И будут тогда говорить: «Поистине, праведным есть награда; поистине, есть Бог, судящий на земле».
Я приду и буду говорить о Твоих великих делах, Владыка Господи, буду напоминать всем о Твоей праведности, какая есть только у Тебя.
Целый день я буду говорить о Твоей праведности, потому что опозорены и постыжены желающие мне зла.
Ты не давал мне сомкнуть глаз; я был ошеломлен и не мог говорить.
Для чего народам говорить: «Где их Бог?» Пусть станет известно между народами как отомстил Ты за пролитую кровь Твоего народа, и пусть это увидят наши глаза.
Зачем чужеземцам говорить: «Где же их Бог?»
О Твоих заповедях буду говорить перед царями и не постыжусь.
Блажен человек, чей колчан наполнен ими. Не постыдятся они, когда будут говорить с неприятелями в воротах города.
О могуществе Твоих грозных дел будут все говорить, и я буду возвещать о Твоем величии.
Они будут рассказывать о славе Твоего царства, и говорить о Твоем могуществе,
Будешь говорить: «Как ненавидел я наставление! Как сердце мое презирало упрек!
«Били меня, — будешь говорить, — а больно мне не было; колотили меня, а я и не чувствовал! Когда же я проснусь, чтобы снова напиться?»
время рвать и время сшивать; время молчать и время говорить;
Прежде чем мальчик научится говорить «мой отец» или «моя мать», богатства Дамаска и награбленное в Самарии унесет ассирийский царь.
В тот день пять египетских городов будут говорить на языке Ханаана и клясться в верности Господу Сил. Один из них будет назван Городом Солнца.
В тот день будут говорить: — Вот Он, наш Бог; мы верили Ему, и Он спас нас. Это Господь, мы верили Ему; возрадуемся и возвеселимся в Его спасении.
За это через уста чужеземцев и через людей, говорящих на чужом языке, Он будет говорить этому народу,
Низверженный, будешь ты говорить с земли, речь твоя будет стлаться над прахом; голос твой, как голос призрака, будет идти из земли, речь твоя будет шелестеть из праха.
Разум нетерпеливых научится понимать, и языки заикающихся будут говорить гладко и ясно.
Как же ты, Иаков, можешь говорить, и ты, Израиль, жаловаться: «Путь мой сокрыт от Господа; мой Бог пренебрег моим делом»?
Будут говорить обо Мне: «Только в Господе пребывают праведность и сила». Все, кто враждовал с Ним, придут к Нему и устыдятся.
Ты слышал об этом — взгляни же. Неужели ты это не признаешь? Отныне и впредь Я буду говорить тебе о новом, о скрытом, тебе неведомом.
Прежде чем воззовут они, Я отвечу; пока еще будут говорить, Я услышу.
Я ответил: — О Владыка Господь! Я не умею говорить, ведь я слишком молод.
Но Господь сказал мне: — Не говори: «Я еще молод». Ты пойдешь ко всем, к кому Я пошлю тебя, и будешь говорить все, что Я повелю тебе.
Как ты можешь говорить: «Я не осквернилась; я не ходила вслед Баалам»? Посмотри, как вела ты себя в долине; подумай о том, что сделала. Ты норовистая верблюдица, мечущаяся из стороны в сторону,
В те дни, когда вы сильно умножитесь числом в стране, — возвещает Господь, — уже не будут больше говорить: «Ковчег Господнего завета». Не будут о нем больше думать, не будут его вспоминать; не будут больше тосковать о нем и другого ковчега не сделают.
Когда ты будешь говорить им все это, они не станут тебя слушать и, когда будешь звать их, не ответят.
Как вы можете говорить: «Мы мудры, и Закон Господень у нас», — когда на самом деле в ложь превращает его лживое перо книжников?
Эти идолы, как пугала на огороде — не могут говорить; их нужно носить — они не умеют ходить. Не бойтесь их, ведь они не в силах причинить вам зла, но и добра сделать не могут.
Господи, Ты праведен, когда бы я ни обратился к Тебе с тяжбой. Но позволь говорить с Тобой о правосудии. Почему путь нечестивых успешен? Почему процветают вероломные?
Так говорит Господь: — Если покаешься, Я восставлю тебя, и сделаю тебя Своим слугой; если будешь говорить важное, а не пустословить, станешь Моими устами. Пусть они сами к тебе обращаются, а ты к ним не обращайся.
— Но непременно настанут дни, — возвещает Господь, — когда больше не будут говорить: «Верно, как и то, что жив Господь, Который вывел израильтян из Египта», —
а будут говорить: «Верно, как и то, что жив Господь, Который вывел израильтян из северных земель и из всех стран, куда Он изгнал их», — потому что Я верну их в ту землю, которую дал их предкам.
Лишь начну говорить, — кричу, возвещая зверства и разрушения. Принесло мне слово Господне ежедневные издевательства и насмешки.
И сказал я: «Не стану о Нем вспоминать и не буду впредь говорить во Имя Его», — но Его слово, как огонь, жжет мне сердце, как огонь, заключенный в моих костях. Я устал его сдерживать, не могу.
— Итак, непременно настанут дни, — возвещает Господь, — когда не будут больше говорить: «Верно, как и то, что жив Господь, Который вывел израильтян из Египта», —
а будут говорить: «Верно, как и то, что жив Господь, Который вывел и привел потомков дома Израиля из северных земель и из всех стран, куда Он изгнал их». Тогда они будут жить в своей земле.
А если вы будете говорить «Бремя от Господа», то вот, что говорит Господь: «Вы произносите эти слова, “Бремя от Господа”, хотя Я сказал вам не говорить “Бремя от Господа”.
Но едва Иеремия закончил говорить народу все, что повелел ему сказать Господь, как священники, пророки и народ схватили его, говоря: — Ты умрешь!
Так говорит Господь Сил, Бог Израиля: — Когда Я восстановлю их, в земле иудейской и в их городах будут снова говорить: «Обитель праведности, святая гора, да благословит тебя Господь!».
В те дни не будут уже говорить: «Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина».
— Возьми свиток и запиши в него все слова, которые Я говорил тебе об Израиле, Иудее и всех народах с того времени, как Я начал говорить с тобой в дни правления Иосии вплоть до этого дня.
всех женщин, которые остались во дворце царя Иудеи, выведут к военачальникам царя Вавилона. Эти женщины будут говорить тебе: «Сбили с пути тебя и одолели твои преданные друзья. Твои ноги погрузились в грязь; твои друзья тебя покинули».
Когда Иеремия закончил говорить народу все слова Господа, их Бога, все, о чем Господь послал его сказать им,
Азария, сын Гошаи, Иоханан, сын Кареаха, и все гордецы сказали Иеремии: — Ты лжешь! Господь, наш Бог, не посылал тебя говорить: «Не ходите в Египет, чтобы поселиться там».
Они будут спотыкаться снова и снова, будут падать один на другого и говорить: «Вставайте, давайте вернемся к своему народу, на нашу родину, подальше от меча притеснителя».
Как же вы можете говорить: «Мы храбрецы, мы отважные в битве воины?»
Таково было явление подобия Господней славы. Увидев это, я пал ниц, и услышал прозвучавший голос. Он сказал мне: — Сын человеческий, поднимись на ноги, и Я буду говорить с тобой.
Рука Господня была на мне там, и Он сказал мне: — Встань и выйди на равнину, там Я буду говорить с тобой.
Но когда Я буду говорить тебе, Я буду открывать тебе рот, и ты будешь говорить им: «Так говорит Владыка Господь». Кто станет слушать, пусть слушает, а кто откажется, пусть отказывается, ведь это мятежный дом.
Я, Господь, буду говорить, и слово, которое Я скажу, не замедлит исполниться. В ваши дни, мятежный дом, Я скажу слово и исполню, — возвещает Владыка Господь».
Если Я скажу злодею: «Злой человек, ты непременно умрешь», — а ты не будешь говорить, чтобы отвести его от его пути, то злодей умрет за свой грех, а за его гибель Я призову к ответу тебя.
Они станут говорить: “Эта земля, бывшая в запустении, стала похожа на Эдемский сад. Города, которые лежали в развалинах, безлюдные и разрушенные, ныне укреплены и заселены”.
Он будет говорить слова против Всевышнего и святых Его изнурит, и будет стараться переменить праздничные времена и законы. Святые будут отданы ему на год, два года и полгода.
Тогда тот, кто выглядел, как человек, прикоснулся к моим губам, и я открыл рот и начал говорить. Я сказал тому, кто стоял передо мной: — Мой господин, от этого видения меня охватила такая скорбь, что во мне не осталось сил.
Как же мне, твоему слуге, говорить с тобой, мой господин? Во мне нет сил, и я едва дышу.
— Царь будет делать, что пожелает. Он превознесет себя выше всякого бога и будет говорить неслыханные вещи против Бога богов. Он будет преуспевать, пока не завершатся времена гнева, потому что должно произойти предопределенное.
Когда Господь начал говорить через Осию, Он сказал ему: — Пойди, возьми себе в жены блудницу и с ней детей ее разврата, потому что эта земля погрязла в ужасном распутстве, отвернувшись от Господа.
Поэтому теперь Я увлеку ее. Я приведу ее в пустыню и буду говорить с ней ласково.
Ассирия не может спасти нас; мы не будем садиться на боевых коней и не станем более говорить изделиям наших рук: “боги наши”, потому что у Тебя сироты находят милость».
Пусть священники, служащие перед Господом плачут между притвором храма и жертвенником. Пусть взывают: «Господи, пощади Свой народ! Не дай насмехаться над Своим наследием, не дай чужим народам править нами. Зачем им говорить: “Где их Бог?”»
Разве можно так говорить, дом Иакова? Разве терпение Господа истощилось? Разве это Его дела? — Разве слова Мои не во благо тому, чей путь безупречен?
Не думайте говорить в себе: «Мы дети Авраама!» Говорю вам, что Бог может из этих камней сотворить детей Аврааму.
Как ты можешь говорить своему брату: «Дай я выну соринку из твоего глаза», когда в твоем собственном глазу бревно?
Многие будут говорить Мне в тот День: «Господи, Господи, да разве мы не пророчествовали от Твоего Имени, разве не изгоняли Твоим Именем демонов и не совершали многих чудес?»
Когда Иисус закончил говорить, народ изумлялся Его учению,
Когда же вас приведут на суд, не беспокойтесь о том, как или что вам говорить. В тот час вам будет дано, что сказать,
и уже не вы будете говорить, а Дух вашего Отца будет говорить в вас.
Когда ученики Иоанна ушли, Иисус начал говорить народу об Иоанне: — Что вы ходили смотреть в пустыню? Тростник, колеблемый ветром?
Вы, змеиное отродье, как вы можете говорить доброе, если вы злы? Ведь что у человека на сердце, то и на языке.
Затем Иисус велел ученикам никому не говорить о том, что Он — Христос.
Закончив говорить это, Иисус покинул Галилею и отправился по восточному берегу Иордана в Иудею.
Люди стали говорить им, чтобы они замолчали, но те кричали еще громче: — Господи, Сын Давидов, сжалься над нами!
Закончив говорить это, Иисус сказал ученикам:
В тот день Иисус исцелил многих от самых различных болезней и изгнал много демонов. Демонам Он запрещал говорить, потому что они знали, Кто Он.
К человеку тотчас же вернулся слух, скованный язык стал двигаться, и он начал говорить ясно.
Их удивлению не было предела. — Все, что Он делает — хорошо, — говорили люди. — У Него и глухие начинают слышать, и немые — говорить!
Но Иисус велел им никому не говорить о Нем.
— Не запрещайте ему, — сказал Иисус. — Кто Моим Именем совершает чудеса, тот не станет после этого говорить обо Мне плохо.
И Он стал говорить с ними притчами. — Один человек посадил виноградник, обнес его забором, выкопал яму для давильни и построил сторожевую башню. Он отдал виноградник внаем виноградарям, а сам уехал в чужие края.
Иисус начал говорить им: — Смотрите, чтобы никто не обманул вас.
И когда вас арестуют и поведут на суд, не беспокойтесь заранее о том, что вам сказать. Говорите то, что вам будет дано в тот час, ведь это не вы сами будете говорить, а Святой Дух.
Служанка увидела Петра и там и опять стала говорить стоявшим рядом: — Это один из них.
Уверовавших будут сопровождать знамения: они будут Моим Именем изгонять демонов, говорить на новых языках;
Но сейчас за то, что ты не поверил моим словам, которые обязательно исполнятся в свое время, ты онемеешь и не будешь говорить до того дня, пока это не сбудется.
Когда Захария вышел, он не мог говорить и вынужден был общаться с ними жестами. Все поняли, что в храме ему было видение.
Ей стали говорить: — Но ведь среди ваших родственников нет никого с таким именем!
В тот же миг к нему вернулась речь, и он начал говорить, прославляя Бога.
Он начал говорить: — Сегодня, когда вы слушали, исполнились эти слова Писания.
Также и демоны выходили из многих людей с криком: — Ты — Сын Бога! Но Иисус запрещал им и не разрешал говорить, потому что они знали, что Он — Христос.
Когда Иисус закончил говорить, Он сказал Симону: — Отплыви на глубокое место и закинь сети для лова.
Устремив взгляд на учеников, Иисус начал говорить: — Блаженны вы, бедные, потому что вам принадлежит Божье Царство.
Как ты можешь говорить своему брату: «Брат, дай я выну соринку из твоего глаза», когда ты не видишь бревна в своем собственном глазу? Лицемер, вынь сначала бревно из собственного глаза, а потом ты увидишь, как вынуть соринку из глаза своего брата.
Закончив говорить народу, Иисус отправился в Капернаум.
Умерший сел и начал говорить, и Иисус передал его матери.
Когда посланцы Иоанна ушли, Иисус начал говорить народу об Иоанне: — Что вы ходили смотреть в пустыню? Тростник, колеблемый ветром?
Но Иисус строго велел им никому не говорить об этом,
Когда людей собралось еще больше, Иисус начал говорить: — Это поколение — злое. Оно ищет знамения, но им не будет дано никакого знамения, кроме знамения пророка Ионы.
Тем временем собрались огромные толпы, и люди теснили друг друга. Иисус начал говорить, обращаясь сначала к Своим ученикам: — Берегитесь фарисейской закваски, то есть лицемерия.
Когда вас приведут на суд в синагоги, к правителям и власть имущим, не беспокойтесь о том, как вам защитить себя или что вам говорить,
потому что Святой Дух в тот самый час научит вас, что вам говорить.
Вам будут говорить: «Вон, Он там» или «Вот, Он здесь», но вы не бегите смотреть.
Те, что шли впереди, стали говорить, чтобы он замолчал, но слепой кричал еще громче: — Сын Давида, сжалься надо мной!
Но не беспокойтесь заранее о том, что вам говорить в свою защиту,
Наступает такое время, когда будут говорить: «Блаженны бесплодные, нерожавшие и не кормившие грудью!».
Они стали говорить друг другу: — Разве не горело в нас сердце, когда Он говорил с нами по дороге и объяснял нам Писания?!
Если Я сказал вам о земных вещах, и вы не верите, то как же вы поверите, если Я буду говорить вам о небесном?
Когда люди увидели это знамение, сотворенное Иисусом, они начали говорить: — Он точно Тот Пророк, Который должен прийти в мир.
Они говорили: — Разве Он не Иисус, сын Иосифа? Мы же знаем и отца Его, и мать! Как Он может говорить: «Я пришел с небес»?
Бывшие там иудеи стали говорить Иисусу: — Ну разве мы не правы, когда говорим, что Ты самарянин, и притом в Тебе демон!
Некоторые фарисеи стали говорить: — Человек Этот не от Бога, потому что Он не соблюдает субботу. Другие же спрашивали: — Как грешник может творить такие знамения? Мнения разделились.
то как же вы смеете говорить, что Тот, Кого Бог освятил и послал в мир, кощунствует, потому что Я сказал: «Я — Сын Бога»?
Толпа ответила Ему: — Мы слышали из Закона, что Христос вечно жив. Как же Ты можешь говорить, что «Сын Человеческий будет поднят»? Кто Этот Сын Человеческий?
Верьте в Свет, пока Свет есть, чтобы вам стать сынами Света. Закончив говорить, Иисус ушел и скрылся от них.
Я ведь не от Себя говорил, но Отец, Который послал Меня, повелел Мне, что говорить и как говорить.
Иисус ответил: — Неужели ты не знаешь Меня, Филипп? Ведь Я уже столько времени среди вас! Кто видел Меня, тот видел и Отца. Как ты можешь говорить: «Покажи нам Отца»?
Больше Я уже не буду говорить вам, потому что приближается князь этого мира. У него нет власти надо Мной,
Вот когда Дух истины придет, Он введет вас во всю полноту истины. Он не будет говорить от Себя, но будет передавать то, что Сам слышит, и скажет вам, что должно произойти.
Некоторые из Его учеников стали говорить друг другу: — Что это Он имеет в виду, когда говорит: «Пройдет немного времени, и вы Меня уже не увидите, но пройдет еще немного времени, и вы опять увидите Меня» и «Я ухожу к Отцу»? —
— Я говорил вам притчами, но наступает время, когда Я не буду говорить притчами, а скажу вам прямо об Отце.
Закончив говорить, Иисус поднял глаза к небу и сказал: — Отец, настало время. Прославь Твоего Сына, чтобы Сын мог прославить Тебя.
— Ты что, отказываешься говорить со мной? — сказал Пилат. — Неужели Ты не понимаешь, что у меня есть власть освободить Тебя или распять!
Все они исполнились Святым Духом и начали говорить на разных языках: эту способность давал им Дух.
Они опять велели ввести их и запретили им вообще говорить и учить во Имя Иисуса.
Они призвали апостолов и приказали их избить. Потом они еще раз запретили им говорить от Имени Иисуса и отпустили.
Петр начал говорить: — Теперь я понимаю, что Бог действительно беспристрастен,
Когда я начал говорить, на них сошел Святой Дух так же, как Он сошел вначале и на нас.
Когда Павел и Варнава покидали синагогу, их попросили говорить о том же в следующую субботу.
Наилучшим времяпрепровождением для афинян и живущих там иностранцев было говорить или слушать что-нибудь новое.
Однажды ночью Господь сказал Павлу в видении: — Не бойся! Продолжай говорить и не умолкай.
И когда Павел возложил на них руки, на них сошел Святой Дух. Они тогда начали говорить другими языками и пророчествовать.
Павел поднялся наверх, разломил хлеб и стал есть. На рассвете, закончив говорить, Павел отправился в путь,
— Тебе предоставляется возможность говорить в свою защиту, — объявил Агриппа. Павел поднял руку и начал свою защитную речь:
Царю знакомо все это, и поэтому я могу говорить ему свободно. Я убежден, что ничего из этого не прошло мимо его внимания, так как все это происходило не в углу.
Когда жители острова увидели, что с руки Павла свисает змея, они стали говорить друг другу: — Без сомнения, этот человек убийца: он спасся из моря, но богиня возмездия не позволила ему остаться в живых.
Люди ожидали, что он начнет опухать или внезапно упадет мертвым. Они прождали долгое время, и когда увидели, что с ним ничего не происходит, изменили мнение и стали говорить, что он какое-то божество.
Я не смею говорить о чем-либо кроме того, что Христос совершил через меня, чтобы привести язычников к повиновению Богу. Он совершил это словом и делом,
Так вот, братья, я не мог говорить с вами как с людьми духовными, но говорил вам как людям, находящимся под властью старой греховной природы, как младенцам в Христе.
Братья, если я приду к вам и стану говорить на незнакомых языках, то какую пользу я принесу вам, если в моих словах не будет ни откровения, ни знания, ни пророчества, ни наставления?
В Законе написано: «Через людей, говорящих на чужих языках, через уста чужеземцев Я буду говорить этому народу, но они и тогда не послушают Меня».
Поэтому, если вся церковь соберется, все будут говорить на языках, и зайдут люди несведущие или неверующие, не скажут ли они, что вы беснуетесь?
женщины во время служений пусть молчат. Говорить им не позволяется, но пусть они будут в подчинении, как того требует и Закон.
Если они хотят что-либо узнать, то могут спросить об этом дома у своих мужей, потому что в церкви женщине говорить неприлично.
Итак, братья, стремитесь к тому, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и на языках.
Они служители Христа? Пусть и глупо так говорить, но я служу Христу еще больше, чем они! Я трудился больше, меня чаще заключали в тюрьмы, чаще избивали, я не раз был на грани смерти.
Как бы мне хотелось сейчас быть среди вас и говорить с вами совсем в другом тоне, потому что меня удивляет то, что я о вас слышу.
О том, чем такие люди занимаются втайне, даже стыдно говорить.
и слово Господа, таким образом, распространилось от вас не только в Македонии и Ахаии, но и повсюду разошлась весть о вашей вере в Бога, и нам уже ничего и не нужно говорить.
мешая нам говорить язычникам, чтобы те могли быть спасены. Тем самым они лишь дополняют меру своих грехов, но гнев Бога, наконец, настиг их.
Люди будут говорить «мир и безопасность», но внезапно их постигнет гибель, как родовые схватки неожиданно застигают беременную женщину, и тогда никто не убежит.
Потому что те, кто хорошо выполняет свое служение, приобретают себе достойное положение и могут с большой уверенностью говорить о своей вере в Иисуса Христа.
Если ты, Тимофей, будешь говорить об этом братьям, то будешь хорошим служителем Христа Иисуса, питаемым словами веры и здравого учения, которому ты последовал.
Кроме того, поскольку они приучаются бездельничать, у них появляется привычка бессмысленно проводить время, ходить из дома в дом, сплетничать, вмешиваться в чужие дела и говорить то, чего не следует.
Поэтому не бойся говорить о нашем Господе и не стыдись того, что я нахожусь в заключении за Него. Наоборот, раздели со мной страдания за Радостную Весть, положившись на силу Божью.
Потому что наступит такое время, когда люди не будут выносить здравого учения. Они будут приглашать и жадно слушать тех учителей, которые будут говорить им лишь то, что они сами желают услышать.
Я, Павел, пишу тебе своей рукой, что оплачу тебе все его долги. Не будем уже говорить о том, что ты и сам должник передо мной, ты обязан мне самим собой.
Мы могли бы говорить об этом еще больше, но вам трудно это объяснить, потому что вы обленились и сделались неспособны слушать.
Над ковчегом находились изваяния херувимов — символ славы, они простирали свои крылья над крышкой, называемой «местом искупления». Но сейчас мы не будем говорить об этом подробно.
Есть ли нужда говорить больше? Время не позволяет мне рассказать о Гедеоне, Вараке, Самсоне, Иеффае, Давиде, Самуиле и пророках.
Так что мы можем с уверенностью говорить: «Господь — мой помощник, мне нечего бояться. Что может сделать мне человек?»
Любимые мои братья, поймите: пусть каждый будет склонен скорее слушать, чем говорить или проявлять гнев.
Зверю было дано говорить надменные и кощунственные слова, и ему было позволено властвовать сорок два месяца.
Этому второму зверю было дано вдохнуть жизнь в изображение зверя, чтобы оно смогло говорить и действовать так, чтобы был казнен всякий, кто не поклонится изображению зверя.
Стоя вдали в ужасе от ее мучений, они будут говорить: — Горе! Горе! О великий город! О Вавилон, могучий город! В один час свершился над тобой суд!
Они будут говорить: — Плодов, которых желала душа твоя, уже нет у тебя. Все твои богатства и слава покинули тебя, и уже никогда не вернутся.