Но смирял и успокаивал свою душу, как ребенка, отнятого от материнской груди; душа моя — как ребенок, отнятый от материнской груди.
Но смирял и успокаивал свою душу, как ребенка, отнятого от материнской груди; душа моя — как ребенок, отнятый от материнской груди.